Текст книги "Локи. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 53 (всего у книги 54 страниц)

В шесть тридцать семь со скукой пришлось распрощаться: с нашим ручным шейхом связался первый «реальный покупатель», подлетающий к зданию, так что мы снова приняли боевые коктейли и занялись делом. Умар Маджидович и я в морф-маске с точной копией лица покойного начальника охраны «Джувайрии» спустились в ангар, встретили «дорогого гостя», между прочим, оказавшегося духовным лицом не самого низкого пошиба, и проводили в ложу. Там пообещали, что торги начнутся минута в минуту, поинтересовались особыми пожеланиями и оставили развлекаться. В смысле, наблюдать на пару с телохранителем за стайкой настоящих сотрудниц торгового дома «Джвувайри», исполняющих танец живота прямо за поляризованным бронестеклом.

Пока мы мотались к ложе и обратно, к аукционному дому прилетел еще один любитель молоденьких девственниц из Империи. А ближе к семи вечера такие уродцы поперли один за другим. Поэтому поднимать и провожать по ложам их пришлось «пачками». Что, кроме всего прочего, позволило убедиться в правильности ряда догадок, из-за которых я здорово переусложнил подготовку к этому «шоу»: некоторые покупатели, не успев выбраться из лимузинов, требовали дать им возможность поздороваться со знакомыми «соперниками». А трое особо дружелюбных изъявили желание получить одну ложу на всю компанию. В общем, реши я валить гостей по мере их прилета, ничем хорошим это бы не закончилось!

В шесть пятьдесят шесть я начал напрягаться: двадцать семь из двадцати девяти «клиентов» уже сидели в своих ложах, а два последних где-то шарахались. Однако буквально через тридцать секунд предпоследнее тело сообщило, что уже видит створки ангара, и я успокоился. В смысле, сильно задерживающегося последнего перепоручил заботам Зуба, изображающего командира смены и владеющего арабским ничуть не хуже местных носителей языка. Потом разрешил Ульяне выдвигаться, поднялся в круговой коридор, довел дальнего родственника шейха Рашида ибн Джаббара аль-Хазраджи до его ложи и без десяти секунд семь дал Лешему команду начинать.

Пялиться на картинку с камеры СКН, направленной на подиум, было некогда, а вслушиваться в речь, в написании которой я принимал деятельное участие, неинтересно, так что это окошко было свернуто, шейх Умар, отыгравший свою роль, был передан на попечение Даше, а я подсветил зеленым пиктограмму готовности. И тут же получил целеуказание от Озорника.

На то, чтобы добраться до нужной двери, ушло чуть более двадцати секунд. Подготовка к стрельбе заняла еще две. И порядка пятнадцати я простоял, тупо пялясь в закрытую дверь и дожидаясь, пока дядька Фрол распределит цели между остальными «Сполохами», задействованными на этом этапе.

Ослепительную (в прямом смысле этого слова) вспышку светошумовой гранаты, по сигналу Логачева-старшего вылетевшей из-за стенной панели над поляризованным бронестеклом и выключившей зрение моим клиентам я, естественно, не увидел, ведь она рванула внутри ложи. Зато среагировал на изменение соответствующей пиктограммы в окне «Державы», влетел в щель между косяком и дверью, только-только начавшейся сдвигаться в сторону, всадил в каждое истошно орущее тело по паре парализующих игл из правого «Мангуста», добавил телохранителю разрывными из левого и уставился на таймер, появившийся под основным экраном ТК.

Пока дожидался следующего целеуказания, мазнул взглядом по «ведущему» и выбежал в коридор. А там увидел Фильку с Лизой, несущихся в мою сторону, и вгляделся в картинку, появившуюся перед глазами.

Запомнить взаимное положение следующих целей, ожидающих своей участи в соседней ложе, было совсем несложно, распределить их согласно цветовым маркерам и разобраться с последовательностью работы – тем более, так что через минуту с небольшим мы продолжили «веселье». Шереметева, принявшая положение для стрельбы лежа рядом с правым нижним углом входной двери, открыла огонь по целям, занимавшим два центральных кресла, чуть ли не раньше, чем та начала двигаться. Филька подключился к процессу на долю секунды позже, отработав по жирняге в ослепительно-белой арафатке, орущему фальцетом, и по телохранителю, опустившемуся на одно колено и пытающемуся сориентироваться в пространстве. А мне пришлось валить двух куда менее профессиональных охранников, расположившихся в противоположных, да еще и ближних ко мне углах помещения.

С левым все прошло прекрасно: первая разрывная игла разнесла ему голову, а вторая проделала солидную дыру в грудной клетке. А вот второй чуть было не устроил нам похохотать – сообразив, что просто так светошумовые гранаты не взрываются, он впрыснул себе что-то термоядерное, выхватил игольник и начал палить в сторону двери. Точнее, то в том направлении, в котором она, по его мнению, находилась. Ошибся градусов на пять-семь, успел выстрелить всего четыре раза, но заставил поволноваться. А потом умер. С гарантией. Так что мы, слегка расслабившись, снова подтвердили готовность к действу.

Для Лизы и Федора Леонидовича цель нашлась. А я пролетел. Поэтому пробежался взглядом по пиктограммам систем жизнеобеспечения, убедился, что ни раненых, ни убитых среди нас нет, и «заглянул» к Зубу. В ангаре, забитом бронированными лимузинами, было тихо, как на кладбище, а последним клиентом и не пахло. Так что я влез в архив к Настене, задал нужный временной промежуток, потом просмотрел его в ускоренном режиме и восхитился – девчонка, которая считалась стажером подразделения, отработала по своим целям, как штурмовой дроид!

Ничуть не хуже отстрелялся и Змей. А полюбоваться похождениями Ворога не получилось – в тот момент, когда я переключался на его ТК-шку, в канале прорезался голос Озорника:

– Дамы и господа, поздравляю – все цели поражены!

«Не все: мой еще не прилетел…» – написал вечный второй номер Фильки. И разбудил в Настене зверя:

– Вы забыли про двадцать восемь лимузинов и девять ботов огневой поддержки, обретающихся в ангаре. А ведь это приличная толпа пилотов и телохранителей, которых тоже можно завалить!

– Каждый лимузин или бот поддержки – это хорошо защищенная огневая точка! – рявкнул я и тут же добавил: – Прекращаем бардак, разбираем антигравы, пакуем тушки дойных коровок и тащим их в пентхауз: ПВОС для имплантатов персон такого уровня составляет всего три часа, а нам надо взломать почти три десятка ТК-шек…

…В принципе, следующий этап «шоу» – изъятие из поместья аль-Масуди четырех уроженок Торжка, некогда подаренных Умаром старшим сыновьям – можно было и не проводить. Ведь мы загрузили на борт корабля аж двадцать девять местных толстосумов, считая самого шейха, соответственно, рисковать как нашими, так и их тушками было, вроде как, неправильно. Однако на аппарель «Шелеста», прячущегося под «шапкой» впритирку к веранде пентхауса, мы перебрались всего через восемь минут после начала Большой Паники, с легкостью просочились сквозь жиденькую полусферу из полицейских флаеров и флотских истребителей-перехватчиков, слетающихся к аукционному дому, и собирались наведаться в особняк с уже взломанной системой безопасности. Так что Ульяна подняла корабль на полтора километра и без особой спешки направила его по привычному маршруту, дядька Фрол зарылся в залежи компромата, обнаруженного в личных архивах пленников, а я успокоил Шереметеву-старшую, перенервничавшую из-за слишком позднего ухода из «Джувайрии»:

– Настен, все идет по плану! Да, мы тянули до последнего и перебрались на аппарель «Шелеста» за считанные мгновения до появления озверевших телохранителей. Зато успели взломать аж двадцать четыре ТК-шки, находясь под мощнейшей «глушилкой», и наложить лапу на информацию, которая стоит сотни миллионов рублей! Скажу больше, ничего опасного в этой задержке не было. Ведь боевые группы Рубежа и Халифата мотаются в рейды не один десяток лет, и за это время обе стороны конфликта наработали ряд стандартных протоколов для силовых структур. Именно поэтому телохранители наших пленников задергались только в десять вечера, то есть, сразу после того, как закончилось так называемое «предельное время отсутствия сигнала» с имплантатов. По той же самой причине не испугались последствий порчи имущества весьма уважаемого члена местной деловой элиты и расстреляли все заблокированные двери, во время звонка в полицию сообщили о предполагаемом похищении своих хозяев и так далее. Кстати, эти самые стандартные протоколы здорово облегчили жизнь и нам с вами. Посудите сами – боевые группы порубежников всегда покидают места проведения операций сразу после их завершения. Арабы к этому привыкли. Поэтому сразу после звонка осиротевших телохранителей руководство городской полиции радостно перекинула дело об исчезновении почти трех десятков особо важных соотечественников ДГБ-шникам, те напрягли флотских, и кораблики, еще недавно дрейфовавшие на высоких орбитах, изобразили бурную деятельность. Большая часть мелочи начала засеивать масс-детекторами космос над столицей, меньшая помчалась к зонам перехода, через которые можно прыгнуть в сторону Империи, а «тяжи» раскочегарили движки и перестроились в очень грозный атакующий ордер. А на самой планете поиски не ведутся, что позволит нам закончить все, что планировалось, и уйти в сторону Поднебесной…

Пока я описывал логику поведения местных силовиков, «Шелест» долетел до нужной окраины, и Телепнева внаглую «уронила» его прямо к «любимому» фонтану. В этот момент мне пришлось приложить массу усилий, чтобы оторвать Озорника от вожделенных архивов, но в какой-то момент он все-таки вернулся в «реальность», подключился к системе безопасности особняка, взял под контроль систему СКН и определил местонахождение искомых соотечественниц. А Филька, Зуб и четверка «носильщиков» помладше сбежали по опущенной аппарели и вломились в здание через парадный вход.

Благодаря тому, что дядька Фрол внаглую заблокировал все внутренние двери особняка, «неожиданных» встреч было немного. Двух мужчин, попавшихся по дороге туда, завалил Федор Леонидович. А единственную женщину, шарахавшуюся по коридорам второго этажа, парализовал Витька. Рабынь тоже парализовали. Чтобы не тратить время на объяснения и не бороться с возможными истериками. Затем нацепили на них личные антигравы и, протащив по тем же самым лестницам и коридорам в обратном направлении, подняли на борт корабля.

Ульяна, с момента вылета из «Джувайрии» пребывавшая в состоянии сильнейшего нервного напряжения, подняла «Шелест» в воздух чуть ли не раньше, чем толпа спасателей оказалась в трюме. Затем подняла аппарель, загерметизировала трюм, добавила тяги на движки, повернулась ко мне, облизала пересохшие губы и хищно усмехнулась:

– Я придумала!

Сотрясать воздух, интересуясь, уверена ли она в своем решении, мне и в голову не пришло – я видел ее глаза и чувствовал, что период колебаний уже позади, а не самый легкий и не самый приятный выбор сделан. Поэтому ограничился одним-единственным словом:

– Рассказывай…

Глава 20

Глава 20. Дарья Федосеева.

17 августа 2352 года по ЕГК.

…Первый же взгляд на Замок Семи Ветров лишил меня дара речи. Еще бы, в свете заходящего Аджмана поместье рода аль-Абхари смотрелось в разы выигрышнее, чем ночью. Ведь при свете звезд «средневековая крепость», построенная на «вулканическом островке», выращенном в самом центре Аммарского залива, казалась угольно-черным пятном, подсвечиваемым лучами прожекторов да клочьями белоснежной пены. Зато вечером можно было полюбоваться каждой из семи ажурных башен, тянущихся к темнеющему небу, пробежать взглядом по высоченным стенам с аккуратными машикулями и зубцами в виде хвоста ласточки, представить себя стоящей на боевом ходе с луком в руках, приблизить балконы на минаретах мечети оптическим умножителем и изучить умопомрачительно красивую резьбу по камню, «постоять» на крыше мрачной цитадели и так далее.

Нет, в ночь со среды на четверг, в наш первый визит к этому чуду архитектуры, я изучила замок вдоль и поперек. Но лишь виртуально, скачав с туристического портала местной Сети запись интерактивной экскурсии по поместью и «облазив» его от полумесяцев, венчающих сторожевые башни, до «пыточных подвалов». Благо система безопасности родового гнездышка аль-Абхари оказалась весьма крепким орешком даже для Озорника, и все время, пока он с нею возился, все остальные «Сполохи» маялись от безделья. Зато теперь получала удовольствие от неспешного осмотра элементов декора в оптический умножитель и сохраняла в памяти «Державы» голографию за голографией.

Само собой, занималась не только этим. Сразу после заката спустилась в трюм и помогла парням с «уборкой» – пока они ставили учебно-тренировочные капсулы одну на другую и крепили получившиеся «пирамиды» к переборкам, я перетаскивала на освобождающиеся места тушки «паралитиков», дожидающихся вдумчивых бесед по душам и честно заслуженного Возмездия. Освободив подступы к аппарели, залила зловонные лужи из крови и мочи РОУ , затем «заглянула» в трансформер, убедилась, что Забава все еще возится со спасенными девушками, и поднялась в нашу каюту. Там влезла в местную Сеть и еще раз убедилась в том, что для жителей Халифата мы, «Сполохи», превратились в живое воплощение Вселенского Зла: абсолютное большинство гражданских и процентов восемьдесят пять военных экспертов Аджмана аргументированно доказывали, что похитить двадцать девять «вернейших сынов отчизны», снять с их счетов порядка трех миллиардов дирхамов и бесследно раствориться в пространстве способен только Аль-Адувв и его верные приспешники. Как водится, этим прозвищем, данным Ярику имамом самой большой мечети Аль-Рафааха, не ограничились – называли его Кяфиром, Мазумом, Раджимом, Сагиром, Абу-Мирром, Хаффафом и т.д.! Скажу честно, четыре первых варианта мне не понравились. Зато два последних я взяла на вооружение. И даже использовала для обращения к Локи во время очень позднего второго ужина:

– О, Отец Горечи и Нагоняющий Страх, пролей Свет Знания на своих верных после-…

– С чего это я вдруг стал отцом горечи? – возмутился он и даже прервал процесс накалывания очередного куска котлеты на одноразовую вилку.

– С того, что отжал у несчастных пленников аж три миллиарда дирхамов! – «предельно серьезно» ответила я.

– Не три, а тринадцать с четвертью: трое красавцев, кстати, входивших в двадцатку самых богатых людей Халифата, предпочитали хранить средства на анонимных счетах… – деловито уточнил Фрол Романович, полюбовался на наши вытянувшиеся лица и продолжил в том же духе: – Но и это еще не все: когда агентура ИСБ превратит в деньги все те акции, векселя, электронные облигации, долговые обязательства и документы на недвижимость, которые обнаружились на хакнутых ТК-шках, выхлоп рейда вырастет раза в четыре!

– Охренеть… – потрясенно выдохнул Змей. И совершенно зря – Забава, не успевшая забыть его недавние сомнения, мгновенно нанесла добивающий удар:

– Как видишь, порубежники второго поколения не мелочатся. Делай выводы…

Пока ошалевший парень переводил дирхамы в рубли и вычислял размеры доли, положенной ему, как рядовому участнику столь доходного предприятия, Локи спокойно ел. А потом напрочь испортил нам настроение, озвучив последние новости от Романовой и Белкиной:

– По утверждениям весьма информированных и на редкость авторитетных источников, в первых числах сентября в войну между Империей и Халифатом вступят Новая Америка, Объединенная Европа и, вполне вероятно, некоторые племенные союзы Африканского Союза. Как вы, наверное, догадываетесь, отнюдь не на нашей стороне. Предсказания аналитиков генштаба ВКС крайне пессимистичны: наличие у нас Системы Ответного Удара «Последний Привет» удержит эту войну в определенных рамках, но избежать серьезных потерь не удастся – Империя потеряет порядка двенадцати процентов обитаемых систем, включая Усть-Илимск и Рубеж.

В трюме мгновенно установилась мертвая тишина, а через какое-то время ее разорвал еле слышный выдох Настены:

– Это ведь не шутка, верно?

Локи отрицательно помотал головой:

– Такими вещами не шутят.

«Государству по ряду причин выгодна небольшая победоносная война с Халифатом…» – мысленно повторила я, вспомнила умопомрачительные цифры безвозвратных потерь Империи в пяти последних войнах и… запретила себе думать о нашем будущем. А для того, чтобы отвлечься, подключилась к СКН Замка Семи Ветров, нашла картинку с камеры, установленной в ангаре, и не поверила своим глазам, наткнувшись взглядом на мирно висящий на стояночных антигравах спортивный «Гепард-GT» амеровского концерна «TWR».

– Да уж, новости – хоть стой, хоть пад-… – скрипнув зубами, начал, было, Зуб, но я его прервала на полуслове:

– Локи, Музаффар уже дома!

– Ага. Вернулся в час двенадцать… – кивнул он. – Сейчас докурит кальян, уделит время новой наложнице, а к началу четвертого отрубится.

– То есть, мы будем спокойно ждать, пока он не заснет?! – как-то уж очень экспрессивно воскликнул Олег Отяев. И получил вполне логичный и предельно информативный ответ:

– До начала Большой Войны еще как минимум полторы недели. Планов на наше участие в ней у меня пока нет. Поэтому домой мы отправимся только после того, как разберемся с семейкой аль-Абхари. Ну, а касаемо спокойствия скажу следующее: глава этого рода не озаботился покупкой системы глушения сигналов коммов и тактических комплексов, до ближайших домов Шаама всего полтора километра, а перепрограммированная система жизнеобеспечения усыпляет бодрствующих далеко не мгновенно…

…Последняя «сова» рода аль-Абхари отправилась в гости к Морфею в три сорок восемь ночи, а в четыре десять наш «Шелест» бесшумно завис над крышей «цитадели», притерев краешек маскировочного поля к башенке лифта. Первыми в кабинку, рассчитанную на десять человек, скользнули Филька с Зубом. И, спустившись в подземный бункер системы обороны поместья, расстреляли дежурную смену. Они же положили всех сотрудников службы безопасности, охранявших лифтовые холлы всех надземных этажей здания, практически обнулив шансы менее опытных «Сполохов» совершить какую-нибудь фатальную ошибку.

К этому времени система жизнеобеспечения главного здания Замка Семи Ветров успела изменить состав воздуха во всех жилых помещениях, кроме коридоров, и перевести их обитателей из естественного сна в медикаментозный. Поэтому Филька с Зубом подобрали бойцов своих боевых троек, спустили их на четвертый и пятый жилые этажи, получили целеуказания от Озорника и приступили к работе. Следом за ними отправилась тройка Лешего. На третий. А нашу тройку придержали. Вернее, придержал. Ярик. Подключившийся к нашему каналу и наехавший на Телепневу:

«Ульян, если ты не заставишь себя успокоиться, я верну тебя в рубку и пойду с девчонками сам!»

«Я в норме…» – секунд через десять выдохнула она. И уточнила. Видимо, на всякий случай: – «Почти в норме…»

«Солнце, я непрерывно мониторю показания датчиков твоего скафа и вижу, в каком ты состоянии!» – вздохнул он.

«Она сейчас примет второй боевой коктейль и изобразит зрителя. А когда убедится, что родичи Музаффара ибн Сарвана аль-Абхари очень даже смертны, возьмет себя в руки и включится в работу!» – заключив подругу в объятия, пообещала Забава.

Как и следовало ожидать, этот вариант устроил и Локи, и Озорника, так что буквально через две минуты мы оказались в лифтовом холле шестого этажа и, поудобнее перехватив игольники, двинулись к ближайшей двери, которую выделил модуль дополненной реальности. Пока шли, изучили трехмерную картинку, демонстрирующую роскошные четырехкомнатные апартаменты в режиме реального времени, распределили цели согласно цветовым маркерам и еще раз проверили тип игл в магазинах «Мангустов». Потом подтвердили готовность, шагнули в дверной проем и бесшумным, но быстрым шагом двинулись по направлению к спальне.

Мужчину лет шестидесяти пяти, сладко спящего на левой стороне трехспальной кровати, убила я. Всадив по разрывной игле в голову и под левую лопатку. Потом кинула взгляд на вспомогательное окошко «Державы», демонстрирующее лицо его сожительницы, убедилась в наличии зеленого кантика и опустила оружие. А через мгновение увидела в канале тройки комментарий Беклемишевой:

«Ульян, она не проснулась. Тактических имплантатов нет. Значит, всаживать парализующую иглу, дырявить затылок «штырем» и проверять работу ТК-шки «Пробником» нет смысла…»

Увы, Телепнева, прикипевшая взглядом к почти безголовому телу хозяина спальни и нервно тискающая рукоять своего «Мангуста», этого объяснения не увидела. Поэтому я легонечко пихнула ее плечом в спину, а потом изобразила условный жест, требующий немедленно ознакомиться с полученной информацией.

После такого «пинка» эмоциональный ступор как ветром сдуло, и Ведьма, наконец, пришла в себя:

«Все, больше не зависну. Даю слово. Можем двигаться дальше…»

Прочитав предложение, намеренно выделенное жирным шрифтом, Ярик, не колеблясь, приказал перезаряжаться. Я зарядила «Мангуст» парализующими иглами, Забава – «штырями», а Ульяна, которой предстояло работать первым номером, разрывными. Потом мы поймали следующее целеуказание, в темпе вернулись в коридор, вломились в противоположную дверь и убедились, что штатный пилот подразделения ценит данное слово: Телепнева расстреляла аль-Абхари, обнаружившегося в этой спальне, как виртуального бота в УТК. В смысле, без суеты, спешки и особого волнения.

Приблизительно в том же режиме мы зачистили еще одни апартаменты. Потом вышли в коридор, получили блок информации по обитателю четвертых и застыли. Ведьма уставилась на голофото человека, который ждал нас за очередной дверью, а мы с Беклемишевой на нее.

«Этот ублюдок насиловал Ксению даже тогда, когда она превратилась в обрубок. А еще с наслаждением терзал: отрезал ухо, правую грудь и пальцы на левой руке…» – с большим трудом справившись с безумной вспышкой ненависти, написала Ульяна. Потом решительно вбила «Мангуст» в кобуру, убрала руки за спину и расплылась в хищной улыбке: – «Значит, будет умирать о-о-очень долго! Работайте, девчонки, а я подожду…»

То, что этот семнадцатилетний парень с орлиным носом, по-девичьи густыми ресницами и аккуратной бородкой засветился в нарезке, некогда купленной здесь, на Аджмане, деловым партнером отца Телепневой, подтверждал пульсирующий алый кантик вокруг окошка с изображением. Однако подробностей мы, естественно, не знали, ибо Локи дал доступ к этой записи только Озорнику. Поэтому задохнулись. От той же ненависти. Но привычно задвинули ее куда подальше, добрались до спящего красавца и отстрелялись, как в тире: я превратила его в неподвижную колоду, а Забава исполнила упражнение номер шестьдесят два, лишившее пленника последнего шанса позвать на помощь.

Потом торс паралитика обзавелся личным антигравом, вылетел в коридор и рухнул в центре ковровой дорожки, а наша боевая тройка рванула к следующей цели. Причем куда увереннее и быстрее, чем к предыдущим…

…Отыграть потерю темпа на начальном этапе зачистки нам, естественно, не удалось. Но к последней трети коридора мы вдвое сократили отставание от Лешего и «дуэта» Отяевых. А в покоях Музаффара ибн Сарвана, наследника престарелого главы рода аль-Абхари, потеряли целых четыре минуты, готовя к транспортировке не только этого урода, но и трех молоденьких наложниц, согревавших ему постель. С самим «Богатым » и его старшей женой, умудрившейся проснуться, разобрались значительно быстрее. Тем не менее, выбравшись в коридор, обнаружили, что почти все «упакованные» тушки уже исчезли, а предпоследняя, летящая следом за Змеем, вот-вот скроется в кабинке лифта. Само собой, расстраиваться и не подумали – мы с Ульяной, нагруженные телами Сарвана ибн Фатиха и его ублюдочной супруги, просто ускорили шаг, а Забава подхватила с пола «поводок» личного антиграва их первенца и припустила за нами.

В подъехавшей кабинке оказалось всего одно свободное место, и ее отправили дальше. Зато следующим рейсом уехали всей компанией. И, оказавшись в подземном ангаре, уставились на серо-стальную тушу космического корабля крайне непривычных очертаний.

«Дальний разведчик типа «Haze». Спроектирован конструкторским бюро «Ohio Ship Systems» в марте пятидесятого. Первый борт этой серии сошел со стапелей Нью-Гемпширской верфи компании «YTTY Shipbuilding» в декабре прошлого года. Тактико-технические характеристики до сих пор засекречены. В какую сумму «Марево» обошлось Музаффару ибн Сарвану, в принципе не представляю…» – отписалась в канал боевой тройки Телепнева.

«Хочешь махнуть его на «Шелест»?» – насмешливо поинтересовалась я.

«Не-не-не, наш «Шелест» куда интереснее!» – уверенно заявила Ульяна, дернула «поводок» и решительно двинулась к подъемной платформе кораблика, обложенной телами «паралитиков». А где-то на полпути поймала коды доступа к трофею и застроила нас вместе с попавшейся под руку боевой тройкой Зуба.

В пять пар рук погрузка на борт «Марева» Сарвана ибн Фатиха, его супруги, тридцати семи аль-Абхари рангом пониже и двадцати девяти «вернейших сынов» Арабского Халифата, прихваченных из «Джувайрии», прошла быстро и весело: тела с одинаковыми ранами на затылке подняли по аппарели в трюм, разложили вдоль стен и «приковали» к ближайшим коллегам по несчастью пластиковыми стяжками. Потом Рома, оба Неплюева и примчавшийся к нам Филька поднялись на среднюю палубу, а мы с Забавой отправились на «Шелест». Своим ходом. Ибо не смогли убедить Ярика в том, что наше присутствие на борту трофея жизненно необходимо…

…Все четыре с четвертью часа перелета до точки над плоскостью эклиптики, чем-то понравившейся творческому дуэту Ведьмы и Локи, Панацея провела рядом с медкапсулой – извлекала из тел бывших рабынь аль-Абхари имплантаты, напрочь отключающие критичность мышления, усиливающие чувственность и либидо, воздействующие на лимбические системы мозга и т.д. Я, можно сказать, ассистировала. То есть, гасила первые истерики, помогала «пациенткам» возвращаться к нормальному мировосприятию, провожала их к душевым кабинкам, выдавала одежду, спускала в трюм и передавала в руки Шереметевых. А Настя с Лизой занимались всем остальным – кормили, поили и выделяли места в отсеке, стараниями Фильки, Лешего и Отяевых превратившегося в одну большую женскую спальню, и выслушивали монологи, которые рвали душу.

С такой загрузкой стыковка «Шелеста» и «Марева» прошла мимо нас – о том, что оба корабля сцепились силовыми захватами и дрейфуют черт знает, куда, я узнала совершенно случайно, столкнувшись в «солнышке» с Локи, облаченным в наглухо загерметизированный скафандр. Впрочем, эта новость никак не сказалась на нашем времяпрепровождении: до тех пор, пока Забава не разобралась с тремя последними девчушками, мы продолжали работать в том же режиме. Зато через час с небольшим забежали в свою каюту, взбодрились контрастным душем, влезли в скафы и, плавясь от предвкушения, рванули к Ведьме – кое-как перетерпели процедуру шлюзования на своем корабле, зацепились карабинами за тросик, соединяющий внешние борта обеих дальних разведчиков, перелетели четыре метра абсолютной пустоты, выдержали процедуру шлюзования в шлюзе «Марева» и спустились в его трюм. А там протолкались сквозь толпу остальных «Сполохов» к ближайшей стене, оглядели лица «паралитиков», тела которых занимали почти весь пол отсека, подсветили зеленым пиктограммы готовности и затаили дыхание.

Обращение Локи к пленникам не заставило себя ждать:

– Идеальных людей не бывает: у каждого из нас хватает положительных и отрицательных граней, проявляющихся при попадании в подходящие условия. Не все просто и с делением этих самых граней на хорошие и плохие – то, чем гордятся в одном обществе, может порицаться в другом и наоборот. Чтобы не быть голословным, приведу вполне конкретный пример. Присутствующий среди вас шейх Абдалла ибн Башир является одним из известнейших меценатов Халифата и за свою долгую жизнь помог встать на ноги нескольким десяткам поэтов, писателей и архитекторов. Кроме того, он прекрасный семьянин и настоящий друг – после трагической гибели названного брата взял в семью его детей и до сих пор любит их так же истово, как своих. В первом приближении, обе эти грани должны внушать уважение, причем и нам, порубежникам, и вам, арабам. Но стоит рассмотреть их чуть пристальнее, как окажется, что наши с вами реакции диаметрально противоположны: узнав, что каждому из своих подопечных и сыновей он регулярно дарил наложниц, которых покупал и «воспитывал» сам, вы восхититесь, а мы задохнемся от ненависти…

– …и сострадания к несчастным девчонкам, попавшим в руки к этому ублюдку! – на таком же прекрасном арабском добавила Забава. Потом оглядела пленников тяжелым взглядом и едва заметно качнулась назад. Видимо, дав понять Ярику, что продолжения не будет.

В любом другом подразделении попытка перебить командира в такой ситуации вызвала бы, как минимум, его раздражение. Но Локи даже не считал, а ощущал Беклемишеву неотъемлемой частью себя, поэтому отнесся к ее «помощи», как к должному. В смысле, согласно кивнул и продолжил излагать свои мысли:

– К чему я все это говорю? К тому, что разница в мировоззрениях является следствием нашей принадлежности к разным цивилизациям. И это более чем нормально… до тех пор, пока вы живете в своем мире, а мы в своем. Ведь ваши права заканчиваются там, где начинаются наши, и наоборот. К сожалению, каждый из вас столь добросовестно игнорировал этот базовый принцип сосуществования отдельных личностей и целых народов, что переполнил чашу терпения Императора россов, и мы, «Сполохи», привезли вам честно заслуженное Воздаяние. Впрочем, об этом лучше всего расскажет штатный пилот подразделения, капитан Императорской Гвардии Ульяна Всеволодовна Телепнева.

После этих слов Ведьма, все время вступления простоявшая за левым плечом Ярослава, сместилась в сторону, сделала шаг вперед, сняла шлем и пригладила перчаткой влажные волосы. Арабским она не владела от слова «совсем», поэтому зачитывала текст, залитый в транслятор «Державы», с кошмарным акцентом и делая лишние паузы. Но ненависти, чувствующейся в голосе и взгляде нашей подруги, было настолько много, что пленники слушали ее, как завороженные:

– В вашей культуре кровная месть до сих пор является нормой. Боле того, возмездие за убийство человека или нанесение ему увечий считается первейшей доблестью, а уклонение от мести – величайшим позором. Объясняя свои деяния, сторонники этого обычая цитируют Коран. «О верующие, предписано вам возмездие за убиенных. Свободного за свободного, раба за раба, женщину за женщину» или «И для вас, обладатели разума, в кысасе – жизнь». Причем понятие «кысас», как правило, трактуется, как наказание, соизмеримое со степенью тяжести преступления, а слово «жизнь» – как справедливость в вынесении приговора, когда преднамеренность убийства не вызывает сомнений. Меня это устраивает целиком и полностью. Ведь я – ближайшая родственница одной из жертв аль-Абхари и могу доказать преднамеренность ее убийства…