Текст книги "Тонкий мир (СИ)"

Автор книги: Софья Ролдугина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 56 страниц)

Лиссэ нехорошо усмехнулась. И указала на почти затерявшуюся среди поздравлений желтую ленту. Единственную, как мне показалось.

– Будь это любой другой праздник, половина дерева украсилась бы желтым. Но у наследницы большие проблемы с личной жизнью, и напоминать об этом… не принято. Одного любовника пришлось казнить за участие в заговоре против повелителя, другого – за попытку убийства самой Меренэ… Это только за последние пятьдесят лет.

– Не везет, – искренне посочувствовала я наследнице. Пожалуй, такие «проблемы» кого угодно превратят в стерву. – Неужели никто не влюбился в нее просто так?

– Почему же, – задумчиво склонила голову на бок эльфийка. – Говорят, около восьмисот лет назад такое случилось…

– И? – выдохнула я с замиранием сердца.

– Его отравили, кажется. Из зависти, – притворно огорчилась Лиссэ. – Виновника, разумеется, казнили. Наша Кмерна скора на расправу.

– Похоже на изменнические речи, – пропели рядом до отвращения знакомым голоском.

Я обернулась.

Найнэ. Яркая, как тропическая бабочка – платье, почти излучающее синий цвет, броский макияж – затемненные веки и позолоченные губы, развязанные манеры – о, здесь, во дворце, Иллават была на своем поле.

Тетушка вздрогнула, но быстро взяла себя в руки. Ани, как воспитанная девочка, отступила на шаг, прячась за ее спину. Мне следовало бы сделать то же самое, но с губ вдруг сорвалось:

– Не думала, что вы знаете какой-либо язык, кроме эльфийского, леди Найнэ.

Эльфийка, до того стоявшая вполоборота, развернулась ко мне стремительно, как рептилия. Синее платье взметнулось красивой волной. Я опять ощутила себя зрительницей в театре.

Люблю представления. Но именно этот спектакль с удовольствием бы пропустила.

– Я и не говорила, что знаю, – мило улыбнулась Найнэ, но обострившееся донельзя восприятие различило в ее вежливых интонациях все – и злость, и презрение, и самую капельку страха. – Просто предположила, услышав… знакомое слово.

– Мы с тетушкой всего лишь обсуждали местную фауну, – я постаралась скопировать тон. Произношение хромало отчаянно, несмотря на неделю усиленных тренировок.

– О, даже так? Прошу прощения за свои необоснованные подозрения… леди… о, а ведь мы не представились друг другу толком, – ощерила она мелкие зубки. – Леди Найнэ эм-Иллават.

– Найта, – улыбнулась я. – Если хотите официально, как по паспорту, – в глазах эльфийки мелькнуло удивление – вряд ли ей доводилось слышать о системе документов в человеческом мире, – то Ната Верманова.

Найнэ скривилась. Мне жутко захотелось расхихикаться. Ну что за снобизм! Все эльфы любят шоколад, а это человеческое изобретение, причем не такое уж старое, но любое упоминание о людской культуре – от имен до научных открытий – вызывает отторжение.

– Что-то не так? – выгнула бровь Лиссэ. Голос с потолка вновь объявил о прибытии каких-то там глав семьи с наследниками. Внимание большинства эльфов тут же переключилось на новеньких, все пошло по старой схеме – шепотки, взгляды… Получается, они каждого так встречают?

У меня от сердца отлегло.

– О, все в порядке… – Найнэ попыталась вновь вежливо улыбнуться, но в этот раз злость и страх возобладали над самоконтролем. – Так ты – эстаминиэль? – зеленый ледок в глазах превратился в зеленое пламя.

– Ну… в общем-то, да, – нехотя согласилась я. Конечно, сила пока подчиняется со скрипом, меня швыряет от постоянных срывов в иное восприятие до полного ступора при попытке увидеть нити. Уже не говорю про всякий контроль над тьмой, которая появлялась только от боли или сильного стресса. – Это имеет какое-то значение?

– Это меняет все! – почти выкрикнула Найнэ. Гости вновь стали оборачиваться к нам, несмотря на то что на помост телепортировалась очередная партия гостей. – Ты ведь знала обо всем, да? Просто смеялась надо мной! А я изливала тебе душу…

Мне стало смешно.

– Изливали? Правда? Только жалуясь на беднягу Дэйра, вы забыли упомянуть одну маленькую подробность, – мир подернулся бесцветием – на мгновенье, но этого хватило, чтобы почувствовать себя очень и очень опасной. Глупость и заблуждение, но как придает уверенности! – Приворот. Мне кажется, честные девушки так не поступают.

Я поздно прикусила язык, поздно сообразив, что перепутала корни в двух похожих словах, и вместо упрека за жульничество намекнула на «нетяжелое» поведение этой… леди.

– Да какое ты вообще имеешь понятие о чести! – взвизгнула она. – Ты, продажная человеческая девка! Все знают, что ты спишь и с шакарским отродьем, и с целителем!

Ну… если подходить технически, то мне приходилось просыпаться в обнимку и с Дэйром. Тогда, после приступа… Ну, еще в детстве. Но то-то и оно, что это был просто сон. А вот мой случайный укол, кажется, попал в цель. Вообще обвинить эльфийку в неаккуратных связях – довольно тяжелое оскорбление. Но я-то не хотела!

– Леди Найнэ, мне кажется, произошло недоразумение… – попытка объясниться ничего не дала – Найнэ меня уже не слушала. Кажется, эльфийка долго копила в себе злость и ненависть… Наверняка Меренэ постаралась настроить Найнэ соответствующим образом. А что, неплохой способ – устроить скандал, но при этом остаться в стороне. Меня происходящее очень напрягало. И бездна с ними, с эльфийско-ведьминскими отношениями, но как бы Дэйру не досталось…

– Да, это был приворот, – почти выплюнула она мне в лицо. – Но я любила его! И он должен быть только моим! Он и есть мой, чтобы ты там про себя не думала… Каково это – быть просто заменой, а? Он не называл тебя еще моим именем?

– Захотела опять в лужу нырнуть, девочка? – решительно вмешалась Лиссэ, увидев, что я теряю нить разговора и заливаюсь румянцем. От гнева, не от смущения – но кто об этом мог знать? – Это легко устроить.

– Не вмешивайся, изгнанная, – прошипела Найнэ. – Здесь не Кентал Савал. Сунешься – и тебя вышвырнут из зала вместе с твоим трусливым ребенком и этой человеческой девкой, которую ты защищаешь!

– Если эта отвратительная сцена затянется, то удалиться попросят вас, леди эм-Иллават, – спокойно заметили рядом.

«Дэйри!» – захотелось крикнуть мне, но я осеклась. У целителя никогда не было таких ледяных интонаций.

Вспыльчивая Лиссэ вдруг обернулась вместе с побледневшей Найнэ, и согнулась в поклоне. И Ани… А эльфы, эта безлико-яркая масса вокруг, внезапно перестали переговариваться и застыли.

– Ой… – вырвалось у меня по-детски глупое, стоило лишь посмотреть в сторону говорившего.

Он был похож на Дариэля, как брат-близнец. Лишь чуть более острые черты лица и кроваво-красная коса вместо золотой – вот и все отличия.

– Прошу простить леди эм-Иллават за несдержанность, – улыбнулся он неожиданно. Не думала, что за пределами Кентал Савал эльфы могут улыбаться так! Словно солнце выглянуло. Все – и золотистая кожа, и темная зелень глаз, и алые пряди вдоль лица – засветилось мягким теплом. – К сожалению, это не первый случай, когда она затевает скандалы. Темперамент, – и вновь эта улыбка. Прямо как у Максимилиана… волшебная…

Волшебная.

Ну, конечно! Это просто наваждение, как гипноз.

– Ничего страшного, – улыбнулась я в ответ, глядя не в глаза незнакомцу, а на переносицу. Сразу стало полегче. Чувство полета осталось, но теперь оно почти не мешало. Все-таки воздействие такого рода – это почти приворот, а на ведьм привороты не действуют, слава богам. – Честно говоря, я даже не совсем поняла, о чем говорила леди Найнэ… У нее очень быстрая речь, а эльфийский я пока только учу, – голос звучал застенчиво.

Он усмехнулся. Окружающие эльфы продолжали изображать ледяные скульптуры. Лиссэ отводила взгляд. Ани восторженно улыбалась, как ребенок, увидевший крестную фею. Найнэ тряслась – теперь скорее от страха, чем от злости.

– Желание учить нашу речь не может не вызывать уважения. Обычно людям она не дается, но равейны – не люди… И тем более не люди – эстаминиэль, – теплое сияние угасло, но осталось впечатление доброжелательности и уважения. – Думаю, у наших народов не так уж много различий… А значит, не стоит затевать глупых ссор. Леди эм-Иллават?

– Приношу глубочайшие извинения, – тут же обернулась ко мне эльфийка. На мгновение лицо ее исказилось от такой ненависти, что у меня сердце замерло.

– Извинения приняты, – с трудом вспомнила я уроки этикета Лиссэ. Голова отказывалась думать. Такая звенящая пустота…

Найта, соберись.

– Полагаю, конфликт исчерпан, – так же ласково произнес незнакомец. – Чувствуйте себя, как дома, – он склонился… нет всего лишь наметил поклон, но этого хватило, чтобы вызвать волну изумленных вздохов. – Ах, да, чуть не забыл… – длинные пальцы выхватили желтую ленту и затянули рядом с моей зеленой красивый бант.

И исчез. Просто растворился в воздухе. Только невидимые солнечные лучи все так же ласкали кожу…

Первой пришла в себя Найнэ. Ее глаза были глазами человека, неожиданно для себя принявшего важное решение.

– Я извинилась… но ты еще об этом пожалеешь. И раньше, чем ты думаешь, – загадочно закончила она, развернулась и скользнула в толпу. На Найнэ не обращали внимания, будто она была призраком.

Лиссэ провожала ее тяжелым взглядом. Ани продолжала сиять, как елочная игрушка.

– Кто это был? – спросила я, уже совершенно точно зная ответ.

Могущественный маг, вызывающий почтительный трепет и у Ашель Эльнеке, и у Иллават, да еще к тому же точная копия Дариэля, вплоть до голоса… Сложно не понять.

– А ты не догадалась? – фыркнула тетушка, нервно дернув ухом. Мне почти померещился звон колечек. – Повелитель всех пределов собственной персоной. Никогда не страдала чинопочитанием, – добавила она досадливо и благоговейно в то же время. – Но он – совсем другое дело. И как у такого правителя могла вырасти не дочь, а змея?

– Леарги эм-Ллиамат… – произнесла я медленно, словно пробуя на вкус. Мед, сталь и много-много силы. Понятно, почему власть правящей семьи в Пределах так прочна. Семьи… Интересно, как он относится к выходкам своей дочери? – А ведь повелитель повязал желтую ленту…

– Он всегда так делает, – вздохнула Лиссэ. – Леарги любит свою дочь, несмотря ни на что, и желает ей счастья.

– Меренэ говорила, что уже нашла свою судьбу, – невпопад заметила я.

– Да, такие слухи давно ходят, – эльфийка только покачала головой. – И, говорят, кто-то даже застал ее вместе с избранником… Но что-то его не видно здесь, среди гостей.

– Может, хочет сохранить инкогнито? – предположила я, опуская глаза. Накатила страшная усталость. Эльфы опять пялились на нас исподтишка – или у меня паранойя. – Лиссэ, давайте присядем? Что-то нехорошо себя чувствую…

– А хочу фруктов, – неожиданно поддержала меня Ани. – Пойдем на женскую половину, ладно?

Лиссэ оглядела зал… и кивнула.

– Да, пожалуй… Заодно попробую вино, которое выбрала в этом году наследница.

На диване стало полегче. Во-первых, незаметно от Лиссэ я ослабила шнуровку корсета. Ну и пусть талия будет не осиная, зато хоть не грохнусь в обморок. То-то Найнэ порадовалась бы.

Во-вторых, здесь, в уединенном пространстве зоны отдыха совершенно не ощущалось присутствие в зале нескольких тысяч человек… то есть эльфов. Где-то на заднем плане играла музыка, танцевали пары… Но отвернешься, станешь смотреть только Лиссэ с Ани – и можно представить, что вокруг никого нет.

Ну и замечательно. А то еще немного – и от мельтешения цветов меня бы затошнило.

Мы с Ани набросились на вишню – она была чудесная, крупная, свежая – это посреди зимы! – да еще без косточек. Последнее почему-то особенно умиляло. Вообще-то косточки элементарно удаляются магией, но дома обычно ленишься колдовать. А здесь я в полной мере сумела оценить пользу бытовых заклинаний. Кисло-сладкий знакомый вкус заглушил жажду и приподнял настроение после выходки Найнэ. Мне все еще было немного не по себе, оттого что к Дариэлю точно так же может подойти сестренка… в этот раз отец не будет вмешиваться в свару. Но пока я отгоняла от себя мысли о грустном. Ксиль разберется, если что.

Трижды на наши диванчики присаживались незнакомые эльфы и просили у Лиссэ разрешения на беседу со мной. Тетушка на это только вздыхала и отвечала кавалерам, что мой «опекун», как несовершеннолетней, еще не прибыл, а без него она решать не может. Двое этим удовлетворились и, посылая откровенно любопытные взгляды, неторопливо ушли. Третий поклонник оказался особенно настойчивым и попытался узнать имя опекуна… И в этот момент сверкнула вспышка на телепортационной площадке, и голос объявил:

– Князь Максимилиан из Северного клана и Дариэль эм-Ллиамат.

– А вот и он, – ухмыльнулась Лиссэ. Серебристый эльф застыл, очень по-человечески раскрыв рот. А спустя мгновение расовую принадлежность нового гостя осознали и остальные.

Вот тут-то я и поняла, что значит действительно гробовая тишина. И настоящий шок.

Зал сначала окаменел – а потом загудел, как улей. Но глубокий, мурлыкающий голос Максимилиана все равно проник в каждый уголок:

– Я вижу, вы мне рады… Взаимно!

Издалека было не разглядеть ни лица, ни одежды. Я только поняла, что Ксиль в черном, а Дэйр – нет, но потом они сошли с помоста и затерялись в зале.

Впрочем, «затерялись» – немного не то слово. Максимилиан шел, вспарывая разноцветную толпу, как острый нож – натянутый шелк. Этот разрез не затягивался, словно эльфы боялись наступить на следы шакаи-ар. Вот тебе и «мирное время», вот тебе и «цивилизованные отношения»… Дерево с лентами князь проигнорировал, но безошибочно определил место, где находились мы. Он приближался стремительно, но я, не выдержав, вскочила с дивана и, задев ошарашенного поклонника, побежала навстречу.

Князь вынырнул из-за яркого мельтешения платьев внезапно. И рядом с ним, облаченным в темный костюм, все блекло – словно Максимилиан был единственным цветным пятном на черно-белой фотографии.

– Ждала меня, малыш? – улыбнулся он, щуря глаза. И закружил, обняв, словно в старых фильмах. А потом окинул взглядом море взволнованно-застывших лиц – и поцеловал.

Честное слово, думала, у меня подкосятся ноги. Обошлось. Но корсет опять показался затянутым слишком сильно.

– Вишня, – будоражащим голосом произнес он, отстранившись, и медленно облизнулся. – Ты где-то ела вишню. А мне можно?

– Уже напробовался, – хмыкнул Дариэль и я поспешно выпуталась из Ксилевых объятий.

– Завидуешь? – сверкнул клыками князь. – Угощаю! Я сегодня добрый, – и подтолкнул меня к целителю. Я готова была обнять и его – столько во мне было счастья, но наконец-то пригляделась к их нарядам… и затормозила, распираемая смехом.

Они оба выглядели… неприлично. Но каждый по-своему.

Максимилиан не стал мелочиться и собрал на себя все стереотипы, какие ходят о вампирах, кроме, разве что, плаща на алой подкладке. Брюки были из плотной жесткой ткани, вроде джинсы, но такие узкие, что я диву давалась, как он в них может ходить. Рубашка – черная, матовая, с задранным воротом и расстегнутая до середины груди. Ботинки – в стиле «мечта подростка», на толстой подошве, грубые, почти военные. И, разумеется, кожаный ремень с черненой пряжкой. И длиннющие когти – пять сантиметров, не меньше, и как можно в руки что-то брать? Губы – бледные, бескровные, кожа – снежно мерцающая и даже на вид шелковая, глаза – вечерней синевы, волосы встрепанные, как от ветра… И в завершение – маленькая маскарадная маска на серебряной цепочке. У меня сердце защемило, когда я увидела ее, такую знакомую. Пять лет назад мы с Элен ездила в Город-на-Воде и привезла оттуда этот кулон, а я передарила его на радостях Дэйру. Неужели целитель отдал его сам? Похоже, что так.

Но если Максимилиан еще с горем пополам вписывался в дресс-код праздничного бала… «Или хотя бы ночи после праздничного бала», – уточнила я, заметив неприкрыто жадные взгляды некоторых эльфиек… то Дариэлю на все коды и шаблоны было плевать.

Он оделся просто: тертые синие джинсы, уютный домашний свитер блекло-голубого цвета и белые кроссовки. Коса была разлохмачена, словно кто-то тискал ее часа два кряду, а челка то и дело падала на глаза, скрывая насмешливый блеск.

По контрасту с Максимилианом это было… это было…

– Отпад, – выдала я словечко из лексикона Феникс. Нормальной речью мои впечатления все никак не выражались.

– Нам сделали комплимент, – уведомил Дэйра Ксиль. Целитель только фыркнул.

– Лично я в комплиментах не нуждаюсь, ибо и так неотразим, – совершенно серьезно произнес он, но губы так и норовили изогнуться в улыбке.

Я тряхнула головой, чувствуя странную легкость, и обняла Дэйра.

– Никто и не спорит, – отстранилась я и заглянула в его глаза. И подумала, что бал может быть совсем неплохой затеей, если подойти к нему творчески.

Не знаю, наверное, сцена с поцелуем и дружескими объятиями сдвинула что-то в странных эльфийских мозгах, но напряжение немного спало. Выискалось даже несколько смельчаков родом из Кентал Савал, решившихся заговорить с князем. Часть гостей предпочла сделать вид, что ничего не происходит, и вернулась к прерванным занятиям – флирту, беседам и окатыванию каждого вновь приходящего ледяными взглядами. Но за нашей пятеркой, хохочущей на диванах, все равно наблюдало непристойно большое количество внимательных глаз.

Не желая портить праздник, я не стала пересказывать неприятную сцену с Найнэ. Лиссэ тоже молчала, видимо, солидарная с моим мнением. Иллават осадили, причем сделал это лично Леарги, происшествие утратило яркость – чего еще желать? Казалось бы, жуй себе вишню, слушая почти уже привычную перепалку целителя с князем, и радуйся… Но что-то меня грызло. Какое-то очень-очень нехорошее предчувствие.

К взглядам я почти привыкла. Это как в электричке – сначала толпа давит, а потом воспринимается, как безликая масса. Неприятно, но не более того… А сейчас ощущение опасности было совершенно реальным. Как будто за мной наблюдает какой-то хищник. И стоит сделать неверное движение – как острые зубы вцепятся в горло.

Здесь, в сердце эльфийских земель, на празднике наследницы… бред. Но мерзкое чувство не торопилось исчезать. Через час я была уже уверенна, что происходит что-то нехорошее.

Когда Максимилиан увлек меня танцевать – эльфы плясали что-то свое, сложное и изящное, а мы кружились в старом добром вальсе – я решилась задать мучавший меня вопрос:

– Ксиль… Ты не чувствуешь ничего такого?

– Чего? – подозрительно глянул он из-под ресниц в зал. – Все в порядке, малыш.

«Лучше мысленно», – прозвучало одновременно в голове.

Я была не против. Если оно так смотрит, что мурашки по коже, то наверняка и со слухом у этой пакости проблем нет.

«Ксиль, ты не чувствуешь здесь опасности?»

Он помедлил с ответом.

«Даже не знаю, – прозвучало неохотное признание. – Откровенно говоря, я как пьяный. Слишком много потрясающих запахов в одном месте, слишком велика тяга… Приходится закрывать часть каналов. Боюсь, если откроюсь полностью, у меня просто-напросто сорвет башню… А ты что-то подозреваешь?» – надеюсь, что тревога и неуверенность в его мыслях мне просто померещились.

«Да, – коротко ответила я. – Но не знаю, что. Мне не страшно в прямом смысле… Просто вокруг какое-то напряжение, опасность… И еще мне противно».

«Как змея в ботинке… – задумчиво протянул Ксиль. – Малыш, я попробую выяснить что-то, но готовься осадить меня, если все пойдет не так».

«Можешь наброситься на бедняжек эльфов?» – хмыкнула я.

«На них набросишься… Каждый седьмой здесь – маг, закрывает мысли. Кто-то лучше, кто-то хуже… В человеческой толпе таких один на тысячу, а то и две».

«Ну и что, – фыркнула я, – зато к остальным шести ты без проблем залезешь в голову…»

«Что да, то да, – повеселел Максимилиан. – Знаешь, а я им понравился, – добавил он вдруг, когда я уже думала, что разговор окончен. – Даже удивительно».

«А я?»

«Ты тоже, – улыбнулся он мечтательно. Мелодия сменилась, но мы продолжали вальсировать – никогда не думала, что это будет так приятно. – Для них ты – странная, загадочная, опасная… Представь, они тебя боятся больше, чем меня! – поразился он. – Причем почему-то мужчины и молодые девушки. А те, что постарше, считают тебя довольно милой… Не все, конечно. Больше половины народу бесится от того, что среди них находится человек».

«Ведьмы – не люди. Почти».

«А им все равно, – тон у Максимилиана был почти извиняющимся. – Ладно, не бери в голову. Твоя задача – не понравиться всем, а произвести впечатление на правящую верхушку… Которая, как сама понимаешь, абсолютно нечитаема».

Я подумала, что узнать мнение Леарги было бы неплохо… или слова о том, что «у наших народов не так много различий» – это своего рода официальная точка зрения?

«Скорее всего, – откликнулся Максимилиан. – Повелитель не из тех людей… то есть эльфов, которые будут просто так разбрасываться словами. А я им все-таки очень нравлюсь, – он крутанул меня, откровенно рисуясь. – Особенно эльфийкам. М-м-м… такие мысли проскакивают… Ты не ревнуешь?»

– С чего бы? – ответила я вслух, потому что на самом деле ощутила нечто подобное.

– С того, что можно порадоваться: я, такой замечательный и востребованный, танцую здесь с тобой, и даже почти не думаю о том, чтобы подцепить какую-нибудь красавицу.

Почти. Он сказал «почти».

– «Подцепить красавицу» похоже на «подцепить ангину», – заметила я слишком едко для неревнивой особы. Бездна, у меня нервы на пределе из-за Найнэ и пристальных взглядов, а он все шутит! – Кстати, о заразах… Как там Дэйр и прочие?

Ксиль опустил ресницы и мысленно потянулся к оставленным без внимания друзьям.

– Ну, Ани танцует со своим ровесником… Если очень постараешься, то разглядишь их справа. Очень робкий мальчик, но, кажется, наша художница ему понравилась… Лиссэ за ними присматривает, как опекун… А вот Силле… О, бездна! – Ксиль замер так резко, что я едва не свалилась на пол. – Не уследил!

– Меренэ? – догадалась я.

Максимилиан подхватил меня под руку, чтобы я не отставала.

– Да, – коротко ответил он.

Наследница действительно обнаружилась рядом с Дэйром… а с ней и вся свита – четыре телохранителя, кучка щебечущих безмозглых пташек, вроде Найнэ, и, конечно, галантные кавалеры – куда же без них. Группа поддержки стояла чуть поодаль, не мешая брату и сестре в очередной раз выяснять отношения… или пока – просто беседовать. Меренэ была в черном платье – гладком, плотном, украшенном таким количеством вышивки золотом, что я бы точно на ее месте рухнула под этой тяжестью. Волосы стелились по спине, как потоки лавы, свободные от заколок и шпилек.

Она была великолепна – в этом зале, среди своих будущих подданных. Но рядом с уютно-домашним Дэйром в простом пушистом свитере яркая наследница выглядела ужасно ненатурально, словно персонаж с маскарада. И если Ксиль добивался такого эффекта специально, то она явно рассчитывала на другое.

– С днем рождения, Меренэ! – радостно воскликнул князь, едва оказался на достаточно близком расстоянии. – Выглядите просто шикарно, – искренняя улыбка, полная восхищения, уважения и – самую капельку – иронии, сделала этот простенький, грубоватый комплимент настоящим шедевром.

– Благодарю, – неожиданно снисходительно отозвалась Меренэ, и я вдруг поняла, что наследница… слегка пьяна. – Вы тоже… поражаете воображение, – слишком блестящие для трезвой глаза прошлись по фигуре князя сверху вниз. Меренэ расчетливо облизала губы. – Завидую вашей… Нэте, да?

– Найте, леди, – поправила я с безнадежным вздохом. Пьяная или нет, настроенная злобно или по-доброму, она продолжала коверкать мое имя. Закрадывалась мысль: а вдруг Меренэ не всегда издевалась?

– Я помню! – грозно сдвинула брови наследница. – Я все прекрасно помню. А мы тут решили помириться с братом. Правда, Дэйри? – она обернулась к совершенно несчастному целителю и пощекотала ногтем под подбородком. Дэйр дернулся, вцепившись в свою косу.

– Меренэ, может, лучше присядешь? – осторожно поинтересовался он. – Если есть желание, я за две минуты могу убрать нежелательный эффект от алкоголя, – дипломатично предложил Дэйр, глядя, как ласково улыбается ему наследница. Да, наверняка она разозлится на себя и на него, когда завтра вспомнит, что творила на хмельную голову.

– Не стоит беспокойства, – покачала головой наследница. Голос ее неожиданно для всех прозвучал вполне нормально. – Не настолько я пьяна, – она быстро глянула на свою свиту. – Даже немного жаль, – улыбнулась Меренэ. – Как бы то ни было, сегодня мой праздник, и я не собираюсь портить его скандалами… Даже с тобой, братишка.

Дэйр поморщился, но ничего не сказал.

– А есть повод? – поинтересовался Максимилиан сочувственно.

Меренэ рассмеялась.

– Можно и так сказать. Рэй отказался сопровождать меня сегодня, приходится развлекаться самой… Нет, я люблю его, – произнесла она почти жалобно, понизив голос до шепота. – Пусть с ним иногда так тяжело… Но он меня не предаст и не оставит… Обещал вот особый подарок, – добавила Меренэ интригующе, а я подумала, что не все гладко у наследницы в любви, если она позволяет себе лишний бокал на празднике. В сердце закралась жалость – десять тысяч лет одиночества, не единожды разбитое сердце… Да, есть причина становиться Кмерной.

– Рэй? – удивленно переспросил Дариэль. – Не похоже на наше имя… Скорее, на человеческое.

– Да что ты понимаешь! – взорвалась наследница – внезапно, как свойственно пьяным. – Он не человек! А ты – идиот! – Меренэ развернулась и направилась к своей свите. Мне показалось, что в глубине темно-зеленых глаз эльфийки мелькнула тень сомнения.

Наверное, только показалось.

– Мер, прости! – растерянно крикнул Дэйр и шагнул за ней. Похоже, ему было немного не по себе от общения с такой сестрой. – Я не собирался оскорблять тебя, просто спросил… Меренэ!

Наследница даже не обернулась. Зато это сделала Найнэ – бледная до синевы.

– Лови! – сказала она негромко и бросила Дэйру яблоко.

Узкие ладони сомкнулись на глянцевитых боках… и вдруг оболочка лопнула, выпуская желтое облако, пыльцой окутавшее руки до локтей.

Сердце пропустило удар.

Мгновение ничего не происходило, а потом Дэйр вдруг рухнул на пол, как подкошенный, соскребая кожу с ладоней ногтями. И закричал.

– Что? – резко обернулась Меренэ, мгновенно трезвея. – Что происходит?!

Крик Дариэля перешел в вибрирующий вой. Тело били судороги. Желтый цвет пыльцы стал интенсивнее.

Я метнулась к столу, опережая даже Максимилиана, подхватила кувшин с вином и окатила руки Дэйра. Упала рядом на колени, закутала руки в юбку, оттирая желтый налет…

Дариэль уже не кричал, он тихо всхлипывал. Мой Дариэль, целитель до мозга костей, который сказал «Бывает», когда кислотой из пробирки плюнуло ему прямо в лицо…

– Дэйри, Дэйри, Дэйри, Дэйри… – повторяла я, как заведенная, едва удерживая вырывающего руки целителя. Пыльца отходила легко, оставляя после себя выбеленную кожу – как перчатки. – Дэйри, Дэйри, Дэйри…

Юбка от этой отравы расползалась, как от растворителя.

– Тише, – я обняла целителя, позволяя ему спрятать побледневшее, искаженное от боли лицо у себя на груди. Спина вздрагивала под моими ладонями. – Тише…

– Что здесь происходит? – в шипящем голосе наследницы, сейчас и вправду смахивающей на ядовитую рептилию, не было ни следа хмеля. Но злобы – на четверых. И в кои-то веки она была направлена не на нас. – Найнэ, я тебя спрашиваю, тварь паршивая!

– Он велел передать… – безумно улыбнулась Найнэ. – Он велел передать – с днем рождения, змейка. А этот… больше не целитель… ты можешь его убить… Он…

Дэйр застонал.

Максимилиан метнулся, как молния… к Найнэ.

Хрустнули кости.

Я отвернулась, утыкаясь в светлую взъерошенную макушку. Что-то булькнуло, а потом тяжело упало на пол. Кто-то закричал.

– Ты вспыльчив, – хрипло произнесла Меренэ. Я рискнула открыть глаза.

Все лицо, грудь и правая рука у Максимилиана были в крови. И черный наряд больше не казался нелепым или смешным. Смерть не бывает смешной.

– Что есть, то есть, – глаза у князя превратились в черные колодцы. – Здесь есть хоть один целитель? Или хотя бы врач?

– Я распоряжусь, – губы наследницы побелели.

Вдруг разом все заговорили, словно кто-то включил звук. Я тихо сидела, не в силах отпустить давно потерявшего сознание Дариэля. Взгляд упирался в бесформенную кучу, прикрытую тряпкой насыщенного аквамаринового цвета – бывшим подолом платья.

И мне казалось, что прозрачная синь пола вот-вот разойдется, и мы провалимся вниз.