Текст книги "Под прицелом"

Автор книги: Том Клэнси

Соавторы: Марк Грени
сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 37 страниц)

Джеку так хотелось, чтобы он мог прямо сейчас пригласить ее на ланч и ввести в курс дела, заполнить пробелы, отсутствующие в ее анализе, и извлечь из имеющейся у нее сырой информации то, что могло бы ответить на некоторые вопросы, которые возникли у него и всего «Кампуса» относительно их основных целей.

Но рассказывать Мелани о своей работе в Кампусе было невозможно.

Его телефон зазвонил, и он потянулся за ним, не отрывая глаз от экрана.

– Райан? Привет, парень. Нужна услуга.

Это был Кларк.

– Джон? Срань господня! Ты в порядке?

– Я держусь, но и только. Мне бы не помешала твоя быстрая помощь.

– Ты справишься.

– Мне нужно, чтобы ты проверил русского шпиона по имени Коваленко.

– Русский? Хорошо. Он из ФСБ, СВР или военной разведки?

Кларк сказал:

– Неизвестно. Я помню некоего Коваленко в КГБ, еще в восьмидесятых, но этот парень уже давно должен был выйти из игры. Этот Коваленко может быть вашим родственником, или имя может быть просто совпадением.

– Хорошо. Что тебе нужно о нем знать?

Райан торопливо что-то записывал, пока говорил.

– Мне нужно знать, где он. Я имею в виду, где он находится физически.

– Понятно.

Райан также подумал, но не сказал, что если Кларк хотел найти этого Коваленко, то, вероятно, намеревался схватить его за горло. Этот русский чувак – считай покойник.

Джон добавил:

– И что-нибудь еще, что ты сможешь достать мне об этом парне. В данный момент я ползаю вслепую, так что сойдёт все, что угодно.

– Я соберу команду, чтобы просмотреть данные ЦРУ, а также открытые источники, и мы вытянем из него все, что сможем. Он стоит за этой клеветой на тебя?

– Он имеет к этому какое-то отношение. А является ли он центром всего этого, еще предстоит выяснить.

– Ты собираешься мне перезвонить?

– Через три часа?

– Звучит заманчиво. Сиди тихо.

Через полторы минуты после звонка Кларка Райан провел телефонную конференцию с дюжиной сотрудников Хендли Ассошиэйтс, включая Джерри Хендли, Рика Белла, Сэма Грейнджера и других. Белл организовал команду, чтобы покопаться в этом русском призраке, и все немедленно приступили к работе.

Им не потребовалось много времени, чтобы понять, что Кларк был прав насчет семейных связей; Коваленко, которого он искал, был сыном того Коваленко, которого Кларк помнил по КГБ. Олег, отец, был на пенсии, хотя еще жив, а Валентин, сын, теперь был помощником лондонского резидента СВР.

Для возраста всего тридцати пяти лет должность помощника резидента в Лондоне была работой довольно высокого уровня, с этим все соглашались, но никто не мог понять, как он мог быть связан с какой-либо операцией, которую русские могли проводить против Джона Кларка.

Затем аналитики начали просматривать трафик ЦРУ в поисках информации о Валентине Коваленко. Обычно эти аналитики не тратили свои дни на слежку за российскими дипломатами, и это их несколько освежило. Коваленко не отсиживался в пещере Вазиристана, как многие другие цели Кампуса. ЦРУ располагало информацией, подавляющее большинство которой было получено через Службу безопасности Соединенного Королевства, также известную как МИ-5, о его лондонской квартире, где он делал покупки и даже где его дочь ходила в школу.

Вскоре аналитикам стало очевидно, что МИ-5 не следила за Коваленко изо дня в день. Они действительно показали, что он летал из Хитроу в московский аэропорт Домодедово в течение двух недель в октябре, но с тех пор он вернулся в Лондон.

Райан начал интересоваться отцом Валентина, Олегом Коваленко. Кларк сказал, что он знал об этом человеке, хотя не похоже, чтобы Джон питал какие-либо подозрения, что сам старик может быть причастен к его нынешнему затруднительному положению. Тем не менее, Джек видел множество блестящих аналитиков, которые копались в Валентине. Он решил, что нет смысла дублировать их усилия, поэтому вместо этого решил, какого черта, поработать с Олегом.

В течение следующих получаса он читал из архивов ЦРУ о шпионе КГБ, в частности о его подвигах в Чехословакии, Восточной Германии, Бейруте и Дании. Джек-младший был в игре всего несколько лет, но ему казалось, что у этого человека не было особо выдающейся карьеры, по крайней мере, по сравнению с некоторыми другими личными историями русских шпионов, которые он читал.

Покопавшись в прошлом этого человека, Джек занес его имя в базу данных Национальной безопасности, которая могла сообщить о любых международных поездках, которые он мог совершить в западные страны.

Всплыла единственная поездка. Коваленко-старший прилетел рейсом "Вёрджин Атлантик" в Лондон в начале октября.

– Возможно, чтобы увидеть своего сына?

Джек задумался.

Если это была семейная встреча, то чертовски короткая. Всего тридцать часов в сельской местности.

Короткая поездка вызвала у Джека любопытство. Он побарабанил пальцами по столу, а затем позвонил Гэвину Бири.

– Привет, это Джек. Если я назову вам имя иностранного гражданина и даты, когда он был в Великобритании, не могли бы вы найти его кредитные карты и предоставить мне список транзакций, которые он совершил, пока был там, чтобы я мог использовать это, чтобы попытаться отследить его передвижения?

Джек услышал, как Бири присвистнул на другом конце провода.

– Черт, – сказал Бири. – Может быть.

– Сколько времени это займет?

– По крайней мере, пару дней.

Райан вздохнул.

– Неважно.

Бири расхохотался. Райан подумал: Что за чертов чудак.

Но только до тех пор, пока Гэвин не сказал:

– Просто прикалываюсь над тобой, Джек. Я могу сделать это для тебя в течение десяти минут. Пришли мне по электронной почте имя парня и все, что у вас еще есть на него, и я воспользуюсь этим.

– Хм. Хорошо.

Через десять минут у Райана зазвонил телефон. Он ответил:

– Что ты выяснил?

Гэвин Бири, к счастью, распознал настойчивость в голосе Райана.

– Вот в чем дело. Он был в Лондоне, без сомнения. Но он не заплатил за отель, или машину, или что-то в этом роде. Только несколько подарков и пара случайных встреч.

Райан разочарованно вздохнул.

– Похоже, кто-то другой оплатил его поездку.

– Он сам купил билет на самолет, перевел за него с карточки. Но как только он оказался в Лондоне, он оказался уже на чужом счету.

– Ладно,… Думаю, это не принесет мне никакой пользы.

– Что ты надеялся найти?

– Я не знаю. Просто забрасываю удочку. Я надеялся, что эта поездка как-то связана с ситуацией с Кларком. Наверное, я подумал, что если смогу отследить его за те тридцать часов, что он был в городе, то смогу составить представление ...

– Я знаю, где он остановился.

– Знаешь?

– Он купил коробку сигар в сувенирном магазине "Мандарин Ориентал" в семь пятьдесят шесть вечера, затем купил коробку шоколадных конфет "Кэдбери" в сувенирном магазине там же в восемь двадцать две на следующее утро. Если только он не был просто по-настоящему влюблен в этот сувенирный магазин, то, похоже, он оставался там на ночь.

Джек обдумал это.

– Ты можешь просмотреть все комнаты в ту ночь?

– Да, я проверил. Валентина Коваленко нет.

– А Олега Коваленко?

– Нет.

– Значит, кто-то другой, не его сын, оплатил его проезд. Мы можем получить список всех кредитных карточек, по которым был забронирован номер на ту ночь?

– Конечно. Я могу вытащить это. Перезвоню тебе через пять?

– Я буду у твоего стола через три, – сказал Райан.

Райан появился у стола Бири со своим собственным ноутбуком, который он открыл, плюхнувшись в кресло рядом с компьютерным гуру. Бири протянул Райану распечатку, чтобы Райан и Гэвин могли просмотреть список имен тех, кто зарегистрировался в отеле. Райан точно не знал, что он ищет, что делало делегирование половины поисков Гэвину практически невозможным. Кроме фамилии Коваленко, о которой Бири уже сказал, что ее здесь нет, или крайне маловероятного обнаружения имени Эдвард Килти, он действительно не знал, что могло бы вызвать его интерес.

Ему чертовски хотелось оказаться рядом с Мелани прямо сейчас. Она бы нашла имя, схему, что-нибудь .

И тут, ни с того ни с сего, Джеку в голову пришла идея.

– Водка! – крикнул он.

Гэвин улыбнулся.

– Чувак, сейчас десять пятнадцать утра. Если только не для коктейля "Кровавая Мэри"...

Райан не слушал.

– Российские дипломаты, посещающие ООН в Нью-Йорке, всегда попадают в неприятности из-за того, что выпивают всю водку из своих мини-баров.

– Кто это сказал?

– Не знаю, я слышал это раньше. Может, это и городская легенда, но посмотри на этого парня.

Он вывел фотографию Валентина Коваленко на свой ноутбук.

– Не говори мне, что он не любитель "Столичной".

– У него большой красный нос, но какое это имеет отношение к его поездке в Лондон?

– Проверьте, есть ли номер с оплатой за мини-бар или счет за баре с номера.

Бири запустил другую программу на своем компьютере и, делая это, добавил:

– Или обслуживание номеров. В частности, счет за выпивку.

– Совершенно верно, – согласился Райан.

Гэвин начал просматривать детализированные платежи по кредитным картам в подгруппе номеров, которые заказывали обслуживание в номер или оплачивали доставку блюд из бара в номер. Он нашел несколько возможных вариантов, затем еще несколько. Наконец он остановился на одной конкретной сумме.

– Хорошо, поехали. Вот номер, оплаченный картой "Америкэн Экспресс Центурион" на имя Кармелы Циммерн.

– Хорошо. И что?

– Итак, похоже, что мисс Циммерн за один вечер в "Мандарин Ориентал" съела две порции белужьей икры и выпила четыре бутылки водки "Финляндия" под три порнофильма.

Райан взглянул на цифровую квитанцию на ноутбуке Гэвина. Когда он увидел три счета за "развлечения в номере", он был сбит с толку.

– Откуда ты знаешь, что это были порнофильмы?

– Смотри, они все пришли одновременно. Я думаю, Олег хотел пролистать грязные каналы.

– О, – сказал Райан, все еще собирая это воедино.

Он снова начал просматривать имена в своем листе.

– Подожди секунду. Кармела Циммерн также забронировала Королевский люкс в ту же ночь. Это почти шесть тысяч. Значит, Коваленко был в другой комнате? Может быть, он был там, чтобы повидаться с ней? Звучит правдоподобно.

Блин , подумал Джек. Кто такая эта Кармела Циммерн?

Они погуглили имя и ничего не нашли. Ну, не совсем ничего, там было несколько Кармел Циммерн. Одной из них была четырнадцатилетняя девочка из Кентукки, игравшая в лакросс, а другой – тридцатипятилетняя мать четверых детей из Ванкувера, которая любила вязать крючком. Они просмотрели их по очереди, но, конечно, не было никого, кто выглядел бы так, словно они щедро тратили деньги на пятизвездочные отели или принимали российских шпионов в Великобритании.

– Я найду адрес по ее визитке, – сказал Бири и начал щелкать по клавиатуре.

Пока он трудился, Джек Райан-младший склонился над своим ноутбуком, просматривая все, что мог найти о Кармеле Циммерн в социальных сетях, на случайных веб-сайтах, где угодно в открытых источниках. Через минуту после начала поиска он сказал:

– Срань господня...

– Что ?

– Она работает на Пола Ласку.

–Того самого Пола Ласку?

– Ага. Кармела Циммерн, сорока шести лет, живет в Ньюпорте, Род-Айленд, работает в Институте прогрессивных наций.

Гэвин закончил проверку карты Америкэн Экспресс.

– Это наша девушка. Адрес в Ньюпорте.

– Интересно. Компания Ласки базируется в Нью-Йорке.

– Верно, но сам Ласка находится в Ньюпорте.

– Значит, она работает напрямую со старым ублюдком.

– Похоже на то.

Когда Кларк перезвонил, звонок раздался по громкой связи в конференц-зале на девятом этаже. Все директора были на месте, некоторые все еще изучали информацию, которую Райан и Бири только что раскопали.

– Джон, это Райан. Все здесь со мной.

– Привет, ребята!

Все в комнате по очереди быстро приветствовали Кларка.

Кларк поколебался, прежде чем заговорить.

– Где Дрисколл?

Хендли записал это.

– Он в Пакистане.

– Все еще?

– Он военнопленный у Хаккани.

– Блин! Чёрт возьми...

Джерри вмешался:

– Послушайте, у нас есть реальная зацепка, как вытащить его оттуда. Есть надежда.

– Эмблинг? Он ваша зацепка?

– Найджел Эмблинг мертв, Джон. Убит Риазом Реханом, – Хендли произнес это тихо.

– Что, черт возьми, происходит? – спросил Кларк.

Кларк казался усталым, злым и разочарованным одновременно.

– Мне станет лучше, когда все уладится. Что-нибудь слышно о Коваленко?

Хендли посмотрел на Джека-младшего и кивнул.

– Да. Валентин Коваленко, тридцать пять лет. Он помощник резидента СВР в Лондоне.

– И он в Москве?

– Нет. Он был там в октябре, но всего на пару недель.

– Черт, – сказал Кларк, и по этой реакции у Райана сложилось впечатление, что Кларк был в Москве.

– Это еще не все, Джон.

– Продолжай.

– Отец Коваленко, Олег. Как ты и сказал, он служил в КГБ.

– Вчерашние новости, Джек. Ему, должно быть, восемьдесят.

– Ему почти столько, но послушай секунду. Этот парень никогда никуда не выезжал за пределы России. Я имею в виду, не так давно, как в записях Национальной безопасности. Но в октябре он улетает в Лондон.

– Повидать своего отпрыска?

– Очевидно, чтобы повидаться с Полом Лаской.

Последовала долгая пауза.

– Тот самый Пол Ласка?

– Ага, – сказал Райан. – Это предварительно, но мы думаем, что, возможно, они знали друг друга в Чехословакии.

– Хорошо, – сказал Кларк смущенным тоном. – Продолжай.

– Сразу после визита Олега в Лондон Валентин мчится в Москву на две недели. Он возвращается в Лондон, и через несколько дней обвинение против тебя льются как из ведра.

Кларк рассказал все, что знал.

– Когда Валентин был в Москве, он послал команду головорезов добыть информацию обо мне из источников в моем досье в КГБ.

– Странно, – сказал Карузо, который до сих пор молчал. – Если он из СВР, почему он не послал своих людей?

Кларк ответил быстро.

– Он хотел использовать лазейку, чтобы изолировать себя и свою службу от этого.

– Значит, Валентин знает о тебе от Ласки? – спросил Райан.

– Похоже на то.

Райан был сбит с толку.

– И Ласка знает о тебе… как?

На это ответил Сэм Грейнджер.

– Пол Ласка руководит Прогрессивной конституционной инициативой, группой, которая защищает эмира. Каким-то образом эмир напал на след Кларка, и Ласка организует все это совместно с Россией, потому что он не может допустить, чтобы Эмир передавал ему информацию.

Хендли провел пальцами по своим седым волосам.

– Возможно, эмир описал Кларка своим адвокатам. Они каким-то образом получили твою фотографию от ЦРУ.

– Итак, Пол Ласка и его люди используют русских, проводя свою версию операции под чужим флагом, – сказал Кларк.

– Но зачем русские пошли на это? – спросил Чавес.

– Чтобы подорвать президентство Райана или, может быть, даже полностью уничтожить его.

– Мы должны отправиться за Лаской, – сказал Карузо.

– Черт возьми, нет, – сказал Хендли. – Мы не действуем внутри Америки против американцев, даже таких заблудших сукиных сынов, как он.

В комнате разгорелся негромкий спор, в котором Карузо и Райан были с одной стороны, а все остальные – с другой. Чавес по большей части держался в стороне от всего этого.

Кларк прекратил спор.

– Послушайте, я понимаю и уважаю это. Я постараюсь получить больше информации со своей стороны, которую мы сможем использовать, а затем доложу.

– Спасибо, – сказал Джерри Хендли.

– Есть ещё кое-что.

– Что же?

– За мной гонится команда. Не русские. Не американцы. Французы. Один из них умер в Кельне. Я его точно не убивал, но он все равно мертв. Не думаю, что его приятели станут слушать мою версию.

Мужчины в конференц-зале на мгновение переглянулись. Все они слышали новость о смерти француза Эдли Рена, предположительно, от рук Джона Кларка. Но если Люк Патен был частью команды, преследующей Кларка, это означало, что во всем этом замешана другая сила. Наконец Рик Белл сказал:

– Мы попытаемся выяснить, кто они. Может быть, нам удастся изучить мертвого парня гораздо внимательнее, чем это сделали международные СМИ, попытаться выяснить, на кого он работал.

Кларк сказал:

– Я ценю это. Не помешало бы узнать, с чем я имею дело на этом фронте. Ладно. Мне пора. Вы, ребята, сосредоточьтесь на возвращении Сэма.

– Будет сделано, – сказал Чавез. – Будь осторожен, Джон.

Когда Кларк повесил трубку, Доминик повернулся к Доминго.

– Динг, ты знаешь мистера К. дольше всех. У него был усталый голос, не так ли?

Чавес просто кивнул.

– Сколько он еще может протянуть? Сколько парню? Шестьдесят три, шестьдесят четыре? Черт. Он более чем в два раза старше меня, а я чувствую последствия всего, через что мне пришлось пройти за последние несколько недель.

Чавес просто покачал головой, глядя вдаль.

– Нет смысла гадать, как долго он сможет выдержать повседневное напряжение.

– Почему бы и нет?

– Потому что, если ты будешь делать то, что делает Джон, рано или поздно ты быстро выйдешь из игры. На одной из пуль, которые просвистели над его головой почти полвека назад, будет выбито его имя. И я не говорю о той маленькой царапине, которую он получил в Париже.

Карузо кивнул.

– Я думаю, у всех нас есть срок годности, если мы делаем то, что делаем.

– Ага. Мы бросаем кости каждый раз, когда выходим куда-нибудь.

Собрание подходило к концу, но конференц-зал все еще был полон, когда лампочка вызова на телефонной консоли в центре стола снова замигала. Трубку поднял сам Хендли.

– Да? Хорошо, соедините.

Хендли посмотрел на мужчин, стоящих вокруг.

– Это аль-Даркур.

Он нажал кнопку конференц-связи, чтобы переключить трансляцию на динамики.

– Привет, Мохаммед. Ты разговариваешь с Джерри, а остальные слушают.

– Хорошо.

– Скажи мне, что у тебя хорошие новости.

– Да. Мы нашли вашего человека. Он все еще в Северном Вазиристане, в обнесенном стеной комплексе в городе Азиз-Хель.

Чавес склонился над столом.

– Что вы собираетесь с этим делать?

– Я запланировал рейд на территорию лагеря. На данный момент я не просил разрешения, потому что не хочу, чтобы информация просочилась к людям, которые его держат. Но я ожидаю, что попытка спасения начнется в течение трех дней.

Чавес спросил:

– Как случилось, что вы узнали об этом комплексе?

– УМР давно знает об этом комплексе – он используется как тюрьма для похищенных жертв Сираджа Хаккани. Но у УМР не было там никого ценного, так что не было причин рисковать и сообщать нам о существовании нашего разведывательного агента, который предоставил эту информацию. Я убедил кое-кого рассказать мне.

Чавез кивнул.

– Как ты думаешь, сколько там салабонов?

Аль Даркур сделал паузу на другом конце провода.

– Сколько кого?

– Извини. Сколько людей Хаккани? Сколько противников в лагере?

Более продолжительная пауза.

– Возможно, вы предпочли бы, чтобы я не знал ответа на этот вопрос.

Чавес покачал головой.

– Я бы предпочел иметь плохие новости, чем их отсутствие. Кое-чему я научился у своего друга.

– Я думаю, твой друг очень мудрый. Мне жаль, что новости плохие. Мы ожидаем, что в радиусе ста метров от того места, где держат Сэма, будет расквартировано не менее пятидесяти боевиков Хаккани.

Динг посмотрел на Джека и Дома. Оба мужчины просто кивнули ему.

– Мохаммед, мы хотели бы приехать как можно скорее.

– Превосходно. Вы, ребята, доказали свои таланты в Дубае. Вы могли бы мне снова пригодиться.

После телефонного разговора с майором УМР трое агентов «Кампуса» снова сели за стол. К ним снова присоединились Хендли и Грейнджер.

Было ясно, что Джек, Дом и Динг хотели отправиться в Пакистан, и они хотели участвовать в рейде на базу, где, по данным УМР, Сэм Дрисколл находился в плену у сети Хаккани.

Хендли не хотел посылать их, но когда они изложили свое дело, он понял, что не может лишить их шанса спасти своего друга.

Джерри Хендли потерял жену и троих детей в автокатастрофе, годом ранее он потерял Брайана Карузо во время миссии в кампусе, которую он одобрил, и эти факты не ускользнули от внимания других мужчин в комнате.

Джерри хотел возвращения Сэма так же сильно, как и кто-либо другой в команде.

Он сказал:

– Ребята. Прямо сейчас, нравится вам это или нет, Кларк предоставлен сам себе. Мы поддержим его здесь любым возможным способом, если он свяжется с нами и попросит дополнительной помощи.

– Возможность пойти за Сэмом.

Хендли только покачал головой.

– Звучит как сэндвич с дерьмом. Звучит действительно рискованно. Но я никогда не смогу жить в мире с собой, если не дам вам, ребята, шанса пойти за ним. Это зависит от вас троих.

Чавес сказал:

– Мы поедем в Пеш и поговорим с аль-Даркуром. Я доверяю ему. Если он говорит, что люди, возглавляющие рейд, набирают обороты ... что ж, это все, о чем мы можем просить, не так ли?

Хендли согласился отпустить их, но он не питал иллюзий, что они просто прочувствуют ситуацию. По выражению их глаз он мог сказать, что эти трое отправятся в бой, и ему стало интересно, сможет ли он жить в мире с самим собой, если они не вернутся.

62

Генерал Риаз Рехан направил послание всем организациям, находящимся под его контролем. Не руководству организаций, а десяткам отдельных ячеек. Действующими подразделениями на местах были люди, которым Рехан доверял выполнять свой долг перед его делом, и он нашел время провести день в общении по электронной почте, Скайпу и спутниковому телефону, приказывая их всех действовать.

Целью была Индия. Наступал день "Д".

Атаки начались в течение нескольких часов. Вдоль границы между странами, глубоко во внутренних районах Индии, нападениям подверглись даже индийские посольства и консульства в Бангладеш и других странах.

На вопрос "Почему именно сейчас?" ответы были разными. Многие в мировой прессе обвиняли избранного президента Джека Райана в его словесных нападках на слабое пакистанское правительство, но знающие люди могли сказать, что координация, необходимая для этих действий, означала, что планы действовали в течение некоторого времени, задолго до того, как Райан пообещал, что поддержит Индию, если Пакистан не прекратит поддержку терроризма.

Большинство людей также знали, что нет причин спрашивать "Почему сейчас?", потому что, хотя масштабы конфликта увеличились за последний месяц, сам конфликт продолжался десятилетиями.

Операция, которую Риаз Рехан провел в действие в последние месяцы, начавшись с нападения на платную дорогу "Электроникс Сити" в Бангалоре, пришла к нему во сне много лет назад, в мае 1999 года. В то время Индия и Пакистан находились в эпицентре короткой пограничной стычки, которая стала известна как Каргильская война. Пакистанские войска пересекли Линию контроля между двумя странами, разгорелись небольшие бои, и артиллерийские снаряды упали на границах обеих стран.

Рехан в то время находился там, на границе, организуя группы боевиков в Кашмире. До него дошли слухи, позже подтвердившиеся, что Пакистан начал готовить часть своего ядерного арсенала. К этому моменту пакистанцы обладали ядерным оружием более десяти лет, хотя их первое испытание атомного оружия состоялось всего год назад. У них было почти сто боеголовок и бомб класса "воздух-земля", все в разобранном виде, но готовые к быстрой сборке и развертыванию в случае чрезвычайной ситуации в стране.

Той ночью, когда он спал в горном редуте, расположенном на Линии контроля, Рехану приснилось, что большой сокол-сапсан принес в его хижину ядерное оружие. Сапсан приказал Рехану взорвать боеголовки по обе стороны границы, чтобы развязать тотальную ядерную войну между двумя странами. Он разместил оружие вдоль границы, война перекинулась на города, и из пепла радиоактивных пожаров возник сам Рехан как халиф, лидер нового пакистанского халифата.

С той ночи, когда ему приснился сон, он думал о соколе и халифате каждый день. Он не рассматривал свой сон как размышления манипулятивного разума, извлекающего данные из реального мира и подсознательно превращающего их в фантазию. Нет, он рассматривал свой сон как послание от Аллаха – оперативные приказы, точно так же, как он получал указания от своих кураторов из УМР, и точно так же он передавал свои приказы находящимся под его контролем ячейкам.

Теперь, тринадцать лет спустя, он был готов претворить свой план в жизнь. Он назвал это операцией "Сапсан" в честь сокола, который явился к нему во сне.

Со временем он понял, что возникла необходимость несколько изменить операцию. Он понимал, что Индия, обладающая гораздо большим количеством ядерных устройств, чем Пакистан, и лучшими возможностями доставки, уничтожит Пакистан, если разразится настоящая ядерная война. Плюс, осознал Рехан, Индия не мешала Пакистану стать настоящей теократией. Нет, препятствием был сам Пакистан – или, точнее, пакистанские секуляристы.

Поэтому он решил вместо этого использовать кражу ядерных устройств, чтобы свергнуть слабое гражданское руководство своей страны. Граждане приняли бы военное правление, они делали это много раз раньше, но не в том случае, если бы выяснилось, что УМР или СБ сами украли ядерное оружие, чтобы произвести смену руководства. Итак, Рехан разработал план передачи ядерного оружия какой-нибудь исламской группировке боевиков за пределами Пакистана, чтобы сбить со следа, что вся операция была работой изнутри.

Как только правительство падет, Рехан возьмет власть в свои руки, и он очистит армию от секуляристов, и он обрушит свои силы из военизированных групп на секуляристов среди граждан.

И Рехан стал бы халифом. В конце концов, кто может быть лучше него? За годы выполнения чужих приказов он стал единоличным связующим звеном между всеми исламскими организациями, воюющими на стороне исламистов в вооруженных силах. Без Рехана УМР не смогла бы контролировать Лашкар-э-Тайбу, у них не было бы той поддержки "Аль-Каиды", которой они пользовались, у них не было бы других двадцати или около того групп, выполняющих их приказы, и они, конечно же, не обладали бы деньгами и поддержкой, которые они получали от личных благодетелей Рехана в странах Персидского залива.

Генерал Рехан не был известен в своей стране в целом, он был полной противоположностью имени нарицательного, но его возвращение в СПО и повышение до директора департамента в УМР дали ему статус, необходимый для того, чтобы возглавить государственный переворот против светского правительства, когда придет время. Он заручился бы поддержкой исламистов в армии, потому что Рехана поддерживали двадцать четыре крупнейшие группировки моджахедов в стране. Успех УМР зависел от этой большой нескоординированной, но довольно мощной прокси-силы, и руководство УМР/СБ создало в лице своего человека Рехана нечто вроде необходимого связующего звена между собой и своей важнейшей гражданской армией.

Рехан больше не был просто вырезанным персонажем. Благодаря своей работе, уму и коварству Рехан стал тайным королем, и операция "Сапсан" была его путем к трону.

63

Доминго Чавес, Доминик Карузо и Джек Райан-младший вышли из вертолета "АС332 Супер Пума" в предрассветный мороз. Хотя никто из троих мужчин не имел ни малейшего представления о том, где они находятся, вплоть до точки на карте, все они знали из разговоров по спутниковому телефону с майором аль-Даркуром, что их перевозят на закрытую военную базу в Хайбере, находящуюся в ведении Группы специального обслуживания Сил обороны Пакистана. На самом деле они находились в Черате, примерно в тридцати пяти милях от Пешавара, в комплексе, расположенном на высоте 4500 футов.

Этот лагерь коммандос должен был стать плацдармом для удара ССГ в Северный Вазиристан.

Закаленные солдаты с каменными лицами отвели американцев в лачугу рядом с плацем на ровном участке земли, окруженном пышными холмами. Здесь им предложили горячий чай и показали стеллажи со снаряжением, форму лесного камуфляжа коричневого и черного цветов поверх зеленого и черные боевые ботинки.

Мужчины сменили гражданскую одежду. Райан не носил форму со времен бейсбола в средней школе; одеваться как солдат казалось странным и несколько неискренним.

Американцам не выдали темно-бордовые береты, которые носили остальные бойцы ГСС в лагере, но в остальном их одежда выглядела идентично одежде остальных в лагере.

Когда все трое мужчин были облачены в одинаковый комплект, на вертолетную площадку приземлился еще один вертолет. Вскоре майор аль-Даркур, сам одетый в идентичную боевую форму, вошел в хижину. Все мужчины пожали друг другу руки.

Майор сказал:

– У нас есть весь день, чтобы обсудить задание. Мы атакуем сегодня вечером.

Американцы дружно кивнули.

– Вам вообще что-нибудь нужно?

Чавес ответил за всех:

– Нам понадобится оружие.

Майор мрачно улыбнулся.

– Да, я верю, что вы это сделаете.

В восемь утра трое сотрудников «Кампуса» стояли на стрельбище базы, проверяя свое оружие. Дом и Джек были вооружены автоматической винтовкой ФН P-90, оружием космической эры, которое отлично подходило для ближнего боя благодаря конструкции булл-пап, которая укорачивала длину ствола, выступающего за пределы тела стрелка. Это помогало оператору проходить через дверные проемы, не сигнализируя о своих движениях, продвигаясь вперед с помощью выступающего ствола.

Пистолет также стрелял мощным, но легким патроном 5,7 × 28 мм из вместительного магазина на пятьдесят патронов.

Чавес остановил свой выбор на Штайр АУГ калибра 5,45 миллиметра. У него был более длинный ствол, чем у P-90, что делало его более точным на расстоянии, а также прицел в 3,5 раза большей мощности. "Штайр", возможно, и не был так хорош, как Р-90, для ближнего боя, но Чавес был в первую очередь снайпером, и он считал, что это оружие было справедливым компромиссом.

Чавес работал с двумя молодыми мужчинами над их винтовками, заставлял их практиковаться в замене магазинов стоя, на коленях и лежа ничком, а также стрелять в полуавтоматическом и полном автоматическом режиме как стоя, так и в движении.

Они также тренировались с тремя различными типами гранат, которые им предстояло взять с собой на операцию. Маленькие бельгийские мини-осколочные гранаты, светошумовые гранаты M84, которые производили невероятную вспышку и хлопок после двухсекундной задержки, и 9-зарядное оглушающе-отвлекающее устройство, которое производило девять взрывов в быстрой последовательности.

Во время перерыва в акции по перезарядке магазинов на дальней стороне большого открытого полигона появился майор аль-Даркур с винтовкой М4 и металлической банкой патронов. Чавес велел двум своим менее опытным партнерам продолжать, а сам подошел к темнокожему пакистанцу.

– Что ты делаешь? – спросил Динг.

– Я провожу пробную стрельбу из своей винтовки.

– Зачем?

– Затем, что я еду с вами.

Майор надел на глаза защитные очки "Оукли".

– Мистер Сэм был моей зоной ответственности, и я потерпел неудачу. Я возьму на себя ответственность за его возвращение.

Чавез кивнул.

– Мне жаль, что я сомневался в тебе раньше.

Аль Даркур пожал плечами.

– Я не виню тебя. Ты был расстроен из-за потери друга. Если бы ситуация была обратной, я бы испытал такое же возмущение.