Текст книги "Тонкий мир (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 28 (всего у книги 56 страниц)

…Делая брату подсечку и роняя его в снег, я философски размышляла о том, что после моего совершеннолетия с фразой «прими обстоятельства» я расстанусь навсегда. Или сроднюсь – это как посмотреть.

Ведь, в сущности, взрослая эстаминиэль – это и есть те самые «подавляющие обстоятельства».

ГЛАВА 22: УПАВШАЯ ЗВЕЗДА

Мы с Хэлом не виделись уже давно. Будь мой братишка немного терпимее к физическим проявлениям радости, я бы при встрече просто повисла у него на шее, вереща от восторга. Но он, как истинный будущий некромант, да к тому же еще и подросток, питал к сестринским всплескам эмоций угрюмую неприязнь.

Но судя по тому, с каким удовольствием Хелкар макал меня в сугробы, он тоже рад был меня видеть.

– Все, дети, угомонитесь, – вмешался Дэйр, когда коварный снег начал забиваться мне под воротник. – Я понимаю, что вы соскучились друг по другу, но… – два снежка почти одновременно врезались целителю в лоб и в висок. У Дариэля и до того голова была в снегу после бурана, но теперь просто места живого не осталось… то есть сухого. – Хэл, делаю тебе выговор. Нэй, отряхивайся, если ты в таком виде зайдешь в Академию, с тебя ручьем потечет.

– Если вы надеетесь на то, что внутри сможете согреться, вынужден вас разочаровать, – вступил в диалог молчавший до сих пор мужчина, который пришел с Ксилем. – Магия почти не работает, а каминов и печей хватает только на обогрев комнат. Да и с топливом проблемы, даже если учесть, что мы используем алхимические составы для пропитки дров и угля.

– Но там хотя бы плюсовая температура? – вежливо поинтересовался Дариэль.

– Да, около семи-двенадцати градусов в коридорах…

– Значит, снег все-таки растает, – заключил целитель. – Нэй, отряхивайся. И ты тоже, Хэл. Что же касается отопления… простите, уважаемый, как мне обращаться к вам?

Мужчина спохватился и шагнул вперед, протягивая ладонь для рукопожатия.

– О, простите, забыл представиться, – в голосе его было искреннее смущение. – Александр Хайер, дежурный комендант общежития. Госпожа Риан поручила мне заняться вашим расселением… то есть заселением, – неловко закончил он.

Дэйр протянутую руку поначалу проигнорировал – не из вредности, разумеется. Просто у эльфов так здороваться было не принято, и наверняка он не сразу сообразил, в чем дело. Да и хватать целителей за руки – моветон в своем роде, потому что такое прикосновение считается довольно личным. Но в итоге, несмотря на отсутствие плохих намерений, неловкость только усугубилась. Маг нахмурился и убрал руку в карман.

– Приятно познакомиться, – Дэйр, видимо, вспомнил свои познания в человеческом этикете, но тему рукопожатия предпочел замять, чтобы не доводить ситуацию до абсурда. – Я – Дариэль эм-Ллиамат.

Маг застыл. А потом вдруг засиял восторженно-недоверчивой улыбкой, словно подросток, увидевший рок-звезду в поселковом универмаге.

– Дариэль эм-Ллиамат? – с неподдельным восхищением переспросил Александр, и думать забыв об оплошности Дэйра. Только присмотрелся к его лицу – и охнул: – О, не могу поверить… Я учился на ваших работах! Даже поступил потом на факультет целительства! Тот самый, подумать только..

– Полагаю, тот самый, – спокойно кивнул Дариэль, закаленный потоками лести, которые изливали на него на научных конференциях, проходящих в Приграничном. Последняя состоялась года полтора назад, когда Дэйр отдувался за двоих, представляя исследование по антидоту от солнечного яда. – Сейчас я временно отошел от практики, чтобы посвятить себя научным изысканиям, – предупредительно добавил он, чтобы не вызвать ненужных вопросов. Я восхитилась своим эльфом – мало кто смог бы, не меняясь в лице, разговаривать на такую болезненную тему. К тому же Дэйр не соврал ни капельки – только немного сместил акценты. – Получается, что в Академии сейчас заправляет эстаминиэль Риан, так, господин Хайер? – поинтересовался Дэйр, улыбаясь типично по-эльфийски – вежливо и с таким чувством собственного достоинства, что впору было принять его за высшее существо, снизошедшее до простых смертных. У Меренэ подобная улыбка смотрелась бы оскорбительно. Но взгляд Дариэля светился такой доброжелательностью с капелькой самоиронии, что противостоять эльфийскому обаянию и не таять мог бы только человек с весьма скептическим умом.

Маг, очевидно, к таким не относился.

– Можете звать меня просто Александр, – услужливо предложил он, глядя на Дэйра с неприкрытым восхищением. – Да, вы правы – отчасти. Главную роль в исследовании аномалии на себя взяла триада искусств, поэтому к госпоже Риан сейчас обращаются чаще, чем к официальному начальству. Да и решать многие бытовые вопросы, связанные с жизнеобеспечением Академии, могут только равейны. Наша магия практически не работает, за исключением амулетов и алхимических составов. Можно сказать, что мы на военном положении, – усмехнулся он, зябко кутаясь в длинное пальто. – И командуют нами эстаминиэль. Даже шакарские старейшины не рискуют с ними спорить… Вот уж не думал, что все дойдет до такого, – очень лично и доверительно пожаловался Александр. – Еще пару лет назад никто не мог и представить, что мы станем сотрудничать с равейнами. Даже был какой-то инцидент с отчислением ведьмы, провалившей исследование…

Я поперхнулась от удивления.

– Ничего себе! – возмутилась я. – Так теперь это называется провалить? А что, мне надо было остаться и отдать свои разработки за так? Противоядие, между прочим, представили общественности всего через полгода.

Господину Хайеру понадобилось всего несколько секунд для того, чтобы сообразить: эта девочка перед ним – та самая ведьма.

– Полгода работы с самим Дариэлем Изгнанником – это солидный срок, – едко возразил мне маг, ощетиниваясь. На Дариэля он по-прежнему бросал полные восхищения взгляды, но сейчас в них появилось что-то заговорщическое, вроде просьбы: «Ну же, мы ведь с тобой оба – целители, ученые, осади наконец эту девчонку!»

Не на того напал.

– Дариэлем эм-Ллиамат, – холодно поправил Дэйр. Доброжелательность и самоирония сгинули из интонаций, словно их и не было, оставив только ледяную и совершенно оправданную снисходительность. Ох, маг сделал большую ошибку, назвав его Изгнанником именно сейчас. Всего неделя прошла после достопамятного разговора с Меренэ… – И работа на самом деле заняла меньше месяца, потому что Нэй практически все сделала заранее и сама. Из многих и многих моих учеников у нее, конечно, получилась не самая чистая и безошибочно исполненная дебютная работа, но одна из самых смелых и интересных. И действенных, – едко улыбнулся Дариэль. – Результат этой работы, собственно, стоит у вас за спиной и тщетно пытается сохранить сумрачный вид, – я мельком глянула на князя, угрюмо, исподлобья наблюдающего за ничего не подозревающим магом. – Можешь уже расслабиться, Ксиль, все равно никто тебя серьезно не воспринимает, – любезно предложил он князю, тут же согнувшемуся в приступе хохота. – Даром, что Северный князь – ведешь себя, как вздорный подросток, – с мнимым осуждением покачал головой Дариэль, преследуя, кажется, одну цель – припугнуть мага.

Веселье у Максимилиана продлилось недолго. Секунда – и он уже серьезен… почти.

– Да, дружок, ну ты и попал, – фамильярно похлопал Ксиль заметно перетрусившего Александра по плечу. Кажется, тот только сейчас осознал, кем был смешливый черноволосый юноша с нечеловечески синими глазами. – С первых же минут разозлить эстаминиэль Дэй-а-Натье, ее наставника, друга – это я себя имею в виду, да еще и брата… Правда, он вряд ли вам что-нибудь скажет, все-таки вы профессор – но когда-нибудь Хелкар закончит Академию, вер-р-рно? – последнее слово Ксиль почти промурлыкал. Хэл мрачно нахмурил брови, подтверждая слова князя. – И тогда-то он вспомнит, как к его сестре цеплялись… Невежливо. Разве так гостей встречают? – он ленивым котом скользнул к магу. Черные когти легко царапнули воротник широкого плаща в опасной близости от шеи.

Ткань повисла полосами.

– Приношу свои извинения, – сухо произнес маг и сделал шаг назад, стараясь скрыть нервозность. – Был неправ. Позвольте проводить вас в общежитие. Сейчас у нас тесновато, но, думаю, еще пару свободных комнат мы найдем.

– Мы будем очень признательны, – вежливо поблагодарила я его за всех нас, потому что Дэйр все еще изображал ледяную статую, Ксиль – хищно и завлекательно скалился, а мой брат, кажется, и вовсе задумал переплюнуть в мрачности Рэмерта. – А где сейчас Риан?

– Наверное, у себя в комнате, но ничего не могу гарантировать, – беспомощно развел руками Александр, с опасением косясь на князя. – Возможно, она отправилась в библиотеку или в лаборатории… Предсказать поведение уважаемой эстаминиэль практически невозможно.

Я приуныла. Академию по размерам можно было сравнить с небольшим городком. Не в характере Риан сидеть на одном месте, так что искать ее можно до бесконечности… А нити по-прежнему почти не было видно, даже если хорошенько сосредоточиться. Оставалось полагаться на удачу и чужие советы, причем не факт, что второе надежнее первого.

В холле было тепло. После почти тридцатиградусного мороза любая плюсовая температура создавала впечатление курорта. Плохо только, что снег на куртке, который я поленилась отряхнуть, растаял почти сразу же. Впрочем, Дэйр, давший мне полезную рекомендацию, и сам ей не воспользовался, и теперь запоздало пытался вытряхнуть из намокших волос кусочки рыхлого льда – остатки наших с Хэлом «снарядов».

– Может, сразу пойдем в комнаты – согреешься у камина, просушишь волосы, переоденешься? – робко предложила я. – Здесь сквозняков полно…

Дариэль только отмахнулся, с любопытством поглядывая вокруг. Ему, кажется, было интересно все – и крутые лестницы, и серые стены из шершавого камня, и гулкое эхо под высокими потолками…

– Позже. У меня на это целый вечер будет… Не беспокойся, не простужусь, у меня иммунитет хороший… теперь – так просто замечательный, – улыбнулся он ободряюще. – Успею еще в комнате насидеться. А в Академии мне еще бывать не приходилось. Пусть Хэл пока покажет мне, как он здесь устроился – комнату в общежитии, аудитории… Встретимся, когда ты закончишь свои дела с Риан.

– А как я узнаю, куда идти?

– Я скажу, – хмыкнул Ксиль. – Зачем еще нужны телепаты? Буду дожидаться вас с Дэйром на кухне, как примерная домохозяйка… Парень, а здесь есть кухня? – снисходительно обратился он к Александру.

«Парень», на свету оказавшийся тощим, среднего роста мужчиной с лошадиным лицом и суровой складкой между бровями, поежился и нехотя признался:

– Нет. У нас даже комнат с учебными лабораториями осталось немного… Почти все помещения либо заняты, либо непригодны для житья. Есть помещения без каминов и печей, но в них сейчас невозможно находиться – там мороз, как на улице, – торопливо пояснил он, глядя, как лицо Ксиля приобретает все более суровое выражение. Я чуть не лопнула, пытаясь запихать обратно в себя дурацкое хихиканье, так и рвущееся наружу. Не знаю, как, но князь пока умудрялся не переигрывать, оставаясь и грозным, и обаятельным. – К тому же западная башня Терсис закрыта для посещения… Оптимально было бы выделить комнату в Колата или Сириус… Я подберу для вас наилучший вариант, поверьте!

– Верю-верю, – успокаивающе улыбнулся Ксиль, пряча клыки. – И даже сам за этим прослежу… Малыш, ты не потеряешься одна в этом хаосе? Коридоры тут, похоже, путаные…

– Не потеряюсь, – уверенно мотнула я головой. – Три месяца здесь прожила… Кстати, а можно выделить комнату именно в Сириусе? Мне тогда не придется привыкать к новому месту.

Под пронзительным взглядом Максимилиана Александр дернулся и угодливо закивал:

– Конечно-конечно, именно так мы и поступим…

Хэл старательно отводил глаза от лебезящего мага, делая вид, что ничего такого не происходит. Конечно, ведь мы потом уедем, а ему здесь еще три года учиться… Сам-то комендант власти особой не имеет, но может запросто стукнуть кому-нибудь из деканата, и тогда Хелкару даже заступничество Рэмерта не поможет.

«Не волнуйся, этого Александра каждый день кто-нибудь шпыняет, – мысленно успокоил меня Ксиль. – Мне даже жалко этого несчастного человечка. Я, пожалуй, не буду его слишком сильно пугать… Оцени мою добродетельность!»

«Ценю», – отозвалась я скептически.

Ксиль был неисправим. Снаружи – вредный подросток, изнутри – опытный манипулятор… Вот только бывали ситуации, в которых отличить одно от другого было сложновато.

– Ну, так где твоя комната? – весело и предвкушающе обратился Дэйр к Хэлу, снимая напряжение. – Отведешь меня?

– А? Отведу, да, – угрюмо кивнул мой брат. – Нэй, поговорим потом?

– Ладно, – согласилась я. – Приходи в любое время… и меня зови к себе – тоже.

Ксиль подмигнул и потянул Александра в коридор налево, безошибочно угадывая местонахождение башни Сириус. Хэл с оживленно болтающим Дэйом отправился направо. Я некоторое время постояла в холле, а потом начала подниматься по лестнице – и лаборатории, и библиотека находились в восточной башне Нюкта. Если не найду Риан сегодня – попытаю счастья завтра. Не такая уж у меня важная информация, время терпит. Ведь главной-то задачей было увезти Дэйра из шумного человеческого города и завалить свежими впечатлениями, чтобы ностальгия не заедала.

Удивительно, но за то время, пока я слонялась по коридорам и лестницам Нюкта, на моем пути не встретилось ни одного студента. Странно, время-то еще было не позднее – шесть или семь часов, уж не помню, какая зимой разница с Зеленым. Зато даже в куртке меня просквозило – дуло изо всех щелей. Наверное, за изоляцию тоже отвечала магия…

Интересно, а почему здесь так пустынно? Комендантский час, или ребята к экзаменам готовятся, или просто никто не хочет вылезать из теплых спален в промозглые коридоры? Надо будет потом у Хэла поинтересоваться. Все-таки тишина для учебных заведений – понятие даже не столько ненормальное, сколько аномальное…

Лаборатории были закрыты. Я пару раз дернула ручку, постучала без энтузиазма, а потом отправилась в библиотеку. После выходки у ворот мне совершенно не хотелось дергать нити по пустякам. Лучше завтра попросить Рэма помочь мне. Или Ксиля – он телепат, должен чувствовать ведьм.

Особенно таких, как Риан.

Немного сомневаясь в целесообразности сегодняшних поисков, я поднялась еще на два этажа вверх и осторожно потянула на себя двери библиотеки. Они отворились бесшумно.

Внутри горел свет и было тепло. Пост дежурного библиотекаря пустовал. Странное давление, блокирующее магию, здесь немного ослабело, и я с удовольствием воспользовалась возможностью безопасно полюбоваться на нити.

На колдовском уровне библиотека сияла. Нет, не так – она обволакивалась изнутри мягким светом, исходящим от силуэта в лабиринте стеллажей.

Эстаминиэль. Но не Риан.

Подстегиваемая любопытством, я быстро нашла дорогу к источнику сияния. Им оказалась немолодая полноватая женщина, читающая что-то с экрана ноутбука. Время от времени пухлые руки начинали порхать по клавиатуре, а потом ведьма снова впадала в созерцательную задумчивость.

Когда я сделала шаг из темного коридорчика к ее креслу, женщина внезапно подняла на меня глаза – теплые, цвета черного кофе. Отсветы от экрана плясали на коротких волосах, покрашенных рыжеватыми «перьями», дробились в коричневых топазах серег…

– Здравствуй, Дэй-а-Натье, – произнесла Творящая из триады искусств. – Я тебя уже заждалась.

– Здравствуйте, леди Мелисса, – слабо улыбнулась я. – Рада вас видеть.

Сердце у меня екнуло от тревожных предчувствий.

– Присаживайся, – заботливо указала она на кресло, накрытое пледом. – Замерзла?

– Немного.

– Тогда немного горячего чаю тебе не помешает, – улыбнулась Мелисса, и от уголков глаз разбежались лучики-морщинки. – Поможет расслабиться… С мятой, с лимоном?

– С лимоном, – я осторожно присела на самый краешек кресла, хотя очень хотелось забраться с ногами и закутаться по уши в мягкий плед. Внезапный приступ беспокойства-озарения медленно отпускал, оставляя только неприятное послевкусие. Как будто огромная черная собака хотела цапнуть за ногу, зарычала – и вдруг передумала и улеглась у дверей, сверля глазами-бусинами. – Но без сахара. Можно?

– Конечно, милая.

Мелисса составила ноутбук с коленей на столик и взяла блокнот. Черканула пару строк… А потом звонко, по-мальчишески, прищелкнула пальцами.

На столе появились две чашки с горячим-горячим чаем. Не тоненькие, фарфоровые, а как будто сбежавшие из дачного сервиза: большие, круглые, с яркими оранжевыми цветами. От чая исходил уютный и смутно знакомый с детства аромат, как будто в заварку добавили душистые смородиновые листья. Со дна медленно всплывали тоненькие кружочки лимона. С краю, на блюдечке, лежали куски коричневатого сахара.

– Угощайся, – гостеприимно предложила Мелисса, – откладывая блокнот.

Я скосила глаза. На белом листе было аккуратно написано: «По щелчку, как по волшебству, на столе появились две чашки именно с таким чаем, какого и хотелось ей».

Честно говоря, с таким способом колдовать я сталкивалась впервые. Даже мурашки по спине пробежали от волнительности момента.

– Вы управляете своим даром с помощью только слов?

Мелисса с видимым удовольствием пригубила горячего напитка. Поколебавшись, я последовала ее примеру.

Чай был очень кислый. Как раз такой, какой мне нравился.

– Я создаю истории – вот это мой дар. А магия всего лишь их воплощает, – совершенно непонятно пояснила Творящая, но я не стала углубляться в дебри и просто кивнула. Мне было любопытно другое.

– Получается, ваш дар схож с пророческим? Управление бытием через слово?

Мелисса помедлила с ответом. Язычок пламени в алхимическом светильнике дернулся и вдруг разгорелся ярче, будто получив приток кислорода.

– Сложный вопрос… – еще один долгий глоток. – Начать, пожалуй, следует издалека. Все мы по сути делаем одно и то же – через более тонкие слои эфемерата воздействуем на грубые. Но полностью осознают свои действия только сестры иллюзиона, живущие на всех уровнях одновременно. А мы, остальные – как калеки. Кто слеп, кто глух… – усмехнулась она. – Вот и приходится довольствоваться тем, что имеем. Ты – колдуешь через нити. Это словно осязание пополам со зрением. А у меня инструмент – слово… как будто я полностью лишена возможности воспринимать тонкие слои, но зато могу им указывать. Вслепую. С одной стороны, очень удобно. Мелкие желания, вроде этого замечательного угощения, – Мелисса кивнула на чашки, – исполняются мгновенно. Мне даже не надо раздумывать над формой заклинания, над плетением… Магия все решает сама. Но с другой стороны, тонкий инструмент – значит слабый и хрупкий. Мне не хватает мощи для того, чтобы устроить что-нибудь по-настоящему глобальное… вроде того, что ты сделала с бурей. Это удивительно, особенно здесь, где магия почти не работает. Но у мощного инструмента есть один недостаток. Догадываешься, какой? – взгляд ее стал немного печальным.

Еще б я не догадывалась! Из-за этого «недостатка» я хуже последней равейны. Иногда кажется, что лучше было бы остаться на седьмой ступени – без вечной молодости, без яростной, сметающей всякой контроль силы…

Остаться собой.

– Это очень неуклюжий… инструмент, – сердито пробурчала я, грея ладони на чашке и сознательно гася собственное раздражение. Что уж теперь кипятиться, ничего не попишешь… У меня ни материализация, ни перенос предметов, ни даже простейшие косметические заклинания с первого раза не получались. Только то, на чем я руку набила еще до инициации – амулеты, телепортаторы, отвод глаз – выходило сносно.

– Совершенно верно, – без улыбки, за что я была жутко благодарна, ответила Творящая. – В мелочах ты беспомощнее любой каэли или даже аш-равейны… Но зато тебе под силу то, на что я, например, замахнуться не могу по определению. Скажем… – пауза интригующе затянулась – … уничтожение Древнего. А ты дважды не только выживала после такого столкновения, но и выходила из него победительницей.

Я чуть не подавилась глотком чая. В носу тут же стало кисло. Я неловко поерзала в кресле, машинально натягивая плед на колени.

– Ничего себе, победительницей… – пробормотала я, отводя взгляд. Слава демоноборца мне была ни к чему. Уж очень обязывают такие титулы. И не заметишь, как тебя, чересчур удачливого «воителя», погонят на битву с очередным злом. Это все равно, что стать старостой в пятом классе – до выпуска будешь тянуть лямку. – Там победой и не пахло. Если вы о моих приключениях на побережье, то я сама не поняла, как все вышло. К тому же мне помогал самый настоящий менестрель – истинный… та девушка… Не помню, как ее звали. А второй раз, когда мы с Энни… то есть с Феникс штурмовали инквизиторскую базу, то все сделал Клод.

У Творящей был слишком внимательный взгляд для того, чтобы посчитать наш с ней разговор просто отстраненной беседой на философские темы. И это мне очень-очень не нравилось.

– К слову, о базах, – задумчиво улыбнулась Мелисса. – Совсем позабыла о вашей последней выходке с Северным князем. Получается, что с Древними ты сталкивалась целых три раза, так? – поинтересовалась она.

Меня охватило стойкое чувство, что эти вопросы – не проявление праздного любопытства. Интересно, а Айне могла рассказать королевам полную версию пророчества? Вряд ли Совет уж совсем ничего не знает, так что вопрос только в степени осведомленности.

Мелисса машинальным, привычным жестом потянулась к ноутбуку. Щелкнула мышкой на крестик, закрывая старую страницу…

Древние, наша инициация, изменение политики Ордена – звенья одной цепи, Айне давно намекала на это. Долгое время я старалась держаться подальше от судеб мира – пусть решением глобальных проблем занимаются те, кто умеет. Но все равно приключения словно хвостом за мной ходили. Впору и правда поверить в пророчество… Но как не хочется!

Интересно, а Айне знает, чем все закончится? Надо бы у нее спросить… Как-нибудь, при встрече…

Еще щелчок – и экран погас. Мелисса мягко опустила закрыла ноут, превращая его в безмолвную, невзрачную, серую коробочку.

Это если не знать, что находится внутри.

– Четыре, – ответила я после неловко затянувшейся паузы. – Четыре раза, если считать происшествие в Пределах. Меренэ, наследница, совсем запуталась с личной жизнью и выбрала себе неправильного парня. Демона по имени Рэй. В итоге, конечно, недоразумение разрешилось в нашу пользу. Древнего убил Северный князь, Меренэ приняла в этом посильное участие и тем самым доказала отцу, что уже может отвечать за свои поступки. И теперь у Пределов новая Повелительница, – скомканно закончила я, тушуясь под внимательным взглядом Мелиссы.

– Ну-ка, поподробнее, – распорядилась эстаминиэль, стоило мне замолчать. В темных глазах появился нехороший металлический блеск с налетом заботливой сладости, какой бывает у прожженных политиков во время предвыборной кампании. – Расскажи мне все, что знаешь, Найта, – после обращений вроде «милая» и «дорогая», которыми изобиловала речь Мелиссы, мое имя прозвучало как-то по-особенному официально. – О смене власти в пределах нам известно, но вот подробности держатся в секрете. Расскажи, пожалуйста. Это важно.

Я беспрекословно подчинилась. Одной из целей поездки было донесение последних «Запредельных» сплетен до ушей королев. Так почему бы не рассказать обо всем сегодня и не освободиться от ответственности? Конечно, лучше было бы побеседовать с Риан, которая в последнее время фактически управляла Советом, координируя общие действия, но что знает Творящая – знает и Танцующая.

Леди Мелисса выслушала мой долгий и путаный рассказ с терпением учителя младших классов. По ходу повествования она делала в блокноте короткие пометки, которые потом обернулись почти четырьмя часами расспросов. Прояснение подробностей вымотало меня посильнее, чем недавнее колдовство. Кислый чай с лимоном, которым наполнялась кружка каждый раз, когда в разговоре появлялась пауза, чуть ли из ушей у меня уже не лился. Заманчивое на первый взгляд кресло обернулось пыточным инструментом, от которого болела поясница. Расшнуровать сапоги и расслабленно влезть в кресло с ногами мне не давало отчетливое опасение, что дома я надела заштопанные носки.

Но самое большое неудобство доставляло то, что мне пришлось врать. О Дариэле.

Слухи внутри Пределов Меренэ пресекла быстро. О том, что Дэйр, возможно, навсегда лишился дара, знали единицы – люди из специальных служб, дворцовый целитель, Лиссэ. Для остальных была приготовлена замечательная байка о травме и шоке после покушения, из-за которых Дариэль «временно посвятил себя науке».

О том, что Дэйр обращен, знали и того меньше – четверо. Только те, кто видел это воочию. И, естественно, докладывать королевам об истинном положении дел я не собиралась. Что знает один посторонний – знают все. А у Дариэля слишком много завистников, чтобы весть о том, что он потерял дар, не повлекла за собой нападки.

Когда время подошло к десяти, а мои тоскливые взгляды в сторону выхода игнорировать было уже совсем невежливо, Мелисса смилостивилась:

– Можешь идти. Пожалуй, лучше я поговорю еще с Северным князем. Вдруг он заметил что-то, что ты пропустила… Да и время уже к ночи. Ты устала, милая? – неожиданно заботливо спросила Мелисса.

Я с трудом подавила зевок. Комната плыла куда-то в мерцании светильников. Кажется, они постепенно гасли, погружая все в полумрак.

– Есть немного… На самом деле, меня в сон клонит еще после того колдовства. Уж не знаю, чего вы там углядели уникального и могущественного, но меня после него повело конкретно, – честно созналась я.

Мелисса растерянно повертела в пальцах ручку. А потом в глазах Творящей искорками рассыпалось странное веселье.

– В том, что после колдовства появилась некоторая слабость, нет ничего удивительного, Найта. На несколько секунд тебе удалось собственной силой нейтрализовать воздействие излучения, обуздать которое уже больше трех месяцев пытаются, да никак не могут королевы, старейшины и самые опытные маги.

Я впала в ступор. Натуральный, без единой мысли.

– Мне удалось… что?

– Нейтрализовать излучение, – с улыбкой повторила Творящая. – Поблизости от «бездны», как окрестили маги этот объект, творить новое колдовство невозможно в принципе. Даже амулеты – и те барахлят. Поэтому башня Терсис и изолирована – там, рядом с «бездной», излучение особенно сильно. А перевезти объект нельзя… Но примерно через восемьсот метров воздействие практически исчезает. Маги не могут колдовать в Академии. А мы, равейны, можем. Но не в пределах поля, а словно бы создавая свободное от излучения пространства внутри него. Как пузыри с воздухом в воде, – она шевельнула пальцами, и по комнате медленно разлетелись разноцветные мыльные пузыри с переливающимися стенками. Я провожала один из них взглядом, пока он не лопнул, наткнувшись на книжный корешок. Это словно вывело меня из транса. – Размер «пузырька» зависит от силы… Меня хватило только на эту библиотеку, – качнула головой Мелисса. Свет разбился тысячью бликов в коричневых топазах серег. – Риан может накрыть пару этажей… Сестры Иллюзиона, все вместе – башню. А ты, пусть и на короткое время, сумела загнать поле обратно в «бездну», как джинна в бутылку.

Н-да… А кто этого джинна выпустил, интересно?

Я плюнула на приличия и забралась в кресло с ногами, благо на эльфийские сапоги из савальского шелка грязь не налипала. Глоток остывшего лимонового чая показался живительным нектаром.

Обойти королев… Ничего себе. Пусть случайно, пусть ненадолго – но я оказалась сильнее их… Может, во мне правда есть что-то необычное?

Или нет?

А сделает ли это «что-то» меня достойной Максимилиана?

«Не дури, Найта, – сделала я себе мысленное внушение. – Навязанная пророчеством сила – это не повод гордиться. Все равно, что наследством от родителей хвастаться… Вот за разработку противоядия можно присвоить пару воображаемых медалей».

– А что вы делаете с этой, как ее… «бездной»? – неуверенно поинтересовалась я, казнясь за косноязычие. – Может, я могу помочь? – «И докажу хотя бы себе, что я чего-то стою».

– Исследуем, – туманно пояснила Творящая. – Если хочешь, Риан завтра найдет тебя и посвятит в подробности. Одно из главных направлений экспериментов – возможность противостоять излучению. «Бездна» пришла к нам из Ордена, – добавила она, вкладывая в одну простую фразу целую пропасть намеков.

«Бездна» – возможное оружие?

«Бездна» – осколок демонического мира?

Так ли случайно ее обнаружение именно в недавнее время?

По коже прошел холодок.

– Можете рассчитывать на мою помощь, – твердо сказала я. – Сделаю все, что в моих силах.

– А что насчет звезды?

– Звезды?

Наверное, в моих глазах отразилось такое искреннее непонимание, что Мелисса просто вынуждена была пояснить – терпеливо, без капли раздражения:

– Ты не хочешь позвать своих подруг? Понимаю, у них своя жизнь, но вы все-таки звезда. Дело одной – это дело всех. Помнится, всего несколько лет назад ты с таким упоением рассказывала о своих подругах…

Что-то в этих словах царапнуло меня отравленным коготком. Во рту стало горько.

«Дело одной – дело всех»… Ну да. Конечно-конечно. Именно поэтому Айне тащила на себе неподъемный груз пророчества, ни с кем не делясь своей ношей. Поэтому Феникс в одиночку отстаивала всех перед инквизицией, когда штурмовали Зеленый. И именно это, наверное, заставило Этну в одиночку решать проблемы с родителями, а Джайян – молчать о ссорах с Птицей. И, конечно, мнимое единство побудило меня обратиться за помощью в разработке противоядия не к звезде, а в Академию.

Сейчас другой принцип в ходу. Одной – легче.

Меньше вероятность, что подставишь остальных.

– Вы немного переоцениваете значение уз звезды, – тихо сказала я. – Мы повзрослели. И не общаемся теперь… как раньше. У каждой давно своя жизнь. Личная.

– Ах, так это теперь называется? – понятливо кивнула Творящая. Глаза цвета кофе нехорошо сощурились. – Личная жизнь… А во времена моего детства это называлось «трусость».

– Что? – от возмущения у меня горло перехватило, и вместо восклицания получился сип. – Это Феникс-то трусливая? Или Джайян? Да они без вопросов отправились со мной вызволять подопечных князя из лап инквизиции…

– А по чьей инициативе? Кто предложил их позвать? Кто предложил позвать того ведарси, Клода? – быстро спросила Мелисса, подаваясь вперед. Светотени сыграли странную шутку, смазав морщинки и омолодив Творящую лет на двадцать.

Я задумалась. Серьезно. И ответила, нехотя, с потаенным стыдом:

– Ксиль. То есть Максимилиан. Это он мне посоветовал.

– Вот именно, – откинулась Мелисса обратно в кресло. – Северный князь. Он привык действовать со своим кланом, как единое целое. Решать проблемы самого младшего и самому рассчитывать на поддержку даже слабейших. У шакаи-ар, телепатов, есть одно замечательное свойство – они могут запросто открывать друг другу сердце. В этом их сила. В единстве. В том, что они не боятся верить своим. Милая, – смягчилась она, глядя, как я краснею и комкаю в кулаках плед. – Ничего страшного, что сейчас вы будто бы разошлись. У всех бывают такие периоды… даже в семье. Вы действительно повзрослели. Ваша звезда, удивительное чудо – девочки-подруги, почти сестры, готовые жизнь друг за друга отдать – упала с небес на землю. И чуть не разбилась.