Текст книги "Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)"
Автор книги: EllyMime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 22 (всего у книги 47 страниц)
– Ты преследуешь меня?! – Огрызнулась я, не способная простить его выходку.
– Тебе нельзя находиться здесь. Скоро лес погрузится в ночь. Не искушай… волков попробовать твоей крови. Все сразу подумают на меня.
Он слегка приобнял, подталкивая в сторону города. Я же смахнула его руку, поведя плечом, зашагала самостоятельно впереди, только периодически посматривая на яркую и опасную вампирскую улыбку.
В подземелье ночевать я не оставалась, с меня хватило встряски, устроенной Винсентом, уговоры коего я усердно пропускала мимо ушей. Я вернулась на место ранним утром, убедившись в отсутствии слежки, так и не найдя дерево с отметиной, возле которого крутился орк. Наткнулась на него случайно, обошла весь знакомый участок у тракта, – поляны той будто никогда и не существовало, хотя, впрочем, я не считала себя знатоком-ищейкой. Но вот, кажется, то самое вывернутое дерево и старый тополь с дуплом неподалеку с затертым кровавым следом руки, частично смытым дождем. А рядом на земле пара потерянных им септимов. Я опустилась на корточки возле могучего корня, разглядывая блестящую монету. «Почему он их прятал? Братья не боятся воровства со стороны семьи. Разве что деньги были заработаны преступным путем». После вчерашнего урагана повсюду валялось множество подходящих для «сражений» палок. Они напомнили мне об инциденте. От подозрений я стала видеть слишком много, это сводило меня с ума, и, к сожалению, лучшее, что я умела и умею делать – это находить зависимости и строить параллели. «Он выдал меня? Выдал специально?» Прощупав рукой внутри древесной расщелины, я выудила еще один конверт. Он не был мокрым и прекрасно хранил в себе чернила.
«Я оставляю тебе подсказку, дорогая Элен. Как жаль, нам не поговорить об этом лично. Кто может помогать предателю? А кто и есть предатель? Глупый ли громила?»
– Дорогая Элен…, – чуть слышно разговаривала я сама с собой, смотря сквозь полузакрытые уставшие веки на свесившуюся надо мной крону. – Так только Винсент называет меня… Но почему … мы не можем поговорить?
Винсент всегда был интриганом. Я прикрыла рот рукой, чтобы оттуда не вырвался мой стон отчаяния. Эти письма пугали меня. «Винсент знал о новом эпизоде или боится что-то поведать мне? Люсьен рассказал ему? Поэтому он пришел ко мне тем же вечером?» Мне все еще нужно было забрать «контракты», оставленные уведомителем. Я сожгла злосчастную записку в ладони, развеяв над возвышенностью, и поспешила оказаться в убежище. Уже возле Черной Двери ко мне пришла новая мысль, что загнала я подальше в задворки сознания. «Не может ли сам Винсент оказаться... ? Хах… Зачем тогда писать мне? Поиграть со мной… в жертву?»
– Кроваво-красный, брат мой.
Остальные братья встретили меня по всем обыкновениям приятно равнодушно. Вампира не было внутри, должно быть, отлучился по своим бюрократическим делам, в столь необычное и неприятное для себя время суток. Пока я жила здесь, он не часто отлучался, за исключением первых нескольких недель после моего принятия в ряды братства – улаживал формальности с моим проживанием в Чейдинхоле. До сих пор не до конца понимаю, как ему удавалось так долго держать графскую семью на удочке и в неведении одновременно. Очива, как всегда, вернувшись с дела, проводила время в своих апартаментах – она почти без звука передала мне не вскрытые контракты от Люсьена, что оказались частично бутафорией с небольшими уточнениями по поводу нынешнего задания, и ни одного слова по поводу того, знал ли Винсент. С другой стороны, уведомитель предупреждал о ненарушении конфиденциальности даже с вампиром, что мог похвастаться сроком верности гильдии.
«… Не верь ничему и никому, пока не убедишься. Пусть Ситис направляет тебя. Избавься от письма»
Подземелье будто гнило изнутри в тишине. Никто друг с другом не разговаривал. Всё, что обсуждалось – обсуждалось за закрытыми дверьми. Мари так и не объявилась к вечеру дня, что я провела там, М’Радж не выходил из тренировочного зала, хотя обычно любил сидеть в книжном углу холла, Тейнаву сестра начала муштровать и посылать на простые задания, и он не улыбался и не пил, расхаживая везде с кружкой. Телиндрил не была склонна к разговорам, однако только по отсутствующему взгляду я поняла, что дело даже не в распространившихся росказнях обо мне, скорее община погрязла в слухах об опасности.
– Позволишь присесть? – Присоединялась я к босмерке, редко задерживающейся тут, внизу. Все же эльфийке по душе были вылазки в лес, и она пока что вызывала у меня наименьшую нервозность, ибо относилась ко мне как к дочери или минимум – младшей подруге. Телиндрил одними губами слабо улыбнулась, продолжая разглядывать пляшущий огонек свечи на столе. – Почему ты не на охоте? Погода располагает – зверь сам бежит в руки.
Она подозвала меня ближе придвинуться, заговорчески махнув, и заговорила шепотом мне на ухо.
– Никому не говори. Я видела в лесу Черную Руку. Мне это не нравится, что-то не так. Я чувствую это своим нутром. Когда так происходит – ничего хорошего в итоге не жди.
– Уже когда-то происходило?
Она кратко кивнула и пригнулась.
– Будь осторожна. Не выходи лишний раз. Везде шныряют скользкие тени.
– О чем ты?
Телиндрил собиралась что-то сказать, но успела только вобрать воздух, а я благодарственно погладила ее по предплечью. Тейнава, прошедший в спальни, приветственно поднял перепончатую руку. Он еще хромал, но уже прекрасно держался на своих двоих без костылей, только иногда по привычке выпинывая их из-под кровати. Следом высунулась в портале голова хозяйки. Она жестом подозвала его, старалась говорить тихо, и я слышала только просьбу срочно зайти к ней в комнату. Как только они вышли, я аккуратно попрощалась с эльфийкой, и, выждав достаточно времени, непринужденно двинулась за ними.
– Постараюсь что-нибудь разузнать, – сказала я.
Очива не могла видеть меня в спальнях. Тейнава зашел первый – он тут же начал о чем-то отчитываться сестре, но та только шикнула на брата, заперевшись на ключ. Я беззвучно прошла к точке прослушки, обнаружив, что оплот прекрасной слышимости был испорчен наложенными чарами. Мне ничего не оставалось, как нагло прильнуть около дверных петель, глотнув недолговечного зелья невидимости, что не так давно научилась варить. «Этого хватит ненадолго…»
– Тсс… Ты с ума сошел?! Не говори об этом так открыто, – шипела аргонианка.
– Я думал, никто не слышит.
– Проверь.
Я посторонилась для внезапно открывшейся створки дверей. Тейнава дышал мне в лицо, и никого не видел. Я осторожно шагнула назад, когда Аргонианин осмотрелся и, выполнив просьбу сестры, вернулся к разговору.
– Как всё прошло?
– Ну… он мёртв.
Я не слышала половины, старалась прижиматься сильнее, однако все равно в голову врезались какие-то обрывки. «О чем ты говоришь, Тейнава?»
– Никому не рассказывай об этом. Пока тебя не было, всё изменилось. Больше нельзя действовать. Ты понял, меня?! – Она нервничала и всегда нещадно давила на него, а на этот раз еще более откровенно.
– Да понял я, понял. Что ты так переживаешь, Очива? До сих пор никто не интересовался нашими походами. Ты снова за свое?
– Именно из-за того, что ты так несерьезен, до сих пор сидишь в своем ранге! – Она понизила голос. – Недавно приходил Люсьен, говорил, что это снова произошло… только между нами.
– Пф… Это же уже не в первый раз. Чем он отличается от предыдущих?
– Винсент нашел печатку, – перебила она. Тейнава вместе с ней замолчал на мгновение. – Ту самую, что хранилась у него в тайнике. Расспрашивал меня обо всех. Старался выглядеть удивленным, а мне показалось… что он всегда знал о её пропаже…
– И зачем же тогда ему говорить об этом теперь? Какой в этом смысл?
– Смысл в том, что нам с тобой теперь нужно быть начеку… Он как всегда рискует. А мы окажемся под ударом. Я предупрежу Мари. Завтра.
– Придется мне… расправиться с ними скорее, пока еще есть время.
Действие зелья должно было подходить к концу. Я уже почти отсчитала пол минуты. Мне нужно было еще совсем немного. Тревожное знание не отпускало меня, но помимо голосов я слышала шаги по металлическим ступеням лестницы тайного хода. «Проклятье… Проклятье», выругалась я про себя, доведя счет до невозврата. Я хотела отступить на поверхность, но столкнулась бы с возвращающимся вампиром, поэтому рванула в жилища под скрежет и грохот тяжелых фортовых дверей. Я сделала вид, что отдыхаю на постели с пергаментом в руке. Тейнава заулыбался мне, как только оказался посреди мрачного помещения, присел на кровать неподалеку, небрежно стягивая сапоги, и дружелюбно хлопал глазами, под мои легкие приятельские взгляды.
– Всегда было интерес-сно, как ты умудряешься не засыпать за с-своими скучными книгами, – завел беседу аргонианин.
Я отложила бумагу и перо, повернувшись набок с крайне уставшим видом. Тейнава поднял из-под ниспадающей простыни точильный камень и принялся с противным свистом заострять личное братское оружие.
– С-спи, сес-стра… крепко.
Комментарий к Глава 52. Клубок завязывается.
По поводу критики в излишней “мутности” происходящего отвечаю – действия каждого персонажа подкреплены их жизнью вне видимости Элеоноры и внутренней логикой, которая будет объяснена по ходу развития событий и того, как это узнавала сама Элен. За разжевыванием каждого чиха – не сюда. Я люблю головоломки и Дэвида Линча :Р.
https://music.yandex.ru/album/2735793/track/23673718
https://music.yandex.ru/album/2885292/track/24673517
https://music.yandex.ru/album/6195076/track/46033492
https://music.yandex.ru/album/2885292/track/24673516
У меня уже давно появилась совершенно навязчивая мысль спрограммировать это всё в вижуал новеллу, или по меньшей мере визуализировать без интерактива. Если сия затея покажется мне оправданной ожиданиями читателей, думаю, я займусь этим, выкроив временной закуток. Да и в целом полезное занятие.
Отзывы разные нужны, отзывы разные важны) Автор может быть не согласен, но старается держать марку)
====== Глава 53. ======
Свист стали в пустом помещении. При каждом столкновении взглядами, аргонианские глаза уже смотрели на меня, а может, не отрывались вовсе. Он обнажал острый ряд зубов и улыбался, как хищная рыба перед речной мелочью. Тейнава неожиданно поднялся и, погасив по пути пару факелов специальным колпаком, сел рядом. Я настороженно свесила под себя ноги, уставившись на блестящее свежее острие, играющее в аргонианской кисти руки. Эти двое, близнецы, темные ящеры, рожденные для того, чтобы стать убийцами, юркие, хитроумные и проворные, как и все им подобные, способны на многое, ради собственных целей и не только. Какие бы теплые чувства я к ним ни питала, потеряв семью, Очива долго относилась ко мне как к обузе. Расправиться, пока есть время. Когда-то она предлагала такой расклад для меня Люсьену. «Для того ли ты позволял мне слушать?»
– Ты слышала? – Спросил, он, виртуозно подбросив клинок.
– О чем ты? – Скрестила я руки на груди, слегка касаясь рукояти.
Он прошелся когтем по узкому долу кинжала, любуясь своей работой. Никогда не видела Тейнаву в деле, кроме того случая, когда он отбил меня у конвоирующих легионеров. Осмотревшись, аргонианин понизил голос.
– Ах да, ты не застала уведомителя… Я об убийстве.
– Как то, о котором говорила Очива? – С прищуром ответила я, пытаясь понять, как сильно неправо мое воображение.
Аргонианин отреагировал на мой вопрос спокойно. Сначала. Это как с глубокой раной – её опасности он тоже сначала не почувствовал, и только потом угроза вытягивает тебя за темечко вверх. Я поднималась с ним синхронно. Челюсть ящера задвигалась в безмолвии. Боковым зрением я увидела, что в комнате появился каджит – М’Радж принялся копаться в своем сундуке, куда обычно сгружает товар, а Тейнава засмеялся, и я наигранно заулыбалась в ответ.
– Вот сестра… хехе… Услышать от Люсьена «никому не распространять», а на следующий день уже все в убежище в курсе…
– Если бы платили деньги за каждый сочиненный или разболтанный вами слух, я бы торговал ими, а не этим хламом, – пробурчал из угла братский торговец.
– Зато мы все будем очень осторожны. И живы. Правда, Тейнава?
Темный брат, подбочившись, закивал, а я, воспользовавшись спасительным присутствием, быстро покинула убежище. Решительно неслась по коридорам, не зная как поступить. Изначально я избрала неверную тактику. Если бы Винсент не имел никакого отношения к печатке, он бы помог мне, но теперь все мои расспросы, все попытки проникнуть и обыскать его комнату, дабы вернусь это злосчастное кольцо, были загодя обречены на провал. Гогрон, завидев меня, поспешил ретироваться в тренировочную. «Уже без заплечного мешка», мельком подмечала я.
«Боюсь, это не так просто, Элен? Насколько непросто? Настолько, что оно принадлежит тебе, Винсент?!» Моя шея горела при каждом воспоминании об «укусе» – как оказалось, я всем своим существом отторгала идею вампиризма, хотя мы неоднократно и так легко шутили с ним на эту тему. «Сконфуженный разум ведет себя неосторожно. Не замечает очевидного». И это правда. Похоже, Винсент использовал этот прием против меня прежде, чем им воспользовалась бы я. Хорошо вампира знали только близнецы, на них были нацелены все мои надежды, однако и те оказались вовлечены в нечто, что было сокрыто. Я вышла за Черную Дверь, и гул прекратился, только луны и старый заброшенный дом, которым ранее не интересовалась, нервно шагала туда и обратно, скрипя половицами. Я поднялась по лестнице дальше, такой же захламленный этаж ждал меня там – обстановка напомнила мою комнату в Розеторн-холл, словно я смотрю на нее сквозь века. Я облокотилась на раму, и там же заметила, как удобно выходят окна на оба выхода из подземелья. Его основатели были умны, предусмотрели опорный пункт и точку обзора, в том числе, чтобы следить друг за другом.
После полуночи на тропе появилась хозяйка, была одета как обычная горожанка, двигалась с точно выбранным направлением в сторону постоялых дворов. Она собиралась о чем-то предупредить Мари. Она знала, где девушка находилась всё это время. Не замечала ранее за ними дружбы, однако вполне могла предположить, ибо хозяйка часто доверяла Антуаннете мелкие поручения, от которых всякий отстраненный брат взбрыкнул бы. Фактически «завтра» уже наступило, поэтому я собиралась проследовать за ней, когда что-то потянуло меня со всей силы за штанину назад, чуть не сваливая с ног.
– Обливион тебя побери, Шемер, – отмахивалась я, шикая на взбеленившегося крыса. Пока он тянул меня, аргонианка стремительно терялась из виду. – Как ты здесь оказался?! Иди отсюда! Что тебе нужно?
Злокрыс встал на задние лапы, держа серый кожистый нос по воздуху, пропищал что-то в пустоту и скрылся в отверстии стены, свалив прислоненные ящики.
Я впопыхах выбежала на улицу, осматриваясь, – след вел меня в постоялый двор «Новые Земли», не сворачивая никуда с центральной дороги. Владелица данмерка удивленно и презрительно фыркнула на меня. Дервера была доброй женщиной, однако в то время постояльцы не радовали её покладистостью, особенно одна из них. Поздоровавшись, я выложила на стойку пятьдесят септимов – слышимость в комнатах таких заведений была на зависть прелестна – при желании, и даже без, можно было услышать, как сосед-постоялец ковыряет щепой в зубах или что похуже. Мне довольно-таки повезло, ибо номер, в который вошла Очива, находился с противоположной стороны коридора рядом с моей комнатой, – не пришлось безжалостно тратить последние запасы зелий. Постель стояла у нужной стены – я прислонилась ухом к тонкой перегородке между темными сестрами. Слышилась возня и скрип отъезжающих стульев, а потом слегка заплетающийся язык Антуаннеты-Мари и ворчание Очивы.
– Как же так, Мари? Куда делось твое рвение к цели? Как это низко, сидеть здесь и пить из-за мужчины, – она, должно быть, отобрала у девушки бутылку и отставила в сторону.
– Ты плохо и неправильно думаешь обо мне. Если…я из-за кого и пью, то точно не из-за мужчины. Сейчас я хочу пить. Могу себе позволить, – возражала Мари. Звук льющейся в кубок жидкости. – Я вполне в трезвом уме, чтобы соображать.
Постель была до жути неудобная – доски впивались во все части тела, отчего я неловко поерзала и они издали звонкий треск, принудив меня замереть без движения. Они перестали говорить, и я недовольно зажмурилась, пока собеседницы не расслабились.
– Зачем ты пришла? Я уже сказала – вернусь, когда золото иссякнет, и этот мешочек перестанет греть мое израненное сердце.
– Не буду ходить вокруг да около. Мари… мы все можем оказаться в беде. Я ни на что не намекаю, просто… скажи мне. Тогда, после покушения ты одна из тех, кто видела тело Коруса и ты передала печатку Винсенту. Кто-то еще кроме Телиндрил видел её?
Девушка задумалась.
– Н-нееет. Никого там не было. Я Люсьену говорила то же самое! В чем дело то?! Отпусти мой рукав.
– Чума на его голову…, – выдохнула Очива. – Не важно, когда ты вернешься, будь внимательна. Кольцо было якобы украдено. Винсент соизволил найти его позавчера где-то… незадолго после очередного трупа.
– Ну, нашел и хорошо. Не удивительно, что они с «аристократкой» спелись. Была в убежище одна неприятность, а стало две. Аргх… Знаешь, что меня выводит из себя? Что мы вынуждены пресмыкаться перед ним! Он уже давно в рядах, а как был мелкой сошкой, так и остался. Это о чем-то говорит.
Очива тихо зашипела, как делала в воспитательных целях.
– Мари, кого ты видишь, когда смотришь на Винсента?
– Старого мудреца-выпивоху, напускающего ауру…, – Девушка сделала притворно элегантный голос с придыханием. – Возвышенности.
– А как по-твоему, кого перед собой видит Черная Рука? – Хозяйка убежища немного раздражалась от таких кривляний.
– Занозу в з…
– Так! Чтобы я не слышала больше подобных высказываний, – остановила Очива. Стул съехал – она возбужденно стала маячить вдоль стены. – Ты не во всем ошиблась. Но в своих выводах ты заблуждаешься, как и всякая его жертва… Винсент не так прост, как кажется! Черная Рука видит в нем огромный потенциал, но боится, поэтому не принимает в свои ряды. Боится, потому что они все умрут, а он останется жить! Потому что он единственный, кто стал убийцей не по собственной воле, а потому что так настаивает его природа! Винсент позволяет себе играть не по правилам. Не забывайся, ведь именно он многому научил Люсьена… И из-за этого узкий круг может вновь обратить на нас внимание…
Очива засобиралась на выход, уже отворилась соседняя дверь, и застучали шаги по полу. В соседней комнате вновь разливался по кубку алкоголь, я сидела в полной растерянности, а вскоре Мари проклацала каблуками вслед за ней. «Что ты натворил, Винсент?» Уже не пугаясь обнаружить себя, я привстала, и на пол в просвет скользнула новая записка.
«А может, это темные ящеры, воспитанные для величия, что не могут полностью раскрыться? А может, – одержимая ревностью девушка, что так сильно тебя ненавидит?»
– Кто ты, тварь?!
Я резко подняла голову на двинувшуюся тень – она исчезла, отбросив неясную массу из-под почти оранжевого зарева неприятного освещения коридора. Я выбежала. Никого. Понеслась вон из каменного здания. Тень завернула в темную и узкую дворовую улицу – я за ней, приостановившись и выпив зелье невидимости. Мы вышли с ней на удлиняющуюся как тоннель канализаций Имперского города тропу, разве что вместо сводов было огромное мерцающее плато над головой. Темно-синий, зеленый и голубой вокруг, с неясной черной фигурой человека или мера посреди дороги вдалеке напротив меня. Я некоторое время уверенно шла за ней, никак не сокращая расстояние, без возможности понять перед кем нахожусь. А она вела за собой, охотник в капкан. Как только прямая струна тропы кончилась для преследуемой тени, она развернулась ко мне лицом. Тень видела меня, так как отросток руки удлинился оружием, прямолинейно извлеченным, дабы внушить мне ужас. Я кратко обернулась, убедившись, что ублюдок никого не увидел позади, и попятилась, когда заметила, что он двинулся навстречу, сменив наши роли. «Он убьет меня»
Недолго мешкая, я решила отступать, бежала в обратном направлении, отчаянно подмечая, как быстро тень нагоняет свою жертву. Нырять было некуда, пока не достигла я пределы открытой площади, – я свернула во дворы, из которых он мог легко преградить мне путь в убежище – единственное место, где напасть предатель не осмелился бы. Я хаотично вертела головой по сторонам: сзади – графский замок, кишащий стражей еще с праздника, справа – стена, слева – обширное поле до подземелья. Я потеряла его из виду, бежать было некуда, кроме последнего направления.
– Ха…Ха…Так… Ладно, – запыхавшись, говорила я себе, откупоривая еще одну склянку и опорожняя ее. – Он знает, что я захочу двинуться туда. Нужно попытаться добраться до дома Мак-На. Он недалеко.
Тень появилась из-за одного из домов и исчезла. Я пробежала в узкое пространство меж двух особняков с выходом на главную тропу, к воротам меж лавок и выглянула на предмет угрозы. Предательски зашумел ветер, отчего я со вздохом развернулась, вглядываясь в проклятые призрачные ветви и тень, отступая назад спиной на дорогу, пока не наткнулась на человека, материализовавшись. Настоящий ужас – это тишина. Я только хлопала остекленевшими глазами как загнанный лисой кролик и вбирала воздух рыбьими движениями губ.
– Успокойся! Успокойся! Что с тобой? – Эльфийка заглядывала мне за спину, держа меж своих ладоней за руки.
– Тел! Тел! – Нервно оглядывалась я. – Ты была права – повсюду скользкие тени!
– Тсс… Не здесь. Не в этом месте!
– Надо уходить отсюда! – Схватилась я за нее, подталкивая. – Он пытается убить меня! Скорее!
– Идем!
Телиндрил никогда не позволяла разговаривать с ней на людях. Она была очень осторожна, и, наверное, поэтому дожила до столь почтенного средь ассасинов возраста. Босмерка потянула меня за собой на выход из города. Ворота были пусты и приоткрыты вразрез с положением безопасности, изданным графом Чейдихола еще со времен его молодости. Мы просочились через проход, минуя конюшни и убегая куда-то дальше в лес, а Тень замерла в пределах стен, не пытаясь нас преследовать.
– Смотри! – Указала я пальцем на человека, еле поспевая за расторопной эльфийкой, умудряющейся разворачиваться и бежать задом-наперед, не снижая скорости.
– Вижу! Да покроет нас тень Ситиса!
Вид неизведанного так же напугал ее, как и меня. Сверчки. И совы, наконец, заухали, избавляя от мерзкого напряжения. Мы уходили вглубь чащи. Телиндрил ловко отталкиваясь от тонких стволов тополей задавала направление бега по мягкой, поросшей травой, почве. Спустя десяток минут пути мы оказались возле маленького дома в овраге, внезапно возросшего в ночном пейзаже. Босмерка махнула и открыла передо мной дверь, запершись на огромный самодельный затвор из бруса, когда я проникла внутрь, ухватившись за подбородок и зачесывая рваными движениями пряди. Тел наглухо захлопнула все ставни и зажгла единственный подсвечник в бревенчатой лачуге, которая служила, наверное, когда-то постоем для охотников, но теперь здесь хозяйствует только одна темная сестра, сама того не ведая, спасшая меня от гибели.
– Повтори! Повтори, что ты мне сказала! – Усадила она меня на постель и придвинула табурет для себя.
– Тел, скользкие тени, – монотонно возбужденно вещала я, а эльфийка в упор разглядывала глаза, высматривающие в зазорах ставен признаки движения. – Ты была права.
– Во имя Ситиса, я сказала это образно! – Полутоном воскликнула она. Я перевела взгляд на нее. – Кто это был? Что произошло?
– Предатель. Он один из нас, Тел, – кратко ответила я, замечая, как неестественно спокоен мой голос и как встали дыбом волосы, и покрылась мурашками кожа у Телиндрил. – За эти три дня после последнего эпизода я увидела и услышала много «интересного» в убежище и вне его. Но я ничего не могу доказать, – уткнулась я в свои руки, склонившись и растирая уставшее лицо, уже не поддерживающее малейшую мимику. – Я… следила. За Очивой. Она рассказала кое-что Мари, после чего я заметила эту Тень, и тогда она попыталась нагнать и убить меня. – Я оторвалась от созерцания судьбоносных линий и нахмурилась, вспомнив. – Тел, почему… не было стражи?
– Винсент охотится эту неделю.
– Охотится? – Удивилась я.
– Когда необходимо пополнить «запасы», он пользуется своими… связями. Он может провести за стенами неопределенное время, – босмерка достала из шкафа какую-то бутылку и, вытащив зубами пробку, предложила мне стакан горько-сладкой лимонной жидкости. Сама же она приложилась к некой другой. – Это лимонад с травами. Успокаивает. Мне трудно поверить в то, что ты говоришь.
«Снова Винсент». От питья действительно стало легче, хотя пить его нужно было, изрядно собрав волю в кулак. Мне стало проще сосредотачиваться на деталях разговора, не увлекаясь стучащими о крышу струпными пальцами лысого дерева.
– Кто-то знает об этом месте?
– Нет, – помотала она головой, кашляя. – Ты первая, кого я сюда привела.
– Хорошо. Потому что они говорили и о тебе тоже, – я пересела на табурет и поворачивалась за ходящей вокруг эльфийкой.
– Обо мне? – Телиндрил замерла.
– Очива говорила о каком-то покушении, о том, что ты была одной из тех, кто видел тело некого Коруса, вместе с Гогроном, и как Мари передала печатку Винсенту. Почему-то все вертится вокруг этого события. Я не могу понять почему, как бы ни пыталась! Они в чем-то замешаны и боятся того, что печатка вернулась. А еще я видела Гогрона, прячущего что-то в лесу. Так он теперь от меня как от огня шарахается.
– Ты не пробовала поговорить с Очивой? – Я тут же покраснела от её вопроса.
– Мы… не ладим последнее время. Не думаю, что она пойдет со мной на откровенные беседы. К тому же, если они действительно причастны, станет ли она говорить мне «О да! Я боюсь, что кто-то раскроет мою тайну, и на досуге я отворачиваю бошки своим же братьям»? – Невесело спародировала я голос хозяйки.
– Покушение…, – протянула Телиндрил, присаживаясь рядом. – Это произошло лет пять назад. Тогда Мари только попала к нам.
– Покушение на кого? – Допытывалась я.
– На Люсьена конечно же…
Телиндрил поразила меня. Как вообще он мог такое допустить? Члены семьи так благоговенно отзывались о нем. «Уведомитель никогда не ошибается», говорил Винсент.
– Разобрался с непокорным братом…, – припомнила я рассказ Гогрона, на что босмерка закивала.
– Это было ужасно. Говорят, тогда Черная Рука здорово обозлилась на всю нашу семью. Поэтому я и сказала, что это уже происходило. Тогда-то и устроили они собрание прямо в черте графства, как и вчера. Видимо, собирались расправиться с нами. Люсьену удалось в прошлый раз как-то всё уладить.
– Но что насчет печатки? Я всё равно не понимаю, хоть и пытаюсь, – я запрокинула голову, застонав. К моему сожалению, Телиндрил только отрицательно качала головой. – Я не сплю вторые сутки.
– Я не знаю. Хотела бы я тебе ответить. Лучше всех эту историю знает только Винсент, ведь парень был в его непосредственном подчинении. Больше всего Люсьену пришлось защищать именно его.
– Тел, ты знаешь, где Винсент сейчас?! – Распахнула я глаза, качнувшись на стуле.
– Я не видела, как он сегодня возвращался в город.
====== Глава 54. ======
Кажется, это был Турдас, тридцатое число Месяца Второго Зерна. Я запомнила эту дату, так как тень столь иронично предпочла явиться в последний день под покровительством своего знака, знаменующего окончание весны и несущего для нас, темных братьев, особенный символизм. «Лордас. Второе Месяца Середины Года» У меня оставалось двое суток на поиски, чтобы затем указать уведомителю на виновного. Я уничтожила часть записки, сохранив маленький клочок бумаги, отмеченный его рукой. «Дабы помнить», говорила я себе, а на деле и далее теребила его в руках, пока тот не рассыпался в прах окончательно. И тогда, в лесном доме Телиндрил я извлекла его, испытывая скручивающий внутренности трепет. Где-то час мы просто сидели в затишье, поджав хвост, как трусливые звери, а рассуждали мерами предосторожности. Босмерка периодически высовывалась наружу, убеждаясь, как удачно скрылись две сестры от кого-то, кому не обязательно было нас искать. Я разглядывала одну точку меж стен, мимо которой мелькало щуплое, но сбитое, словно изящную куклу чинили ватой, тело низенькой эльфийки, раздражающе покачивая ногами, пока она не придавила мои колени плечом лука, тем самым прерывая навязчивый невроз. Я рассказала Телиндрил всё, о чем думала, умалчивая часть своей роли в данной картине.
– Мы не должны вмешиваться, – повторила она уже не первый раз, а, может, я просто знала, что темная сестра будет на стороне нейтралитета, передавая ответственность в руки Люсьена. – Заходя дальше, ты можешь не справиться с тем, что ждет тебя в глубине.
– Ты предлагаешь сидеть здесь? – Возмутилась я, подняв взгляд к потемневшему от многочисленных факелов древесному потолку, половина досок которого покосилась, показав кривые ржавые гвозди. Ветер жутко завывал в эту ночь, заставляя развалюху петь неестественным голосом. – … И надеяться, что отчаянный убийца откажется от затеи перерезать наши глотки?
– … И хорошенько подумать прежде, чем делать что-то дальше, – строго поправила она.
– У меня было достаточно времени, чтобы подумать. А если всё так, как я предполагаю? Пусть не сам предатель, но кто-то помогает ему изнутри. Сколько ещё мы будем думать? Когда ты решишь, что готова вернуться в убежище? – Начиная активно жестикулировать, я представляла себя Адамусом Филидой – он напускал на себя тем самым уверенность, стремительно падая вниз. – Сидя здесь, ты никогда не сможешь понять этого.
– Если всё так, как ты предполагаешь, мы тем более ни в коем случае не должны предпринимать что-то, – сложила она руки, подвесив лук за спину. – Нужно наблюдать. У нас нет другого выхода.
– Есть. У меня осталась последняя надежда, Тел, – встала я перед ней. – Винсент. Кажется, именно он больше всех проигрывает в этой истории…
– Винсент? Очива, Тейнава, Мари, Гогрон, – попахивает паранойей, – покачала она головой, опустив глаза в пол. – Но Винсент… здесь что-то скверное.
– Прошу, помоги мне! Он все время носит печатку с собой в кармане. Мне нужно выследить его и забрать это кольцо! Как только оно будет у меня…
– Как только оно будет у тебя, ты натравишь на себя «тень» снова! Зачем тебе влезать в это? К тому же…Ты в своем уме? Ты хоть раз преследовала вампира?
Было больно думать о дорогом друге в таком ключе, и больше, чем узнать правду, я хотела бы услышать от него хотя бы сладкую ложь о непричастности. «Он так долго защищал меня», хотелось сознанию оправдывать Винсента. «Габриэль тоже когда-то защищал тебя», твердил здравый смысл.
