Текст книги "Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)"
Автор книги: EllyMime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 35 (всего у книги 47 страниц)
– Я не успел поблагодарить Вас за спасение, милорд, – протянул он руку, сбив фокус Джованни. – Вы вовремя подоспели с вашими легионерами. Думаю, если бы не Вы, те вампиры добрались бы до меня первыми.
– Вообще-то, мы и есть заодно с вампирами, – без интереса обошел графа, как преграду, Цивелло, и тот неловко и недовольно вытянулся, усмирив гладь волос. Командор возвысился над моим побитым ликом. – Наслышан о Вашей истории, миледи Элеонора… как бишь фамилия, всё время забываю? – Он призывно пощелкал пальцами, оглянувшись на каждого.
– Вальтиери, – неожиданно подал безынициативный голос хмурый Гассилдор, не терпящий наигранных промедлений, хотя сам не единожды так поступал, и я добавила мысленно плюс к его образу.
– Вальтиери, – громко повторил Джованни, глядя свысока. – В прошлый раз произошло недоразумение. Но хоть Вы то знаете, кто на чьей стороне? Должны быть наслышаны после того, как побывали в плену.
– Боюсь, со мной не делились никакими тактиками, – ответила я напрямую, на что графиня успокаивающе прислонилась к моему плечу. – Только насилием.
– Вот! Именно поэтому я и вы все здесь, – бодро покачал пальцем Цивелло, сделав почетный круг по ковру и заложив руки за спину. – Потому что никто понятия не имеет, какую роль играет в этой битве. Мы словно красные муравьи, разлитые водой, долго не могли собраться вместе, дабы наладить систему, но теперь, когда Чейдинхол на стороне легиона, наша сила позволит вытеснить других муравьев… черных.
– И какую часть муравейника составляют вампиры? – Интересовалась я, внутренне забавляясь его метафорам. – Есть ли муравьедам место среди муравьев?
– Хм… Смотря, что им пообещать, и кто с этими муравьедами договаривается, – довольно промычал он. Его расположение – путь выведать лицо предателя, пусть и под маской насекомого. – А мы пообещали им точно таких же муравьев, только повкуснее.
– Но кто с ними договаривается? Черный муравей? Вы его видели? Какой ему в этом прок?
– Нам пообещали помощь и предоставили её, – Цивелло развел руки в стороны. Он не знает, рискует, как и говорит Лашанс. – Но я не дура-а-к, и держу муравьедов в узде, пока не достигну финала, – командор сделал интригующую паузу, окинув управляющую голубыми глазами. – Ну а для муравьев я готовлю отдельный канал.
«Канал? Что это значит?» Я судорожно пыталась сопоставить поведение маленьких рабочих с позициями Легиона, пока этот король муравьев продолжал сотрясать воздух затянувшимся предисловием, переглядываясь с Илланой. Фарвил, еще недавно хвалебно отзывавшийся о помощи со стороны Имперского города, заметно замкнулся и ушел в себя, прислонившись к стене и посылая лучи гнева в сторону легионера, в терминах Януса, репутацию потерявшего.
– Что Вы собираетесь делать?
– Итак, – наконец перешел к сути Джованни. – Сопоставив факты, мы с миледи Илланой тщательно перетерли сложившиеся обстоятельства…
Из-за стеллажей раздалось хрюканье еле сдерживаемого хохота, на какое едва не обернулись присутствующие, если бы я не начала заливисто кашлять, посылая ментальные проклятья, и графиня стала активно хлопать меня по спине, пока я не выставила ладонь, останавливая поддержку.
– Простите, – покачала я головой, колотя себя в грудь. – Без обуви по промозглой земле…
Цивелло паузой дождался полной тишины.
– Это не важно. Это всё дела тактиков, – к сожалению, прервал рассказ командор. Он протянул руку, приглашая меня выйти к нему в центр. – Важно, что они вернули Вас с посланием. Так с каким? Не бойтесь, огласите слово в слово.
Я невольно осмотрелась. Они ждали моей речи, думали, она поможет им продумать дальнейшие действия. Однако я планировала налить воды и ретироваться. А больше всех ожидал Джованни, неотрывно глядя в глаза, поэтому я высказывала это ему, приближаясь.
– Это скорее предупреждение, – обозначила я перед выходом. – Вы ступили на территорию Ситиса, командор. Нарушили естественный порядок вещей, привлекли собственных палачей и разорили священное. Но каждый из нас – это водоворот, и он утянет вас одного за другим. Форт Фаррагут – последнее Ваше преступление. Он стал преддверием воронки, что потопит Ваше судно, – на последнем я уже почти пресекла границу личного пространства Джованни. Он смотрел и слушал, поглощая. Наступило молчание, и я осеклась, потупив голову и заморгав, делая шаги назад. – Кхм… Цитата…
– Ха… поэтично, – надуто и издевательски сказал он, наконец. – Они держат специального поэта или кружок?
– Думаю, убийцы есть и среди поэтов…
– Что это значит, Джованни? – Спросила Иллана, перебив. – Можно подумать, Вы обрадовались этой чуши? Но она же бесполезна.
– Да, бесполезна, – заулыбался командор, сдерживая жестикуляцию, прохаживаясь вдоль недоумевающих гостей. – В каком-то смысле… Вы не понимаете, но в мире полководцев уверенность – это редкость. А то, что мы услышали – есть вопль отчаяния, сложенный в красивую, лживую поэму, однако и вы все поэты, – развернулся он, указывая на себя большим пальцем. – Я – поэт. Как и любой командор. И все наши действия, манера ведения войны – это произведение, – вновь вдохновенно надвигался Джованни ко мне, отступающей. – И если Адамус Филида – следующий правилам классик, то я – мастер крепкого словца…
Мне приходилось вновь и вновь кашлять, маскируя разошедшуюся Трици в момент, когда ситуация уже была не смешна. Джованни Цивелло, именуемый «беспринципный» был уверен в себе и своей доминанте, потому что «пить из всех возможных источников» словно вампир – было его. О да. Он еще ни раз прильнет к тьме, чтобы зажечь там огонь.
– Я – сквернословец. И когда начинается моя поэма, и аудитория думает об одном смысле… БАМ, – командор, коварно улыбнувшись, резко хлопнул в ладоши перед моими глазами, и я отшатнулась. – Их головы не могут вместить в себя столько… неприкрытой правды.
– Джованни, перестаньте! – Вмешалась графиня, возмутившись, охватив меня, на что Цивелло разогнулся, вспомнив о выправке. – Вы пугаете её!
– Думаю, можете быть свободны, – и он снова гордо окинул взором меня, сопровождаемую Илланой из комнаты. – И сделайте что-нибудь с кашлем. Своим рекрутам я всегда говорю: «Перед тем, как ступить на поле брани, позаботьтесь о теле. Душу успеете отмолить на одре».
Комментарий к Глава 69. Когда-то и меня вела дорога приключений (пока эти товарищи не были дорисованы), а потом два Купидона прострелили мне оба колена
_
https://yadi.sk/i/zc01I_BVeHj4sA
Диск любит сжатие в режиме просмотра, поэтому советую качать _
P.S. Когда я их дорисовала, то впала в ступор, как каждый из них тянет композицию на себя. Я потеряла час, их разглядывая, когда еще случайно увеличила картинку.
====== Глава 70. ======
– Да простит меня Ситис, как приятно, наконец, выйти из темени леса!
Патриция потянулась, сделав первый шаг на каменистую дорогу и тщательно прощупав её рельефную шершавость подошвами. И с ней была согласна я, однако не согласны мои ноги в новехоньких сапогах амуниции, не казавшихся уже столь удобными в бинтах. «Больше я обувь не сниму. Делайте, что хотите, буду спать в ней», вспоминала я количество подобных нелепых обстоятельств. После обсуждений с Цивелло прошли еще целые утерянные сутки – он не покидал резиденцию, чтобы заняться командорскими планами. Нет, целенаправленно ожидал отъезда Януса, предварительно консультируясь с графом о вампирской природе, не давая возможности обговорить с Гассилдором подробности сделки и выйти из поместья. И только сегодня, когда экипаж его последний раз сверкнул на рассветном солнце горизонта металлической упряжью, Джованни, убедившись в моем присутствии, отправился в столицу для неких распоряжений и посылок, а Иллану накрыла зеленая, как её платье, тоска.
– Вас не хватятся? Сколько есть времени? – Хоть я безоговорочно плелась за сестрой, та, поджидая реакцию на очередную хохму и не получив её, виновато косилась из-за плеча. Вопросу удалось как-то проникнуть сквозь кирпичную кладку из элементов головоломки, в отличие от легкого, но беспрерывного юмора. Уже не первая на моей памяти, кто шутит успокоения ради. Гротескно.
– Графиня Индарис отпустила управляющую в город «предаться трауру». Сейчас она прекрасно её понимает, – ответила я не без сарказма, любуясь видом открытого пространства и мерцающих водоемов вдалеке. Я оценила их зимой по дороге в Скинград. Летом еще более прекрасные. – До Имперского города около половины дня пути. Учитывая, что Джованни уехал не на прогулку, у меня есть минимум двое суток, и всё же лучше не пропадать без вести. Иллана может и поднимет шум, если заподозрит неладное.
– Хорошо, – кратко кивнула она, минуту сохраняла тишину, но потом тяжко вздохнула и всплеснула руками, поравнявшись с моим грузным неторопливым движением.
– Хм? – Выгнула я бровь вопросительно.
– Вы больше не разговариваете со мной, – категорично констатировала Патриция. До таверны недалеко, и разъяснить она могла лишь здесь. – За эти месяцы в замке я привыкла, что мне есть с кем поговорить. Это из-за моей слежки, знаю. Я не хотела, чтобы так получилось, и старалась, чтобы моя новая сестра никогда в жизни не догадалась об этом. Но, шоровы кости, обливион бы побрал этот клятый виноград! …
И я ощутила какое-то нежное тепло, усмехнувшись. Данмерская девушка искала средь убийц родственную душу, как и я, пока не познала гибельность этой связи, и её стремление растопило мое сердце. «Во-от! Так-то лучше!», – сестру порадовал прорвавшийся смех. Виноград столового сорта, он опутал дом и высох, заготовив ловушку для Трици. Можно споткнуться и запутаться в его тонких, но цепких лозах, а я все детство провела средь этих ползучих растений, и там же познакомилась с причиной моей молчаливости. «Снова. Я возвращаюсь к этому снова и снова. Пытаюсь охватить, понять, и даже Люсьен не желает ответить мне. И даже, кажется, тороплюсь узнать лицо предателя, чтобы вычеркнуть из «труда» неверные выводы, оставив чистую совершенную работу. Я никогда не терпела неизвестности. «Ты как всегда торопишься, дорогая Элен», слышу я, но продолжаю выяснять то, что кажется мне важным».
– Вы же часто беседовали с Винсентом? – Обратилась я к сестринской радости. – Ты что-то знаешь о его почившей жене?
– Не-е-ет…, – С выражением «Ура, сплетни!», она мысленно потирала руки, не понимая истоков вопроса. Но заговорчески снизила тон. – Я слышала, они с Фарвилом разговаривали перед празднеством, но не знала, что она умерла. А что? Она тоже вампир?
– Понятия не имею…, – А я и не подумала о таком, запнувшись перед дверьми дряхлой древесной двухэтажной постройки, к какой свернула неказистая тропка, очерченная камнями. Может ли быть, что и здесь Винсент слегка солгал? Может ли здесь лежать связь? Мотив? Спросить уведомителя? Совершенно дурная затея. Однако я узнаю об этом скоро, исполнив повеление Януса, но мысль однозначно лишила меня покоя, как и та, что цель, моя и Люсьена, разветвилась во лжи, хоть и шла по одному пути. «Он внутри. Хочу его видеть», говорил во мне клекот вины.
Прилавок заведения пустовал, когда мы вошли, и владелец не провожал путников в их скромные опочивальни, как привыкли те. Он вернется позже, когда будет безопасно. Сюда пустило свои костлявые пальцы Темное братство. Ничего необычного, дорожная таверна, если бы не сгусток ощущений. Гул. Казалось, вот-вот я услышу голос. «Дом», пришло на ум единственное слово, и я повела нас наверх к комнатам.
Люсьен встретил нас улыбкой.
– … В данный момент легион и вампиры рыщут на севере, – докладывал уведомитель, сложив руки на груди перед камином. Пламя давно лизало поленья, и количество золы говорило о том. Мне было радостно видеть Люсьена полным сил – пусть мы запоздали, он сумел, наконец, отдохнуть, и бодрость эта вдохновляла. – Имя подручной – Кейлия Драконис, командир стражи Лейавина, довольно странный выбор для Цивелло, но небезосновательный. Перед смертью Филида последним посетил именно этот город, отдав последние распоряжения. Её мать живет там же, на севере, на ферме Эпплвотч. Рекруты видели их и в этом направлении, однако не думаю, что командор решил польстить старухе личным парадом.
– Что им до севера? Думаешь, там вампирское гнездо?
– Нет, здесь нечто другое, – щурился спикер, и огонь, отражавшийся в его глазах, символизировал активное возгорание и угасание воображения, а также ненависть. Сопровождение имперских псов бессмертными – наинеприятнейший тандем. Его этот факт злил. Люсьен медленно сдвинул стоящую перед ним фигурку воина, и когда та с грохотом поглотилась искрами, Патриция, сидящая возле меня на стуле, незаметно поежилась. – Вампиры не станут раскрывать свое логово. Мне не удалось подобраться ближе. Покров невидимости рядом с ними бесполезен. Эти твари распознают нас по запаху. Умно.
– Ты говорил, заваруху в Нириастаре подготовил именно Джованни, – я понимала, как сильно недооценивала командора еще с момента передачи ему «посылки». Осанистый Цивелло, предмет театральных обмороков столичных дам. Адамус столько лет обучал его приправленный остротой нрав. И тот самый план, причинивший множество смертей и едва не погубивший меня, был рожден им. – Если так, то можно ожидать чего-то подобного. Он называет тактику поэзией, говорит, что любит вкладывать смысл, о котором никто не помыслит, но думает, что непредсказуем, однако это не так.
Уведомитель заинтересованно обернулся на меня, хмыкнув, что заинтриговало и темную сестру. Я объявила жестом идею, смотря куда-то мимо его черной фигуры и как бы раскручивая элегантно запястьем одну за другой, как обычно прогоняла по себя танцевальные шаги.
– Патриция, каково положение в Чейдинхоле? – Пока я размышляла, спикер обратился к Трици, отчего та снова опомнилась, ибо уставилась на мои телодвижения.
– Ах да! Что можно сказать… Нападения прекратились, комендантский час отменен. Жители разошлись по домам и восхваляют новую графиню и Цивелло на белом коне.
– Выступление! – Выпалила я, и зрачки метались по полу, как и догадки. – О Ситис, все эти нападения тоже выступление, чтобы закрепиться в Чейдинхоле… Наверняка, они были знакомы до приема, ибо Джованни приехал первым. Они и для горожан устроили спектакль в зеленом зале! Хах… А я-то думала, когда Иллана успела окучить командора, и почему тот вдруг решил вернуться к делу Адамуса. Джованни и не собирался. Он хотел выслужиться за этот счет, подчинить данмеров, как никому не удавалось. Поэтому Цивелло не смутило моё присутствие – командор не соизволил даже ознакомиться с материалами. Ему плевать на дела подпольных организаций, он ими пользуется.
– И здесь объявляется «доброжелатель», – протянул Люсьен. – Какое удачное стечение обстоятельств… Предатель знал о тайнах семьи Индарис и смог подбросить идею с вампирами, заодно подав Цивелло лишний способ прославиться.
– И Иллана поспешила зазвать Януса Гассилдора для подтверждения, разозлив его ежедневными гонцами. Ситис…, да ему просто везет! – Я встала, прокружила по комнате и уселась на кровать, нахмурившись. – Цивелло сказал следующее «Для муравьев я готовлю канал». Ему нравится «играть» в пятнашки, переставлять всё местами. Но что есть канал? Он роет какой-то тоннель или что? – И Я скептично покачала головой на взгляды. – Я не серьезно…
– А я в детстве любила издеваться над муравьями, – хихикая, откинулась Патриция, качаясь и разглядывая потолок. – Бегут себе, что-то таскают, строят, а ты берешь, вырываешь перед ними канал поглубже и позаковыристей. А как надоест наблюдать за их мучениями, пускаешь в муравейник воду из ручья…
– Это ловушка, – прорычал уведомитель.
Люсьен подорвался, задев робой едва не рухнувшую и вскочившую темную сестру. Он вырвал из первой попавшейся книги страницу с минимумом текста, сбросил перчатку и, вооружившись кинжалом, закатал рукав до локтя, чтобы полоснуть им себя по предплечью, вызвав кровотечение и мою тревогу. Никогда не замечала, точнее не задумывалась, о происхождении его многочисленных шрамов. Странное ли дело для убийцы? И сейчас, когда на листе бумаги появился кровавый отпечаток ладони, поняла, как именно подается братьями сигнал бедствия. Уведомитель протянул его Патриции, останавливая кровь свободной рукой.
– Отправь это с владельцем Хайфедом нашим рекрутам. Он знает, куда. На заднем дворе. Живо!
Сестра, выхватив лист и буквально откланявшись, вприпрыжку вырвалась из комнаты, а я подошла к Люсьену, аккуратно забирая с позволения из рук пропитанную бумагу, что он приложил наспех.
– Хочу обработать.
Разумеется, он и сам бы позаботился о такой смешной ране, но покорно проследовал за мной на край кровати. Забавляясь, следил, как я несмело засучиваю черную ткань, но уверенно промываю порез и обрабатываю мазями. Поднимала глаза, и видела, как они повторяют за мной. Я придвинулась ближе, чтобы умело наложить повязку на горячую кожу, завязав край напоследок, и, покрыв сверху ладонью, улыбнуться ему.
– Не стала рассказывать подробности при ней. Аркуэн…
– Послала её следить? – Усмехнулся спикер, предвосхищая продолжение. – Я знаю.
«Вот и всё. Почему ты не спросишь меня, удалось ли что-то разузнать у Януса?» Но уведомитель, наставник, и тот, с кем я делю постель, в одном лице, притянул меня той же рукой, чтобы слышать аромат. Я почувствовала, как ладонь опустилась на живот и задержалась на нем, осязая.
– Доверяй мне, – шепнула я. – Я не забуду. Всегда с собой.
– Предусмотрительно, – ощущала вновь я дыхание на плече, и полупрозрачный шифон сдавался под его пальцами. – Я… давно тебя не видел.
А я подумала о том, как сильно трансформировалось мое чувство дома и свободы. Когда-то мне нужен был мир за пределами отцовской опеки, и я убила Габриэля. Затем им должен был стать мир, где я могла бы жить без опеки власти, а я вырвалась из темницы, обретя город Чейдинхол. Затем мне было достаточно семейного поместья, и я хотела называть его последним домом, но потеря, и получила я «дом» из рук Люсьена. Далее мне было достаточно даже подземного убежища, где я чувствовала безопасность, а теперь он сжался до маленькой комнаты в таверне, где тепло камина и минуты томной слабости.
– Патриция вот-вот вернется, – вдохнула я, запустив пальцы в вороные волосы и пытаясь нехотя отстраниться под напором. «Неужели он позабыл о ней? Какая беспечность».
– Патриция, Выйди, – наотмашь кинул он, каким-то образом заранее услышав только что скрипнувшую отворившуюся дверь.
***
– Теперь можем всё обсудить, – услышала я позади себя, стягивая незамысловатый корсет платья на груди. Хитрец. Сестра точно отправилась в ближайшие часы гулять по округе и побоится нас тревожить.
– Хайфед… он один из нас? – Поинтересовалась я, изумившись столь доверительному отношению к простолюдину.
– Нет. Был когда-то, и изгнан за нарушение догматов.
– Изгнан? – Я удивленно обернулась на Люсьена, крутящего в руке склянку с ядом, заготовленным мною для «особого случая». – Я думала, нарушение догматов ведет лишь к смерти.
– Традиционно. Если не суметь преодолеть Ярость Ситиса... Догматов пять, Элеонора. Порой Лидер делает послабления. Особенно, когда рекрут полезен, как Хайфед, вор, каких поискать. Мы пристально наблюдаем за его жизнью, поэтому с некоторых пор старик лишен возможности говорить. Я лично позаботился об этом.
«Да. Я помню. Винсент сказал, что несколько братьев пали от его руки. Значит, миновать суда возможно. Почему Мать Ночи молчит? Она предупреждала меня об опасности, однако и я теперь впала в немилость. Ни единой подсказки за все время моих тяжб»
– В братстве есть действующий слышащий, – сменила я тему согласно собственным рассуждениям. – Почему всё же Аркуэн обеспокоена моей персоной? Я не могу просто прийти и сместить его.
– Молчание Матери – наивысшее наказание для провинившегося Дитя. За ним следует жестокое наказание Отца, – локанично ответил уведомитель. «Я тоже провинилась?» – Аркуэн остается только ждать шагов слышащего, дабы предугадать её желания. Так каковы же они?
И я с нетерпением ожидала этого вопроса.
– Янус раскроет нам того, кто знает, где находится вампирское логово, а я в обмен высвобожу и передам ему Андела Индариса на приёме Гассилдоров в этот Лордас. У меня появилась маленькая затея, что ты держишь сейчас в руках.
– Транквилизатор, – понимающе улыбнулся Люсьен сосуду.
– Да, – смешливо подмигнула я. – Лошадиная доза бытового лекарства собственного сочинения. Парализует, через считанные минуты валит с ног. Мало кто «устоит» перед Скинградскими винами. Даже если командор вдруг явится вместе с ними, (а скорее всего он действительно явится) я успею увести графа до того, как тот очухается. Конечно, убить его ядом было бы проще, если бы командор не принимал противоядия.
– Не так, – к изумлению, отказал уведомитель, поднимаясь. И неспешно поместил склянку в мою ладонь. – Я изменю твой замысел. Черная Рука ликвидирует Джованни Цивелло на этом приеме, а ты проследишь, чтобы приглашение дошло до своего адресата.
– А Янус? В таком случае, после исполнения нет необходимости в его убийстве, – я жаждала в какой-то момент заслужить-таки доверие Гассилдора. Он мог многое поведать мне, я чувствовала. Быть может, граф знает и ту причину, по какой амулет, лежащий на прикроватном столике остается недосягаем. И когда я собиралась подать предмет Люсьену, тот опустил мою ладонь, уцепив его самостоятельно. – Он знает о моем прошлом больше, чем я сама, и для меня это уникальный шанс.
– Использовать прошлое и цепляться за него – вещи противоположного толка, – громко ответил спикер, маняще, но сдержанно протянув вампирский клык передо мной. – Уверенна, что сможешь сохранить равнодушие и холодный рассудок? – Спросил он, и я отвела взгляд в раздумии над его словами. Формулировка смутила меня. «Как бы я повела себя, узнав нечто ошеломляющее? Оно бы меня испугало или огорчило? А может заставило бы забыть об истинной цели?» – Я так и думал. Гассилдор умрёт, как только предательство будет наказано. И тогда сможешь переваривать прошлое столько, сколько потребуется. Это моё обещание.
– Тогда я хочу платы, – подняла я глаза, вспомнив игру Януса, и Люсьен издал грубый смешок моей дерзости. – Хочу держать в памяти частицу твоего прошлого, раз уж не могу держать своё.
– Платы? Что ж… Хорошо, – уселся уведомитель в кресло напротив с двусмысленной улыбкой на лице. – Спрашивай.
Из головы не вылезал пятнадцатилетний мальчишка, уличенный в достаточно зверском преступлении, чтобы братство сочло его достойным. И это первое, что пришло на ум. – Почему ты впервые убил?
– Потому что так… велел мой отец, – скрестил Люсьен пальцы, ехидно выглядывая поверх них. Ему нравился интерес протеже, пытливой и непонятливой, жадной до деталей.
– Он был сумасшедшим?
– Охотником, – довольно разрушил мои теории спикер.
– И что? Учил охоте на людей? – Закономерно спросила я. «Как отец может заставлять своего сына убивать?»
– На животных. Из лука, – кивнул он в противоположность отрицанию.
– Значит…, – предположила я. – Охотник на службе у братства?
«Аркуэн и есть художник, как и я есть – ученый, чей талант теперь служит Ситису. Так кто же ты?» Пыталась безуспешно угадать я сущность человека передо мной.
– Нет, – предаваясь воспоминаниям и растягивая, пояснял мой наставник. – Охота предполагает милосердие. А мне… понравилось смотреть в глаза агонии.
– Прирожденный убийца?
Люсьен улыбнулся, упираясь в подлокотники, и пряди рассыпались по плечам черной паутиной. Он покидал опочивальни, то ли с согласия, то ли с нежелания отвечать. Я истратила свой шанс на недостаточно четко поставленный вопрос.
– Я могу оплатить у Хайфеда еще один номер? – Окликнула я напоследок. Нам с Патрицией более некуда податься. – На этаже я видела только две комнаты.
– Только две, – вышел уведомитель. Сегодня я останусь с ним.
Патриция прокуковала на заборе двора до заката. Я рассчитывала на то, что та сама решит возвратиться, и мне не придется, краснея, «разрешать» ей войти, но еще видела силуэт, переминающийся с неудобства. Наверняка, сестра голодна. Хайфед успел два раза сменить котелок, и мне стало жаль Трици. Перебарывая смущение, я подошла со спины, поставив нехитрую снедь на тупые срезы бревенчатых вершин и со вздохом заметив немое, однако готовое к язвам, растянувшееся в стороны от запредельной линии рта лицо. Темная сестра ничего не сказала, только с апломбом потянувшись за куском сыра, чтобы жевать его, насмехаясь над верхушками елей.
– Хватит уже, – не выдержала я, зачесав прядь за ухо. – Если не заметила, перед домом разгуливает крайне голодный пёс. Я могу вернуть это всё владельцу?
– Стой! – Обернулась она с округлившимися глазами, выхватывая поднос. И я засмеялась. – Что? Я ничего! Я не знала… то есть… Вау...
– Ты говоришь так, – припоминала я злорадно. – Будто сама не понимаешь, каково это.
И Патриция, загадочно улыбнувшись, разглядывала последнюю зеленеющую траву под ногами.
– Хм… я всего лишь думала, что ты носишь эту фамилию не просто так…
– Это часть плана. Не глупи, – облокотилась душитель, упокоив подбородок на перекладине с чувством ностальгии. – Мы с Винсентом… были добрыми друзьями.
«Были?» Как же я скучала по нему.
Комментарий к Глава 70. Собиралась выпустить мегаглаву (по размеру), однако почувствовала бессилье от работы (тут мне сообщили, что отпуск в декабре мне не видать =_= ) и этих выходных. Ох уж эта предновогодняя суета, носишься по магазинам, скупая безделушки, чтобы подарить в ответ на безделушки вместо того, чтобы подводить интригу к новым интригам =(. Чтобы не прерывать рассказ там, где не будет вкусно, я оставлю это (полюбовно отредактированное) здесь и тут же приступлю к новой части (Движня. Движня.).
Мааать честная, слышала их в третьем Твин Пиксе, и тут наткнулась, зависнув.
Не в масть части, просто делюсь впечатлениями.
https://music.yandex.ru/album/5600808/track/797876
====== Глава 71. ======
– Какое лучше: красное или зеленое?
Миддас. Иллана вырвала меня из особняка, оборвав последние приготовления, дабы просить помощь в выборе гардероба на период поездки. Наверняка, мужчинам-управляющим проще в этом отношении. Не стала бы же она просить солидного мужчину разгребать кипу нижнего белья? Меня же милейшая особа с радости вообразила фрейлиной, в особенности после «исчезновения» Патриции. Люсьен сопроводил её вчера. Сестра возвратилась вместе с ним в пристанище Руки, пока я все силы положила на то, чтобы увесистые флаконы были наполнены к отъезду. До тех пор, пока не оказалась здесь и нервно не притоптывала ногой, пока графиня швырялась за ширмой. «Одной унции хватит на четверых. Шесть унций в ящике. Две в сумке. Гассилдор пригласил еще несколько влиятельных Скинградских семей. Сколько человек в каждой семье? Без понятия. Список не оглашен. Я знаю множество династий. Этого хватит? Проклятье. Успела бы приготовить еще как минимум три»
– Так какое? – Показалась голова данмерки с округленным в непонимании ртом, отрывая мою руку от подбородка. «Неужели, всю дорогу мне придется провести с ней?» И я пожала плечами.
– Может, красное? – Предположила я, на что Иллана с сомнением стала разглядывать себя в зеркале, приложив одно из платьев. – Полагаю, в резиденции Янус не изменит себе. В замке это преобладающий цвет. Как здесь зеленый.
– Цвет крови, – склонила шею та, прокомментировав.
– Что, простите…?
И графиня развернулась с широкой улыбкой, довольная выбором.
– Мне нравится это, цвета крови, – погладила та медленно рукой округлившуюся вышивку на животе. – Кровные узы порой так важны. Ты со мной не согласна?
«Ситис… Уж не хочет ли она показать, что находится в положении? Как она намеревается скрыть причастность командора? Ах… обмануть всех вокруг не трудно. Особенно для нее.» Я недоумевающе подняла глаза, вот только графиня синхронно опустила свои. Мне никогда не придется понять причины её застенчивого молчания, а ей не придется понять причин моего, ведь многие жизни оборвутся, в том числе и их двоих. У меня не было иного выбора. Она вышла тихо из комнат, и заговорила только когда экипаж наш тронулся от стен города. Разумеется, Иллана не смогла проигнорировать размер моего багажа, едва вместившего бы даже четверть ее нарядов, тем более, что носильщики оказались решительно отправлены на подмогу Фарвилу, в сохранности доставляющего отца по крутым лестницам. Однако то была лишь проходная реплика. Кучер подал руку, бережно усадив графиню в высокую кабину.
Мы поравнялись с далекой синью башни Белого Золота, врастающей в небо. Жизнь напоминала каждодневную масштабную похоронную процессию людей и меров, чьей смерти никто не просил. «Надеюсь, скоро всё закончится», выдохнула я паром в холодающую утреннюю округу. В окошке слегка позади виднелась изящная нога белой кобылы Джованни Цивелло – завидев мой взгляд, командор ударил поводьями, уводя лошадь к иному боку повозки.
– Мне трудно поверить, что Янус пригласил нас, – наконец, радостно произнесла Иллана.
– Почему же? Он довольно учтив. Думаю, граф обязательно пригласил бы Вас рано или поздно. Скинград славится своей гостеприимностью.
– Ты так много знаешь о Гассилдорах и Скинграде, – чуть подпрыгнула она оживленно. – Откуда?
– О… ну, – я тщательно подбирала слова, отвернувшись от дорожного мелькания. «И зачем я вообще открыла рот» – Там жили мои родители.
– Хм, не знала об этом. Кем они были?
– Да так… никем, – разглядывала я свои холодные пальцы, и их беспокоило фантомное ощущение печатки, напоминая о том, кем всё еще являюсь. Элеонора не ехала домой – душитель отправлялась устранять угрозу.
– А-а-а. Бедняки? Я догадывалась. Ты одеваешься так невзрачно, – заинтересовалась та, еще более активно меняя восторженные выражения лиц, а я почувствовала резкое желание закатить глаза вопреки приличиям. – Как же тогда вы познакомились с мужем? Хотя стой, не говори! Ты упоминала фуршеты! Боги, это наверняка очень романтичная история! Но как удалось туда попасть?
«Ситис! Что придумать? Что бы придумать…? А, впрочем… зачем выдумывать?»
– Виноград. В тот день я собирала виноград…, – улыбнулась я с задумкой, минуя неудобный вопрос. – В винах я настоящий знаток, так что если позволите, я принесу то, что действительно понравится всем нам.
– Разумеется! Тем более, что повод есть, – кивнула Иллана в ответ. «Хм? Вряд ли мы станем праздновать скорое рождение ребенка, что просто не мог быть зачат в период заточения Фарвила. Наверняка, та выдаст его за недоношенного» Однако графиня развеяла мои сомнения. – Джованни расскажет на банкете. Мы близки к тому, чтобы разделаться с Темным Братством раз…, – щелкнула та пальцами жестом Цивелло, – и навсегда.
«Я не верю Вам»
