Текст книги "Все о непослушных принцессах и коварных драконах"

Автор книги: Патриция Рид (Рэде)

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 51 страниц)

Сделка с драконом

Посвящается Алану Карлу и Анни Буджолд, потому что им очень понравилось предыдущее

ГЛАВА ПЕРВАЯ, в которой Симорен не желает быть нормальной принцессой и беседует с лягушкой

Далеко на востоке, у самого подножия Утренних Гор, раскинулось знаменитое королевство Линдер-за-Стеной. В том королевстве уважали философов, чтили число пять, но вечно ворчали на погоду. Уже много веков не наведывался в королевство ни один дракон. Однако рыцари на всякий случай до блеска начищали свои доспехи, вострили пики и оттачивали мечи. Как и во всяком порядочном королевстве, здесь случались неприятности с обидчивыми феями и непослушными детьми. Но это удавалось уладить довольно просто: звали фею на крестины, а немного погодя устраивали пышную свадьбу юной принцессы и прекрасного принца. Короче говоря, Линдер-за-Стеной было процветающим и всеми любимым королевством.

Но Симорен его терпеть не могла.

Симорен, младшая дочь короля, считалась трудным ребенком. Шесть старших королевских дочерей были самыми обыкновенными принцессами с длинными золотыми волосами, серебристыми голосами и мягким, покорным нравом. Ну и само собой разумеется, одна другой краше. Симорен, правда, тоже не была дурнушкой. Но волосы ее казались слишком темными и не вились крупными локонами, а торчали двумя упрямыми косичками.

К тому же принцесса Симорен росла не по дням, а по часам. Того и гляди, вымахает ростом с принца! Король и королева были в отчаянии. Ну какой нормальный принц захочет жениться на девушке, которая не взирает на него томно снизу вверх сквозь густые ресницы, а глядит прямо в глаза? Впрочем, волосы, рост – это еще полбеды. Но характер!.. Когда ее хвалили, что случалось очень редко, то называли умной девицей, а какая это похвала для нормальной принцессы? Зато когда ругали, что бывало довольно часто, звали упрямой ослицей.

Король и королева старались как могли. Они наняли самых ученых учителей и самых усердных гувернанток. Симорен учили всему, что положено знать и уметь принцессе: танцевать, вышивать, рисовать и – особо – этикету, то есть как ходить по паркету, как высоко держать головку, складывать губки, отвечать, молчать и не скучать в обществе заезжего принца и насколько громко прилично кричать, если ненароком попадешь в лапы заскочившему в замок великану. (В отличие от драконов великаны, увы, не забывали благословенное королевство Линдер-за-Стеной.)

Принцессе Симорен все это быстро надоело. И когда уже терпеть было совершенно невозможно, она спустилась в оружейный подвал и потребовала у оружейника, чтобы тот научил ее фехтованию. С каждым днем она все реже появлялась в танцклассе и все чаще бегала к оружейнику на уроки фехтования. В конце концов, когда принцессе стукнуло двенадцать лет, папа-король обо всем догадался.

– Не пристало принцессе заниматься фехтованием, – сказал он со строгой улыбкой, которой научил его придворный философ.

– Почему? – топнула ножкой принцесса.

Король опешил. О топанье ножкой философ не предупреждал. Он предрекал бурю слез и немедленное раскаяние.

– Ну... это... потому, что... – промямлил король.

– Так я принцесса или не принцесса? – наступала Симорен.

– Вот именно, принцесса! – обрадовался король.

Симорен гордо подняла голову.

– А раз так, то не приставайте ко мне с тем, что пристало, а что не пристало!

Папа-король окончательно растерялся. Но его выручила мама-королева, которая не училась у философов.

– От подобного занятия к принцессе пристает всякая гадость, – сказала она. – А это уже становится неприличным!

– Почему? – попыталась повторить свой несокрушимый аргумент принцесса.

– Просто становится, и все! – парировала мама-королева, и урокам фехтования наступил конец.

Но едва принцессе Симорен стукнуло четырнадцать, король с ужасом обнаружил, что она заставляет придворного чародея давать ей уроки волшебства.

– С каких пор это продолжается? – устало спросил папа-король, когда принцесса явилась на его зов.

– С тех пор как прекратились уроки фехтования, – ответила Симорен. – А что, это тоже неприлично?

– Да, не подобает.

– Все интересное неприлично. Все занятное не подобает, – надула губки Симорен.

– Занятия не должны быть занятными, – строго сказала мама-королева. – Интерес появляется от усердия.

– Как же, появится, жди, – буркнула Симорен, но возражать не решилась, и это был конец урокам волшебства.

То же самое произошло с уроками латыни у придворного философа, с уроками кулинарии у королевского повара, с уроками цирковых фокусов у придворного шута. Тут уж Симорен окончательно рассердилась.

И когда ей стукнуло шестнадцать, принцесса призвала свою фею-крестную.

– Симорен, дорогая моя, такие вещи и на самом деле делать нельзя, – наставительно пропела фея, разгоняя веером ароматный голубой дым, который сопровождал ее появление.

– Мне все об этом толкуют, – фыркнула принцесса.

– Значит, в этом есть толк, – раздраженно сказала крестная. – И я не люблю, когда меня без толку отрывают от чаепития. Ты должна звать меня только в самый важный момент жизни, и то если решается судьба твоего будущего счастья.

– Он и есть важный и мое будущее счастье! – воскликнула Симорен.

– О, тогда другое дело. Правда, ты еще слишком молода, чтобы влюбляться. Впрочем, ты всегда была не по годам развитым ребенком. Расскажи мне о нем.

– О ком?

– О принце, конечно.

Симорен вздохнула.

– Его нет.

Фея-крестная оживилась.

– Заколдован? – с интересом спросила она. – Может, превращен в лягушку? Когда-то это было очень модно. Но сегодня другая мода. Нынче все принцы – говорящие птицы, или собаки, или, на худой конец, ежи.

– Нет-нет, крестная, я ни в кого не влюблена!

– Тогда в чем же дело? – снова начала раздражаться фея.

– В этом! – И Симорен обвела рукой все, что ее окружало. – Уроки вышивания, танцы и... – она всхлипнула, – и быть принцессой!

– Моя дорогая Симорен! – Фея удивленно подняла брови. – Но ты ею родилась!

– Все равно это скучно!

– Ску-учно? – Фея, казалось, не верила своим ушам.

– Скучно. Я не желаю сидеть целый день сложа ручки и слушать, как придворный менестрель распевает о том, какой смелый папочка-король и как прекрасны его жена и дочки. Желаю что-то делать!

– Чепуха, моя дорогая. Это просто период роста Ты перерастешь все это и будешь рада, что не сделала ничего опрометчивого.

Симорен вдруг подозрительно глянула на свою крестную.

– Ты уже разговаривала с моими родителями, да?

– Ну... они всегда стараются оповестить меня, чем дышат мои крестницы.

– Я так и знала, – вспылила Симорен и, вежливо поклонившись фее-крестной, вылетела из комнаты.

Спустя несколько недель король и королева отправились путешествовать в соседнее королевство Сатем-за-Горой и взяли с собой принцессу Симорен. Принцесса сразу догадалась, что это делается по совету феи-крестной, которая велела родителям поскорей придумать для дочки какое-нибудь развлечение. Но Симорен промолчала, решив, что путешествие наверняка лучше бесконечного кружения в танцах и доводящего до головокружения домашнего вышивания.

Но едва они въехали в королевство Сатем-за-Горой, как принцесса поняла, что здорово ошиблась. У здешнего короля был сын! Нормальный принц. Золотоволосый, голубоглазый и премиленький. Он тут же кинулся к Симорен, будто главной его обязанностью было прислуживать принцессе.

– Ах, какой красавчик! – разом вздохнули фрейлины.

– Да, – равнодушно согласилась Симорен. – Но, к сожалению, это все, что у него есть.

– А чего же у него нет? – изумились фрейлины.

– У него нет чувства юмора, – начала загибать пальчики Симорен, – он неумен, он не может говорить ни о чем, кроме забав и турниров. И все его разговоры скучны. Как хорошо, что мы здесь пробудем всего три недели. Моей вежливости на большее не хватит.

– А как же ваша помолвка? – ужаснулись фрейлины.

– Какая помолвка? – насторожилась Симорен.

Фрейлины смешались, смущенно забормотали, что, мол, ошиблись, прогово... то есть заговорились, пробол... то есть заболтались, и уже хотели было упорхнуть. Но Симорен величественно, как и подобает принцессе, задрала подбородок и строго приказала выкладывать все, что им известно. Наконец одна из фрейлин сдалась.

Я... я подслушала, как их величества обсуждали это вчера. – Она всхлипнула и прикрыла ротик платочком. – Они, их величества, говорили, что все соглашения, договоры, контракты, акты и распоряжения готовы. Они, наши их величества и те их величества, собираются подписать все бумаги завтра и объявить о помолвке в чет... чет... четверг!

– Понима-аю, – нахмурившись протянула Симорен. – Спасибо, что рассказали. Теперь все можете идти.

Фрейлины удалились, а Симорен отправилась прямиком в покои родителей. Они сначала смутились, потом всполошились, потом рассердились и успокоились.

– Мы собирались обрадовать тебя завтра, когда подпишем все бумаги, – сказал папа-король.

– Мы же знаем, что ты будешь довольна, моя дорогая, – пропела королева-мама. – Он такой красивый мальчик!

– Но я не хочу выходить замуж за принца Терандила, будь он красавцем из красавцев! – воскликнула Симорен.

– Ну, это и вправду не совсем блестящий брак, – нахмурился папа-король. – Но я не думаю, чтобы ты интересовалась величиной его королевства.

– Я не интересуюсь принцем! – отрезала Симорен.

– Очень жаль, дорогая, но уже ничего нельзя изменить, – поджала губки королева-мама. – К тому же боюсь, что другого предложения ты не получишь.

– Тогда я вообще не выйду замуж!

Их величества опешили.

– Но это невозможно! – воскликнул король. – Принцессы обязаны выходить замуж! Испокон веку так повелось!

– Но я еще слишком молода, – оправдывалась Симорен.

– Твоя пратетя Роза вышла замуж в шестнадцать, – напомнила королева-мама. – Не усыпи ее злая фея на сто лет, то свадьбу сыграли бы и раньше.

– Я не выйду замуж за принца королевства Сатем-за-Горой! – с отчаянием выкрикнула Симорен. – Ни за что! К тому же это не по Правилам.

– Что-о?! – в один голос воскликнули их величества.

– Он не спасал меня от великана, не защищал от злого людоеда и даже не освобождал от волшебного заклинания, – ответила Симорен.

Их величества смутились.

– М-да, – промямлил папа-король, – поздновато, конечно, вспомнили, но попробуем что-нибудь придумать.

– Не думаю, что надо придумывать! – возразила королева-мама. Она с упреком посмотрела на Симорен. – Прежде, дорогая моя, ты никогда не стремилась делать как надо, по Правилам. Почему же теперь тебе вздумалось требовать выполнения ритуала? По Правилам или нет, но ты выйдешь замуж за принца Терандила через три недели, считая от последнего четверга.

– Но, мама...

– Я пришлю к тебе королевскую портниху, чтобы примерить и подогнать твое свадебное платье, – твердо сказала королева-мама, прекращая разговор.

Симорен решила действовать напрямую. Она пошла к принцу Терандилу. Принц в оружейном подвале перебирал мечи.

– Доброе утро, принцесса, – обрадовался он. – Как тебе нравится этот меч?

Симорен взвесила меч в руке.

– Рукоять перевешивает, – важно заметила она.

– И вправду тяжела, – удивился принц, покрутив меч. – Жаль. Придется выбрать другой. Могу я быть чем-нибудь полезен тебе, принцесса?

– Можешь, – ответила Симорен. – Ты можешь НЕ жениться на мне?

– Что-о? – опешил Терандил.

– Ну сознайся, тебе и самому не очень хочется, – вкрадчиво предположила принцесса.

– Вообще жениться – не очень, а на тебе хочется, – промямлил принц.

– Вот и прекрасно! – воскликнула Симорен. – Когда соберешься жениться, тогда и поговорим. А пока пойди к своему отцу и откажись от меня.

– Э-э... такого сделать я не могу, – заупрямился Терандил. – Такое не по Правилам.

– Почему? – рассердилась Симорен.

– Потому что... потому что... ну потому что принцы так не поступают. Им полагается жениться.

– Значит, ты не откажешься?

Терандил крепко задумался.

– Пожалуй, нет, – покачал он головой. – Да ты не расстраивайся! Лучше скажи, вон тот меч тебе нравится? Тот, с серебряной рукоятью?

Симорен сердито фыркнула, выскочила из оружейного подвала и отправилась в сад. Она поняла, что никак не отвертеться и, хочешь не хочешь, придется выходить замуж за этого глупого принца из королевства Сатем-за-Горой.

– Лучше бы меня съел дракон! – в сердцах воскликнула Симорен.

– Это можно устроить, – произнес кто-то у самой ее правой ноги.

Симорен опустила глаза и увидела маленькую зеленую лягушку.

– Извините... это вы сейчас говорили? – осторожно спросила принцесса.

– А разве здесь есть еще кто-то? – обиженно проквакала лягушка.

– Ого! – восхитилась Симорен. Она еще не встречала говорящих лягушек. – Ты заколдованный принц?

– Нет. Но знавала и таких. Погоди, и ты тоже скоро встретишься с ними, – ответила лягушка. – А теперь расскажи, с какой стати ты рвешься в пасть к дракону?

– Меня хотят выдать замуж за принца Терандила, – объяснила Симорен.

– А ты не хочешь? Разумно, – булькнула лягушка. – Терпеть не могу Терандила! Он только и делает, что кидает камни в мой пруд. И каждый раз угождает прямо в середку моей спальни.

– Да, неприятно, – вежливо откликнулась Симорен.

– А что ты собираешься делать со своими неприятностями? – спросила лягушка.

– С замужеством? Не знаю. Я пыталась говорить с родителями, отговорить принца. Ничего не вышло.

– Говорить, отговорить... – проворчала лягушка. – Разговоры дела не заменят. Надо не говорить, а действовать! Так что ты намерена делать?

– А что ты мне посоветуешь? – растерянно спросила Симорен.

– Вызови принца на дуэль! – предложила лягушка.

– Он меня победит, – покачала головой Симорен. – Вот уже четыре года, как мне запретили заниматься фехтованием.

– Тогда преврати его в жабу!

– На уроках волшебства я успела только научиться тому, как стать невидимкой, – грустно ответила Симорен. – А превращениями заняться не успела.

Лягушка выпучила от удивления глаза.

– Так ты ничего не умеешь?

– Я умею делать реверансы, – с отвращением стала перечислять Симорен. – Я знаю семнадцать колен и семьдесят семь па в бальных танцах. Я изучила девяносто девять способов соглашаться с послом Катая, ничего на самом деле не обещая ему. Я знаю сто сорок три шва и стежка в вышивании. И наконец, умею готовить вишневый компот!

– Вишневый компот? – пустила слюнки лягушка и тут же проглотила пролетавшую мимо мушку.

– Это единственное, чему я успела обучиться у королевского повара, прежде чем папа-король запретил мне ходить на кухню, – объяснила Симорен.

Лягушка поискала глазами новую добычу. Ничего подходящего не заметив, она проквакала:

– Плохи твои дела. Придется сбежать.

– Сбежа-ать? – ахнула Симорен. – Этому я не училась.

– Тогда выходи замуж за принца Терандила, – черство заявила лягушка.

– Но, может быть, я найду какую-нибудь уловку, чтобы избежать свадьбы?

Лягушка с презрением глянула на принцессу.

– Последний раз спрашиваю, хочешь моего совета или нет? – сердито вопросила она.

– Да, да, пожалуйста! – горячо воскликнула Симорен, а про себя подумала, что, в конце концов, следовать лягушачьему совету вовсе не обязательно.

– Иди по главной дороге. Выйдешь из города и пойдешь в обратную сторону от гор, – затараторила лягушка. – Вскоре ты наткнешься на маленький очаровательный домик, окруженный серебряными деревьями с листьями, выточенными из настоящего изумруда. Ни в коем случае не останавливайся, иди мимо и не отвечай, кто бы тебя ни звал. Продолжай идти до тех пор, пока не доберешься до бедной лачужки-развалюшки. Постучи три раза в дверь, два раза щелкни пальцами и смело входи. Там ты найдешь тех, кто сможет помочь тебе. Если, конечно, вежливо попросишь, а у них, на твое счастье, будет подходящее настроение. Прощай!

Лягушка распласталась в воздухе и бухнулась в самую середку пруда.

– Спасибо большое! – прокричала ей вслед Симорен.

Обдумывая странный совет лягушки, она пошла обратно к замку.

Остаток дня прошел в примерках и суете взволнованных фрейлин, и к вечеру Симорен готова была всех растерзать. Доконал ее торжественный ужин, где надо было сидеть рядышком с принцем Терандилом и слушать бесконечные хвалебные речи в его честь. И Симорен вспомнила лягушачий совет. Теперь он ей уже не показался таким странным.

Поздним вечером, когда почти весь замок спал крепким сном, Симорен сунула в узелок свою самую любимую корону и дюжину носовых платков. Потом она покопалась в тетрадках, где записывала уроки волшебства, и осторожно, по слогам произнесла заклинание, помогающее стать невидимкой. Кажется, получилось! Но Симорен так давно не занималась волшебством, что ни в чем не была уверена. На всякий случай на цыпочках, чтобы не поднимать шума, она пробежала по коридорам и выскользнула из замка.

К утру Симорен была уже довольно далеко от города. Теперь она произнесла заклинание наоборот и вновь стала видимой. Принцесса быстро шагала по главной дороге. Было жарко и пыльно, и Симорен пожалела, что вместо дюжины носовых платков не взяла бутылочки с водой.

К полудню она заметила впереди небольшую рощицу. Прохладная тень так и манила. Симорен решила отдохнуть немного и свернула с дороги. Дойдя до рощицы, она вдруг увидела, что деревья выкованы из тончайшего серебра, их сверкающие зеленые листья выточены из цельных изумрудов. Посреди рощицы стоял восхитительный золотой домик с парчовыми золотыми занавесками на окнах.

Симорен уже хотела было присесть в тени деревьев рядом с домиком, как оттуда раздался нежный женский голосок:

– Милочка, ты выглядишь такой усталой, измученной жаждой. Входи, садись и раздели со мной мою трапезу.

Голосок был таким добрым и приветливым, что Симорен уже сделала два шага в сторону двери домика. И тут вспомнила слова лягушки. Э, нет, подумала она, меня так просто не проведешь! Принцесса повернулась и, ничего не говоря, заспешила прочь от коварного золотого домика.

Пройдя еще немного, Симорен наткнулась на крошечную жалкую лачужку, кое-как сколоченную из покоробившихся и посеревших от времени досок. Покосившаяся дверь висела на одной петле, и вся эта нелепая постройка выглядела так, будто вот-вот готова развалиться. Симорен остановилась и с сомнением поглядела на бедную лачужку. К ней и подходить-то было страшно. Но до сих пор принцесса следовала советам лягушки. Стоило и на этот раз послушаться. Принцесса стряхнула с себя пыль, надела на голову корону и шагнула к двери. Она постучала три раза, щелкнула пальцами два раза, толкнула жалобно заскрипевшую дверь и вошла внутрь.

ГЛАВА ВТОРАЯ, в которой Симорен убеждается в пользе образования и встречается с опасными незнакомцами

Внутри лачуги было темно, сыро и холодно. Однако Симорен после жаркой и пыльной дороги промозглая сырость показалась даже приятной, хотя ее удивило, что ни один солнечный лучик не пробивался сквозь широкие щели в крыше и стенах. Она стояла у двери, ожидая, когда глаза привыкнут к темноте, как вдруг кто-то сердито спросил:

– Это и есть та самая принцесса, которую мы поджидаем?

– Вот и спроси у нее самой, – прогрохотал другой голос.

– Я принцесса Симорен из королевства Линдер-за-Стеной, – вежливо ответила Симорен. – Мне сказали, что вы можете мне помочь в одном деле.

– Помочь? В самом деле? – переспросил первый голос, и Симорен услышала насмешливое фырканье. – Съесть, и дело с концом!

Симорен испугалась. Она быстро прикинула, кому принадлежат голоса – великанам-людоедам или троллям и сможет ли она улепетнуть, выскочить из лачуги, пока они решат, есть ее или же нет. Принцесса украдкой стала нащупывать позади себя дверь и вздрогнула от удивления, когда пальцы ее коснулись скользкого сырого камня вместо сухого дерева двери. И тут третий голос прогудел:

– Не торопись, Ворауг. Давайте сперва послушаем ее историю.

Симорен облегченно вздохнула и принялась рассказывать об уроках фехтования и волшебства, о латыни и фокусах и обо всем остальном, что считалось неприличным занятием для настоящей принцессы. Под конец она поведала невидимым слушателям о том, как убежала из королевства Сатем-за-Горой, чтобы не выходить замуж за принца Терандила.

– Ну и что ты хочешь от нас? – с любопытством прогудел один из голосов.

– Я не знаю, – честно ответила Симорен. – Но уж чего наверняка не хочу, так это быть съеденной.

– Что ж, учтем, – произнес первый голос, и тут же в воздухе над головой Симорен вспыхнул крохотный шарик света.

Симорен шарахнулась в сторону и наткнулась на каменную стену. Вот странность! Деревянная лачужка изнутри оказалась каменной!

А крохотный шарик вдруг осветил все вокруг. И Симорен увидела огромных драконов! Их было пятеро.

Один растянулся на камнях, другой затиснулся между валунами, трое обвились вокруг колонн, поддерживавших каменный потолок огромной пещеры, в центре которой и стояла Симорен. Две драконши и три дракона уставились на принцессу. У каждого из драконов на голове торчали по два коротких толстых рога, а драконши были просто утыканы рогами – два по бокам головы и один торчал изо лба. А шестой – самый маленький дракончик, которого она сначала не заметила, – вовсе был безрогим. Он просто еще не решил, наверное, кем желает быть – мальчиком или девочкой.

Симорен дрожала от страха. Даже маленький дракончик был раза в три больше нее. Угрожающе шуршала изумрудная чешуя на теле драконов. Хищно поблескивали их серебряные зубы. Настоящие драконы оказались намного страшнее, чем нарисованные в книжках. Симорен затаила дыхание, быстро соображая, что же лучше – быть съеденной драконом или все-таки выйти замуж за принца Терандила?

– Ну? – спросила трехрогая драконша, поднимая голову. – Что же ты просишь?

– Я... – Симорен осеклась и вдруг неожиданно для себя выпалила: – Драконы ведь любят принцесс?

– Очень, – прохрипела драконша и облизнулась. При этом разом сверкнули ее ужасные зубы.

– Я слышала, – дрожащим голоском продолжала Симорен, – что драконы любят, когда принцессы готовят им еду.

На самом деле Симорен совсем не представляла себе, что же делают в лапах драконов пленные принцессы.

Однако драконша неожиданно кивнула. Зато другой, желтовато-зеленый дракон задвигался, зашуршал и прогудел:

– Хватит болтать. Съедим – и все тут. Не то бед и хлопот с ней не оберешься.

Прежде чем остальные драконы успели что-либо ответить желто-зеленому, раздался протяжный грохот, и в пещеру вполз шестой дракон. Чешуя его отливала серым стальным блеском. Драконы уважительно подобрали хвосты и посторонились, давая громадине дракону место в самой середке пещеры.

– Казюль! – позвал драконище громовым голосом. – А-апчхи! О-ох, простите, что опоздал, но... а-апчхи... по дороге со мной случилась большая неприятность. А-апчхи!

– Что такое? – всполошилась драконша, которая перед этим разговаривала с Симорен.

– Нарвался на колдуна. А-апчхи! Пришлось его съесть, ничего не мог поделать. А-апчхи! А-а... а теперь... а-аа... нет, вы только взгляните на меня! – При каждом чихе из глотки серо-зеленого дракона вылетал крохотный светящийся шарик, который опалял стены пещеры.

– Уймись, Роксим! – попросила его Казюль. – Побереги здоровье.

– А-апчхи! Уняться? А если у меня аллергия? Как ее унять? А-апчхи! О, проклятье! А-апчхи! – Серо-зеленый Роксим содрогнулся всем телом. – Эй, кто-нибудь! Дайте же мне носовой платок! А-апчхи!

– Вот, – сказала Симорен, вытаскивая один из дюжины своих платков, – бери. – Серо-зеленый дракон почему-то напомнил принцессе ее прадядю, глуховатого и вечно чихающего старого чудака, которого она очень любила. И Симорен сразу успокоилась.

– Что это? – подозрительно спросил Роксим. – А-апчхи! – Он замахал лапой. – Давай-ка скорей сюда эту штуку!

Казюль очень осторожно двумя кривыми когтями выхватила носовой платок у Симорен и протянула его Роксиму.

Серо-зеленый дракон вытер слезящиеся глаза и шумно высморкался.

– Ф-фу, теперь получше. А-апчхи! О проклятье! – Огненный шарик, выкатившийся из глотки дракона, мгновенно спалил воздушный носовой платочек принцессы, превратив его в обугленный лоскутик. Симорен поспешно вытащила еще один платок и протянула Казюль, очень довольная тем, что запаслась целой дюжиной.

Роксим сжег еще два носовых платка, и чих его наконец прошел.

– Ох, теперь гораздо лучше, – пророкотал он. – А кто она такая, владелица носовых платков? Чья-то новая пленница-принцесса?

– Мы как раз занимались ею, когда ты появился, – откликнулась Казюль. – О чем бишь мы толковали? О приготовлении пищи, кажется?

– Да, не могу ли я чем-нибудь услужить вам? И остаться на некоторое время... э-ээ... в услужении? – пролепетала Симорен.

Драконша ухмыльнулась, снова сверкнув страшными зубами. Симорен обомлела.

– Услужить? А с какой стати?

– Тогда мне не придется возвращаться домой и выходить замуж за принца Терандила, – заторопилась Симорен. – И вообще настоящим принцессам иногда полагается попадать в лапы драконов. Мои родители не рассердятся. К тому же это намного интереснее уроков вышивания и танцев.

В пещере послышалось фырканье, хрюканье и шипение. Поначалу Симорен струхнула, а потом догадалась, что драконы смеются.

– Странно, странно, – подозрительно просипел дородный ярко-зеленый дракон справа от Симорен.

– Почему? – спросила его Казюль.

– Принцесса, которая сама кидается в объятия дракона? Не верю!

– Тебе легко говорить, – проворчал один из драконов. – У тебя уже есть своя принцесса. А как же мы, остальные?

– Верно, ты уж помолчал бы, Ворауг, – заметил другой дракон. – К тому же куда ее теперь девать?

– Съесть! – предложил желтовато-зеленый дракон.

– Ни одна нормальная принцесса не полезет сама в логово драконов, – проворчал Ворауг.

– А я и не хочу быть нормальной принцессой, – возразила Симорен. – Я сама пришла к вам. А кроме того, только не смейтесь, я умею спрягать латинские глаголы и готовить вишневый компот... Если позволите, я тут же все это и проделаю.

– Рассказывай! – недоверчиво протянул желтовато-зеленый дракон.

– Я так и знал! – воскликнул Ворауг. – Ну кому нужна такая ненормальная принцесса?

– Мне! – вдруг сказала Казюль.

– Не болтай глупостей, Казюль! – недовольно прогудел Ворауг. – С какой стати?

– А я люблю вишневый компот, – пропела Казюль, все еще не сводя глаз с Симорен и облизываясь. – И вообще она мне нравится. К тому же латинские свитки в моей библиотеке надо привести в порядок, не мне же самой этим заниматься?

– Дай ей сначала испытательный срок, – посоветовал пурпурно-зеленый дракон.

Ворауг хмыкнул:

– Латынь и вишневый компот! И ради этой чепухи ты берешь какую-то неказистую, не золотоволосую, не настоящую...

– Я была бы тебе очень благодарна, если бы ты отзывался поуважительней о моей принцессе,– перебила его Казюль, свирепо улыбаясь.

– По-моему, она милашка, эта малышка, – пророкотал Роксим, помахивая последним носовым платком Симорен. – Отличный выбор, Казюль.

– Если дело у вас сладилось, Казюль, – промычал желтовато-зеленый дракон, – то я, пожалуй, пойду поищу на закуску что-нибудь другое.

Ворауг все еще недовольно ворчал, но другие драконы, кажется, были согласны с Роксимом.

– Ладно, – угрюмо сказал Ворауг, – сама, Казюль, выбрала, сама и возись с ней.

– Само собой, – ответила Казюль и повернула трехрогую голову к Симорен. – Иди за мной, принцесса. Я покажу тебе твою нору.

Симорен поспешила за Казюль, которая пересекла пещеру и нырнула в темный тоннель. Светящийся шарик прыгал над ее головой. Симорен облегченно вздохнула. Она боялась в темноте наступить на кончик хвоста Казюль, это было бы не самое удачное начало.

Казюль долго вела Симорен по длинному коридору. Наконец они оказались в другой пещере.

– Вот и пришли, – сказала драконша. – Ты будешь жить в маленькой комнатке справа. Моя последняя принцесса оставила все свои вещи, когда убежала с рыцарем.

– Спасибо, – смиренно ответила Симорен. – Когда мне приступить к своим обязанностям? И скажи, пожалуйста, что надо делать?

– Начнешь сейчас же, – распорядилась Казюль. – Обед у меня в семь. А до тех пор можешь заняться переборкой сокровищ. – Драконша кивнула в сторону темной двери слева. – Некоторые из них надо привести в порядок, починить. У рыцарских доспехов не хватает ноги, а некоторые из самых дешевых волшебных мечей, наверное, совсем заржавели. Здесь такая сырость! Остальное надо разобрать, привести в порядок и разложить по местам. Никогда не могу найти то, что мне нужно.

– А как насчет библиотеки? – с надеждой спросила Симорен.

– Сначала посмотрю, как ты управишься в сокровищнице, – отрезала Казюль. – Остальную часть работы объясню потом. Ты ведь не против немного попрактиковаться в волшебстве?

– Совсем нет! – обрадовалась Симорен.

– Вот и чудесно. Прежде всего пойди умойся. Потом я поведу тебя в сокровищницу.

Симорен послушно отправилась в свою комнату. Умывшись, она повеселела и почувствовала себя почти счастливой. Теперь уж точно ей не придется выходить замуж за принца Терандила. А копаться в драконьих сокровищах намного интереснее, чем делать танцевальные шажки или вышивальные стежки. Ее даже собираются выучить какому-то волшебству! Да и родители успокоятся, как только узнают, где она. Настоящей принцессе пристало жить в услужении у дракона. В первый раз в своей жизни Симорен была рада, что она принцесса. Она вытерла лицо и руки мягким полотенцем и, собираясь выйти к драконше, попыталась освежить в памяти латынь. Пусть Казюль убедится, что Симорен вовсе не хвастушка!

– Draco, draconem, dracone, – бормотала Симорен. Склонение имен существительных всегда давалось ей легко. Улыбаясь, принцесса распахнула дверь и вышла из комнаты в зал пещеры. Она была готова начать новую жизнь.

Симорен очень быстро прижилась у драконов. Она научилась ладить с Казюль, запомнила все ходы и повороты коридоров, соединяющих пещеры, и теперь почти не блуждала по закоулкам. Это, кстати, было не так уж легко. Подземное жилище драконов состояло из запутанной сети коридоров и целого лабиринта тоннелей, соединяющих множество больших и малых, круглых и квадратных, высоких и низких пещер. Каждая такая пещера принадлежала одному из драконов. Это было похоже на подземный город с тоннелями вместо улиц. Симорен и понятия не имела, как далеко простирается драконий город и где кончаются тоннели. Некоторые из них были наверняка заколдованными, потому что сами бежали навстречу идущему и казались намного короче, чем на самом деле.

У Казюль было несколько пещер. У самого входа располагалась пещера-кухня, и весь дым и гарь вытягивались сразу наружу. Дальше тянулась вереница пещер поменьше и побольше. Пещера-спальня. Три громадные пещеры-сокровищницы, соединенные путаницей коротких коридоров. Две громадные пещеры-склады, где хранились запасы еды. Две небольшие пещеры, до потолка набитые всяким хламом. Большая, просторная пещера для приема гостей-драконов. И три крохотные пещерки, соединенные между собой дверцами. Это и были комнаты Симорен. Пещеры пропахли драконами – плесенью, затхлостью, прогорклым дымом и почему-то корицей. Первым делом Симорен хорошенько проветрила все пещеры.