Текст книги "Во имя наших царств (СИ)"

Автор книги: big_bad_barnes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 44 страниц)

Да, это было разумно, поэтому Сибилла не стала возражать. Локи, в обличье леди Олли, улыбнулся ей в последний раз, а потом вышел из спальни, пересёк переднюю и исчез за дверью – принцесса несколько секунд молча смотрела ему вслед, а затем села на кровать и попыталась собрать себя воедино.

Начался новый день, в котором она – невеста наследника асгардийского трона, поэтому Сиб нужно снова надеть на себя регалии и вести себя подобающе. Её спальня всё ещё дышала Локи: она чувствовала его запах на себе и на простынях, ощущала присутствие своего асгардийца поблизости, и как бы сильно царевне не хотелось побыть в их маленьком мире ещё немного, ей нужно очнуться, поэтому первым делом Сибилла заставила себя подняться, раздвинуть шторы и привести в порядок смятую постель. Затем она обшарила покои на случай, если Локи что-то забыл, и только потом залезла в один из маленьких ларчиков, в которых хранила личные безделушки, и достала оттуда небольшой холщовый мешочек, полный мелких розоватых кристаллов.

Это был единственный предмет, который принцесса взяла из вещей Игрид перед тем, как отдать их Дэне. Её бывшая фрейлина часто использовала его содержимое, и Сиб хорошо знала, что это такое и как им пользоваться – принцесса достала один кристалл и положила под язык, ощущая, как его приторная сладость неприятно щекочет рот и горло, а потом несколько раз сглотнула. Это было ванахеймское средство из трав и солей, хранящее от нежелательного бремени – точное и надёжное, поэтому Сибилла искренне радовалась, что ей достало сообразительности обыскать вещи Игрид и взять его – она не была идиоткой и понимала, к чему их с Локи свидания могут привести в итоге. Беременная невеста – скандальное событие, даже если она понесла от собственного жениха, а учитывая то, что между ними с Тором ничего такого не случалось, если бы Сиб забеременела, это стало бы концом не только её репутации, а и дружбы между их царствами.

Ванахеймка не могла так рисковать – только не тогда, когда ради этого союза она пожертвовала собственной свободой.

Принцесса успела проглотить кристалл и спрятать мешочек как раз перед тем, как в покои снова вернулась Лара.

– Едва его нашла! – выдохнула она, бросая на стол свежую стопку писем. – Перехватила как раз, когда стражники принесли почту с Биврёста.

Сибилла поблагодарила даму и отпустила её заниматься постелью и подготовкой платья на сегодня, а сама уселась за стол и начала вскрывать конверты – обычно принцесса делала это позже, но уж раз она соврала, что ждёт срочное письмо, то спектакль следовало разыграть до конца. На самом деле Сиб не ожидала получить ничего важного, поэтому сосредоточенно и без спешки прочитала скучные письма от сестёр и невестки, запоздалые поздравления с помолвкой от ванахеймских придворных, и пару строчек от старшей из племянниц, которая как раз обучалась грамоте и хотела написать тёте лично. Налив себе вина, принцесса неторопливо вскрывала конверт за конвертом и читала письмо за письмом, пока внезапно, в самом низу бумажной стопки, ей не попалось кое-что, что заставило её напрячься.

Это был квадратный конверт с печатью владыки Ванахейма – послание от брата.

Какого чёрта? Сибилла нахмурилась. Хоть она и соврала Ларе, что дожидается послания от Ралларда, она не рассчитывала получить его на самом деле – брат писал ей не чаще одного раза в неделю, может и реже, а последнее письмо от него пришло всего два дня назад. Могучий король Ванахейма считал себя слишком занятым делами государства и защитой трона, чтобы писать сестре слишком часто, поэтому, когда среди других конвертов Сиб увидела знакомую печать с драконом спустя всего пару дней после прежней, это показалось ей тревожным знаком.

Боги, что ему нужно на сей раз? В прошлом письме Раллард сообщал, что доволен тем, что она наконец-то выполнила свой долг и обручилась, но что ему понадобилось теперь, да ещё так скоро? Неужели решил начать изводить её со свадьбой, коль вопрос с помолвкой наконец-то решен? Это было вполне в духе Ралларда – её брат слишком нетерпелив. Сибилла нехотя сломала печать и развернула письмо, но то, что она увидела внутри, застало её врасплох.

Там был не почерк Ралларда.

Точно, нет!

Мелкие буквы, тесно жмущиеся друг к другу строчки – почерк так отличался от размашистой и крупной манеры короля Ванахейма, что принцесса не могла этого не заметить. Эта странная нелепость заставила Сибиллу недоумённо перевернуть бумагу, чтобы посмотреть на сломанную печать, но ошибки быть не могло: на конверте с её именем на лицевой стороне, красовалась пурпурная печать со свирепым драконом – знак владык Ванахейма. Тот самый знак, который имел право ставить на своих письмах исключительно законный ванахеймский король, и больше никто.

Что за чёрт? Ничего не понимая, Сиб снова повернула письмо и начала читать, и каждая прочитанная строчка казалась ей безумнее предыдущей:

«Принцессе Сибилле Лимие Алланте из дома Беалингов.

Дорогая кузина!

Мне было жаль узнать, что не так давно Вы подверглись нападению убийцы, который едва не лишил Вас жизни. Мне известно, что этому негодяю удалось создать впечатление, будто он действовал в моих интересах, но уверяю Вас, милая кузина, что я не имею к этому никакого отношения. Я не желаю Вам зла, хотя многие считают, что Ваше нынешнее положение невесты наследника Одина Всеотца несёт угрозу моей борьбе за отцовский трон. Уверяю, что я никогда не отдавал приказы касательно Вашего убийства, ведь, не смотря на то, что Ваш гнусный брат убил моего отца и старших братьев, я не ищу отмщения, вредя невинным женщинам.

Тем не менее, я не скрываю моих притязаний на трон Ванахейма и считаю их вполне законными, ведь после гибели братьев я остаюсь последним законным наследником нашего отца, славного короля Эллика. Я верю, что Вы, дорогая кузина, являетесь заложницей решений своего жестокого брата и желаете мне зла не более, чем я Вам, посему взываю к Вашему благоразумию. Я уверен, Вы осознаёте, сколько бед принесёт Ванахейму новая война, и не стремитесь к кровопролитию. Ваш брат, узурпатор Раллард, отправил Вас в Асгард не иначе как взамен поддержки асгардийского войска, поэтому, во имя сохранения мира и благополучия нашей общей Родины, умоляю Вас, кузина, не способствовать притязаниям своего брата.

Вскоре я намерен заявить свои права на трон нашего деда, и в случае вмешательства армии Асгарда, буду вынужден развернуть полномасштабную военную кампанию. Погибнет бесчисленное количество воинов, как ванахеймских, так и асгардийских, а также невинный народ. Поэтому, ради сохранения их жизней, я прошу Вас удержать Вашего жениха и будущего свёкра от вмешательства во внутренние дела Ванахейма и поддержки узурпатора Ралларда. Знаю, это решение дастся Вам непросто, но я верю в Ваше благоразумие и понимание.

В свою очередь я обязуюсь не причинять вреда ни Вам, ни Вашим сёстрам, а также любому ванахеймскому дворянину, который присягнёт мне на верность. Я гарантирую им жизни, сохранение всех титулов и имущественных прав. В случае своей победы и Вашей лояльности, я обещаю не причинять вреда супруге узурпатора и его детям. Вы сможете укрыть их в Асгарде или в любом угодном Вам царстве, но судьба Вашего брата предрешена – он будет казнён как изменник и убийца.

Король Ниллан, первый своего имени, повелитель Ванахейма, Солнечных островов и подчинённых территорий».

Сиб перечитала письмо два раза, ведь после первого ей подумалось, что она спит или бредит.

Девять царств! Это просто неслыханно. Этот мальчишка использовал печать владыки Ванахейма, которую сохранил после смерти своего отца, не иначе, называл себя законным королём, да ещё имел наглость просить её о поддержке – царевна была не готова к такому повороту событий. Совсем не готова.

К чему это всё? Сибилла опустила письмо и откинулась в кресле: мысли носились в её голове, как сумасшедшие, и ей никак не удавалось сосредоточиться хотя бы на одной. Что значило это письмо? Ниллан никогда не писал ей до этого дня, вероятно, не видя в своей кузине серьёзной политической фигуры, но, видимо, помолвка всё изменила. Асгард – могущественное царство, и не считаться с его будущей царицей – редкая глупость, и в то зимнее утро, впервые с момента своего прибытия сюда, Сиб по-настоящему почувствовала важность своего присутствия.

Её помолвки боялись.

Боялись влияния, которое невеста будущего царя Асгарда окажет на расстановку сил в грядущей войне, опасались её решений и пытались перетащить на свою сторону. Окружающие твердили о важности этого союза с тех пор, как она ступила на асгардийский берег, но только сейчас Сибилла поняла, что это не пустые слова и не формальность – всё действительно серьёзно. Это обручение по-настоящему напугало врагов её брата, ведь не прошло и недели, как к царевне обратился претендент, во имя царствования которого её едва не убили всего месяц назад.

Вряд ли Ниллан отдал приказ лично, наверняка это затея его ненормальной матери, но это дела не меняет. Да, Стелла использует сына как предлог борьбы за собственную власть, и наверняка мальчик просто заложник ситуации, но принцесса боялась даже представить, чего ждать от её тётки теперь, когда помолвка состоялась, а королева в изгнании всерьёз напугана тем, что войско Асгарда может встать на сторону Ралларда. Итог борьбы за ванахеймский трон во многом зависит от неё, теперь Сибилла это понимала. Как понимала и то, что если Ниллан пытался уговорить её сотрудничать словами и вежливостью, то его мать не станет этого делать: Сиб читала её письма Игрид и знала, на что способна эта женщина.

Небо, это просто какое-то безумие… Сибилле всегда казалось, что она получит реальную власть только, когда станет царицей – она обещала Бана расквитаться с ним, когда это случится, и собиралась послать брата ко всем чертям, но, кажется, всё произошло раньше, чем она ожидала. В её власти помочь правящему ванахеймскому королю или поддержать молодого претендента – всё зависит от решения царевны, и ещё никогда в жизни ей не хотелось воздать брату по заслугам так сильно, как в минуту, когда Сиб осознала своё влияние. Раллард никогда не был добр к ней, разве нет? Он унижал её, бил, держал в заточении на хлебе и воде, обижал их сестёр и продал каждую, точно скот. Сибилла заслуживала отмщения, а Раллард заслуживал того, чтобы ему воздали по деяниям, но каким бы сильным не казался соблазн, принцесса не могла так поступить.

Не из верности. И не от сестринской любви.

Ниллан гарантировал, что в благодарность за её поддержку он сохранит жизни и имущество её сёстрам, невестке и племянникам. Сибилла знала, что её кузен – благородный мальчик и уверен в том, что поступит согласно данному слову, но ещё одна знала Стеллу, поэтому понимала, что как только королева в изгнании получит власть, то сполна отыграется на каждом родиче Ралларда. И если старшим сёстрам Сиб, возможно, даруют возможность отказаться от титулов и провести остаток дней в монастыре, то детей короля задушат в их постелях, а принцесса не могла этого допустить.

Этому не бывать. Она не позволит обидеть своих племянников, каким бы чудовищем ни был их отец.

С этими мыслями Сибилла оставила письмо на столе и глубоко вздохнула. Стоит ли ей сообщить брату о случившемся? Без сомнения, как верная подданная ванахеймской короны она была обязана это сделать, но Раллард – долбаный параноик, и Сиб не сомневалась, что после известия о том, что её пытались переманить, он непременно начнёт её подозревать. Царевна не успеет и глазом моргнуть, как брат окружит её толпой шпионок и будет требовать отчёт о каждом шаге. Нет уж, в пекло его! Да, письмо Ниллана взволновало Сибиллу, и она хотела поделиться своими мыслями на этот счёт, но точно не с Раллардом. Только не с ним. Она могла рассказать о своих опасениях и была готова выслушать совет только от того, кому доверяла – от единственного, кому доверяла в этом дворце.

Локи.

Небо! Они расстались всего час назад, а Сибилле уже его не хватало. Царевна нуждалась в поддержке своего асгардийца, и ей искренне хотелось знать его мнение по поводу этого странного послания от Ниллана, но к сожалению она не могла увидеть его сейчас. На мгновение ванахеймка закрыла глаза и вдохнула, всё ещё улавливая вокруг себя его запах, чувствуя на языке его вкус, и события прошлой ночи снова всплыли в её памяти, заставляя Сиб почувствовать, как её лицо становится горячим. Девять царств! Ей казалось, она всё ещё чувствует этот греховно горячий рот на своей коже и ощущала тепло его рук там, где Локи любил касаться её больше всего. Царевне даже казалось, что она всё ещё чувствует его внутри себя, и эта мысль наконец заставила её приструнить собственное воображение и вернуться к реальности.

Как раз вовремя, потому что Лара как раз покончила с работой и вернулась в переднюю.

Стараясь отвлечься о мыслей о Локи, Сиб сосредоточила своё внимание на асгардийке и стала наблюдать за тем, как она ходит по покоям, как её рыжие волосы отдают глубоким оттенком мёда, как шуршит шелк её ванахеймского платья. Среди всех дам принцессы, Лара была с ней меньше остальных, но теперь эта девица была единственной, кто служил Сибилле, ведь леди Олли почти не показывалась из мрака своей паучьей норы, слава небу! Этой рыжей асгардийке невольно приходилось исполнять обязанности первой и временно единственной дамы царевны, и справлялась она с этим неплохо, поэтому Сиб подумывала оставить её главной и впредь.

Почему нет? Сибилла не сомневалась, что скоро Раллард непременно воспользуется вовремя поредевшим окружением сестры и любезно пришлёт ей в услужение целый отряд маленьких шпионок, а ей нужен кто-то, не связанный с её братом. Кто-то, на кого принцесса могла бы положиться и быть уверенной в том, что о ней не доложат. Разумеется, о доверии, которое Сиб оказывала Игрид и Дэне, даже речи быть не могло, но принцессе нужна помощница, без этого не обойтись.

Но стоит ли полагаться на любовницу собственного жениха? Ванахеймка не знала, спит ли Лара с Тором до сих пор, или у наследника Одина появился кто-то другой – откровенно говоря, её это не заботило. Царевну больше беспокоила реакция асгардийки на эту помолвку, и хоть за несколько месяцев службы Лара не дала повода усомниться в своей лояльности и относилась к госпоже с предельной добротой, Сибилла на своей шкуре убедилась в том, что за фасадом преданности может скрываться уродливый оскал злых намерений.

Принцессе хотелось быть уверенной, что однажды эта улыбчивая красавица из ревности не подбросит ей в постель ядовитого полоза, или не удушит подушкой. Но, как она могла в этом убедиться? Не спрашивать же её напрямую! «Эй, Лара. Я знаю, что ты спишь с моим женихом, но мне плевать. Надеюсь, у нас не будет с этим проблем?» Это просто смешно. Хотя, с другой стороны, почему нет?

Эта свадьба – не их выбор, но её не избежать, так почему бы не относиться к ней как к обычной сделке, которой она по своей сути и есть? О какой сакральности брачного союза может идти речь, если в нем нет главных составляющих – любви, верности и взаимной привязанности? У принцессы довольно забот, ей не хотелось беспокоиться ещё и о собственной фрейлине, поэтому она решила всё расставить на свои места.

И сделать это прямо сейчас.

– Лара… – Сиб попыталась собраться с мыслями. Она не была уверена в правильности своего намерения поговорить с фрейлиной, но ей пора научиться быть решительной. – Я хотела обсудить с тобой кое-что, пока это возможно.

Пока ты из ревности не отравила мою еду или не задушила меня ночью. Лара оставила сорочки, которыми занималась в ту минуту, и настороженно уставилась на принцессу.

– Что такое? Ты не довольна моей службой?

– Нет, ты служишь хорошо, – Сибилла отмахнулась. – Я тобой довольна, просто, думаю… думаю, раз мы с тобой остались одни и так вышло, что теперь ты моя единственная фрейлина, то пришло время поговорить начистоту и кое-что обсудить. Я хочу доверять тебе, Лара, но не смогу этого сделать, пока мы не обсудим некоторые моменты.

– Я не понимаю.

О, небо… Это был один из самых странных моментов в её жизни, но царевна знала, что ей нужно довести дело до конца. Она без пяти минут царица, ей пора научиться не робеть, как девчонка, и не отводить взгляд всякий раз, когда дело касается щекотливых тем.

– Я узнала кое-что… Вернее, я знала это давно, просто не считала нужным это обсуждать, – сказала принцесса, нервно постукивая по столу деревяшкой пера для письма. – Это касается твоей личной жизни, так что, мне немного неловко, но так как дело в каком-то смысле затрагивает и меня, то я обязана это сделать.

– Сиб, клянусь, я не сделала ничего плохого! Что бы тебе обо мне не рассказали, я… – испуганно начала Лара, но ванахеймка подняла руку, веля ей молчать.

– Я знаю, что ты ничего не сделала, я не об этом.

Девять царств, просто скажи это! Сибилла собралась и выдала на одном духу:

– Мне известно о твоих отношениях с царевичем.

Лара моргнула. Некоторое время они молча смотрели друг на друга, словно двое незнакомцев, которые случайно оказались в одной комнате и не знали, как начать разговор, но когда тишина стала слишком неловкой, асгардийка заговорила первой.

– Откуда ты знаешь?

– Я же не идиотка, – Сиб умолчала о том, что в своё время на роман её новой фрейлины с наследником Асгарда ей указала Игрид. С тех пор произошло столько всего, что, казалось, тот разговор случился в другой жизни, но тогда её старшая дама привела вполне убедительные доказательства в пользу этой версии, и у принцессы не было повода усомниться в их правдивости.

– Слушай… – фрейлина покачала головой. Она была напугана, Сибилла видела это. – Клянусь, всё кончено, у нас ничего не было уже очень и очень давно.

– Лара, я не…

– Это правда. Я не знаю, что с ним случилось, но всё в прошлом. Он ничего не объяснил, просто оставил меня. Может, у него есть другая, а может и нет, но мне уже плевать. Наверное, дело в моём положении… Принцы женятся на принцессах, или хотя бы на высокородных дворянках, а мой отец получил титул всего сто лет назад. Я ему не ровня, но меня это больше не волнует. Сиб, клянусь, я… Ты скоро станешь царицей, понимаю, тебя беспокоит репутация твоих фрейлин. Но, прошу, не отсылай меня. Мне нравится тебе служить.

На самом деле ей нравились перспективы и влияние, которые давала служба у принцессы, только это не важно. Сибиллу больше удивило, что Лара думает, будто она отдалит её за испорченную репутацию, а не за то, что фрейлина испортила эту самую репутацию с будущим мужем принцессы – девица странно расставляла акценты, но пусть. Может, их с Тором взаимное равнодушие настолько очевидно, что даже его бывшую любовницу не волнует возможная ревность Сиб? Небо, династический брак – это просто кошмар! Ванахеймка выдохнула.

– Послушай, я вовсе не собиралась тебя отсылать, я довольна твоей службой. И мне всё равно, с кем ты спишь, я не буду указывать тебе, что делать. Но раз уж теперь ты моя старшая дама, то я просто хотела убедиться, что между нами не будет обид из-за… ты понимаешь. Из-за всего этого.

– Обид? – тонкие брови Лары недоуменно сошлись на переносице.

– Ну, знаешь… Ты спала с принцем, и по идее это должно меня волновать, верно?

–…наверное.

– Но правда в том, что меня совершенно это не волнует, – Сиб развела руками. – Думаю, ты и сама об этом догадалась. Моя свадьба с Тором – не мой выбор, но у меня нет выхода, потому что от неё зависит благополучие моего народа, ты это понимаешь? Тебе не стоит злиться на меня, или обижаться. Поверь, я хочу быть здесь не больше, чем наследнику хочется на мне жениться.

Принцесса ожидала, что фрейлина ответит согласием, или хотя бы кивнёт в ответ, но то, что она видела на красивом лице асгардийки, было больше похоже на недоумение, чем на понимание. Что с ней не так? Несколько мгновений Лара растерянно смотрела на госпожу, словно не понимала, зачем она заговорила с ней об этом, но не осмелилась возражать. Вместо этого девица просто улыбнулась и пожала плечами.

– Конечно. Я понимаю… Вы с Тором не хотите жениться, но вам приходится, это ясно. И я не злюсь на тебя, Сиб, зачем мне это делать?

– Ты уверена? – какое облегчение. Царевна искренне обрадовалась, что они наконец-то всё выяснили, но следующие слова фрейлины заставили её горько пожалеть о том, что она вообще решила об этом заговорить:

– Конечно, – Лара лучезарно улыбнулась и вернулась к сорочкам. – Зачем мне это? Наверное, я бы злилась, если бы до этого спала с твоим женихом, понимаю… Но раз речь идёт о Локи, то какая разница?

Стоп…

Что?!

========== Глава 30. Тоскующее сердце. ==========

Комментарий к Глава 30. Тоскующее сердце.

Привет, дорогие! Я была в отъезде, поэтому добралась до проды только сейчас. Сегодня у меня выходной, поэтому я с трофеями из дьюти фри отредачила юбилейную 30-ю главу. Так что, если местами шершаво, то соррян, я пьяненькая=).

Кстати, я уже вышла на финишную прямую и заканчиваю этот фанф (пишу на несколько глав вперёд, сейчас как раз на 35-й). Так что, наверное, это одна из последних спокойных глав, дальше события пойдут острее. Окончательное количество глав пока не знаю. Может, дотяну до 40-й, а может и нет.

Всем добра!

https://bigbadbarnes.tumblr.com/

Локи не спеша пробирался сквозь бурлящий морем звуков и запахов торговый квартал.

Здесь было шумно и людно, впрочем, как всегда. Торговля в Асгарде и раньше шла неплохо, но с возвращением ванахеймских ремесленников и купцов закипела ещё живее, и теперь среди лавок было не протолкнуться. Повсюду слышались голоса и крики, пестрели краски ярких тканей и одежд чужеземцев, разносилась незнакомая речь, звяканье посуды и монет в кошельках – Локи обожал всё это и глядел во все глаза. Вопреки всеобщим ожиданиям, недавнее покушение на принцессу не помешало торговому оживлению, а даже наоборот. То, что всего месяц назад какой-то наёмник едва не лишил здесь жизни будущую царицу Асгарда, неожиданно только способствовало успеху ванахеймских торговцев и привлекло в этот квартал ещё больше народу. Очевидцы из соседних лавок пересказывали историю о покушении кто как горазд, часто добавляя кое-что от себя, поэтому порой версии отличались до абсурда, но сходились в общих чертах.

Например, что наёмник порешил двух славных воинов, но пал от руки принца, которого позже увезли во дворец полуживого. Асгардийцы любят подобные байки, поэтому на место, где всё случилось, приходило много народу – не столько за покупками, сколько послушать рассказ о произошедшем от болтливых торговцев, которые утверждали, что видели всё собственными глазами, даже если их лавки находились на другом конце квартала. С каждым новым рассказом история становилась всё невероятнее, поэтому интерес к ней не стихал.

Некоторые говорили, что убийца притворился нищим и бросился на принцессу в момент, когда она поднесла ему милостыню.

Кто-то говорил, что Сибилла давно мертва, но тело прячут, опасаясь мести ванахеймского короля.

Другие клялись, будто на самом деле никакого покушения не было, а всё разыграно только затем, чтобы подогреть интерес к новым ванахеймским лавкам, но и то, и другое, было полным бредом. Если бы Локи угораздило появиться здесь в собственном обличье, то его приход наверняка вызвал бы тысячу вопросов о случившемся, но сегодня принц не был настроен на общение с народом. Поэтому, когда царевич появился в торговом квартале впервые со дня, когда на Сибиллу напали, мимо торговцев и зевак брёл не младший сын Одина, а неприметный молодой подмастерье в старом коричневом плаще и с лицом до того обыкновенным, что никто бы не запомнил его, даже если бы захотел.

Когда-то Локи любил творить подобные иллюзии и бродить среди народа незамеченным: в один день он был стражником, в другой – почётной матроной, в третий – купцом из дальнего царства. Так он мог появляться меж асгардийцев и слушать их разговоры не как их принц, а как один из них, и это казалось Локи полезным. В те дни царевич был моложе и только учился иллюзорному искусству, поэтому пускался в такие проделки так часто, что, возвращаясь во дворец, порой забывал вернуться к собственному облику и получал пинков от стражи. Иногда к забавам брата подключался Тор, и тогда они целый день ходили по городу в обличье крепких мастеровых или просоленных моряков, а девушки смотрели на них и улыбались…

Теперь наследник слишком влюблён в самого себя, чтобы прятать своё величие под чужой личиной, а Локи не верилось, что когда-то они с Тором были так близки, что затевали общие проделки. Если бы тогда кто-то сказал младшему сыну Одина, что не пройдёт и сотни лет, как их с братом будет воротить друг от друга, то он вряд ли бы это поверил, но всё случилось так, как случилось.

Много лет Локи выходит в город в одиночестве.

–…клянусь небом, я видел всё собственными глазами! – божился рыжебородый торговец сапогами в пяти минутах ходьбы от лавки толстяка Пейса, рядом с которой и произошло покушение. Его громкий рассказ привлёк внимание принца и заставил остановиться.

Какой-то ас с большим мечом за спиной громко рассмеялся.

– Девять царств, старый жулик! Я знаю тебя двести лет, и за эти годы ты ни разу не покинул свою нору, потому что боишься, что твоя жена приберёт к рукам лишний грош! Как ты мог всё видеть?

– А вот и видел! В тот день я направился к ванахеймцам, чтобы посмотреть на их товар, – обиделся рыжий. – Спроси у кого хочешь!

– И что?

– Клянусь памятью предков, этот наёмник был огромен, как гора, и страшен, как сам Рагнарёк! Но я сразу заподозрил неладное, как только его увидел, вот что. Ты же знаешь, у меня меткий глаз. Я сразу понял, что у этого ублюдка в рукаве что-то есть, это точно, и что он затевает недоброе. У меня волчье чутьё!

– Ага, на деньги, – рассмеялся ещё один слушатель, но торговец не смутился.

– Я шепнул стражнику, чтобы тот проверил карманы этого злодея, но тот не захотел меня слушать и прогнал! Представьте себе только, прогнать меня! Наверное, тот молокосос ещё утром мамкину сиську во рту держал, потому что он не знал, кто я таков!

Самохвальная версия рыжего аса была до того интересной, что Локи, в обличье подмастерья, подошел ближе и стал слушать вместе со всеми. События того дня он помнил немного по-другому – в основном боль, щекочущее предчувствие беды прямо под кожей и страх за жизнь своей любимой ванахеймки после, но принц всегда любил послушать хороший рассказ, даже если он сильно приукрашен.

– И вот, что я вам скажу: ему нужно было меня послушать, потому как не прошло и минуты, как всё завертелось. Ни с того ни с сего, тот великан выхватил нож размером с ладонь и метнул прямиком в нашу царевну. Прямо ей в сердце! Представляете? Наверное, её бережет что-то свыше, потому что кинжал чудом пролетел мимо и попал в бок царевичу Локи. Аккурат между рёбер!

Хоть что-то в этой складной байке было правдой: чёртова дырка в его боку до сих пор болела, особенно если Локи много двигался. Например, когда долго ходил пешком, как сейчас, или когда они с Сибиллой были в постели – на это принц едва ли мог жаловаться, ведь он будет хотеть это ванахеймское чудо, даже если его разрубят пополам. Тупое нытьё между рёбер было невысокой ценой за вид её обнаженного тела под ним и звук его имени, которое она шептала так, что Локи терял рассудок.

Но тем временем рассказчик продолжал, а возле его лавки толпился народ.

– Начались давка и шум. Женщины кричали, все носились кто куда, но я видел, как наёмник одним ударом начисто отрубил голову одному стражнику, а другого искалечил так, что и сказать страшно. В одну секунду.

– А я слышал, тому стражнику не отрубили голову, а перерезали горло, – возразил Локи. Торговец кинул на него полный снисходительного терпения взгляд.

– Тебе всё наврали, парень. Отрубил голову начисто, говорю!

– И что дальше? – продолжать потешаться ас с мечом. – Ты, с твоей-то храбростью, и не бросился спасать принцессу?

– Я…

– Нет? Как же так? Она бы наверняка даровала тебе полный мешок золота, а Всеотец, в благодарность за спасение невестки, возвысил бы до барона, не меньше.

Рыжий поджал губы.

– Я бы пошел, но, говорю же, там началась давка, не протиснуться. Вы вообще слушаете, или вам уши воском залило?

– Так что потом?

– Потом царевич метнул кинжал прямиком наёмнику в сердце, и этим убил.

– Не в глаз? – снова весело переспросил Локи, и торговец раздраженно огрызнулся:

– Парень, ты что, глухой? Говорю же, в сердце! Не знаю, кто тебе рассказал ту ложь, которую ты тут пересказываешь, но он наглый врун и бездельник, а ты – дурень, раз веришь всяким пустомелям. Я видел всё собственными глазами так, как сейчас вижу всех вас, поэтому знаю правду.

Эта правда явно не совпадала с правдой царевича, но пусть.

– Так что потом?

– Наёмник упал и умер, но перед этим пообещал, что это не конец, и принцессе Сибилле не жить. Я слышал всё слово в слово, потому как наконец-то протиснулся ближе. А наш царевич свалился как подкошенный, ведь у него из бока торчал нож, да такой длинный, будто сабля! Помню, как склонился над ним, чтобы помочь, и…

Локи не стал дожидаться завершения рассказа о том, как этот болтун склонился над его угасающим телом и слушал последнюю волю, ведь он торопился, поэтому, насладившись красочным воображением рыжего торговца, пошел дальше. Что ж, это не самая невероятная версия, которую он слышал, но тоже ничего. В другой раз принц с удовольствием послушал бы байку до конца – вдруг окажется, что спасённая Сибилла в слезах падала рассказчику на грудь и умоляла взять её замуж? – но сегодня его больше интересовали другие истории и тот, кто должен был их рассказать.

Царевич прошел ещё несколько кварталов и остановился у неприметной таверны со старой облезлой вывеской в виде рыбины – именно здесь ждал тот, кто желал его видеть. Локи недоверчиво поморщился: местечко казалось премерзким, и принц не бывал здесь раньше. Младший сын Одина не принадлежал к брезгливой породе, но здешний запах, который упрямо просачивался сквозь плотно закрытые двери, отбил бы у него желание заглянуть даже, если бы когда-либо принц собрался это сделать. У порога валялся пьяный старик, который не более чем через полчаса станет добычей проходящего мимо патруля, и Локи снова посмотрел на вывеску, надеясь, что зрение его обмануло. Но, нет: это была большая синяя рыбина с полустёртой надписью «Тюлькин хвост», а значит, царевич не ошибся.

Проклятье. Неужели нельзя было выбрать более приятное место? Принц брезгливо коснулся двери и толкнул.

Внутри воняло въевшимся жиром, брагой и тянуло кислым духом блевотины – Локи застыл на пороге, боясь, что его сейчас стошнит, но заставил себя преодолеть тошноту и вошел в почти пустой зал. Кое-где, за засаленными древними столами, торчал пьяный сброд. Полунищие подмастерья и рабочие пропивали заработанные за день гроши, а две уродливые проститутки у стены уныло наблюдали за каждым входящим, дожидаясь клиента. В своём иллюзорном обличии принц не слишком отличался от других посетителей, поэтому не боялся, что его появление вызовет подозрение: с виду он был таким же, как и остальные посетители, разве чище и трезвее, поэтому на него не обратили внимания. Оказавшись внутри, Локи не торопясь рассмотрел каждого убогого пропойцу, пока не остановился на единственном в этой гнилой таверне, кто сидел за столом в одиночестве, но казался не менее отвратительным, чем остальные.