Текст книги "Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)"

Автор книги: EllyMime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 47 страниц)

– Что они… сделали с тобой? – Метались зрачки в карих глазах мамы. – Почему… ты не оставишь всё и не вернешься?

– Это не они сделали со мной, а назад уже нет дороги. Теперь я связана с ними контрактом, и связана по рукам и ногам своими деяниями, которые ведут только к плахе, – отвечала я, поднимаясь, заставляя её снова плакать. – Но если ты мне поможешь, я смогу прожить еще какое-то время, может быть, даже счастливо в новом кругу моих братьев и друзей, как бы по-идиотски это ни звучало.

– Что… что я могу рассказать?

– Давай начнем с того, – задумалась я. – Кто такая Лора или Катрина Дамарус? Из писем Адамуса к Уоренимусу сложилось впечатление, что отец тоже знал её. И эта женщина принимала непосредственное участие в том, чтобы принести мне гибель.

– Принимала? – Удивилась она, но потом понимающе кивнула, дрогнув. – Ах… да… прости, мне еще трудно… Я плохо знала Лору. Лет десять назад она начала работать в академии, в том числе с Уореном. Её там не очень любили, а именно из-за излишнего интереса к некромантии или что-то такое. Академия была против того, чтобы даже касаться этой темы, однако Лора пыталась доказать, что необходимо изучение всех видов магии, даже если никто и никогда не будет её применять, то есть ополчила против себя весь свет профессората. Уорен даже познакомил нас однажды – нужно было передать ей какие-то наработки у нас дома, но ты, конечно же, этого не помнишь… А потом он рассказал мне, что как-то к ним в экспедиции явился Адамус, долго разговаривал с Лорой за закрытыми дверьми – её младшую сестру почти поймали за руку во время совершения убийства, ей удалось скрыться. Это окончательно подвело Лору к уходу, по совету Адамуса она взяла другое имя, но, оказывается, не бросила свою работу…

– Командор рассказал об этом отцу?

– Разумеется. Адамус никогда не терял возможности напомнить ему о «том случае». Каждый их разговор в доме на празднике за столом или на улице сводился к обсуждению Темного Братства.

– Но почему он так зацепился за эту идею? Есть просто наемные убийцы, есть шайки, совершающие разбой и насилие, почему именно Темное Братство? Трагичная судьба? Печальная история о погибшей семье или что?

– Не знаю, – слегка пожала она плечами. – Он всегда был человеком увлекающимся, сразу отдал свою жизнь службе в отличие от нас, которые сначала обзавелись семьей. Может быть, в этом и дело… Ни детей, ни любимой женщины. Страна для него любимая женщина, – она нахмурилась, смотря в никуда. – Он много видел: разбитые судьбы, случайные и намеренные убийства, закрепленные деньгами. И с возрастом у него появилась эта категорическая неприязнь к чему-то, что не просто ломает семьи, а извращает их. И то, что вы называете свою группировку семьей, раздражало его всё сильнее… Адамус на многое был готов, чтобы больше этого никогда не происходило.

Я обернулась на стук, и, судя по спокойно сидящей Ирене, гости приходили к ней довольно часто. Видимо, поэтому дверь не была заперта – она кого-то ждала, и этот кто-то – в окружении детских голосов сейчас ждал именно её. Мама медленно поднялась, направляясь к выходу, совсем забыв про кипящее в котелке блюдо и недорезанную буханку, с которой я решила помочь, ибо кто знает, когда еще я смогу принести ей что-то хорошее.

Этими жизнерадостными звуками скоро наполнился дом. Я смотрела, закрыв половину грустно улыбающегося лица руками, на то, как обедают кузнец с женой – она ругалась на него за пятно на рубашке, а маленький мальчик сидел на коленях у мамы, получив от неё деревянную лошадку для своего воина, и что-то увлеченно ей рассказывал. Не желая прерывать идиллию, я осторожно и беззвучно вышла, оставив о себе на память заколку с изображением цветов.

Тогда я и придумала эту маленькую игру, которая так полюбилась некоторым из наших братьев.

Потребовалась кое-какая подготовка, прежде чем двинуться на юг в Лейавин, – три бутыли с одинаковым содержимым, и одна – особенная, что я уже испытывала на себе и Густаво, но в более легкой концентрации. Только нагнать чувство опасности, не более. Также должна была быть сцена, в качестве которой сошел бы обычный амбар или конюшня, да и лес, почти превращающийся в топи в черте графства Лейавин, был подходящим. И всё же, я решила обустроить какой-нибудь дом.

Я вошла во влажный дождливый город, скрываясь под плащом от неприятного климата, подкрепленного близостью болот, реки и говорящей за себя границы с Чернотопьем. Больший процент населения составляли зверорасы, притесняемые, ненавидящие местного графа, со всеобщим настроением близкого бунта и резкого скачка преступности. Командор непременно должен был посетить сей напряженный район, и сейчас находился где-то по пути в Лейавин, а мне нужно было провернуть схему прямо перед его носом. Сняв комнату в дешевом постоялом дворе, я отправилась бродить по городу, уже утопающему в зелени и мошкаре, от которой почти все окна домов, обмазанных цветной штукатуркой, были завешены полупрозрачной тканью, – это не прибавляло улицам очарования, белая сетка становилась серой, но оставалась контрастировать с потемневшим деревом, быстро гниющим от воды. Да, некоторые дома были специально сразу отделаны черным деревом, но запах не позволял глазу изумиться, как постарался хозяин очередного поместья. Пусть он радуется сам своей бесполезной хитрости.

Я опишу три эпизода, три стадии моей подготовки, ибо нехорошо было бы обезличивать моих жертв. Это моя благодарность.

Вибам-На и Бенджин

Первыми я наткнулась на двух аргониан – мужчину и женщину, заговорчески ошивающихся возле одного из озер позади домов-лачуг. Воры, пытающиеся спрятать от владельца нечто, попутно убив однажды своего сообщника, что немаловажно. Даже хорошо, что на моем пути встретились именно они, однако на тот момент мне было всё равно. Главное, что эти двое как минимум относились друг к другу с долей заботы.

– Ус-спокойся, Бенджин, – брал он аргонианку за руку на глазах у выглядывающей из переулка темной сестры. – Никто ни о чем не узнает, и скоро мы покинем этот город.

– Я спокойна, прос-сто вдруг кто-то найдет его? Ес-сли мы не сможем вовремя продать его и уехать? То, что тогда? Грядет гражданская война, не иначе, а без денег…

– Если что-то и произойдет, то мы всегда можем вернуться в Чернотопье, – утешал он.

– И там тебя тут же повесят, Вибам-На! – Шикнула Бенджин на аргонианина, который дернулся и обернулся, заметив вышедшую из укрытия меня, поворачивая на ходу свою испуганную подругу.

Когда я подошла ближе, они заметно напряглись. Если имперцы и появлялись в Лейавине, то это были те, кто работали в замке, либо те, кто представлял закон. Ни те, ни другие не являлись для парочки желаемым знакомством.

– Мы тут просто отдыхаем, – начал оправдываться Вибам-На, стреляя хитрыми желтыми глазами во все стороны. – Чудесная погода, не правда ли? – И Бенджин тут же закивала головой.

Я всю дорогу стряхивала назойливую мелочь с рукавов.

– Да, просто прекрасная для тех, кто любит насекомых.

– Мы чем-то можем помо…

– И для тех, кто хочет заработать, – перебив, улыбнулась я, отчего двое переглянулись.

– Заработать?

– Именно, – еще больше показала я жемчужный ряд зубов. – Если интересует, давайте пройдем в укромное место, выпьем, у меня есть комната в «Пяти когтях», но там не очень безопасно, я объясню всё подробнее…

Это было легко. Аргониане, движимые жаждой золота, быстро показали мне свой дом, который оказался неподалеку от места нашей встречи и в отдалении от главных городских ворот. Там я опоила их, связала без возможности кричать и двигаться и оставила дожидаться исполнения моей задумки, ведущей командора и меня по лезвию. Причем здесь семья кузнеца? Двое преступников играли лишь второстепенные роли в моем спектакле. Главные исполнители были еще впереди. Выспросив первоначально всё о жителях города, я получила наводку основным образом на них – некогда крепкую и чуть ли не единственную человеческую семью, проживающую в Лейавине. Всего три человека, к которым я напросилась бы в гости в отсутствие мужа. Это был эпизод номер два.

Мать и Дочь

Я увидела их на улице, во дворе собственного неприятного то ли желтого плесневелого, то ли зеленого цвета особняка. Маленький ребенок бегал на задворках, а родители – высокие белокурые норды – ругались у входной двери. Как только мужчина по имени Айтар, всплеснув руками и бросив оземь что-то удалился, я попыталась втереться к Маргарте в доверие, но она не впустила бы меня.

– Что Вам нужно? Уходите! – Сразу злобно зыркнула она, когда я попыталась помочь ей поднять с земли маленький ключ, и поняла, что попасть внутрь я смогу только последним из методов – грубым приставлением клинка к горлу.

Вход в дом был сокрыт от взгляда стражников, и благо я довольно высокая и не уступала нордке в росте – мне удалось резко зайти ей за спину, зажимая рот и, попятившись, толкнуть спиной удачно раскрытые двери, заводя ее внутрь. Веревки были заранее подготовлены для такого случая, а острие не требовало дополнительных уговоров в тишине, поэтому уже через несколько минут мать семейства сидела на диване в гостиной связанная передо мной, взмокшей от необходимости проходить через это. Я, тяжело дыша, села в кресло напротив, погасив свечи рядом с собой и потирая переносицу под капюшоном, подергивала черным кинжалом в воздухе, пока не была готова заговорить с ней. Работать по контракту было гораздо проще – все эти люди и меры, заказанные кем-то, были словно куклы, а здесь передо мной сидел человек. Как странно я это восприняла.

– Я сейчас развяжу тебе рот, чтобы ты отвечала на мои вопросы и делала всё, как я скажу. И тогда вы останетесь живы. Не вздумай кричать, ты поняла меня? – Женщина с испуганными глазами рывком кивнула, и я, быстро подскочив, освободила её от стягивающей ткани, поспешив опереться сзади на спинку сидения. – Позовешь стражников – я успею уйти, но вот ты будешь мертва. Окажи Темным Братьям услугу, молчи, пока я не попрошу.

При упоминании Темного Братства её голова задрожала.

– Это был твой муж, верно? А там за домом твоя дочь? – Спросила я, на что она стала долго и дергано жевательными движениями размыкать губы. – Как твое имя?

– Да. Маргарта.

– Как ты думаешь, Маргарта, он на многое способен ради сохранения жизней своей семьи? – Сложила я пальцы ладоней треугольником. – Я надеялась, что на всё, но после увиденной сцены уже не уверена.

Но она молчала.

– Ну же, ответь мне. Я правда хочу оставить вас в живых. В чем там было дело? Ты знаешь, куда он пошел?

– Он… сторонник притеснений. Я... их не одобряю, – Маргарта постоянно поглядывала на выход, видимо, беспокоилась за ребенка. – Н-наверное, в «Пять когтей».

– Хм… удачно, – немного нервничала я, срываясь с места. – Сейчас я приведу твою дочь, а потом вы пойдете со мной. Не двигайся с места, делай, как я говорю. Это в твоих интересах. Попробуешь позвать на помощь или сбежать – и я приду сюда снова.

Когда я привела девочку за руку и развязала женщине ноги, та не стала убегать. Мне нужно было, чтобы перемещение происходило как можно более естественно и незаметно, и меня жутко радовала непревзойденная репутация гильдии, что уже на уровне слухов заставляла трепетать Тамриэль. Они проследовали со мной практически в противоположную часть города, где поместилась одноэтажная вытянутая аргонианская лачуга, и мирно спали на полу мои недавние знакомые. Их самих я расположила за ширмой на кровати, вновь используя те же веревки и уведя в такой же безмятежный сон.

Айтар

Последним должен был стать Айтар, что действительно частенько выпивал в постоялом дворе, где я же и остановилась, и сейчас он сидел за одним из огромных круглых столов посреди бедного по убранству зала. Владелица узнала меня, и подлетела к стойке в надежде, что я вновь щедро выложу перед пару золотых монет. Я же расслабленно подсела к мужу Маргарты, которую почему-то начала ассоциировать с Иреной, чью дочь тоже ведет за руку Темное Братство. Он явно был расстроен, тут же хмуро взглянул поверх, и до меня дошел кислый запах дешевого пива, однако сам норд все это время не пил, а только гонял кружку из руки в руку.

– Дамочка, вообще-то я женат, – раскрыл мужчина ладонь, завидев своего нового компаньона.

– И я безумно рада, что ты так ответил, Айтар. Тем будет проще!

– Откуда ты знаешь мое имя? – Он сразу насторожился, спрашивая с прищуром недоверия, удивляя меня, с каких пор я стала вызывать подобную реакцию. Мало ли откуда женщина могла слышать имя городского оружейника.

– Дело касается твоей жены, Маргарты. Знаю, вы были в ссоре, но я с тревожными новостями.

– Маргарты? – Оторвал мужчина взгляд от не радующего его пойла. – С ней что-то случилось?

– Для тебя сейчас я друг, поверь! Здесь лучше не говорить, – я встала и завлекающе махнула, подождав подозрительную заминку, однако тема разговора пересилила Айтара – я увела его в дальний угол питейной, в укромную темноту и продолжила, убедившись, что на нас никто не обращает внимания. – Твоя семья сейчас в наших руках, Айтар. Спокойно! Не поступай необдуманно, – пресекла я попытку оружейника потянуться к поясу, мгновенно приставив кинжал под столом в область бедренной артерии. – Эта зачарованная черная сталь как по маслу войдет в твою плоть – ты даже не почувствуешь подвоха.

– В наших рукааах, – это в чьих? – Тихо заводился норд, скрипя зубами. Его дряблая кожа на лице дрожала вместе с судорогами напрягшихся мышц.

– В моих, моих темных братьев и… твоих.

– Вот как…, – я осматривала его снизу-вверх. Норд сделал вдох, какой делают после минут забытого дыхания, что говорило и о его осведомленности делами братства. Филида растрезвонил листовками о гильдии на всю округу, подстегнув рост интереса населения, и, сам того не ведая, передал мне флаг в руки. – Тогда… Можно вопрос?

– Конечно, – улыбнулась я, вопросительно встряхнув головой. – Какой вопрос?

– Кто-то… заплатил за…? Мы можем как-то избежать… ?

– А вот это зависит от тебя, Айтар, – облокотившись, обрабатывала я самый важный элемент своей игры. – Скажу одно – именно у вас есть все шансы. Я вижу, ты владеешь клинками, но не стоит сейчас хвататься за меч. Я отпущу твою дочь, и твою жену, и тебя, если ты… поможешь мне.

«Что? Помогать убийце? Это же безумие! Меня посадят в темницу за соучастие!» – Кричало его сознание, а на противоположную чашу весов падали две такие родные ему жизни, и я надеялась, что страх и ужас помогут Айтару принять правильное решение.

– Иди рядом, слушай мои указания, а иначе ты увидишь, на какую жестокость способны верные слуги Ситиса.

Адамус Филида

Я ждала слишком долго, неуверенно чувствуя себя без кольца, что командор у меня забрал, пока в ворота на следующее утро торжественно не вошел, казалось, целый полк легионеров. Их строевые команды окончательно разбудили меня, хотя я и так уже час маячила по комнате, растаптывая до блеска деревянные полы, и даже кто-то сбоку начал стучать шваброй в стену, возмущаясь надоедливой соседкой. Я вышла в холл постоялого двора и выглянула в окно – начальник стражи уже бежал навстречу, демонстрируя крайнее подхалимничество тем, что шлем он надевал уже на ходу, а доспех с белой лошадью на груди без зазрения совести болтался и звенел не отлаженными застежками. Я закусила пальцы, когда они пожали руки, и Адамус Филида в том же серебре, в котором был и всегда, в котором был и в руинах, прошел дальше по улице со слишком уверенным выражением на лице и сжатыми в полоску губами, выражающими искреннее неприятие окружающей обстановки.

Я следила за ним весь день и до заката, издалека, скрываясь в тени домов и деревьев, видела, как напыщенному фазану приставили телохранителя на смену, и складывалось ощущение, что это телохранителю нужен был телохранитель от Филиды, настолько объемными выглядели легионеры по сравнению с обычной городской стражей в кольчуге, а он вырастал еще и высоким за счет этой алой щетки на шлеме, что должна была придавать ему помпезности, но как для меня – ни один орден не сделает из грязекраба горного льва. Время от времени мне приходилось возвращаться в дом, чтобы убедиться, что мои «компоненты» еще мирно почивают. И вот, выходя очередной раз, повернув за последний дом, я увидела этого нового парня-телохранителя на помосте озера с противоположной стороны дороги. Командор настолько не боялся прихода ассасина по свою душу, что спокойно и самодовольно плавал в воде, оставив служащего охранять свои статусные портки. Мой энтузиазм неумолимо падал вместе с уверенностью в успехе задумки, но поворачивать было некуда. Я дождалась, пока фигура старика не начнет удаляться на озерной глади и протянула телохранителю конверт под вопросительный взгляд.

– Прошу, передайте это командору в срочном порядке.

– Хм, – парень перевернул его, разглядывая, и посмотрел на меня. – Здесь не написано от кого.

– Скажите, что от старой знакомой. Он поймет.

«Темная сестра приветствует Вас, отставной командор Легиона Адамус Филида. Если Вы читаете это послание, значит, на Вашей совести могут оказаться ещё, как минимум, пять невинных жизней, в том числе славная благополучная семья, которая очень ждет Вашего участия. И Вы можете спасти их, если сегодня в полночь явитесь в дом Вибам-На дальше по улице, чтобы выслушать наше предложение. Однако если я увижу толпу, боюсь, у нас ничего не получится. Ещё несколько судеб пойдет под откос. Можете взять с собой этого парнишку, если боитесь.

С уважением, Элеонора Бертран»

***

Оставалось несколько минут. Мать и дочь хныкали и прижимались друг к другу за ширмой в углу комнаты. Три узника стояли в ряд на коленях в центре дома, чуть поодаль, с мешками на головах – я только что вывела их из искусственного сна. «Начинаем игру?», хлопнула я во взмокнувшие ладони и сложила их в молитвенном жесте перед лицом, перестав метаться от угла к углу, а затем сдернула мешок с одного из них и откупорила склянку.

– Вот, выпей это, – глаза Айтара отражали свечи и были похожи на два донышка от бутылки, в которых содержат яд. Женщина могла только слышать мои приказы и звуки, издаваемые пленными. Я бы никогда не тронула её на глазах у дочери, по крайней мере тогда… Но она об этом не знала.

– Что это?!

– Перестраховка, – кратко ответила я, запрокинула ему голову и, опорожнив сосуд, заставила проглотить, как заставляют детей принимать лекарство. От кряхтящих звуков мужчины женщина и девочка шумно вздохнули. Мне пришлось вернуть эту тканевую маску обратно. – Не волнуйся, Маргарта, с ним ничего не будет. Я сама пила его, и упала в обморок только один раз.

Поравнявшись со спинами преступников, я уставилась в окно, в котором двигался огонь двух факелов.

– Время пришло.

Старая дверь со скрипом медленно отворилась, впуская внутрь того, от кого я недавно в панике бежала, и лязг быстро распространился и затих в противоположном конце дома. Он действительно взял с собой того парня, а, впрочем, это даже хорошо, – акт устрашения на то и должен быть актом устрашения, чтобы хоть кто-нибудь его бы увидел. Я следила, как Адамус Филида, изобразив тоску, во всем своем снаряжении останавливается и оглядывает маленький дом, чтобы сконцентрироваться на мне и на узниках, передавая помощнику меч, как знак, что он не желает им гибели, однако желание не мешает ему хотеть отрубить мне голову. На какое-то время повисла тишина. Стражник на подхвате не знал, куда ему девать свои глаза, поэтому пристально разглядывал спину командующего.

– Очень вежливое послание, Элеонора, но не жди от меня приветственных речей, – первым начал он, не сводя взгляда с моих пленников. – Взять в заложники семью, дааа? Хмпф... Браво! Очень устрашающе! – Пару раз звонко хлопнул он в металлические наручи. – Вот только я ожидал, что они пришлют сюда несколько… более опытную пешку.

– Как видишь, – развела я руки в стороны. – Они посчитали, что моих навыков достаточно для ведения переговоров.

– Переговоры, – хмыкнул он под нос. – Хотя, постой, – указал старик на меня пальцем и стал, горделиво ходить из стороны в сторону. Он бы ссутулился, если бы кираса не была ему панцирем, и только шея выдавала появляющуюся старческую немощь. – Я подумал о пешках, но кто же ты? Может, не пешка? Может, ладья, а? А может, ты вообразила себя королевой?

– О, не стоит мне читать лекции про шахматы, Адамус, – скривилась я. – Я никогда не любила эту игру, да и игра у нас здесь совсем другая. Никто никого не ест. Только… убивают.

Раздались всхлипы, и по реакции Филиды я поняла, что, по крайней мере, в одном я не ошиблась.

– Хватит! – Сначала вскрикнул он, понижая тон, и сложил руки на груди. – Хватит этих праздных бесед. Пора говорить по делу, и я убедительно советую отпустить этих людей по-хорошему.

– Ты даже не выслушал условий, а уже требуешь отпустить! – Покачала я головой. – Так не пойдет.

– Говори. Говори, пока голова еще не катится от секиры палача. После такой выходки тебе уже не избежать этого.

– Мои условия просты: твой приемник подает в отставку, ты отдаешь мне записи Лоры и отпускаешь меня, – я намеренно завышала условия, доводя их до абсурда. Командор пытался запугать меня, а я знала, что он не согласится на эти требования якобы от самой “верхушки зла”. Как, должно быть, это тешило его самолюбие. – Вот и всё.

– Что это за чушь?! – Выплевывал Филида. – Я так долго готовил Джованни не для того, чтобы слушать какую-то шваль!

– Именно для этого, Адамус, и нужна игра, – я пожала плечами, положив руку на голову норда, который истерично дышал и мычал под действием яда, вертясь из стороны в сторону. – Тихо, Айтар, твой час еще не настал. Ты обязательно поймешь, когда пора.

– Что еще за игра?! – Командор отзеркаливал меня, вышагивая параллельно моим движениям в сторону Вибам-На. Я улыбнулась на его закономерный вопрос.

– Ты будешь выбирать, кому умереть. Смотри. Каждый узник отражает соответствующее из условий. Вот, например, сейчас под моими руками Вибам-На. Кажется, он вор, а может даже и убийца – я не видела, только слышала об этом…

– Пожалуйста! Я не хотел его убивать! Он хотел обмануть нассс! Оставить все себе!

– Не мешай мне говорить, Вибам-На. Я пытаюсь объяснить командору, что именно может спасти тебя, – сжала я его плечи и двинулась дальше. – Его жизнь – это отставка Джованни. А это... Бенджин, его подруга и подельница, очень любит Вибам-На, но иногда не настолько, чтобы не мечтать утащить с собой награбленное. Её жизнь – это бумаги Лоры, – остановилась около оружейника. – И, наконец, дорогой отец семейства, которое ты даже мог слышать. Его жизнь – это мой пропуск на волю, но отпустить – это дело такое, нужно как-то подстраховывать себя, поэтому сейчас они все вместе.

– Да ты безумна, – Адамус стал выходить из себя, однако не мог преступить черту, как бы ни хотел. – Ты не можешь просто убить их из-за этого…этого бреда! Джованни никогда не оставит свой пост – он будет и дальше преследовать вашу секту, пока не загонит в яму, как пес загоняет лису, что все время залезает в курятник!

– Я расценила это, как «нет», – стерла я улыбку с лица и тут же перерезала горло аргонианину.

– О нееет! Вибам-НА!!!

Хлюпанье крови. Грохот упавшего тела. Маргарта заверещала во весь голос, представив себе происходящее, и Бенджин захотела обнять своего друга, однако я не дала ей этого сделать, дернув за мешок назад. Айтар должен понимать, что выполнить мои указания необходимо. Телохранитель командора, должно быть, первый раз видел убийство воочию – его затошнило, немного развернув в угол комнаты, однако он быстро опомнился.

– Я не бросаю слов на ветер, Адамус. Ни я, ни Темное Братство.

Филида хотел ринуться на меня, но я могла попасть за ширму моментально, поэтому просто пнула её ногой, чтобы та открыла для него невинную трогательную картину, на которую и мне самой было тяжело смотреть – она приказала ему отступиться обратно голубыми детскими глазами, которые мать прикрыла собой.

– Ребенок?! Ты привела сюда ребенка?! Ты готова на такое?!

– У тебя осталось не так много попыток, командор, – потупила я взгляд в пол, заходя за спину Бенджин и поднимая этот тонкий щит от зверств для матери и дочери. – Ставка – бумаги Лоры.

– Ты думаешь, я привез их сюда?! Да даже если бы и привез, после всего, что я увидел…, – Адамус никак не мог унять свою гордость. Он махнул на меня рукой. – Знаешь, ты ведь даже не зверь, не приравнивай себя к зверю, оправдывая тем самым свое бессердечие. Ты просто пустая оболочка, которую они наполняют всякой мерзостью!

– Может, ты и прав, – взглянула я. – И ты снова выбрал для кого-то смерть, а оболочка следует правилам.

И Бенджин пала от моего клинка, отброшенная к своему приятелю, как бы в последний миг обнимая его. «Неужели Филида и ему предпочтет свою идею?» Мне пришлось с тяжелым сердцем подойти к последнему узнику, на этот раз открывая ему глаза. Мои ладони и пальцы были холоднее этих неостывших тел. Я наклонилась.

– Твоя очередь, Айтар…

– ПОЖАЛУЙСТА! Не надо!! – Раздавалось где-то позади. Адамус Филида резко сбросил один из наручей – он обтирал морщинистое лицо с седыми бровями, оглядывался на телохранителя и пыхтел, прежде чем я вновь заговорила.

– Что ж, ты решил, что долг важнее пары жизней каких-то там жителей. Твое право. Мы не во всем непохожи.

– Вот только не надо сравнивать нас! – Орал командор в мою сторону. – Я так понимаю, это последнее условие?! Хорошо! На этот раз я отпущу тебя! Но где гарантия, что ты его отпустишь?!

– Никаких гарантий, – отрицательно покачала я головой. – Точно так же, как и с твоей стороны. Пусть твой телохранитель выбросит оружие через окно и забирает мать с ребенком. Они зайдут в каморку, я режу путы и отправляю мужа и отца к тебе, а сама выхожу через дверь – всё просто.

Адамус Филида кивнул своему служащему, дав добро на выполнение действий. Он стоял рядом с окном, так что просто скинул меч командора куда-то в кусты, а затем разоружился сам. Потом я вытянула руку и, отбросив перегородку, побудила женщину слезть с постели и двинуться в их сторону, чтобы парень забрал вертящуюся по сторонам Маргарту и заперся в маленьком безопасном в случае потасовки пространстве.

– Ну! Что теперь? – Всплескивал руками командор, и от гибели его отделяла лишь степень ужаса моего актера.

– Айтар, – нежно обратилась я на ухо, на которое капала с его лысеющей шевелюры обильная испарина. – Не выкидывай фокусов. Ты знаешь, чем это может обернуться.

И я пустила его вперед, медленно шагающего на шатких ногах от закостеневших мозольных коленей к вытянутой руке Адамуса, что заводила себе его за спину. За спину оружейника с маленьким кинжалом на поясе. Мое дыхание сорвалось.

– Я убью их, Айтар.

Этими словами я спустила с цепи отложенный механизм, называемый отчаянием. Управление волей человека подразумевает под собой тысячи и тысячи вариантов развития событий, продиктованных такими же тысячами внешних факторов. Обычный мужчина, семьянин, любитель выпить, скандалящий со своей женой и никогда не бывавший на войне мог поступить как угодно: завопить, убежать, кинуться на меня с клинком, однако вонзил с невероятной силой пожилому командору лезвие прямо в уязвимую шею. И Адамус Филида, который только что пытался спасти то, во что верил, был унизительно смертельно ранен своим же идеалом, сам стал инструментом в творении судеб и посланием своему же приемнику. Его глаза наполнились яростью и не пониманием, как только он схватился за торчащее из трахеи лезвие и двинулся на меня, стоящую в другом конце комнаты. И чем ближе старик подходил, тяжко переступая клацающими ступнями, тем больше я отступала назад. Убить командора руками тех, кого он так яростно защищал. Да, это и был мой план, единственный и рискованный, – старик в итоге лежал в моих ногах, свалившись и синея от нехватки кислорода, мучительной, как всё то, что перенесла некогда я. Он пытался что-то сказать, но поднимающаяся кровь бурлила от его последних потугов. Из каморки на шум тут же выглянул телохранитель, которого я припугнула резко вскинутой рукой и обратилась к командору, тянущему к моему горлу пальцы, что я наотмашь скинула вниз.

– Адамус, надеюсь, ты сейчас осознаешь всю глубину моего посыла..., – присела я рядом, вздыхая от облегчения и говоря следующее скорее для наблюдателей, оставшихся в доме. – Знаешь, в чем твой просчет? Ты погубил семью Бертранов, пытался уничтожить нашу братскую семью, как что-то неестественное, извращенное, неправильное и защитить эту, самую обыкновенную, ради которых легионеры выступают на войну и гибнут, однако... хах... ты и понятия не имеешь, что скрывается за этим словом, – кивала я сама себе, а он уже выдыхал еле слышно. – Скрывается готовность пойти вопреки всему ради самого ценного. А хотя... тебе не понять. У тебя же никогда не было семьи.

– Отпусти его, – напомнила я растерянному стражнику по поводу оружейника, обнимающего свою жену и дочь. – Всё-таки Айтар был одурманен ядом.

Поднявшись и отобрав у шокированного мужчины оружие, я отрезала служивший указательным палец командора с печаткой и отправилась в Имперский город на встречу с Джованни.

Расторопным и уверенным шагом я шла по Эльфийским садам при полном параде – в платье, с прической и с обаятельной улыбкой на лице по направлению к отелю «Тайбер Септим». «Августа, наверное, совсем заболтает меня», думала я, на ходу разглядывая маленькую коробочку в руках – «подарок» для действующего командора, с которым хозяйка помогла мне устроить встречу, по легенде – свидание с очаровательной молодой поклонницей, по моей просьбе, не раскрывая имен, ведь девушка же еще и стеснительна. И ничто не могло остановить эту сводницу, даже такое желание, как при первом же ужине остаться в самой дальней комнате. Я решительно вошла через парадный вход, приветственно кивнув ей, на что получила со стойки воздушный поцелуй, и двинулась направо, по направлению к лестнице, по коридору с красной ковровой дорожкой с небольшой комнатой в конце. Я постучала в дверь, которую мне открыл голубоглазый мужчина-имперец в гражданском, в какое наряжаются желающие произвести впечатление легионеры в увольнении, – шитые подобно жесткой стали костюмы с отутюженными стрелками. Странно, что он меня не узнал. Или Адамус не так хорошо готовил его, как говорил, или он не придал этому значение сейчас, но улыбка с его лица не спала.

– Вы Джованни? – Весело спросила я, подав руку для легкого рукопожатия.

– Да…, – он явно был очарован. – Боги, Августа не предупредила меня...

– Странно, что не предупредила, ведь Вы всё же стоите здесь, – подметила я.

– Не предупредила о том, что я увижу, – Джованни подвинулся и протянул руку. – Прошу Вас, входите.