Текст книги "Тонкий мир (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 32 (всего у книги 56 страниц)

– Есть версии, что это такое? – мой голос прозвучал хрипловато, как после простуды. Давление на силу, на магию было столь велико, что я ощущала его физически. Жутко хотелось потянуться к нитям, коснуться их пальцами… Не колдуя, просто проверяя, что дар все еще со мной.

Но вряд ли бы Риан понравилось, что я игнорирую ее просьбы. Она велела воздержаться от магии, чтобы не портить академикам чистоту эксперимента.

– Сначала это выглядело, будто глыба неизвестного металла, которую инквизиция почему-то хранила, как зеницу ока. За девятью линиями контроля и бронебойной перегородкой, вроде этой.

Сильные, натруженные тренировками с оружием пальцы Риан легли на стекло – прозрачное, обманчиво хрупкое, неспособное оградить от «бездны» даже эту комнату.

– Естественно, мы заинтересовались столь тщательно охраняемым объектом, – продолжала Танцующая задумчиво. – И захватили его с собой. И почти сразу же выяснилась любопытная деталь – шакаи-ар, независимо от возраста и силы, на расстоянии примерно в три-четыре метра от «бездны» начинают испытывать неконтролируемый ужас, не позволяющий приблизиться к ней. Истощающий ужас, делающий беспомощным, заставляющий упасть на землю, свернуться в клубок и дрожать, ожидая, когда кто-то придет на помощь, – спокойным, и оттого еще больше нагоняющим жуть голосом говорила Риан.

Стало не по себе.

– Даже князья? – у меня вырвался удивленный вздох, затуманивший стекло.

А ведь и правда, рядом с перегородкой шакаи-ар не было. Да и вообще в этой лаборатории…

– Более того – даже старейшины, – без улыбки подтвердила Риан. – Правда, глава Крыла Льда не стал трястись. Он подошел к «бездне» почти вплотную, протянул руку, чтобы дотронуться до нее. Потом медленно развернулся, вышел из комнаты и уже там потерял сознание. Придя в себя, он подтвердил, что чувство иррационального страха не позволило ему прикоснуться к артефакту. И подобные результаты опытов заставили нас подумать, что это – разработка нового оружия против шакаи-ар.

Пока я слушала объяснения Риан, ученые привели в действие одну из установок и направили манипулятор с режущим диском к «бездне». Взгляд, как намагниченный, следил за передвижениями быстро вращающейся кромки лезвия. Зубцы коснулись живого камня…

Визг металла, сноп искр – и в итоге поломанная установка.

– Он стал прочнее, – почти равнодушно констатировала Риан. – Раньше удавалось взять образцы, но они быстро разрушались… Впрочем, не об этом сейчас. Итак, мы приняли артефакт за оружие и привезли его в крупнейший исследовательский центр – в Академию. После серии опытов, к которым были привлечены и равейны, и шакаи-ар, «бездна» вдруг пробудилась. И начала блокировать магию. Сперва в радиусе нескольких метров, потом – все дальше и дальше. И одновременно – вросла в этот постамент, как корнями. Вырвать ее невозможно, разрушению она не поддается. Выпилить с куском пола тоже не получается – нити неизвестного металла идут во все направления, оплетают здание, как грибница.

Я отчетливо представила эти хищно блестящие нити, пронзающие каменную кладку, перекрытия, прорастающие внутри стен…

Меня бросило в холод. Стекло показалось на миг раскаленным. Боги, это как сцена из фильма ужасов… Что же такое пробудили маги?

– Оно… живое?

– По внешним признакам – нет, – качнула головой Риан. – Разумная деятельность также отсутствует. Разве что это разум иного порядка, вроде «живого серебра», – я механически потерла кольцо пальцем. – Были разные предположения. В том числе – что эта штука копит магическую энергию, чтобы потом взорваться. Как позже выяснилось – не копит. Просто вытесняет ее за границы поля, как один газ вытесняет другой в школьных опытах по физике. Там, где кончается действие излучения, есть полоса, внутри которой колдовать в разы легче, чем в обычном пространстве. Маги, манипулирующие окружающей энергией, оказываются беспомощными рядом с «бездной». А мы, равейны, – в ее голосе прорезалась гордость за наш народ, – по-прежнему можем колдовать.

– Потому что мы используем свою собственную силу? – закономерно предположила я.

Интересно… получается, те, кто работает на батарейках, образно выражаясь, лучше защищены, чем другие, которых можно просто «выключить из сети»? Значит, в теории, колдуны и колдуньи, которые творят волшебство, высвобождая внутреннюю силу вещей, тоже не зависят от бездны… Но почему тогда шакаи-ар настолько уязвимы?

Они также используют свои собственные силы. Но «бездна» повергает их в ужас.

Опасная вещь.

– Да, поэтому, – кивнула тем временем Риан. – Как будто наша сила вытесняет это искусственное поле и позволяет вернуться энергии на место. У меня получается иногда загнать излучение обратно в «бездну»… формально – ограничить его парой метров в радиусе от артефакта. А ты… – мне достался тяжелый, пронзительный взгляд. – Ты вчера сотворила что-то совершенно необычное, Нэй. На несколько секунд ты «выключила» поле. Привела артефакт в неактивное состояние. Возможно, это связано с тем, что свет и тьма – стихии наиболее чистые, максимально близкие к Изначальному. Да и мало в мире Дэй-а-Натье… А значит, вся сила этой стихии сосредоточена в тех, кто жив. В тебе и еще полутора десятках девочек по всему миру.

То, как на меня посмотрела Риан, мне не понравилось. Будто оценивала: как выгодней распорядиться редким ресурсом – сразу бросить в пекло или приберечь на потом? В том, что меня… собираются использовать, сомнений не было.

Боги, да от этого дара одни неприятности! По пальцам можно пересчитать случаи, когда он мне помог, и, как правило, само его существование эти «случаи» и провоцировало. Я не должна была обладать такой силой. Родиться, жить и умереть равейной седьмой ступени – вот мой предел. Учиться у Дэйра алхимии, открыть свое дело, завести семью… Не совершить в жизни ничего выдающегося, но зато всегда принадлежать только себе.

А дар… дар обязывал. Я не хотела ввязываться в изучение «бездны», она пугала меня. Какие-то сомнения оставались до того, как моим глазам предстал этот жуткий, дышащий, живой камень, прорастающий корнями в стены замка. Но теперь… нет. Ни ради репутации перед Ксилем, ни ради славы… Ни за что. Слишком страшно и чуждо.

Но ведь влезть во все эти дрязги придется. Риан так глядела на меня, что даже ребенку стало бы ясно: скоро прозвучит просьба о маленьком одолжении. Например, поколдовать и попробовать «выключить» излучение еще раз. Просто в порядке эксперимента.

А просьба королевы, тем более такой, как Танцующая – не то, в чем можно запросто отказать. В конце концов, это ведь часть жизни Риан – влезать во все передряги, заслоняя собой более слабых… Как и у любой другой эстаминиэль. Когда-нибудь и мне придется делать то же самое. Справляться с тем, на что у других не хватает могущества. Вечно лезть на рожон. Думать о судьбах мира, разбираться в политике кланов, просчитывать проекты соглашений…

Это – забота тех, кто сильнее. И мне придется. Я привыкну. Я уже почти привыкла. Иначе бы не произнесла тихо, сама себе не веря:

– Я могу чем-нибудь… помочь?

Серые глаза Риан торжествующе вспыхнули.

– Конечно. Эксперименты можно начать с завтрашнего дня. Я возьму подготовку на себя… А ты вызови сюда звезду. Возможно, вместе вам работать будет легче, чем тебе в одиночку. И не грусти, – улыбнулась она неожиданно тепло, будто и впрямь сочувствовала. – Все боятся взрослеть. Думаешь, у людей сложностей меньше?

– Я ничего не боюсь, – буркнула я. – И вообще не совсем понимаю, о чем вы.

По моим щекам разлился предательский румянец. Это было отчетливо видно даже в таком ущербном зеркале, как защитная перегородка из бронебойного стекла. Совсем рядом суетились десятки людей, что-то измеряя, записывая, бурно обсуждая взволнованными, полными энтузиазма голосами. Но по ощущениям я была бесконечно далеко от них… От них всех, включая мудрую и довольно жестокую женщину в образе юной девушки со старыми-старыми глазами.

– Понимаешь, – спокойно сказала она, отводя взгляд. – Но все будет хорошо. Просто поверь мне. Мы все через это прошли. Жизнь – лотерея, как говорят сейчас. И иногда кто-то совершенно случайно вытягивает выигрышный билет. Это может быть богач, скупающий их дюжинами в надежде преумножить свои сокровища, а может – студент, которому билетик выдали на сдачу в киоске.

– А могу быть и я… – мой ответ прозвучал совсем тихо.

– Запросто, – Риан прислонилась лбом к стеклу и тяжело вздохнула. – Знаешь, у меня в семье не было никого из ведьм. Поэтому когда сила начала пробуждаться… В общем, неспокойное выдалось времечко. И меня все время мучил один вопрос: почему именно я? За что мне этот дар? Неужели я должна совершить что-то великое… но почему я, почему не более достойные люди? – она опустила ресницы. – А потом поняла, что это просто судьба. И очень, очень многие посчитали бы ее счастливой. А что касается сомнений… пойми, ни один человек из тех, что выигрывают в лотерею, не может поверить в это с первой же секунды. Все пройдет, Найта, – Риан ободряюще улыбнулась и скосила на меня взгляд. – Боги, подумать только, еще недавно Мелисса проводила со мной вот такую же беседу, а теперь я сама просвещаю юных эстаминиэль…

– Сколько тебе лет? – неожиданно вырвался вопрос.

– Сто сорок семь, – фыркнула Риан. – Ерунда по сравнению с твоим князем, да?

Я машинально кивнула… но вот про себя подумала, что если поставить рядом Риан и Максимилиана, то разница в возрасте не будет так уж бросаться в глаза. Наоборот, в чем-то Танцующая покажется даже старше князя… Значит, у меня тоже есть шансы его догнать? И ждать придется не тысячи лет, а всего лишь век?

– Ну, уже лучше – замечательная мечтательная улыбка, – по-доброму рассмеялась Риан. – Слушай, время к обеду, не хочешь составить мне компанию?

– Ой… даже не знаю… – вильнула я. Отказывать было неловко, но общения с эстаминиэль с меня на сегодня было довольно. – Мы с Ксилем договорились встретиться внизу, в столовой…

– Хочешь провести обед в романтической обстановке? – совсем по-девичьи, кокетливо и насмешливо, подмигнула Риан. – Не буду тогда вам навязываться… Но дорогу-то хоть найдешь?

– Постараюсь, – не очень уверенно откликнулась я. – Спрошу у кого-нибудь, если что.

– Как знаешь, – пожала плечами Риан. – Но до выхода из лабораторий я тебя провожу.

– Спасибо, – улыбнулась я почти искренне. – Это было бы совсем неплохо.

Выбирались мы обратно через те же кладовки. Теоретически они закрывались магией, так что посторонних там не должно быть, но на практике равейны преспокойно срезали там путь. У выхода с этажа, где на контрольном пункте молодой маг нежно касался пальцами тонкой дубовой веточки, прорастающей прямо из столешницы, я узнала, что Рэм ушел еще десять минут назад и выглядел некромант при этом якобы очень взволнованным.

Надеюсь, у него не будет проблем из-за той оставленной аудитории… А то получается, что виновата я – вытащила его на прогулку в рабочее время.

Впрочем, узнать подробности можно и потом.

В обеденный перерыв коридоры были куда оживленнее, чем вчера вечером. Сновали туда-сюда студенты, закутанные в куртки или пушистые свитера. Мрачно зыркали на всех пробегающих мимо дежурные по этажу. Пару раз я видела, как вокруг парней явно шакарской внешности собирались группки молодежи, и хотела подойти и пригрозить вампирам вниманием Ириано, но потом решила, что это не мое дело. Вряд ли шакаи-ар станут убивать в стенах Академии, а все остальное поправимо и даже пойдет на пользу излишне любопытным особам. И вообще, теоретически это кланники здесь для того, чтобы охранять студентов, так зачем же наоборот – прятать вторых от первых?

Совесть вполне успокоилась на этой мысли, и больше я в сторону шакарских поклонников и поклонниц даже не смотрела. Ну, а в столовой стало не до того.

Ксиля я нашла далеко не сразу, даже после телепатического контакта. Почти все столики были заняты, студенты галдели хуже, чем у Рэма на уроке, в воздухе пахло смесью жареного мяса и вареной капусты, кто-то ругался из-за опрокинутого подноса, кто-то клянчил у поваров сладкое… Наконец, терпение у князя иссякло. Он ужом просочился сквозь толпу прямо ко мне и, ухватив за рукав, притащил к столику на преподавательской половине, спрятавшемуся за колонной.

– Прошу, – шутливо поклонился он, указывая раскрытой ладонью на наше место. – Только для вас сегодня, прекрасная юная госпожа, этот луковый суп, нежнейшие бутерброды с вареной колбасой и самый свежий компот из сухофруктов… А будешь ржать, не получишь добавки! – хмыкнул он, глядя как я пытаюсь сдержать рвущийся из груди смех.

– Обойдусь и без добавки, – нахально подмигнула я ему, усаживаясь за стол. – Особенно этого, с луком… Оно странно выглядит. Привет, Дэйр. Как спалось?

Естественно, вопрос был контрольный – помнит или не помнит эльф об утренних событиях. Ксиль незаметно подмигнул мне и сел рядом.

– Привет, – улыбнулся целитель, вертя в пальцах ломтик белого хлеба. – Спалось замечательно, наверное, надо поблагодарить Максимилиана за то, что он… э-э… уговорил меня перебраться в вашу комнату. Я вчера вспылил немного, – тонкие пальцы отломили кусочек хлеба и плавно размяли его. – Полагаю, это влияние регенов. Перед князем я уже извинился… Прости меня, Нэй, – мягкий взгляд окутал меня темной зеленью и теплом. – Я наговорил много лишнего. Прошу, не бери в голову и не держи зла.

Я покраснела и уткнулась в тарелку, от смущения проглатывая целую ложку подозрительного супа. Хм, а на вкус неплохо, только остыло все порядком.

– Никаких проблем, – я лишь усилием воли заставила себя встретиться с Дариэлем взглядом. С виду целитель был расслаблен, но кто знает, что творилось у него в душе? – Мало ли кто чего наговорил? Да я в любом случае не могу на тебя сердиться, ты слишком много для меня значишь.

Ксиль поперхнулся супчиком и потянулся за салфеткой. Дариэль с едва заметной улыбкой передал ему сложенную вчетверо бумажку.

– Держи, князь мой, – тон был смертельно серьезным, что еще больше подчеркивало шутливость слов. – И будь аккуратнее, не спеши – вечно ты, как ребенок…

– На себя бы посмотрел, – хмыкнул Максимилиан. – Кстати, Найта, а что ты на сладкое будешь?

– Кроме компота? – неуверенно уточнила я, глядя на всплывающие со дна стакана груши. – Даже не знаю…

– Это не обязательно пить, если не хочешь, – как капризницу, успокоил меня Дэйр, отодвигая кружку с глаз долой. – Ксиль может доесть суп и принести нам с кухни что-нибудь вкусное… Он, кажется, нашел общий язык с поварами, – быстрый взгляд в сторону князя.

– Намек понял, – расплылся в улыбке тот и отложил ложку. Супа в тарелке оставалось еще больше половины, но, видимо, князю в отличие от нас с Дэйром местная кухня пришлась сильно не по вкусу. – Ждите уж, сластены…

Проходя мимо меня, Ксиль дернул шарф, разматывая, и чмокнул солеными, пахнущими луком губами в щеку.

– Фу, – шутливо отмахнулась я от него шарфом.

– Как не стыдно, – поддержал меня Дэйр. Глаза у него смеялись.

Ксиль в притворном гневе насупил брови… а потом резко наклонился к целителю и цапнул его за ухо чуть ли не до крови.

И смылся прежде, чем Дариэль догадался облить его компотом… или что там делают в таких случаях?

– Вот зараза, – душевно отозвался Дэйр, глядя вслед нашему хулигану и одновременно ощупывая пострадавшее ухо. – Нэй, там хоть следов не осталось? – спросил он без особой надежды.

Впрочем, и злости в его голосе не было. Так, досадливое недовольство пополам с умилением.

– Можно снимать отпечатки зубов, – честно призналась я, заплетая косу и повязывая ее шарфом. После выходки Ксиля суп мне как-то разонравился, компот доверия по-прежнему не вызывал, а бутерброды я планировала утащить в свою комнату и съесть там в тишине и спокойствии. – Красный след на пол-уха. Болит?

– Не очень, – Дэйр потер кончик уха и перекинул прядь челки, стараясь хоть как-то прикрыть отпечаток. – Ну, ладно, как будто он раньше себе таких выходок не позволял… Что будешь делать после обеда, Нэй?

– М-м-м… – я потянула паузу. Действительно, что? С завтрашнего дня будут эксперименты в лаборатории, и до них лучше Дэйра не допускать. Кто знает, как на его регены отреагирует «бездна»? Напугает, как остальных шакаи-ар, или выкинет что-нибудь похуже? Ох, а ведь его могут привлечь к работе, как целителя – особый вид работы с энергией… Как бы мы не загремели в неприятности с этой «бездной». – Как насчет того, чтобы вернуться в комнату, выпить чаю и обсудить ситуацию в Академии? Здесь все носятся с подарочком из Ордена, хотят и меня пристроить к его изучению… Можно будет обсудить план действий, – неуверенно закончила я и сцапала один из бутербродов, чтобы унять нервы.

Колбаса оказалась так себе, но когда что-нибудь жуешь, переживать уже не получается.

– Неплохая идея, – улыбнулся Дариэль, наматывая на палец медовую прядь и слегка щурясь. Укушенное ухо бессовестно покраснело, придавая целителю презабавный вид. – Надеюсь, Ксиль не соврал насчет поваров… Кстати, Нэй… – прищур стал внимательным. – Почему у меня такое чувство, что кто-то поиграл с моей памятью? Я точно помню, что проснулся, обнимая тебя, а потом – провал? Ксиль сказал, что память шалит из-за того, что я… кхм… возобновил запас регенов, но почему-то мне кажется, что князь что-то недоговаривает…

– Тебе кажется, – перебила я проницательного Дэйра быстрее, чем следовало, но еще пара фраз в таком тоне, и списать смущенный румянец на духоту было бы уже сложновато. – И… обязательно говорить о шакарских заморочках? – невинно поинтересовалась я. – Ты как будто смакуешь все это.

Подлый удар, бесспорно. Но у Дариэля ни одна черточка не дрогнула.

– Я привык вникать в мелочи, – мягко произнес он, опуская взгляд. Золотистые ресницы отбрасывали тень, и казалось, что у Дэйра под глазами легкие синяки. – Прости, Нэй.

Душу захлестнуло чувством вины и уязвимости. Не моей. Чужой.

Я не знала, что сказать. Называется, исправила положение…

– Что все такие хмурые? – весело поинтересовался Ксиль, появляясь из-за колонны с бумажным свертком в руках. – Я, между прочим, рискуя жизнью, добыл для нас чудесные булочки с миндалем… И пару пакетиков смеси для приготовления горячего шоколада. Может, махнем наверх? – соблазнительно улыбнулся он.

– Ура! Идем, конечно, – ухватилась я за первую же возможность разрядить обстановку. – Пошли, Дэйр!

Я подхватила Дариэля под локоть с одной стороны, Ксиль – с другой, успев мимоходом потрепать за укушенное ухо, и наша шумная троица смылась из столовой, оставив недоеденный суп и демонстративно передвинутый на край компот с подозрительными грушами.

Всю дорогу Ксиль смеялся, фонтанировал шутками, щипал то меня, то Дэйра, и в конце концов даже помрачневший целитель расслабился и забрал у князя сверток с булочками, чтобы Максимилиан мог взять меня на руки и донести вверх по лестнице.

– Ну что ты брыкаешься, – со смехом выговорил он, вслед за Дариэлем выходя на нашу площадку. – Так же быстрее получилось. Сама бы ты долго еще ковырялась… Надо, надо блюсти физическую форму, а то я тебя разлюблю и…

Ксиль вдруг резко затормозил и так сильно сжал меня в объятиях, что кости захрустели. Я сдавленно пискнула, инстинктивно попыталась вывернуться из захвата, в один момент ставшего слишком тесным… И увидела около нашей двери гостя.

Невысокий, очень красивый мужчина с лицом, напрочь лишенным возраста – то ли шестнадцать, то ли тридцать лет… Глаза – пронзительно-голубые, колючие, как электрический разряд. Кожа – как мел, разве что в темноте не светится, и такие же волосы и брови. И даже ресницы – но они настолько густые, что их видно даже в полумраке коридора.

Одежда – тоже цвета снега. Объемный свитер, джинсы, кроссовки с серебристыми шнурками и модным лейблом. Все белое… впрочем, нет, в джинсы, похоже, вставлен ремень цвета бирюзы.

Словом, определенно – шакаи-ар, но ничего такого, что заставило бы Дариэля превратиться в ледяную статую, а Ксиля – хвататься за меня со всей страстью утопающего, который тянется к соломинке.

– Шатт даккар… – очень тихо, но отчетливо произнес Максимилиан. Взгляд у него стал беспомощным… и загнанным? – Чтоб меня…

Незнакомец улыбнулся – ласково, дразняще:

– С удовольствием, ледышка, с удовольствием…

ГЛАВА 25: ВЗГЛЯД СО СТОРОНЫ

Незнакомец шагнул к нам. Нечеловечески гибко, плавно – и в то же время стремительно. Без угрозы, без давления на психику – но Максимилиан инстинктивно подался назад, словно уходя от удара. Пальцы судорожно сжались, и острейшие когти вонзились мне в ногу и плечо. Не глубоко, но очень болезненно.

Из моего горла вырвалось какое-то жалкое мяуканье. В ушах зазвенело, как перед обмороком.

Но меньше всего я сейчас волновалась за себя.

– Не бойся, – мягко произнес незнакомец. От него исходили почти ощутимые волны спокойствия и доброжелательности – и гасли, столкнувшись с ужасом и недоверием князя.

– Акери… – выдохнул Ксиль беспомощно.

Осознание пришло вспышкой, обесцветившей мир.

Тот самый Акери, о котором говорила Меренэ.

Тот самый Акери, который искалечил душу Дариэля.

Тот самый Акери, старейшина, хозяин Крыла Льда…

И сейчас он своим присутствием угрожал моему князю. Моему.

Сердце пропустило удар… Я сама стала сердцем, разгоняющим яд по жилам вселенной.

Рывок – и едкая, опасная чернота устремилась по нитям.

– Нет, Найта, не надо, малыш, пожалуйста, успокойся… – горячее дыхание опалило кожу, и я не сразу осознала, что происходит. – Найта, маленькая моя, все в порядке, не надо, прошу…

Каждый вдох словно раздирал легкие. Глубокие раны-уколы на плече и бедре пульсировали жаркой болью. Я стояла на каменных плитах в шаге от Акери, а Ксиль обнимал меня, гладил пылающими ладонями закаменевшие мышцы, скользил губами по виску…

А в моих руках были зажаты смертоносные нити, оплетающие Акери, как ядовитая паутина. Одно движение, один намек на угрозу – и узор затянется, превращая тело шакаи-ар в облако мелких капелек цвета засохшей крови.

– Найта… – горячие пальцы коснулись моих напряженных ладоней. – Успокойся. Пожалуйста…

Я зажмурилась и сделала глубокий вдох. Ценой неимоверных усилий удалось выпустить нити, позволить им занять прежнее место в структуре мира.

Ксиль больше не боялся. Этот потусторонний приступ ужаса и продлился всего несколько секунд, но я просто не могла не откликнуться на него. Вся суть третьей эпохи, третьего возраста эстаминиэль восставала против внешней угрозы. Пожалуй, в таком состоянии я действительно смогла бы… смогла бы…

…убить…

О, боги…

– Тише, тише, Найта, маленькая моя, – шептал Ксиль, позволяя мне уткнуться в его надежное плечо. – Все хорошо, правда. Я просто растерялся. Но это быстро прошло, честно. Ну, не переживай, малыш, ничего же не случилось…

Я думала, что расплачусь, но слезы куда-то подевались. Осталось прерывистое, хриплое дыхание и дрожь в напряженных пальцах.

– Ты испугался… из-за этого я могла его убить… – выдохнула я, то ли оправдываясь, то ли жалуясь.

Смешок Максимилиана шевельнул волосы у меня на затылке.

– Да, я испугался. Но не за себя, глупенькая. И даже не за Дэйра.

Я замерла.

– А за кого?

Объятия стали крепче. Как будто успокоение сменилось защитой.

– За тебя… – очень тихо сказал он. – Я думал, что он пришел за тобой… и испугался этого до одури.

Сердце у меня сжалось от нежности. Захотелось запрокинуть голову, встать на цыпочки и коснуться губами – хотя бы мимолетно – щеки моего князя, ободряя его и себя.

Но, конечно, моим планам не дали воплотиться в жизнь.

– Я говорил, что не причиню вреда, – гипнотизирующий голос Акери обласкал слух. Очень холодная, почти как тающий лед, рука легла мне на плечо успокаивающим движением скользнула вверх, к шее. Ощущение было странным, но не пугающим. Я почувствовала себя трогательным пушистым щенком, которого гладит гость, чтобы угодить хозяину. – Никогда и ни за что. Или я до сих пор не заслужил твое доверие, мой маленький северный мальчик?

Обращение прозвучало так нежно и властно, что у меня внутри все на дыбы встало. Злость, более здоровая и взвешенная, чем минуту назад, поднялась из глубины души, прекрасно прочищая мозги.

Этот Акери отчего-то считал, что имеет некие права на Ксиля. Как старейшина? Как сильнейший?

Не важно. Мне это в любом случае очень-очень не нравилось.

Сжав губы, я развернулась в объятиях, уходя от ледяного прикосновения и прижимаясь спиной к пылающему, как печка, Ксилю.

– А у него есть причины вам доверять? – мои глаза нехорошо сощурились. И, хотя цветовая гамма мира вернулась в норму, нити все еще маячили на грани видимости призрачной паутиной.

– Ну, есть парочка, – усмехнулся Максимилиан, сжимая руки на моей талии. – Но прислушиваться к ним не обязательно.

«Мне нравится твоя ревность, малыш… Она очень страстная», – мурлыкнул он про себя. Я вздрогнула, инстинктивно реагируя на мысленную речь.

«Я не ревную. Правда… А он может нас слышать?»

«Акери? Технически – да… Но сейчас не слушает, поверь, – мысленный голос Максимилиана был спокойным, но фоновым шумом по-прежнему плескались опасение и дискомфорт от присутствия белоснежного старейшины. – Акери – очень странное существо. Я его не понимаю, – с очевидной неохотой признался он. – Но инстинкты и опыт требуют, чтобы мое доверие было безграничным».

«Потому что он сильнее?»

«Да», – коротко ответил Ксиль и, ничего не поясняя, отключился.

– Если ты не собираешься отнимать у меня Найту, то зачем пришел? – холодно поинтересовался он вслух. – Узнать, как дела, и только? Не слишком-то на тебя похоже.

Акери чуть склонил голову набок, медля с ответом. Я воспользовалась паузой, чтобы посмотреть, как там Дэйр. Бедняга, вот уж кому не повезло… Не знаю, что там за отношения у этого старейшины с моим князем, но страшнее того, что Акери сотворил с эльфом, придумать трудно.

Дариэль, мучительно бледный, перехватил мой взгляд и улыбнулся, успокаивая и вселяя уверенность. Все же он целитель до глубины души – в первую очередь думает не о своем благополучии, а о чужом. И без всякой телепатии ясно, что больше всего на свете Дэйру хотелось бы сейчас уйти и отгородиться от этого жуткого призрака из прошлого хотя бы дверью нашей комнаты… Но только побелевшие губы и дрожащие ресницы выдавали эмоции Дариэля, старавшегося улыбкой и теплым взглядом поддержать нас и смягчить ситуацию.

Старейшина не удостоил вниманием наши переглядывания. Он вообще держался так, словно не замечал эльфа с неестественно выпрямленной спиной и напоказ безмятежной полуулыбкой.

– Я хочу поговорить с ней, – наконец произнес Акери, ласкающим движением проводя по моей щеке подушечками пальцев. Чуть измени он угол – и кожу бы расцветили алые узоры от черных, бритвенно острых когтей. – С твоей… возлюбленной.

– Нет. Это не обсуждается, – отрезал князь. Голос его отдавал холодом полярных льдов. – Что-то еще?

Акери с легким удивлением выгнул брови. Зрачки в пронзительно-голубых глазах превратились в тонкие вертикальные ниточки – и я отчетливо поняла, что это признак раздражения. Рука, которую он до сих пор не убрал от моего лица, порядком напрягала. Если что, я даже пискнуть не успею. Не то что за нити дернуть…

Правда, всегда остается Бесполезный дар…

«Не смей даже думать об этом! – неподдельной яростью взорвался у меня в голове голос Максимилиана. – И не беспокойся. Все будет хорошо, – добавил князь уже мягче. – Если он сказал, что не причинит вреда, значит, так и будет».

– Забавная девочка, – с искренним одобрением заметил Акери, и глаза его вновь стали темнее… и безопаснее. Зуб даю, что на этот раз он слушал и мои мысли, и княжеские. – Как раз в пару тебе. Горячая, молодая… и чистая. Твой выбор легко было предсказать еще столетия тому назад… – когти качнулись, мимоходом касаясь виска – плоской, неопасной стороной. – Только облик – диковинка среди тех, кто был до нее, – улыбнулся он, накрывая мои волосы открытой ладонью.

На макушку словно снега охапку кинули. Ксиль дернулся, но ничего не сделал, чтобы оттолкнуть старейшину.

– Ведь она не первая рядом с тобой, мой мальчик… – продолжал Акери, глядя словно бы сквозь меня. – Но раньше твои игрушки были другими. Высокими эльфийскими дивами с золотыми волосами. Неужели вкусы так изменились?

Раздался странный придушенный звук, как будто кто-то поперхнулся кашлем. Я быстро скосила глаза.

Дэйр выглядел по меньшей мере недовольным. Нехороший прищур обещал в скором времени весьма занимательный разговор.

– Вкусы здесь ни при чем, Акери, – тихо ответил Ксиль, вкладывая в короткую фразу гораздо больше смыслов, чем я могла уловить. – И тебе придется с этим смириться. Всего хорошего. У нас, знаешь ли, еще дела, – с намеком добавил он… и, после едва заметного замешательства, решительно отвел руку Акери от моей макушки.

И – наклонился, прикоснулся губами, согревая кожу дыханием.

– Я пришел поговорить с ней, – с обманчивым спокойствием произнес Акери, отступая на шаг назад. – И сделаю это. Иди в комнату и жди свою… возлюбленную… там.

Тело Ксиля закаменело, но это было ничто по сравнению с напряжением, которое прозвучало в его голосе:

– Ты обещал не приказывать мне, Акери.

– Я обещал, что ни один мой приказ не пойдет тебе во вред, – мягко возразил старейшина. – Дай мне поговорить с ней. Я мог бы сделать это, не предупреждая тебя, но я здесь, – белоснежные ресницы опустились, скрывая выражение слишком ярких для человека глаз. – И она бы все равно узнала.

– Но позже, – шепот Ксиля был почти жалобным. – Что ты хочешь ей рассказать, Акери?

– Все, разумеется, – улыбнулся старейшина. Глаза его были по-прежнему закрыты, и улыбка стала улыбкой сфинкса. – И спрошу тоже – обо всем. Это не принесет вреда. Смирись, храбрый ледяной мальчик.

От его интонаций уверенного в своей абсолютной власти, а потому милосердного государя у меня скулы сводило.

– А мое мнение в расчет не принимается, да? – жестко, на грани грубости спросила я, глядя на ненавистную улыбку Акери. Вот бы вмазать по этим губам кулаком. Как Рэму тогда. Чтобы в кровь разбить.

Голубые глаза удивленно распахнулись.

– А разве ты сама не хочешь узнать больше о Максимилиане? Разве ты не захочешь знать о нем все? – вкрадчиво спросил старейшина. Тембр его речи изменился, голос стал ниже, глубже, богаче полутонами. Он оставлял странный привкус после себя – вроде бы и неприятно, но почему-то смакуешь его. – Разве тебе не интересно, какие тайны он скрывает?

– Если он не хочет, чтобы я что-то знала, значит, и я не хочу! – выпалила я быстрее, чем даже смогла осознать свой ответ.

Тишина стала звенящей.

И вдруг по внезапно схлынувшему напряжению Ксиля, по смешинкам в глазах Акери и его потеплевшей – по-настоящему потеплевшей! – улыбке я поняла, что, кажется, выиграла только что в главную лотерею своей жизни.