Текст книги "Лживые боги. Интеллигентная тьма (СИ)"

Автор книги: EllyMime

сообщить о нарушении

Текущая страница: 34 (всего у книги 47 страниц)

Покои Джованни Цивелло находились против спален Индарисов в закутке второго этажа. Дождавшись глубоких сумерек, чтобы прислуга перестала хлопотать по дорожкам, и отужинав, я отправилась на её поиски, сложив из подушек и одеял правдоподобную человеческую фигуру. В запасах, сохраненных уведомителем, успевшим посетить Фаррагут до окончательного торжества легиона, у меня осталось всего пара зелий – мне редко удавалось запасти их впрок, а теперь отрезанная от лаборатории, вовсе была вынуждена их беречь. Однако коридоры оказались слишком длинны и вплотную набиты дверьми, отчего под действием невидимости, я потревожила в виде «сквозняка» несколько низкородных дам и господ, отправившихся ко сну, прежде чем в конце пути оживленность помещений поредела, пока вовсе не составила пустующий загиб крыла, и последним из них, как ни прозаично, оказалась та, что я ищу.

Я узнала его покои сразу же, как только вошла. Еще не охраняемая, но уже заставленная трофейными витринами и стойками комната – графиня выделила ему поистине роскошные апартаменты. Кто мог бы сомневаться. Я бесшумно ступала и крутилась в её просторных недрах, осматриваясь, разглядывая внушительных размеров кровать с красным покрывалом, подбитым объемными рюшами, массивные шкафы, сундуки, и, конечно, наткнулась на то, что никак не ожидала увидеть, хоть и могла догадываться. «Моя прелесть, я так скучала по тебе», умилительно облокотилась я на стекло, под которым мирно покоились командорские трофеи. Он приволок с собой её, черную ленту, подаренную мне Винсентом, отобранную у меня Филидой, и отправил томиться под замок. Такой ненадежный замок. Мне стоило первоначально проверить все близстоящие письменные столы, однако я не смогла спокойно покинуть её.

Оглядевшись, я схватила с прикроватного стола свечу и зажгла. Если вскрыть витрину неаккуратно, Цивелло живо заметит это, но по счастью такие презентационные шкафы часто клинило в филиале, по десятку раз по просьбе раскуроченные мной. Они не служат безопасности, скорее хвастовству. Присев, и оглядев врезанную в дерево металлическую защелку, я подсунула лезвие клинка в щель между материалами и, поддев, легонько, но уверенно надавила, тем самым извлекая деревяшку замка и легко отпирая крышку. «Ситис, он заметит его пропажу», подумала я, и взгляд мой упал на серебряную печатку на пальце. Делать было нечего, к тому же теперь она вряд ли понадобится мне в отличие от ленты, поэтому всё что мне нужно было сделать – слегла затемнить предварительно смоченный металл в пепле обгоревшего листа бумаги, поместить его на бархат витрины и благополучно приладить замок обратно в выемку, насадив на подостывший воск свечи. «Вуа-ля!»

Скважина двери зашкрябала ключом. Она не была заперта, когда я входила, и все же человек снаружи будто забыл об этом, и сначала провернул затвор в другую сторону. Я собиралась приступить к дальнейшему осмотру, не ожидая, что командор так скоро вернется. На панике успела только зацепить столь кстати пригодившееся кольцо, нырнув за полупрозрачную витую ширму возле постели, но позабыв погасить свет. Было уже поздно, потому что, проникнув в покои, Джованни Цивелло нахмурился видимости непрошенного гостя, шаг за шагом приближаясь к одиноко стоящему на прикроватном столике подсвечнику. Он заглянул в витрину, дотронувшись до стекла, остановив мое дыхание на считанные секунды, и проскользил по нему ладонью, как бы смахнув пыль. «Что делать? Что же делать? Соображай, Элен. Если он выйдет отсюда, то сразу отправит на допрос двенадцать слуг и тебя», закрыла я рот рукой, готовая бежать из резиденции, приобретая первые седины. Пока командор стоял спиной к выходу, сбрасывая доспехи, я решилась двинуться наружу, и в дверь пробился стук, загоняя обратно к занавесям. Я ожидала чего угодно, но только не того, что увидела.

– Джованни? Сюрприз! – Сразу после стука в покоях появился темный лик кокетливо запирающейся Илланы, и Цивелло, закатив глаза и ухмыльнувшись стоящей непогашенной свече, медленно переминаясь, развернулся к своей гостье, приближаясь навстречу.

Я опешила, и челюсть моя устремилась к полу, пробивая дно, потому что графиня буквально кинулась ему на шею. «Ну ничего себе, она расторопная!», едва не выдавила я нервный смешок.

– Разве Вам можно сегодня находиться здесь? – Неохотно, улыбчиво отстранился командор, но Иллана только пригладила его волосы к вискам тонкими пальчиками.

– Вы сами привезли сюда моего мужа, если помните, Джованни, – мило протянула она, любуясь. – Я не могла ждать до рассвета, тем более, что у меня тоже есть для Вас вести. Темное Братство вернуло Элеонору нам с посланием. Она передаст его утром лично командору.

– Вы всё еще верите ей…, – выдохнул он. – С ней всё в порядке?

– Ах, если бы Вы видели, что убийцы сотворили с бедной девушкой. Думаете, они бы стали так истязать своих? – Хныкнула графиня, игриво отступая, и Джованни покачал головой, завороженно поглощая глазами её движения по комнате к окну, где стояла темная сестра. Я торопливо подалась от нее в сторону, задев тюль, и Иллана, развернувшись, захлопнула ставни окна от «ветра». – Фарвил еще пробудет на лекарской кушетке несколько дней, и пока я еще могу провести это время с Вами.

– Вы уже разговаривали с ним?

– Да, – надула она губы разумением. – Только не ревнуйте. Он скоро проест мне плешь вопросами об отце, надеется, что удар можно вылечить сменой обстановки. Но как он не понимает, что ему уже ничего не поможет, а у нас нет возможности сейчас устраивать прогулки? Аргх… боюсь, мне придется-таки придумать что-то безопаснее.

– Трудно его винить, – обхватил сзади талию данмерки Джованни, склоняясь для поцелуя. – Я бы с радостью отправился с Вами на любую прогулку.

И Иллана, вывернувшись, потащила с него рубашку.

«О, Ситис! Я не хочу этого видеть!»

Долгие. Два. Часа. Я провела за ширмой на удобно поставленной табуретке, уперев щеку в невидимую ладонь, и, как только любовники разбежались и Цивелло устало уснул, свесив пятку с матраса, я выскользнула за дверь в состоянии глубокого замешательства. Несмотря на всю неловкость положения, у меня (зато!) было время подумать о своих дальнейших действиях, смекнув по-настоящему светлую темную идею.

Комментарий к Глава 68. Решила обрубить повествование здесь, проораться и продолжить красить Винса, процесс покраски которого буду спойлерить потихоньку в надежде, что кого-то скромные почеркушки автора порадуют.

https://yadi.sk/i/xIXX-n5y-6zjgg

Почему-то по душе последнее время:

https://music.yandex.ru/album/5553894/track/42134175

https://music.yandex.ru/album/5553894/track/42134177

https://music.yandex.ru/album/5553894/track/42134173

====== Глава 69. ======

Ясно, почему Иллана столь самоотверженно избрала личные покои на осмотр управляющей. Я отметила, как еще ранним вечером служанки непрерывно носились с кипой белья по первому этажу, однако не нашла времени задуматься о той самой причине нахождения здесь командора, озвученной Патриции. А, оказалось, она отнюдь не была единственной. Отойдя от степени крайнего удивления и отрицания, я спустилась в поисках предполагаемого лазарета. Если Фарвилу и было, что рассказать Джованни, то пусть для начала выскажет всё мне, а дальше я бы решила, насколько представляется возможным оставить эльфу его жизнь.

Я бесшумно вторглась в обитель целительства, предваряемую крохотной комнаткой с кладовой, сооруженной для местных лекарей. Склянки с обезболивающим, микстуры и согревающие мази – бедно в сравнении с кабинетом, арендованным отцом для меня когда-то. «Почему последние годы я покинула его?», пыталась выведать я у своей памяти, отметив еще одну червоточину. Там, в оборудованной кушетками для хворающей обслуги палате я рассчитывала увидеть беспомощно дремлющего раненого сына Индариса, но застала данмера, усиленно впрягающего взгляд в ночную округу – он не спал, устремившись своим мыслям и подперев голову о руку на маленьком обеденном столе. Без доспеха, уже не такой грозный и статный, каким пытался казаться, когда у него только что попытались отнять пристанище духа. Чего только нельзя выведать у недавно вырвавшегося из забытья. У меня был бы шанс разговорить его незаметно, подсунув нужное лекарство в «поздний обход», и я замешкалась прежде чем решила снять обличие. Вдохнув, на цыпочках постучала украдкой в проходе, еще не пресекая границ темноты.

– Вы не спите, – констатировала я в полголоса, сцепив руки перед собой, скромно, но артистично вышагивала, приближаясь, когда Фарвил приглашающе отвернулся к объекту созерцания, приняв меня, должно быть, за кого-то из обслуги.

– Ох нет, кажется, я заметил кого-то во дворе, – он привстал на локтях, запирая одну из ставен, ибо ему категорически запретили простужаться со «столь ослабевшим организмом», и он, словно маленький ребенок, ослушался.

Я тут же выглянула в соседнее окно, но никого в помине. Сад взволнован последними летними дуновениями. Только и всего. Приятная безмятежность без единой свечи. Такая же, как пустота, какую Он описывал. Я улыбнулась сама себе и перевела взгляд на заинтригованного моим присутствием Индариса. Первое, что увидела я, – алые глаза под белесо-голубым светом, и по телу неосознанно пробежали мурашки, будто подобное случалось ранее. Они заставили меня измениться в лице, осев напротив, отодвинув за спинку стул. Призрак памяти стремительно улетучился, растревожив меня, и вызвал у напуганного моей реакцией Фарвила вопрос.

– Что-то не так? – Потрогал тот перебинтованной ладонью заплывшую гематомой скулу. – Я честно пытаюсь следовать всем рекомендациям, но, скажу без утайки, вонь от мази невыносимая.

Я тихо засмеялась, помотав головой и вскинув взгляд к потолку. Он принял-таки меня за врачевателя и, действительно, не вникает, что происходит в замке. С его внешностью, он мог бы стать популярнейшим из наместников Сиродила. Ах, красив, но совершенно бесполезен как правитель. И Фарвил засветился белыми зубами на фоне темной данмерской кожи. «Странно, после встречи с Люсьеном, зубы все еще на месте. Повезло, что не вампир» Я подняла вверх палец, подсознательно копируя знакомый жест, и, запустив руку в свою сумку с припарками, поставила перед ним крохотную баночку, которую тот тут же открыл, принюхавшись и одобрительно промычав.

– Это Вам от меня, – копошилась я. – Наносите почаще, синяки быстро сойдут. Всегда думала, что у графской семьи должен быть личный лекарь, а не эти экономные гильдейские стажеры.

– Так Вы не лекарь, – удивился мужчина, выпрямившись. «А он не так глуп, как отзывалась Иллана. Тут же зацепился за реплику». – Но тогда кто?

– Миледи, может, рассказывала Вам обо мне. Так вот, простите за мою назойливость.

Я решила сама проведать Вас после… кхм…, – состроила я заботливое выражение, нахмурившись и вернув смешливую улыбку в конце, расслабляя натянутую струну в воздухе. – Милорд, скажите, как Вы? Вам что-нибудь нужно? Если что, знайте, у меня есть все необходимые связи, ничем не уступающие предыдущему распорядителю.

– Да-да, точно! Это же я порекомендовал ей Вас, даже не зная в лицо! – Воодушевился данмер, слегка перебивая догадками. – Благодарю. Это весьма похвально с Вашей стороны проявлять заботу к семье Индарис. Не ждал никого в столь позднее время.

– Я пожелала поговорить без свидетелей. Вы ведь помните, что и мне доводилось сталкиваться с подобным, и я подумала, что в такой момент каждому нужен тот, кому можно выговориться. Не бойтесь. Всё останется здесь, в этой комнате. Вам станет легче. Обещаю.

– Хах… Мой доспех теперь точно пришел в негодность. Из нас пятерых выжил только я. Тотальная несправедливость. У них ведь не было столько военного опыта, – хвастливо усмехнулся данмер, только сила голоса постепенно сходила на «нет». Похоже, рыцарь колючки, уже ни раз рассказывал эту историю, не успев сойти с койки. – И даже я не видел в жизни подобной жестокости.

Пусть он хорохорился, но я видела, как капля холодного пота прокатилась от линии черных волос, поспешно утертая украдкой в движении. Уведомителю удалось не только в одиночку уволочь Фарвила в темницы, но и предварительно отправить Ситису подарок в виде душ четырех мальчишек, заигравшихся в рыцарей.

– И все пятеро были в доспехах? Вы были вооружены? – Удивилась я.

– Разумеется, – возмутился он. – Когда меня притащили в подземелье, я был уверен, что там и сгину, пока однажды не увидел самого Цивелло перед решеткой моей тюрьмы. Я знатно удивился. Однако, мне не стыдно сказать, что их было много, вылезли просто из ниоткуда на тракте!

«Что ж. Для кого-то и один – это много», хмыкнула я, переведя реакцию в ответ. «Могу быть убеждена, командору юный граф наврет с три короба»

– Уверена, Вы держались очень храбро.

Молчание. Фарвил пугливо уставился сквозь темноту перед тем, как продолжить диалог. Я попала в точку. В точку его невозврата из кандалов в темницах Фаррагута.

– Я… никогда не забуду их лица? Моих рыцарей, что погибли тогда, – нарушив тишину, спросил графский сын, и я отклонилась, слушая. – Буду вечно ощущать вину за их гибель?

– Возможно, – я отвечала честно, сложив руки на груди. В комнате становилось прохладно или я говорила о себе, ощущая мысли кожей. – Это ловушки собственной памяти…, – тряхнула я головой, убрав волосы с глаз, а из головы трепещущий морок. – Вы знали, что любое живое существо неосознанно стремится к саморазрушению? Мы должны игнорировать это стремление, чтобы жить. И это непросто… Я сама каждый день спрашиваю себя, а есть ли моя вина в том, что я жива за счет того, кого уже нет.

– Вы говорите о своем муже? – Слегка потупив голову, с неудобством задал он вопрос, и мне не хотелось смотреть ему в глаза, поэтому говорила я куда-то в поверхность стола, озаренную бликом светила. – О его смерти?

– В том числе, – сорвалась фраза. Разговор почему-то каждый раз он заходил туда, чего касаться не следовало. – Но я не это хотела обсудить, а поговорить о Вашем отце. Мы с Вами оба загубили столько судеб в этом противостоянии, что забыли о тех, кого можно еще спасти. Вы спросили не лекарь ли я...

Я подняла взгляд. Фарвил занервничал. Он ни раз разговаривал об Анделе с Илланой, и не был выслушан. Теперь «друг» сам пришел к нему в палату.

– Целители говорят, ему невозможно помочь, – заерзал данмер, пытаясь справиться с горечью.

– Снадобьями нет. Нельзя заставить разум исцелиться зельями, однако можно принудить его по-другому, – молодой эльф взглянул на меня с заразительной надеждой. Я помогу его отцу, а он поможет всем нам. – Вы сможете пособить мне в этом? Это странно прозвучит, но однажды я сказала Вам, что надеюсь принести пользу этому графству, и в этот раз правда могу.

– Что Вы предлагаете?

– Вывезти Андела за пределы Чейдинхола. Смена местности и климата заставит его подстраиваться, тело станет работать над собой. Это должно помочь. Знаю, сейчас неспокойные времена. Миледи не захочет подвергать Вашего отца опасности, однако…, – я изобразила задумчивость. – Что, если мы, скажем, попросим кого-то о защите?

– Да, верно! Я тоже об этом думал! Но кого? Вряд ли кто-то позволит нам остановиться после всех этих слухов. Да и Иллана не согласится, она не переносит многие города. Только представьте себе… Бравил …, – брезгливо скривился данмер. – Или вот еще… Имперский город, кишащий имперцами…

«О да… Бравил. Город наслаждений. Царство цветов над преющими стоками. С таким списком предпочтений ей трудно будет угодить. Хотя Имперский город уже не должен казаться ей так плох»

– А Янус Гассилдор? Кажется, она была рада его прибытию. Она бы отказала его приглашению?

– Хм…, – усомнился Фарвил. – Несомненно, граф Гассилдор – авторитет в Сиродиле. Она мечтала заручиться его дружбой, и уже ни раз отправляла приглашение. Но с чего Вы взяли, что он ни с того, ни с сего пригласит тех, к кому сам отказывался свершить поездку?

– По той же причине, что и приехал в конечном итоге, – с задумкой натянула я улыбку. – Он хочет спасти друга.

– Не знал, что мой отец дружен с Гассилдором. Никогда не слышал об этом.

– Странно. Янус сам сказал мне…, – неподдельно протянула я, но осеклась и обратилась к собеседнику. – Впрочем, не важно. Нужно, чтобы Вы поговорили с миледи об этом. Уговорите её взять Андела с собой, скажите, что граф Скинграда сам выказал желание об ответном визите и сочтет отказ оскорблением, проследите, но ни в коем случае не говорите истинной причины. Она не поверит в эффективность метода, и все будет напрасно. А я сама как-нибудь договорюсь с Янусом…

– Если затея удастся, клянусь рыцарским именем, я жалую Вам целое поместье и титул! – Я собиралась возразить его смелому заявлению, однако шелест за окном прервал нас. Фарвил вновь толкнул ставни наружу, поднявшись, и я мельком заметила едва различимое движение. – Слышите? Вот о чем я говорил!

– И правда. Может, лисы? – Предположила я. Сверчки затихли. Всполохи. – Извините меня…

Я встала с насиженного места, переглянувшись с данмером, и под оголтелый взгляд эльфа взобралась на раму соседнего окна, чтобы, свесив ноги, спрыгнуть вниз. Мое поведение только что могло бы смутить рассудок любого другого персонажа, однако минута промедления могла стоить многого. Цепляться за каждую нить. Только потом я подумала, что с легкостью наткнулась бы на кого-либо из Теней, а тогда звуки уводили меня вглубь сада к одиноко стоящей средь жухлости яблоне под секундным светом. Я видела, как контур фигуры приближался к ней, и с замаха метнула в образ камень, вынудив силуэт резко неповоротливо увернуться, подобрав ногу и материализовавшись. Это было моё зелье, я специально создавала их неустойчивыми, дабы быстро возвращаться в форму.

– Фух! Вы едва не попали! – Патриция, косо улыбнувшись, состроила невозмутимый вид, попытавшись неуклюже подбочиться о тонкий ствол деревца. – Я знала, что Вы заметите меня.

– Тебе нельзя быть здесь, – приближалась я, шикая и панически отмечая, не выглядывает ли кто сзади из горящих окон резиденции. Схватила её под руку и дальше в заросли. Волнение сперло дыхание, я высказывалась эмоционально, слегка пригибаясь и жестикулируя, а сестра лишь невозмутимо протерла сухой лист с куста. – Мы договорились встретиться только поздним утром… Если тебя увидят, я могу не успеть. Мы и так здорово рискуем, полагаясь на удачу и отсутствие интереса командора к научным трудам…

– Да, но Люсьен передал, что… будет ждать нас в небольшой таверне у обводной дороги. Мы больше не возвращаемся в лагерь. Местный старик недавно выкупил этот домишко и не разбирается в людях, – усмехнулась Патриция.

Я закивала на выдохе, потирая лоб и переносицу, дабы вернуть хоть немного утекшей бодрости среди ночи, и та успокоительно засмеялась. «Должно быть, я самый тревожный член братства», думала я. «Как непростительно непрофессионально в сравнении с должностью, доставшейся мне не по праву. Нынче не те времена, когда можно нянчиться со мной, как выражалась Очива. А Люсьен сохранял спокойствие даже лишившись «дома», отнюдь не соизволив предупредить меня о плане с приман…кой… Зачем ему спешить предупреждать?» Я остановила свои мысли, споткнувшись о смысл, и осторожно выступила навстречу сестре.

– Так, когда ты виделась с уведомителем? – Уточняла я максимально отрешенно. – Он уже успел вернуться или оставил что-то в звероловной яме? Что-то слышно о форте?

– О, нет. Я и не виделась, – улыбчиво мотнула та головой, медленно вытянув руки по швам. – И да, он оставил послание.

– Патриция, – настигала я, подловив. Сестра невольно отступила, сунув руку в карман и уткнувшись в захрустевший кустарник, и я выдохнула почти вплотную, уставившись в глаза. – Яму… Люсьен засыпал.

– Я… не совсем понимаю…

Вот только меня пронзило понимание, я тяжело сожмурилась, отступая. «А ведь я уже себя спрашивала. Зачем она здесь?». И распахнула глаза. – Аркуэн послала тебя следить за нами.

– Сестра…

– Можешь мне не лгать.

– Мне… очень жаль, – единственное, что та смогла выговорить мгновенно перед надломленным выражением. Признания, кажется, всегда гнетущи. – Я не могла поступить иначе.

Стало еще более не по себе. Недоверие Черной Руки. Они уже докопались до правды? Но до какой именно правды? Я резко обернулась, сжавшись от ужаса.

– Встреча в таверне. Это тоже ложь?

– Элен, прошу, поверь мне, – Патриция очевидно разволновалась, протягивая смятый конверт из закромов, внутри которого действительно указывалось место встречи. Наверное, она забрала его из обозначенного нами тайника. – Могу уверить тебя, Лидер видит и ценит твои старания.

– Она считает меня опасной?

– Если бы ты была опасна, не думаю, что стояла бы сейчас рядом с тобой, – ответила сестра, вложив смысл полной уверенности в лояльности наставника. Она верила ей, как я верю Люсьену, однако была убеждена, та не отправила бы ее на встречу со смертью. – Большего, к сожалению, я не могу сказать.

– Нет, не оправдывайся. К тебе у меня нет никаких претензий. Ничего… ничего…, – прислонилась я к низкому ограждению, и Трици покачиваясь присела на него рядом. – Всё в порядке… этот день меня вымотал… Да… Хм… Что ж... Всё… под контролем, – уговаривала я себя. – Я почти… у цели.

– Правда? – Сестра оживилась от моих слов, и я активно закивала, сжав болезненно губы и растирая колени. – Это же отличная новость! Удалось что-то выяснить?

И я, едва усмехнувшись, выложила всё «за чистую монету».

В поместье я вернулась тем же окном, представляя, как лес сотрясается от истеричного хохота Патриции, какой успела услышать, дойдя до кульминации рассказа. Непосредственность сестры и ощущение зарождения дружбы стояли опротив веса, где груз набирало чувство фатального и неподконтрольного движения за спиной. Фарвил уже расположился на кровати и панически дернулся, схватив кувшин под рукой, когда чрез подоконник влезла, расправляя ткань, недавно ускользнувшая сквозь него управляющая. Подходящих слов у эльфа не нашлось.

– Что ж, я была права. Действительно, лисы, – повременив, прочистила я горло, справляясь с тошнотворными позывами вязавшегося в узел желудка, и с тяжелым видом направилась на выход.

– А ведь я вспомнил Вас! – Окликнул молодой граф в спину, останавливая в дверях.

«Только не Элеонора Бертран! Не сейчас», слегка ссутулились вздымленные плечи, неторопливо разворачивая настороженную управляющую. И в портале, открывающем палату, Фарвил привстал, дабы нести гордость, переговариваясь через его границу. Продолжил.

– Та фраза. Я вспомнил Вас, прибывшую в город, а теперь Вы с нами, пытаетесь выиграть битву, проигранную моими родителями, пытаетесь помочь моей семье, и, хах… обливион побери, простите слова, недостойные рыцаря, не побоялись только что отправиться в сады на тревожный шум… Я хотел сказать, что я, и мы все всегда будем рады приветствовать Вас.

«Как… глупо», сдержанно облегченно улыбнулась я темноте. Настоящую меня, имя, он так и не припомнил.

– Это не всё. Винсент – особенный человек для четы Индарис, – продолжил данмер, вынудив поднять глаза, какие были ему не видны. – Он первый, кто не стал злобно смеяться и подтрунивать над затеей мальчишки стать рыцарем, и поддержал меня, первым вступив в мой глупый орден. Я долго думал, и кодекс чести обязывает меня передать Вам. Он всегда с большой теплотой отзывался о Вас. И сейчас я понимаю, почему те слова ничуть не преувеличены. Я был счастлив, когда у него появился такой друг, но еще более счастлив был узнать, что эта дружба оказалась чем-то большим. И что в последний год своей жизни, он встретил Вас, наконец, отбросив свой траур. С высоты молодости мне сейчас трудно представить, каково быть вдовцом столько лет, но я надеюсь, когда-нибудь уйти из жизни в подобном спокойствии и уверенности.

Я неуравновешенно шагнула назад, на миг возвращаясь, но не смогла, ощутив странный укол. «Вдовцом? Он никогда не рассказывал мне».

– Вы… знаете, как она умерла?

– Точно не знаю. Что-то связанное с экспедициями? Если она была исследователем, не удивительно, если супруг нашел в Вас родные черты, – пожал плечами наивно нетактичный Фарвил. – По крайней мере, он утверждал, это проще нежели наблюдать неотвратимое угасание жизни, как приходится его приятелю...

– Спасибо, и… прощайте, – оборвав, кинула я напоследок, сглотнув накатившее нечто. – Пожалуйста, не забудьте про наш уговор.

Я прислонилась спиной у закрытой двери. «И за что тебе обидно, Элеонора? За то, что ты не единственный смысл всего вокруг?»

«Янус был прав. Ох, как же он был прав. Я понятия не имела о всех трёхстах годах жизни вампира. Нет. Это нормально, что ты не знала о его браке. Так чего же ты удивилась?». Ошеломление сформировало праведный гнев и решительность, позволив сотрясать двери графских покоев неистовым стуком. Гассилдор ни раз заявил о необходимости покинуть границы его обитания, но темная сестра была непреклонна, торопилась, истратив время на философствования, и брала упрямца измором.

– До рассвета осталась пара часов! – Снова троестучием оповестила я его о своем присутствии, задирая голову, будто звук так лучше просочится сквозь щели. – И если я что-то знаю о вампирах, так это то, что Вам так же необходим сон, а командор, наверняка, захочет все эти изумительные солнечные сутки держать Вас под боком!

– Я предупреждал Вас по-хорошему, Элеонора, уходите, пока я не намекнул тому же самому командору, почему управляющая рыщет по резиденции среди ночи.

– Боги, я только прошу выслушать. Я знаю, как можно вызволить Андела…

– Мне всё равно, и Боги Вам не помогут. Зато мне поможет стража, – слышала я свирепеющий голос, который высунулся в окно, призывая патрульных. – Стража! Кто-нибудь, уберите мошку от моих дверей!

В парадной за поворотом фойе хлопнули створы ворот, впустивших дежурных. Я не могла просто так оставить его в покое, не могла оставить мысленно в покое приближающийся рассвет, командора, Черную Руку, Аркуэн, Люсьена и… Я прислонилась вплотную, едва не обнимая дерево двери, уже не выкрикивала, а перешла на молебный полутон.

– Вы сказали, что дружба толкнула Вас прибыть сюда и обратиться ко мне, но дружба, о которой Вы упомянули, – осенило меня. – Это ведь не дружба с Анделом? Если не хотите помочь мне, так сделайте это ради него… ради Винсента… ради его памяти.

Стража явилась на подходе, вот только граница предо мной внезапно отворилась, впуская свет, и Янус Гассилдор, прямолинейно сверкнув взглядом на легионеров, втолкнул меня внутрь, оставив их, нервно вздохнув, переглянуться от капризов богатого гостя. Постель заправлена, на столе стопка справочников и гильдейские путеводители. Ко сну он так и не отправлялся, медлительно прошел мимо меня в центр комнаты, и сменил выражение только когда наткнулся на позабытую откупоренную склянку в серванте. Кровь, видимо, уже свернулась. Поморщился. Вампиры одиноки. Они ценят кланы, а такие как Гассилдор – приятельство. Слышала, его супруга безнадежно больна. «Вампиры могут болеть?» Наверняка, Винсент поддерживал его.

– Он… когда-то помог Вам. Поэтому Вы здесь? – Догадывалась я. – Вы дали какое-то обещание?

– Не обольщайтесь, – тихо сказал Янус склянке, прежде чем выбросить в корзину, и поднял глаза исподлобья, словно бы носил очки. Старая привычка. Может, когда-то. – Это не обещание. Скорее чувство… долга. И я сам решаю, как и когда его отдать.

– Почему Вы передумали? – Не понимала я. – Только минуту назад Вы были готовы сдать меня Джованни со всеми потрохами.

– То, что Вы сказали, убедило меня. Если Винсент рассказывал Вам об этом, значит, доверял. Таковы времена. Опасно верить. Особенно таким, как вы. Лично я бы не стал.

– И всё же Вы верили ему, – подметила я аналогичную принадлежность вампира братству. – Он поведал, как призывал Вас выживать и питаться, чуть ли не регулярно навещая Гассилдоров. А потом называл вас давними приятелями.

– Приятельские отношения завязываются так, – пояснял граф, повседневно извлекая некие бумаги из стола. – Люди не знают друг друга. Вы рассказываете друг другу что-то, совершаете поступки. Поступок свершился, рассказ оправдался – репутация заслужена, и так до тех пор, пока каждый не будет уверен, что её достаточно, дабы сделать выводы.

– Похоже на сделку, – заметила я, и Янус кратковременно улыбнулся.

– Зуб за зуб, – подтвердил он. – Но предлагаю оставить лирику. Скоро по хозяйским комнатам пустятся первые горшечницы. Итого, Вы сказали что-то, что меня удовлетворило, а я выслушиваю Вас. Если от меня что-либо требуется, то и я потребую что-либо от Вас. Это ясно?

– Да, – с разумением кивнула я, сложив руки аки прилежная ученица. Янус вопросительно повернул голову, ожидая повествования, и вынудил опомниться. – Тогда… у меня есть план, требующий Вашего участия. Нужно, чтобы Вы пригласили Индарисов к себе в загородное поместье на приём, а дальше уже наша часть.

– В таком случае от Вашей стороны я ожидаю лекарство, – тут же поразительно нерешительно ответил на ход Гассилдор. – От вампиризма. Но эта плата подождет. Сначала Андел Индарис.

В жизни не слышала о подобной ереси. «Вылечиться от вампиризма? Он с ума сошел от долгожительского безделья?» Или лекарство предназначалось для кого-то? Я потеряла дар речи, но перед тем, как удовлетворенно покинуть графские покои, спросила о том, что так долго терзало меня.

– Милорд Гассилдор, Вы так долго знали Винсента… Как Вы считаете, он способен на предательство?

– Я считаю, он способен на верность, – туманно ответил вампир. – Вот только для бессмертных определить предмет верности бывает нелегко.

«И, как по теореме, для преданности братству это необходимо, но недостаточно»

Я еле успела возвратиться в комнату и прилечь, набросав кое-как подушки с одеялами после моей инсталляции, до того, как служанка, подосланная миледи, приволокла поднос с завтраком, отмечая «завидную бодрость и юношескую свежесть» отдохнувшей управляющей. Что и требовалось доказать, едва пропели первые петухи, как один из них клюнул командора, и тот поспешил собрать нас всех. А именно, супругов Индарис, меня, графа Януса Гассилдора и себя, – в том же затемненном читальном зале, сумрак которого был готов убаюкать меня на стопке книг в мягкой кожаной обложке слева от меня, где по договоренности притаилась в стеллажах за шторами Патриция, которой я наспех распахнула окно до прибытия Цивелло. Первыми в библиотеке он запер помимо управляющей Фарвила, что безыдейно выбирал с полок совершенно противоречивые труды, и вампира, приятно проигнорировавшего «душный» спектакль, заслужив положительную репутацию.

Сам командор и Иллана присоединились несколько позже. Они что-то обсуждали по дороге сюда, ибо еще в портале оборвались на середине фразы, когда миледи, заулыбавшись на всю округу и приветственно вытянув руки, выступила к «любимому» мужу, дабы расцеловать его в щеки. Джованни вошел следом. Я и Янус тут же поднялись с кресел, и командор оглядел нас поверх голов, чтобы остановиться на мне. Благо, юный Индарис беспардонно нарушил тишину, вылезая и закрывая меня спиной. Иллана тем временем уцепилась за мой локоть.