Текст книги "Во имя наших царств (СИ)"

Автор книги: big_bad_barnes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 44 страниц)

– Чтобы вы могли беспрепятственно порыться в бумагах? Нет уж, обойдётесь!

Сибилла одобрительно кивнула. Её старшая фрейлина прекрасно знала свои обязанности и ни разу не дала усомниться в своей верности.

– Где другие девушки, Игги? – спросила принцесса, но та не успела ответить, так как в разговор снова влез Бана.

– Другие девушки побежали вас искать, Ваше высочество. И, судя по тому, как долго они это делают, у меня закрадывается подозрение, что даже ваши собственные фрейлины не знают, где вы находитесь, принцесса. И чем занимаетесь.

Наверное, этими словами посол пытался задеть Сиб, но ей было всё равно. Олли не знала о том, с кем именно царевна упражняется в фехтовании, поэтому не опасалась, что Бана может что-то заподозрить.

– Мои занятия не должны вас заботить, господин посол.

– Неужели? Ведь я прибыл именно затем, чтобы от имени вашего брата проверить, чем именно вы занимаетесь, – снова усмехнулся Бана.

– В самом деле? А я думала, чтобы участвовать в церемонии открытия Биврёста для Ванахейма, – съёрничала Сибилла. – Кстати, мне казалось, она была запланирована на вечер.

– Да, на вечер.

– То, каким образом вы оказались здесь сейчас?

– Нынче король Раллард принимает важных послов, и я вынужден присутствовать на вечернем приёме. Так что, пришлось попросить Всеотца о том, чтобы меня перенесли в Асгард на пару часов раньше.

Принцесса подозревала, что в действительности никакого приёма нет, а король и Бана разыграли этот спектакль, чтобы застать её врасплох, но пусть. Она кивнула.

– Что ж, сюрприз удался.

– Рад, что вы рады моему появлению, мадам, – съехидничал посол в ответ. – А теперь, я бы хотел переговорить с вами с глазу на глаз, если не возражаете. Так что…

Он выразительно покосился на Игрид, но та, однако, даже не глянула в сторону двери. Принцесса не боялась Бана, но ей не хотелось оставаться с ним наедине в четырёх стенах – ей казалось, что одно его присутствие отравляет воздух в этих покоях, поэтому она решила увести его подальше.

– Что ж, давайте переговорим. Только я как раз планировала прогуляться, но, если хотите, вы можете ко мне присоединиться.

По выражению лица посла Сиб поняла, что эта идея ему не нравилась, ведь Бана рассчитывал провести время, сидя на софе и попивая сладкое ягодное вино, но он не осмелился возражать. Следом за царевной, толстяк живо поковылял через переднюю, а потом они вышли за дверь и, уже в сопровождении стражи, прошли до конца коридора и стали спускаться вниз по лестнице.

Бана громко пыхтел, но принцесса не позволяла ему перевести дух. Она быстро шла вниз, не заботясь о том, поспевает ли он шевелить ногами, чтобы идти рядом.

– То, что вам от меня нужно? – наконец спросила Сиб. Асгардийские золотые плащи и чёрные ванахеймские рыцари гремели латами в десяти футах позади и не могли слышать их разговор.

– Ваш брат передаёт привет, мадам, – коротко ответил посол. Принцесса нахмурилась.

– К чёрту его приветы. Скорее выкладывайте, зачем явились, и проваливайте. Давайте не будем притворяться, что получаем удовольствие от общества друг друга. Вы хотите разговаривать со мной не больше, чем я хочу вас слушать.

Бана поджал губы. От быстрой ходьбы его лицо стало красным и покрылось испариной, но они уже спустились к холлу, и идти стало легче. Он тоже не собирался играть в любезность и сразу выложил карты на стол.

– Короля беспокоит, что вы всё ещё не помолвлены. Вы пробыли в Асгарде несколько месяцев, но всё ещё не сделали ничего, чтобы исполнить свой долг.

– Я делаю всё возможное, чтобы его исполнить, – сказала Сибилла.

– А до Его величества доходят другие слухи. Говорят, вы не делаете ничего.

Принцесса пожала плечами.

– Что бы вам ни доносила ваша маленькая шпионка, её слова далеки от правды.

– О какой шпионке идёт речь, мадам?

– Ох, полно вам, посол, – устало вздохнула Сибилла. – Ваша драгоценная кузина дни напролёт пишет письма вам и Ралларду уж наверняка не для того, чтобы справиться о здоровье и доложить о погоде.

– У вас мания преследования, – хмыкнул Бана.

– А вы держите меня за идиотку, но не суть… Я делаю всё от меня зависящее, но есть обстоятельства, над которыми я не властна. Один считает своего наследника незрелым и не спешит нас обручать, так как опасается, что крутой нрав принца может навредить союзу с Ванахеймом.

Бана нахмурился. Он живо семенил за принцессой, и драгоценная золотая цепь на его шее – символ посольских полномочий – звонко позвякивала в такт шагам.

– Король уже слышал эти отговорки, и они его не интересуют.

– Я не могу заставить царя Асгарда…

– Ваш кузен, – прервал её посол. – Собирает армию, мадам. Он отправился на поиски наёмников в миры в глубоком космосе. До нас доходят слухи, что Ниллан вёл переговоры даже с главами банд опустошителей. В прошлом месяце он встречался со Стакаром Огордом, а позже – с Крюггаром и Йонду Удонтой. Ниже уже некуда.

Сибилле ничего не говорили эти имена.

– Успешно?

– Нет, но кто знает? Если Ниллан опустился до общения с таким нищим сбродом, то он в отчаянии. И готов на всё. Может, следующие переговоры принесут ему желаемое, – сказал Бана. – А, может, уже принесли, ведь вести от наших шпионов идут долго. Нам нужна поддержка Асгарда! Если за троном вашего брата встанет вся военная мощь Всеотца да принц Тор со своим Мьёльниром, то никто, ни одна сила на свете, не посмеет замахнуться на царство короля Ралларда.

Ну, разумеется. Король боялся вторжения кузена и поэтому хотел, чтобы новости о грядущей свадьбе его сестры и наследника могущественного Одина скорее разлетелись во все концы Вселенной. Но принцесса не могла ускорить это событие, даже если бы захотела.

– Я сожалею, посол, но моему брату придётся подождать. Я делаю всё, что в моих силах, – они свернули к клуатру с крошечным садиком внутри. Здесь росли кусты роз, на которых всё ещё алели поздние осенние бутоны, но они уже не пахли так, как по весне – в воздухе стоял горьковатый запах опавшей листвы.

– До вашего прихода я встречался со Всеотцом, и он заверил меня, что за свадьбой дело не станет, но он снова не назвал сроков, – недовольно скривился Бана. Сибилла знала, что такой ответ Одина Ралларда не устроит, и он наверняка сорвётся на после. – Но у нас нет времени дожидаться, пока он созреет. Поддержка Асгарда нужна нам сейчас!

– Я уверена, если брат попросит, Всеотец даст ему свою поддержку и до свадьбы.

– Возможно. Но не такую, как если бы на троне Асгарда сидела ванахеймская королева. Вы должны что-то сделать! – тон посла из сдержанно-заискивающего стал жестким. Он практически приказывал принцессе. – Придумайте, как заставить Одина забыть о сомнениях и ускорить дело! Если бы у молодого царевича были к вам чувства, то он наверняка бы уговорил своего папашу не тянуть со свадьбой, вы об этом думали?

Разумеется, она думала об этом, но, как бы банально это не звучало, сердцу не прикажешь. Сибилле нравился Тор, ведь, несмотря на свою горячность, наследник добр и великодушен, открыт и честен, но её симпатия носила скорее сестринский характер, чем таила в себе интерес к нему как к мужчине. Они никогда не разговаривали об этом откровенно, да и вряд ли будут, но принцессе казалось, что принц испытывает к ней аналогичные чувства.

Он относился к ней со всем должным почтением, но не любил, как женщину.

– Мне жаль, но я не могу заставить Тора полюбить себя, – Сиб пожала плечами. Бана стиснул зубы, и в его голосе не осталось и капли любезности.

– Очень жаль. Ваш брат избрал вас для этой миссии в надежде, что вам удастся очаровать наследника, но, видимо, король вас переоценил.

– Переоценил? – хмыкнула принцесса. – А на что он рассчитывал? Что Тор потащит меня под венец прямо с пристани, а на следующий день прибудет в Ванахейм с войском?

Посол закатил глаза. Сибилла знала, что от успеха её замужества во многом зависит его собственное благополучие, и то, что этому толстяку снова приходится возвращаться в Ванахейм ни с чем, должно быть, порядочно его раздражает. Ещё бы! Раллард рассчитывает услышать хорошие новости, а принцесса знала, что бывает, если брат разочаровывается.

– Мы рассчитывали хоть на какой-то прогресс, – нервно выцедил Бана. – Услышать конкретику. Знать наверняка. Но прошло лето, наступила осень, а мы всё ещё находимся там, где были в день, когда вы впервые прибыли в Асгард. Вы не сделали ничего! Совсем ничего. Вы бесполезны!

– Осторожнее выбирайте слова, посол.

Бана усмехнулся. В его тоне слышалась издёвка.

– Вы – не мой король. И я вам не подчиняюсь. Вы такая же подданная Его величества, как и я, так что не указывайте, что мне говорить.

– Подданная королевской крови, посол. И будущая царица Асгарда, которая, когда придёт время, будет советовать своему супругу на предмет, предоставлять ли королю Ралларду военную поддержку, или позволить претенденту попытать счастья в борьбе за трон, – твёрдо напомнила Сибилла. Она не собиралась позволять этой сволочи унижать себя. – Так что советую натянуть самую раболепную из своих улыбок, господин Бана, и постараться меня не раздражать, иначе…

Но принцесса не успела договорить. Разочарованный неясностью слов Одина и рассерженный тем, что Сиб отказалась играть по его правилам, посол вышел из себя.

– Послушай, ты, тупая сука, – зашипел он и, схватив принцессу за запястье, резко дёрнул на себя. Сибилла инстинктивно подалась вперёд, а голос Бана раздался прямо у её уха. – Ты просто кусок мяса, и стоишь ровно столько, сколько стоит щель у тебя между ног. Ты будешь делать то, что тебе велено, даже если я скажу лечь к Тору в постель и прижить ублюдка, чтобы он на тебе женился, ясно? Я потратил на эту помолвку слишком много времени и сил, чтобы ты всё испортила, так что закрой рот и…

Бана умолк на полуслове. Острое лезвие кинжала принцессы впилось в один из его жирных подбородков, и в следующее мгновение в сторону посла устремились мечи подоспевших стражников: асгардийская охрана Сибиллы и ванахеймские рыцари обнажили клинки и разом направили их на обомлевшего Бана.

Принцесса молчала. Она была так разъярена наглостью этого жалкого слизня, что в какой-то момент Сиб показалось, что ей ни за что не удастся справиться с соблазном надавить чуть сильнее и перерезать ему глотку. Однако неподдельный ужас на раскрасневшейся роже посла потешил её достаточно, чтобы принцесса остыла ровно настолько, что смогла сдержать свои худшие порывы.

– Стра… стража! – взвизгнул посол, косясь на замерших с мечами наголо ванахеймских рыцарей. – Что вы делаете? Как вы смеете?!

– Кажется, я предупреждала вас, – напомнила Сибилла. – Чтобы вы осторожнее выбирали слова?

– Живо убрать мечи! – скомандовал Бана, но чёрные рыцари даже не шевельнулись. Царевна пожала плечами.

– Видите, посол? Эти воины куда мудрее вас. А раз вы всё ещё считаете, что имеете право им приказывать, то напомню, что рыцари Ванахейма служат Беалингам, а не дворцовым крысам вроде членов вашего семейства. И поскольку из нас двоих Беалинг – я, то, как думаете, что с вами станет, если я прикажу им убить вас?

Бана молчал. Сиб продолжила:

– Я предупреждала вас, посол, но вы почему-то решили, что имеете право относиться ко мне, как к рабыне. Вы унижали меня, торговали, продали и вам всё ещё не достаточно. Хватит! Я терпела, когда вы ползали на пузе перед моим братом, чтобы вымолить прощение за то, что помогли узурпатору свергнуть нашего отца. Я терпела, когда вы выдали моих сестёр за жалких стариков, и даже когда вашими стараниями я оказалась вдали от дома, в окружении чужаков. Но теперь с меня довольно! Я – потомок великих владык прошлого, дочь и сестра королей. И это было последнее предупреждение, дорогой Бана. Если вы ещё раз осмелитесь явиться ко мне без приглашения, оскорблять меня, а тем более – прикасаться ко мне, то я с чистой совестью убью вас собственными руками. Это понятно?

Посол сглотнул и торопливо кивнул, а затем Сибилла медленно убрала кинжал от его горла. Окажись на её месте Раллард, то этот нахальный ублюдок уже лишился бы головы и пары конечностей, но, несмотря на их с братом схожесть, Сиб пыталась контролировать желание убивать, даже когда ей очень сильно этого хотелось. Впрочем, не прошло и минуты, как она об этом пожалела, ведь как только Бана оказался вне досягаемости её лезвия, он снова начал действовать ей на нервы.

– Король об этом узнает, – прохрипел посол, потирая горло. Лезвие успело оцарапать кожу под шеей, и теперь пальцы Бана были в крови.

Сибилла спрятала кинжал в ножны и махнула страже, веля им убрать оружие.

– Очень на это надеюсь, – сказала она. – Потому что я лично напишу брату о том, как вы напали на члена его династии, причём в присутствии свидетелей. Посмотрим, как вы из этого выкрутитесь.

========== Глава 17. Гонец без лица. ==========

Комментарий к Глава 17. Гонец без лица.

Привет, мои дорогие! Как вы? В прошлый понедельник скончался один из творцов вселенной Марвел и Локи в частности, легендарный Стэн Ли. Без гения этого человека мы бы не имели возможности пережить десятки приключений, познакомиться с прекрасными персонажами, да и вообще мир был бы другим. Воздадим памяти отца наших любимых героев по заслугам.

А пока, держите новую главу. Эта часть и несколько следующих будут немного мрачными.

Заморозки пришли в Асгард непривычно поздно – за несколько дней до праздника поминовения ушедших, и за одну ночь покрыли траву и пожелтевшие деревья лёгкой серебряной изморозью. Свет нового дня быстро стёр эти робкие следы первого дыхания грядущей зимы, но оказался не способен преодолеть холод, который это дыхание с собой принесло.

Локи ощущал смену погоды на собственной шкуре, и внезапное похолодание его не радовало. Принц быстро шагал по аллее, радуясь, что ему достало рассудительности надеть плащ потеплее, пока колючий утренний воздух наполнял его лёгкие и выходил обратно облачками белого пара. Локи ненавидел холод. Он понятия не имел, как ётуны выживают в своём ледяном царстве, не отмораживая себе яйца, но беспокоясь о сохранности собственных, царевич спешил поскорее дойти до конюшен и, наконец, покончить с этим дерьмом. Ванахеймские торговцы открыли свои лавки в Асгарде около недели назад, после того как Всеотец и Бана уладили формальности, и теперь пришла пора справиться об успехе их дел. Это было обыкновенным проявлением учтивости и внимания со стороны асгардской царской династии, и Локи не удивился, что царица поручила эту миссию ему – подобные дела всегда были его работой, но принц не возражал.

Ему нравилось заводить знакомства и налаживать новые связи. Тор считал такие выезды пустой тратой времени и предпочитал дипломатии меч, но его брат находил общение с чужеземцами довольно полезным.

Он быстро прошел по аллее от дворца до казарм, а потом срезал путь и через мост добрался до хозяйственного двора, на котором, как всегда с утра, кипела жизнь. Повсюду сновали слуги и рабочие, бродили стражники и катились телеги. Отвечая на приветствия и поклоны, принц прошел мимо пышущих жаром кузниц, добрался до конюшен и нырнул в приоткрытые ворота главной из них – в которой содержали лошадей членов царской семьи.

– Принц Локи, – неуклюже поклонился помощник главного конюшего, бедный полоумный Эгиль. Царевич кивнул в ответ.

Здесь пахло свежим сеном, зерном и кожей, повсюду шныряли слуги: они таскали воду, чистили стойла и вычёсывали коней. В конюшне было теплее, чем снаружи, но царевичу не терпелось отправиться в путь и скорее покончить с делами. В покоях его ждала занимательная книга, и принцу хотелось скорее вернуться к себе и погрузиться в чтение.

– Надеюсь, Ворон готов? – Локи вытащил из-за пояса чёрные кожаные перчатки и надел их. – Веди его сюда, живо. Я тороплюсь.

– Ворон? – младший конюший глупо моргнул. Он был высокий и курчавый, с коричневой россыпью крупных веснушек на носу и рассеянным взглядом. В детстве бедолагу лягнула лошадь да, вместе с передними зубами, вышибла ему весь рассудок: лекари делали всё возможное, чтобы вылечить его безумие, но тщетно. С тех пор паренёк, который был таким крепким, что по силе уступал разве что наследнику, стал плохо помнить, туго соображать, шепелявить, да ещё и косить на один глаз.

Бедолага.

Странно, что после этого он не стал бояться лошадей, а даже наоборот – ещё больше полюбил их. Локи удивлялся этой занимательной особенности поведения недоумка, но игры разума слишком непредсказуемы, чтобы понять их правила до конца.

– Да, Ворон. Мой любимый конь. Помнишь? – терпеливо спросил царевич, а бедный Эгиль пожал плечами.

– Простите, принц Локи. Эгиль не помнит, чтоб вашего конька седлали. Не помнит, нет.

Царевич хмуро уставился на младшего конюшего. Проклятье, он не запомнил этого из полоумства, или жеребца ещё действительно не седлали? Порой он не понимал, что творится у этого полудурка в голове – впрочем, никто не понимал.

– Прошлым вечером я отправил мастеру Магнару известие, что утром мне понадобится мой конь. Твой дядя говорил тебе об этом что-нибудь? А, Эгиль? Ну же, думай.

– Эгиль… – парень бестолково опустил взгляд и Локи раздраженно сжал зубы.

Эта маленькая заминка сумела вывести его из себя и испортить настроение, но принц не любил срывать зло на слугах, особенно на безобидных дурачках вроде этого, поэтому неслышно вздохнул и взял себя в руки. Будет быстрее, если он займётся этим сам.

– Ладно. Где главный конюший? Кликни его сюда.

– Сейчас, принц Локи! – всполошился паренёк. – Он там… там, в стойлах. Эгиль сейчас. Он помогает принцессе выбрать лошадку. Но Эгиль сейчас обернётся.

Стоп. Локи остерегающе поднял руку, веля ему остановиться.

– Принцессе?

– Да, да, – живо закивал конопатый бедолага. —Та красивая девица, которая живёт во дворце! Мастер говорит, скоро она станет нашей царицей. Эгиль глядел на неё издалека на пристани в начале лета, а сегодня она пришла к нам сама и даже говорила с Эгилем. Она добрая. Добрее стражников, которые тычут в Эгиля копьями и смеются, когда выпьют много эля. А Эгиль эль не пьёт. Дядя не позволяет.

Старший конюший не разрешал полудурку пить после случая, когда надравшись, парень по недоумству забрался во двор к какому-то купцу и стал гоняться за его красивой дочерью, но не суть. Эгиль не хотел причинить девице вред, ему просто нравилось всё красивое, но принц думал не об этом, ведь когда конюший сказал о Сибилле, царевич ощутил, как у него тревожно заныло в желудке. Значит, она здесь… Его принцесса здесь. Интересно, что её сюда привело? Как всегда в предвкушении встречи с ванахеймкой, Локи ощутил волнение, но не подал виду – ещё чего не хватало! Будто ничего не произошло, принц кивнул парню и двинулся вдоль длинного ряда стойл.

– Хорошо, Эгиль, ступай. Я найду твоего мастера сам.

Бедный полудурок снова неуклюже поклонился, но царевич уже этого не видел. Он быстро шел мимо просторных стойл с царскими лошадьми, заглядывая в каждое, пока, наконец, не услышал знакомый женский голос и не ощутил, как его сердце забилось чаще. Сибилла стояла подле белоснежной кобылицы его матери, Метелицы, и ласково вычёсывала её жесткой щёткой. Рядом находился главный царский конюший Магнар и смотрел на принцессу так, что у Локи чуть челюсть не отвисла: вечно хмурый, суровый и часто грубоватый старик, который не любезничал даже с Одином Всеотцом, не говоря уже о принцах, глядел на Сиб с нежной отеческой улыбкой. Царевич знал Магнара с раннего детства, ведь именно он усадил царских сыновей в седло и научил их обращаться с лошадьми, но, как ни старался, Локи не мог вспомнить, чтобы в его присутствии старик улыбнулся хотя бы раз. Осознание увиденного так удивило принца, что на мгновение он просто замер у стойла, не веря своим глазам.

–…она очень славная! – говорила Сибилла. Взгляд Локи стрельнул в её сторону, и он неизбежно почувствовал, как его сердце начало плыть и плавиться, точно восковая свеча. Принц всё ещё не мог свыкнуться с этим новым ощущением странной слабости и абсолютной беспомощности, которые настигали его в присутствии Сиб, но больше не боролся с этими эмоциями.

Локи был по уши влюблённым идиотом.

Он сглотнул. Принц был одержим Сибиллой так долго, а осознание собственных чувств настигло его так внезапно, что он даже не пытался им сопротивляться – Локи не смог бы, даже если бы захотел. Он не сумел совладать с неуместным интересом к ванахеймке, когда увидел её впервые, не смог не увлечься ею и в итоге удержаться от соблазна встречаться с Сибиллой, то разумно ли надеяться, что принц сможет заставить себя её разлюбить? Это то, над чем он не властен, здесь не помогут даже его магические способности. Да, в том, что касалось Сиб, Локи вёл себя, как полный кретин, но он ещё не утратил здравомыслия и был достаточно рассудителен, чтобы не ввязываться в битву, в которой наверняка проиграет.

– Да, мадам, она ладная девочка, – кивнул старик Магнар. В его скрипучем голосе слышались мягкие ноты. – И к весне у неё будет славный жеребёнок. За пару месяцев до вашего прибытия в Асгард мы случили её с жеребцом Всеотца, а тот всегда давал сильное потомство, у него крепкое семя.

– Такие темы не подходят для девичьих ушей, Магнар, – обнаружил своё присутствие Локи. Улыбка сползла с лица конюшего, уступая место привычной хмурой мине, но принцу было плевать, ведь когда серые глаза Сиб посмотрели на него, на несколько мгновений он утратил связь с реальностью.

Она казалась ему такой прекрасной, что Локи поверить не мог, что кто-то может быть настолько совершенным.

– Всё в порядке, мой принц, – ответила Сибилла и улыбнулась так, что царевич понял, что, в отличие от конюшего, она была рада его появлению. – Я практически выросла верхом, меня трудно смутить подобными разговорами.

– Вы прекрасно разбираетесь в лошадях, Ваше высочество, – похвалил Магнар. – Я пойду оседлаю Танцора для вас. Прекрасный выбор. Это славный вороной.

– Что ты, Магнар, не стоит, я сделаю это сама, – возразила принцесса, но старик был непреклонен.

– Нет, нет, мне будет приятно послужить вам, мадам. Я сам.

Главный конюший, грузно переваливаясь с ноги на ногу, поковылял прочь из стойла, оставив Локи в полном недоумении. Но принца удивило даже не то, что Магнар практически проигнорировал появление своего царевича и даже не поклонился – Локи давно привык к этому и даже не обращал внимания на подобную грубость. Но то, как старый конюший относился к Сибилле…

– Что ты с ним сделала? – спросил Локи, подходя ближе. Он снял перчатки, а потом поднял руку и погладил Метелицу по гриве. – Я за всю жизнь не услышал от этого старого бурдюка ни одного доброго слова, а тебя он расцеловать готов!

Его драгоценная ванахеймка снова улыбнулась, и царевич не смог не улыбнуться ей в ответ. В кого она его превратила? Рядом с ней он становился чужаком, которого и сам не узнавал.

– Привет.

– Привет, – ответила Сибилла. Продолжая вычёсывать лошадь, свободной левой рукой принцесса коснулась её гривы, и Локи на пару мгновений накрыл её пальцы своими. – Не знаю. Он обмолвился, что когда-то у него была дочь, и… Мне было неловко спросить, что с ней стало.

Принц понятия не имел, о чём говорила Сибилла, ведь ему казалось, что единственной роднёй Магнара был его племянник Эгиль, которого он воспитывал с детства, но это не важно.

– Что ты здесь делаешь? Собралась на верховую прогулку? – Локи действительно не ожидал увидеть её в конюшне. Он задался вопросом, почему не заметил стражников ванахеймки у входа, но во дворе толкалось столько народа, что, должно быть, Локи просто не придал этому значения.

– Что-то вроде того. Я давно собиралась навестить своих соотечественников в торговом квартале, но меня было некому сопроводить. А прошлым вечером я ужинала с твоей матерью и она упомянула, что утром ты как раз собираешься туда, так что… – она пожала плечами.

– Фригга предложила, чтобы я тебя сопроводил? – спросил Локи, но это был дурацкий вопрос.

– Она предложила, чтобы меня сопроводил Тор, – ну, конечно! Принц удивился собственной наивности. – Но твой брат сегодня занят. Выбирает новых стражников из претендентов в золотые плащи, или вроде того. Так что, ты не против, если я составлю тебе компанию?

Девять царств, неужели он мог быть против? Локи неслышно вздохнул. Если бы Сибилла знала, что он чувствовал к ней, то у неё бы язык не повернулся задавать такие вопросы, но она никогда этого не узнает.

Никогда.

Их сделка была простой и предельно понятной: никаких разговоров о завтра, самокопания и обещаний, ничего из того, что могло бы ещё больше усложнить ту полную задницу, в которую они сами себя втянули. Локи подозревал, что внезапные озарения касательно собственных чувств входят в число этих запретов, поэтому решил, что никогда не признается принцессе в том, как к ней относится. Да, и зачем ей это знать? Его признание ничего не изменит, а он не хотел, чтобы его чувства напугали её и создали новые проблемы. Им отведено не так много времени, чтобы тратить его на дискуссии, и принц не собирался отпугивать Сибиллу прежде, чем за него это сделает её свадьба. И раз Локи оказался кретином, которому достало глупости влюбиться в невесту собственного брата, то он не хотел, чтобы Сиб знала о том, какой он идиот.

Это останется его личным секретом внутри их с принцессой общей тайны, который царевич не откроет даже той, которую любит. Благо, за столетия жизни во дворце он научился мастерски скрывать свои чувства не хуже любого лицедея и знал, что сумеет справиться со своей маленькой слабостью.

– Ты же знаешь, милая, я всегда рад твоей компании, – Локи широко улыбнулся. Он обожал румянец, который вспыхивал на щеках Сибиллы всякий раз, когда он флиртовал с ней. Она была абсолютно неискушенным существом, и это сводило принца с ума. – Но, Танцор… Знаешь, это не самый спокойный конь. Он молод и ещё недостаточно хорошо выезжен.

– И что же?

– Может, тебе стоит выбрать лошадь постарше и поспокойнее? – предложил принц. – В стойле у входа держат старшую сестру Метелицы, Снежинку. Она покладистая и послушная.

Сиб прищурилась.

– Боишься, что я не управлюсь?

– Прошлой зимой Танцор чуть не откусил одному из конюших ухо, а меня едва не сбросил с седла, – Локи подался чуть вперёд и добавил почти шепотом. – Если с тобой что-то случится, я себе этого не прощу, принцесса.

Сибилла подняла взгляд и посмотрела на него так, что младший сын Одина забыл, как дышать. Больше всего на свете ему хотелось приблизиться ещё на пару дюймов и попробовать этот идеальный сладкий рот, а чёртова ванахеймка, словно зная это и желая его помучить, соблазнительно облизнула нижнюю губу.

Проклятье! Да она создана, чтобы свести его с ума.

– Тогда… – ответила царевна так же негромко. Знала ли она, какую власть имела над ним? – Тебе не следует волноваться, мой принц. Я умею находить общий язык со своенравными мужчинами, которых все бояться.

– Хм? – она была так близко, что Локи чувствовал невероятный запах её волос. Ванахеймка дразнила его. В день, когда они встретились, и даже когда он впервые её поцеловал, Сибилла была так робка, что едва ли осмелилась бы задирать повелителя обмана, но теперь она намеренно мучила его, и Локи справедливо казалось, что он сам создал этого монстра.

Эта смелость была тем, что царевич сам в ней взрастил, и теперь ему приходилось пожинать плоды своих деяний. Принцесса выразительно посмотрела на него и добавила:

– К тому же, чёрный цвет всегда нравился мне больше прочих.

Локи разгадал скрытый смысл её слов и улыбнулся. И пока он стоял там и скалился, как идиот, Сибилла оставила щетку и вышла из стойла – как раз вовремя, потому что мимо них прошел, ведущий под уздцы великолепного вороного, мастер Магнар. Резвый молодой жеребец, предвкушая выезд, нетерпеливо перебирал копытами и фыркал. Принц смотрел, как Сибилла приняла лошадь и повела её к воротам, и ему ничего не оставалось, кроме как отыскать своего Ворона и отправиться за ней следом. Благо один из младших конюших успел оседлать жеребца до того, как он понадобился царевичу.

Снаружи уже ожидали два конных стражника – личная охрана принцессы. Локи ощутил соблазн отправить их прочь и сопроводить Сибиллу самому, без лишних глаз и ушей, но он вовремя подумал о том, что если они появятся в народе без сопровождения, это покажется странным. Что ж, пусть. Ванахеймка ловко вскочила в седло и Локи последовал её примеру.

– И где ванахеймская принцесса научилась обращаться с лошадьми? – поинтересовался царевич. Сибилла прекрасно управлялась с Танцором, и Локи не мог не любоваться тем, как царственно она держала спину и какой прекрасной казалась в то холодное осеннее утро. Синий, отточенный белым мехом плащ, водопадом стекал с её плеч и покрывал коня до самого крупа, тёмные волосы украшала тонкая диадема из белого золота, а щеки и губы принцессы порозовели от утреннего холода.

Чёрт, у Локи просто сердце разрывалось.

– Когда нашего отца лишили власти, нам приходилось много путешествовать, чтобы не попасть в руки узурпатору, – ответила Сибилла. Вместе, в сопровождении двух воинов, они двинулись через хозяйственный двор в сторону ближайших дворцовых ворот. Принц пожал плечами.

– Я думал, обычно благородные девицы перемещаются в экипажах. С шелковыми подушками, вином, сплетнями и прочей девчачьей хренью.

– Обычно, да. Но экипаж двигается медленно, а уходить от людей дяди приходилось быстро. Потом, когда Раллард вырос, пришла необходимость перемещаться вслед за его армией, пока она на марше, поэтому бывали времена, когда я проводила верхом по несколько дней и даже спала на лошади. Помню, Игрид привязывала меня к седлу, чтобы я не свалилась и не свернула себе шею, но после пары ночей верхом привыкаешь крепче держаться за поводья.

Много лет назад, когда до асгардского принца доходили сбивчивые обрывки информации о кризисе власти у соседей, он почти не придавал им значения. Локи слушал о далёких чужих битвах, которые выигрывал молодой король, чьё имя ему ничего не говорило, и даже подумать не мог, что в гуще тех событий находится та, которая однажды станет ему дороже любой женщины. Царевичу было странно думать об этом.

Как и о том, что пока он читал книги, упражнялся в магии и снимал девиц на пирах, на другом конце Вселенной Сибилла спала верхом на лошади, плетясь вместе с марширующей армией.

– Мне жаль, что тебе пришлось это пережить, – искренне сказал Локи. Принцесса пожала плечами. Он давно понял, что она не принадлежала к сентиментальной породе женщин, и этот прагматизм был одной из черт, которые царевич любил в ней.

– У каждого есть то, чего ему не хотелось бы переживать. Но это сделало нас теми, кем мы есть.

Они выехали через западные дворцовые ворота и двинулись по узкой каменной дороге, ведущей через оживлённый ремесленничий квартал: здесь располагались лавки портных, кожевников, гончаров, каменщиков, плотников и других мастеров. Вокруг было шумно и людно, ведь в этом районе всегда хватало покупателей, рабочих и учеников, и Локи ощущал, что их появление не осталось незамеченным. Народ расступался, давая всадникам дорогу, и устремлял на них полные живого любопытства взгляды. Многие перешептывались, некоторые – указывали пальцами, но принца не удивило повышенное внимание публики. В конце концов, это было первое появление Сибиллы в народе со дня, когда она сошла на берег Асгарда, и асам было интересно поглядеть на свою будущую царицу.