Текст книги "Локи. Дилогия (СИ)"

Автор книги: Василий Горъ

сообщить о нарушении

Текущая страница: 42 (всего у книги 54 страниц)

Глава 10

Глава 10. Дарья Федосеева.

24 июня 2352 года по ЕГК.

…Кортеж, состоящий из амеровского лимузина «Экскалибур» и восьми арабских ботов «Dawwama» пер по трансконтинентальному жгуту воздушных трасс на полутора махах . Причем так нагло, как будто в принципе не видел других флаеров. «Лидер», мчащийся перед довольно дискретной «коробочкой», слепил всех, кого можно и нельзя, мощнейшими курсовыми прожекторами, операторы оружейных систем «Вихрей» основной группы в ленивом режиме контролировали эфир, перебирали возможные цели системами их захвата и изредка посылали в никуда по паре-тройке трассеров, а замыкающий валял дурака, зачем-то играя дистанцией до флаера охраняемой персоны. В результате со стороны их полет напоминал движение бильярдного шара по резиновому шлангу – километрах в трех перед кортежем и встречные, и попутные флаера снимались с автопилота и в панике разлетались в разные стороны, а километра через три после судьбоносной встречи возвращались в свой коридор и еще некоторое время двигались в ручном режиме. Видимо, на всякий случай. Правда, сочувствовать беднягам было некогда: я пыталась объять необъятное, наблюдая за рубкой «Шелеста», его же трюмом и приближающимся кортежем. А еще задыхалась от ненависти к твари, насилующей детей, страшно завидовала Фильке, Зубу и Лешему, которым предстояло поучаствовать в активной фазе будущего шоу, дурела от неподвижности в скафе, насмерть принайтованном к переборке, и торопила время. А оно никуда не спешило – под двумя боевыми коктейлями флаера, несущиеся в нашу сторону на крейсерской скорости, казались улитками и зверски бесили. Несмотря на это, самое начало запланированного действа заставило меня вздрогнуть. Еще бы – в этот момент оба опорных пункта, в теории обязанные обеспечить безопасность полетов по этому участку трансконтинентального пучка воздушных трасс, вдруг полыхнули ярчайшими вспышками, и с шестнадцати пусковых установок «Мастифов» стартовали сверхскоростные ракеты с говорящим названием «Exterminator».

Разделение их боевых частей на блоки индивидуального наведения сопровождалось еще одной чередой вспышек. После чего вокруг лимузина воцарился огненный ад – какими бы мощными ни были искины ботов «Dawwama», сбить все триста двадцать блоков, возникших на сверхблизкой дистанции и рванувшихся к своим целям с безумным ускорением, они были не в состоянии. А когда пилот лимузина начал маневр уклонения от обломков переднего бота коробочки, к веселью подключился и наш «Шелест» – мощным импульсом движков скорректировав курс так, чтобы рвануть вдогонку за бронированной машиной, полоснул по ее корпусу очередью из бортовой скорострелки и напрочь «отпилил» движки! После чего… закувыркался в воздухе чуть ли не быстрее, чем раскуроченная жертва!!!

Честно говоря, от хаотического мелькания неба, тяжелых беспилотников, расстреливающих спасательные капсулы уничтоженных ботов, отдельных фрагментов последних, разлетающихся в разные стороны, и вращающейся земли меня начало мутить. Поэтому я торопливо перевела взгляд на соседние вспомогательные окна, стараниями Локи появившиеся в наших ТК-шках, выбрала то, в котором «поле боя» показывалось со стороны, и похолодела: наш корабль, бешено вращающийся вокруг своей оси, стремительно несся прямо в лимузин!!!

В момент столкновения я зачем-то зажмурилась, хотя никакого смысла в этом не было, ведь «Держава» выводила картинку прямо на хрусталик глаза. А когда поняла, что не почувствовала удара, и догадалась перевести взгляд на картинку из трюма, то потеряла дар речи: лимузин без движков, подхваченный силовым захватом, «медленно» вползал в не такое уж и большое помещение, двигаясь практически параллельно полу, а к нему уже летели три фигуры в штурмовых скафах!!!

Пока я восхищалась летным мастерством Телепневой, умудрившейся синхронизировать вращение двух машин, Леший, Филька и Зуб занимались делом. Сначала наглухо принайтовали днище «добычи» к полу. Затем отпилили крышу каким-то монструозным инструментом. А когда отбросили ее в стороны, взлетели в воздух, благо сила тяжести в трюме все еще была «обнулена», и открыли стрельбу по пассажирам.

В этот момент я, каюсь, отвлеклась из-за алой вспышки вокруг основного окна «Державы» и чертовски громкого предупреждения о ракетной атаке, озвученной и продублированной искином «Шелеста». Да, дергалась все время, пока корабль, вдруг окутавшийся многочисленными факелами движков противоракет, совершал совершенно невозможные эволюции. Но потом услышала громогласный рык Лешего и снова уставилась на картинку из трюма:

– Локи, ты был прав – нас заманивали в ловушку: в салоне два ребенка, четыре бойца в тяжелых штурмовых скафах и какой-то урод в морф-маске!

– Уже в курсе. Тут два «Ифрита». И два «Гуля». Вылезли из-под «шапки»… – отрывисто сообщил Ярик.

– Зря… – выдохнула Телепнева, после чего в окне, демонстрирующем панораму боя, полыхнула ослепительная вспышка. Одновременно с этим в канале прозвучал голос Фрола Романовича:

– В момент пуска первых ракет мы находились под «шапкой». Значит, они наводились по маячкам. Раз ловушку готовили заранее, значит, маячки могут быть не только в лимузине, но и в телах детей!

Услышав это заявление, Локи грязно выругался и затараторил:

– Филька, отстыковываешь машину и мухой в стену! Зуб, Леший – детей на руки и в трансформер! Панацея, у тебя максимум четыре ми-…

– Имитаторов может не хватить… – перебила его Телепнева.

– Ничего, прикроемся беспилотниками…

…Несмотря на то, что я наблюдала за боем «со стороны», первые минуты полторы-две никак не могла сложить его в общую картинку. «Шелест», два «Гуля», «Ифрит», стая беспилотников, имитаторы, ракеты, стартующие из пусковых установок «наших» «Мастифов» и вражеские, мчащиеся к нам чуть ли не со всех сторон, огненные облака на месте подрыва объемно-детонирующих боевых частей, разлетающиеся обломки сбитого Ульяной корабля и отрывистые команды Локи перегружали голову не хуже боевого вируса. Но после фантастически красивого взрыва на месте одного из «Гулей» я начала адаптироваться. Поэтому позволила себе ненадолго отвлечься, подключилась к камере, установленной в трансформере, и чуть не рассталась с содержимым желудка – Забава, склонившаяся над ложем медкапсулы, пластала лазерным скальпелем тельце одного из детей и не обращала никакого внимания на второе тельце, уже «разобранное» на части!!! Окошко я свернула чуть ли не раньше, чем открыла, но картинка, демонстрирующая закаменевшее лицо подруги, ее окровавленные руки и вскрытую брюшную полость, словно отпечаталась на сетчатке и никак не хотела исчезать: я видела алые внутренние органы в каждом взрыве БЧ и все глубже погружалась в воспоминания о Фуджейре. Слава богу, голову не теряла – почувствовав, что вот-вот сорвусь, заставила себя сосредоточиться на маневрах последнего «Ифрита». И не прогадала – через считанные мгновения в его движки влетело сразу два блока индивидуального наведения, и на месте грозного боевого корабля возник стремительно расширяющийся огненный шар! Не успела я порадоваться очередной победе, как чуть не зацепило нас – боевая часть одной из ракет воткнулась в беспилотник буквально метрах в пятидесяти от корпуса «Шелеста» и взрывной волной ощутимо «сдвинула» его в сторону.

Следующей значимой вехой, отпечатавшейся в памяти, стал рык Ярика:

– Забав, мы на грани! Что у тебя там?!

– Сорок секунд… – хрипло выдохнула она, и Ведьма, очередной раз выдернув корабль чуть ли не из фокуса взрыва ОДАБ, кинула его к земле. Вернее, к одному из «наших» опорных пунктов. А с пусковых установок «Мастифа» сорвалась очередная стайка ракет и рванула прямо на нас!

Облако чудовищного взрыва, вспухшее практически впритирку к движкам «Шелеста», отсекло добрый десяток БЧ, вышедших на боевой курс и, видимо, дало дуэту из Ульяны и Ярика необходимую возможность, так как буквально через миг наш корабль совершил абсолютно невозможную эволюцию, а две средние противокорабельные ракеты, стартовавшие с его пилона, вдребезги разнесли последний «Гуль»!

– Забав, к нам летит такая стая ра-… – начал, было, Локи, но был перебит рыком Беклемишевой:

– Все, уходим – последний маячок уже в утилизаторе!

Не успела я облегченно выдохнуть и «потянуться» к свернутому окошку из трансформера, как любимая подруга выдала коротенький монолог:

– Ульян, рули прямо на Рубеж – маячки вживляли какие-то конченые уроды, да еще и «завязали» на них жизнедеятельность организмов! Наша медкапсула не предназначена для операций на скорость и для работы сразу с двумя пациентами, поэтому я «разобрала» детей вручную и слишком быстро. Удержать – удержу. Обоих и с гарантией. Но «собирать» их желательно в реанимации…

…Уйти с планеты получилось только через полтора часа – практически весь флот, базирующийся на этой Фуджейре, включился в наши поиски, поэтому «мелочь» старательно засеивала масс-детекторами низкие орбиты в радиусе тысячи(!) километров от Диббы, МЗ-шки вывешивали минные объемы, десятки разнокалиберных кораблей РЭБ сканировали пространство, стараясь нащупать нашу сигнатуру, а тяжелые борта готовились отправить по целеуказанию тысячи средних и тяжелых противокорабельных ракет.

Слава богу, все их планы так планами и остались – вместо того, чтобы ломиться к Рубежу напрямик, Телепнева малым ходом и чуть ли не впритирку к поверхности вывела «Шелест» за пределы сканируемой зоны, подняла в космос над океаном и, плавно разгоняясь, направила почти перпендикулярно плоскости эклиптики. А еще через сорок минут скорректировала курс, передала управление Ярику, спустилась в «солнышко» и была отловлена парнями, успевшими просмотреть запись боя раз десять и пребывавшими в состоянии полнейшего охренения. Забава продолжала возиться с «пациентами» в трансформере, переоборудованном в больничную палату, поэтому просьбу Локи присмотреть за «девочкой» выполнила я – ворвалась в толпу почитателей пилотского таланта и рявкнула на весь корабль:

– Стоять!!! Все восторги, комплименты и тому подобную хрень будете высказывать после того, как Ульяна ополоснется и как следует выспится! Вопросы?!

Лиза и Настена нарисовались рядом со мной еще до того, как я договорила, и не только прикрыли собой Телепневу, но и помогли отвести ее в нашу каюту. Когда закрывшаяся дверь отсекла мужскую часть команды, Ведьма прислонилась к стене, слабо улыбнулась и обессиленно съехала на пол:

– Что-то ноги не держат…

– Неудивительно! – проворчала Шереметева-младшая после того, как заблокировала дверь. – Выложилась до последнего в бою, потом играла в прятки с целым флотом, а теперь поймала откат.

– Зато счастлива до безумия! – выдохнула Телепнева, уперлась затылком в переборку и закрыла глаза. – Первый реальный бой за четыре года, да еще и с теми, кого я люто ненавижу…

Я в темпе упала рядом с ней на колени и с помощью сестричек избавила от скафа. Затем Настена без какой-либо подсказки с моей стороны утащила его на чистку и зарядку картриджей, а мы с Лизой подняли Ульяну с пола, завели в душевую кабинку и как следует помыли. Закончив, высушили, уложили на кровать, накрыли одеялом, вырубили верхний свет и… озадаченно хмыкнули, услышав тяжелый вздох:

– Последние полчаса вырубалась на ходу, а сейчас сна ни в одном глазу. Только фрагменты боя и мельтешение разноцветных вспышек от уведомлений в пилотском интерфейсе, к которому я уже не подключена.

Я прилегла рядом с ней, подперла голову рукой и усмехнулась:

– Это мелочи. Куда важнее то, что ты сбила четыре корабля и отправила к предкам пару десятков уродов, готовивших для нас ловушку!

– Я только летала… – устало выдохнула она, сделала небольшую паузу и продолжила: – Оружейными системами «Шелеста» рулил Локи, а «Мастифами» и беспилотниками Озорник. Результат в разы круче, чем я могла представить даже в самых разнузданных мечтах: за один-единственный бой эта парочка уничтожила как минимум пару тысяч человек!

– Они что, шарахнули по торговому дому «Муайза»?! – ошарашенно воскликнули Шереметевы, а я похолодела, представив, какой хай поднимут правозащитники Объединенной Европы и Новой Америки, если эта атака зацепила хотя бы одного гражданского. Как оказалось, паниковала я зря:

– Неа. Через четыре минуты после того, как мы спрятались под «шапку», к высоким орбитам над местом боя начали подтягиваться корабли местного флота. Двум эсминцам амеровского производства, оказавшимся самыми шустрыми, фатально не повезло – по ним отработали системы ПКО захваченных нами опорных пунктов. Кстати, тяжелыми противокорабельными ракетами, правильно отвечающими за запросы «свой-чужой»! Да, три крейсера и линкор, подоспевшие к самому концу веселья, сожгли все беспилотники и превратили пусковые установки в пыль. Но поздновато – Озорник успел их перезарядить и отправить в космос еще один полный залп. И пусть большая часть этих ракет была сбита, две особо хитрые или удачливые БЧ все-таки дотянулись до одного из крейсеров и раскололи его на три здоровенных куска!

– Да уж, повеселились мы на славу… – хихикнула Лиза, подкатилась к Телепневой и обняла ее за талию: – Но ты вытащила наши прелестные задницы из абсолютно безвыходной ситуации, значит, подставляй щечку под поцелуи!

– И только попробуй отказаться! – «пригрозила» ей Настена, благодарно чмокнула Ульяну сразу после сестры, снова рухнула на кровать, закинула руку за голову и довольно оскалилась: – Локи переиграл местных тактиков, Ведьма – пилотов и операторов оружейных систем, Озорник – программистов, а наши боевые тройки – личный состав сразу двух опорных пунктов!

– Нет, не так! – авторитетно заявила я и последовала примеру Шереметевых. А потом объяснила, что имела в виду: – Местных тактиков, пилотов, ООС и программистов переиграли Мы! В смысле, командой, работавшей, как единый кулак. Именно поэтому получилось разнести настороженную ловушку, спасти детей и прилично потрепать флот.

Обдумав мои утверждения, Телепнева внезапно поежилась, затем подкатилась ко мне, уткнулась лбом в ключицу и глухо добавила:

– Да, именно МЫ! Мы переиграли этих тварей, Мы начали платить кровью за кровь, Мы…

Заметив, что ее начинает знобить, и сообразив, что она вот-вот ухнет в прошлое, я вспомнила, как Локи отогревал мою душу в первые дни после прилета с Фуджейры, прижала Телепневу к себе, запустила пальцы в волосы на затылке и еле слышно замурлыкала:

– Ульян, черная полоса, она не для нас, а для арабов! Это они остались на планете, среди дымящихся обломков кораблей, развалин двух опорных пунктов и многочисленных трупов, а мы летим на Рубеж. Живые и здоровые. Значит, стоит закрыть глаза и прислушаться к своим ощущениям, как окажется, что вокруг только яркий и уютный белый цвет – тепло наших душ, счастливое настоящее и железная уверенность в том, что будущее, которое мы уже начали создавать, будет в разы лучше…

Способ, придуманный Логачевым, не подвел – уже через пару минут нервная дрожь начала ослабевать, затем расслабились мышцы шеи и спины, а потом Телепнева обмякла и тихонько засопела. Тем не менее, прерывать немудреные ласки или размыкать объятия я и не подумала – поймала взгляд Лизы, внимательно прислушивавшейся к тому, что я несла, и тяжело вздохнула:

– Три месяца тому назад приблизительно так же плющило меня. Две недели, проведенные на Фуджейре, напоминали о себе не только в ночных кошмарах – отдельные фрагменты пережитого возникали перед глазами тогда, когда Ярослав и Забава упоминали его родителей или родственников, когда я видела свое отражение в зеркалах и оконных стеклах, вдумывалась в смысл самых обыденных фраз и так далее. Однако с момента возвращения на Рубеж я никогда не оставалась одна – эта парочка не отходила от меня ни на шаг, не позволяла возвращаться в прошлое, выдергивала из кошмаров и постепенно возвращала к нормальной жизни. Ульяну никто не похищал, но ей досталось не меньше, чем мне – за ее плечами одиннадцать лет всеобщего презрения и абсолютного одиночества, жуткая гибель сестры и смерть отца, безволие остальных родичей, выход из рода, Исповедь и так далее. Да, с силой воли у нее все в порядке, и все эти годы она не позволяла себе расслабляться. Но теперь, когда одиночество осталось в прошлом, а рядом с нею появились мы, скрепы, помогавшие держаться, основательно ослабли. Увы, в отличие от меня, Ульяна ощущает нашу поддержку только днем. А по ночам остается наедине со своими страхами. Поэтому после сильных вспышек эмоций ее кидает из крайности в крайность.

Настена приподнялась на локте, пристроила подбородок на плечо сестры и деловито кивнула:

– Дальше можешь не объяснять.

– Угу! – подтвердила Лиза. – Она своя. Значит, сделаем все, чтобы ее счастливое настоящее задавило кошмарное прошлое…

…На крышу корпуса ВСМК Первого Военного госпиталя Зеленограда наш «Шелест» практически упал. Тем не менее, никаких коррекций его положения относительно башни грузовых лифтов не потребовалось – аппарель трюма, опущенная в горизонталь еще во время снижения, легла на серо-зеленое покрытие от силы в тридцати сантиметрах от широченных створок одной из кабинок. Дежурная бригада экстренной помощи тоже не тупила – получив отмашку от Ярослава, подхватила «поводки» мобильных реанимационных комплексов и в режиме профессиональных спринтеров рванула в пелену «шапки».

О том, что они делали в «трансформере», могу только догадываться – ни у меня, ни у Насти с Лизой не было никакого желания наблюдать за процессом перекладывания «разобранных» детских тел из медкапсулы в МРК, поэтому мы наблюдали за картинкой из «солнышка» и кусали губы.

Восемнадцать минут неизвестности заставили задергаться. В прямом смысле слова – уже через четверть часа ожидания меня и Шереметеву-старшую начали сотрясать волны нервной дрожи. А младшая, все это время изображавшая тигрицу в клетке, намотала по каюте километра полтора.

Впрочем, стоило нам увидеть порядком замотанное, но спокойное лицо Беклемишевой, выбравшейся в «солнышко» самой первой, как нас отпустило: мы с Настеной мигом оказались на ногах и рванули к двери. А когда парни в ярко-оранжевых комбинезонах со здоровенными желтыми буквами ВСМК во всю спину затащили оба МРК в лифт и скрылись из глаз за закрывшимися створками, вылетели наружу и метнулись к подруге. Увы, высказать ей все, что требовали наши души, не получилось – сначала помешали аплодисменты мужской половины команды, вывалившейся в «солнышко» одновременно с нами, а потом голос Локи из динамиков системы оповещения:

– Одиннадцать минут до приземления на Сорочанской базе. Желающим ополоснуться и переодеться советую поторопиться.

Прекрасно зная, что этот парень ничего не делает просто так, я подхватила Панацею под локоть и потащила в нашу каюту по коридору из расступающихся мужчин. А Лиза чуть не лопнула от возмущения:

– Ярик, у тебя совесть есть?! Человек в течение девяти ча-…

– Через час десять мы должны быть у Мещерского. Форма одежды парадная. Вопросы?

Вопросов не оказалось. Ни у кого. Наоборот, у каждого члена команды вдруг появились какие-то срочные дела, и «солнышко» мгновенно опустело. Мы тоже не тупили – вломились к себе, помогли Забаве привести себя в порядок, а через четверть часа одними из первых поднялись на борт дальнего разведчика Неплюевых.

Следующие сорок с лишним минут промелькнули, как один миг. Весь перелет до имения Неплюевых мы тихо дурели от видеоотчета по только что закончившемуся рейду, собранный из фрагментов записей с камер наших шлемов, «Шелеста» и перепрограммированных беспилотников. В имении отбивались от родителей Змея, уговаривавших отметить в их доме успешное завершение первого боевого вылета сына в составе «Сполохов». По дороге к «Терему» слушали ценные указания Локи. Не расслабились и у себя в номере – переодевались и приводили себя в порядок чуть ли не бегом. В общем, нормально воспринимать окружающую действительность я начала только после прибытия Логачевых и Отяевых, мотавшихся к себе в поместья. Вернее, уже после того, как обратила внимание на то, что их «парадная форма одежды» – подаренные нами комбезы «Ратник ТХ53».

Кстати, Константин Германович, встретивший нас на пороге своего номера, тоже обратил на это внимание и как-то странно усмехнулся. Потом пригласил проходить в гостиную и рассаживаться вокруг здоровенного обеденного стола, прошел к своему креслу, оперся на его спинку и хищно оскалился:

– Дамы и господа, четверть часа тому назад посол Арабского Халифата в Империи вручил Его Императорскому Величеству ноту протеста в связи с уничтожением четырех «гражданских» и трех боевых кораблей ВКС этого государства росским «Шелестом». Петр Николаевич… – тут князь сделал приличную паузу, хорошенечко подействовав на нервы новым членам команды, не знакомым ни с ним, ни с Императором – …в восторге и жаждет продемонстрировать свое отношение к деятельности подразделения «Сполох» всему Галактическому Союзу. В общем, планы изменились – мы вылетаем на Белогорье. На моем «Святогоре». Уже через час. Время пошло…

…Я повторяла фразу Локи «Ну вот, опять мы в Большой Игре», залитую им в канал семьи сразу после выхода из номера князя Мещерского, все время сборов. Да, я понимала, что «подразделение», созданное «на бумаге» и для достижения неких политических целей, просто не могло остаться в стороне от игр власть имущих, но столь скорое возвращение в фокус крайне недоброго внимания самых значимых «игроков» ГС бесило до невозможности. Ничуть не меньше действовало на нервы и внеплановое возвращение в Новомосковск – с обнародованием очередного «подвига» нашей компании «бубновый интерес» цесаревича Мирослава должен был вспыхнуть с новой силой. А значит, нам предстояло изображать желанный приз сразу в двух играх без правил. Короче говоря, в салон «Жути» я залезла злой, как собака, рухнула в свое кресло, дождалась, пока транспортная плита поднимет флаер на крышу, и озвучила все свои соображения Локи и остальным девчонкам.

Как ни странно, к концу не особенно длинного, зато на редкость эмоционального монолога Ярик и Забава… заулыбались. А когда я, наконец, излила душу, объяснили свою реакцию.

– Нас играли, играют и будут играть. Но в любой игре даже у пешек есть неплохие перспективы, а каждая победа – это дополнительные возможности, которые могут облегчить нам достижение своих целей… – заявила Беклемишева. А Логачев продолжил ее мысль:

– Наше подразделение уже не пешка, а довольно ценная фигура, соответственно, сдавать ее противнику без особо веских оснований Петр Николаевич не будет. Более того, исходя из логики игры, он постарается нас усилить, чтобы раскрыть весь потенциал. Не стоит сбрасывать со счетов и наше «лобби» – готов поставить голову против старого ботинка, что Романова с Белкиной себя еще проявят. Так что давайте не будем тратить время на бессмысленные страдания, а как следует подготовимся к будущему «веселью».

К «веселью» готовились всю дорогу до Сорочан, включив фантазию в турбо-режим и озвучивая даже самые безумные идеи. «Творили» после высадки в ангаре, во время погрузки «Жути» в трюм «Шелеста», а «Шелеста» в трюм «Святогора», во время расселения по каютам палубы для старших офицеров и взлета корабля с поверхности планеты. Короче говоря, к моменту, когда князь Мещерский вышел на связь и пригласил нас к себе, не только более-менее успокоились, но и увидели «свет в конце тоннеля».

В общем, в кабинет его превосходительства вошли в довольно приличном настроении и даже удивились, что его обращение к нам прозвучало насквозь официально:

– Дамы и господа, от имени и по поручению Его Императорского Величества приношу глубочайшие извинения за то, что ваши планы на ближайшие две недели приказали долго жить.

Слава богу, бредить про так называемые «государственные интересы», «политическую целесообразность» и тому подобную дребедень он не стал – коротко и предельно понятно объяснил, для чего нас выдергивают на Белогорье, а потом поинтересовался, чем может компенсировать «эти неудобства».

Локи не задумался ни на мгновение и заявил, что нам необходим постоянный доступ к УТК, тренажерным залам, залам для единоборств и тирам, а также к нашему «Шелесту» или блоку МС-связи «Святогора».

Князь сразу же отправил нам на ТК-шки электронные ключи к палубе для обер-офицеров и летной палубе, выдержал небольшую паузу и… криво усмехнулся:

– Прошу прощения за то, что вмешался в ход вашего рейда и чуть было не отправил вас в хорошо подготовленную ловушку. Да, информатор, который сообщил о появлении в торговом доме «Муайза» шейха аль ибн-Мутамира, был не нашим, ИСБ-шным, а Одинцовых, но это меня не оправдывает. Равно, как не оправдывает и то, что времени на принятие решения было слишком мало, и я не смог перепроверить полученные данные. Изменить прошлое я не могу, зато могу сделать правильные выводы и скорректировать будущее – даю слово, что подобное не повторится.

Локи коротко кивнул, все остальные «Сполохи» вежливо промолчали, и заметно расслабившийся Мещерский перешел к третьему вопросу, который планировал с нами обсудить:

– А теперь несколько слов о закончившемся рейде. Честно говоря, записи, которые Ярослав Викторович отправил мне еще с Фуджейры, я проглядел, если можно так выразиться, по диагонали. А выводы аналитиков, которые их изучили, вообще не открывал – меня рвали на части все, кому не лень. Однако одну запись, связанную с вашей группой, по настоятельной просьбе главы рода Коростелевых был вынужден посмотреть дважды. И так проникся, что хочу показать ее вам.

Огромный голоэкран во всю боковую стену его кабинета вспыхнул буквально через секунду, и мы, развернувшись к нему, прикипели взглядами к лицу ничем не примечательного седовласого мужчины лет шестидесяти с небольшим в самой обычной летней рубашке и светлых брюках. В его взгляде и положении тела чувствовалось нешуточное напряжение, что заставило меня подобраться.

– Перед вами Семен Семенович Вельяшев, глава хирургического отделения Первого Военного госпиталя Зеленограда… – сообщил князь перед тем, как включить воспроизведение. И приглушил верхний свет.

Вне всякого сомнения, этот фрагмент вырезали из записи второпях, поэтому от первого слова мы услышали лишь окончание. Но понять смысл диалога это не помешало:

– …ись операции, во время которой из тел ваших внучатых племянников удалялись вживленные маячки, это не попытка демонстрации миллионам подписчиков садизма или безбашенности, а великолепнейшая подсказка, способная облегчить работу бригаде хирургов, которая будет заниматься вашими внучатыми племянниками после того, как их доставят в наш госпиталь! Я не знаю, где и как вы достали эту запись, но со всей ответственностью заявляю, что каждое движение лазерного скальпеля, которое на ней запечатлено, было идеально точным, единственно верным и по-настоящему необходимым. Более того, я не знаю ни одного хирурга, способного провести подобную операцию практически вручную сразу двум пациентам и всего за четыре минуты сорок девять секунд даже в специально оборудованном помещении и с помощью группы ассистентов! А ведь Забава Олеговна оперировала одна и на борту военного корабля, ведущего бой с превосходящим противником…

– То есть, вы хотите ска-… – подал голос его невидимый собеседник. И был прерван оглушительным рыком:

– Я хочу сказать, что абсолютное большинство хирургов в состоянии оперировать только при наличии высокотехнологичных «костылей», что ни в одной медкапсуле, выпущенной на территории Галактического Союза за последнюю сотню лет, нет программ, с помощью которых эти маячки можно было бы удалить в автоматическом режиме быстрее, чем за полчаса, и что эта девочка не только сделала, но и делает невозможное – в данный момент с помощью одной-единственной медкапсулы удерживает по эту сторону грани между жизнью и смертью два «полуразобранных» тела! Так что судить ее не за что…

– Константин Германович, скажите, пожалуйста, а вы уже выяснили, кто именно слил главе рода Коростелевых эту запись, и кто вложил в его уста слово «судить»? – вкрадчиво поинтересовался Локи, как только князь поставил изображение на паузу и свернул его в трей.

Судя по выражению лиц остальных «Сполохов», эти же самые вопросы очень сильно интересовали весь личный состав группы. Видимо, поэтому Мещерский не стал тянуть время, а торопливо кивнул:

– Да. В настоящее время этот человек находится в одной из камер этого корабля и усиленно «поет». Но я показал вам эту запись не для того, чтобы пробудить в вас желание пообщаться с этим ублюдком. Я хотел дать понять, что против вас начали играть по-крупному, а значит, каждое ваше действие будет выворачиваться наизнанку и выставляться в самом худшем варианте из гипотетически возможных.

– Намек поняли. Выводы сделаем. Возможно, не самые стандартные… – отрывисто сообщил Ярик и замолчал.

Константин Германович коротко кивнул, по моим ощущениям, отвечая на свой же мысленный вопрос, а затем легонько шлепнул ладонями по столу:

– Что ж, тогда на сегодня все. Можете быть свободны…