Текст книги "Белый, красный, черный (ЛП)"

Автор книги: Elenthya

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 41 страниц)

– Вы потрясающие, – искренне выдыхаю я.

– О, мы стараемся, Ледибаг, – восклицает польщенный Нино. – Но спасибо.

– Всё, что вы сумели создать… Это поразительно!

Леди Вайфай бросает на меня ироничный взгляд поверх голографических экранов.

– Знаешь, мы в основном изображали боксерскую грушу, не давая Изгнаннику последовать за вами. Благодарить надо Аудиматрицу и Рожекопа, они провели чудовищную работу.

Она жестом посылает ко мне голограмму размером с лист бумаги. На экране проходят отрывки, как я предполагаю, теленовостей.

– По-моему, Надья Шамак упустила свое призвание: Аудиматрица в душе настоящий политик. А Рожекоп, по сути, пользуется поддержкой всех полицейских сил города. Вместе с Антибаг они стали нашими посредниками между населением и правительством.

– Счастье, что они были здесь! – согласился Баблер. – После вашего ухода армия готова была нанести воздушный удар по Марсову Полю!

Должно быть, Алья увидела, как я побледнела, поскольку она пихает Нино локтем и поспешно продолжает:

– Аудиматрица тщательно отобрала картинки и представила их мэру и властям. Как только они увидели Пикселятора в действии и заключенного в параллельном мире Изгнанника, где он уже не смог бы ранить ни одного парижанина, они предоставили нам полную свободу действий. Это должно продлиться по крайней мере до рассвета – пока заканчивают эвакуировать гражданских в пригороды. Впрочем, я заметила одну интересную деталь: помнишь волну взрывов сразу после того, как мы… взяли под контроль… Изгнанника?

Я подавляю дрожь. Я снова вижу смертоносную атаку Рипост. Потом Марсово Поле внезапно осветилось, как днем, огненные гейзеры до самого горизонта, сгибающаяся под потоками пламени Эйфелева башня.

– Да, и?

– В конечном счете, очень мало жилых домов оказалось затронуто. Бомбы были расположены под поверхностью и прямо посреди авеню или пустых площадей. Речь шла в основном о материальных убытках, и твое Чудесное Исцеление отменило большую их часть.

Взволнованная, я молча киваю. У меня за спиной шуршит молния моей сумки, и Вайзз садится мне на плечо, по-прежнему с пирожным в лапках. Баблер таращится на него. Леди Вайфай растроганно улыбается и приветствует, Вайзз отвечает ей небольшим поклоном.

– Это мой защитник, – шепчет Алья Нино. – Уверена, вам есть что сказать друг другу по поводу шара-щита.

Нино кивает, застигнутый врасплох.

– Серьезно…

Вайзз бросает на меня полный надежды взгляд:

– Ледибаг? Возможно, бомбы были предназначены не для того, чтобы ранить людей?

– Но чтобы напугать меня или опять же выманить Бражника, – соглашаюсь я. – Тем не менее способ остается экстремальным. Но ты думаешь, что Мастер Фу в какой-то степени может быть еще в сознании?

Он смущенно молчит. Я встревоженно стискиваю кулаки.

– Алья. Много жертв?

Веселый взгляд Баблера становится бегающим. Леди Вайфай передергивается.

– Можешь себе представить, – грустно отвечает она. – Но… Такие акуманизированные, как Роза, делают всё возможное, чтобы помочь населению. Все Черные Солдаты связаны с Рыцарем и координируют свои действия, чтобы методично и быстро обследовать пострадавшие кварталы. А Аудиматрица постоянно крутит прямые репортажи и записи, чтобы информировать и успокоить гражданских. На данный момент многие из них еще прячутся в своих подвалах и переходах метро. Непросто спокойно эвакуировать город таких размеров, а тем, кто живет на набережных, сложно покинуть дома после того, как они там оказались.

Я пытаюсь унять возрастающую тревогу. Когда атака началась, мои родители еще работали, и мое сражение с Изгнанником не затронуло округ, в котором находится пекарня. Они наверняка заперлись дома, когда взорвались бомбы. С ними всё хорошо. С ними всё хорошо, я уверена.

Обязательно…

Алья окидывает взглядом площадь:

– Большинство присутствующих чемпионов – из одного коллежа, и с тех пор, как Бражник нас собрал, мы удивляем друг друга. Некоторые даже сильно поднялись в моих глазах – Невидимка, скажем. Я считаю, обидно, что мы не сможем вспомнить об этом… после.

Она кажется искренне огорченной, и думаю, я ее понимаю. Я в свою очередь созерцаю Марсово Поле, акуманизированных, которые разговаривают и ждут, словно они такими родились.

– Знаешь… Мы с Черным Котом начали расследование с целью идентифицировать Бражника.

– Да, я слышала, – с понимающей улыбкой отвечает Алья. – на форуме, связанном с моим блогом, есть тема для бывших акуманизированных, так что слух быстро разлетелся среди нас. Люди сожалели, что не могут вам помочь из-за того, что никто не помнит свою акуманизацию. Но большинство по-настоящему ценили то, что вы справлялись о них. Впрочем, последние с нетерпением ждут новой встречи с вами, – сообщает она, подмигнув. – Некоторые даже приготовили подарки!

Я коротко улыбаюсь:

– Действительно, никто не помнит о своих действиях во время акуманизации. Но есть одна вещь, которую мы с Черным Котом подметили: для многих из вас пережитый опыт словно остался в подсознании.

Я говорю искренне: потому что я лично знаю Нино и Алью в настоящей жизни и каждый день вижу это. До своей акуманизации в Леди Вайфай Алья была неосторожной и зачастую поспешной в поисках, всегда готовой распустить слухи, не проверяя их, что вызвало разочарование с Хлоей, а потом временное исключение из коллежа – причину ее акуманизации. После этого опыта она по-прежнему оставалась восторженной, но становилась всё более рассудительной, найдя свое место в деле управления Ледиблогом. Со временем сайт проявил себя как источник надежной и серьезной информации о нашем тандеме.

Что касается Нино, превратившегося в Баблера из-за отвращения к власти взрослых, уже после я поняла, что его перебранка с отцом Адриана стала лишь последней каплей, переполнившей чашу. В то время он уже конфликтовал с собственными родителями, которые ругали его за плохие оценки и считали причиной тому его страсть к музыке. После акуманизации Нино сумел признать собственную лень и избавиться от нее. Адриан с готовностью подтянул его в точных науках. Сегодня у него достойный средний балл, и ему даже удается участвовать в любительских конкурсах юных диджеев.

– Вы стали лучше после акуманизации. Вы преодолели критическую точку и справились с тем, обо что спотыкались вначале. Так что думаю, даже если вы не запомните, в душе вы сохраните след того, что произошло сегодня.

Леди Вайфай и Баблер обмениваются долгим удивленным взглядом. Потом Алья слабо улыбается – одновременно нежно и обеспокоенно:

– В горе и в радости, мой Баблер?

– Я буду в порядке, миледи, – выдыхает Нино. – Пока с тобой всё хорошо.

Я стыдливо отворачиваюсь, не зная, о чем они могут говорить. Возможно, о ранах Альи? Нино казался таким встревоженным во время нашего разговора по частному каналу…

Я переключаю внимание на Макса и его команду, которые разговаривают с Черным Котом. Вокруг сенсорного стола Рисовальщика обсуждение идет полным ходом. Идеи поступают от Пикселятора, Натаниэля и Геймера, вероятно, в технических терминах, судя по растерянной мине Черного Кота. Его хвост шевелится с легким нетерпением, но выражение лица остается оживленным.

– Сохранить мысленный след того, что мы делали в качестве Чемпионов? Хотелось бы в это верить, – мечтательно вздыхает Алья.

– Да… Мне тоже, – бормочу я.

Я перехватываю взгляд Черного Кота. Он обезоруживающе улыбается мне. У меня в голове вертится его замечание: если бы надо было призвать новый Камень Чудес, чтобы компенсировать его отсутствие, кого выбрать Носителем? Имею ли я на этот раз право голоса?

Алья стала бы отличной осведомительницей, стоит ей получить все данные, которые нам удалось собрать, она могла бы даже стать оптимальной союзницей в охоте на Бражника.

Если положиться на слова Вайзза, Климатика, несомненно, самая сильная, но Аврора известна своими звездными приступами гнева, она слишком нестабильна, чтобы становиться Носительницей…

Тогда Рипост? Кагами из тех, кто доставил нам больше всего хлопот, но она уже великолепный воин и кажется достойной доверия. И думаю, Адриан ею очень восхищается…

«Ледибаг! Всё в порядке?»

Адриан, готовый встать между Изгнанником и мной. Адриан посреди безлюдной улицы, развороченной моим сражением.

Я беспокойно передергиваюсь от воспоминания. Адриан! Как он, где он? Смог ли он укрыться до того, как Изгнанник активировал разбросанные по городу бомбы? Как узнать?

– Баблер? Есть ли другие акуманизированные кроме тех, что мы уже знаем?

– Ммм. Нет. Бражник сказал, что использует меньше энергии, если призывает тех, кто в прошлом уже был акуманизирован. Это также позволяет ему отбирать наиболее подходящих для ситуации сражающихся.

– Понимаю.

Фух. Значит, Адриана нет среди акуманизированных. Но что, если он попросился в Солдаты Черного Рыцаря? Месье д’Аржанкур заверил меня, что брал только взрослых, но Адриан такой любезный и готовый помочь, он мог быть очень убедительным!

– Я беспокоюсь за одного гражданского, который попытался защитить меня от Изгнанника недавно. Он может быть ранен, и, кажется, ты его знаешь. Речь идет об Адриане… Адриане Агресте?

– Адриан? О, у него всё отлично!

– Правда?

Я почти сразу же жалею о своем облегченном восклицании. Решительно, я полная бездарность, когда надо лгать с естественным видом. К счастью для меня, Леди Вайфай слишком занята охотой на нового почтового голубя – «Кто-нибудь может объяснить Черному Рыцарю, что мы тут по-прежнему в двадцать первом веке? Потому что я сдаюсь!» – а Нино недостаточно проницательный, чтобы что-то заподозрить.

– Погоди. Адриан пытался тебя защитить? – впечатленно восклицает он. – Я не удивлен! Но не беспокойся, Ледибаг, его искала полиция, и я доверил его полицейскому, пока он снова не принялся играть в героя. Сейчас он наверняка в тепле особняка-бункера своего отца!

– Его… искали?!

– Да-а, что-то с побегом или что там еще. Антибаг лучше меня расскажет… А, слушай-ка, Адриан беспокоился за одного из своих приятелей. Алья, ты можешь просмотреть свою базу данных, чтобы узнать в порядке ли тот человек?

Леди Вайфай жестом открывает новое окно поиска:

– Хорошо. У тебя есть имя?

– Э… нет.

– Тогда адрес?

– Боюсь, я не обратил внимания…

Короткое молчание. Леди Вайфай вздыхает:

– Возможно, описание внешности?

– А, это я могу! Это старик в гава…

Когтистая рука хватает Нино за плечо:

– Э-э-э-э-эй, Баблер! Объяснишь немного историю с Хроногёрл и Разлучником? Они устроили соревнование? Кто выиграл?

– Что? А, просто ты не знаешь Аликс и Кима. Когда им скучно, они бросают друг другу глупые вызовы. Например: кто быстрее дойдет или кто выше прыгнет с парой крыльев и роликов. Не слишком умно, когда мы знаем, сколько сил нам придется потратить. Рипост вызвалась объяснить им принцип экономия энергии. И теперь они взялись за армрестлинг!

Парни хохочут. Алья закатывает глаза и возвращается к своей почте. Я прочищаю горло, чтобы привлечь внимание напарника:

– Уже закончил, Черный Кот?

Баблер высвобождается из хватки Черного Кота, который невинно смотрит на меня.

– Я всё рассказал им в деталях – три раза. Теперь они разговаривают с Марковым, и я уже ничего не понимаю в их технической тарабарщине. Я предпочел оставить их обсуждать экспертной командой… Честное слово, они пугают. Надеюсь, им удастся конкретизировать их план виртуального мира, потому что идея блестящая! Представь, иметь возможность сражаться, не рискуя ранить гражданских?

Я живо киваю. Мы даем им еще несколько часов. В противном случае надо будет попросить Пикселятора отправить в параллельный мир только нас двоих. Там мы, по крайней мере, не причиним дополнительного ущерба. И, кто знает, если нам удастся обездвижить Изгнанника, переговоры могут стать возможными?

– А. Тогда у нас больше нет выбора.

Разочарованный голос Альи вырывает меня из размышлений. Ее наушник светится – знак, что она на связи с кем-то. Перед ней появилось новое окно, и знакомое лицо.

– Вы можете их эвакуировать, Рожекоп. Спасибо, что предупредили.

Тот салютует, и окно закрывается. Нино хмурится.

– Это родители Маринетт, да?

Мое сердце пропускает удар.

– Ее мать сходит с ума, – нервно бормочет Алья. – Она не хотела покидать квартиру, пока не получит новости о Маринетт. Честно говоря, я ее понимаю, я четверть часа спорила с мамой, чтобы она с моими сестрами согласилась покинуть Париж.

Взмахом руки она открывает новое окно, украшенное эмблемой телефона. Спустя несколько секунд тишины я слышу автоответчик моей голосовой почты. Алья тут же нервно прерывает вызов.

– Мобильник Маринетт по-прежнему на автоответчике. Мне даже не удается его локализовать. Я нигде ее не нахожу, ни в списках скорой помощи, ни среди эвакуированных гражданских. Я должна была предоставить ей алиби, если родители будут ее искать, но на самом деле я даже не знаю, где она была сегодня!

– Эй. Всё уладится, Алья. Уверен, она в порядке. Маринетт, она стойкая! Но ты же ее знаешь, у телефона закончилась зарядка или еще что-то в таком роде, и она застряла где-нибудь в убежище!

– Или ранена и совсем одна? Представляешь?!

– Эм… Вы говорите о Маринетт Дюпен-Чен? Внучка акуманизированной Бефаны?

Алья бросается к Черному Коту, все голограммы исчезают в мгновение ока.

– Да, да! Ты слышал что-нибудь про Маринетт?

– У нее всё хорошо, – поспешно произносит он с успокаивающей улыбкой. – Я встретил ее по пути на Марсово Поле. Когда началась атака, она оказалась в толпе, ее телефон разбился, у нее не было возможности вернуться к родителям. Она паниковала, надеюсь, они в порядке?

– Да, они были в магазине, когда всё закрутилось. Но они отказывались двигаться с места, пока не найдут их дочь. Рожекоп эвакуирует их силой. Ты уверен, Черный Кот? Маринетт в порядке?

Черный Кот невольно бросает на меня быстрый взгляд, а потом такой же на Нино – чтобы сбить со следа, полагаю. Я осознаю, что у нас одинаковая манера вести себя, когда речь идет о сокрытии правды. Как люди могут обманываться? Да еще так долго…

– Да, она… Я оставил ее со своей семьей. Когда их в свою очередь эвакуируют, Маринетт наверняка появится в твоих списках. Но она в безопасности, можешь успокоить ее родителей.

Алья и Нино с великолепной синхронностью округляют глаза.

– О? Твоя семья в курсе, чувак?

– Хе-хе… Да? Мне пришлось трансформироваться, чтобы защитить их от бомб Изгнанника. По возвращении у меня будет право на суровый разговор, но…

Настала очередь Альи бросаться ему на шею:

– О, спасибо, Черный Кот! СПАСИБО!

Мой напарник застывает, удивленный ее порывом. Он едва успевает осознать, как она уже отстранилась, сияя.

– Я немедленно позвоню Дюпен-Ченам! Это будет таким облегчением для них! Еще раз спасибо! Спасибо!

Она отходит, набирая номер на телефоне. Нино показывает Черному Коту большой палец и следует за ней.

– Ты рулишь, чувак. Браво.

– Э…

Черный Кот вздыхает, выглядя выжатым как лимон.

– В чем дело, Котенок? – позабавленно шепчу я.

Его плечи напряжены, он с трудом заставляет себя посмотреть мне в глаза.

– Сожалею. Я… импровизировал?

– Это правда про твою семью?

– Нет. Просто отвлекающий маневр… Извини, если я сказал лишнего. Думаю, я многим дал ложную надежду.

– Это лучше, чем вовсе никакой надежды.

Я глубоко вдыхаю, пытаясь разобраться в положении. С моими родителями всё хорошо. С Адрианом всё хорошо. Еще немного и я запрыгала бы от радости, как Леди Вайфай, но я сдерживаюсь.

– Спасибо, Черный Кот. Я не решалась спросить про родителей.

Он улыбается – слабо, почти нежно:

– Я догадывался. К твоим услугам, моя Леди.

– Но… Что насчет твоей семьи? Настоящей, я имею в виду?

Его лицо становится непроницаемым:

– Уверен, они прекрасно выкарабкаются.

Тема явно чувствительна. С этой историей с отъездом атмосфера у него дома, вероятно, не слишком приятная…

– Хорошо. Тем лучше.

Он мотает головой и увлекает меня к Нино и Алье. Пока моя подруга в восхищении объясняет по телефону ситуацию, я слышу обрывки голоса моей матери. Я улыбаюсь.

Немного позже в наших наушниках раздается металлический тембр Маркова:

– Сообщение для всех Чемпионов, желающих присоединиться к финальной битве: спасибо за возвращение на Марсово Поле для инструктажа. Проект Париж-Пиксель готов к работе.

День 0. Час -7

====== Глава 14. Поскольку ты уезжаешь ======

День -11

Звонок уже давно прозвенел, но учительница доставила себе удовольствие продлить урок. Вечером в пятницу – просто пытка!

– Хорошо! Мне остается лишь пожелать вам хороших зимних каникул…

Я не слышу остальную часть фразы, потонувшую в оглушительном скрежете стульев и воодушевленных восклицаниях: все уже явно были на низком старте. Я сама подпрыгиваю со скамейки и кучей сгребаю вещи в сумку – наконец-то!

Алья рядом со мной хихикает:

– Эй, что горит? Согласна, каникулы, но все-таки!

– Я тороплюсь, мои… мои родители ждут меня, чтобы помочь в магазине!

– Опять?

Я неуклюже натягиваю анорак и рюкзак. Улыбка Альи становится двусмысленной.

– Д-а-а-а, скажи лучше, что ты хочешь перехватить некоего блондинчика, пока он не вернулся домой. Ах, трагедия уроков, в которых класс разделяют на две части! Целых полдня лабораторной работы проведено вдали от Адриана!

Она прикрывает глаза и театрально подносит ладонь ко лбу с невозможно трагичным лицом.

– И подумать только: две длинные-длинные недели каникул с этого момента разлучат вас! Ах, какое несчастье!

Я вспыхиваю и пронзаю ее взглядом:

– Закончила, а?! Т-тебя услышат!

Алья приоткрывает глаз и посылает мне позабавленную усмешку:

– Девочка моя, все в курсе. Кроме главного заинтересованного, конечно.

Я неистово мотаю головой – полный бред! – и устремляюсь к выходу из класса. Я слышу, как Алья кричит мне в спину:

– Кстати, наша вечеринка в пижамах завтра вечером еще в силе? Или твои родители снова хотят бесплатно нанять тебя на работу?

– Да-да! Я позвоню тебе!

Я несусь по уже пустым коридорам, посматривая на часы на мобильнике. Тьфу ты! Я назначила Черному Коту встречу, чтобы расспросить месье Рамье, известного как Месье Голубь, который, конечно же, живет на другом конце Парижа. Но я совсем забыла про лабораторную в группах, из-за которой закончила гораздо позже, чем предполагала. Надеюсь, Черный Кот тоже опоздал!

Мы уже две недели встречаемся с бывшими акуманизированными. До сих пор никто не смог предоставить нам убедительных сведений о Бражнике. Мне так хотелось бы, чтобы на этот раз нам повезло больше! Черный Кот уезжает меньше чем через две недели…

Я, наконец, добираюсь школьного двора. Снова начался дождь. Я сбегаю по ступеням, одновременно нервно прощупывая задний карман рюкзака, который оказывается пустым. Я подавленно застываю.

– Не может быть!

Я опять забыла зонт, но где? Должно быть, я оставила его в одном из сегодняшних кабинетов. Или же в столовой. Или в спортивном зале? Пока я старательно вспоминаю, моя сумочка, висящая на плече, с позвякиванием приоткрывается.

– Что такое? – осведомляется Тикки из своего обычного тайника.

Даже если эта мысль была не слишком практичной, я серьезно собиралась встретиться с Черным Котом, вооруженная зонтиком, чтобы не промокнуть насквозь, как во время трех последних встреч.

Я сокрушенно натягиваю капюшон анорака. Мне повезло, что я до сих пор не еще простудилась…

– Какие-то проблемы, Маринетт?

Я подпрыгиваю и поспешно закрываю сумочку, не обращая внимания на возмущенный писк Тикки. Резко разворачиваюсь. Собирающийся спускаться Адриан с удивлением смотрит на меня. Я встречаю его взгляд, и желудок, как всегда, тут же переворачивается.

– О, А-Адриан? Как дела?

– Э, со времени обеда ничего не изменилось, – отвечает он с легкой растерянной улыбкой.

– Д-да, да, конечно! Полагаю, ты уходишь, э, хороших паникул – то есть пороших каникул. О, не может быть!

Я опускаю глаза, умирая от стыда. Адриан смеется:

– Да… Тебе тоже, Маринетт. Хороших каникул.

Он застегивает анорак и спускается на первые ступени, и я кусаю губы. В последнее время у него озабоченный вид. Алья предполагает, это из-за турнира по фехтованию на следующей неделе. Возможно, ему необходимо поговорить? Согласился бы он довериться мне? В конце концов, такое уже было, когда мы участвовали в конкурсе видео игр. И я по-прежнему храню его амулет как свидетельство того, что он доверяет мне!

Давай-давай-давай, это же не сложнее, чем предложить ему свидание на днях!

Давай!

– Э, А-а-адриан?

– Мм?

Он оборачивается и вопросительно смотрит на меня своими большими ясными глазами. В горле встает комок. Я глубоко вдыхаю:

– У-увидимся после каникул?

ДА БЛИН ЖЕ!

– О…

Он выглядит… разочарованным? Нервным? Нет… Сердитым? Но почему?

– Да, увидимся после каникул.

Его взгляд становится бегающим. Он пожимает плечами и поворачивается ко мне спиной.

– До свидания, Маринетт.

С сухим щелчком он раскрывает зонт, сбегает по оставшимся ступеням и встает на углу улицы. Дюжину секунд спустя подъезжает лимузин его телохранителя, и Адриан садится в него, не оборачиваясь.

Я остаюсь во дворе одна, забыв о промокших насквозь волосах. Моя сумочка щелкает.

– В следующий раз у тебя получится лучше, Маринетт. Я убеждена в этом.

Грохочет гром. Я хмурюсь и шмыгаю, ошеломленная внезапным ощущением дежа вю.

Гул грозы. Потоки дождя. Уходящий Адриан. Тонкий успокаивающий голос Тикки.

Только одно отличается: у меня ощущение, что на этот раз я что-то упустила.

День 0

Час -7

«До свидания, Маринетт».

«Ледибаг! Ты не можешь сражаться в таких условиях! Тебя убьют!»

Адриан.

Я не видела его с начала каникул. Он попал в одну из атак Изгнанника вчера вечером, когда я едва успела вмешаться. Он не выглядел раненым, но в безопасности ли он сейчас? Нино сказал, что да…

…Адриан. Каникулы заканчиваются через несколько дней. Черный Кот уедет. Но Адриан по-прежнему будет здесь.

Но…

– Я всё обдумала.

– Мм?

Уткнувшись подбородком в ладонь, Черный Кот смотрит на меня стеклянными глазами.

– Когда всё закончится, я скажу ему о своих чувствах. Парню, о котором я говорила тебе.

Он медленно выпрямляется, более собранный.

– А. Что ж, если ты думаешь, что это правильно… Тем лучше. Да?

– Не знаю. Но после всего случившегося я сказала себе, что довольно теряла время. Я не строю иллюзий насчет его ответа, но хочу, чтобы он, по крайней мере, знал. Возможно, это позволит мне двигаться дальше.

Всё было бы настолько проще, если бы я осмелилась подступиться к Адриану под видом Ледибаг – в маске я чувствую себя увереннее, это факт. Но не знаю, что мне не нравится в этой альтернативе больше: то, что я продолжаю скрывать от него, кто я на самом деле, или что я подвергаю его опасности?

И если подумать, разве моя жизнь уже не достаточно сложна? Хочу ли я в свою очередь признаться? Не было бы проще всё оставить, как есть, притвориться, будто ничего нет? Но до каких пор? Черный Кот вот смог сделать шаг! Почему же я не могу?

Я встряхиваю головой – к чему думать об этом сейчас? Сколько времени это уже продолжается, почему мне вдруг стало так важно уладить эту историю сейчас?

Перед моими глазами кружится снежинка. Я поднимаю голову, оторвавшись от размышлений. Темная ночь и тихий город кажутся более живыми, когда снова начинает идти снег. Словно время возобновило свое течение.

Вдалеке под присмотром гигантского мигающего силуэта робота Геймера акуманизированные подходят к Пикселятору, который переносит их парами в виртуальный мир. После каждого перехода он смотрит на Рисовальщика и Маркова, которые подтверждают беспрепятственное прибытие перенесенных в Париж-Пиксель. Процесс выглядит долгим и нудным. Я внезапно возвращаюсь в реальность, со стыдом чувствую, как сжимается горло. Если бы Тикки была здесь, она бы первая сказала мне, что сейчас не время предаваться мечтаниям.

Мы собираемся сразиться с одним из самых сильных врагов. С Черным Котом мы только-только заново обретаем нашу привычную динамику. И, однако, мне едва удается сосредоточиться на предстоящей битве!

По телу пробегает странная дрожь, которая не имеет ничего общего с окружающим холодом. Я перехватываю направленный на меня задумчивый взгляд Черного Кота, и он тут же отводит глаза.

– Что? – ворчу я.

– Я просто спрашивал себя, должен ли я пожелать тебе удачи. С признанием твоему прекрасному незнакомцу.

– Э?

Он с насмешливой улыбкой пожимает плечами:

– Но сомневаюсь, что такое пожелание от Черного Кота принесет тебе счастье.

– Пожелать мне удачи? Потому что это плохая идея, да? Ты жалеешь, что сделал это?

– Да. Жалею.

Странное спокойствие в его голосе резко останавливает меня.

– Я жалею, что не сделал этого раньше. Кто знает, может, это многое изменило бы. И ты не влюбилась бы в него между делом!

Его усмешка окрашена иронией. Еще два дня назад, я сказала бы, что он шутит. Сейчас, когда я знаю о его чувствах, я знаю, что всё гораздо сложнее.

О, Котенок.

Он улавливает мою неловкость, подмигивает мне и салютует:

– Ладно, хорошо, признаю… Я ревную. Но я справлюсь, это не так уж и важно.

Конечно, важно!

Снежинки собираются в его растрепанных светлых волосах, и он смахивает их нетерпеливым жестом, отводя взгляд, опустив голову. Я протягиваю руку и помогаю ему стряхнуть оставшиеся.

– Соблазнитель, – выдыхаю я со смешком. – Милый соблазнитель…

Черный Кот застывает, словно я его ущипнула. Его расширившиеся глаза затуманиваются, сначала удивленные, потом сияющие, и медленно закрываются. Я делаю вид, будто ничего не заметила, и убираю последнюю снежинку, словно мой жест был самым незначительным.

– Не смейся, Ледибаг. Я искренне.

– Знаю. И я не смеюсь.

Его волосы теплые, невероятно тонкие. Если подумать, когда я в последний раз прикасалась к нему по своей воле? Не для помощи во время сражения? Не во время отчаянного объятия в магазине?

Во дворе у Мастера Фу?

У меня чешется лоб, и я невольно краснею. Я не забыла, какой эффект произвело на меня признание Черного Кота. Изумление, тепло, надежда, которые настолько приятны, что это беспокоит меня. Осознание – «я люблю тебя», – которое неизбежно ставит вопрос, и я не уверена, что у меня есть на него ответ. Или, во всяком случае, не тот ответ, который хотел бы услышать Черный Кот. Он сказал, что ничего не ждал, и я испытываю от этого виноватое облегчение.

Но думать, будто ему действительно этого достаточно… Трусливо с моей стороны, не так ли?

– Ты чертовски храбрый, Черный Кот. И ты настоящий друг.

Я морщусь, уже пожалев о собственных словах. Я ведь знаю, что значит любить кого-то и в ответ считаться другом.

– Извини. Это не то, что хотелось бы услышать в такой ситуации.

Черный Кот смеется:

– Конечно, то!

Я растерянно опускаю руку, и он разочарованно вздыхает.

– Правда? Ты не сердишься на меня?

– Почему я должен на тебя сердиться? – его зеленые глаза удивленно разглядывают меня. – А ты сердишься на твоего таинственного незнакомца, который ни о чем не подозревает?

Я дергаюсь. Сердиться на Адриана, когда это я не в силах признаться? Какая чушь!

– У меня по-другому. Я ему ничего не сказала, как он должен догадаться?

– Мда-а…

Черный Кот корчит гримасу.

– На самом деле, да. Я сержусь кое-на-кого – на этого парня. Сама Ледибаг влюбилась в него, а он ничего не видит. О, это бесит меня!

Он вскакивает на ноги и принимается ходить туда-сюда.

– Но если ты поговоришь с ним, я ЗНАЮ, всё пройдет хорошо! Ничто не может устоять перед моей Леди! Так почему это будет иначе для Мар… для тебя?

Он достает свой шест и крутит его в пальцах.

– Всё пройдет хорошо, уверен. В противном случае, у него каменное сердце, и он не стоит трудов.

Он горько улыбается.

– Хотел бы я быть там, чтобы поддержать тебя. На всякий случай.

– Я большая девочка, Черный Кот. Я переживу отказ.

Ну… Надеюсь? Алья соберет кусочки, это точно.

– Да нет, ты не понимаешь!

Черный Кот делается лукавым. Он изображает несколько преувеличенных фигур кунг-фу. Свежий снег кружится вокруг него.

– Я твой партнер, твой напарник! В конце концов, моя роль быть side-kick! Хе-хе! Поняла? «Side-kick»?(1)

Он подмигивает мне, потом повторяет сложную фигуру с разворота. Я закатываю глаза. Ну вот, вернулся краснобай со своими более чем посредственными шутейками. Как раз вовремя! Но его улыбка заразительна, и я невольно смеюсь.

– Эй! Полегче, Котенок! Он вовсе не суперзлодей, так что не может быть и речи, чтобы жестко с ним обращаться!

Он раздвигает шест и устанавливает его на земле, вскидывает подбородок с видом завоевателя.

– А почему бы нет, если это вправит ему мозги? На будущее? В последнее время акуманизации обострились, лучше предотвратить, чем лечить!

Я хохочу.

Акуманизированный Адриан? Нет, невозможно!

– Эй, парочка героев! Скоро ваша очередь!

Смех застревает у меня в горле, а улыбка Черного Кота увядает. Мы возвращаемся к реальности: реальности разоренного, пустынного Марсова Поля и снега, который падает всё гуще, но почти бесшумно. В окрестностях больше нет ни одного акуманизированного, кроме Рисовальщика, Пикселятора и Геймера, который делает нам знак. Черный Кот испускает долгий дрожащий вздох. Он закидывает шест на плечо и подбадривающе подмигивает мне:

– Давай, пошли.

Нет! Уже?

Я следую за ним. Слова вылетают, прежде чем я успеваю два раза подумать.

Подожди.

– Я не хочу, чтобы ты уезжал, Черный Кот.

Он останавливается и усмехается:

– Я тоже. Но это приятно слышать, моя Леди, – его бодрый голос становится нерешительным: – Я уже начал думать, что… что только меня это заботит.

Я в потрясении стискиваю кулаки. То, что я хотела подать как отвагу и спокойствие, он принял за равнодушие?

– Конечно, меня это заботит, Черный Кот! Ты мой напарник с самого начала!

– Да так вот. И не беспокойся, ты слышала Вайзза: смена обеспечена.

Я вздрагиваю.

Нет.

– Впрочем, у меня, наверное, здесь нет права голоса, но думаю, Рипост станет отличной заменой Черному Коту.

Нет!

– Или Леди Вайфай? Она хитрая и находчивая. Но Геймер тоже прекрасно справляется. Возможно, он был бы неплох: настоящий гений для расследования насчет Бражника.

– Черный Кот.

Он широко улыбается мне – горько, сконфуженно:

– А Баблер? Уверен, он отлично справится. В любом случае, думаю, он прекрасно найдет с Плаггом общий язык.

– Черный Кот! Стоп. Перестань!

Я хватаю его за плечо. Он, наконец, прерывается.

– То, что я пережила с тобой, я не хочу пережить ни с кем другим, слышишь? Так что перестань говорить о своем преемнике, как ни в чем не бывало!

Его улыбка исчезает. Я отпускаю его и глубоко вдыхаю.

– Мы победим. Мы вернем Мастера Фу. И когда всё закончится, ты уедешь с Плаггом. Мы останемся на связи. Я буду держать тебя в курсе моих достижений с помощью наших коммуникаторов. Тебе не придется открывать свою личность. Ты ничего не забудешь.

Он хмурится и готовится возразить, но я останавливаю его острым взглядом.