Текст книги "Тонкий мир (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 52 (всего у книги 56 страниц)

ГЛАВА 39: КЛЮЧ

Темноволосый кланник шел первым и крепко держал меня за руку.

Без него я бы точно отстала в этом хаосе – оглушительный гам в коридорах, беготня, отчаянные попытки преподавателей навести порядок… Когда мы миновали общежитие, стало полегче, но ненамного.

В комнате у Этны до нас долетали какие-то звуки, но я просто подумала, что это шумят студенты, у которых закончились уроки. Однако недооценила, как оказалось, толщину и звукоизолирующую способность перекрытий между этажами.

– Что происходит? – с трудом перекричала я гул голосов. Казалось, что от топота пол вибрирует.

– Эвакуация только что началась, – губы кланника едва шевельнулись, но слова я различила четко – наверное, благодаря телепатии. – Экстренные меры. Вам объяснят, эстиль.

В бок врезался тяжелый край тубуса. Я машинально обернулась и встретилась взглядом с растрепанным студентом. Глаза у него казались черными и блестели, как от лихорадки. Доли секунды мы смотрели друг на друга с одинаковым непониманием. Потом кланник потянул меня за руку, а мальчишку увлек за собой беспорядочный человеческий поток. Но это лицо – возбужденное, испуганное и недоумевающее – четко, рельефно отпечаталось в памяти, как оттиск в ломком сургуче.

Я оглянулась. Там, где мы с шакаи-ар просачивались, Этна и Джайян рассекали толпу надвое. Люди словно инстинктивно чувствовали исходящую от них силу – и отступали, поворачивались боком, на мгновение отклонялись в сторону, сами того не замечая. Ветер, немыслимый, непредставимый в этом замке, трепал светлые прядки валькирии, выбившиеся из высокого «хвоста», а она смотрела особенным взглядом – поверх голов, как смотрят за горизонт или с большой высоты. Этна шла следом и ступала тяжело, так, что ее шаги отдавались в узоре, заставляя нити вздрагивать. Сквозь разрезанные на коленях синие джинсы просвечивала по-южному загорелая кожа, болтались цыганские серьги в ушах, раскачиваясь в такт шагам.

«Быстрее», – кланник этого не сказал, но мне, сжимающей его жесткую ладонь, хватило даже мысли. А моя собственная голова словно опустела – только образы и звуки, просто чувствование без осмысления.

«Быстрее».

Все и так происходило слишком быстро.

На посту у входа в башню Терсис не было никого – отставленный стул, будто в спешке, опрокинутый стаканчик с карандашами и тусклая желтоватая лампа.

У меня давно сбилось дыхание. Не унималось колотье в боку. Ноги заплетались, а впереди была лестница в сорок пять ступеней и путаные коридоры лаборатории. Почти не глядя на дорогу, я резко нажала ногтем на точку у основания шеи, как учил Дариэль. Но то ли промахнулась, то ли перепутала – и мало того, что второе дыхание не открылось, так еще и мышцу вдобавок свело.

Внезапно свободной руки коснулись прохладные пальцы. Я машинально сжала ладонь, с непривычной чуткостью мгновенно отмечая мозолистые подушечки, гладкость широкого кольца и – запястьем – браслет-недельку.

Джайян.

Еще один шаг – и она поравнялась со мной на узкой лестнице. В спину мягко, но настойчиво толкнулся ветер, подгоняя, наполняя легкостью, и на губах Джайян проступила, как изморозь на стекле, колдовская, отстраненная улыбка.

На мгновение сердце кольнула иррациональная обида – я могла бы и сама справиться, коснуться нитей… Но, как всегда, опоздала.

– Что-то скоро случится… – шепнула валькирия. Глаза у нее были шальные. – Чувствуешь?

– Нет, – даже на коротком слове голос у меня сорвался.

Я сказала «нет», из глупого, суеверного страха, хотя не могла не чувствовать напряжение, растекшееся по нитям электричеством.

Почти все лаборатории были закрыты и «законсервированы». Эвакуация, опустевший пропускной пункт, сворачивание всяческой научной деятельности… Что случилось за короткие два с половиной часа?

Я думала, что нас поведут к залу с «бездной», но кланник свернул в боковой коридор. «Больничное крыло для экстренных случаев», – с опозданием пришло понимание.

Неужели с Кеем все так… плохо?

Но прежде, чем я навоображала себе разных ужасов, навстречу нам выскочил Максимилиан – взбудораженный и полный предвкушения, как мальчишка, который идет на свою первую войну.

– Наконец-то! – выдохнул он. Кланник тенью скользнул в сторону, давая дорогу князю. Ксиль на мгновение притянул меня к себе, горячая ладонь скользнула под свитер, под водолазку, прижимаясь к взмокшей от бега спине. Я смущенно наклонила голову, упираясь лбом в плечо князю, и почувствовала, как он мельком коснулся губами затылка. – Ну и бардак здесь творится, Найта… – он позволил мне отстраниться, с запинкой, словно нехотя. – Идем. Рад видеть вас, – кивнул он девочкам и снова обратился ко мне: – За Айне и Феникс мы отправили Ириано, чтоб от безделья с отцом не поцапался. Твоя пророчица сегодня в хорошем настроении?

– Не знаю, – честно призналась я. Дыхание уже выровнялось, легкие почти не кололо от недостатка кислорода, но зато ноги начали гудеть от напряжения. Все-таки я по-прежнему не в самой лучше физической форме… – Мы не виделись. А почему ты спрашиваешь?

Ксиль неопределенно развел руками, кривовато улыбаясь. Сегодня он выбрал из множества любимых способов произвести впечатление «игру в подростка». Нарочито растрепанные волосы, взгляды из-под ресниц… Широкий Дэйров свитер съехал у него с одного плеча, открывая обманчиво хрупкие косточки ключицы…

Ну да, сломаешь их. Разве что прессом на две тонны.

– Ну, Ириано в прошлый раз проломили грудную клетку, – задумчиво протянул князь, прищуриваясь. – Так что же заменило «двухтонный пресс»? Одна злая эстаминиэль?

– Один скучающий кретин, – ответила за меня Этна, кривя губы. – Серго.

– А, ведарси, – кивнул Ксиль, будто это все объясняло, и посторонился, пропуская меня вперед, к дверям в больничную палату: – Прошу.

Внутри резко пахло лекарствами. Дурными, человеческими – со стойким запахом химикатов. Дариэль никогда такими не пользовался, предпочитая эльфийские средства – изысканные, с тонкими травяными ароматами.

А еще – отчетливо тянуло кровью. Этот запах я знала хорошо.

Я быстро прошла в основное помещение. Людей здесь почти не было. Только два алхимика, чьих имен я не помнила, да Холли… впрочем, можно ли считать его человеком? Дариэль за отодвинутой в сторону ширмой осторожно оттирал влажной салфеткой темно-красные пятна с подбородка Кея. Кровь носом пошла, и сразу не остановили?

Чуть поодаль сидел Тантаэ, запрокинув голову на спинку стула. Лицо князя побелело – до безжизненного, как мел, оттенка. Горло мелко вздрагивало.

– Перетрудился, – тихо пояснил Максимилиан, касаясь моего плеча. – Ничего страшного, сейчас оклемается, поохотится – и будет как новенький. Тонкая телепатия, знаешь ли, сжигает не намного меньше энергии, чем крылья. Это не мои примитивные ковыряния в верхнем слое памяти…

Дариэль осторожно подтер остатки багровых подтеков над верхней губой Кея, что-то негромко сказал ему и только потом обернулся к нам.

Если бы не совершенно черные от расширенных зрачков глаза, я бы ни за что не догадалась, что Дэйру не слишком удобно работать с человеческой кровью. Та же безмятежная целительская полуулыбка и скупые профессиональные движения, как обычно.

– Проходите дальше, – коротко приказал он и шагнул к передвижной алхимической лаборатории в углу – Здесь и так больше людей, чем требуется для улучшения самочувствия пациента, – Холли, не прерывая негромкой беседы с алхимиками, полуобернулся через плечо и одарил целителя взглядом тяжелым, как могильная плита. Но Дэйр никак не отреагировал – конечно, смотреть спиной он еще не научился. – Дверь в служебное помещение за ширмой, там и остальные. Я закончу с Кеем и подойду. Нэй, постой, – окликнул меня Дариэль. – Ты останься, пожалуйста. Поможешь мне приготовить укрепляющий состав. Не пичкать же молодого человека химией…

– Хорошо, – легко согласилась я. Мне не терпелось занять руки делом, чтобы не начать, подобно Айне, теребить ворот свитера или кусать ногти. – А если тебе кто-то мешает, можно попросить их уйти.

– Ну, попроси, – скептически приподнял бровь Дариэль. Губы его дрогнули в намеке на улыбку. – К сожалению, наш консультант оказался начисто лишен почтения к целителям. Моей просьбе пройти в совещательную комнату и не стоять над душой, пока я пытаюсь уберечь Кея Мейера от инсульта, он не внял.

– А остальные? Тоже мешают? – понизив тон, спросила я, кивая на алхимиков.

– Господа Раймонд были так любезны, что согласились помочь мне с приготовлением состава, но раз ты пришла, их содействие не потребуется, – улыбка стала заметнее. – Возможно, твой авторитет как эстаминиэль произведет на Холо большее впечатление, нежели мой – как целителя…

– Холо? – мимолетно удивилась я.

– Так его зовут полностью. Не люблю человеческие сокращения имен, – равнодушно пожал плечами Дариэль и щелкнул переключателем горелки, зажигая маленький огонек.

Я сдержала улыбку.

А еще Дэйр очень не любил, когда ему кто-то возражает «при исполнении» – во время работы с пациентом.

– Добрый вечер, – вежливо поздоровалась я со всеми разом – и с алхимиками, и с Холли. – Дариэль собирается готовить укрепляющее средство, и, боюсь, запах будет не слишком приятный. Может, вам лучше пройти в другую комнату? По крайней мере, Дэйр советовал бы это сделать…

Алхимики обменялись взглядами.

– Конечно, мы так и поступим, – понятливо согласился старший из них, оправляя форменный халат. – Чарли, идем. Успехов вам и господину целителю, – искренне добавил он.

– Благодарю, – склонила я голову. И обернулась к Холли: – А вам запах не помешает?

– Не думаю, – глаза у консультанта сверкнули азартом. – А вот понаблюдать за работой настоящего целителя будет настоящим удовольствием.

Я почувствовала легкое раздражение. Он говорил о Дэйре, как энтомолог – о редком насекомом. Конечно, у Холли и раньше проскальзывало в поведении что-то, оставляющее неприятный привкус: эгоизм, самовлюбленность, склонность игнорировать чужое мнение, отчасти деспотичность… Но вот исследовательский энтузиазм до сих пор не казался мне чем-то предосудительным.

Не тогда, когда он направлен на кого-то дорогого мне, видимо.

– Холо, может, все-таки оставите нас наедине с работой? – подкупающе улыбнулась я. Не ссориться же из-за чьего-то характера… У меня, наверное, тоже есть неприятные черты.

– А что, ежели я «нет» скажу? – поджал губы консультант. У Максимилиана эти слова бы прозвучали с вызовом, у Этны – с угрозой… А Холли произнес их с уверенностью потомственного аристократа – того, кто просто не привык принимать отказы.

Да Холо и внешне напоминал какого-нибудь графа или герцога – породистое лицо, прямая спина… А сейчас, когда он снял белый халат, сходство стало еще более очевидным. Темный костюм без единой пылинки или ниточки – зауженные книзу брюки без стрелок, рубашка, щегольской жилет и поверх – подобие сюртука.

«Если он благородный господин – то не может отказать даме», – привела к неожиданной мысли причудливая цепь ассоциаций. Поддавшись порыву, я шагнула вперед, доверительным жестом заключая руки Холо в замок своих ладоней:

– Холли, не откажите – личная просьба, – улыбнулась я застенчиво, едва сжимая его расслабленные пальцы, и была вознаграждена тенью замешательства, промелькнувшей на самоуверенном лице. – Дариэль, конечно, может работать в любых условиях, а вот мне будет неловко…

Холли смущенно кашлянул и переступил с ноги на ногу.

– Ну, коли так… И впрямь, я здесь один-одинешенек остался, – он обвел палату взглядом, на мгновение задержав его на Дэйре, невозмутимо отмеряющем на глаз порцию остро пахнущей эссенции. – Ждем тебя с целителем, милая, без вас не начнем, – заверил он меня. Я потупила взор и разжала пальцы, выпуская его ладони. После короткой запинки Холли отступил – и быстро прошел в соседнее помещение, видимо, в ту самую совещательную комнату.

Этна, Джайян и Ксиль, похоже, были уже там. Незаметно исчез и Тантаэ – кажется, только что сидел в кресле, тяжело дыша, и вот уже его нет.

Оставалось привести в порядок Кея, дождаться Айне с Феникс и… и что дальше?

Мейер полулежал на кушетке, опираясь спиной на подушки. Глаза у него были закрыты. Похоже, Дэйр погрузил его в короткий сон – логично, если действительно существовала опасность инсульта. Для меня приготовление состава тоже было сродни передышке.

Мы с Дариэлем работали, как единое существо – в той степени взаимопонимания, которая близка к телепатии. Я по одному кивку подавала нужный ингредиент или регулировала температуру. Дэйр стоял совсем близко, так, что иногда мы случайно соприкасались локтями – нет, не сталкивались, именно вскользь, невесомо касались.

Краем взгляда я поймала наше отражение в гладкой поверхности пластиковой ширмы. Одинаково удобные старенькие джинсы, свитера в тон: у него – цвета кофе с молоком, у меня – светло-бежевый. Растрепанная черная коса на моем левом плече и аккуратная медовая – на его правом. Косые челки, зачесанные симметрично.

Как будто отражения друг друга.

А потом я перевела взгляд на выход в комнату для совещаний – и едва не сбилась с рецепта, увидев Максимилиана, подпирающего дверной косяк.

В темно-синих глазах плескалось чувство, которое сложно было не узнать или истолковать превратно.

Зависть. Кислая, вяжущая на языке.

Ксиль отвел взгляд и молча отступил.

– Думаю, я иногда выгляжу так же, когда наблюдаю за вами. За тобой и князем, – произнес Дариэль через некоторое время, глядя почему-то в сторону совещательной комнаты. Состав остывал в колбе. Еще пару минут – и можно будить Кея и поить его лекарством. – Мне тоже кажется, что вы двое подходите друг другу больше, чем… мы с тобой.

– Ты о Ксиле? – я вздрогнула.

– Да, о нем. Не нужно быть телепатом, чтобы понять, о чем он думает, – сказал Дэйр без улыбки. – И не нужно быть мудрецом, чтобы знать, что он ошибается.

– Тебе видней, – не нашлась я, что ответить. Пауза затягивалась, но неловкой не ощущалась. Мне уже давно надоело анализировать запутанные отношения, которые связывали нас с Ксилем и Дариэлем.

Хотелось просто пустить все на самотек и посмотреть, что выйдет.

В конце концов, могла же я положиться на судьбу хоть в этом?

А потом стало не до размышлений.

Айне и Феникс в сопровождении Ириано неторопливо прошли в комнату для совещаний. Пророчица выглядела очень рассеянной и, кажется, даже не заметила нас с Дэйром. Кланник привычно игнорировал меня. Даже Феникс – и та поздоровалась отстраненным кивком, погруженная в свои мысли. От нее отчетливо веяло сухим жаром, как от раскаленной печки.

Больше ждать было некого. Дариэль в последний раз провел диагностику и, убедившись, что Кею больше ничего не грозит, осторожно разбудил его. Я вручила магу чашку с лекарством, получив в награду восхищенно-благодарную улыбку.

Ну, по справедливости, эта улыбка должна была достаться Дэйру.

– Ох, Найта, мне так жаль, что я не вспомнил все раньше! – воскликнул Кей и поперхнулся зельем. Целитель прикусил губу, сдерживая смешок, и осторожно хлопнул беднягу по спине:

– Спокойнее, молодой человек. Не спешите. Допивайте мелкими глоточками, поднимайтесь и проходите к остальным. Там у вас будет возможность рассказать абсолютно все.

– Может не… – попытался что-то возразить Мейер, но я мягко перебила его, подталкивая кружку с зельем к губам:

– Пейте, пейте. Мне самой не терпится узнать, что послужило причиной паники в Академии, но не стоит так торопиться.

И тут, как назло, из комнаты выглянул Ксиль:

– Вы скоро там? Между прочим, некоторые уже изнывают от нетерпения, это я не про себя говорю, разумеется, но когда на одном конце стола в графине вода закипает, а на другом начинают подпрыгивать стаканчики – это, согласитесь, тревожный признак.

– Попробуй рассказать пару анекдотов, – от души посоветовала я, забирая у Кея пустую кружку. – Не посмеются – так удивятся. И, в любом случае, расслабятся.

– А вообще-то мы уже идем, – добавил Дариэль, протягивая магу руку и помогая встать на ноги. – Максимилиан, я не думаю, что Тантаэ или Ириано сейчас в состоянии пользоваться телепатией. Так что помочь Кею с рассказом придется тебе.

– Или Акери, – предложил Ксиль, провокационно опуская ресницы. – Он ведь так хотел принести пользу… Вот пусть и приносит.

Я подавилась смешком. Да уж, Максимилиан все-таки злопамятный. На последней тренировке Акери опять перегнул палку с нагрузками, в очередной раз доведя Ксиля до состояния полной беспомощности. Самое неприятное, что я после «контакта» с князем тоже, мягко говоря, была не в состоянии ни ходить, ни тем более колдовать. Так и прикорнула там, на ступеньках. А Акери на руках отнес Максимилиана в нашу комнату…

Точнее, попытался. По дороге Ксиль очнулся и, конечно, первым делом поинтересовался, что со мной.

Итогом закономерно стала драка между князем и старейшиной – учитывая, что Акери тронуть Ксиля боялся, преимущество было явно на стороне «наших».

Я же застудила себе поясницу и два дня мазалась кремами по Дэйрову рецепту.

Ну, а Максимилиан с поразительной язвительностью припоминал Акери при любом удобном случае фразу: «Я всего лишь хотел быть тебе полезным» и фактически использовал старейшину, как мальчика на посылках.

Акери принимал такое положение вещей со смирением и, кажется, даже с толикой удовольствия.

– Я сам справлюсь! Не надо… помощи старейшины, – испуганно воскликнул Кей, с неожиданной резвостью самостоятельно ковыляя к дверям. «Старейшины» прозвучало как «чудовища». – Видите, я даже сам иду! И говорить могу сам, видите!

– Видим, видим, – успокоил его Дариэль и, нагнав в два шага, подхватил под локоть. – Сам – так сам, – и, обернувшись через плечо, адресовал Ксилю гневный взгляд. Князь развел руками – мол, я-то что? – Вам вредно волноваться, Кей. И ступайте осторожнее.

В совещательной комнате за длинным столом, чем-то неуловимо напоминающим операционный, собрались все, кто играл важную роль в исследовании. Покачивался на стуле, перекинув через плечо аккуратную косу, Холо. По правую руку от него расположилась Риан. Она была одета не в ставшие уже привычными брюки с водолазкой и медицинским халатом поверх, а в свободный костюм из светлого савальского шелка. Волосы у нее были против обыкновения не стянуты в пучок, лежали на плечах мягкой волной, зафиксированные лишь заклинанием.

Напротив сидели алхимики, братья Раймонд, и пожилой мужчина – судя по головному убору, ректор Академии. Рядом с Риан размешивала ложечкой сахар в чае Мелисса, Творящая. Поодаль, на подоконнике, сидела, кутаясь в серо-коричневое пончо с этническим орнаментом, девочка лет четырнадцати с загорелой до бронзового оттенка кожей и прямыми черными волосами.

«Поющая, последняя из Триады Искусств», – инстинктивно поняла я, вглядываясь в резкие черты незнакомки. От нее не исходило никакой особенной силы, но связь этой девочки с Мелиссой и Риан ощущалась почти физически.

Против ожиданий после рассказа Ксиля, мои подруги держались вместе. Они расположились на противоположном от Холо конце стола. Я невольно задумалась, кто же «дергал» стаканчики на другой стороне, если все «лучики» сидели рядом. И лишь потом заметила, что на столе вообще нет ни графина, ни стаканов для воды – только кружка с чаем у Мелиссы.

«Уж и приврать нельзя», – проворчал мысленно Ксиль.

Я сделала вид, что ничего не услышала.

Тантаэ обнаружился по левую руку от Холли, по-прежнему нездоровый на вид. Ириано сидел на как можно большем расстоянии от отца, отгородившись пустыми стульями и Акери, застывшим, как статуя из покрытого инеем камня.

Нам, новоприбывшим, ничего не оставалось, кроме как сесть на свободные места. В итоге Кей с Дариэлем устроились рядом с Мелиссой, а мы с Ксилем – напротив, причем я оказалась между старейшиной и князем.

Риан окинула взглядом собравшихся и хлопнула в ладоши, откидываясь на спинку стула:

– Итак, все на месте. Кей, если вас не затруднит, начните свою историю заново. Думаю, многим присутствующим будет интересно узнать, почему все исследования свернуты, а студенты эвакуируются в полном составе.

«И Хелкар с ними», – неожиданно подумала я и невольно обрадовалась, что брат будет далеко, когда здесь начнется что-то опасное.

А ведь это может произойти довольно скоро, если мне не изменяют предчувствия.

– Начать заново… – Кей, казалось, растерялся. Его светлые волосы обвисли жалкими сосульками, на свитере багровели свежие пятна крови, лицо осунулось… Но тем не менее, слова этого человека сейчас буквально меняли настоящее… и будущее заодно. – Честно говоря, соглашаясь на эту ерунду со взломом блоков, я и не рассчитывал, что смогу принести пользу. Но все вышло по-другому… Совершенно неожиданно, – криво улыбнулся он и вдруг посмотрел на меня в упор. – Думаю, вы и не представляли себе, что у меня спрятано в голове, Найта, когда не дали Максимилиану меня убить…

– Благородные поступки потому и благородные, что не преследуют выгоды, – сдержано заметил Максимилиан, сцепляя пальцы в замок. – Однако я рад, что тогда решил не огорчать Найту. Это оказалось… полезным.

Кей потупился и смущенно почесал щеку.

– Да, да, конечно… Наверное, это даже нельзя назвать совпадением – скорее, закономерность. Я имею в виду свою работу и то, что из нее вышло. Понимаете, Найта, – он снова поймал мой взгляд, будто рассказывал свою историю только для меня. – Я работал в той же лаборатории, что и мой дядя Йохан. На подхвате. А дядя Йохан был одним из множества людей, которые обеспечивали выполнение Сервиольского договора. Мне даже дали допуск низшей категории…

– Сервиольский договор? – недоуменно переспросил ректор. Я нервно хмыкнула. Да уж, похоже, магов никто и не думал посвящать в секреты Ордена.

– Договор, заключенный в городе Ле Сервиоло около трехсот лет назад, – подсказала я, припоминая все, что слышала от инквизитора Лешковича и от Элен, принимавшей в расследовании непосредственное участие. – Один из магов Ордена Порядка и Созидания случайно открыл врата на тонкий план и сумел заключить с Древним пакт, согласно которому смотрители обеспечивают демонам проход на наш слой бытия, а те в ответ оказывают военную поддержку, если начнется прямое противостояние с нечеловеческими расами.

– Невозможно! – подскочил на месте ректор, едва не опрокидывая стул. – С демонами невозможно заключить такое масштабное соглашение и тем более – хранить это в тайне столько лет…

Кей усмехнулся – неожиданно по-взрослому и устало.

– Возможно. При помощи Древних – вполне. Не секрет, что в Ордене давно функционирует ранговая система – подражательство естественным рангам равейн и шакаи-ар. У нас… то есть у них, в Ордене, всего двенадцать ступеней. Переход на каждую новую ступень знаменуется принесением новой клятвы, наложением ограничений на сознание и блоков – на память. В случае необходимости любой, стоящий на высшей ступени, может активизировать эти блоки. Рассказать о Договоре, как и о других секретах, принадлежащих Ордену, нельзя – включаются механизмы стирания памяти или провоцируется инсульт.

– Любопытненько, – облокотился на стол Холо, подаваясь вперед. – Так что ж это, получается, послушнички в рабство добровольно отправляются?

Кей смешался.

– Да, – произнес он с запинкой. – Но в процессе это все выглядит совсем по-другому! – Мейер вскинул на меня взгляд. – Найта, поверьте, мы были не такими идиотами, какими кажемся по рассказам! Клятвы и блоки воспринимались чем-то необходимым… Честное слово, я и предположить не мог, что… Впрочем, не важно, – оборвал он себя. – Да ну их, эти оправдания. Все делали карьеру – и я делал, чего уж думать о каких-то блоках. Тем более, у меня были неплохие способности к магии, а значит – мне открывалась дорога в элитные лаборатории, допуск сразу шестой ступени… Там мы работали по Сервиольскому договору. Искали способы массового переноса Древних в наш слой бытия, но обойти первый договор, согласно которому у каждого демона был партнер-человек, не представлялось возможным. Для этого нужно было бы найти первозаключателей договора, а они…

– …давно уже погибли, я полагаю, – кровожадно оскалился Ксиль. – Конечно, ведь триста лет – срок немаленький для человека. А Древний, скорее всего, после гибели физического тела отправился обратно на тонкий план.

– Верно, – кивнул Кей. – Ну, это ведь не сказать, чтоб закрытая информация… Любой, у кого шестая ступень, а таких в Ордене много, примерно каждый сотый, может рассказать о Сервиольском договоре. Просто мы не можем говорить об этом тем, у кого допуска нет. Блоки не позволят.

– А специально никто Орден не исследовал, – задумчиво подперла рукой щеку Риан. – Зря, скажу я вам.

– Может быть, – пожал плечами Кей. – Сотрудничество не ограничивалось переселением демонов в наш мир и Орденской экспансией против нечеловеческих рас. Например, Древние каким-то образом передавали с тонкого плана вещество, которое превращало медь в пиргит. Иногда подобные субстанции попадают в наш мир через аномалии или порталы… И тогда образуются, скажем, природные залежи пиргита, Но это не важно, на самом-то деле… Я всегда много болтал, – улыбнулся вдруг Кей виновато. – Из-за этого один раз и попал под горячую руку, когда старшие инспектировали дядины лаборатории… Со мной поступили, как с сотнями провинившихся подмастерьев до меня – активизировали частично блоки в памяти и отправили на «боевое» задание… Обычное дело. Ведь если бы среди младших ступеней прошли слухи о том, что в Ордене существует смертная казнь, энтузиазма у послушников бы поубавилось… А «боевые» задания были отличным выходом.

Меня покоробило. Да уж, «идеальная» система. Точная имитация рангов шакаи-ар – старший способен одним словом убить младшего. Только у кланников к силе прилагалась ответственность, а у инквизиторов… Бедные мальчики, скольких отправили на такие вот «боевые задания»!

– Но… это все было затянувшееся предисловие, – продолжил Мейер, не замечая – или не желая замечать? – моего сочувственного взгляда. – Надо сказать, что мне повезло, Найта, что я выжил. Тогда вы использовали довольно сильное заклинание… Но дело в том, что все, кто работает с Древними, так или иначе становится менее чувствителен к магии. Таким образом, я выжил один из всех, в то время как должен был оказаться единственной жертвой. Ну и ирония… – он помотал головой. – А к чему я вел? Да все очень просто. Когда блоки сняли, я, конечно, сразу узнал «бездну». У нас в лаборатории артефакты этого типа называли «Святые врата».

Я дернулась, как будто меня ошпарили кипятком. В ушах набатом зазвучал голос Лешковича, уже почти год мертвого инквизитора, когда-то рискнувшего взять в заложники детей ведарси.

После прецедента в Ле Сервиоло, когда с Древними был заключен магический пакт, так называемый «Сервиольский договор», каждый демон, попадающий в наш мир через Святые врата или в результате жертвоприношений, обязан подписывать стандартное соглашение с одним из членов Ордена. Эрсе был моим партнером…

– Святые врата… – выдохнула я. – Невероятно. Мы могли понять это давным-давно… Но если это врата, то что же будет… ключом?

– Дар равейны, отданный добровольно, – без улыбки ответил Кей. Глаза у него превратились в серый пепел – взгляд иссушал и обжигал одновременно. – Также для открытия врат может использоваться сильно сконцентрированная магическая энергия. Часть ее поглощается, часть – «выталкивается» защитным полем. Своеобразный предохранительный клапан, ведь единовременно Святые врата могут впитать только ограниченное количество энергии. Для заключения договора и открытия прохода на тонкий план достаточно было одному из магов Ордена высшей ступени провести ночь рядом с активированным артефактом. Ведь любой маг не только манипулирует внешними энергиями, но и излучает некоторое количество своей собственной силы…

Меня прошиб холодный пот. Достаточно одному магу всего лишь ночь провести рядом с «бездной»… А сколько в Академии учеников? Пять тысяч, шесть? Десять? А взрослых магов?

Теперь ясно, почему образовалось такое обширное «безмагическое» пространство. «Бездна» просто отторгала ту силу, которую не могла впитать!

– То есть… сейчас с той стороны ждет Древний, который может прорваться нам в любой момент? – осторожно предположил ректор, отирая платком лысину. Бедняга, видно, не одна я перенервничала… Ну и новости…

– Не один Древний, а несколько десятков, – качнула головой Риан. Я только сейчас заметила, насколько бледна Танцующая. Ей тоже было не по себе. – А то и сотен. И если раньше требовался инквизитор, который заключал с Древним контракт, то мы со своими опытами настолько перенасытили «бездну», что почти превратили ее в стационарный портал, аномалию.

– Но не превратили же… – то ли утвердительно, то ли вопросительно прошептала я. Голос сел совершенно. Сердце колотилось где-то в ушах. Глаза ломило, как от температуры.

– Пока – нет, – жестко произнесла Риан. Между бровей у нее залегла тревожная складка, сразу делающая ее старше лет на десять. – И, к счастью, исследования, кроме очевидного вреда, принесли еще и пользу. Мы выяснили, что сила равейн, направленная на «бездну», временно закрывает ее. А теперь, со знаниями, полученными от Кея… – она запнулась и требовательно взглянула на Мейера.

– Сила равейн – палка о двух концах, – вскинулся юноша. – Дар, отданный добровольно, передает демону власть над частью этого мира, ведь равейны – это персонификация Изначальных сил, составляющих сущее. Но если эту мощь направить против Святых врат… Наша реальность сама отторгнет чуждый элемент. И лучше всего для этого подойдут равейны, чьи силы относятся к Тьме, Свету…

– …Жизни, Смерти или Эфемерату девяти отражений… – продолжила я тихо. Конечно – «жертвы», которые затворяют, согласно преданиям, врата в иной мир… Скорее всего, равейны погибали не из-за самого обряда, а потому, что выкладывались досуха… – И что же теперь делать? Ведь точных описаний обряда нет, а времени на поиски у нас может и не оказаться…

Холли внезапно опустил на стол ладони с резким хлопком.

– Что делать, деточка? Али и так не понятно? У нас есть Триада Искусств, да и Звезда Стихий вся в сборе… А ты, Дэй-а-Натье, фокус звезды, неужто силу Тьмой не подкрасишь?

Горло сдавило удушьем.

Я хотела сказать что-то, но не могла.

Да и не успела бы опередить Ксиля, наверное, даже если бы и очень захотела.

– Что вы хотите этим сказать? – по-гадючьи прошипел Северный князь, зло щуря синие, как грозовое небо, глаза. – Что Найта должна стать… жертвой?

– Чего ж сразу жертвой-то? – всплеснул руками Холли с изрядной долей театральности и доверительно понизил голос: – Али привычка?

Еще минуту назад я готова была поклясться, что консультант не только не в курсе сложной истории взаимоотношений Северного князя и меня, но и вообще едва замечает нас. А теперь в душу закралось неприятное подозрение, что Холо может знать то, что лично я хотела бы сохранить в секрете.