Текст книги "Во имя наших царств (СИ)"

Автор книги: big_bad_barnes

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 44 страниц)

Ну, разумеется! Повелитель иллюзий мог стать кем угодно: пареньком, который разносит почту, стражником, дворянином или даже самим Одином – принцесса видела, на что он способен, когда использует магию. Конечно, Локи захотел убедиться, что его письмо попадёт в нужные руки и окажется у Сиб как можно скорее, поэтому сунул его Дэне лично в тот момент, когда она как раз возвращалась в покои своей госпожи. Это было разумно.

Принц кивнул. Его пальцы играли в её волосах.

– Умная девочка.

– Ох, Локи. Ты сделал всё это, только чтобы…

– Не только, – царевич читал её мысли. – Я хотел поговорить с тобой, чтобы предупредить насчёт Сиф.

Сиф? Сибилла недоумённо нахмурилась. При чём здесь Сиф? Локи вздохнул.

– Скажи, зачем ты это делаешь?

– Делаю что? – не поняла принцесса.

– Дерёшься с Сиф.

– Это было разовое представление. Она просто предложила, а я согласилась. Я не дерусь ради забавы.

Хотя стоило бы. Ванахеймка никогда не была и не хотела быть воином, но после того, как Сиф намяла ей бока, Сибилла всерьёз задумалась о том, чтобы возобновить занятия и научиться фехтовать, как следует – Лара однажды сказала, что асы чтят воителей, а скоро Сиб станет их царицей.

– Лучше, чтобы так и было, принцесса, – сказал Локи. – Сиф не так проста, какой хочет казаться и, поверь, она вовсе не дружелюбна.

Воительница никогда не казалась Сибилле дружелюбной – это было сродни ожиданию любезности от льва, но всё же предупреждение принца показалось ей странным.

– Почему?

– Просто поверь, – Локи убрал прядь с лица принцессы и завёл её за ухо. Казалось, он никак не может заставить себя перестать трогать Сибиллу, но она была не против. – Если хочешь, я буду тренироваться с тобой. Но не делай этого с Сиф, ладно?

Конечно, компания Локи казалась принцессе куда привлекательнее компании леди-воительницы, но она была не уверена в том, что это удачная идея. Впрочем, она даже не успела об этом подумать, ведь то, как его руки касались её, было абсолютным волшебством. Сиб и забыла, как самое большее час назад она думала о том, что поддалась соблазну в первый и в последний раз, но когда Локи был так близко, то всё остальное теряло всякий смысл. Её решимость, сдержанность, обещания – всё полетело в пропасть.

Что он сделал с ней?

– Я соврал тебе, – вдруг, признался принц.

– В чём?

– Я не знал, что ты придёшь.

– И?

– Я боялся, что ты не придёшь.

От его слов что-то внутри неё защемило. Вместо ответа Сибилла встала на цыпочки и снова поцеловала Локи – на сей раз не жадно и страстно, словно он был её последней едой перед казнью, а мягко, едва касаясь его губ. Небо, как она могла не прийти? Если оставить притворство, лицемерие и посмотреть правде в глаза, то когда Сиб получила его записку, у неё не было ни единого шанса противостоять желанию видеть его. Она понятия не имела, что с ней творилось.

– Ммм… – глаза принца были закрыты, а уголки губ поползли вверх. – Я могу принять это как обещание прийти снова?

Сибилле не хотелось начинать этот разговор, только не сейчас. Принцессе не хотелось думать о том, что будет потом, иначе сожаление снова настигнет её и сожмёт так сильно, что она задохнётся.

– Я не буду ничего обещать.

– Почему? – Локи мягко укусил её губу. Это заставило её рассыпаться на тысячу крошечных осколков, но осознание сказанного вернуло принцессы с небес на землю.

Почему?! Он действительно не понимал, почему? Несмотря на сладкую дрожь, которую вызывали в ней его действия, Сибилла заставила себя отстраниться.

– Потому что я выхожу за твоего брата, Локи.

– Пока вы даже не помолвлены, – ответил он. – До свадьбы может пройти много месяцев. А за это время, кто знает, что произойдёт?

Что? Сиб прищурилась.

– О чём ты?

– Моя мать говорит, что боится совершить ошибку, дав согласие на этот брак. Она видит, что вы никак не поладите.

– И, что с того? – спросила принцесса. Только слепой не заметил бы, что они с Тором всё ещё не нашли общий язык, но это ничего не меняет. – Я всё равно выйду за него. А даже если случится чудо, и твои родители передумают, то меня вернут обратно в Ванахейм.

– Я говорю о том, что может пройти ещё много времени, прежде чем вы поженитесь, так что… – Локи плотоядно облизнул губу. Он искушал её. – Тебе выбирать, как его провести, принцесса.

– О чём это ты? – ей не нравился этот разговор.

– Можешь оставаться хорошей девочкой и послушно ждать, когда моему отцу надоест дожидаться, когда вы с Тором найдёте общий язык, а можешь стать непослушной и сделать пару невинных глупостей, чтобы развлекать себя воспоминаниями о них следующие несколько тысяч скучных лет.

Ох.

Несколько мгновений Сибилла смотрела на Локи, обдумывая его слова, и задавалась вопросом, почему мидгардцы прозвали принца богом обмана, в то время как им следовало назвать его повелителем соблазна. О, он точно знал, что сказать, чтобы заставить её думать и действовать, как ему хочется! Принц манипулировал её сознанием так тонко и умело, что Сибилла даже не заметила, как её мысли пошли в нужном ему направлении.

– Каких ещё невинных глупостей? – спросила принцесса, поднимая глаза, но она уже знала ответ на этот вопрос и более того, он показался ей таким увлекательным, что Сиб сама себе удивлялась.

Локи встретил её взгляд. В его глазах горело нечто зловеще озорное, но ванахеймку это не пугало, а завораживало.

– Мне нравится проводить время с тобой, милая, – признался царевич. – А раз ты сбегаешь со своих покоев под вечер, значит, моё общество нравится тебе больше четырёх стен и компании фрейлин, какими бы прелестными они ни были. То, что скажешь, Сиб? Будешь послушной маленькой принцессой и станешь смирно дожидаться свадьбы, или…

Пальцы Локи пробежали по её позвоночнику, и Сибилла превратилась в лужицу. Да… Принцесса всегда была хорошей девочкой и играла по правилам, никогда не делала ничего безрассудного, опасного или компрометирующего, но что получила взамен? В её жизни не было ничего, о чём можно было бы вспоминать годы спустя. Ничего. Так что плохого, если она один единственный раз позволит себе чуть больше? Всего пару невинных часов в компрометирующей компании, только и всего. В конце концов, если об этом никто не узнает, то не случится ничего плохого. Между ней и Локи уже была одна тайна, которая угрожала миру между Асгардом и Ванахеймом, так что, парочка других вряд ли сделают ситуацию ещё катастрофичнее.

В итоге Сиб всё равно выйдет за Тора, и всё случится так, как запланировано. А до этого…

Принцесса закусила губу. Ей хотелось поддаться этому соблазну. Ей так сильно этого хотелось, что она ничего не могла с собой поделать. Её чувства, эмоции, желания – всё, что Локи будил в ней, подавляли волю принцессы, и она не могла этому противостоять.

Проклятье, да ей и не хотелось этому противостоять!

– Об этом никто не должен знать, – наконец сказала принцесса. Чёрт, что она делает? – Никогда.

– Ещё бы. Разве я посмел бы разбить сердце Одину, разрушив его планы на престижный брак для своего драгоценного наследника? – усмехнулся Локи.

– Дело не только в твоём отце. Раллард непредсказуем, и…

Но принц не дал ей договорить. Он мягко взял её за подбородок и заставил посмотреть на себя.

– Я знаю. Об этом никто не будет знать, девочка.

– Никто.

– Только ты и я. Обещаю.

– Только ты и я, – повторила принцесса, и Локи, улыбнувшись, снова накрыл её губы поцелуем.

========== Глава 15. У Локи есть секрет. ==========

– Мне кажется, или ты меня избегаешь?

Локи сжал зубы, но его лицо осталось беспристрастным.

– С чего мне избегать тебя, Хранитель?

Хеймдалль пожал плечами. Они вместе шли по длинной аллее, которая соединяла дворец с амбарами, где принц по просьбе матери весь день контролировал подготовку запасов к зиме. Локи ненавидел эту работу, а внезапное появление Хранителя вывело его из себя ещё больше.

Какого хрена ему от него нужно?

– Раньше ты навещал меня, чтобы расспросить о том, что делается в других мирах почти каждый день, а теперь даже дорогу забыл к обсерватории.

– У меня много дел, – проворчал Локи. Они шли мимо конюшен, кузниц, в которых ковали оружие и броню для рядовых асгардийских воинов, мимо арсеналов и житниц. Вокруг было шумно: кричали слуги, ржали лошади, звенел металл, и принцу до смерти хотелось скорее убраться отсюда подальше.

И он наверняка бы уже это сделал, если бы не проклятый Хранитель, который так не вовремя вышел из одной из кузниц как раз тогда, когда Локи закончил дела и уже шел ко дворцу.

– Надеюсь, это так, – сказал Хеймдалль. – Я начал думать, что ты оскорбился за то, что я сказал на совете.

Принц едва сдержался, чтобы не закатить глаза. Какой мудрый вывод для всевидящего!

– А ты не думай. Напряги свой волшебный взор да посмотри, – съёрничал царевич. – Или снова зрение подводит?

– В последнее время, ты стал часто скрываться от меня, сын Одина.

– Сначала ты не увидел ётунов, а теперь меня. Может, тебе пора отойти от дел и отдохнуть, Хеймдалль? Раньше ты видел на сотни поприщ, а теперь не способен разглядеть даже то, что творится у тебя под носом.

Его слова сочились ядом, но Хранитель, казалось, не обращал на это внимания.

– Да, я могу не увидеть некоторые вещи, – ответил Хеймдалль. Он был знаком с Локи достаточно долго, чтобы знать, что в гневе принц бывает резок.– Но точно знаю, когда от меня скрываются нарочно, прибегнув к чарам. Это ещё одна причина, почему я обвинил тебя в том, что случилось, Локи. Ты всё чаще скрываешься от меня, а я не могу понять причину этой внезапной скрытности.

Да, принц действительно стал скрываться от всевидящего Хранителя Биврёста чаще, чем обычно, но не потому, что затевал какую-нибудь проделку. Всё было гораздо прозаичнее, но не менее сложно, ведь Локи использовал магию всякий раз, когда оказывался наедине с Сибиллой.

Он отводил взор Хеймдалля, когда они были в библиотеке, на пиру, в тоннеле, и ещё несколько раз, когда это требовалось, чтобы их маленькая тайна осталась только между ним и принцессой. Локи делал это, и будет делать до тех пор, пока это нужно, и ему плевать на то, что думает Хранитель.

– Я не обязан перед тобой отчитываться, – кинул принц. – То, чем я занимаюсь, это моё дело.

– Верно, твоё. И ты не обязан мне докладывать, – согласился Хеймдалль.

– Тогда, что тебе от меня нужно?

– Я хотел сказать, что был не прав в том, что касается тебя, сын Одина.

Локи показалось, что он слышался. Не прав? Случаи, когда кто-то признавал свою вину перед ним, царевич мог посчитать на пальцах, поэтому это было последнее, что он ожидал услышать сейчас. Но самолюбие велело ему держать лицо.

– О чём это ты?

– Я напрасно обвинил тебя, Локи. Я думал, что те иллюзии – твоих рук дело, но я ошибался.

Ох, неужели?

– Любопытно, что заставило тебя это признать, Хранитель?

– Один из стражников принцессы Сибиллы.

– Что? При чём здесь… – не понял принц, но Хеймдалль продолжил быстрее, чем он успел закончить.

– Я лично опросил каждого стражника, который нёс службу во дворце во время, когда сработала тревожная сирена. Мне казалось, так я смогу узнать что-то полезное, и не ошибся. Тот парень сказал, что в то утро он с напарником был в саду, пока принцесса и наследник гуляли вместе, а когда случилась тревога, он проводил дам Её высочества в покои.

Вот, чёрт… Локи показалось, ему стало трудно дышать, но он слушал Хранителя, как ни в чём не бывало. Тот добавил:

– Только фрейлин. Не её саму. И когда я спросил, куда девалась сама принцесса, он сказал, что ты увёл её другим путём… Так что, я знаю, чем ты занимался, когда сработала сирена, сын Одина. Та иллюзия – дело не твоих рук, это точно.

Принц не знал, что сказать. В минуту, когда он думал, что жизни Сибиллы что-то угрожает, он не задумывался над тем, что уводит её на глазах у полдюжины свидетелей, тогда это не имело значения. Но теперь… Рот Локи стал сухим, а язык – не послушным. Как он сможет объяснить своё решение? Царевича взяли за яйца, и он изо всех сил пытался придумать, как выкрутиться, и не мог. Когда дело касалось Сибиллы, повелитель обмана становился полным кретином, и его мозг отказывался работать.

– Я… Кхм. Я…

– Это мудрое решение, признаю, – но Хеймдалль, казалось, не слушал его. Он просто продолжал говорить. – Будь это ётуны воплоти, или что-то похуже, то толпа фрейлин привлекла бы к ней внимание, да. Ты поступил верно, только не пойму, почему ты не сказал об этом сразу?

Локи ощутил, как железная хватка на его яйцах стала слабее, и это немного привело его в чувства. Многие сотни лет жизни бок о бок с Тором научили его многим любопытным вещам, и одной из них было понимание того, что лучшим способом защиты является атака. Поэтому принц сердито поджал губы и ответил:

– Почему для того, чтобы мне поверили, я должен оправдываться? Проклятье! Я принц крови, или какой-то оборванец? Почему слово каких-то стражников весит больше моего?!

– Мне жаль, Локи, – сказал Хранитель.

– Тебе жаль? Последние несколько недель во дворце даже последняя кухонная девка смотрит на меня так, будто я пожираю младенцев, а тебе жаль?

– Я сожалею о своих словах, но случившегося не воротишь.

– Мой отец знает? – осторожно спросил царевич.

– Да. Я сказал ему.

Локи сдержанно кивнул. Он надеялся, Один воспримет его решение насчёт Сибиллы лишь как заботу о союзе между Асгардом и Ванахеймом, и ничего больше. И тем более не станет спрашивать, каким путём воспользовался принц, чтобы доставить Сиб в её покои в полной безопасности.

А на то, что Всеотец извинится за свои сомнения насчёт сына, Локи как раз не надеялся! Это было сродни ожиданию милости от медведя или благоразумия от Тора, но плевать.

– Значит… – царевич ловко увёл разговор в сторону. Ему не хотелось фокусироваться на принцессе, ведь когда речь заходила о ней, он плохо себя контролировал и совершал странные поступки. – Раз теперь ты знаешь, что я не причастен к этому дерьму, то, что ты обо всём этом думаешь?

– Что у Асгарда завёлся могущественный враг, – сказал Хранитель.

– Почему ты думаешь, что это враг?

– Враг или нет, но я буду считать его таковым, пока не увижу обратное. Магия, свидетелями которой мы стали, опасна. Наших стражников водят за нос, как младенцев.

Да, это так. Локи нахмурился. Эта ситуация казалась ему странной.

– С другой стороны, он никому не причинил вреда.

– Пока не причинил.

– Думаешь, всё идёт к этому?

– Может, да, а может и нет. Но Тор прав, кто-то прощупывает нашу оборону. Это тревожный знак, Локи. Мы должны быть готовы ко всему, – зловеще предрёк Хеймдалль.

Они миновали амбары и кузницы, и вышли к разветвлению: прямая дорога вела ко дворцу, а та, которая сворачивала влево – к обсерватории. Здесь их пути должны были разойтись, поэтому принц и Хранитель остановились, чтобы закончить разговор. Отсюда открывался захватывающий вид на золотой дворец Одина, который в розовых лучах уходящего солнца, казалось, сиял изнутри: величественный, прекрасный и огромный, он возвышался над гордом и гордо тянулся к темнеющим небесам.

Локи глядел на дворец и ощущал, как что-то скребёт в его груди. Как бы он не относился к решениям отца, придворным и Асгарду, это был единственный дом, который он знал, у него никогда не было и вряд ли будет другой. А теперь кто-то могущественный подбирался к нему, и принц ничего не мог с этим поделать. Он не мог его защитить.

– Что нам делать? – спросил Локи. Он действительно не знал.

Хеймдалль тоже задумчиво рассматривал дворец. В его золотых глазах мерцал свет тысяч миров.

– Прежде всего, нужно проверить порталы в горах. Особенно на Большом поясе. Фандрал был там перед последним пиром, но он не сведущ в магии и, возможно, не сумел рассмотреть её следы.

– Намекаешь на то, что мне придётся отправиться туда самому? – Локи скрестил руки на груди.

Хранитель кивнул.

– Было бы не лишним. Я уже озвучил эту мысль царю, так что, если ты решишь сделать это, то он будет не против.

Принц поджал губы. Откровенно говоря, ему не хотелось покидать дворец: поездка в горы займёт несколько дней, а Локи не хотел оставлять Сибиллу надолго. Разве ему удастся взять её с собой, но он понятия не имел, как это сделать, не вызывая подозрений.

Царевич вздохнул.

– Ладно. Я подумаю над этим.

– Я ищу ответы в других мирах, – сказал Хеймдалль. – Обыскиваю их один за другим, смотрю глазами сотен существ, но пока я не нашел ничего полезного. Мои поиски могут продлиться не один месяц, так что я буду рад, если ты мне поможешь.

– Если я что-то разузнаю, то скажу тебе, – пообещал Локи. Он говорил правду.

Хранитель кивнул.

– Да будет так. А теперь, я предвижу, тебе пора уходить? Спешишь на ужин со своей матерью, я угадал?

– Да, и я скоро опоздаю, – признал царевич. Если честно, ему не хотелось идти к царице, ведь она наверняка снова начнёт его поучать, но он не смог отклонить её приглашение, как ни старался – Фригга была непреклонна. Он дважды писал ей записки с извинениями за своё будущее отсутствие, но посыльный приносил письма с приглашением снова и снова, пока Локи, наконец, его не принял.

Его мать была той ещё упрямицей. Царевич понятия не имел, что она задумала на этот раз, но внезапные приглашения к ужину от Фригги в последнее время стали тревожным знаком. Все самые отвратительные новости он получал на грёбаных семейных ужинах.

– Что ж, тогда, не буду тебя задерживать, – сказал Хеймдалль, сворачивая влево. – Доброго вечера, сын Одина.

– И тебе, Хранитель.

Локи пошел прямым путём и скоро добрался до дворца, а потом – до своих покоев. Он пробыл извне весь день, и больше всего на свете принцу хотелось просто поужинать в одиночестве и провести остаток вечера за чтением, но вместо этого он привёл себя в порядок и переоделся. Может, ему всё же проигнорировать приглашение матери? Настойчивость царицы виделась ему подозрительной, поэтому остаться в покоях казалось ужасно заманчивой идеей, но Локи не хотел ссориться с ней. Тем более, в последнее время он проводил с матерью меньше времени, чем раньше, и чувствовал себя немного виноватым за своё невнимание. Фригга всегда была добра к нему, и царевичу не хотелось её огорчать.

Впрочем, не прошло и получаса, как чувство вины как рукой сняло, ведь принц понял, что его подозрения насчёт внезапности и странной настойчивости приглашения к ужину подтвердились. Когда он явился в покои Фригги, то увидел, что стол был накрыт не на две персоны, а на пять. И четыре места были уже заняты.

Во главе стола сидела царица, которая встретила появление сына мягкой, почти извиняющейся улыбкой, ведь она знала, что компания большинства гостей ему мало понравится. Особенно это касалось Одина. Могущественный царь Асгарда восседал с противоположной стороны стола с выражением полного равнодушия, попивал вино и даже не глянул в сторону вошедшего сына, впрочем, Локи было плевать – как и на Тора, который сидел по правую руку от Всеотца. Но на кого ему было не плевать, так на ту, кому принадлежал четвёртый прибор.

Сибилла.

Она расположилась на почётном месте по правую руку от Фригги и, когда Локи вошел, то встретила его улыбкой, от которой его сердце заныло. Весь блеск золотых покоев Фригги казался бесцветным по сравнению с её красотой – Сиб была великолепна, и принц не удержался и на несколько мгновений задержал на ней взгляд. Её волосы лежали на плечах тёмными волнами, и Локи не мог не думать о том, какими мягкими они казались, когда его пальцы играли с этими прядями в редкие минуты их уединения. Царевич просто поверить не мог, что в день, когда увидел её впервые, пытался убедить себя в том, что видел женщин красивее – ванахеймка была ослепительна. Во всей Вселенной для него не было никого, кто мог сравниться с его прекрасной Сибиллой, но всё же присутствие принцессы застало царевича врасплох.

До этого дня в покоях царицы собирались только четыре члена королевской семьи: Фригга, её супруг и два их сына, поэтому появление Сиб одновременно и потешило, и огорчило Локи. Он был рад увидеть свою красивую ванахеймку, но осознание того, что его родители принимают принцессу как члена семьи, жестоко спустило его с небес на землю. Потом Локи ощутил страх.

А что, если Фригга позвала его, чтобы снова сообщить важные новости?

А что, если это новости о помолвке?

На короткое мгновение голова принца загудела так, как бывало, когда во время тренировок он пропускал удар и получал по затылку. Нет, только не сейчас, он не был готов! Сиб была его. Его сладкая ванахеймская тайна, которая сбегала от фрейлин и охраны, чтобы увидеться с ним… Локи не мог лишиться её так быстро! Его взгляд тревожно стрельнул в сторону Сибиллы, изучая её лицо, но она выглядела так, словно не произошло ничего примечательного – она ведь должна как-нибудь отреагировать на новость о своей помолвке, верно? То, что её язычок в последнее время всё чаще оказывался во рту Локи, наталкивало на мысль, что она была не из числа счастливых невест, и от новостей о помолвке наверняка выглядела бы немного… подавленной? Сконфуженной? Как минимум. Во всяком случае, её радость была бы фальшивой, но в улыбке Сиб не было притворства.

Может, принц поспешил с выводами насчёт новостей? Ему искренне хотелось, чтобы это было так.

– Прошу прощения за опоздание, – извинился Локи, прежде чем занять последнее свободное место за столом. Оно было по левую руку от Одина, напротив Тора и рядом с Сибиллой. Стол был небольшим, и когда он садился, то слегка зацепил бедро принцессы коленом, но она не отстранилась.

– Ты почти вовремя, мы только начали, – улыбнулась Фригга. – Что тебя задержало, дорогой?

Занимался ерундой, с которой мог справиться любой, кто знаком с основами счёта. Но, разумеется, Локи не собирался устраивать сцену, поэтому он вяло улыбнулся и налил себе вина. Есть принцу не хотелось, но чтобы не провоцировать глупые вопросы об его аппетите, он взял немного мяса с соусом из клюквы и оставил на тарелке.

– По твоей просьбе, контролировал заполнение амбаров, мама, – ответил он.

– Приятно слышать! И, как идут дела?

– Как всегда, хорошо. Я пришлю тебе свои записи к завтрашнему вечеру.

– О чём идёт речь? – вмешался Тор. Он не страдал от отсутствия аппетита, как всегда: наследник всё время жевал, а у его тарелки стояла огромная кружка эля. Как и у тарелки Всеотца, но Один, как и Локи, почти не прикасался к еде.

– Твой брат контролирует подготовку к зиме, сынок.

Тор пожал плечами. Если это не касалось войны и битв, то тема его не интересовала.

– Ясно.

– Тебе бы тоже не мешало хотя бы изредка вникать в суть этих вопросов, между прочим, – поучительно сказала Фригга. – Однажды ты станешь царём, и это будет уже твоя головная боль. Верно, Локи?

– Угу.

– Если брат так хорошо справляется, то почему бы ему не заниматься этим и дальше? – спросил наследник.

Локи едва сдержался, чтобы не ответить какой-нибудь колкостью, но вовремя остановился – он не хотел начинать ссору при Сибилле. Он знал, что если выйдет из себя, то покажет свои худшие стороны, а ему не хотелось, чтобы она видела его таким.

Если бы ещё полгода назад кто-то сказал Локи, что присутствие женщины заставит его прикусить язык, принц рассмеялся бы ему в лицо. Но теперь единственным, над кем стоило смеяться, был сам царевич, ведь увлекшись ванахеймкой, он собственными руками набросил петлю себе на шею и с каждым днём затягивал её всё туже.

Тем временем беседа шла дальше.

– Пока тебя не было, мы обсуждали открытие Биврёста для Ванахейма, – сказала Фригга.

– Это то, зачем ты всех собрала? – недоверчиво спросил младший сын Одина. Что за бред?

– Нет. Но разве нужен повод, чтобы собраться всем вместе?

Ох, да ладно! Раз дело не в помолвке и не в Биврёсте, то он заподозрил, что царица нарочно собрала всю семью за одним столом, чтобы Локи наладил отношения с Одином, зачем же ещё? Это было так в духе Фригги! Сибиллу же царица позвала в надежде, что присутствие гостьи заставит принца вежливо остаться и не уйти сразу после того, как он войдёт в покои и увидит отца.

Ловкий ход, но низкий. И повелитель обмана не терпел, чтобы его принуждали к чему-то хитростью.

– Ясно, – Локи отпил вина. Правая рука Сибиллы лежала на столе, в паре дюймов от его левой руки, и его так и подмывало её задеть. Тайна, которую они оба хранили, заставляла царевича ощущать, словно даже воздух между ними искрился… Интересно, она тоже думает об этом сейчас? – То, что насчёт Биврёста?

– Всё состоится через пять дней, – вдруг, сказал Всеотец. Локи посмотрел на него так, словно только что на его глазах заговорила каменная статуя. – Хеймдалль откроет мост для первого гостя из Ванахейма вечером.

Принц выслушал слова отца молча. И какого чёрта Один решил снова начать его замечать? Если честно, Локи это мало волновало, как и то, что царь наверняка решил пойти по пути наименьшего сопротивления и сделать вид, что между ними ничего не произошло, но царевич не собирался ему подыгрывать. Поэтому он проигнорировал Всеотца и спросил у матери:

– И, кем будет этот первый гость? Я его знаю?

Фригга выразительно посмотрела на неловко замолчавшего Одина, а потом ответила сыну:

– Знаешь. Это посол Бана. Но ты мог бы спросить это и у отца.

Нет, не мог. Локи упрямо пренебрёг её замечанием и обратился к молчащей принцессе. Она была единственной за этим столом, с кем ему действительно хотелось говорить сейчас.

– Значит, Бана… Наверное, ты рада встретиться с соотечественником, Сибилла?

– Дождаться не могу, – съёрничала царевна. Локи усмехнулся. Он знал, как сильно она ненавидит этого толстого ублюдка, но другие этого не знали.

Никто в этих покоях не знал Сибиллу так, как он. Они были связаны общей тайной, и когда принц смотрел на неё и думал об этом, его окутывало странное чувство удовлетворения. Он едва сдерживался, чтобы не улыбаться: о, если бы его семья знала правду о нём и Сиб… Царевич многое бы отдал, чтобы увидеть их лица в момент, когда они узнают об этом. Вот была бы сцена!

– Ты близка с послом, милая? – поинтересовалась Фригга.

– Не особо, мадам, – ответила принцесса. Локи выпил ещё вина. – Он один из советников моего брата, не больше.

– Я слышал, он советовал другим королям задолго до твоего брата, – пробормотал наследник. – И советовал не очень хорошо, раз они мертвы.

– Тор! – воскликнула царица, опасаясь реакции Сибиллы на бестактность сына, ведь один из мёртвых королей был её отцом, но принцесса приняла слова принца с улыбкой.

– Всё, что ты слышал, правда.

– Почему же тогда твой брат не казнит его? На его месте, я бы первым делом расправился с такими хитрыми ублюдками, как этот посол.

– Политика – странная штука, дорогой наследник, – ответила принцесса, делая маленький глоток из золотого кубка. – В ней приятный человек не всегда бывает полезным, а полезный – приятным, но хороший король не спешит проливать кровь. Даже могущественнейший повелитель не может править без подданных.

– Слова истинной царицы, – одобрительно кивнул Один.

Пожалуй, это был один из немногих случаев, когда Локи полностью согласился со словами отца. Небо, какой царицей она будет! Даже мысль о Сибилле на золотом троне Асгарда заставляла его сердце болеть. И как могло случиться так, что это сокровище досталось его идиотскому брату, который даже не понимает, как сильно ему повезло с будущей женой? Жестокая шутка случая. Но если бы судьба распорядилась так, что из двоих Одинсонов Локи родился первым, если бы Сибилла предназначалась ему одному, всё было бы гораздо, гораздо проще.

Им бы не пришлось скрывать своё маленькое увлечение друг другом и сидеть за этим долбаным столом, изображая равнодушие. Они могли бы видеться, когда захотят, и бывать вместе, где угодно, и делать, что хочется, не опасаясь быть пойманными и стать причиной нового раздора между их царствами. Потом, в один прекрасный день они бы поженились в тронном зале Одина, и, может быть, через несколько лет у них могли бы родиться дети. Почему нет? Локи никогда не думал о ней с такой стороны, но когда он представил Сиб с округлившимся от растущего внутри ребёнка – его ребёнка – животом, то его тело наполнилось удивительной теплотой.

Так могло бы быть. И ему хотелось этого, но сему не бывать. Никогда. Кости выпали так, как выпали, и принцу оставалось только пить вино и уныло ковырять вилкой содержимое золотой тарелки.

–Когда прибудет посол Бана, – тем временем говорила Фригга. – Мы обсудим детали. Думаю, одного открытия моста в день будет достаточно, чтоб ванахеймские торговцы могли начать своё дело в Асгарде, как думаете? Место для лавок уже готово. Это тот же район, где прежде находились ванахеймские мастерские. Если появится такая необходимость, то Хеймдалль будет открывать Биврёст по нескольку раз в день, но не думаю, что всё случится так быстро. Всё же, мы долго не контактировали. Нашим народам понадобится время, чтобы снова привыкнуть друг к другу.

– Главное, чтобы ваны не испугались бывать в Асгарде, – снова заговорил Тор, доливая себе эля.

Царица внимательно посмотрела на сына.

– О чём ты, дорогой?

– Слухи разносятся быстро, мама. Если об ётунских вторжениях в Асгард узнают в Ванахейме, то многие торговцы могут побояться вести дела здесь, – пожал плечами наследник.

В этой мысли было рациональное зерно, но Локи справедливо считал, что братом руководила отнюдь не забота о торговле с Ванахеймом. Фригга улыбнулась.

– Мы уже разобрались, что это была ошибка, сынок.

– А ванам известно о том, что это была ошибка? – спросил Тор. – Сибилла, что говорят об этом в Ванахейме?

– Не думаю, что там вообще об этом знают, – призналась принцесса. Какого чёрта наследник снова завёлся?

– Хватит, Тор, – негромко сказал Всеотец. Он устало глядел на сына. – Ничего не произошло. Нашим гостям из Ванахейма нечего бояться. А если и есть, то мы сумеем обеспечить их безопасность.

Но наследника было непросто остановить, особенно если вопрос действительно его беспокоил. Тор стёр с усов пенку от эля, откинулся в кресле и хмуро уставился на отца.

– Да, ледяных великанов не было. Но есть тот, кто заставил нас думать, что они были. И, вопреки расхожему мнению, это не Локи!

Да какого ж хрена! Иногда Локи хотелось, чтобы в одной из драк Тору треснули по башке так, чтобы он наконец-то откусил себе свой болтливый язык. Царевич не хотел, чтобы недавние обвинения в его сторону обсуждались за этим столом – только не здесь, только не при принцессе. Но сказанного не воротишь, и ему оставалось просто сидеть и надеяться, что скоро Тор наконец-то заткнётся.

Единственный глаз Одина тяжело уставился на наследника. Локи показалась, что этот разговор нравился царю не больше, чем ему самому.

– Мы уже знаем, что это был не Локи, – признал Всеотец. О, неужели он сказал это в голос? Принцу захотелось поаплодировать стоя, но он приберёг свой яд до более подходящего случая.