Текст книги "Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)"
Автор книги: EllyMime
сообщить о нарушении
Текущая страница: 31 (всего у книги 47 страниц)
– Могла бы и поучаствовать! Что-то я не видела тебя в с-самом начале этого безобразия! Я вс-сегда говорила, ничего хорошего от них не жди…
– Мак-На! Посмотри на меня, наконец! – Снова перешла к ненавистному ей воздействию, отчего та надула ноздри. – Во-первых, я и есть имперка, – кратко улыбнулась я. – Во-вторых, я уже пару месяцев работаю на чету Индарис, и если кто-то из этих сознательных граждан увидит меня, я из дома выйти не смогу, ни то что из города, в-третьих, комендантский час давно наступил.
– Комендантский час – это все ерунда, – отмахнулась Мак-На. – Борба говорит, еще никого из местных не убили, кроме служек из замка. Это все было для отвлечения внимания, чтобы мы не видели, как графиня по ночам предает все, чему верит старик Андел! Вот ты видела хоть один труп?
– Повторяю, – нервно выдохнула я. – Сопроводи меня к восточному ходу, чтобы никто не узнал и отправляйся в лавку. Если кто-то остановит нас, подтверждай все, что я скажу. Запри двери потом. Ты поняла меня?
– Что с-стряслос-сь? Ты меня пу…гаешь. Зачем мне запирать двери?
Под тучным ночным небом прокатился истошный вопль, от которого волосы стали дыбом у меня и чешуя у Мак-На, до сей поры стоявшей столбом предо мной, что напряженно вытаращила глаза, пока я пыталась вглядеться в темноту квартала. Вскоре к воплю присоединились крики мужчин и звон мечей с кольчугой на телах патрульных на задворках неподалеку от моего дома. Меня предостерегали, я не должна была идти к особняку и вмешиваться, но что-то дернуло не только напрячь магическое зрение, но и потащить за собой аргонианку на переполох.
– Нет! Даже не уговаривай! Теперь, я точно прямо сейчас пойду по твоему совету отсиживаться в лавку…
Торговка книгами дернулась в противоположную сторону, и была прямолинейно ухвачена за руку. Без нее мне бы не удалось незамеченной пройти сквозь то и дело куда-то бегущих меров. Вместо того, чтобы двигаться по течению, я повела нас в обход площади, где некогда разбивались музыканты на лагерь, по пустынной улице, где ранее я часто перемещалась от убежища к дому и обратно, туда, где давно не представлялось повода побывать. Она не таила ни единой души, никто не любил ошиваться здесь, ради своего же блага, и Мак-На точно так же содрогалась от вида Заброшенного, проклятого дома, покосившихся заборов и пустующих почему-то поместий. Я шла на голоса и огни к мосту за особняком – там мы остановились, дабы не привлечь к себе внимание эльфов и орков, собравшихся вокруг. Я привстала на перила, чтобы хоть что-то увидеть. «Неужели это…»
– Что там?! Давай скорее вернемся! Точно! Давай вместе закроемся с книгами! Я подарю тебе одну, только давай скорее!
– Подожди, – щурилась я, закрывая глаза ладонью от ярких вспышек вдалеке. – Кажется, я вижу…. Не могу разглядеть… Мак-На, у аргониан отличное зрение, – подвинулась я. – Что ты видишь?
– Я не хочу на это смотреть, – отвернулась она.
– Опиши мне подробно, что сможешь увидеть, и мы уйдем, сейчас же! Это очень важно!
– Хорошо-хорошо! – Аргонианка влезла вместо меня на балки, тем же жестом защитив чувствительную роговицу от света. – О боги…, – протянула она. – Там кого-то убили…
– Как выглядит тело? Смотри внимательно!
– Как? Да как обычно. Только шея… она будто свернута…
«Проклятье, он где-то здесь!» Обнаружение жизни окрасило квартал в фиолетовый – я тут же вгляделась вдаль, оттаскивая аргонианку с моста обратно в сторону ворот. Она никак не могла оторваться от отвратительного зрелища, как загипнотизированная медленно пятилась, в то время как напротив по тропе от моста в темноте, предо мной из-за фасада предстала мерцающая тень.
– Мак-На! Беги к жителям! Быстро!
Я столкнула ни о чем не подозревающую аргонианку прямо в воду, чтобы та успела спрятаться до того, как убийца нагонит ни в чем не повинную торговку заодно со своей целью. Тень кинулась в мою сторону, извлекая кинжал, как и в прошлый раз, когда застала меня в городе. Я бежала, не оглядываясь, по затененной стороне города к незащищенным воротам, стражи которых отвлеклись на происшествие. Лужи не давали мне видеть, отвлекая на отражение, и только благодаря хлюпанью воды распознавалась манера перемещения предателя, движущегося на порядок быстрее меня за домами, обходя и отжимая от спасительного выхода, представая вновь впереди. «Элен, на этот раз тебе не спрятаться», думала я, отходя от сгустка ненависти, наступив на хрустнувшую ветвь и подняв её, как последнее средство спасения. И тогда Тень двинулась дальше.
Она перешла на бег, когда я скинула с себя вымокший платок, кое-как приняв настолько сильный удар коротким клинком, какой я чувствовала лишь когда Люсьен совсем переставал щадить меня на тренировках. «Пришло время проверить твои уроки фехтования» Руки саднило от совершенно неподходящего вооружения до той степени, что я чуть ли опрометчиво не отбросила его самостоятельно прежде, чем человек (или мер?) в капюшоне, чуть ниже меня ростом, вновь не кинулся в атаку. Я уже пожалела, что ввязалась в схватку, в первый раз серьезно и сразу с тем, кто мог с легкостью смертельно ранить или убить меня, убив уже ни одного брата, еле успевала следить за его движениями вокруг по воде, топчась и отступая, освещая округу вспышкой искры, пока тот пятился для обдумывания стратегии. Волосы облепили лицо, мешая мне разглядеть, как выглядит Тень.
– Что тебе нужно от меня?! – Крикнула я ему, разведя руки. – Можешь радоваться, ты уже убил многих! Не успокоишься, пока не убьешь всех?!
«Ситис, кем ты себя возомнила? Не обязательно побеждать, нужно только добраться до ворот», я извлекла из ножен, переминая в руке, чуть удлиненный клинок Горя, что уведомитель не так давно переделал. На тот момент еще не привыкшая к его весу, дабы уверенно защищаться, и достаточно спровоцированная внутренним голосом, дабы разрезать путающийся подол и изобразить подобие нападения – я уверенно направилась прямо на него, оттесняя полукругом, чтобы поменяться с Тенью местами. Стражи благо уже возвращались на свой пост – убийца не сунется в сторону фонарей и попытается разобраться со мной на месте, сразу нанесет решающий удар, перестав играться, изматывать, выделываться пред жертвой подбрасывая клинок, и, наконец, ринется в бой, привычно скрещиваясь с кинжалом и тут же оказываясь опаленным вспыхнувшей ветвью у меня в руке, угодившей прямо в его капюшон, вскрикнувший женским голосом. Она отшатнулась от меня, закружившись, сбрасывая головной убор, хлопая по нему, пытаясь загасить огонь, в момент, пока я могла без оглядки срываться за пределы Чейдинхола.
Стоит ли говорить, я даже испытывала кратковременную гордость за то, что смогла унести ноги в целости и сохранности. Мне везло, невероятная удача сопутствовала мне второй раз, чем не смогли похвастаться ни убитый ученый, ни Мари. Пытливый ли это ум или нечто совершенно иное, но более испытывать его не хотелось – я сразу же нашла укрытие за скалой у города и некоторое время наблюдала, прежде чем взглянуть, запрокинув голову, на дорогу, ведущую к форту Фаррагут.
Я увидела Его на верхнем ярусе крепости. Уведомитель, сложив руки, смотрел на пылающий город, пока взгляд его не упал на силуэт, появившийся из-за деревьев – он ждал меня, и, дождавшись, скрылся в вершине форта. По лестницам Фаррагута я еще не взбиралась, поэтому вид, открывавшийся с него, по-настоящему впечатлил меня – что продуманный обзор из убежища, как рациональный выбор особняка, окна коего ни раз спасали нашу тайну, так и полноценная панорама Чейдинхола выстраивала обзорный пункт для хозяина крепости. Последние ступени показали Люсьена в вымокшей робе – он стоял здесь давно, вероятно, следил за развитием событий, и одним лишь взглядом дал понять об опоздании, мгновенно выдвинувшись навстречу. Я поравнялась с ним на пролете, не успев проникнуться зрелищем взволнованного города.
– Почему так долго? – Скорее заинтересовано, чем требовательно спросил он.
– Кое-что произошло в городе…
– Ты вновь нарушаешь приказы. Или Патриция не передала мои слова?
– Патриция здесь ни причем, – отрицала я. Он был так спокоен, словно этот день не подарил мне львиную долю встряски, но все же его образ не нес с собой умиротворение, чего так не хватало мне. Я почему-то думала, что именно Патрисия предупредила меня о беспорядках, однако сестра играла в этом меньшую роль. Уж лучше было взять на себя его гнев. Нарушения мои уведомитель привычно констатировал, чего нельзя было сказать об упоминаниях остальных членов семьи. – Это снова происходит. Тень, она снова в Чейдинхоле!
Отсутствие какой-либо реакции подтвердило мои опасения. Он лишь на секунду приостановился, прежде чем ступить ниже. – Ты знал об этом. О предстоящих событиях тоже? Почему… не предупредил о приезде Джованни?
Глаза спускающегося Люсьена по левую сторону от меня сверкнули неким разочарованием и снисхождением. – Так ты предполагала, что с Очищением история будет окончена?
– Нет, – призналась я с долей печали. – Разумеется, нет. И все же, не была готова к тому, как скоро… Что встречусь с ним именно сегодня.
– Хорошо. Не решил, что ты настолько глупа, чтобы принять припарку за лечение, – отрезал он. В грубых словах можно было распознать комплимент, и все же оставалось много неясностей в том, как много испытаний нам предстоит. Внешний вид мой ясно говорил о следах борьбы, а его – о недовольстве. – Однако в таком случае, твое самоуправство не имеет оправданий.
– Позволь… хотя бы рассказать, что мне удалось узнать, – я давно обогнала озирающегося Люсьена, все еще нерешительно глядя с нижней ступени на его лицо сквозь этот дождь. В его глазах не чувствовалась злоба, скорее отчуждение, что появлялось, когда он слушал доклады о контрактах, и исчезало, когда я чувствовала задержавшиеся прикосновения и слышала краткие грубые смешки за моей спиной в обучении. В такие моменты я была счастлива посвятить свою жизнь Темному Братству, счастлива выбору, посвятить её Ему. И сейчас, подойдя ближе, эгоистично пыталась вытянуть наружу для себя фрагмент зелья из нашей спутанной связи и долга, рецепт которого так и не могла распознать. Впитывала, как слова мои меняли его, дыхание становилось глубже из приоткрытых губ, и рука медленно опускалась на плечо, пальцы опутывали шею, повторяли линию челюсти за ухом, оканчивающуюся холодными каплями. Панику усмирила его уверенность.
– Цивелло давно планировал поездку в отсутствии повода, – уведомитель говорил тише, улыбнувшись моей смелости. – Теперь он у него появился. Внезапно и слишком скрытно для ученика Филиды. Сейчас уже не время… Скоро мы уже не будем одни.
Я должна была вернуться раньше, чтобы мы успели обсудить складывающуюся картину наедине. Из всех уроков, данных Люсьеном, больше всего мне запомнился один – не говорить лишнего при членах Черной Руки – именно он отразился во мне душевными страданиями. И кстати, о картинах… К площадке у спуска последнего яруса уже улыбчиво приближалась знакомая высокомерная альтмерка. Завидев меня, она тихонько захохотала, что всегда несколько кривило приветственную улыбку Люсьена и гиперболизировало её.
Я не ожидала увидеть Аркуэн снова, и что-то мне подсказывало, что простой беседой наша с ней встреча не окончится. Впрочем, так и произошло, – Лидер под предлогом проливного дождя силой «мягкого приказа» принудила вновь проследовать и спуститься убежище Руки, где я должна была, подбирая слова, описать ситуацию изнутри замка – после ритуала, она захотела подтверждений в неких собственных заключениях.
Подземелье пустовало. Она провела нас в дальнюю часть коридоров, где, как я поняла, располагались личные помещения. В одном из них как раз и раскинулась небольшая, противоречиво по отношению к ее статусу, комната Аркуэн, в противоположной стене которой зияла тьма двери, ведущей в пространство неизвестного назначения. Она не предложила нам сесть, сразу приступив к делу – весь рассказ Лидер кивала, задавая лишь уточняющие вопросы, ответы на которые я давала с ментального подтверждения наставника.
– Что ж, я могу поблагодарить твоего Душителя за работу, Люсьен, – невозмутимо подытожила Аркуэн, весело водя беличьей кистью по подбородку, изучая мое лицо и склоняясь в разных ракурсах. – Мы догадывались, что девчонка попытается сопротивляться. Еще из наблюдений Патриции. Впрочем, не думаю, что нам стоит опасаться, жители сами поглотят графиню в ближайший срок – нужно выждать достаточно времени.
– Беспорядки? – Я поочередно взглянула на Лидера и молчаливого Люсьена, спешащего покинуть общество увлекшейся альтмерки. Уведомитель не опровергал её рассуждения, и я не могла понять почему. Будто волнения затрагивали только мое сознание. – Зачем тогда ей поступать так с населением? А зачарованная печатка? Как же факт, что кто-то добровольно выслал её на наживу командору?
– Им не известно местонахождение вашего убежища, – скучающе поясняла Аркуэн. – К тому же захват оскверненного дома не столь большая потеря.
– Оно известно, как минимум, Анделу Индарису и отправителю. Если их цель убежище – не нужно много времени и смекалки, дабы это узнать…
– Таинственный «доброжелатель» Индарисов остался один, без поддержки Очивы, – прервала меня Лидер. – Ведь вы и ранее видели письма? Это его последний выпад в нашу сторону – пускай насытится местью перед смертью. Если предатель все еще здесь, то мы найдем его – другой спикер уже выслал своих ищеек, – на словах альтмерка терпко-радушно обратилась к уведомителю. – Наша актуальная проблема сейчас – Джованни Цивелло, он нам здорово помешает… Люсьен, вверяю вам двоим эту заботу.
– Я выношу предложение провести подготовку к ликвидации, – чуть кивнул он. – И не только его, а всех присутствовавших на переговорах, за исключением старика. Командор, его кавалерия, слуги, девица Фарвила, а также главный гость – Янус Гассилдор. Я давал ему шанс спокойного существования, чем он не воспользовался. Скинград выберет себе более покладистого толстосума.
Я выскользнула вслед за Люсьеном, получившим добро от Лидера на свою операцию, позабыв о субординации. Я ощутила волны негодования, я не хотела, чтобы его убивали, он был нужен мне, он мог мне сообщить о чем-то, я была уверена в этом. Уведомитель решительно мчал по длинному прямому коридору, и я только оглянулась, чтобы убедиться в отсутствии лишних ушей, хотя они наверняка все слышали из своего обиталища.
– Убить графа Гассилдора?! Я видела его в зале – Януса не интересуют дела графини и командора, – рысью догоняла я. – Ситис, вы действительно думаете, что угроза минимальна?
Заслышав мой вопрос, уведомитель развернулся и зажал мне рот, отводя к стене и озираясь по сторонам из-за моих плеч. Аркуэн все еще не вышла из комнат, однако оставался риск быть замеченными в любой момент. Расслабив и опустив ладонь, Люсьен ответил полу тоном почти сквозь зубы мне в лицо.
– Разумеется, я так не думаю. Следи за языком – здесь не место для подобных разговоров. Ты получишь все необходимые распоряжения. Сегодня. Как только мы покинем его.
– Вы не можете сегодня убить Гассилдора, – покачала я головой, шепотом отвечая, на что уведомитель отреагировал недоверием. – Я должна сначала поговорить с ним!
– Вампир, старый приятель Винсента, прибыл на подмогу командору Легиона, – перечислил он, сжигая меня взглядом. – Есть хоть одна веская причина, почему граф не заслуживает смерти? Назови её, и я подумаю, как быстро привести её в исполнение.
– Я не прошу сохранять ему жизнь. Я уверенна, ему что-то известно об этом предателе, он весь вечер не сводил с меня глаз, говорил о вампирах и, похоже, вовсе не был удивлен словам Илланы, – настороженно оглянулась я. – Я рассказала Лидеру не все, что собиралась поведать тебе. Люсьен, кажется, Тень тоже является вампиром.
Уведомитель поменялся в лице, он тут же отпустил меня, будто получил маленький ключ к своим догадкам, однако я не успела спросить его о решении, поскольку альтмерка плавно выплыла из своих апартаментов, приглашающе протянув длинный рукав робы, скрывающий запястье.
– Люсьен, поскольку вы еще здесь, разреши мне побеседовать с Элеонорой. На минуточку, – подмигнула Аркуэн, на что спикер выпрямился, раздраженно оскалившись, не раскрывая губ, благо ей в полумраке подобный оскал был сродни ответной улыбке.
– У нас был уговор.
– О-о, не волнуйся, – ехидно протянула она, приоткрывая дверь. – Я постараюсь не сделать с ней ничего, что тебе не понравилось бы. Разве что… самую малость.
Я вопросительно взглянула на спикера, на что тот лишь медленно окинул меня с ног до головы перед уходом. Он будет ждать меня снаружи, а пока Душитель неспокойно возвращалась обратно, замечая это сладко-детское выражение золотого лица. Аркуэн заперлась за нами, оставаясь вне поля зрения, чтобы я сама выбирала направление своего интереса.
– Люсьен позволяет тебе спорить с ним. Как интересно…, – прокомментировала Лидер, медленно прохаживаясь вместе со мной по периметру комнаты. Я уже исследовала одну стену за те полчаса обсуждения, и теперь с различных сторон для меня открывалось множество характерных черт владелицы. С точки у стола, где она принимала нас, я увидела огромную картину, с полотна которого на меня смотрел неизвестный в доспехах братства. Альтмерка держалась за спиной, слегка склоняясь дабы поговорить – это несколько тревожило и заставляло перманентно двигаться. – Я повесила его недавно. Грейвин. Ты знаешь историю о Кровавых метках?
– Да. Люсьен рассказывал мне о них. И всё же, для чего Вы позвали меня сюда? – Спросила я Аркуэн напрямую, и та, взяв со стола подсвечник, подвела меня к тому самому порталу, что гипнотизировал меня темнотой. Она размножила огонь на близстоящие канделябры, отчего помещение озарилось желтым светом, принимая очертания вытянутой мастерской, если не сказать галереи, высокие потолки которой были плотно увешены картинами людей в черных одеяниях.
– Это моя страсть и увлечение, – сопровождала Лидер зрелище рассказом и вертелась по сторонам восторженно повествуя о коллекции. – Посмотри, все эти лица – лица всех когда-либо служащих и служивших на моей памяти Душителей.
– Грейвин тоже был Душителем?
– О нет… нет, – задумчиво ответила она, задирая голову. – К сожалению, это не моя работа. Её передал мне мой наставник – я держу его там, чтобы напоминать себе… ах... а впрочем, это не так любопытно, как тот факт, зачем я позвала тебя. Ведь тебе это интересно? – Довольно натянула она белую улыбку, с игривым взглядом под углом рассматривая меня. – Скажи мне, дорогое Дитя, ты доверяешь Люсьену? Доверяешь ли ты ему безоговорочно и преданно, как он ждет от тебя?
Её вопрос удивил неожиданностью. Я не могла разгадать причину подобных речей, хотя это могла быть всего лишь очередная проверка на прочность структуры организации. Душители крайне близки к спикерам, а значит и к её вершине.
– Совершенно, – кивнула я с выправкой. – Если бы не он, думаю, я не стояла бы сейчас здесь. Было бы глупостью с моей стороны не доверять Люсьену.
– Будем считать, что ему повезло, – кажется, ей понравился мой ответ, хотя реплика звучала разочарованно, и Аркуэн поместила меня в рамку меж ладоней и далее увела за собой, огибая правую сторону галереи. – Значит, мне не удастся уговорить тебя стать одной из этих картин, хотя как бы ты сейчас выигрышно смотрелась на фоне всех этих мертвых…
– Мертвых?
– Да. Большинство их тех, кого ты здесь видишь, давно или недавно отправились к Ситису. К сожалению, Люсьен не позволяет мне запечатлеть его верных слуг, как бы прекрасна ни была одна из них, – печально известила она. – Когда Патрицию убьют, она тоже останется жить в этой коллекции. Я подарю ей эту жизнь, когда она станет рядом с ними.
– Почему Вы говорите так, словно знаете точную дату её смерти? – Поразилась я формулировке. «Разве они не близки? Патриция живее всех живых и точно не собирается в ближайшее время отправляться к богам»
– Дорогое Дитя, – будто пытаясь утешить ребенка, пропела Аркуэн, сдвинув брови. – Почти каждому Душителю придет пора умереть. Такова его роль. Это известно уведомителю: либо Душитель кончает свой век на службе спикеру, либо спикер погибает, оставляя свое место Душителю, и все начинается сначала. Уведомитель, наверное, еще не рассказывал о твоем предназначении… Увы, я не хочу лишать его этого сокровенного момента. Спроси его, это удивительная связь…, – щебетала Лидер.
«Значит, такова моя судьба? Мое предназначение…» Было трудно смириться со смыслом сказанного, но как верно оно ложилось на отношение Люсьена ко мне. Сиюминутные порывы, следуя желаниям, и отсутствие привязанности, какая расчетливо необходима с моей стороны во имя преданности. Я подошла к последнему полотну, самому массивному, завешенному белым – любопытство взыграло над разумом. Схватившись за его край, художник помогла мне стянуть покрывало, открывая доселе небывало цветное яркое изображение, до слез прекрасное в моих глазах.
Герой картины на фоне игривых витражей панорамных окон, солнечный свет и теплое дерево дуба – он изображался сидя, вальяжно закинув ногу на ногу в серых брюках и старомодной белой рубахе. Каштановые волосы пленяли всполохами мазков, как и глаза цвета вина в фужере – Винсент, пусть и не совсем похожий на себя, смотрел на меня улыбаясь, как редко кому улыбался, обнажив вампирские зубы…
Комментарий к Глава 65. Как оказалось найти что-то атмосферно-драматичное непросто, поэтому автор довольствуется чем-то старым, крутящимся по плейлисту.
https://music.yandex.ru/album/6374986/track/47130466
Тень
https://music.yandex.ru/album/2963765/track/25183890
Портрет
https://music.yandex.ru/album/1555418/track/14271949
====== Глава 66. ======
«Он здесь будто совсем другой, хоть и не изменился внешне. Он выглядит… счастливым?»
(Около 6 лет назад)
Сегодня она будет здесь. Да. Определенно. Как иначе, ведь бал организован в её честь. Даже не так. Бал в честь её скорого замужества. Винсенту был выделен этот кабинет на третьем этаже по соседству с библиотекой, когда удалось пробиться сквозь длительное неразливаемое кумовство. Скинград был обескуражен вестями о заказных убийствах династии управителей. Кто бы мог подумать, что Лиезы замешаны в делах о наследстве? Разве можно не выплатить долг Темному Братству после того, как успешно овладеваешь особняком почившего? Разумеется, нельзя, но никто же не знает, что «забыть о выплате» тактически допущено, и теперь в запертом кабинете с новыми резными креслами, подперев лоб о сложенные над коленями руки, напротив зеркала в пол сидит высокопоставленный вампир.
«Почему именно библиотека?», – думал он, специально методично делая вдох-выдох через нос и с серьезным видом поглядывая красным глазом из-за замка ладоней на дверь. Солнце нагревало помещение даже зимой – бумага тлела, разнося такой привычный, но мучительно тошный запах. Если открыть дверь, мимо будут шнырять коллеги Уоренимуса, с напущенным возмущением высказываясь о стеллаже за его спиной, а потом они запрутся в соседней комнате и станут распивать все самое дорогое, не разбирая вкуса. А может, и Габриель, этот угрюмый мальчишка… Последнее время, они часто конфликтовали. Один плюс – здесь прекрасно слышно всё, о чем профессор разговаривает с ними, со своей женой и время от времени с Элеонорой. Она захаживала сюда всё реже, а скоро и вовсе перестала – может, оно и к лучшему. Отец должен был превзойти сам себя, Люсьен проследит, – из воспоминаний Элен напрочь испарятся не только последние полгода, но и все, что связано с ними. Как профессору это удается? Неизвестно. С некоторых пор он нашел способ, стал избирателен, и Руку такой расклад устроил. Пелена магии усилилась, однако Дитя уже достаточно повзрослела, чтобы постоять за себя, иначе игра не стоит свеч. Тьма все равно прорвется сквозь эту завесу, вот только услуги Винсента будут более не нужны. Не думал же вампир, что Они потерпят столь долгую зависимость от него. А когда-то Винсент и сам не хотел этого.
– Да-да, войдите, – отвлекся он от своих размышлений.
Когда дверь отворилась, служка увидел уже как всегда приподнятого духом управителя, поправляющего на себе только что надетый темно-серый камзол с вышивкой под серебро. Только тишина и напряжение воздуха выдавали тяжелые скандальные времена.
– Лорд управитель, – склонился юный помощник. – Прибыли музыканты, заказанные профессором. Куда мне сопроводить их?
– Скажи, что мы не нуждаемся в их услугах. Вот. Держи. Дай им обещанную сумму и отправляй восвояси.
– Прости…те, – слова вампира, застегивающего рукава рубахи, были не поняты растерянным мальчонкой, удивленно смотрящим то на золотые монеты, то на вопросительно приподнятые брови мужчины. – Отказаться от оркестра? Но… это же праздник в честь свадьбы Элеоноры, его д..дочери?
– Вот именно, мой друг. Поэтому всё сегодня должно быть идеально, – развернулся Винсент, чтобы выпроводить служку наружу, чрез силу изобразив характерную услужливую улыбку.
Уоренимус отличился в этот раз, потратившись на цветочное торжество, заручившись поддержкой и дружбой Януса и получив в распоряжение не просто один из залов замка, но самый что ни на есть сад в сумеречную пору. Профессор долго отказывался выбирать темное время суток, зная тягу дочери сбегать и прятаться на подобных мероприятиях, как только ей станет невыносимо скучно от общения, однако под напором подосланных декораторов согласился в пользу трогательной интимности оранжереи в полумраке. Винсент старался не встречаться с ним в приближении, и все же некоторые моменты не могли обойти его стороной. Уже почти смеркалось, яства водрузили на столы, и нарядные, словно на встречу с Септимом, гости начали прибывать через холл, приветственно кивая и приседая в реверансах пред управителем, когда Бертран заметил отсутствие своих излюбленных бардов, что вампир категорично избегал. Собственно, не всегда успешно. Профессор, нервно зачесав волосы, встал рядом с господином Вальтиери на входе, не подавая виду и так же махая рукой своим знакомцам.
– Вы хотите моей смерти? – Начал он, не смотря на оппонента. – Кхм… Думаю, Ваши выпады сегодня неуместны.
– Нет, что Вы, уважаемый профессор. Если кто-то и желает Вашей смерти, то точно не я. Так же как не желаю её всем присутствующим, – деликатным мягким голосом ответил Винсент, на что Уоренимус хмыкнул. – Мои желания ничего не стоят, однако я все еще стараюсь выполнять свою работу распорядителя с должным… вниманием. Впрочем, как и всегда.
– Что ж, – качался профессор, все время меняя выражение лица для входящих и глядя под ноги. – Уже ничего не изменить.
– Рад, что и Вы тоже это понимаете, – наконец взглянул на него Винсент. Кажется, он говорил о чем-то вне контекста разговора. Бертран стал испытывать чувство вины? – Доверьтесь мне. Я знаю, как сделать этот вечер незабываемым.
– Да, – отрешенно закивал Уорен, похлопав управителя по плечу. – Пожалуй, да. Надеюсь, между нами больше не будет никаких неловкостей. Поймите …
– Чудно. Тогда советую Вам обратить внимание во-он на тех ребят, – ловко перебил лорд Вальтиери, не желая продолжать ни к чему не приводящий разговор, указывая на «новую» детскую свору, допущенную ко двору. – Кажется, закуски у нас закончатся еще до кульминации бала.
Профессор, спохватившись, ушел драть уши детворе, оставив вампира и далее предаваться ностальгии без необходимости слушать жалкие оправдания. Когда-то и он наблюдал за такой же компанией, вот только более изобретательной и авантюрной. «Элен придумывала занятные выходки. В разгар приема подмешать подвыпившей мадам Ренье реагент невидимости! Какой стоял крик ужаса, когда рука той стала неожиданно исчезать, а ученый зал просто попадал со смеху. Ах, ей не стоило прилюдно обсуждать Бертранову дочь», – широко улыбнулся Винсент сам себе, отчего проходящая мимо леди смущенно прикрылась веером. Вампиру пришлось оправдательно поклониться, избегая внезапных недопониманий.
Когда толпа зашепталась, лицо распрямляющегося управителя не сдержало ни намека на прежние эмоции. Элеонора вошла в коридоры фойе несколько впереди Габриэля – не улыбалась и не приветствовала свет, как прочие. Точнее, это была не настоящая улыбка, какую привычно было видеть темному брату, а пародия и необходимость, что несла девушка ради отца, когда строгий взрослый взгляд отражал нечто противоположное. Гости восприняли эту уверенную и быструю поступь, как заносчивость юной девятнадцатилетней ученой, закусившейся по дороге сюда с собственным будущим и мужем, резко снимающей перчатки – элемент завораживающего праздничного наряда, подобранного ей самой, того же любимого ей серого цвета, с вышивкой и несвойственными ей бриллиантовыми украшениями в волосах, как и весь сияющий серебром зал, и управляющий ему под стать, которого Дитя не замечала с противоположной стены. Вампир поспешил зазвать людей и меров на фуршет, дабы никто не развешивал вокруг свою «бдительность».
– Ты можешь хотя бы здесь вести себя подобающе? – Возмутился Габриэль, еле догнав и отобрав у нее часть гардероба, чтобы против воли натянуть обратно на руку. Винсент медленно двинулся к ближней стороне широкого входа, почти за портьерой, где остановились двое в укромном углу.
– Ты зря притащил меня сюда. Знал, что я не хотела идти, и всё же привел, – разочарованно сдвинула Элен брови.
– Он старался! – Заглядывал супруг ей в глаза, сгибаясь в коленях, пытаясь пристыдить, разворачивая лицом к помпезным декорациям великолепного зала. Весь фарс события приносил ей только страдания. Элеонора наверняка оценила бы его, если бы не повод, и молодой мужчина заметил, как на краткое мгновение девушка поразилась красоте прежде, чем глаза вновь погасли. – Отец… Уоренимус старался для тебя! Посмотри на всё это!
– Как-будто, мне это было нужно, – она ответила тихо, потому что в горле застрял навязчивый ком, и Винсента этот голос ранил не меньше, чем её. Завтра он оставит Элен одну с этой болью заточения, ведь праздник – его последний прощальный подарок, о котором та не вспомнит. – Этот… изумительный бал – радость для всех вокруг. Только не для меня. Вряд ли отец приготовил его сам.
Распорядитель дал музыкантам на балконе знак, чтобы те распространили по замку звуки, что так нравились ей, и как только вступление зазвучало, девушка сделала шаг, заглядывая в высокие подвесные сады под потолком, не в силах бороться с гневным и волнующим клокотанием. После минуты молчания с сомкнутыми в наслаждении веками, она развернулась, чтобы уйти вверх по лестнице в бельетаж над танцевальной зоной, так и не ступив в эпицентр восторга. Элеонора продолжила для себя с неким смешком и тоской, не для того, чтобы услышать ответ.
