Текст книги "Во имя наших царств (СИ)"

Автор книги: big_bad_barnes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 44 страниц)

Проклятье, разве можно его осуждать, раз он идёт на это ради любви?!

Ради Сиб он сделает всё. Предаст. Убьёт. Будет проклят всем живым и неживым. Плевать! Эти серые глаза стоили, чтобы за них сгореть в пекле, поэтому асгардиец заставил себя не думать о том, что сказала бы царства о его затее, и стал медленно приближаться к ничего не подозревающей фрейлине.

Шаг за шагом.

Пока, один за другим, Лара делала свои последние вдохи.

– Тогда, кому ты сказала?

– Никому, – фрейлина мотнула головой, а Локи недоверчиво прищурился.

Как ему это сделать? Кинжалом?

Нет, ведь тогда в покоях будет полно крови, и это станет проблемой. Как он объяснит это прислуге? Вернее будет свернуть Ларе шею – когда эта прелестная головка повиснет на вывернутых связках, словно у мёртвой курицы, проблема будет решена, и принц был готов на это пойти. Если эта девка раскроет рот, то всему конец: конец надежде на его брак с Сиб, конец их отношениям, но главное – конец самой Сибилле, ведь если Раллард узнает об их романе раньше времени, то он этого так не оставит. Принц не мог даже представить, какие пытки ждут его ванахеймку, если брат вернёт её домой и возьмётся мстить за разрушенный союз, но точно знал одно – он этого не допустит. Локи слишком любит свою принцессу и ради её защиты пойдёт на всё.

Даже на убийство.

– Никому? – переспросил принц, делая ещё шаг. Он просто заговаривал ей зубы.

– Послушай, – Лара вздохнула. Бедняжка понятия не имела, в какой опасности была её жизнь в ту минуту, и продолжала говорить. – Я уже сказала, что мне плевать, как ты со мной поступил, я ни на что не рассчитывала… Конечно то, что вы делаете с Сибиллой, это преступление против Асгарда, но я не могу вас осуждать. Более того, я понимаю! Знаешь, Локи, твой брат – лакомый кусочек, но не всем по вкусу. Если ты понимаешь, о чём я.

Нет, Локи ни черта не понимал, зато продолжал неумолимо приближаться к ничего не подозревающей фрейлине. Если он обойдёт её кругом и нападёт со спины, будет легче. Позвонки хрустнут – и всё кончено! Тягучее чёрное нечто витало вокруг асгардийца, наполняло его изнутри и нашептывало тёмные вещи, а Лара тем временем продолжала говорить:

– Спите вы вместе, или нет, мне-то какое дело? Весной Сиб всё равно выйдет за Тора, так что, это не имеет значения.

– Неужели? – ещё шаг. Принц обошел фрейлину сзади и остановился на расстоянии вытянутой руки. Тьма кричала «теперь!», и Локи уже ощущал тепло кожи Лары под своими пальцами, когда вдруг она сказала то, что заставило его остановиться:

– Мой отец богат, но не так уж и знатен, я не смогу рассчитывать на брак с кем-то, вроде тебя. Раньше я была глупой и верила в свою удачу, но теперь понимаю, что вела себя как идиотка. Мне никогда не стать принцессой. Первая дама двора – это самое высокое положение из всех, на которые может рассчитывать девушка моего происхождения, но я добьюсь его, только если Сиб станет царицей. Без неё я никто. Поэтому в моих интересах сохранить ваши развлечения в тайне, понимаешь? От этого зависит моё будущее.

Эти слова заставили Локи неуверенно опустить руки и задуматься.

Да, в этом действительно что-то было…

Если Лара лишится своего места на службе Сибиллы, то навсегда останется дочерью простого казначея и самозваной дворянкой, не больше. Это был не шантаж или подкуп, скорее симбиоз, но это тоже решение – если эта девка действительно заинтересована в том, чтобы всё оставалось в тайне, то это может сыграть Локи на руку. Лара алчна, а алчностью можно управлять не хуже, чем страхом. Над этим определённо стоило подумать.

Фрейлина оглянулась и внимательно посмотрела в лицо принца. Она даже не понимала, что её честолюбие и жажда возвышения только что спасли ей жизнь.

– Я просто хотела отдать тебе это и сказать, что никому не расскажу, – девица снова кивнула на заклёпку. – Я хочу возвыситься, но у меня ничего не получится, если Сибиллу вернут в Ванахейм, поэтому… Я буду молчать о вас. Клянусь.

Локи знал природу жадности слишком хорошо, поэтому легко поверил этой клятве – да, Лара никому не скажет. Вершина манила её, и она подобралась к ней слишком близко, чтобы из-за низкого желания напакостить бывшему любовнику пустить всё по ветру. Конечно, заявись эта рыжая пару недель назад, когда у асгардийца и его принцессы ещё не было шансов остаться вместе, то Локи наверняка прикончил бы её, не смотря на клятвы и доводы, ведь он не верил в долгосрочные союзы, но коль скоро всё решится…

Им нужно всего несколько недель. Пока возможность стать первой дамой царицы висит перед носом Лары, словно морковка перед мордой мула, то она будет молчать, а когда принц сам всё расскажет отцу, то её молчание больше не будет иметь значения.

Локи ощутил, как тьма стала медленно рассеиваться: она вытекла из его тела и, дюйм за дюймом, снова заползла в чёрные углы… Злые намерения отошли прочь. Принц поспешно отдалился от фрейлины, словно боялся передумать и всё-таки свернуть ей шею, но порыв уже ушел, ведь асгардиец понял, что в момент, когда фигуры этой игры расположились именно так, как расположились, живая Лара принесёт ему больше пользы, чем мёртвая.

– Если ты решила молчать, то могла бы просто спрятать эту штуку и никому о ней не говорить, – сказал Локи, отступая. Он всё ещё желал убедиться, что поступил правильно. – Почему ты решила рассказать мне?

Девица снова усмехнулась и посмотрела на принца так, словно только что свершила какую-то странную, понятную ей одной, месть.

– Во-первых, чтобы заставить тебя испугаться.

Ах, вот оно что.

Мелочно, но ей это удалось – Локи решил не тешить её самолюбие и промолчал, а Лара продолжала:

– Во-вторых, чтобы предупредить, ведь однажды одна из твоих вещей может попасться на глаза горничной, и тогда пеняй на себя… Если честно, сначала я хотела поговорить с Сибиллой, но не была уверена, что она среагирует адекватно, поэтому решила рассказать тебе. Ты всегда смотрел дальше других, Локи. Я подумала, что ты-то наверняка оценишь мою лояльность и, когда придёт время, сможешь оказать мне пару ничтожных услуг. По старой дружбе. Идёт?

В тот день принц был согласен на всё. Он кивнул и медленно вернулся на место, снова отгораживая себя от Лары широкой столешницей захламленного письменного стола.

– Да. Но при одном условии.

– Чем ещё я могу услужить милорду? – ехидно улыбнулась фрейлина, а Локи протянул ей написанное ранее письмо.

– Ни слова Сиб. Она ничего не должна знать… Мы поняли друг друга?

Он обязательно расскажет принцессе об этом сам, но через несколько недель, когда всё будет конечно – сейчас ей и так не легко, асгардиец не хотел взваливать на плечи Сибиллы ещё и это знание. Ему просто хотелось её уберечь, а Лара не возражала.

– Поняли, – согласилась она и, взяв письмо, вышла из покоев.

Когда фрейлина ушла, принц вернулся в кресло и медленно выдохнул.

Ещё несколько недель…

========== Глава 36. Когда грянет буря. ==========

Комментарий к Глава 36. Когда грянет буря.

Привет, мои сахарочки! Как ваши дела? Я снова пашу, как лошадь. Прилетела в страну только вчера, чуть устала, так что простите за возможные шероховатости. У нас поздняя ночь (или раннее утро?), но я ещё бодрячком, так что держите главу.

Всем добра!

https://bigbadbarnes.tumblr.com/

– Это будет последний четверг мая.

Сибилла выслушала слова Фригги, словно это был приговор. Они вместе шли по садовой дорожке, между унылых голых деревьев – снег в Асгарде уже сошел, но природа ещё не успела проснуться после долгого зимнего сна и продолжала дремать. Воздух пах сырой землёй и едва проклёвывающейся травой, но с моря дул тёплый ветер, а солнце светило так щедро и ласково, что если погода не изменится, то через пару недель в саду царицы расцветут первые цветы.

Была средина марта.

– Да, мадам.

– Нужно составить список гостей и разослать письма с новостью о свадьбе как можно скорее, – решила Фригга. Её глаза горели в нетерпении. – Если начнём сейчас, то поспеем вовремя, ведь у нас так много дел. Нужно определиться с количеством приглашенных, приготовить комнаты для всех, кто ответит на приглашения, начать закупать вино и велеть поварам начать готовиться к пиру… И цветы… Конечно, цветы. Белые розы подойдут, как ты думаешь?.. Да, дел много, но я уверена, что всё получится наилучшим образом. Ты, моя дорогая, достойна самой роскошной и громкой свадьбы в истории девять царств!

Сибилла вяло улыбнулась и ничего не сказала – ей было просто нечего говорить. Она ненавидела даже мысль об этой свадьбе, не говоря уже о том, чтобы обсуждать подробности без желания упасть на землю и орать во весь голос, но, что ей остаётся? Принцесса надеялась, что их с Локи план принесёт свои плоды до того, как его мать приступит к серьёзной подготовке, но Раллард упрямо продолжал поиски Ниллана, а это значит, подходящий момент я для разговора с Одином всё ещё не настал.

Тем временем Локи становился нетерпеливым. Он всё время говорил о будущем признании отцу: когда приходил к царевне в покои и когда писал ей письма, когда они случайно встречались во дворце, фехтовали, или выезжали на конные прогулки. Всё время. Иногда это доводило Сибиллу до белого каления, но она понимала нервозность своего асгардийца и пыталась не раздражаться. К счастью, принц умолкал хотя бы тогда, когда был так глубоко в Сиб, что мог только стонать, ибо, видит небо, если бы он болтал об Одине ещё и когда они проводили время в постели, ванахеймка задушила бы его подушкой! Локи нервничал и был готов выложить карты на стол в любой момент, а Сибилла, памятуя о крутом нраве брата, благоразумно сдерживала порывы своего принца, но, кажется, им всё же придётся открыть правду раньше, чем Раллард прекратит поиски, потому что принцесса просто не могла выносить восторженного вида Фригги, когда та говорила о свадьбе своего старшего сына.

Это было чудовищно, и ванахеймка чувствовала себя худшей из живущих.

А как иначе?

С первого дня Сибиллы в Асгарде, царица была так добра и внимательна к ней, окружила её таким теплом и заботой, что платить ей ложью было верхом бесчестия. Царевна мучилась и не могла избавиться от ощущения, что, обманывая Фриггу, поступает ужасно, поэтому осознание собственной низости сводило Сиб с ума. Ох… когда всё закончится, она обязательно попросит у царицы прощения за то, что предала её надежды – разумеется, извинения не помогут Сибилле загладить вину, но она должна это сделать, иначе не сможет спокойно спать. И пускай царица не станет относиться к принцессе с прежней добротой, ванахеймка жила во лжи слишком долго, чтобы брезговать правдой, когда у неё наконец-то появится возможность её открыть! Локи же находил муки совести своей возлюбленной милыми, но излишними, ведь считал, что его мать наверняка поймёт их и благословит на долгую жизнь в любви и согласии, но Сибилла о таком исходе не смела даже мечтать.

Откровенно говоря, она вообще сомневалась, что их благословит хоть кто-нибудь, но в пекло. Принцесса понимала, что асгардийское общество вряд ли поймёт её выбор и наверняка осудит, но будь она проклята, если Локи того не стоил! Он был всем для неё, и ванахеймка готова принять каждую унцию презрения, которое скоро польётся со всех сторон, словно зловонная лужа по улице, поэтому плевать. Даже если на их свадьбу не явится ни одна живая душа, а вместо поздравлений Сибилла выслушает проклятия, она и глазом не моргнёт, ведь день, когда принцесса станет женой Локи, в любом случае будет счастливейшим в её жизни.

Но Фригга понятия не имела, какие тени пляшут в душе её будущей невестки, поэтому беззаботно продолжала:

– Ты уже думала о платье, милая?

Сиб было плевать, даже если её нарядят в мешок из-под репы, но она ответила более дипломатично:

– Ещё нет, мадам. Жена моего брата должна прислать мне несколько образцов тканей на выбор. С этого и начну.

Если, конечно, до того момента принцесса всё ещё будет нуждаться в ванахеймском шелке на свадебное платье. Что-то подсказывало Сибилле, что когда новость об её романе дойдёт до Ванахейма, то она едва ли сможет рассчитывать на ткани лучших мастеров Белого дворца, но ей не жаль. Принцесса должна быть готова к тому, что после того, что она собирается сделать, у неё не станет ни родного царства, ни семьи, ни друзей, но Локи стоил и этого сиротства тоже.

Раз он мог заменить собою весь мир, то зачем Сибилле кто-то ещё?

Царица улыбнулась. Солнце играло в рыжеватом золоте её волос, и она счастливо щурилась, подставляя лицо его лучам – они нежно ложились на белую кожу, заставляя её сиять. Фригга казалась величавой и прекрасной, и Сиб уже не раз замечала, что когда губы царицы трогала улыбка, то её родственная схожесть со старшим сыном становилась наиболее очевидной. Очевидно, что мягкость черт Тор взял от матери, как и её улыбку – всегда искреннюю и неподдельно лучистую. А ещё цвет волос, глаз, и манеру наклонять голову чуть назад при смехе… Принцесса заметила эту невероятную схожесть в свой первый день в Асгарде, и видела её даже много месяцев спустя, ведь наследник был точной материнской копией. Даже удивительно, что при невероятной похожести со старшим сыном, Сибилле так и не удалось разглядеть на лице золотой супруги Одина даже намёка на родство с младшим… Ни единой черты.

Почему так?

Для сильной династической линии это необычно, но Сиб редко не задумывалась над этим странным капризом крови, хотя и часто ему удивлялась. Наследственность – странная штука, ведь даже у сильных кровью Беалингов порой рождались потомки со светлыми волосами или нехарактерной формой лица или носа. Это случалось нечасто, но бывало. Может, для династии Одина Локи стал одним из таких «бывало»? Наверняка, так и есть, но Сибилла была благодарна за то, что младший сын Фригги родился таким: именно это несоответствие мягкой и чуть простоватой внешности наследника нравилось ей больше всего, ведь Локи был хорош и без золотых волос своего брата, и без заразительной мягкости его улыбки.

– Я рада, что всё наконец-то случится, – призналась Фригга, пока её недостойная невестка в сотый раз за день думала об её младшем сыне.

– Простите?

– Примерно в эту пору, год назад мы начали переговоры о вашей помолвке, ты знала? В прошлом марте к нам прибыл посол Бана и сообщил, что его господин желает выдать замуж младшую сестру – я помню тот день, будто это было вчера! Тогда всё казалось таким странным… Мы почти ничего не знали о Ванахейме, и вдруг выяснилось, что владыка этого царства желает с нами породниться! Один был в таком замешательстве, что дал ответ только через месяц, но такие дела не терпят спешки. Ты согласна?

– Да, мадам, – признаться, Сибилла была бы не против, чтобы с этой чёртовой свадьбой не спешили ещё год, или даже десять, но вряд ли её мнение имеет значение. Принцесса узнала о том, что помолвлена, лишь в прошлом мае – она помнила, как в один из дней Игрид разбудила госпожу ни свет, ни заря, и сказала, что Раллард желает её видеть. До этого брат и Бана скрывали, что ведут переговоры с асгардийцами, но принцесса была даже рада своему неведению, ведь оно позволило ей пожить спокойно ещё несколько недель.

Царица улыбнулась. С моря подул свежий ветер, и Сиб вдохнула солёный воздух полной грудью.

– Признаюсь, поначалу многие асгардийцы отнеслись к этому союзу скептически… Народ любит Тора, и некоторые предпочли бы, чтобы он женился на асгардийке, но посмотри, как всё обернулось – все тебя обожают, дорогая. Народ славит твоё имя. А ведь прошел всего год!

– Вы слишком добры ко мне, Ваше величество.

– Отнюдь. Это только твоя заслуга, – Фригга упрямо мотнула головой. Они свернули на дорожку, которая тянулась вдоль коряво торчащих из влажной земли палок розовых кустов. К лету они зазеленеют и расцветут, но пока дворцовый сад представлял собою унылое зрелище, и в такие дни Сибилла особенно скучала по Ванахейму, где уже наверняка вовсю зеленели деревья, и цвела сирень. – Если честно, когда посол Бана привёз предложение от твоего брата, то я тоже немного сомневалась в целесообразности такого союза, но теперь понимаю, что король Раллард мудр не по годам. Обручить вас было правильным решением. С твоим появлением Асгард оживился, милая. Теперь он не такой, каким был год назад, и я уверена, что со временем ты изменишь его к лучшему ещё больше.

Сиб сжалась. Чем дольше она слушала похвалы Фригги, тем больше понимала, какой удар скоро ей нанесёт, и от этой мысли принцессе становилось ужасно стыдно. Её уязвлённая, загнанная в угол совесть, затравленно металась внутри жалкой скорлупки тела ванахеймки, заставляя кровь двигаться быстрее – Сибилла не смогла совладать с собой и предсказуемо покраснела, но царица превратно приняла этот предательский румянец за знак смущения за похвалу.

– Ох, прекрати! – владычица Асгарда строго покачала головой, но на её губах горела улыбка. – Ты станешь прекрасной царицей.

Нет, не станет! Небо… Почему Фригга не прекращает её хвалить, неужели она не понимает, что Сиб не заслуживает ни одного доброго слова? На принцессу возложено столько надежд, а она предаёт каждую из них ради… чего ради?! Мужчины? О, это так по-детски! Царевна выходит за того, кто ей по сердцу, только в сказках, а реальной жизни такого не бывает – Сибилла всегда это знала и не была сентиментальной натурой, но когда дело касалось Локи, она ничего не могла с собой поделать. Действительно не могла! Её привязанность к нему была чем-то свыше, тем, с чем Сиб не могла бороться, но принцессе всё равно было стыдно, а царица продолжала:

– Я рада наконец-то передать свой венец. Правда. Я никому этого не говорила, но… я так устала, Сибилла. Смертельно устала.

От стыда у ванахеймки заныл желудок.

– Мы с Одином правили так долго, – но Фригга ничего не заметила. Она медленно ступала по тропинке, а её синий взгляд задумчиво взгляд блуждал где-то вдали, за заснеженной кромкой гор. – Царь Бёр умер слишком рано, и моему мужу пришлось взять власть в руки раньше, чем хотелось, поэтому мы с Одином правили куда дольше наших предшественников. Я стала царицей, когда была моложе тебя, и уже даже не помню, каково это – не быть ею, можешь такое представить? В юности ноша короны почти не тяготит, но когда годы берут своё, то порой она становится невыносимой. Правление утомляет, моя милая. Однажды ты это поймёшь.

– У Асгарда не будет царицы лучше, чем вы, мадам.

Фригга отмахнулась.

– Помню, как много лет назад я тоже говорила это своей свекрови. Но это было ложью.. Не потому, что я хотела ей польстить и врала, вовсе нет, просто боялась правления и думала, что не справлюсь. Она была такой… такой сильной! Устрашающей. Храброй! – царица улыбнулась так, словно видела прежнюю правительницу прямо перед собой и была ей рада. – Могучая предводительница легендарных валькирий… Ты бы её видела! Она неслась на крылатом коне впереди отряда, и враги бежали – я думала, что никогда не стану такой, что не смогу быть достойной своей предшественницы, поэтому коронация ввергала меня в ужас. Но потом всё встало на свои места, дорогая, и знаешь, что я поняла?

– Не знаю, мадам.

– Царица Бестла была свирепым воином во времена, когда Асгард нуждался в воинах – она была именно тем правителем, которого требовали суровые обстоятельства нашей истории. Я считала себя недостойной её славы, ведь не умела ни сражаться, как она, ни править железной рукой, но потом поняла, что от меня этого и не требуется. Времена изменились. Асгард стал безопасным местом и теперь нуждался не в царице-воине, а в правительнице другого сорта – такой я и стала. Эпоха делает царей, моя дорогая. Бестлу сформировало время войн, а меня – необходимость возрождать Асгард и договариваться. Тебе предстоит сохранить мир, добытый моей свекровью, и повести наше царство к новым союзам и процветанию… Знаю, ты боишься, но тебе придётся это сделать, потому что наша с Одином эпоха подходит к концу.

– Мадам, я…

– Не сомневайся, девочка, – видя её растерянность, царица одобряюще улыбнулась. – Ты ещё слишком молода, чтобы это понимать. Времена меняются. Когда-то мы обнесли Асгард каменными стенами, чтобы сберечь стабильность и мир, которые достались нам таким трудом, но наш народ больше не может жить, как раньше. Мы закрылись от соседей, отгородились от других царств, но пришло время рушить стены и строить мосты. Разбавить асгардийцев свежей кровью. Ты станешь царицей нового склада, дорогая, и я знаю, что передаю корону в надёжные руки. Пойми, ты не должна быть второй Фриггой. Ты должна стать первой Сибиллой и действовать так, как велит тебе сердце и совесть, даже если порой кажется, что это безумие.

Это был жестокий совет, ведь сердце велело принцессе сотворить немыслимо безумную вещь, но совесть тащила совсем в другую сторону – что же ей делать в такой ситуации? Ванахеймка не сумела совладать со смятением и отвела взгляд, но к счастью Фригга снова истолковала её нервозность как обыкновенный страх.

– Не тревожься, милая, все не так страшно, как кажется. Мы с Одином не передавали бы власть, не будучи уверенными в том, что наши преемники понесут её достойно.

– Я… – Сибилла сглотнула. Она ненавидела себя за то, что ей приходилось это делать, но принцессе нужно продолжать лгать. – Я постараюсь оправдать ваши ожидания, мадам.

– Я знаю. Ты хорошая девочка, поэтому, когда наступит время, я смогу с чистым сердцем оставить трон и посвятить себя книгам и саду… – Фригга мечтательно улыбнулась. – Твоя свадьба и коронация будут моими последними заботами в качестве царицы, поэтому я хочу, чтобы всё прошло идеально. Нас ждёт много работы, но это того стоит.

Принцесса смиренно кивнула, но внутри её словно выворачивало наизнанку – все эти слова, которые царица Асгарда говорила ей, заставляли Сиб чувствовать себя ужасной, низкой, отвратительной лгуньей. Решено! Надо срочно поговорить с Локи и условиться о том, чтобы он скорее всё закончил, потому что Сибилла не могла больше врать! Она так устала. Пришло время открыться миру и принять его реакцию, какой бы она ни была. Если они поступят честно и признаются во всём сами, это будет правильно, но им нужно сделать это, как можно скорее, иначе Сиб просто сойдёт с ума.

Царевну останавливала только мысль о Ралларде – чёрная и уродливая, она сидела на дереве её сомнений, словно старый ворон… Реакцию брата трудно предугадать. Конечно, если дождаться, пока он убедится, что Ниллан исчез, и угроза трону миновала, то можно надеяться, что выходка сестры взбесит его меньше, но Сиб понятия не имела, когда король оставит поиски и успокоится. Они с Локи наивно полагали, что Раллард управится всего за несколько недель, но прошло больше месяца, а владыка Ванахейма продолжал искать. Открывать правду сейчас – огромный риск, но принцесса больше не могла врать Фригге, это было бесчестно.

И глупо, учитывая то, какой удивительной проницательностью обладала царица Асгарда!

– Тебя что-то беспокоит, милая? – наверное, Сибилла была ужасной актрисой, потому что царица всё же заметила её смятение и встревожено посмотрела в лицо будущей невестки. – Ты выглядишь так, словно тебя что-то гнетёт.

Фригга понятия не имела, как близко подошла к истине, но время раскрывать карты ещё не настало. Пока нет. Поэтому ванахеймка открыла только ту часть правды, которую могла:

– Моего кузена всё ещё не нашли… Мой брат злится, и это меня беспокоит. Он пишет мне каждый день, но я ничем не могу ему помочь.

Вернее, не хочу, но не суть.

– Я могу попросить Хеймдалля поискать беглеца, если хочешь. Он будет рад тебе услужить, – предложила царица, но принцесса торопливо отказалась. Она сомневалась, что Хранитель станет искать Ниллана в Мюрнесе, но если всё же станет? Зачем зря испытывать судьбу? Идея Локи поместить претендента в эту крошечную деревню в горах была поистине гениальной, кроме того, говорят, парня приняли в доме Беры, как родного и он вполне доволен своим временным убежищем. Когда Сибилла выйдет замуж и страсти утихнут, то Ниллан обязательно вернётся, чтобы прилюдно отречься от притязаний на трон и открыть себя, но до того времени его кузина не могла позволить, чтобы мальчика нашли.

Это слишком рискованно.

– Нет, не стоит. Если честно, я… – Сиб нахмурилась, пытаясь придумать достаточно убедительную причину того, почему она отказывается от помощи всевидящего. И снова правда показалась ей лучшим из вариантов. – Я бы не хотела, чтобы мой брат нашел Ниллана. Не поймите меня неправильно, просто… Раллард обязательно казнит его, если поймает, а он всегда был добрым мальчиком. Слишком добрым для этой династии! В бедах моей семьи виноваты Стелла и узурпатор, но не Ниллан. Я не хочу, чтобы он пострадал за грехи своих родителей.

– Для дракона у тебя слишком доброе сердце.

– Нет, мадам. Просто я знаю, каково это, когда тебя преследуют и желают смерти только за то, кем был твоей отец. Я не хочу, чтобы кто-то страдал так, как когда-то страдала я, тем более невинный.

Фригга остановилась и по-матерински мягко коснулась щеки Сибиллы. Её голубые глаза – глаза Тора, но не Локи – глядели на неё с тёплой одобрительной нежностью.

– У тебя действительно доброе сердце, милая. И я рада, что у меня будет такая дочь.

Эти слова заставили принцессу съёжиться, ведь они ударили её больнее, чем все предыдущие вместе взятые. Никто не называл её дочерью с тех пор, как умерла законная королева Ванахейма, и это было больно.

– Я не хочу вас подвести, мадам. Если бы вы только знали, как сильно я этого не хочу, – это снова было чистой правдой, но прозвучало так жалко, что на лице царицы мелькнула тень лёгкого удивления. Фригга посмотрела на принцессу так, что на мгновение Сиб показалось, что она себя выдала, но, к счастью, владычица Асгарда не успела задуматься, почему её будущая невестка выглядит так виновато, ведь в следующее мгновение из боковой аллеи показался один из личных стражников Фригги. Лязгнув щитом и копьём в приветствии, он низко поклонился дамам, а потом доложил:

– Прибыли послы из системы Хелгентар, Ваше величество! Всеотец настаивает, чтобы вы и царевичи присутствовали при приёме. Это срочно.

– Видишь, о чём я? – Фригга выразительно посмотрела на Сиб и вздохнула. – Вот он – удел царицы. Ни минуты покоя! Тебе лучше смириться с этим заранее. Избежишь многих разочарований.

Принцесса попыталась улыбнуться, но, наверное, эта улыбка получилась слишком жалкой, потому что царица снова ободряюще погладила её по щеке и сказала:

– Всё наладится, милая. Поступай так, как велит тебе сердце, и ты никогда не ошибёшься.

Знала ли Фригга, какой жестокий совет давала? Вряд ли. Сибилла кивнула.

– Да, мадам.

– Тогда, ожидаю тебя к ужину. Начнём планировать свадьбу! – решила царица и, улыбнувшись ванахеймке в последний раз, пошла вслед за стражником.

Когда фигура Фригги исчезла между деревьями, Сиб ещё долго стояла на месте, пытаясь собрать то, что осталось от её самообладания и договориться с собственной совестью. Странно, но когда у них с Локи не было ни единого шанса остаться вместе, и она осознано шла на это преступное прелюбодеяние, Сибилла мучилась даже вполовину не так сильно, как теперь. Может, дело в том, что тогда принцесса была полностью уверена, что скоро выйдет за Тора и не предаст надежды двух царств, расторгая этот союз? Сиб думалось, это её судьба, поэтому она планировала исполнить свой долг, а то, что происходило за кулисами… что ж, раньше это не имело значения, но теперь много изменилось. Теперь её чувства к Локи, из личной эмоциональной привязанности на стороне, превратились в мощный политический аспект и решение, которое может изменить историю.

Но в праве ли Сиб принимать такое решение? Царевна думала об этом уже несколько недель и всё ещё не знала ответ на этот вопрос. Имеет ли она право играть судьбами тысяч невинных, рисковать их благополучием и судьбой двух царств ради любви одного мужчины? Сибилла устала размышлять об этом и мучиться сомнениями, ей хотелось просто побыть в одиночестве и успокоиться после прогулки с Фриггой. Но, где она сможет это сделать? Принцесса не могла вернуться в покои, ведь тогда ей придётся разговаривать с Ларой, читать утреннюю почту и заниматься другими делами, поэтому, чуть подумав, она направилась в единственное место в округе, которое наверняка окажется пустым.

Библиотека.

Из этой аллеи Сибилла хорошо видела её белый покатый купол, поэтому уверенно прошла по узким дорожкам и вошла в здание. За многие месяцы в Асгарде она успела изучить эти древние стены, поэтому без стеснения прошла по длинному холлу и вошла в зал: на месте смотрителя предсказуемо никого не было, ведь с начала зимы старый Гарольд сильно болел, а Один не решался назначить кого-то на его место. Но, пусть! Сиб не нуждалась в советах по поиску книг – лишь в тихом месте, чтобы побыть наедине со своими мыслями, но, видимо, сегодня был не её день, ведь стоило принцессе пройти мимо пары стеллажей, как она услышала хрустящий звук переворачивающихся страниц и остановилась. Сибилла догадалась, кто был источником этого шума ещё до того, как повернула голову влево и увидела у одной из полок единственного мужчину в Асгарде, кто проводил здесь времени больше, чем в собственной спальне.

Локи.

Принц стоял в пол оборота и медленно листал какую-то ветхую книжонку – чтение так увлекло его, что он даже не понял, что его уединение нарушили. Интересно, что он здесь делает? Принцесса думала, Всеотец позвал для встречи с прибывшим посольством всех царевичей, но, если Локи здесь, значит, это не так уж и важно. Первым порывом Сиб было окликнуть принца и этим обнаружить своё присутствие, но что-то заставило её остановиться и просто наблюдать: она смотрела на чёткий профиль своего асгардийца, на то, как его длинные тонкие пальцы перелистывают старые страницы, и как он сосредоточённо сжимает губы и хмурит брови. Он был молод и красив, словно истинный бог, каким его считают смертные, и чем дольше Сибилла глядела на него, тем яснее ощущала, как её сомнения отступают всё дальше и становятся всё туманнее.

Да… Он определённо стоит всего, что она прошла до этого дня и всего, что вынесет, когда грянет шторм. Когда ветер стихнет и настанет покой, они останутся в этом мире совсем одни, ведь от них наверняка отрешаться все, кого они знают, но, раз есть Локи, то зачем принцессе кто-то ещё? Размышляя над этим, она медленно подошла и положила руки ему на плечи – от неожиданности царевич напрягся, но быстро узнал её прикосновение и оглянулся, а на его тонких губах заиграла улыбка.

В полумраке библиотеки он был невыносимо красив. Совсем как в тот далёкий день, когда они впервые целовались – в этих самых стенах. Сибилла помнила, как быстро билось её сердце в тот вечер, ведь, несмотря на шок, когда тёплый рот Локи накрыл её губы, у неё не было ни единого шанса ему противостоять. И ни капли желания. То был самый волнующий момент в её жизни, и принцесса ещё не понимала, что с тех пор её прежней жизни пришел конец. Сиб была испуганным ребёнком, упрямо сражающимся против чувств, с которыми она не могла справиться, как и осознать, что в момент, когда их губы встретились, её будущее оказалось предрешено.