Текст книги "Белый, красный, черный (ЛП)"

Автор книги: Elenthya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 41 страниц)

– Мастер Фу, – невольно выдыхаю я.

Белые глаза возвращаются ко мне. Его лицо остается таким же застывшим, таким же невыразительным, как обожжённая деревянная маска. Красные прожилки трепещут на щеках – черных и пористых, словно уголь.

– Мастер Фу, вы здесь?

И впервые с нашего противостояния на Марсовом Поле у меня возникает ощущение, что он смотрит на меня. Что он по-настоящему смотрит на меня.

– Довольно… Довольно.

Его угольные губы остаются сомкнутыми, а голос исходит словно из ниоткуда. Из всех пор кожи вырывается густой серый дым и начинает его обволакивать. Он сжимает кулаки.

Вторая вспышка – взрыв. Я едва успеваю выпустить рапиру, чтобы вскинуть йо-йо. Меня накрывает сильный жар, и черный кулак со всей силы ударяет в мой щит.

– Твоя квами. Сейчас! – яростно рычит Изгнанник.

Я держусь, стиснув зубы. На левое бедро ложится ладонь.

– Моя Леди!

Я инстинктивно понимаю и уклоняюсь вправо. В то же мгновение из ниоткуда появляется шест, увеличивается, чтобы ударить Изгнанника прямо в живот и отбросить его вдаль. Придя в себя, Черный Кот встает в защитную позу и бросает на меня обеспокоенный взгляд.

– Ты как?

Я торопливо киваю. Изгнанник уже на ногах, ворчит и морщится. Красные прожилки вспыхивают, и он полностью исчезает в коконе дыма, как никогда густого и непроницаемого. Воздух заполняет шепот – заклинания на китайском?

– Что произошло? Что он делает?

– Думаю, он поглотил акуму Рипост!

Черный Кот издает пораженное восклицание:

– Рипост! Она…

– Не знаю! Но надо всех поместить в надежное место, и быстро!

Акуманизированные тоже встают, еще немного растерянные. Геймер берет на себя задачу как следует вывести их из оцепенения:

– Изгнанник продолжает набирать силы! Отступайте на улицы, быстро!

Одним взмахом крыльев Разлучник бросается подобрать Кагами, но Изгнанник не двигается, сосредоточенный на своих заклинаниях. Остальные акуманизированные уже бегут к ближайшим зданиям. Мы бежим за ними, через плечо наблюдая за Изгнанником. Мои Серьги снова пищат – сколько уже раз? – и Черный Кот испуганно распахивает глаза.

– Хорошо. Катаклизм?

Я натянуто смеюсь:

– На чем, Котенок?

Он удрученно пожимает плечами:

– Разве обычно это не решение всех наших проблем?

Я отказываюсь ему отвечать, в горле стоит ком.

– Есть другая блестящая идея, моя Леди?

Мой взгляд колеблется между рапирой, которую Черный Кот снова заткнул за пояс, и пожаром, который теперь представляет собой Изгнанник.

Нет! Нет!

– Не знаю! – пронзительно вскрикиваю я, увеличивая скорость.

– О, моя Леди, – сокрушается Черный Кот. – Порой ты так плохо врешь!

Я бросаю на него гневный взгляд. Черный Кот едва слышно шепчет:

– Не могу тебя осуждать. Мы не убийцы!

За нами раздается взрыв, и жар становится почти невыносимым. Черный Кот оглядывается через плечо и бледнеет. Он резко останавливается и одной рукой достает шест, а другой – рапиру.

– Прячься, я его отвлеку!

Я вздрагиваю и в свою очередь останавливаюсь.

– Э? Совсем один? Ни за что!

– Я помотаю его по городу, как недавно. Только на время, чтобы Тикки подзарядилась. Как только сможешь, присоединишься!

Еще чего!

– Либо мы вместе сражаемся, либо вместе отступаем!

– Не когда у тебя вот-вот закончится трансформация! Бражник по-прежнему не знает, кто ты, так что не спорь!

Он прав. Я знаю, что он прав. Такое уже случалось, когда один из нас отсутствовал, пока не обновит трансформацию. Несколько раз. Обычно, второй едва выкарабкивался до его возвращения.

Почти все акуманизированные добрались до ближайших зданий. Изгнанник вопит посреди площади. Вихрь дыма и пламени, в который он заключен, теперь высотой с дом. Что можно с этим сделать?

Что он собирается с этим делать?!

Черный Кот прикладывает к виску два когтистых пальца и насмешливо салютует мне:

– Я выкручусь. Беги!

– Не делай глупостей, ладно? Избегай его, и всё!

Я разворачиваюсь и с тяжелым сердцем пускаюсь бегом. Голос Кота уже становится далеким. Я лучше слышу его в наушнике.

– Эй! Напомни мне, кто тут король увиливания?

– О, заткнись и беги!

– Ты тоже, моя Леди! КСТАТИ, Я ЛЮБЛЮ ТЕБЯ!

О, Кот…

– Изгнанник! Я здесь!

Горькая улыбка кривит мои губы. Я шмыгаю носом. Я бегу изо всех сил и бросаю йо-йо на приступ ближайшего здания. Раздается взрыв. На мгновение сердце останавливается.

– Мимо!

Опять раздается ироничный смех Черного Кота, и я снова дышу.

Черный Кот, будь осторожен. Прошу тебя!

Йо-йо зацепляется за балкон, отрывает меня от земли. Я кручусь, энергичным усилием восстанавливаю траекторию и встаю на шиферной крыше. Париж-Пиксель расстилается перед моим взором, гигантский и безлюдный. Будь он виртуальным или реальным, я знаю все его уголки. Я знаю, где спрятаться, где безопасно.

Тикки должна объяснить мне, что происходит с Талисманом Удачи. Сначала лук, а теперь шпага? Надо разработать план заново!

«Мы же не убийцы, а?»

– Геймер, меня несколько минут не будет.

– Понял, Ледибаг. Я затуманю твое присутствие на наших детекторах, твой секрет будет сохранен. Но поторопись!

Я поднимаю руку, чтобы отключить наушник, когда вдалеке кричит Черный Кот:

– Нет! Вайзз, нет!

В его голосе нет ни провокации, ни даже боли – он полон ужаса. Я застываю, чувствуя, как выступает холодный пот, и осматриваю площадь в поисках огонька, движения. Взрывы прекратились, уступив место странному гулу.

– Черный Кот?

В наушнике тишина. Дым мешает мне ясно видеть, что затевается. Проходят бесконечные секунды. Потом глухо бормочет Леди Вайфай:

– Его наушник отключился. Не знаю, что это значит…

– НЕТ! – раздается далекий сдавленный голос Черного Кота: – УХОДИ, ЛЕДИБАГ!

Дым освещается. Вспышка прорезает воздух. Свист оглушает меня.

Что-то ударяет в фасад внизу. Всё здание содрогается, а потом взрывается. Появляются сверкающие трещины, черепица уходит из-под ног. Я молча скольжу, скатываюсь в пекло. В самое последнее мгновение я бросаю йо-йо к первому же достаточно удаленному предмету на площади – фонарю.

В ушах звенит. Пожар накрывает меня, ослепляет. Я уже ничего не слышу. Йо-йо где-то зацепляется. Я дергаю трос – так сильно, что он впивается в пальцы, несмотря на защиту костюма, и катушка, наконец, активируется, унося меня прочь.

Ожог. Потом ледяной ветер. Успокаивающий. Хотя я и ожидала этого после столь отчаянного полета, первый удар получается жестоким. Я инстинктивно сворачиваюсь в клубок. Я отскакиваю от асфальта и от предметов, которые едва различаю – верхушка дерева, машина, стекла которой разбились от удара, обломки. Я качусь несколько метров и, наконец, останавливаюсь.

Боль в треснутых ребрах дошла до высшей точки. Я морщусь, дыхание прерывается, несколько секунд я не в состоянии пошевелиться. Вокруг меня тихо. Слишком тихо. Это тоже из-за взрыва?

Я приоткрываю веки, чувства спутались от боли и взрыва. И сердце останавливается, когда я понимаю, что не одна.

Черный Кот здесь, в нескольких метрах. Плененный, он сражается с незнакомой коренастой фигурой, чуть-чуть выше него. Толстая рука – черная, как уголь, с красными и зелеными прожилками – сжимает его так сильно, что он едва может дышать. Он задыхается, лоб в крови.

– М’Леди… Не слушай, атакуй!

Другая рука держит рапиру у его горла, прижимает немного сильнее, и металл тут же надрезает его кожу. Черный Кот рефлекторно дергается и застывает, сжав зубы.

– Освободи Тикки. Немедленно.

Говорит незнакомец, но раздается голос Изгнанника – такой спокойный, что становится жутко. Над плечом Черного Кота сверкают два глаза. Два пустых белых глаза.

Мой Камень Чудес пищит в последний раз.

– Верни мне Серьги без глупостей и забери у него Кольцо. Иначе он умрет.

Час -5

Комментарий к Глава 14. Поскольку ты уезжаешь (1) Sidekick в переводе с английского означает «партнер, помощник, друг». Но если разложить это слово на две части, как сделал Кот, получится «удар сбоку».

(2) Июльская колонна – монумент на площади Бастилии. Была построена в память о «трех славных днях» Июльской революции 1830 года, когда был свергнут король Карл Х и на трон взошел «король-гражданин» Луи-Филипп.

====== Глава 15. Между Сциллой и Харибдой ======

Комментарий к Глава 15. Между Сциллой и Харибдой Примечание автора:

Тома Астрюк, «папа» сериала «Чудесная Ледибаг», был частью команды в другом успешном мультсериале «Код Лиоко», вышедшем в 2003 году. Отсюда небольшая отсылка в этой главе.

Примечание переводчика:

«Код Лиоко» – история о детях, которые совершают путешествия в виртуальный мир Лиоко, чтобы бороться с опасной компьютерной программой Зеной.

День 0

Час -7

– Что ж, вопросы есть? – спрашивает Геймер.

Никто из собравшихся не реагирует. Я бросаю взгляд на Ледибаг – стоит, скрестив руки, серьезная, как никогда: возможно, эта тарабарщина привела ее, как и меня, в замешательство? В любом случае, она это хорошо скрывает. Сидя на ее плече, Вайзз с отсутствующим видом грызет печенье из водорослей: ультратехнические объяснения Макса Геймера, похоже, пролетают мимо его ушей. Я подавляю вздох, собираясь попросить объяснений, когда Роза поднимает руку.

– Я не поняла, – пищит она высоким голосом.

– Что ты не поняла, Принцесса? – удивляется Геймер.

– Э… На самом деле…

«Ничего»?

Роза, она же Принцесса Аромат, с подавленным видом переступает с ноги на ногу, словно заяц в свете фар. Она умоляет взглядом Джулеку – Рефлекту, – которая подпрыгивает и что-то бормочет, как всегда невнятно. В итоге Аликс – Хроногёрл – поднимает забрало шлема и привлекает внимание Макса, лопнув пузырь жвачки.

– Меня ты потерял с отступления насчет серверов как-их-там. Можешь объяснить покороче и на французском?

Макс раздраженно вздыхает, но заметив сомневающиеся или обеспокоенные мины друзей, прочищает горло и несколько мгновений размышляет.

– Хорошо, сделаем проще: вы же видели «Код Лиоко»?

Я удивленно приподнимаю брови. Несколько лиц вокруг меня светлеют.

– Старый детский мультик? – презрительно бросает Антибаг.

– «Детский»! Ты торопишься с выводами, – отвечает Рисовальщик, продолжая чертить на планшете, прикрепленном к его запястью. – Я большой фанат этого сериала. 3D было чертовски новаторским шагом для того времени.

Хлоя закатывает глаза, но удерживается от ответа: Натаниэль должен еще нарисовать ее будущее оружие – громадный красный меч, усеянный шипами, такой же, какой она призывала во время своей первой акуманизации.

Геймер с воодушевлением продолжает:

– Видите перенос персонажей из реального мира в виртуальный – туда, где они могут сражаться с З.Е.Н.А, их заклятым врагом? Так вот, здесь будет примерно то же самое: Париж-Пиксель – это виртуально воспроизведенный в малейших деталях Париж, и когда Пикселятор использует на нас свою силу, в следующую секунду вы материализуетесь там.

– Отлично! – воодушевленно восклицает Баблер.

– А! Теперь поняла! – щебечет Принцесса Аромат под нежным взглядом Рефлекты.

– …с той лишь разницей, что там окажетесь именно вы, а не цифровые аватары, – умеряет их пыл Макс Геймер. – Не будет ни второго шанса, ни перезапуска игры. Если вас там ранят, вы вернетесь сюда раненые. Так что будьте очень осторожны.

– О…

– Преимущество состоит в том, что Марков и Рисовальщик могут по желанию менять площадку, – вмешивается Пикселятор, до сих пор державшийся в стороне. – Мы уже следим за всеми действиями и движениями Изгнанника в реальном времени, ничто не сможет ускользнуть от нас там.

– А если как раз будут раненые?

Голос моей Леди спокойный и неторопливый, но непреклонный. Я устало улыбаюсь: даже если этот вопрос уже поднимался несколько минут назад – и каждый присутствующий акуманизированный подтвердил желание сражаться, – Ледибаг беспокоится из-за необходимости втягивать наших друзей в это последнее сражение. Я тоже, честно говоря, еще испытываю угрызения совести, позволяя им противостоять Изгнаннику. Но пора признать неизбежное: это дело теперь касается их всех, и они отказываются отступать.

Геймер и Пикселятор переглядываются: судя по всему, они предвидели этот вопрос.

– Мы разработали протокол срочной рематериализации. Если целительного дыма нашей Принцессы будет недостаточно, раненый вернется в реальный мир меньше, чем за две минуты.

– Но я сделаю всё возможное, – вдохновенно произносит Роза. – Положись на меня, Ледибаг! Я недавно хорошо натренировалась в скорой помощи: людям становилось гораздо лучше, все были в восхищении. И даже Климатика, когда ее ожоги исцелились, сказала, что я великолепна! Представляешь?

– Да, но, возможно, она была не слишком объективна, – шутит Алья. – Учитывая, что твой туман затуманивает сознание…

Зонт Климатики щелкает, когда она направляет на Алью его кончик.

– Вайфай, хочешь вернуться к разговору о твоем полностью розовом костюме и четверти часа «бесплатных объятий»? Поскольку я уверена, Пикселятор это сфотографировал.

– А-а-а-э-э-э… Джокер?

Среди собравшихся раздается несколько смешков, и наэлектризованная атмосфера немного разряжается. Леди Вайфай с пафосом взъерошивает рыжие волосы, и я без труда различаю тонкий порез, который сильно кровоточил после взрыва, когда я спас ее в последнее мгновение. Запекшаяся ранка явно уже не причиняет боли, но всё еще сияет странным розовым светом. Целебный туман Принцессы Аромат потрясающе эффективен, несмотря на побочные эффекты – к счастью, временные. Его болеутоляющее действие так сильно, что приводит в эйфорию, а в случае акуманизированных еще и подавляет их силы и на добрые пятнадцать минут раскрашивает костюмы ярко-розовым.

– Шутки в сторону, – произносит Геймер, – могу вас заверить, всё будет как обычно. Улицы, крыши, препятствия, физические законы, ваши силы – всё будет функционировать точно так же. Только вам не придется заботиться о сопутствующем ущербе.

– И о том, чтобы защищать гражданских? Я знаю, кто отведет тут душу, – с улыбкой бормочет Рипост.

Климатика отвечает на ее подколку ироничной усмешкой: как только эффект розового тумана рассеялся, ее разрушительные силы вернулись к максимальной мощности.

– Бражник только что подтвердил мою теорию, – добавляет Макс. – Избавившись от его контроля, Изгнанник тем самым отрезал себя от его энергии, так что его мощь не безгранична. Он силен, но рано или поздно ослабеет.

– Согласно нашим подсчетам и архивам ваших предыдущих миссий, – подхватывает Марков, – более девяноста процентов вероятности, что рюкзак является акуманизированным предметом и, следовательно, запасом его энергии. Значит, лучшей альтернативой будет нейтрализовать его обжигающую ауру на время, чтобы отнять и уничтожить рюкзак.

– Как вы уже недавно сделали, – заключает Геймер. – Но исключая момент с убийством. Не в обиду будь сказано, Рипост.

– Никаких обид, – отвечает та, однако держась настороженно. – Я признала свою ошибку.

Геймер кивает, не слишком убежденный, и поворачивается к нам с Ледибаг:

– Изгнанник уже терял скорость, когда вы исчезли. И он спит с тех пор, как Пикселятор его пленил. Мы предполагаем, это его способ экономить силы, и он проснется, только когда вы перенесетесь в Париж-Пиксель. Поэтому я предлагаю отцифровать вас в последнюю очередь. Это здравый смысл.

– Отлично, – соглашается Ледибаг, взглядом спросив моего согласия. – Но будьте все осторожны, пока ждете нас!

Марков и Пикселятор снова начинают суетиться с последними приготовлениями. Пока Макс заканчивает отвечать на вопросы то одного, то другого: «Да, Иван, ты имеешь право швырять в Изгнанника машины. Только обращай внимание на нас…» – я изучаю окружающих нас акуманизированных. На их лицах читаются напряжение и законное беспокойство, тем не менее, похоже, ничто не способно разрушить их сплоченность.

Хроногёрл и Разлучник уже играют в камень-ножницы-бумагу на то, кто из них первым ступит в Париж-Пиксель, пока Геймер не объявляет, что перенос будет осуществляться по двое, но не больше, из соображений безопасности и мощности зарядки. Каменное Сердце подпрыгивает на месте, на его плече сидит крошечная, но гордая как павлин Страшила. Рисовальщик заканчивает свое последнее творение и в протянутых руках ликующей Антибаг материализуется знаменитый гигантский клинок – черный в красную точку. Пока она делает столь же сложные, сколь рискованные замахи, Леди Вайфай и Баблер предусмотрительно отходят, одновременно с впечатленным и сомневающимся выражением.

Рипост не пытается присоединиться к остальным, которые, насколько я могу понять, еще шокированы ее «мастерским ударом». Климатика – одна из немногих, кто разговаривает с ней без колебаний. Я смотрю на них – похоже, они обсуждают оружие. У них абсолютно разные характеры, и всё же между ними установилось любопытное взаимоуважение. Возможно, потому что они считаются самыми сильными среди акуманизированных? Или потому что не сдерживали ударов, нападая на Изгнанника?

Если им доверить Камень Чудес, сумеют ли они защитить Ледибаг после того…

– Они подумали обо всем, – шепчет моя напарница. – С тобой и Вайззом, думаю, мы можем быть спокойны.

– Я не пойду с вами в виртуальный мир, – мрачный голос Вайзза настораживает меня.

Ледибаг удивленно разглядывает его, когда он покидает ее плечо и зависает перед нами.

– Почему? Твой щит мог бы снова помочь нам выбраться из затруднительного положения, – осмеливаюсь спросить я. – И кто знает, возможно, с твоей помощью нам удастся блокировать и привести в разум Мастера Фу!

Вайзз обменивается с Ледибаг удрученным взглядом.

– Мы уже пытались, когда тебя не было, Черный Кот. Он остался глух ко всем моим призывам, как и к призывам Ледибаг. Сначала его надо освободить от влияния акумы. Я буду полезнее здесь, защищая команду Бражника, если ваше правительство передумает.

Лицо напарницы мрачнеет еще больше.

– Если сила Изгнанника действительно зависит от числа Носителей и квами поблизости, то да, мы не можем представить его реакцию на нас троих вместе, – в конце концов, вздыхает она. – Когда меня не было, Изгнанник ослабел, а увидев меня, превзошел всякую меру настолько, что серьезно ранил Климатику.

Их рассуждение заслуживает доверия, но я всё еще сомневаюсь. Наш Хранитель показал себя достаточно сильным, чтобы сопротивляться Бражнику. И всё еще сохраняет рассудок, поскольку пощадил Ледибаг – к счастью – в надежде выманить нашего старого врага.

– Не могу поверить, что он полностью закрыт для переговоров – пока еще нет. Нас теперь много и мы готовы. Если мы окончательно его обездвижим, мы сможем его вразумить.

Ледибаг встревоженно смотрит на меня. Неподалеку уже начались первые переходы в Париж-Пиксель. Она глубоко вдыхает и шепчет:

– Хорошо. Посмотрим, как всё пойдет, когда окажемся там!

– Поверь, моя Леди. Всё получится! – я протягиваю ей сжатый кулак. – На этот раз ты не одна. Мы все здесь.

Она в свою очередь протягивает кулак и мягко ударяет им в мой. Она, наконец, нерешительно улыбается мне, и я с готовностью улыбаюсь в ответ.

Я рядом.

Час -7

– Я не хочу, чтобы ты уезжал, Черный Кот.

– Я тоже. Но это приятно слышать, моя Леди.

– Мы победим. Мы вернем Мастера Фу. И когда всё закончится, ты уедешь с Плаггом.

– Тебе не придется раскрывать свою личность. Мы выкрутимся до твоего возвращения, Черный Кот.

– Поговорим об этом позже, моя Леди, обещаю… Спасибо.

Час -6

Пикселятор активирует свою силу. Ослепительная вспышка.

Рука Ледибаг сжимает мою. Это последнее, что я осознаю перед тем, как всё исчезает.

Больше нет шума. Больше нет света. Больше нет ничего.

Небытие.

Потом вспышка. Взрывы звуков, ощущений. Головокружение.

Воющий ветер, холод в лицо. Напор воздуха – мощный, почти раздавливающий. Я с трудом приоткрываю глаза, которые тут же наполняются слезами. Солнце, голубое небо. Ослепленный, я в конце концов начинаю различать окружающее и сдавленно вскрикиваю.

Париж. Париж, его улицы и дома, насколько хватает глаз. Я падаю!

– ВААААУУ!

Сена, Марсово Поле и Эйфелева башня справа от меня, далеко внизу – слишком далеко, чтобы послужить опорой для шеста. Что-то касается моей правой руки, и я поворачиваю голову. Ледибаг.

– Черный Кот, сюда! – кричит она.

Она изо всех сил закидывает йо-йо к Эйфелевой башне внизу – далеко, так далеко. Спустя несколько бесконечных минут оно зацепляется за перила последнего этажа.

– Держись!

Она на автомате делает движение запястьем, и трос с пронзительным свистом заматывается обратно. Я едва успеваю схватить ее за талию, прежде чем натяжение йо-йо резко отбрасывает ее вправо. Мы по-прежнему падаем, только башня теперь опасно приближается к нам. Мы двигаемся быстро, слишком быстро, чтобы приземлиться, ничего не сломав!

– Давай, – бормочет Ледибаг. – Давай!

Мы прошли под перекладинами третьего этажа – примерно триста метров. Я сильнее сжимаю ее талию. Она справится, я знаю, что справится. Всегда!

Но мой желудок совсем не справляется!

Одним движением йо-йо отцепляется и со скоростью молнии возвращается в ее ладонь. Уносимые порывом, по-прежнему в свободном полете, мы проходим в нескольких метрах от башни. Ледибаг еще раз напрягается, и йо-йо снова улетает, зацепляется за другую стойку и резко тормозит нас, увлекая в гигантскую снижающуюся спираль. Теперь мы планируем столько же, сколько падаем, и это воздействует на мой желудок чуть ли не хуже, чем свободное падение.

Мы преодолеваем второй этаж – больше ста пятидесяти метров. Земля приближается всё еще с головокружительной скоростью.

– Я отпускаю, держись рядом!

Толчок, йо-йо отцепляется, и свободное падение возобновляется. Ветер воет у меня в ушах. Я хватаю шест и оцениваю расстояние, отделяющее нас от башни – всё еще слишком далеко, нет подходящей для меня опоры. Меньше ста пятидесяти метров до земли, но, возможно, я могу затормозить падение шестом?

– Нет, подожди!

Ледибаг хватает меня сзади за ремень. Йо-йо снова улетает и цепляется на первом этаже. Трос натягивается, и мы резко останавливаемся.

– Ай!

Резкое маятниковое движение бросает нас под Эйфелеву башню. Я вижу, как земля приближается на бешеной скорости.

– Сейчас!

Ледибаг отпускает мой ремень, и я инстинктивно сжимаюсь в комок. Я первый ударяюсь о мостовую и долго качусь, прежде чем мне удается взять движение под контроль. Наконец, я останавливаюсь, голова кружится, сердце бешено колотится. Я бросаю взгляд на мою Леди, рухнувшую на землю в нескольких метрах от меня – взгляд расфокусирован, ладонь прижата к ребрам. Передо мной встает образ раненой одинокой Маринетт в отделе супермаркета.

– Мари… Моя Леди!

Не распускать язык в Париже-Пикселе! Кто знает, кто может нас услышать?

– Моя Леди, ты в порядке?

Страшно бледная, она молча кивает. Хотя костюмы и магические силы сглаживают наши слабости, ее треснутым ребрам наверняка досталось. Она несколько раз вдыхает и выдыхает, маленькими осторожными глотками, и, наконец, ее плечи расслабляются, на щеки возвращаются краски. Она обеспокоенно шепчет:

– А ты, Котенок?

Я улыбаюсь, на меня накатывает приступ необъяснимого нервного смеха:

– Я упал с небес. У меня спина в клочья.

Она закрывает глаза и прикусывает губу, сдерживая улыбку. Я заключаю классическим:

– …но порядок, я упал на четыре лапы.

Она, наконец, смеется:

– Болван.

– Какой маневр! Но приземление надо доработать, моя Леди!

– Либо так, либо я могла бросить тебя на произвол судьбы, пока выкручиваюсь сама! – ворчит она со сбитым дыханием. – Ты предпочел бы, чтобы я схватила тебя в последнюю секунду?

– А, туше!

Я шучу, но прекрасно знаю, что лучше у нас не вышло бы. Счастье еще, что она смогла уцепиться за Эйфелеву башню, чтобы замедлить падение. Без этого…

Я даю ей восстановить дыхание и пытаюсь успокоить колотящееся сердце – мы живы! После воя ветра тишина города вокруг кажется вдруг оглушительной.

– Эй… вы как? Ничего не сломали?

Я подношу руку к наушнику и рычу:

– Геймер, что это был за план? Материализовать нас больше чем в трехстах метрах над земной твердью?

– Сожалею! Правда – я не знаю, что случилось! Вы загружались в два раза дольше, чем остальные, и вы первые материализовались так высоко! Возможно, это связано с величиной ваших сил, наверное, из-за этого программа где-то заглючила…

Макс продолжает рассыпаться в извинениях, тогда как остальные акуманизированные вперемешку выражают облегчение или раздражение. Подняв глаза на башню, Ледибаг выглядит всё еще потрясенной тем, что совершила на чистом инстинкте. Я на мгновение отключаю микрофон наушника и шепчу ей:

– Думаешь, это подстава Бражника?

Я не могу представить, чтобы один из наших союзников был способен устроить подобную ловушку – ни Пикселятор, ни Геймер, ни тем более Марков. Только если Бражник снова взял контроль…

– Ему нужна наша помощь, с чего ему пытаться устранить нас? – бормочет Ледибаг, а потом прочищает горло: – И если бы Бражник заставил одного из них саботировать наше появление, остальные акуманизированные были бы нейтрализованы. Они бы осознали это, как Алья неда…

С другого берега Сены раздается рычание. Эспланаду Трокадеро вдали заполняет густой черный дым. Который быстро приближается.

– Дамы и господа, перерыв закончен, – объявляет Леди Вайфай. – Изгнанник проснулся!

Мы с Ледибаг понимающе переглядываемся.

Кто кого, Хранитель.

Час -6

– …Хоп-ля! Видишь? Снова мимо! Король увиливания, говорю тебе!

– Черный Кот?

– Да, моя Леди?

– Заткнись и беги!

– Слушаюсь и повинуюсь!

– Эй, это не твоя вина, ясно?

– Думаешь?

– …Он добрался до метро! Двигается к северу. К станции Бастилии!

– Если нам удастся снять его с колонны и развеять дым, мы сможем использовать шпагу, чтобы обрезать лямки его рюкзака…

– Я займусь этим. А ты будь наготове, чтобы забрать его своим йо-йо, окей?

– Не раня его? Думаешь, тебе удастся?

– Доверься мне, моя Леди.

– Давай, Ледибаг!

– НЕТ! НЕЕЕЕЕТ!

– Ледибаг… Где акума?

– Твоя квами. Сейчас!

– Что произошло? Что он делает?

– Думаю, он поглотил акуму Рипост!

– Есть другая блестящая идея, моя Леди?

– Не знаю!

– О, моя Леди. Порой ты так плохо врешь! Не могу тебя осуждать…

Час -5

– …Мы не убийцы!

Еще взрыв позади нас. Нам в спину ударяет порыв ветра – горячий, почти обжигающий. Все мои чувства – человеческие и унаследованные от Плагга кошачьи – вопят, что надо бежать. Однако я разворачиваюсь.

Это плохая идея, да?

– Прячься, я его отвлеку!

– Э? Совсем один?! Ни за что!

Я занимаю оборонительную позицию, в одной руке Чудесная рапира, в другой – мой шест. В нескольких десятках метров отсюда Изгнанник представляет собой темный дрожащий силуэт в сердце вихря из дыма и огня.

…очень ПЛОХАЯ идея!

– Я помотаю его по городу, как недавно. Только на время, чтобы Тикки подзарядилась. Как только сможешь, присоединишься!

Я пытаюсь не показать свое беспокойство. Моя Леди, естественно, протестует, но я без труда отметаю ее аргументы: у нее осталась одна-две минуты, так что иначе не выйдет!

– Я выкручусь. Беги!

– Не делай глупостей, ладно? Избегай его, и всё!

Я слегка улыбаюсь. Как всегда, когда она беспокоится за меня, я собираюсь выдать насмешливое замечание – чтобы заставить ее расслабиться, да и самому снять напряжение, хотя бы на несколько мгновений. Но она уже далеко. Сердце бешено колотится, и я не знаю от страха или от возбуждения.

– Эй! Напомни мне, кто тут король увиливания? – шепчу я.

– О, заткнись и беги!

– Ты тоже, моя Леди!

Я один на площади. Один перед Изгнанником. Пока я просчитываю, куда мне бежать – вероятно, на юг, в противоположную от остальных сторону, – одна фраза вертится у меня на языке:

– Кстати… Я люблю тебя!

В моем наушнике раздается ее нервный смех. И мне этого достаточно.

«Я люблю тебя, Ледибаг».

Я снова сказал ей это. В худший из возможных моментов – снова. И я одновременно чувствую себя ужасно глупым… и испытываю облегчение. Это окрыляет меня. Я бросаю взгляд на Чудесную рапиру и засовываю ее за ремень – она исчезнет с минуты на минуту, как только Ледибаг снимет трансформацию. Подняв шест, я бросаюсь к врагу.

– Изгнанник! Я здесь!

Как и ожидалось, костер вздрагивает, и силуэт в его центре, ворча, поворачивается ко мне. Тут же летит огненная стрела, быстрее и сильнее предыдущих. Я без особого труда уклоняюсь, и она врезается в остатки Июльской колонны. При виде внезапно начавшей плавиться бронзы я обхожу Изгнанника по широкому кругу и отступаю к югу площади. За мной по пятам следует поток огненных стрел. Если я отойду достаточно далеко, мне будет легче уклоняться.

Быстрее, моя Леди. Прошу тебя, бы…

Раздается еще один оглушительный свист, и, несмотря на адский жар, по моей спине струится холодный пот. Мои чувства подтверждают: приближается стрела. Я разворачиваюсь и вскидываю шест, готовый нейтрализовать ее…

Это не стрела. Это Изгнанник – гигантский, кипящий, готовый ударить. С каких пор он стал таким быстрым?!

Проклятье!

Горящий туманный кулак обрушивается на меня сверху, я едва-едва успеваю уклониться от него. Он проходит в миллиметре от меня и врезается в землю, порыв ветра сбивает меня с ног. Изгнанник устремляется на меня. Я инстинктивно сжимаю правый кулак.

Нет выбора!

– Ката…

– НЕТ!

Зеленая вспышка. Что-то ударяется в мою руку, мешая мне призвать Катаклизм. Новый взрыв – едва теплый на этот раз – пришпиливает меня к земле. Я съеживаюсь, в ушах гудит. Осмелившись, наконец, открыть глаза, я встречаю белые, пораженно расширившиеся глаза Изгнанника, который, похоже, остановлен прямо в броске, в нескольких десятках сантиметров от меня. Я в укрытии – в плену? – прозрачного купола с золотыми отблесками. Между врагом и мной ярко сияет маленькое изумрудное существо, напевая заклинания.

– Вайзз!

Купол начинает вибрировать. Квами сильнее сжимается, а потом кричит на китайском, вытянув сверкающие магией лапки:

– Отступите, Мастер!

До сих пор гладкий купол украшается множеством незнакомых рун. Изгнанник рычит и топает ногами в своем огненном торнадо. Он кидается на щит с почти звериной яростью.

– Отступите! НЕМЕДЛЕННО!

Купол вибрирует, и от него отделяется мощная ударная волна. Она сносит всё на своем пути, и отброшенный Изгнанник катится среди обломков, потеряв свои дымные доспехи, словно их подчистую сдуло. Он встает на колени, потрясенный, задыхающийся.

Вайзз шепчет в последний раз, и купол замирает, но не исчезает. Я понимаю, что задерживал дыхание, и начинаю дышать.

– Вайзз… Вайзз, спасибо! Ты весьма кстати!

Квами вздрагивает:

– Я сделал это ради Плагга. Он не выносит, когда его котят ранят.

Он поворачивается ко мне, и его полные слез глаза приказывают мне молчать.

– Но пытаться применить Катаклизм к твоему собственному Хранителю, Носитель? – с горечью шепчет он и кивком указывает на мое Кольцо. – Вы с Бражником стоите друг друга. У вас свое решение, а у меня – свое.

Он снова поднимает лапки, и его аура становится ярче, сияет:

– Пора покончить с этим!

Он возобновляет заклинания на китайском, но темп речи ускоряется настолько, что мне не удается его понять. На земле возникает новый круг рун, на полпути между нами и Изгнанником. В центре круга – настолько яркого, что он становится ослепляющим – появляется черный предмет, понемногу становясь осязаемым.