Текст книги "Леди удачи. Все пути…"

Автор книги: Марина Белоцерковская

Соавторы: Оксана Балазанова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 35 страниц)

Симпатичный горбун глядел удивленно:

– Мадемуазель, я говорю о Ричарде III Горбатом…

– Герцоге Йоркском, короле Англии с 1483 года, если не ошибаюсь, – закончила Джоанна.

– Нет, подождите, – юноша протестующе поднял ладонь, – Ричард убил двух малолетних племянников, чтобы занять трон.

– Ричард никого не убивал. Он имел прав на трон больше, чем кто бы то ни было в Англии. Ричард был молод, честен, великодушен, умен и храбр.

– По-вашему, получается, что юные принцы остались живы? – развел руками барон. – Но мы же буквально на днях смотрели пьесу Шекспира. И там…

– Да нет же, – нетерпеливо перебила его Ксави. – Насчет убийства бедных сироток Шекспир, конечно, не соврал. Вот только убил их не Ричард, которому это нужно было, как белке канделябр, а Генрих VII. Подумайте сами, ведь только Генриху – первому Тюдору имело смысл убрать всех представителей династии Плантагенетов!

– Вы хотите сказать, что История лжет? – честное лицо барона выглядело слегка ошарашенным.

– Совершенно бессовестным образом! – подтвердила Ксави. – Ведь историю Плантагенетов писали, как вы понимаете…

– Тюдоры, – раздумчиво кивнул головой юноша.

– А, кроме того, – Джоанна мило склонила голову, – Ричарда в народе любили, и никому не пришло бы в голову назвать его Горбуном – ведь у него всего лишь одно плечо было чуть выше другого…

Молодой человек пристально глядел на девушек, потом медленная улыбка осветила его лицо:

– Бог мой, мадемуазель, откуда вы знаете эти подробности?

– Ну, – небрежно пожала плечами Ксави, – некто Бак писал об этом. Ведь всё можно найти в документах, если хорошенько порыться. Потом, Гораций Уолпол тоже…

Джоанна вдруг двинула Мари локтем в бок так, что та подавилась окончанием фразы, прошипела:

– Заткни фонтан! Уолпол – восемнадцатый век!.. – и, стараясь сгладить неловкость, громко сказала: – В общем, мы читали кое-что из английской истории.

Юный горбун покачал головой, с удивлением разглядывая подруг:

– Мадемуазель, я преклоняюсь перед вами. Мне никогда не попадались эти сведения. Видимо, дядя прав: я, действительно, слишком разбрасываюсь в науках. Барон, – повернулся он к хозяину, – Мое мнение о наших заморских владениях повышается с каждым днем! Если Тортуга поставляет Франции столь образованных и прелестных особ, как ваша жена и ее гостьи, значит, пора перебираться на Тортугу!

Барон не успел расшаркаться за комплимент, как раздалось басовитое шипение, разразившееся гулким боем часов. Вычурное сооружение в углу добросовестно оглушило присутствующих десятью ударами и, издав предсмертный хрип, смолкло.

– Ого! – юноша легко вскочил с кресла. – Мне пора. Аудиенция, которую я назначил графу де Маршу, того и гляди, начнется без меня! – он рассмеялся собственной шутке и быстрым шагом направился к выходу. – Благодарю за консультацию, барон! Надеюсь, увижу вас с вашей очаровательной супругой на охоте. – Тут ему пришла в голову какая-то мысль. Молодой человек замедлил шаг и повернулся к девушкам: – Мадемуазель, у меня есть идея. Правда, – его лицо озарила лукавая улыбка, – не совсем бескорыстная. Мне хотелось бы продолжить нашу любопытную беседу, а потому приглашаю вас обеих на охоту. По крайней мере, хоть раз я буду избавлен от этой многочасовой гонки по кустам! – юноша рассмеялся и вышел, не дожидаясь ответа.

Барон поспешил за ним. Девушки остались одни. Ксави пожала плечами:

– Интересное кино! Главное, меня даже не спросили. А может, у меня завтра большая стирка? Или я отправляюсь на курорт с любимой таксой на всю неделю?

– А тебя не удивляет, что этот симпатичный калека не назначил ни времени, ни места? Рассчитывает на ясновидящих? – Джоанна опустилась в кресло.

– Ну-у, может, барон в курсе, так он повторяться не хочет. Ладно, пошли к Мадлен. Чего заранее голову ломать? В конце концов, разомнемся, поупражняемся в стрельбе… И вообще, – Мари сладко потянулась, – шашлык на пленэре – это моя слабость!

Джоанна поставила точку в разговоре, и подруги отправились к баронессе.

* * *

– Вы неплохо начинаете, – барон одобрительно улыбнулся гостьям. – Кажется, я был неправ. С вашим умом вы не пропадете при дворе. Получить приглашение на королевскую охоту – большая удача! Там будет цвет общества. Герцог Бургундский будет рад с вами побеседовать. Вы его очень заинтересовали.

– Когда это он успел о нас услышать? – удивилась Ксави. – Телефона у вас я не приметила…

– Де Ле Фонна? – не понял барон. – О ком вы?

– Она и сама не знает, о ком она! – сверля подругу испепеляющим взором, ответила Джоанна. – Просто хотела спросить: от кого это герцог о нас узнал?

– То есть как?.. От вас!

– Кажется, у меня склероз, – Ксави наморщила лоб. – Как-то я не припомню, чтобы мы с герцогом отдыхали в одном санатории.

– Но вы же почти час беседовали с ним о Вест-Индии и Ричарде Третьем! – барон развел руками. – Герцог Луи Бургундский, старший внук короля, любимец двора и член королевского совета. Я думал, вы знаете…

Глава 17

Профессор ассистентам:

– Ну, что? Будем лечить больного или пусть живет?

Низкое ноябрьское солнце скользило вслед за нарядной кавалькадой, стремительно пересчитывая голые ветви осин и буков. В кружево осеннего леса изредка вплеталось багряное пятно рябины или темно-зеленая ель. Колеса карет оставляли на мягкой земле вдавленные следы, отчего дорога казалась расчерченной, как нотная бумага. Отвешивая галантные поклоны и сбивая боками холеных коней изморозь с кустов, мимо вереницы повозок проносились всадники.

– Не погода, а благодать. Вот это, я понимаю – условия для работы! – Ксави блаженно щурилась на солнце, легко сидя боком на нервном андалузском жеребце. Длинный подол амазонки ее любимого желто-зеленого цвета попоной прикрывал атласный круп коня. – Джо, закажи светило еще на пару недель…

– Обойдешься. Не на курорт приехала. Вместо того чтобы мурлыкать, лучше прикинь, кто из здешней публики может нам пригодиться, – Джоанна придержала своего иноходца, рвущегося вперед.

– Вот так всегда: только человек расслабится, как его мордой об стол… – Ксави притворно вздохнула и критически оглядела подругу. – Должна заметить, этот туалет цвета бордо очень идет твоему вороному.

– Мерси от имени вороного. Но в данный момент я бы предпочла услышать, что тебе нашептал на ушко тот пижон, с которым ты любезничала три осины назад.

– Ну, я не думаю, чтобы ты оценила его мнение о моей внешности…

– Вот именно.

– Но, по крайней мере, ты могла бы почтительнее выражаться об особах королевской крови…

– Уж не хочешь ли ты сказать, что это был дофин?

– Фу-у, Джоанна, какой моллюск поставил тебе пять по истории? – Ксави брезгливо повела носом. – Найди его и плюнь ему на плешь! Дофину уже за сорок, а этому, между прочим, двадцать восемь. Это всего лишь племянник короля Филипп Орлеанский, – скромно потупилась она.

– Ну понятно, на меньшее ты не согласна, – Джоанна нетерпеливо щелкнула пальцами: – Что он тебе насвистел? Раскалывайся, балаболка!

Мари вздохнула:

– К сожалению, даже меньше, чем Мадлен. Никогда не думала, что государственные мужи так мало интересуются государственными делами, – посетовала она. – Еще чуть-чуть, и он пригласил бы меня в кино. На последний сеанс. Мне уже почти удалось его разговорить, но тут герцогине Орлеанской не понравилось что-то в фасоне моей шляпки, и она испортила всю обедню. Так что мои достижения – это знакомство с бароном д'Ибервилем и мадам де Помпонн.

Джоанна пожала плечами:

– Ну, и что нам это дает?

– Да так, ничего особенного, – небрежно обронила Ксави, – если не считать, что мадам де Помпонн в замужестве зовется маркизой де Торси…

Джоанна в сердцах хлопнула ее по спине:

– У-у, кокетка начинающая! Изгаляешься, да?!

– Почему это начинающая? – почти всерьез обиделась Мари. – С моим-то опытом работы!..

– Ладно, на днях выдам тебе диплом о повышении квалификации, – отмахнулась Джоанна. – У меня тут тоже было пару разговоров, но все сводится к одному: надо выходить напрямую на маркиза де Торси. Причем делать это сегодня – более подходящего случая у нас не будет.

Во главе колонны послышались возгласы, щелканье кнута, и кавалькада въехала на обширную прогалину, где по кругу были расставлены разноцветные шатры. Над самым высоким и ярким развевалось голубое полотнище с лилиями.

* * *

Лисица всполохом пламени неслась по кустам. Ее подгонял многоголосый лай гончих. Сзади настигал топот копыт. Путь преградило поваленное давней бурей дерево. Зверь взметнулся в прыжке. Грохот выстрела настиг его в полете. Лисица взвизгнула и упала на бревно. Теперь пышная рыжая шкура ничем не напоминала огонь.

Кустарник затрещал, и на поляну в сопровождении своры собак вылетели всадники. С гнедого жеребца скатился невысокий юноша, подбежал к стволу и, схватив убитого зверя за хвост, обернулся к спутникам. Его некрасивое длинноносое лицо сияло.

– Мадемуазель Мари, я попал! Луи, посмотри, я попал в нее! – потрясая лисицей в воздухе, воскликнул мальчик.

– Это был прекрасный выстрел, ваше высочество, – яркая блондинка спрятала покровительственную улыбку в зеленых глазах. – И если в следующий раз вы будете более плавно нажимать спусковой крючок, то получите шкуру совершенно неповрежденной.

– Не обращайте внимания, ваша светлость, – рассмеялась вторая амазонка. – Выстрел был отменный! Готова поклясться, что половина здешних стрелков не попала бы даже в это бревно.

– Мадемуазель де Монтелимар совершенно права, Карл, – добродушно улыбнулся всадник, которого мы уже знаем как герцога Бургундского. – Я бы промахнулся, это точно.

Когда гордый охотник устроился в седле, как бы ненароком то и дело притрагиваясь к притороченной у пояса добыче и с завистью поглядывая на двух лис и рябчика у седельной луки его зеленоглазой наставницы, всадники тронулись в обратный путь.

– Должен заметить, мадемуазель, что вы не оправдываете моих ожиданий, – с шутливой улыбкой сказал Людовик. – Вместо того, чтобы наслаждаться беседой, я уже второй час кряду гоняю моего бедного Монтаньяра, пытаясь прострелить хвост какой-нибудь ни в чем не повинной пташке.

– Но, Луи, охота намного веселее! – вмешался Карл, – Вы и так проговорили все утро. Разве тебе мало? Зато как мадемуазель Тардье подстрелила рябчика! Влет! – мальчишеские глаза принца горели простодушным восторгом. – Право, я еще никогда не видел, чтобы женщины так стреляли!

Воспользовавшись тем, что юноши, объезжая очередное упавшее дерево, опередили наших подруг, Джоанна дернула Ксави за рукав и прошипела:

– Хватит совращать малолетних! Ты ему в матери годишься.

– Вот еще! – дернула подбородком та. – Нельзя уж и хвост немного распустить перед мальчиком. Ты, небось, тоже подкинула ему пару животрепещущих историек из своего монтелимарского детства?..

– Но я и о деле не забываю при этом.

– А кто тебе сказал, что я забываю? – искренне удивилась Мари. – Но де Торси сейчас беседует с королем. И я почему-то сомневаюсь, что Его Величество уступит мне свою очередь…

На этом им пришлось прервать свою пикировку, чтобы не быть услышанными их спутниками.

– Мадемуазель, – не мог угомониться юный герцог Беррийский, – а в мелкую цель вы попадете?

– В какую изволите, Ваше Высочество? – тоном профессионального официанта спросила Ксави.

– Ну-у, например… – Карл оглянулся в поисках мишени. – Например, в такую! – он указал на двух белогрудых птичек размером с воробья в двадцати шагах от них.

– Правую или левую? – деловито осведомилась Ксави, проверяя, есть ли порох на полке ее пистолета. – А впрочем… – Мари взглянула на Джоанну, – Жаннет, твой пистолет заряжен?

Джоанна пожала плечами:

– Я же не дырявила почем зря бедных зверушек, – она вытащила из седельной сумки богато инкрустированное оружие.

Девушки прицелились. Грянул двойной выстрел. Птицы исчезли. В тот же миг громкое восклицание: «О, дьявольщина!», завершившееся выражением, малопригодным для женских ушей, заставило наших дам застыть на месте. Громкий треск веток и гулкий удар о землю тоже не вызывал ассоциаций с убитыми птичками. Мужской голос, выказавший столь виртуозное знание французского языка, можно было бы назвать приятным, если бы не безмерное удивление и гнев, его переполнявшие.

* * *

– Гийом! – окрик подействовал на лакея, как удар хлыста на собаку. Он вздрогнул и распахнул глаза. Перед его сонным взором предстала рассерженная усатая физиономия господина Перрена – младшего королевского камергера.

– Вы опять спите, ленивая скотина! Не понимаю, как можно дрыхнуть все двадцать четыре часа в сутки! Будь проклят тот день, когда ваша сестра уговорила меня взять вас на службу! Еще раз замечу – можете отправляться обратно в свою зеленную лавку! Понятно?

И, не дожидаясь ответа нерадивого подчиненного, господин камергер, фыркая и бранясь сердитым шепотом, направился к кострам, откуда тянуло аппетитным запахом жарк о́го.

Лакей, вытянувшийся было при виде начальства, в сердцах сплюнул под ноги и тут же оглянулся – не видел ли кто. Но нет – никому до него не было дела. Гийом прошелся у шатра, стараясь прогнать сон. Затем прислонился к дереву. Глаза неудержимо слипались, а челюсть сводило от зевоты. «Нет, не надо было всю ночь играть в карты с графскими грумами», – в отчаянии подумал он, силясь удержать рот закрытым. После нескольких секунд неравной борьбы челюсти одержали победу и разъехались так широко, что в них что-то щелкнуло. Лакей испуганно попытался захлопнуть рот, но завопил от боли – тот не закрывался. Всякая попытка сомкнуть зубы или хотя бы пошевелить языком исторгала из горла лишь мычание, а из глаз – обильные слезы.

* * *

– Но кто же знал, что он там сидит? – оправдывалась Ксави. – Это же надо так замаскироваться – даже коня не видно было!..

– Твое счастье, что ты подстрелила не всадника, а лошадь, – Джоанна торопливо поправляла перед зеркалом прическу. – И что бедняга еще не совсем потерял чувство юмора после того, как брякнулся на землю.

– Э нет, минуточку! Почему это я подстрелила, а не ты? – Мари от возмущения даже перестала прихорашиваться. – С таким же успехом это могла оказаться твоя пуля. Птички-то рядом сидели!

– Ну ладно, ладно. Если тебе хочется – мы подстрелили, – неожиданно Джоанна прыснула: – А неплохо нам птички помогли! Когда он вылез из кустов, у меня сердце в пятки ушло. Да, думаю, выполнили одни поручение!

– Это точно, я уже видела себя разделанной по всем правилам поварского искусства и прикидывала лишь, с кого из нас он начнет.

– Ага. Он, правда, слегка оторопел, когда увидел, что снайперы – бабы…

– Ну еще бы, все-таки де Торси – джентльмен. Не мог же он так запросто врезать по корме двум дамам в присутствии лиц королевской крови.

– А тут еще Карл подлетает с несчастными пташками, – Джоанна снова хихикнула: – «Маркиз, взгляните, какая точность!». Очень вовремя, надо сказать!

– Славный пацан – этот принц, – Ксави еще раз придирчиво оглядела себя в зеркале. – Говорят, на дедушку похож. А по характеру – я бы не сказала.

– Власти нет в руках – вот и характер другой, – Джоанна нетерпеливо встала. – Ну, хорош перышки чистить! Того и гляди де Торси пожалует. Если ты еще не забыла, он обещал заглянуть к нам перед обедом.

– По-моему, он уже жалует, – застыла с поднятыми к прическе руками Ксави. – Если не ошибаюсь, это его приятный баритон…

Полог отдернулся, и в шатер, улыбаясь, вошел стройный изящный вельможа лет тридцати пяти в сопровождении полного пожилого господина.

– Надеюсь, я не слишком рано, мои милые несостоявшиеся убийцы?

Девушки присели в поклоне. Ксави даже удалось смущенно порозоветь.

– О, господин маркиз, надеюсь, вы не держите на нас зла за столь неудачную охоту?

Маркиз рассмеялся:

– Ну, я бы не сказал, что такую уж неудачную! Не каждый день случается подстрелить министра иностранных дел. До сих пор слышно, как веселятся придворные, которым его высочество Карл де Берри в десятый раз рассказывает, как две молодые дамы одним выстрелом убили двух птиц на ветке и лошадь под маркизом де Торси. Надо признать, стрелять вы умеете. Где научились?

Джоанна взглянула на маркиза из-под темных пушистых ресниц:

– Видите ли, месье, мой покойный отец мечтал о сыне, но судьбе было угодно подшутить. Впрочем, граф Дюпре де Монтелимар не растерялся и воспитывал меня, как мальчишку. И вот результат! – она развела руками. – Что же касается Мари… Так сложилось, что ей с детских лет приходилось защищать свою жизнь и честь. А в таких случаях средства не выбирают.

– Граф де Монтелимар… Монтелимар… Это не тот ли граф де Монтелимар, что женился на дочери маркиза де Жюсси?

– Нет, ваша светлость. Мою мать звали Эдит Кэлвери.

– Что?! Англичанка?!

– Да, месье.

В доброжелательном взгляде маркиза вспыхнула искорка настороженности.

– И вы бывали в Англии?

– Да, месье. Я только что оттуда вернулась.

Де Торси едва не поперхнулся. Впрочем, он быстро взял себя в руки и непринужденно улыбнулся:

– Вот как? И что же привело мадемуазель во Францию?

– Я вернулась домой, господин маркиз, – голос Джоанны прозвучал нежно и печально. – Я, наконец, вернулась домой после десяти лет скитаний…

– Вы говорите, как изгнанница.

– Так и есть, месье. После смерти отца моя властная матушка решила, что может запросто распоряжаться моей судьбой. И, чтобы не стать послушной игрушкой в руках недостойных людей, мне пришлось бежать в Вест-Индию, во французские колонии. Очень много лет спустя случай свел меня с моими английскими родственниками. Я воспользовалась их гостеприимством и уже в Лондоне, узнала, что мать умерла и моя ссылка окончена. Как видите, история не слишком романтична.

– И долго вы пробыли у ваших английских родственников?

– О нет, господин маркиз! Точнее, собиралась остаться у них надолго, может, и навсегда. Но известие о кончине матери, о вступлении в наследство, о войне… Я так спешила, что забыла обо всем на свете, кроме лучшей подруги.

– Вы говорите, много лет были в Вест-Индии? Если не секрет, чем вы там занимались? Ведь, насколько мне известно, молодая девушка в колониях… Сами понимаете!

– О, тут меня, наверное, защитил ангел-хранитель! Еще на корабле я познакомилась с дочерьми губернатора Тортуги месье д'Ожерона. Они возвращались к отцу. В общем, я и Мари Тардье так понравились барышням, что ступили на землю Тортуги компаньонками знатных особ.

– А мадемуазель Тардье, – маркиз взглянул на скромно молчавшую все это время Ксави, – тоже была…

Его прервал шум снаружи. Де Торси недовольно взглянул на секретаря. Тот безмолвно вышел. Шум, тем не менее, не прекратился, а скорее наоборот, усилился. То и дело доносились возгласы: «Взбесился! Взбесился!». Маркиз поднял бровь, терпеливо пережидая невольную паузу в разговоре. Наконец, не выдержав, он вышел. Девушки переглянулись и выскочили за ним.

* * *

На поляне волновалась толпа. Нарядные дамы и кавалеры не обращали внимания на смешавшихся с ними слуг. В центре толпы стоял человек и, размахивая руками, взволнованно объяснял что-то пробившемуся к нему секретарю маркиза. До слуха девушек доносилось:

– Еще час назад все было в порядке… Бегает вокруг шатра, рычит и воет… Зубы оскалил, рот в пене… Ничего не говорит… Схватил… чуть не задушил меня…

Вдруг кто-то обморочно ахнул, взвизгнула женщина, и толпа разом попятилась.

– Вот он! Вот он! – раздались панические вопли.

Ксави ожесточенно ломилась вперед.

– Ну, дайте же глянуть, – сквозь зубы ворчала она. – Вот стадо, ей-богу, холмогорское!..

Джоанна не отставала, недоумевающе хмуря брови:

– Что там еще могло случиться? Прямо «Пещера сюрпризов» какая-то…

Внезапно люди расступились, и перед изумленными подругами возникло взъерошенное чучело. Его выпученные глаза были полны животного ужаса и безысходности, худые пальцы беспомощно скребли по щекам, из перекошенного оскаленного рта свисала ниточка слюны. Расхристанная лакейская ливрея и всклокоченные волосы довершали картину. Время от времени п у́гало издавало протяжный жалобный стон – нечто среднее между всхлипом и воем.

– Его что, бешеная лиса покусала? – Ксави осторожно потянулась за пистолетом.

Джоанна перехватила ее руку:

– Привет! Инкубационный период бешенства два-три месяца. И светобоязнь, кстати. А тут солнышко вовсю светит.

– Да ты глянь, как он оскалился! Пена изо рта, судороги… Покусает – и чао-какао! «Прогноз всегда неблагоприятный. Введение курареподобных препаратов и перевод на управляемое дыхание может лишь продлить жизнь больного на 2–3 дня». Справочник практического врача, том первый, страница двести сорок восьмая.

Джоанна с уважением посмотрела на подругу:

– Ну, у тебя, мать, и память! На бесполезные сведения… – и вдруг глаза ее расширились. – Стоп! Х-ха! Покусает, говоришь? Никого он, бедняга, не покусает. Ты посмотри: рот полуоткрыт, нижняя челюсть впереди – типичный вывих, причем двусторонний! Эх ты, эскулап!

Пока подруги препирались, несчастный лакей оказался совсем рядом. Протягивая руки, он молящими глазами смотрел на двух молодых дам, единственных, кто не рухнул в обморок и не пустился наутек.

Джоанна решилась.

– Ну-ка, Мари, подержи его!

Приблизившись к вконец ошалелому страдальцу, она без колебаний засунула ему в рот большие пальцы рук. Тот протестующе замычал.

– Молчи уж, несчастье мамино! – проворчала Джоанна. Она осторожно надавила на челюстные дуги мученика, слегка разведя их, и, придерживая остальными пальцами сустав, медленно повела челюсть вниз и назад. Раздался тихий щелчок, и Джоанна едва успела отдернуть руки – с такой силой сомкнулись зубы больного.

– Жить будет! – громко констатировала Ксави.

– Кушать тоже. Но в ближайшие два-три дня – только кашку и супчик, – Джоанна, тщательно вытирая платком руки, с удовлетворением поглядывала на пациента. Тот, все еще не веря своему счастью, осторожно открывал и закрывал рот.

Придворные понемногу стали возвращаться на поляну и вскоре, изнемогая от любопытства, обступили болезного таким плотным слоем, что совсем оттеснили его спасителей. Слышались возгласы удивления и восхищения.

– А вот так! – гордо подбоченилась Ксави. – Знай наших!

– Ну да, ну да… – язвительно поддакнула Джоанна. – «Аппаратура у нас, как специалисты, зато диагностика на высоте…», «Доктор сказал: „В морг“, значит – в морг!».

– Иди в болото! – обиделась Мари. – Тоже мне Пирогов!

– Однако, сударыни! – прозвучал сзади мягкий баритон де Торси. – Не думал я, что вы и на такое способны. Откуда же столь редкие таланты у таких юных и милых дам?

– Знал бы ты, на что мы способны… – буркнула себе под нос Ксави и покосилась на подругу. – Вылезла, змея с рюмкой, теперь сама и выкручивайся!

– Проблему нашла! – пожала плечами Джоанна и смело встретила взгляд маркиза. – О, месье, все очень просто! Ведь истинные христианки всегда посещают госпиталь. Где-где, а уж на Тортуге недостатка в раненых не бывает.

– Ах, вот оно что! – азартный огонек охотника за шпионами в глазах Торси поугас, но настороженность осталась. – Вероятно, на Тортуге можно многому научиться? Не удивлюсь, если узнаю, что вы пишете философские трактаты, деретесь на дуэли и водите корабли…

Джоанна поперхнулась.

– Что вы?! – не растерявшись, замахала руками Ксави. – Какие там корабли?! Пока Ла-Манш переплыли, чуть Богу душу не отдали. Я уж не говорю о пути через океан! До сих пор волосы дыбом. Знаете, ваша светлость, в Ла-Манше была такая ужасная погода, что мы с Жанной совсем раскисли. Даже не смогли однажды вернуться с палубы в свою каюту. Если бы не один милый молодой человек, француз, не знаю, что бы мы делали. Почти весь путь, до самого Кале он был так галантен, так внимателен, что это ужасное плавание показалось нам куда легче обычного. Мы, вероятно, продолжили бы столь приятное знакомство, но у нашего спасителя были какие-то срочные дела, и мы даже не успели поблагодарить его. Впрочем, еще не поздно, – Мари загадочно улыбнулась. – Мы надеемся встретить его здесь. Ведь наш любезный кавалер – парижанин. Более того, придворный! Вы, наверное, знаете его?

– Возможно, – пожал плечами маркиз. – Я знаю многих. Он назвал себя?

– Да. Александр де Флориньи.

Во время монолога Ксави Джоанна, поигрывая хлыстом, украдкой наблюдала за Торси. Поэтому от ее внимательного глаза не укрылось, как вздрогнул и нахмурил брови изящный министр.

– Де Флориньи? М-м-м…

– Флориньи?! – внезапно из-за спины де Торси вынырнула миниатюрная брюнетка. – О, маркиз, ваш секретарь уже вернулся в Париж?!

– Ах, Аманда! – недовольно поморщился тот. – Во-первых, давно не секретарь, во-вторых, еще не вернулся, а в-третьих, подслушивать некрасиво.

– А я и не подслушивала! – брюнетка с жеманной обидой оттопырила губку. – Я просто хотела вам сказать, что вас зовет Его Высочество дофин. А тут разговор о виконте…

– Зовет Монсеньор? Иду. Спасибо, мадемуазель де Вьёри. Прошу прощения, сударыни. Дела! Но, я надеюсь, наше знакомство на этом не окончится. И чтобы не быть голословным, прошу вас почтить своим присутствием именины герцогини Бургундской. Через неделю в Версале.

– Неплохо начинаем! – хихикнула Ксави, провожая взглядом Торси. – Королевская охота, именины первой дамы Франции… Резвый аллюр! Джо! – вдруг насторожилась она. – Смотри!

Маркиз внезапно остановился и знаком подозвал давешнего секретаря – пожилого толстячка. Тот подбежал с подобострастным поклоном. Торси отошел не так далеко, чтобы чуткие уши девушек не расслышали его слова:

– Бежаре! Немедленно отправляйтесь в Прованс и наведите справки о семействе Дюпре де Монтелимар!

Джоанна присвистнула и в некотором замешательстве глянула на Мари. Та, воздев мечтательный взор к верхушкам деревьев, усмехнулась:

– Что-то застоялся наш Нэд. Как ты думаешь, не съездить ли ему на юг? В Арль там, в Авиньон… Или в Монтелимар, а?