Текст книги "Белый, красный, черный (ЛП)"

Автор книги: Elenthya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 11 (всего у книги 41 страниц)

– Ледибаг? Кое-кто требует тебя, я…

Я подпрыгиваю, застигнутая врасплох. Стоящая слева Леди Вайфай вопросительно смотрит на меня сожалеющим и растерянным взглядом. В ее ладонях неподвижно лежит Вайзз.

– Он говорит, что он с тобой? Он вдруг упал прямо рядом со мной. Я даже не видела, как он защищал меня, но… Он…

Мастер Фу раздирающе кашляет. Квами дрожит, потом кое-как поднимается.

– Мастер!

Его дрожащий взгляд переходит от Рипост ко мне, потом к лежащему прямо на земле Мастеру Фу. Он неуверенно взлетает с ладоней Леди Вайфай, садится на землю, усыпанную пеплом и льдом, в нескольких десятках сантиметров от Изгнанника. Старика, придавленного весом рюкзака, окружают Хроногёрл и Рисовальщик, который только что нарисовал импровизированную перевязку, которая уже пропиталась кровью. Его кожа теперь не черная, а серая и землистая, как холодный пепел. Красные прожилки на истощенных членах пульсируют лишь изредка. У него хриплое, свистящее дыхание.

– Мастер. Всё закончилось, а?

Мастер Фу вздрагивает. Его белый потерянный взгляд обращается на крошечного квами. Вайзз с дрожью вдыхает, а потом всхлипывает:

– Всё закончилось, Мастер. Всё закончилось!

Отрывистое дыхание Мастера Фу прерывается, на несколько бесконечных секунд он словно теряется во взгляде Вайзза, который начинает рыдать сильнее.

– Отдохните, Мастер!

Меня накрывает тошнота, и я вдруг остро осознаю присутствие Тикки – рядом, со мной. В безопасности. У меня наворачиваются слезы на глаза.

Ничто не должно разлучать квами и его Носителя. Ничто!

Изгнанник что-то шепчет на иностранном языке. Вайзз вдруг с ужасом вскрикивает:

– Мастер? Мастер! Нет!

Изгнанник делает резкий яростный жест. Я не могу понять – чтобы схватить Вайзза или, наоборот, оттолкнуть его. Всё еще быстрый, квами в ужасе отлетает.

– Мастер, не делайте этого!

Изгнанник снова что-то угрожающе шепчет. Волна энергии потрясает всю площадь. Хроногёрл и Рисовальщика отбрасывает назад, оглушает. Я спотыкаюсь, Леди Вайфай падает с изумленным криком. Вдали волна заставляет покачнуться Каменное Сердце и Страшилу, которая встревоженно тихо стонет. Несколько непрочных зданий на краю Марсова Поля рушатся.

Освобожденная Рипост, однако, не пытается встать, только вопит:

– Он начинил город бомбами. Он активирует их! Прикончите его! Немедленно!

Перед ее блуждающим взглядом снова появляется белый ореол. Игнорируя ее, я в крайнем напряжении подбираю Вайзза, пытаясь встретиться взглядом с Изгнанником, который по-прежнему бормочет.

– Мастер Фу? Что…

Вдалеке раздает гулкий грохот. Потом другие – неясные, бесчисленные. Я с ужасом обнаруживаю гигантские огненные гейзеры, которые один за другим возникают над крышами. Взрывы. Десятками. Повсюду до самого горизонта.

Еще звучит сирена тревоги, настойчивая как никогда.

– Мастер, нет! НЕТ!

Дрожа в моих ладонях, Вайзз рыдает. Прожилки на коже Изгнанника начинают ярко гореть, вызывая тревогу. Рядом со мной появляется Климатика с белым ореолом перед глазами.

– Бражник говорит, больше ничего нельзя сделать! Уходим!

Она без церемоний поднимает Леди Вайфай, чувствительным порывом ветра убирает Хроногёрл и Рисовальщика. Ударом зонтика обволакивает Мастера Фу толстой ледяной сферой.

– …это его немного задержит! Бегите!

– Ледибаг! Алья!!! Сюда!

Все подчиняются. Я замечаю появление Антибаг и Баблера, усевшихся на крыше ближайшего здания. От этого зрелища Леди Вайфай сильно бледнеет.

– Нино? Уходи! БЫСТРО!

– Без тебя – нет!

Проведя пальцем по экрану мобильника, Леди Вайфай вызывает летающую доску и мчится сквозь ночь. С болью в сердце я собираюсь забросить йо-йо, чтобы в свою очередь уйти, когда мой взгляд привлекает вспышка.

Поток пламени окутывает ноги Эйфелевой башни, поднимается до первой платформы, становясь сильнее с каждым новым взрывом. Сооружение дрожит, шатается. Когда третья нога ломается, вся башня начинает рушиться, угрожая городу внизу.

Где-то на крышах кричит Леди Вайфай:

– Ледибаг! Сюда!

У меня нет времени на раздумья. Посадив Вайзза на плечо – в надежде, что ему хватит сил там удержаться, – я хватаю йо-йо.

– ТАЛИСМАН УДАЧИ!

Магия Тикки окутывает меня, устремляется в небо, материализуется. Созданный предмет падает в мою протянутую руку – лук.

Я даже не пытаюсь понять. Эйфелева башня падает. Звучат взрывы – еще и еще. Весь горизонт окрасился в цвет пламени.

– ЧУДЕСНАЯ ЛЕДИБАГ!

Брошенный в воздух лук взрывается. Красно-черно-серебристый поток покрывает Марсово Поле, устремляется во все прилегающие улицы. Звучат еще несколько взрывов, потом воздух наполняет ужасающий грохот. Здания воссоздаются, пожары гаснут.

Эйфелева башня прерывает падение, выпрямляется – медленно, с трудом. У ее ног пожары Марсова Поля исчезают, а толстые металлические перемычки сгибаются, искривляются, вытягиваются, пока не образуют новый остов, прочный и надежный.

Процесс воссоздания кажется мне бесконечным. Поток энергии несколько раз проходит через меня, закрывает раны, успокаивает ожоги, потом затухает. Но я с ужасом обнаруживаю, что не полностью исцелена. Щеку еще дергает. Удар Мастера Фу всё еще чувствуется на ребрах.

Тикки достигла предела своих возможностей.

Когда поток божьих коровок исчезает, Эйфелева башня прочно стоит, почти невредимая. Словно ни в чем не бывало, на ней загорается иллюминация. Марсово Поле вернуло себе зелень, но большинство кратеров осталось. Я больше не слышу взрывов на горизонте, небо снова стало чернильно-черным. И всё же я боюсь худшего.

Царит мертвая тишина. Союзники на соседних крышах приближаются ко мне, но я жестом прошу их не двигаться.

В центре площади созданная Климатикой ледяная сфера по-прежнему на месте. Нетронутая. Я осторожно приближаюсь на несколько шагов.

– Мастер Фу?

Никакого ответа. Никаких признаков жизни. Ничего. Я неуверенно смотрю на Вайзза, вцепившегося в мое плечо.

– Ты что-нибудь чувствуешь?

Квами не двигается, распахнув глаза. А потом нервно кивает:

– Он… Он жив.

Возле уха звучит первый знакомый писк. Не больше нескольких минут. Держа йо-йо как щит, я приближаюсь еще. За слоем льда я ничего не вижу. Я протягиваю руку к молчаливой сфере.

– Мастер Фу? Вы слышите меня? Это…

Рычание. Удар. Мое плечо хватает рука. Сжимает. Сильно. Вайзз вскрикивает:

– Ледибаг?!

Рука тянет меня назад, оттаскивает на несколько метров. Я качусь по земле, прежде чем мне удается прыжком встать на ноги, сердце бешено колотится.

Кто-то кричит:

– Беги! БЕГИ, ЛЕДИБАГ!

Я выпрямляюсь, уже готовая отразить удар. Изучаю ледяную сферу. Нетронутая.

А потом смотрю на того, кто встал между сферой и мной. Со знакомым пронзительным голосом. В гневе она подбегает и снова отталкивает меня.

– Уходи!

Леди Вайфай.

Алья.

– Осталось всего четыре минуты! Чего ты ждешь, дура? Беги, прячься! Прячься, пока еще можешь!

Я смотрю на нее, не понимая. И, наконец, осознаю, что ореол, который пляшет перед ее странно неподвижным взглядом, на этот раз не белый, а фиолетовый.

– Бражник?!

Карминовые глаза Вайфай сверкают ледяным гневом.

– Что на тебя нашло использовать Талисман Удачи! Теперь всё надо делать заново! И через несколько минут ты станешь никем! Если он найдет тебя тогда, всё кончено!

Леди Вайфай поворачивается ко мне спиной и взмахивает мобильником. Из небытия возникает голографическая информационная стена, заняв добрую часть площади. От ее толчка с экрана вырывается поток значков – тех, что она обычно использует, чтобы заблокировать дверь или остановиться нападающего.

– Уходи! Я задержу его, насколько смогу!

Значки покрывают сферу, оборачиваются вокруг нее. Но словно реагируя на эту угрозу, лед вдруг трескается. Сквозь трещины вытекает плотный черный дым, слишком знакомый. Поднимается оглушающее шипение. Кровь застывает.

Алья. Ее убьют.

Бражник ее убьет!

– Не вмешивай в это Алью!

– Прочь с моих глаз, Ледибаг!

Одна из лент данных отделяется от голографической стены, материализуется в летающую доску. Она с разгону врезается в меня и уносит прочь.

– Климатика! НИНО!

Но остальные акуманизированные на крышах остаются странно безжизненными. Очертания их костюмов дрожат вокруг них, словно готовые раствориться.

– АЛЬЯ!

Я паникую. В нескольких шагах от Альи, сверкая, дрожит шар.

Потом взрывается.

Взрыв опустошает площадь, поглощает голографическую стену – и Алью. Летающая доска исчезает почти сразу же. Ударная волна бросает меня на землю. Ослепленная, я изо всех сил стараюсь удержаться, чтобы меня не унесло волной горячей серы.

Едва ударная волна затухает, как я кое-как выпрямляюсь и всматриваюсь в туман; сердце колотится, меня сотрясает ужасный приступ кашля. Воздух такой тяжелый, что трудно дышать, но мне наплевать. В ушах звенит, но вопреки всему, мне кажется, я слышу паникующий голос Нино где-то на крышах:

– АЛЬЯ!

К моему великому ужасу, центр площади изуродован громадным кратером. Никого не видно.

Ни Мастера Фу.

Ни Альи.

Мне хочется закричать, но голос изменяет мне. Глаза болят и наполняются слезами, я чувствую, как силы оставляют меня. Бесповоротно.

– Ледибаг… Слушай! – шепчет Вайзз.

Сотрясаемая немыми рыданиями, я невольно прислушиваюсь.

– Слушай!

И, наконец, я слышу. Другой кашель. Сильный, странно знакомый.

Я ищу в дыму и пепле. Вдалеке, справа от меня появляется лежащая фигура. Ставшим неосознанным движением запястья я выставляю щит с помощью йо-йо, держась начеку.

Пока не различаю черно-фиолетовый костюм. Рыжие волосы, пропитанные кровью. Растерянные карминовые глаза за черной полумаской, которые становятся немного пронзительнее, когда встречаются с моими. И вздох облегчения эхом моему.

Леди Вайфай неуверенно протягивает в моем направлении руку в перчатке, бормочет:

– Здесь. Она… здесь.

Кашляет не она, а тот, кто держит ее на руках. Алья улыбается. Она хлопает своего спасителя по груди и иронично заявляет мне:

– Найден. Обещание выполнено.

После чего закрывает глаза, ее голова падает. Тот, кто держит ее, поудобнее обхватывает ее за плечи, кажется, проверяет ее неровное дыхание. Потом, встает, пошатываясь, Алья неподвижно лежит у него на руках. Между двумя приступами кашля, он хрипит полным надежды голосом:

– Ледибаг?

Его черный костюм. Его коротко звякнувший колокольчик.

Его зеленые глаза, слезящиеся из-за дыма. Его неуверенная улыбка.

Его голос:

– Моя Леди?

Я улыбаюсь:

– Кот!

Зеленые глаза расширяются.

– БЕРЕГИСЬ! – кричит он.

Грохот. Горячий порыв ветра позади меня.

Я разворачиваюсь. Черный кулак, окутанный туманом, обрушивается на мой щит.

Два белых глаза сверкают яростью.

– Освободи Тикки.

Удар. Боль.

– ЛЕДИБАГ!

Небытие.

====== Глава 11. Диссонанс ======

Комментарий к Глава 11. Диссонанс “Mercury” – Sleeping At Last – https://youtu.be/pNUR0fOMpCs

Rows of houses

Sound asleep

Only street lights

Notice me

I am desperate

If nothing else

In a holding pattern

To find myself

Ряды заснувших домов,

Только фонари

замечают меня.

Я в отчаянии,

но если бы только это…

В бесконечном кольце,

пытаясь найти себя.

День -1

Час -15

– У тебя еще есть выбор, Черный Кот.

Мы в сердце Парижа, однако звуки города – его жизнь, его движение – сейчас лишь фоновый шум.

Думаю, я понимаю, почему Мастер Фу поселился здесь. В этом внутреннем дворике, окруженном старыми зданиями и глухими фасадами, как если бы мы были одни в целом мире. Возможно, он принимал других Носителей здесь – на свежем воздухе и в то же время вдали от нескромных взглядов? Впрочем, сколько их было до нас – Носителей? Кто они были, где они сегодня? Поскольку Бражник тоже держатель Камня Чудес, означает ли это, что есть и другие активные? Кроме Божьей Коровки и Черного Кота?

Прошло уже больше года, как я познакомился с Плаггом. Он всегда избегал моих вопросов…

День клонится к закату. Снег мягко падает, легонько покалывая голую кожу щек, едва слышно касаясь ткани моего костюма. Сидя на моей ладони, затянутой в перчатку, Тикки смотрит на меня большими голубыми глазами, одновременно грустными и полными надежды. Ее невинная улыбка первых минут бесповоротно исчезла.

– Мастер Фу сказал тебе, не так ли? Что можно разбудить другие Камни Чудес? Ледибаг не останется одна после твоего отъезда. Она всегда может рассчитывать на поддержку квами, которые еще спят в Шкатулке.

Я согласно киваю – в горле стоит ком, и я не в состоянии говорить. Она настойчиво продолжает:

– Ты знаешь, что можешь оставаться Черным Котом, даже если покинешь Париж на какое-то время. Ты же вернешься рано или поздно, не так ли?

Я с горечью улыбаюсь, и надежда оживает во взгляде Тикки.

– Да, – бормочу я. – Мастер Фу сказал мне также, что Плагг и ты – особенные квами. Вы «Звезды», тогда как остальные… «Армилляры», менее могущественные. И Катаклизм – сила, которой нет равных среди ваших. Это правда?

Тикки немного сжимается в моей ладони, но не моргает.

– Да. Это правда.

– Тогда я не могу уехать с Черным Котом. Я не хочу. Слишком часто Катаклизм спасал положение, и Бражник может удвоить усилия, если поймет, что меня нет. Я не могу рисковать, оставляя ее с менее способным напарником.

Усики Тикки падают, выражая смятение. Она такая маленькая, по сравнению с Плаггом. В это мгновение она разбивает мне сердце.

– …И потом, если Черный Кот останется, это почти как если бы я остался с ней, понимаешь?

Тикки горестно кивает, и я чувствую, что она не верит моим словам. Не могу ее в этом винить, я сам нахожу их довольно-таки пафосными.

– Отказаться, чтобы защитить ее. Это в самом деле единственный мотив, Черный Кот?

Вначале я молча смотрю на нее, приподняв брови, притворяясь удивленным. В высоком воздушном голосе Тикки звучит словно нотка сомнения, и я понимаю, что она знает.

Ей очень много лет. Она встречала куда больше Носителей Камней Чудес, чем я могу представить. А отсюда лишь шаг до предположения, что подобное уже происходило. И судя по ее взгляду, она запрещает мне лгать. Я вздыхаю, сдаваясь:

– Нет. Мастер Фу сказал мне о цене. И думаю, я предпочитаю забыть. Просто-напросто.

Я не хочу жить с сознанием, что я потерял. Я знаю, что такое столкнуться с чьим-то отсутствием. И даже если то, что я испытал рядом с Ледибаг – одни из самых счастливых моментов в моей жизни, даже если Черный Кот стал тем, что я считаю своей настоящей натурой, я недостаточно силен или недостаточно храбр, чтобы расстаться с этим и выносить сожаления, связанные с разлукой.

– Прости.

Однако я старался подготовиться. Я пытался смириться до того, как поговорил с Ледибаг – в течение недель, когда отец намекал на наш возможный отъезд. Теперь, когда я знаю, что мой отказ подразумевает потеряю памяти, я желаю лишь одного: чтобы это произошло быстро. Чтобы я ничего не заметил.

Вместо того, чтобы снова потерять дорогое существо – Плагга, Ледибаг – и жить с этим страданием, я выбираю забвение и принимаю его даже с облегчением. В это мгновение горло перехватывает так, что слезы выступают на глазах.

Я трус.

Я слаб. Это недостойно Черного Кота.

«Ваш симбиоз разрушен. Мысленно ты уже уехал».

Да, Мастер Фу говорил жестко, но он прав. Мне пора поставить точку.

Два теплых кружочка – еще меньше, чем лапки Плагга – ложатся на мой лоб.

– Ты не должен извиняться, Черный Кот, – успокаивающе шепчет Тикки. – Ты человек – сильный, но способный ошибаться, как те, кого ты был призван защищать. И к тому же такой юный. Ты еще совсем котенок…

Она прикасается своим лбом к моему. Если она и не мурлыкает, как Плагг, то издает забавное, едва различимое жужжание. Успокаивающее.

– Ты был избран за твои достоинства, но также и за твои слабости и ошибки. За то, что они внесут в твои решения. И потому что они могли быть источниками проницательности, скромности, человечности и развития. До самого конца, сделай их предметом гордости, а не поводом для стыда. И когда воспоминания исчезнут, я от всего сердца желаю тебе, чтобы эта уверенность навсегда осталась выгравированной в твоей душе. Ты был Черным Котом и будешь им всегда.

Я мужественно сдерживаю слезы. Я знаю, Ледибаг наблюдает за нами из окна слева, из той комнаты, в которой Вайзз просил ее подождать. Мне приходится заставлять себя не поворачиваться, не рисковать увидеть ее.

– Она должна знать, Черный Кот. Ей надо сказать, что твой отъезд перенесен. Не думаю, что Плагг сказал ей об этом. И она точно захочет попрощаться с тобой.

Тикки отстраняется, и мне, наконец, удается встретить ее взгляд, грустный как никогда.

– Хочешь, чтобы я ей сказала?

– Нет. Я сам, – поспешно отвечаю я.

Она молча кивает:

– Если тебя это утешит, случались куда худшие расставания. Да, куда худшие…

Ее взгляд затуманивается, и у меня пересыхает в горле. Порой, когда Плагг бывал в хорошем расположении – особенно с полным желудком, – он рассказывал мне про других Черных Котов. У него никогда не иссякали подробности и похвалы их военным или политическим подвигам, или, к моему расстройству, «романтическим похождениям». Но о чем Плагг не упоминал ни единым словом, так это об их исчезновении.

Мне случалось застать, как он бормотал во сне. Пару раз Плаггу даже снились кошмары: я слышал, как он просил, умолял о прощении у моих предшественников. Его дрожь, отчаянный писк убедили меня не настаивать: я говорил себе, что, возможно, однажды он расскажет мне об этом, когда будет готов. Но я прекрасно осознаю, что большинство Черных Котов не умирали своей смертью – старыми и беззубыми, в кровати, окруженными близкими. Логично предположить, что и Ледибаг – тоже.

Отсюда происходит странная умиротворенность, что я читаю в сожалеющем взгляде Тикки.

– На этот раз вы, по крайней мере, сможете попрощаться. Это хорошо.

Она устало улыбается мне. И хотя на меня давит чувство вины, мне не хватает духу возразить ей. Я в последний раз кланяюсь ей, отчасти по привычке, отчасти, чтобы избежать ее внимательного взгляда.

Поскольку мое решение с этого утра не изменилось: я ничего не скажу Ледибаг. Ничего. Как попрощаться с ней, не рискуя опозориться? На это мне тоже не хватает смелости. Я предпочитаю, чтобы она обижалась на меня, чем показать ей мои слабости – ей, такой сильной. Я хочу, чтобы она помнила надежного и уверенного Черного Кота.

– Я счастлив, что смог познакомиться с тобой лично, Тикки. Пожалуйста, позаботься о ней.

Я не передаю ей извинений.

Я знаю, Ледибаг не простит меня.

Не зная, что меня терзает, Тикки смеется:

– Позабочусь. Я тоже, Черный Кот, была счастлива познакомиться с тобой. Плаггу очень повезло с тобой… И твоей Леди тоже.

I talk in circles

I talk in circles

I watch for signals

For a clue

Я повторяюсь,

Я повторяюсь,

Я жду сигнала,

Доказательства…

Час -9

На парижских улицах царит необычная тишина. Машины брошены, где придется, с открытыми дверями, порой с ключами в зажигании. Они толпятся длинными беспорядочными линиями на улицах, оставленные прямо посреди перекрестка или возле погашенного светофора. Несколько зданий дымятся, несмотря на Чудесное Исцеление. Другие грозят вот-вот обрушиться.

Большинство окон занавешены, магазины закрыты, а у некоторых торопливо опущены металлические шторы. Жители, однако, находятся там – за дверями и ставнями: я чувствую их, иногда даже слышу их шепот – нервный, испуганный. Но на улицах – ни одного прохожего, ни одной собаки, ни одной кошки. Электрическая сеть не выдержала – или же ее отключили на случай, если будут еще взрывы? В любом случае, никогда еще не было так темно.

За несколько часов Париж стал городом-призраком с искрящимися снегом крышами. Окутанная дымом луна – единственный источник света, на который может опереться мое острое зрение.

В этой давящей тишине мое учащенное дыхание кажется громким. Сердце бешено стучит в барабанных перепонках, в которых всё еще звенит от криков моих друзей.

И ее зова – душераздирающего, недоверчивого, облегченного.

«Кот!»

Ледибаг. Я снова вижу ее, захваченную врасплох после взрыва, пораженную моим появлением. Быстрая, но недостаточно, перед Изгнанником, который коварно подловил ее. Разрушительная атака акуманизированного, щит йо-йо, лишь частично поглотивший удар. Сила столкновения, ее полет – снова, как немногим ранее, когда она пыталась меня защитить, когда я был лишь Адрианом.

И она потеряла сознание. Что с ней стало бы, если бы Каменное Сердце не загородил ее? Если бы Рипост и Климатика не вмешались, чтобы помочь ей, если бы не последовали остальные?..

Я снова вижу, как Баблер – Нино – подходит забрать Алью, лежащую без сознания у меня на руках. Я вижу встревоженное лицо моего друга, когда он без конца бормотал:

«Спасибо, Черный Кот… Спасибо!»

Разлучник – Ким – с быстротой молнии вернулся на Марсово Поле, неся Пикселятора.

«План Б, ребята!»

Немного растерянный, однако готовый к сражению Пикселятор. Климатика, раненая, но еще бодрая, увлекающая за собой остальных. Рисовальщик, лихорадочно рисующий, создавая оружие, сети, веревки, щиты и не знаю что еще, чтобы сражаться с врагом. Хроногёрл и Антибаг, уже атакующие. Каменное Сердце, без колебаний бросающийся в битву с крошечной Страшилой на спине, свистящей и рычащей.

Баблер, оставшийся в стороне с едва пришедшей в сознание Леди Вайфай, но не прекращающий деятельность, создавая защитные пузыри для друзей.

Они действовали по собственной воле, но некоторые сохраняли перед глазами белый ореол, словно на постоянной связи с Бражником.

Резкий настойчивый тон Рипост – Кагами, – когда она прогоняла меня взмахом руки.

«Унеси Ледибаг! Мы отвлечем его, пока она не восстановит силы!»

Я бегу наугад, куда глаза глядят, у меня в голове всё перемешивается. Всё произошло слишком быстро. Я мало что понял. Некоторые говорили между собой об Изгнаннике, другие – о Мастере Фу? Почему? Откуда они его знают, где он?

Тяжело дыша, я прислушиваюсь, потом бросаю взгляд через плечо. Марсово Поле вдали затихло. Я так понял, они рассчитывали на Пикселятора, чтобы заключить Изгнанника в параллельной вселенной. Удалось ли им осуществить свой план? Насколько это его задержит? Знают ли они, какой опасности подвергаются?

Я пытаюсь разобраться во всем, что навалилось на меня. Беспристрастно, придерживаясь имеющихся на данный момент фактов.

«БЕГИ, ЧЕРНЫЙ КОТ!»

Я крепче сжимаю замерзающее тело. О больнице не может быть и речи – нет времени, и небезопасно для наших личностей. Нужно найти аптеку и что-нибудь для восстановления энергии Тикки.

Ледибаг. Сначала поместить Ледибаг в надежное место. Прежде чем она…

Раздается слишком знакомый писк. Сжав зубы, я ускоряю бег. Беспристрастным. Оставаться беспристрастным!

Сейчас я достаточно далеко от Марсова Поля. Я спускаюсь с крыш, приземляюсь на улочке и бегу между брошенными машинами в поисках доступного магазина. В который раз бросаю взгляд на нее, свернувшуюся в моих руках. У нее медленное, но размеренное дыхание. Закрытые веки под маской трепещут, как если бы ей что-то снилось. Ожог на правой щеке кажется поверхностным, возможно, частично вылечен Чудесным Исцелением. Вроде бы у нее нет переломов и серьезных ран, но как быть в этом уверенным после удара, который она получила?

Я вижу атаку – снова и снова, и одно только воспоминание вызывает у меня тошноту.

Сила взрыва, когда я схватил Алью в охапку, едва успев вытащить ее из эпицентра.

Горячий воздух на моей коже, в сжавшихся легких, когда наполовину в прыжке, наполовину отброшенный ударной волной, я изо всех сил вытаскивал нас из пекла. Нехватка кислорода, мой кашель время от времени, затуманенные слезами глаза.

Мой глухой дрожащий голос, когда я пытался найти напарницу. Отрешенный смешок Альи, находящейся в полубессознательном состоянии.

«Она там».

Изумленное лицо Ледибаг, потерявшейся среди спиралей дыма. Предательский писк ее Сережек.

«Кот!»

Она едва успела улыбнуться мне, как Изгнанник уже набросился на нее. Массивнее, чем когда-либо, в своем саване из тумана, с белым пустым взглядом. Смертоносный.

Если бы я оказался там раньше! Если бы я не отрекся от Плагга!

– …Моя Леди… Прости!..

Словно в ответ на мой шепот, возле моей груди раздается еще один писк – резкий, предупреждающий. Повторяющийся. Внутренности скручивает. Сколько уже было с тех пор как…

Мое внимание привлекает свист. Нас охватывает знакомый вихрь. Красно-серебристый свет растекается и ослепляет меня, и я инстинктивно закрываю глаза.

– Нет!

Я резко останавливаюсь, меня заносит на свежем снегу, и я застываю, тяжело дыша. Тишина становится оглушающей.

Мои глаза закрыты, но остальные чувства невольно обостряются, словно под действием непреодолимого любопытства. В моих объятиях она столь же легкая, неподвижная, беспомощная. Ее дыхание едва различимо. Щеку по-прежнему щекочут ее волосы, мягкие, но испачканные пылью и пеплом. Под левой рукой и рядом с грудью я чувствую уже не гладкое прикосновение костюма, а шершавую неровную плотность анорака. Под правой ладонью, которая поддерживает ее колени, шероховатое прикосновение штанов, возможно, джинсов.

Я стою неподвижно, не в состоянии дышать, не в состоянии думать.

Не открывай глаза. Нет. Не открывай глаза. Не смотри на нее.

Не сейчас. Не так.

Нет…

– Черный Кот?

Я дергаюсь, одновременно удивленный и успокоенный голосом Тикки. Невольно приоткрываю веки и тут же снова закрываю, в горле пересохло. Я ничего не видел, ничего, кроме темной улочки, заваленной снегом. Если вдруг жители следят за нами из окон, отключение электричества на благо: такую темноту в состоянии преодолеть только мои кошачьи глаза, никто не мог увидеть снятие ее трансформации.

– Черный Кот. Надо идти дальше. Открой глаза!

Нет! Я не хочу знать. Не когда она без сознания. Не когда она не может ничего сказать. Она наверняка обижена на меня за то, что я бросил ее, не предупредив, я не предам ее во второй раз. Тем более таким образом!

Я немного съеживаюсь, охваченный терзаниями. Судя по голосу, который перемещается туда-сюда, легкий и озабоченный, Тикки нервно летает между нами. Она замолкает на несколько секунд, и сквозь веки проникает короткая вспышка. Знакомый поток энергии – словно эхо Чудесному Исцелению? – проходит через неподвижное тело. Я слышу, как квами шепчет, вероятно, склонившись над ней:

– У нее треснуты два ребра. Вывих запястья. Легкое сотрясение. У меня не получается ее разбудить… Черный Кот, ты нужен ей.

Я знаю. Но я парализован.

Тикки снова резко поворачивается, потом останавливается справа от меня на почтительном расстоянии, где-то на уровне моего лица.

– Черный Кот!

Я вздрагиваю и мотаю головой. Я не могу думать. Всё слишком быстро. Подожди. Подожди.

– Черный Кот. Пожалуйста. Посмотри на меня.

Я колеблюсь. Потом глубоко вдыхаю и поднимаю голову, после чего приоткрываю глаза. Я заставляю себя не опускать взгляд на Ледибаг, и смотрю прямо в глаза Тикки. Ее голубые радужки сверкают, слегка затуманенные. Она кажется истощенной.

– Сейчас не время для тайн, и ты это знаешь.

Я немного отвожу взгляд и отступаю с испуганным вздохом. Тикки нарочно это сделала? Я отражаюсь в витрине позади нее. И темнота не достаточно густа, чтобы спрятать от меня полностью открытое лицо той, кого я держу на руках.

Тикки говорит, имя падает словно нож гильотины. В ушах шумит. Зрение мутнеет. Я снова закрываю глаза, но слишком поздно. Я сильнее сжимаю неподвижное тело. Горло сдавливает, не понимаю почему – мне плевать.

– …нужен ей.

Мне просто не удается проанализировать информацию. Она крутится, крутится в моей голове, отражается и прыгает вокруг меня. Тело в моих руках становится невероятно тяжелым. Лицо – бледное и невыразительное – словно застыло на моих веках, неописуемое.

Я знаю это лицо. Я слишком хорошо его знаю.

Когда я, наконец, вдыхаю, охваченный головокружением, я с изумлением чувствую, как по щекам текут слезы. Я опустился одним коленом на землю – когда? – и холод снега уже проникает до кожи. Неподвижная в моих объятиях, она кажется мне бесконечно хрупкой. Ее лицо вне поля зрения прижимается к моей груди. Прежде чем я успеваю понять, что со мной происходит, мои губы оказываются у нее на лбу. Зажмурившись, я сдерживаю рыдания.

И всё возвращается ко мне. Нежность и тепло ее кожи под моими ледяными губами. Едва уловимый запах, который пепел не может скрыть от моих обостренных чувств. Мягкость и теплота ее волос, когда моя рука в перчатке зарывается в них, поддерживая ее голову.

Это она. Она, кого я сжимал в объятиях во дворике Мастера Фу, не сумев удержаться.

Она, кому я прошептал то, что поклялся никогда ей не открывать, поскольку это наверняка исчезнет вместе с воспоминаниями Черного Кота.

Она, от кого я сбежал как трус, умирая от стыда и горя, не в силах дождаться ее ответа, зная уже, что он будет отрицательным.

Я, наконец, опускаю взгляд, ласкаю ее безмятежное лицо кончиками когтистых пальцев. Несмотря на то, что ее трансформация спала прямо в моих объятиях, я всё еще с трудом в это верю. Когда Тикки снова окликает меня, напряженность в ее голосе производит на меня эффект электрошока.

Она здесь. Рядом со мной. На самом деле, она всегда была рядом со мной. Слишком очевидно. Когда я осознаю, насколько иронична ситуация – и насколько прекрасна, – я наивно улыбаюсь сквозь слезы.

Ты была рядом с самого начала, Ледибаг.

Маринетт.

How to feel different

How to feel new

Like science fiction

Bending truth

Как почувствовать себя другим,

Как почувствовать себя новым,

Словно научная фантастика,

Которая преобразовывает правду.

День -??

– Ты блефуешь, это опять иллюзия!

– Вы правда хотите проверить?

Вольпина одаривает нас презрительной и плотоядной улыбкой с вершины Эйфелевой башни. Потихоньку, палец за пальцем она отпускает хватку на запястье Адриана – заложника, подвешенного над пустотой. Она так горда своей уловкой, гнусной и чертовски умной. Но ей не повезло с тем, что она выбрала жертвой единственного в мире человека, за которого можно не беспокоиться. Какая ирония, я почти мурчу!

Я собираюсь броситься к Вольпине. Чтобы атаковать, пока у нее заняты руки и она думает, будто находится в выгодном положении. Эта гонка была милой, но пора с ней заканчивать!

– НЕТ!

Я подпрыгиваю от этого крика ужаса, чуть не разжав хватку и не слетев кубарем в пустоту. Ледибаг слева от меня уже подносит руку к серьгам. Готовая уничтожить силу, позволившую ей забраться сюда. Словно совершенно забыла о своей безопасности и о двухстах метрах, что отделяют ее от земли.

Не раздумывая ни секунды, я бросаюсь к ней. Не время объяснять!

– Не делай этого, Ледибаг!

Она скользит по мне испуганным взглядом и снова кричит, когда я бросаю свой шест в Вольпину и ее заложника. Как и предвиделось, мое оружие свободно проходит сквозь них, и они исчезают в золотом облаке. Вдалеке раздается яростное рычание Лисицы. Поначалу пораженная, Ледибаг, наконец, приходит в себя.

– Она там!