Текст книги "Чужой (СИ)"

Автор книги: Олег Антипенко

ГЛАВА 7
ОСАДА ФОРТОСА

Город спрятался за очередным холмом, только белый дым указывал на его точное местоположение. Дорога то вздымала вверх, то падала с зеленого взгорка, то петляла между ними, словно змея в траве. Все забилось пылью: глаза, нос, ее можно было считать еще одним слоем одежды, она противно скрипела на зубах у солдат, просачиваясь сквозь плотные, мешающие дышать повязки. Лица у всех были одинаково серого цвета, вообще различить кого-нибудь конкретного в этой единой массе казалось невозможным.

Ронин хотел пить, но флягу не доставал, опасаясь попадания и туда вездесущей пыли.

Он вышел на возвышение и Фортос вновь показал путникам, что уже осталось рукой подать и новое сражение начнется. Здесь слабый ветер сносил в сторону дорожную хмарь, и были отчетливо видны пожары в пригороде, в центре чернел какой-то прямоугольник, а над ним иногда вспыхивали красные, светло-голубые или белые точки, однако тут же гасли.

Мечник оглянулся. Сзади по тракту тянулся шлейф из бойцов подкрепления, всего три сводных полка – треть вышедшей с поля стальных колосьев Восточной армии. Поле стальных колосьев – так была названа равнина, на которой Республика потерпела поражение в генеральной битве. Так ее решил упомянуть в своей песни неизвестный бард. Строчки почему-то врезались в память, хотя стих нельзя было назвать образцом совершенства. Наверное, потому что эти слова относилось и к нему тоже.

 
«Стальные колосья на поле всходили,
Сверкали броней в лучах золотых.
В покое и мире дни проходили,
Ничто не тревожило их молодых.
Но море покинули в поисках дома.
Те тучи, что мглою покрыли все поле,
Колосья застыли в предчувствии грома.
В ожидании чуда покорные доле.
Их Сарес бесстрастно и слепо скосила
С корнями взрывая не острым серпом.
И светоч надежды тенями накрыла
Покончив с посевом единым броском.
Зеленая поросль ведь только всходила,
Ведь зерна свои еще не дала.
А Судьба дорожку уже прочертила,
Им грунт удобрять теперь на века.
Стальные колосья слезами омыли,
Те тучи, что мглою покрыли все поле…»
 

Ронин вспомнил сержантов, с которыми познакомился накануне выхода из Шорута: Крутис и Стен. Он даже не знал их фамилий. Они остались на равнине как и многие из его учеников…

Он не мог представить, что же ожидает жителей Урста – их отправили на захоронение погибших. Вряд ли равнина останется ровной, как и раньше, теперь она покроется курганами, ведь в Республике не сжигали умерших, а закапывали.

У новоявленного лейтенанта было много времени обдумать и осознать реальные масштабы трагедии: на поле стальных колосьев вышло восемнадцать тысяч человек, а вернулось в Урст всего шесть.

Какими же удивленными взглядами горожане провожали его отряд, вернее отряд Сарвина. Разгром армии был настолько ошеломительным, что наличие плененных фострцев выглядело неким чудом или случайностью.

А сам город гудел растревоженным ульем, все готовились к обороне перед новым сражением. Однако наступления все не было. До самого вечера стягивались разбросанные по всему лесному массиву армейцы. Ночью пришел центр первой линии наемников – тысячи полторы бойцов. Под самое утро появился армейский дивизион, ведущий под конвоем с сотню фострцев. Какими путями они блуждали целую ночь, Ронину не было известно, но, судя по их потрепанному виду, армейцам пришлось не сладко.

Три дня прошли в бездействии, не считая переформирования на первых порах. Поскольку офицерский состав наемников сильно поредел, Ронин получил внеочередное звание даже без рассмотрения личного дела. Теперь в его распоряжении находилась целая рота.

Мечник услышал свое имя и поднял руку.

– Лейтенант, тебе поручена охрана трех крайних орудий с севера. Как понял?

– Три с северного края. Уяснил.

Связной поскакал дальше на лошади, выкрикивая имя следующего адресата сообщения.

С границы Хамани стягивались войска, и колонна как раз шла на усиление частей Северной армии, которые организовали осаду.

Ронин до недавнего времени не понимал, как возможно удержать город без стен и укреплений. Теперь же все стало на свои места. Черный прямоугольник, который так выделялся на фоне пылающих крыш, был не чем иным, как замком, вернее крепостью с донжоном внутри.

По всей видимости, укрепление построили фострцы, и это в такие сроки – неделя! На старых картах Фортоса такой громадины и в помине нет.

Когда они вошли в ложбину, мечник спросил:

– Эй, Фар! Что на горизонте?

Лейтенант давно уже заметил, как болезненно всматривается маг в сторону города, и сам захотел разузнать о положении дел.

– Видел бы ты, Рон, что там твориться! – С повязки на рту волшебника ссыпался слой отсыревшей из-за дыхания пыли.

Чародей подошел к командиру, шедшему в стороне от толпы.

– Я удивляюсь, почему там до сих пор земля не разверзлась и не поглотила все к демонам. Крепкий орешек…

– Как помощники? – Резко переменил тему лейтенант.

У Фаруция с недавнего времени находилось в подчинении четыре мага-проводника, хотя он имел прежний ранг капрала. В верхах случились какие-то грамотные перестановки, и обновленное руководство ставку сделало на гильдийных волшебников, которые крайне неохотно шли на передовую. Деньгами ли, привилегиями, но теперь и эта сильная организация принимает посильное участие в столкновениях.

– Грех жаловаться.

Воины были облачены в легкое снаряжение: чешуя, открытые шлемы и круглые диаметром в локоть щиты. Все рассчитано на бой в тесных проулках и домах. Однако им не доведется повоевать таким образом. Вся армия Фостра, недавно выигравшая сражение, растворилась, подобно утреннему туману. В крепость она не могла поместиться вся, а на открытой местности ее не обнаружили. Неужто тени с пехотой покинули город, даже не попытавшись оказать сопротивление? Что-то тут нечисто. Допрос пленников проходили в его присутствии и все как один они твердили о Фортосе, как о главной точке обороны своих позиций на западе Республики. А теперь выясняется, что укреплена эта точка только чародеями, засевшими в глухой крепости, без врат и окон. Максимум там сможет разместиться полк, и их позволили окружить? Глухой обороной войну не выиграть…

– Ну, что, Рон, с корабля на бал? – Спросил Фаруций.

– Ага.

* * *

Последний требюшет разорвался в мелкие щепки, а маги его охранявшие повалились ничком, не выдержав вражеской атаки. Скорее всего, они просто потеряли сознание, но толку от них в предстоящем захвате не будет уже никакого. Снаряд улетел вертикально вверх и упал всего в нескольких ярдах от бывшего осадного орудия. Глиняный сосуд даже не треснул, и ни одна капля не попала на людей, это магия не позволила материалу повредиться в опасной близости от места запуска.

Рота лейтенанта так и не замарала свои клинки – сражения здесь были на порядок выше умений обычного вояки, о чем свидетельствовала непрестанный грохот у стен фострцев и порядков Республики от действия магии.

Над крепостью образовывались ослепительно яркие молнии, круги и облака, которые издавали устрашающий скрежет. В глазах надолго оставались темные бельма от вспышек. Все нутро мечника буквально вопило: «Беги! Беги, дурак, пока тебя одним мановением руки не стерли с лица Лиминаса». Его немного успокаивало присутствие Фаруция, но то, что демонстрировал маг до сих пор, ни в какое сравнение не шло с безумием, творящимся сейчас над городом.

С восточного склона над домами расцвел оранжевый конус, который объял пламенем целый квартал. Значит, как минимум одно орудие осталось невредимым. Это ядро разорвалось над крышами.

Было нечто чарующее в этом виде, возможно, это потому, что никогда еще ему не приходилось видеть подобного, но как же был красив своей особой красотой город в огне. Асор уже склонился к закату, а Фортос был размещен на холме, так что одна его часть уже оказалась во власти теней. Именно эту, пологую, сторону и обстреливали целый день машины всех мастей. Над горой с очагами пожаров возвышался жерлом вулкана непобедимый бастион, величественный в своей непокорности и мощи.

– Куда теперь, командир? – Спросил Ронина первый сержант.

– Ждем приказа, Нор. Пока артиллерия бомбит город с места ни шагу.

– А штурм сегодня будет?

Лейтенант неопределенно пожал плечами.

– Вероятно завтра, когда пожары стухнут.

– Магам сил не хватит перекрывать пространство целую ночь, – отозвался Фаруций. – Так что к утру смогут переместиться свежие силы, а этого допустить никак нельзя.

– Фар, – мечник вспомнил давно волнующую мысль. – А ты можешь глянуть, нет ли в крепости пехоты фострцев?

– Меня сразу же обнаружат и вероятнее всего попытаются прихлопнуть, чтоб неповадно было. Такая перспектива меня не устраивает. – Улыбнулся маг.

Наступило молчание, а если ориентироваться только на участок расположения роты мечника, то полная тишина. Все свое внимание солдаты обратили на доживающий последние дни Фортос. Эта картина была достойна кисти художника… Будь здесь Ирмис, он обязательно бы запечатлел момент.

Связного Ронин заметил издалека. Он мог ехать только к нему, так как больше никого на отшиб не отправляли, не считая оставшегося без дела расчета орудия, который маги смогли все-таки уберечь.

– Лейтенант!

– Я здесь. – Отозвался мечник.

Конь был весь взмыленный, бока ходили ходуном, а уздечка покрылась пеной.

– Когда тень от города достигнет того дерева, – верховой указал рукой на одинокое деревце у дороги, по которой недавно пришли войска. – Настанет время для общего наступления.

Человек пришпорил бедное животное и, не оборачиваясь, прокричал:

– Пускай улицы сначала твои маги обследуют, лейтенант, не стоит спешить!

– Понятно… – Пробормотал Ронин. – Фар, работаем, как и в лесу. Щиты на дозор.

– Так и сделаем. – Отозвался тот. – Слушай, а может, ближе к основным силам сместимся?

– Если бы речь шла о классическом бое, я бы так и поступил, а в нашем случае чародеи сосредоточат свои усилия на том направлении. И смысл нам лезть в общую свалку? Как там, кстати, маги, прикрывавшие баллисты?

– Двое уже пришли в себя, трое без сознания, а один погиб. Молодой совсем, заякорил защиту на…

– Ясно. – Перебил мечник и скомандовал. – В колонну по пять, на город. Нор, выдели десяток для охраны расчета.

Все-таки Фаруция невозможно исправить. Нет бы, говорить четко и по делу, так нет же, все в дебри словоблудия пуститься хочет.

– Слушаюсь, господин лейтенант.

Отряд организованно потопал к цели. Все же не зря Ронин тренировал бойцов перед самым отходом, даже армейцы не роптали, особенно после того, как узнали, из какой передряги выбрались наемники и служаки арбалетчики. Он еще хотел провести тренировку в черте города, но местный мэр по совместительству комендант почему-то запретил это мероприятие. Впрочем, большинство его людей составляло именно те наемники, которые выбрались с Поля под его командованием. Стоит отметить, что основная масса выживших благополучно получила свои золотые за пленных и умотала восвояси, не желая больше подвергать свою жизнь такому риску. Ронин не винил их, не считал меркантильными. Несмотря на слова песни: «Зеленая поросль ведь только всходила, Ведь зерна свои еще не дала», у многих были уже сыновья и дочери. Их долг сейчас защитить семью и каждый выбирает свой способ: бить врага или уводить родных в Роддон, Астор или же на восток Республики.

Мечник все ближе подходил к окраине. Уже вся рота скрылась от Асора, и теперь ее больше освещал огонь, с жадностью пожирающий одну постройку за другой.

По пути колонна миновала старую хибару, построенную в отдалении от города. Только покрытые известью стены, крыша из заботливо уложенного камыша и яблоня с налившимися краснотой плодами. Рядом стоял стол, который обступила целая свора бродячих псов. Собаки в ужасе визжали, но с места не двигались. Ронин заметил сгорбленную фигуру на скамейке, к ней и жались перепуганные дворняги.

– Ты! – Сказал лейтенант и из общего строя отделился боец. – Узнай, какого лешего здесь делает этот человек и спровадь его в тыл.

– Слушаюсь.

Через пять минут солдат догнал Ронина и отрапортовал:

– Старик не хочет уходить и грозится псов спустить.

– Псов спустить… Да они первыми деру дадут. Он один там?

– Я дом проверил, больше никого.

– Ладно, боец, в строй.

Не хочет дед покидать насиженное место и не надо. Как это ни цинично звучит, но он уже свое пожил. Вполне возможно старику повезет, и никакое заклинание не обрушится ему на голову.

– Стоять! – По колонне эхом разнесся приказ, повторяемый сержантами, а кое-где и капралами. – Нор, десяток в дозор. Пускай идут широким фронтом по всей улице. Фар, накрой их.

Сначала были целые здания, в основном с рядом расположенными садами винограда, слив, яблонь, вдали виднелись посадки с желтыми плодами. В этой части города размещалась собственность администрации, ей было суждено уцелеть в сегодняшнем действе – снаряды ложились чуть глубже, но той пары сотен ярдов хватило для сохранения виноделен в целости и сохранности.

Кожу на лице начало ощутимо припекать. Бушующие пожары и не думали утихать. По крайней мере, дым уносило потоками раскаленного воздуха к небесам, а в вышине течения ветров подхватывали его и тянули параллельно земле. Не задыхаешься и глаза не слезятся, уже неплохо.

Темный камень на дороге отражал ревущее пламя. Ронину казалось все таким нереальным, ведь никто не старался затушить пожар, маги проходили мимо, людей с ведрами нигде не было. В Шоруте за два года произошло три больших пожара, и на каждом поднималась такая суматоха, что не возникало и мысли о другом поведении людей. Разве можно подумать, что кого-то бушующая стихия оставит равнодушным. Но здесь некому спасать свой кров, скот или вещи, которые невозможно было утащить при эвакуации.

Дозор растягивался на всю ширину улицы лишь в уцелевших от попадания зажигательных снарядов промежутках. В других местах горели дома и температура не подпускала к ним ближе пяти ярдов. Мечник смотрел в пустые провалы окон и представлял себе, во что бы превратилось их продвижение к крепости, если бы там засели фострцы. В стычках за каждое укрепленное строение можно потерять даже больше людей, чем при штурме города обнесенного стеной. У армейцев вряд ли был опыт ведения осад – в Хамани все города ближе к центру пустыни, а Республика ни разу не забиралась настолько далеко, даже разведка туда редко доходит. Однако служаки, уничтожая подступы к главной цели, все сделали верно.

Вскоре идти стало практически невозможно, огонь был настолько близко, что еще чуть-чуть и открытые брови и ресницы попросту сгорят. Ронин провел ладоней по кольцам кольчуги и едва не обжегся. Стеганный поддоспешник пока выдерживал накал, но долго так продолжаться не может. Лейтенант взглянул на бойцов и успел заметить, как парочка обливает водой из фляг свою чешую, из-за чего та шипит и испаряет влагу, которая мгновенно растворяется в воздухе.

– Прекратить! Беречь воду!

Навстречу приблизился дозор. Все с красными лицами, постоянно держаться за рукояти оружия.

– Что случилось? – Спросил мечник, только во время вопроса додумался, что таким образом бойцы сохраняют ручки мечей от чрезмерного нагревания.

– Господин лейтенант, там весь проход загородила какая-то рухнувшая постройка.

– Ирригационная башня. – Поправил его товарищ.

Ронин завертел головой и, не увидев Фаруция, обратился к ближайшему магу, опознав того по связке амулетов напоказ свисающих с шеи.

– Нужен маг. – Когда человек подбежал, мечник продолжил, вспомнив имя. – Рум, вы сможете убрать преграду с пути?

– Лейтенант, мы и так снижаем жар вблизи солдат, а тратить силы дополнительно…

Ронину ничего не оставалось делать, кроме как еще дальше отдалиться от основной наступательной группы – вправо, куда орудия не метали снаряды и куда пожары еще не добрались.

– Дозор!

– Капрал Вист, господин лейтенант, – Представился главный дозора. Ронин помнил его характеристику – хороший боец. Ничего в его биографии не обнаружилось героического, простой солдат, добросовестно выполнявший свой долг уже больше десяти лет.

– Вист, найди дорогу, выводящую на незанятые огнем участки. – Он неопределенно махнул на запад, однако капрал все понял.

Строй, если вереницу жмущихся к центру дороги воинов можно так назвать, остановил свое шествие и ждал приказов, уже приближался Норит для их получения. Лейтенант не стал ждать возврата дозора с докладом, а направил колонну в ту сторону, куда он и свернул.

Пламя все усиливалось, но это было хорошим признаком – значит, оно недавно начало сжигать горючие материалы и рота выходит к краю его распространения. Это вскоре подтвердилось: треск и рев пожара резко утихал, дома только начинали разгораться, а невдалеке виднелась темнота.

Солдаты высыпали на площадь и как только заметили неработающий фонтан с наполненным доверху бассейном, сразу же гурьбой заспешили к нему.

– Нор, если они замочат поддоспешник, я заставлю их надеть чешую на голое тело, – спокойно сообщил лейтенант.

– Все от фонтана! – Приказал первый сержант, и бойцы сразу отступили на несколько шагов. Недавний рекрут быстро выработал командирский голос и теперь пользовался им как будто с малых лет водил полки на врага. И ведь слушались же, ни одного вопроса, ни одного возражения. – Наполнить фляги и отойти – дать возможность другим.

– Рум, что в округе?

– Никого.

Ронин присмотрелся к стенам крепости, они были пусты. От донжона виднелся только зубчатый парапет, на котором впрочем, тоже никого не наблюдалось. И все же это не было залогом безопасного приближения для его отряда. Существует много различных способов наблюдения, и на то, что их не обнаружат и пропустят внутрь, мечник не надеялся. Но передышка им перед боем все-таки гарантирована, хотя как вообще попасть в крепость? Он вспомнил волшебный купол, которым церковники накрывали крепость и Цитадель в Соти, даже птицы там проскочить не могли – сгорали яркими всполохами вместе с мухами и разными тропическими насекомыми. Защита, так сказать, комар носа не подточит. Сейчас фострцы защитились подобным образом и не позволили еще ни одному вражескому заклинанию проникнуть за периметр крепости.

– Вист, вон ту улицу! – Указал Ронин.

С площади выходило пять дорог, две из них вверх по холму, на котором и отстроили город, однако не прямо к вражескому укреплению. Одна влево – в сторону пожаров, другая еще дальше вправо.

«Ох, и влипнем же мы, если основные силы отступят, а мы об этом не узнаем» – подумал Ронин, ведь выбрал он именно последнюю дорогу.

Когда обнаружился прямой путь, рота обошла крепость настолько, что им показался Асор, вернее его краешек, через пять минут светило полностью зашло за горизонт.

Мечник двигался в начале колонны. Вокруг царило безмолвие. Чем ближе громада крепости, тем больше стены подавляли своей высотой, тем больше нервничали солдаты. Ронин испытывал восхищение способностями фострских магов, которые не только построили достойное укрепление, но и продолжают упорно огрызаться на любые атаки. Зря возникали тревоги относительно незнания об отступлении, такой грохот стоял с противоположной части города, что о его прекращении тут же станет известно не только одинокому отряду на северо-западе от крепости, но и любому человеку на расстоянии миль в десять.

Ронин шел мягким шагом, ступая не на пятку, а на носок. Звенья в кольчуге тогда звенели намного тише. Такое передвижение не имело смысла при таком количестве людей, бряцающими своим обмундированием. Он, чувствуя неясную угрозу, инстинктивно старался издавать меньше шума. Подметил он эту деталь своего поведения лишь войдя в транс.

В состоянии боевой медитации ему были недоступны звуки, с этой проблемой так и не удалось справиться. Однако остальные чувства приобретали поразительную остроту. Вот и сейчас Ронин первым ощутил все возрастающую дрожь под ногами. Он присмотрелся к дозору. Тот встал на месте, но в следующее мгновение рванул обратно. То, от чего они убегали, нагнало дозор быстро – подбросило в воздух и скрыло их падение за темной волной.

«Рота, уйти с дороги!» – у мечника было намерение выкрикнуть фразу, но с точностью он не мог потом сказать, сделал ли он это на самом деле. Во всяком случае, бойцы метнулись к домам на обочинах с невероятной прытью и согласованностью. Остался стоять только один Рим с распростертыми руками и выражением крайнего изумление на лице.

Камни неприятными толчками отдавали в позвоночник с такой интенсивностью, что амортизировать их напряженные мышцы попросту не успевали. Лейтенант вышел из транса, мускулы лишились жесткого контроля, стало много лучше.

Ронин бросился к застывшему волшебнику.

– Уходим!

– Поздно. – Как-то спокойно ответил чародей и свел руки воедино.

Мир вокруг закружился, серое небо перемежалось с серыми постройками и черной дорогой, повсюду вспыхивали мертвенно белые искры, но боль не наступала. Она вступила в свои права, когда Ронин упал на разбитую брусчатку, с секунду задержавшись в метре над поверхностью. Несмотря на ушибы, ранений не было. Рим успел вовремя создать щит и уберечь командира и себя от увечий.

– Господин лейтенант, это работа не магов, а жрецов.

Ронин понял, что волшебник сделал такие выводы из-за того, что не видел плетений – уже обычное дело в этой войне. Однако здесь, скорее всего, замешаны изделия гномов. Неприятности, связанные с горняками, не перестают появляться в самый непредсказуемый момент…

Стены зданий покрылись сетью трещин. Развалилась только таверна на углу, материалом для постройки которой служили бревна, а не кирпич или камень.

– Снести раненых и построиться!

Из всех щелей потянулись солдаты, покрытые каким-то белым налетом. Мукой их припорошило что-ли? Известь! Она клубилась над крышами и в проулках, но на перепаханную каменной волной дорогу не оседала.

Словно привидения, бойцы молча, иногда покашливая, ступали по разбитой брусчатке, камни которой на дороге остались лишь отчасти: некоторые закинуло на кровлю, другие и вовсе перелетели двухэтажки.

– Доложить о потерях.

– Там пару человек придавило немного. – Сообщил воин, стоящий около здания, прислонившегося к соседнему крышей. Черепица его местами съехала набок, обнажив полосы балок и поперечных досок, к которым и крепилась кровля.

Лейтенант кивнул Риму, чтобы тот разобрался.

Фаруций подошел вместе с Норитом и еще одним смутно знакомым бойцом.

– Фар, где целитель? Нужно проверить дозор.

– От броска я их защитил, – виновато проговорил маг, идя вместе со своим подчиненным к месту, где скрылась из виду команда Виста. – А потом нить связи оборвалась, и досталось им от падения по полной.

Бойцы роты приводили себя в порядок, пока не поступили дальнейшие приказы, а Ронин не спешил их отдавать. Отчасти из-за отсутствия дозора, отчасти из-за понимания того, что вызвавшие земляную волну силы могут во второй раз провернуть этот трюк.

Из всех членов дозора уцелело лишь трое – сам командир и двое бойцов, которым повезло вылететь ближе к домам, они отделались ушибами. Остальные свернули шеи при ударе об искореженную дорогу или забились насмерть посыпавшейся сверху мостовой.

Вист был засыпан камнями. Когда Фаруций освободил его, то стало ясно – дальше продолжать движение он не сможет. Нога вывернута под неестественным углом, судя по хриплому дыханию, ребро могло пробить легкое. Однако, несмотря на многочисленные ранения, солдат находился при сознании.

– Где Сирин? – Был его первый вопрос.

Мечник не успел спросить, о ком идет речь – ответил человек из его группы:

– Мертв, командир.

Вист пару секунд неподвижно глядел в пустоту, но затем, словно ничего не произошло, обратился к Ронину:

– Господин лейтенант, позвольте укомплектовать отряд из второго первой полусотни.

Лейтенант смотрел на то, как капрал, морщась, поднимается на трясущихся руках. Даже в таком положении этот человек не выглядел жалким.

Ронин кивнул целителю и тот приступил к своим обязанностям. Повинуясь командам лекаря, нога встала на положенное место, ребра с противным хрустом тоже вернули первоначальное положение.

Командиру дозора вполне возможно придется в будущем поплатиться за свое упрямство, когда ему будут заново ломать кости для правильного их сращения. Однако своего тот добился и строй ему покидать не придется.

Через пять минут отряд был готов к отправке. Все это время в вышине не прекращались фейерверки, они начали освещать улицы не хуже полной луны со своей дочерью. Впрочем, яркими вспышками бойцов больше слепило, нежели помогало в поиске удобного прохода по сплошным завалам.

Никто не говорил ни слова, все были слишком напряжены, а тех, кто много болтал, скрывая за неуместными сейчас разговорами от себя и других подступающую панику, давно заставили умолкнуть.

Дозор уже ушел вперед, и рота приготовилась к выдвижению, когда над домом со стороны окраины раздался голос. Мечник находился в непосредственной близости и одним из немногих расслышал слова:

– Лучше бы вам изменить маршрут.

Голос был спокойный – голос хозяина положения.

Тело Ронина среагировало молниеносно. Он в два прыжка достиг дома, оттолкнулся от стены соседнего и кубарем влетел на крышу, одновременно прикрываясь мечом от возможной атаки.

Белая и темно-синяя стрела разрезала пространство уже не над крепостью, а рядом. Это его маги вступили в действие.

Мечник увидел, как заклинания растекаются по бокам фигуры в черном, осыпаясь искрами, разламывающими собой покрытие под ногами у незнакомца.

До противника оставалось всего три метра, однако лейтенант не успел. В наступившей на мгновенье тьме тот бесследно исчез.

– Разведка Республики, – теперь его было слышно на дистанции в два здания. – Прекратить атаку. Не хватало еще и своих перебить…

Охватывало стойкое впечатление, что в качестве жертвы в таком конфликте человек себя явно не считает.

– О дополнительных силах на этом направлении не поступало сведений, – Ронин мысленно поблагодарил Норита за проявленную инициативу. Ему не пришлось себя обнаруживать. Свои они или нет, а мечник все же сменил свое местоположение на более скрытное и удобное для контратаки.

– Если так, почему же вы здесь? – Ехидно спросил голос и добавил уже более жестко. – У меня нет времени на препирательства. Или вы уходите добровольно, или нам придется выделить конвой.

Первый сержант не ответил. Видимо он ждал решения от своего командира.

– Покажись и мы поговорим, – предложил мечник и быстро перепрыгнул на соседний дом, благо расстояния небольшие, пересек его по направлению к говорившему «разведчику». В эту легенду он не верил ни на грамм. Разведке нет места во время штурма, в ней просто отпадает надобность.

В небе полыхнуло от очередного соударения магии, и Ронин разглядел с десяток людей, облаченных в облегающую экипировку темного цвета. Находились они буквально в двух шагах, а цель направления их движения была весьма определенная – он сам. Что странное оружия в руках они не имели, очевидно, хотели пленить. Такого удовольствия он им не доставит.

Он сражался вслепую, выясняя изменившееся местоположение врага по вспышкам. С удивлением отмечал отсутствие раненых или поверженных. Крутился волчком, полосуя отнюдь не воздух, но плотный круг противников не редел.

– Довольно!

В следующий момент Ронин оказался в полупрозрачном щите, который отрезал его от внешнего мира. Кончик его меча светился красным и источал жар – разогрелся от чужой магической защиты. «Теперь понятно, почему я никому не нанес вреда…» – мечник жалел, что не воспользовался саблями, однако раньше времени свой козырь он выказывать не хотел.

– Я еще раз повторяю – мы не враги.

На дороге Фаруций и его помощник едва сдерживали непрерывно действующее на них заклинание.

– Мы могли вас уничтожить еще на площади святого Равса, но не сделали этого. И сейчас вы тоже полностью окружены и под нашим контролем. Твое звание, солдат?

– Отпустите моих людей.

На дороге магическая схватка прекратилась, и Фаруций поспешно создал видимый, отсвечивающий льдистой зеленью щит.

– Видишь, мы не хотим причинять вам вред. – Сказал незнакомец, будто лекарь умалишенному: понимающе и с соучастием.

– Почему вы здесь, кто вы? – С него магический купол все-таки не сняли.

– Послушай, мне некогда все тебе объяснять. Твой отряд мешает нашему продвижению – это раз, привлекает к себе внимание – это два. Можете идти за хвостом на расстоянии. Подкрепление не помешает. Можешь вообще уйти мне все равно. Однако здесь вам проход закрыт. Я ясно выражаюсь?

Строго говоря выбора как такового не существовало, ведь поверни Ронин свой отряд после получения приказа о штурме и потом его осудят за дезертирство.

– Мы последуем за вами.

– Хорошо. И еще, такие бойцы как ты нам пригодятся… Насчет отряда не беспокойся, я дам им своих людей и они проводят их куда нужно.

– Старшим будет мой первый сержант Норит.

– Все-таки ВЫ командир. – Утвердительно произнес незнакомец.

– Со мной идет ротный маг, он вам тоже «пригодится».

– Раздавай приказы и за мной, лейтенант. Минута.

«Ага, как же! – думал мечник, спускаясь и выходя из-за дома на дорогу в сопровождении двух человек. – Нужна ему помощь как для баллисты болты арбалетные». Он понимал, что незнакомец просто не желает иметь у себя в тылу подразделение с неизвестным им командиром – в любом случае угроза.

– Нор, командование на тебе. Это, – лейтенант обернулся к спутникам. – Советники. Они выведут отряд в новое месторасположение.

– Но, господин лейтенант! – Тихо начал первый сержант.

– Это свои, Нор. – Бойцы в темном стояли очень близко, и Ронин поостерегся передавать еще какие-либо указания, но Норит и сам должен сообразить, что доверять полностью в данной ситуации никому нельзя. Иначе легко можно стать пешкой, разменной картой в игре по захвату крепости.

– Фар, ты со мной.

Мечник трусцой побежал по краю изрытой брусчатки, чародей при полной волшебной защите семенил позади.

– Свои… Я так и понял, когда они меня едва не убили. – Бубнил он вздрагивающим в такт шагам голосом.

– Но не убили же… – Донеслось из проулка.

– А чтоб тебя!!! – Купол над чародеем засиял раза в два ярче.

– За мной, и тихо. Маг, останови действие всех заклинаний. Ты как маяк для фострцев.

– Разбежался…

Вспышки стали реже появляться и яркости их не хватало, чтобы разглядеть человека в черном.

– Фар, нет времени.

– Очень разумное замечание. – Подтвердил незнакомец.

Когда Фаруций вздохнул и выполнил условие, человек в черном, войдя в привычный ритм, быстро отдал приказ:

– За мной. Дистанция два ярда. В случае непредвиденных ситуаций повторять действия за моими людьми.

Только когда они двинулись по разрушенной дороге, мечник понял, что помимо командира в связке присутствует еще как минимум четыре человека, бегущие по сторонам и сзади. «Держат в кольце» – отметил Ронин.