Текст книги "Леди удачи. Все пути…"

Автор книги: Марина Белоцерковская

Соавторы: Оксана Балазанова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 31 (всего у книги 35 страниц)

Глава 78

Проклятая луна! Ничто под ней не вечно!

Экклезиаст-2

– Ну, а теперь – покой и только покой, – Джоанна затянула узел бинта.

– Угораздило же меня… – болезненно морщась, прошептал раненый.

– Вам не следует разговаривать, – заботливо склонилась к нему Ксави.

– Нет-нет, мне нужно… – англичанин закашлялся. На губах его выступила кровь, седая голова откинулась на подушки. – Позовите Беркли…

Девушки тревожно переглянулись. Ксави, слегка пожав плечами, вышла. Через пару минут у постели раненого появился долговязый Беркли лет тридцати пяти, от которого за версту несло казармой.

– Сэр Годфри, как вы? – с беспокойством спросил он.

– Подождите, Ральф, сначала о деле… – больной красноречиво глянул на Джоанну. Та бесшумно испарилась.

Беркли склонился к постели раненого, всем своим видом выказывая служебное рвение.

– Ральф, – прерывисто дыша, прохрипел сэр Годфри. В груди его клокотало. – Ральф, как видите, я вышел из игры. Придется вам одному довести до конца… поручение герцогини… – речь раненого прервалась. Он прикрыл глаза. – Отправляйтесь в Московию… Вы должны… – говорить ему было все труднее. – Доставьте в Англию этого капитана… Во что бы то ни стало… его и остальных… Их четверо… Двое из них – женщины… Там, в пакете… всё есть… приметы, имена… Главное – Питер Блад…

Раненый пытался сказать еще что-то, но в груди его захрипело, из горла хлынула кровь.

Беркли бросился из комнаты:

– Мисс! Там… Сэр Годфри!!!

* * *

Увидев захлебывающегося кровью англичанина, Джоанна немного растерялась, но быстро взяла себя в руки.

– Ксави! Быстро в ледник за льдом! И еще подушек!

Пока Джоанна укладывала раненого как можно выше, Мари метнулась вниз. У лестницы ее поймал за руку сэр Ральф.

– Мисс! Что сэр Годфри?

– Пока жив, – ответила Ксави и вздохнула: – Но вряд ли доживет до утра.

– Так серьезно?

– Не то слово. Простите, я спешу.

– Да-да, конечно, – Беркли отпустил Ксави. Та опрометью кинулась в ледник. Ральф проводил ее задумчивым взглядом.

«Нет смысла оставаться, – пробормотал он. – Майору уже не поможешь, а время не ждет. Лучшее, что я могу сделать для бедняги, – это арестовать преступников. И я это сделаю!». Джексон! Моррис! Остаетесь здесь, с майором! Остальные – за мной!

* * *

Сэр Годфри открыл глаза. Перед его затуманенным болью и слабостью взором расплывались в полумраке чьи-то тени. Одна из теней сгустилась, выросла, и почти над самым лицом прошелестело:

– Кажется, очнулся. Как вы себя чувствуете, сэр Годфри?

– Ничего… – еле слышно прошептал майор. – Уже скоро…

– Что «скоро»? – Ксави с недоумением взглянула на Джоанну. – Бредит, что ли?

Сэр Годфри слабо улыбнулся:

– Скоро… я предстану перед Ним… И, хвала Ему… мне нечего стыдиться!..

Внезапно на лицо раненого пала тень. Он сжал губы, черты исказила мучительная гримаса.

– Томми! – простонал он. – Боже мой!.. Томми, дитя мое!..

На скулах сэра Годфри вспыхнул лихорадочный румянец. Сухие длинные пальцы беспокойно задвигались по одеялу.

– Прошу вас!.. – словно кто-то невидимый вдохнул силы в угасающее тело. Раненый приподнялся с подушек, безжизненные глаза загорелись неистовым светом, голос окреп. – Там, в Лондоне… На улице Вдов живет женщина… Бетси Горидж… Ей заплачено… но срок платы кончается… Видит Бог, она славная женщина, но… вряд ли она будет долго… без денег… содержать… Миледи! Позаботьтесь о нем!..

– О ком? – Джоанна напряженно вслушивалась в прерывистую речь майора.

– Томми… Он еще совсем малыш… Родители его умерли, мальчик один на свете… У него никого нет, кроме меня… – голос сэра Годфри прервался. Обессилев, он откинулся на подушки. – Прости, Джон, дружище!.. Я не смог выполнить твое завещание… Сколько лет мы с тобой… И вот… Ты ушел первый… а я даже не могу позаботиться о твоем внуке…

Джоанна растерянно обернулась к Мари. Майор уловил это движение и истолковал его как колебание. С неожиданной силой он сжал руку девушки:

– Вы ведь не оставите малыша, правда? Потомок древнего рода не должен умереть на улице!

Подруги снова переглянулись. Поездка в Англию меньше всего входила в их планы, но…

– Надо ехать! – свела брови Джоанна. – Лондонские помойки – не пажеский корпус!

– Придется! – вздохнула Ксави. – Только вот Нэд… А, ладно! Не на Луну же летим. Разберемся.

Джоанна вновь склонилась над раненым:

– Не беспокойтесь, милорд. Мальчугана мы берем на себя.

Сэр Годфри благодарно посмотрел на девушку. Внезапно взгляд его обострился, на покрытом испариной лбу наметилась сосредоточенная морщинка. Он слабо шевельнул рукой:

– Постойте!.. Вы были в Московии?

Джоанна удивленно подняла брови.

– Да-а, – протянула она. – А какое это имеет значение?

– Как вас зовут?

– Это неважно, майор. Не беспокойтесь. Вам не следует волноваться.

– Как ваше имя? – упрямо повторил сэр Годфри.

– Ну, если вы так настаиваете… – девушка пожала плечами, – Джоанна Дюпре, милорд!

– А… ее? – раненый показал глазами на стоящую поодаль Ксави.

– Мари Тардье, сэр!

– Так и есть! – майор удовлетворенно прикрыл глаза. – Значит, я не ошибся… Я узнал вас… еще там, в таверне… Она так подробно вас описала…

– Кто? – вскинулась Ксави, но сэр Годфри, не обратив внимания на ее восклицание, вновь стиснул руку Джоанны.

– Обещайте!.. Нет, клянитесь!.. На Библии… Что вы сейчас же отправитесь в Англию… и явитесь… – он внезапно замолчал.

– К кому?

Майор пристально глянул в глаза девушке:

– Где Питер Блад? И тот, второй?..

– Откуда вы зна..? – начала было потрясенная Джоанна, но раненый перебил ее:

– Где они?

– Нэд Волверстон в России. А Блад… – голос ее сорвался, – Блад погиб…

– Бог мой! – простонал сэр Годфри. – Какая досада!.. Но вы, по крайней мере… Дайте слово, что немедленно отправитесь в Лондон… и доложите о своем прибытии… герцогине Мальборо! Она ждет вас…

– Щас! – фыркнула Ксави. – Веревку только намылим…

Джоанна несколько минут хмурила брови в раздумье, потом глянула в измученное лицо майора и решительно выпрямилась:

– Ксави! Библию!!!

Часть VII
Опять Англия

Глава 79

Когда я родился, мой отец долго швырял камни в аиста.

(из автобиографии)

Леди Мальборо стояла у окна, сосредоточенно хмуря широкие брови и покусывая платок. Только что она вернулась из Виндзора, куда на лето переехал весь двор. Герцогиня всегда смертельно уставала от бесцельного времяпрепровождения, и сегодняшний день – не исключение. Особенно утомила ее аудиенция у королевы. Анна Стюарт не славилась ни красотой, ни умом, ни вкусом, поэтому беседы с ней сводились главным образом к двум темам: критике туалетов придворных дам и обсуждению несомненных достоинств лорда Мальборо. Герцогиня никогда не была ханжой. Более того, этот сомнительный флирт был ей выгоден. С одной стороны, он придавал больше веса отважному, но беспринципному сэру Джону, а с другой стороны, Ее Величество, отягощенная комплексом вины перед подругой детства, фактически поручила Англию острому и гибкому уму леди Мальборо. И все же подобные разговоры оставляли неприятный осадок в душе герцогини.

В задумчивости она не сразу обратила внимание на замершего в поклоне лакея, и только после того, как он тихонько кашлянул, обернулась.

– Что там, Рассел?

Рассел открыл было рот, но дверь отворилась, и в покои герцогини вошли два очень молодых человека. Лакей укоризненно посмотрел на них, покачал головой, потом пожал плечами:

– Вот, миледи!

Юноши почтительно поклонились.

Герцогиня надменно подняла бровь:

– Что угодно?

– Вы хотели нас видеть, миледи?

– Я? Вас? – леди Мальборо удивленно вгляделась в лица вошедших. – Не имею чести… Хотя, впрочем… Пречистая Дева!!! Сударыни, это вы?!

– Да, миледи.

– Но, почему в таком виде? И где сэр Годфри? Блад?

– Они мертвы, герцогиня! – хмуро ответила Джоанна.

– Что?!

– Питер Блад погиб при взрыве корабля – молния угодила в пороховой погреб… А сэра Годфри смертельно ранили в стычке. Мы похоронили его в Гродно и, исполняя предсмертную его волю, поспешили к вам. А что касается вида… Простите, миледи, мы с дороги…

– Жаль… – совершенно искренне огорчилась леди Мальборо. – Жаль, что умирают те, кто наиболее полезен Англии… Но что я! Проходите, леди! Рассел, кресла гостям!

– Итак, вы знаете, зачем я вызывала вас? – спросила герцогиня, когда подруги немного перевели дух.

– Нет, миледи! – покачала головой Джоанна. – Вероятно, вы хотели арестовать нас за побег. Наверное, за наши головы назначена цена в сотню-другую гиней?..

Леди Мальборо рассмеялась:

– Частично вы угадали! Мне, действительно, нужны ваши головы, а также руки и ноги, и все это за гораздо большую цену. Что же касается побега… Не думаю, чтобы нашелся тот, кто помнил бы о таком пустяке.

– А лорд Уэйд? – вырвалось у Ксави.

– Джулиан Уэйд по обвинению в измене Англии и королеве, а также по обвинению в убийстве сэра Томаса Шеффилда лишен дворянства, чинов и званий и казнен.

– О, Боже! – ахнула Джоанна. – Бедная Арабелла!

Леди Мальборо холодно усмехнулась:

– Сострадание – похвальное качество! Однако не переусердствуйте в этом.

– Что же с ней стало? – спросила Ксави.

Герцогиня пожала плечами:

– Не знаю. По крайней мере, при дворе она не бывает. Однако, оставим покойников и вернемся к живым. Итак, миледи, если вы поняли, я хотела видеть вас отнюдь не из чувства мести. Более того, я очень рада вашему возвращению.

– Опять, небось, шпионки нужны, – проворчала Ксави. – Штирлицы, так сказать, в юбках!

– Пока от вас требуется одно – терпение и беспрекословное послушание.

– «Слушаем и повинуемся!», – гнусавым голосом процитировала Мари.

Леди Мальборо оставила ее пассаж без внимания.

– Сейчас вы отправитесь в Бэвингтон-холл. Это в десяти милях от Лондона. Поместье большое, удобное. Располагайтесь в нем и ждите дальнейших распоряжений.

– Как скоро они поступят? – поинтересовалась Джоанна.

– Не знаю. По крайней мере, прошу не покидать за́мок надолго.

– Видите ли, сударыня, – Джоанна нахмурилась, – у нас в Англии два долга чести. Во-первых, мы должны выполнить еще одну просьбу покойного сэра Годфри – позаботиться о его юном воспитаннике. А во-вторых, нам необходимо нанести визит семье нашего покойного друга…

– Томаса Шеффилда, я полагаю?

– Да, миледи. Поэтому нас меньше всего устраивает домашний арест.

– Ну, что вы! – улыбнулась герцогиня. – Ни о каком домашнем аресте речь не идет. Вы вполне свободны… В пределах Англии, разумеется. Но учтите – мои распоряжения могут поступить в любое время, а опозданий я на выношу!

Девушки молча поклонились.

* * *

– Ну, вот и въехали! – Джоанна стояла посреди холла, оглядывая высокие потолки. – Спасибо герцогине, недурная квартирка.

– Угу, вигвам у ее родственничков вполне приличный, – Ксави засовывала свой нахальный нос во все двери по очереди. – Есть где кости бросить. Как считаешь, Жак?

Ренар присел на скамью и вытянул ноги.

– Лакей сказал, что хозяева в Лондоне. Это что, нарочно так задумано?

– Герцогиня Мальборо ничего зря не делает. Ну что, ребята, – предложила Джоанна, – перекусим – и в путь?

– В какой это путь? – споткнулась на ровном месте Ксави. – Что, прям вот так, не разуваясь?

– А чего тянуть? – удивилась Джоанна. – Мы же обещали сэру Годфри ребенка забрать, или это мне приснилось?

– Сегодня?

– А когда? После дождичка в четверг?

– Сегодня я не согласна! – решительно заявила Ксави. – Сегодня у меня выходной!

– Куда?

– Что куда? – не поняла Мари.

– Куда выходной?

– Иди к лешему! – обиделась Ксави. – И вообще, ты хоть знаешь, какой сегодня день?

– Ну, тринадцатое. Так вроде не понедельник и не пятница…

– А месяц какой?

– Июль, кажется. И что?

– Как это что?! – возмутилась Мари. – У тебя что, мать, от перемены мест… того… сумма поменялась? Сегодня ровно год, как мы находимся в сем благословенном времени. И по этому поводу я желаю выпить! А если уговорите, то и закусить!

– Я бы тоже не отказался, – Жак хоть и не понял причин празднества, но поводу расслабиться обрадовался. – Джоан, ma cherie [150]150
  Милая (фр.).


[Закрыть], давай и правда отдохнем, а?

Джоанна обреченно махнула рукой:

– Кто про что, а Ксави про выпивку!

Мари опять обиделась:

– Да вы вообще должны мне Звезду Героя дать за то, что я который месяц без попоек тружусь!

– Жак! – воззвала Джоанна. – Возьми этого инвалида труда и отправляйтесь в погреб за вином.

– Что-что, а это – с удовольствием! – подмигнул Ренар Ксави и подхватил ее под руку. – Пошли, страдалица!

– Не ценят, Жак, – горько жаловалась та, приклоняя голову на плечо друга, – не ценят! А ведь самые безумные идеи меня посещают именно подшоф е́…

– Вот именно – безумные, – хмыкнула Джоанна. – Умные предпочитают тебе в это время не попадаться.

* * *

– «И скушно, и грустно, и некому морду набить!..», – Ксави душераздирающе вздохнула, рассматривая на свет бокал канарского. – Нет, братцы, для хорошей расслабухи необходимы минимум три условия: хорошая выпивка, хорошая компания и хорошая потасовка. Первые два выполняются в меру возможностей, а вот третье…

– Кто мешает? – пожала плечами Джоанна, дожевывая кусок бараньей грудинки.

– Отсутствие наличия, – снова вздохнула Мари. – Вам зубы крошить – себе дороже, а больше некому. Разве что этим консервным банкам, – она кивнула на рыцарские доспехи у дверей.

– А что? – хихикнул Жак. – Грохоту будет!

Ксави смерила его уничтожающим взглядом.

– Товарищ не понимает! Весь кайф данного мероприятия заключается в том, чтобы количество нанесенных и полученных ударов было обратно пропорциональным, а к. п. д. – высоким и эффективным. Понял? Нет? Ну и не надо! Объясняю для дефективных – дать в харю и не получить в свою. Теперь понял? А лупить эту бездушную груду металлолома – все равно, что читать доклад о вреде алкоголя грудным младенцам: пустая трата сил и времени. Ладно, если гора не идет к Магомету, то Магомет…

– Идет к черту! – закончила Джоанна.

– Тоже вариант! – беззлобно согласилась Ксави. – Боюсь, правда, квалификация черта будет повыше моей, но попробовать можно! – и она встала.

– Ты куда? – удивленно спросила Джоанна.

– Как куда? К Магомету… то есть, к черту… Ну, в общем, в голубую даль… – и Мари, слегка пошатываясь, двинулась к дверям.

– Постой! – хихикая, окликнул ее Жак. – Я тоже прогуляюсь в эту… даль!

– Ну-ну, искатели приключений на свою голову, – поудобнее устроилась в своем кресле Джоанна и подняла бокал, – благополучного возвращения!

* * *

По темному коридору, пошатываясь, брели в обнимку две личности. Одна личность разглагольствовала, подчеркивая смысл рассуждений энергичными взмахами крепко зажатой в руке бутылки:

– Вот я не понимаю, Жак. Ведь не может же быть приличного населенного пункта, где не было бы с кем подраться. А если такой пункт и есть, то его быть не должно. Тебе понятна моя мысль? – остановилась она, уткнув для убедительности горлышко заветной емкости в грудь собеседнику.

– Угу, – Ренар пальцем отвел горлышко в сторону и смахнул с рубашки остатки канарского. – Ты совершенно права, Ксави! – убежденно сказал он. – Поэтому, давай выпьем…

– Давай! – с готовностью согласилась та.

Приткнувшись в уголке, приятели дружно допили вино. Посмотрев сквозь стекло на свет, Ксави изрекла:

– Бросать бутылки на пол нельзя.

– Точно. Это неприлично, – не возражал Жак.

– Поэтому надо пойти во двор и бросить ее там, – развивала свою мысль Мари.

– Кому-нибудь в голову, – закончил напарник, и они внимательно посмотрели друг на друга.

– Нет. Бросать в голову нельзя, – доверительно сообщила Ренару Ксави. – Можно промахнуться.

– Поэтому надо подойти поближе, прицелиться и стукнуть! – нашел выход Жак.

Придя к согласию, приятели целенаправленно, хотя и не совсем твердо побрели к выходу.

* * *

Конюх Сэм заканчивал чистить белого жеребца, когда у конюшни появились два странных субъекта. Почти одинакового роста, оба лохматые, только один – черный, а другой – белый. Сэм покосился на непрошенных гостей. Это, должно быть, те господа, что приехали утром. Похоже, пьяные вдребезги, но, вроде, мирные. Сэм снова занялся своим делом.

А субъекты, между тем, придерживаясь друг за друга, обсуждали животрепещущий вопрос:

– Вот этот, по-моему, подходит, – оценил конюха Жак.

Ксави вгляделась.

– Не, – мотнула она головой и, в результате этого движения оказавшись у коновязи, удивилась: – Ты смотри! Баллов шесть, не меньше!

Добравшись вновь до приятеля, Мари продолжила мысль:

– Этот не подходит. У него на голове шапка.

Жак попытался сосредоточиться:

– Ну и что?

– Как?! – откинув голову, укоризненно взглянула на него Ксави. – Звону же не будет!

– Будет. Но меньше! – авторитетно возразил Ренар. Подумав, он добавил: – Но можно попросить его снять шапку.

– Да? – с интересом воззрилась на потенциальную жертву Мари. Потом сунула в руки Жака бутылку и, прицелившись, побрела к Сэму.

Строго придерживаясь радиуса, она обошла вокруг предмета обсуждения. Сэм настороженно следил за странными действиями Ксави. Наконец, удовлетворенная осмотром, та остановилась.

– Слышь, парень, скинь сомбреру!

У конюха отвисла челюсть. Он опасливо оглянулся:

– Чего-о?

– У тебя пробки в ушах? – участливо поинтересовалась Мари. – Я говорю: цилиндр сними.

Сэм попятился.

Ксави оглянулась на Жака:

– Слушай, он, кажется, по-английски не понимает.

– А может, и в шапке сойдет? – Ренар в раздумье прислонился к столбику.

Ксави подумала.

– Нет, – твердо сказала она, сочувственно вздохнула, глядя на Сэма. – Надо – значит, надо! – и, ухватившись для равновесия одной рукой за Сэмово плечо, другой стащила с него шапку.

Не решив еще, сумасшедшие перед ним или просто чудаки, Сэм на всякий случай попятился. Мари, не ожидавшая такого вероломства, взмахнула руками и рухнула ему вослед. С воплем: «Наших бьют!!!» Жак размахнулся бутылкой и ударил ею поднимавшуюся Ксави по плечу. Не услыхав ожидаемого звукового эффекта, он в недоумении оглядел сосуд, потом нетвердо шагнул вперед и инспектирующе ощупал голову уже всерьез напуганного Сэма. Мари, которую непредусмотренный сценарием удар вновь уложил на солому, с некоторым усилием воздвиглась, всего пару раз шатнувшись, решительно развернула Жака за плечо и молча послала его в нокаут. Потом подняла бутылку, свободной рукой закрыла отвисшую челюсть Сэма и со звоном довершила начатое.

Когда на вопль конюха сбежалось достаточно много людей, Ксави поустойчивее расставила ноги и, назидательно поведя перед носом пальцем, сказала:

– Ребята, искусство боя требует крепких нервов и самолобо… самоолбо… обладания! А теперь: соблюдайте очередь!

Глава 80

Надпись на обложке телефонной книги:

«В моей смерти прошу винить…»

Утром по улице Вдов к мосту направлялись две молодые дамы.

– Может, вон тот? Как тебе, Ксави? – сказала одна, указывая на аккуратный двухэтажный домик.

– Нет, – категорически качнула головой ее спутница, – полпенни против твоего ефимка – вон тот кусок пасхального пирога, что затесался между двух серых гробов.

– Почему ты так думаешь? – удивилась Джоанна.

– Печенкой чувствую! – лаконично ответила Ксави.

Пожав плечами, Джоанна остановила какую-то женщину:

– Вы не знаете, где живет Бетси Горидж?

– Бетси? – охотно отозвалась та. – Конечно, знаю! Вон тот узкий белый домик. Во-он, видите – между серыми домами.

– Что я тебе говорила? – гордо подбоченилась Ксави.

– Ну, ты – Вольф Мессинг! – с уважением взглянула на нее Джоанна.

На стук из глубины дома отозвался грудной женский голос:

– Да-да, сейчас, подождите.

Через минуту дверь распахнулась. Полная женщина лет сорока устремила на гостий вопросительный светлый взгляд:

– Что вам угодно?

– Вы – Бетси Горидж? – уточнила Джоанна.

– Да, это я. А в чем дело?

– Нас направил к вам сэр Годфри, – как пароль, произнесла Джоанна.

Лицо женщины просветлело.

– Сэр Годфри! Наконец-то! Я уже беспокоиться начала… Да вы проходите! – она посторонилась, пропуская девушек.

По узкой лестнице они поднялись в чистенькую гостиную.

– Вы понимаете, – говорила по пути хозяйка, – Томми – мальчик хороший. Я его люблю, как родного сына. Но что же делать, – она развела руками, – молоко нынче дорого, а мясо, а зелень, а хлеб? Да мало ли. А на той неделе доктора пришлось звать – в два шиллинга обошлось. Слава Богу, ничего серьезного. Так-то он мальчик здоровенький, – пояснила Бетси и продолжала: – А всё денег стоит. Я сэру Годфри ни в чем отказать не могу, но, что поделаешь – сбережений своих у меня нет. Хорошо, что вы привезли…

– Дело в том, что денег мы не привезли, – вклинилась в монолог кормилицы фраза Джоанны, и тут же наступила тишина.

– Как не привезли?.. – женщина переводила растерянный взгляд с гостьи на гостью. – Как же?.. Я же не могу…

– Сэр Годфри умер.

Миссис Горидж охнула и опустилась на стул. Глаза ее наполнились слезами.

– Перед смертью он поручил нам позаботиться о мальчике. Если это нетрудно, соберите его, пожалуйста. Мы заберем его с собой. Да, вот бумаги, рекомендательное письмо сэра Годфри…

Женщина словно не слышала. Она сидела, глядя в пространство и горестно покачивая головой:

– Ай-яй-яй! Как же это! Такой джентльмен хороший!..

Тут ее взор вновь упал на девушек.

– Да-да, – опомнилась она, – сейчас я его соберу.

Миссис Горидж тяжело поднялась со стула:

– Томми! Томми, мальчик мой, вставай, одевайся! Сейчас ты поедешь с красивыми тетями в красивый дом! – с этими словами она вышла в соседнюю комнату.

Оттуда в ответ послышался детский голосок. Через четверть часа в гостиной появился малыш лет четырех с виду. Он стоял на пороге, серьезно глядя большими серыми глазами на незнакомых людей и старательно проверчивая пальчиком дыру в темном камзольчике.

Кормилица ласково пригладила густые прямые волосы мальчика, мягкой белой волной ложащиеся ему на плечи:

– Вот, Томми, познакомься. Теперь ты будешь жить у них.

* * *

– Том! Томми! – послышался голос, и в комнату, где в кресле с книгой в руках возлежала, водрузив ноги на стол, Ксави, заглянула Джоанна.

– Чего шумишь? Я его гулять отпустила, – оторвалась от чтения Мари.

– Ну, ты подумай, прогулял арифметику! – посетовала Джоанна, рухнув на стул. – Никак найти его не могу.

– Так чего ты расстраиваешься? – пожала плечами Ксави. – Это ж хорошо, что прогулял – значит, становится нормальным мальчишкой. А то не ребенок, а дрессированная мышка какая-то – сидит тихонько в углу и не пискнет! Он, вообще, по-моему, только с кошкой разговаривает.

– Это точно. Представляешь, – Джоанна зябко передернула плечами, – иду я на днях по галерее. Вижу: в уголке за кадкой с пальмой пристроился наш Томми и что-то излагает кошке. Да серьезно так. Интересно, думаю, что это Бетти знать позволено, а нам нет? Прислушиваюсь. Знаешь, о чем он ей рассказывал? Как хоронили дедушку, и что эти похороны были лучше маминых, потому что было больше лошадей, и в церкви пели красивее! У меня мороз по коже пошел.

– Ну, что ж ты хочешь, Джо! Малыш за полгода лишился всех близких. Да всё у него на глазах… Тут Луи де Фюнес в царевну Несмеяну превратится, а не то что маленький ребенок.

– Да я понимаю! Но выводить-то его из этого состояния нужно!

– А кто говорит, что не нужно? Только вот как? Неделю бьемся, а толку ни на грош. Играми он не интересуется, лошадей избегает, россказни наши его не развлекают, музыку только вежливо слушает, и то если не слишком печальная… Я уже деградировала до такой степени, что стала сказки рассказывать!

– Ты?! Это о чем же?

– О бедной девочке, которой подарили на день рождения красную шапочку, в результате чего она вышла замуж за герцога по имени Зеленая Борода, а тот поселил ее в лесу с компанией гномов… Чего ты ржёшь? – Ксави недовольно глянула на съехавшую со стула Джоанну. – Там еще козлята затесались, но я уже не помню каким боком…

– Да, мать, ты сильна! Даже если этот шедевр народного устного творчества не расшевелил малыша, то нам попался действительно трудный случай.

– Ну, – с некоторой гордостью ответила Мари, – кое-какой прогресс есть. Ребенок начал задавать вопросы.

– Ну да! Поздравляю. И какие?

Ксави слегка замялась.

– Да, в общем, не слишком интересные…

– Нет уж, нет уж! Давай, выкладывай, скромная ты наша! – глаза Джоанны загорелись.

– Ну, это… зачем герцог Зеленая Борода отправил девочку в лес?

– А ты что?

– Сказала – козлят откармливать…

– Молодец, старуха! – в восторге хлопнула ее по плечу Джоанна. – Чего-то в этом роде я от тебя и ожидала! А еще?

– Тебе, правда, понравилось? – Ксави глянула на подругу, неумеренное веселье которой вызывало некоторые подозрения. – Еще он спросил, не пугала ли девочку зеленая борода герцога.

– Ну, а ты? – затаила дыхание Джоанна.

– Нет, говорю, это герцога пугала красная шапочка девочки, поэтому он ее и сплавил…

Неизвестно, что было бы с задохнувшейся от смеха Джоанной, но тут в комнату вбежала бледная горничная с трясущимися губами:

– Миледи! Миледи!

Подруги вскочили:

– Что случилось?!

– Миледи, там… – девушка закрестилась, – говорят, деревенский кузнец сошел с ума! Люди к нам бегут…

Подруги переглянулись и вылетели из комнаты.

Во дворе, действительно, стояла толпа. Слышался женский плач. К девушкам подскочил староста. Поклонившись, он сбивчиво заговорил:

– Просим прощенья, что без спросу… Такая беда! А ведь хороший парень был… Как же это, Господи!.. Убежища бы нам…

Джоанна нахмурилась.

– Что произошло? Объясните подробнее!

Из толпы выступил местный викарий:

– Господь, должно быть, прогневался на нас, миледи, и помутил разум Джона Смита, нашего кузнеца. Несчастный обезумел после того, как родами умерла его молодая жена, так и не дав жизнь младенцу. Две невинных души предстали перед Господом нашим, и еще двое несчастных ожидают в чистилище по вине безумца…

– Зарубил! Зарубил, окаянный! – взметнулся из толпы женский вопль, и сразу же, как по сигналу, завыли, застонали женщины, заплакали дети.

– Где он? – резко спросила Ксави.

– Бежал к реке, – махнул рукой старик-викарий. – Как дикий зверь, рыщет в поисках новых жертв.

Ксави помертвела. У Джоанны упало сердце.

– Что?! – прошептала она.

– Томми… – задохнулась Ксави. – Он пошел на реку…

* * *

По замершей деревне с оружием в руках бежали Джоанна и Ксави. Их обостренный взгляд обшаривал каждую щель, лица были полны решимости. Вслед за ними спешили несколько крепких мужчин. Каждый сжимал кто кол, кто топор. Один держал вилы.

Улица была пустынна. Двери крепко заперты. Изредка в окне какого-нибудь дома мелькало бледное лицо и тут же скрывалось.

Свернув за угол, Ксави, бежавшая впереди, споткнулась и чуть не упала. На дороге лежало то, что еще полчаса назад было человеком. Даже видавшая виды Мари отшатнулась при виде кровавого зрелища.

– Господи! – хрипло сказала она. – Ну и силища!..

– Теперь надо быть внимательнее, – жёсткий взгляд Джоанны с трудом оторвался от страшной картины. – Он где-то недалеко. Если такой Кинг-Конг застанет врасплох…

Вдруг из-за ближайшего дома выскочил юноша лет пятнадцати. Увидев людей, он бросился к ним со всех ног.

– Скорей! Там!.. – задыхаясь, крикнул он. – Он убьет их!!! – и захлебнулся в рыданиях.

Девушки рванулись вперед. Еще несколько шагов – и перед ними открылась река. По берегу бежала стайка детей. Позади, всё больше отставая, с плачем ковыляла беленькая девочка. Вдруг она споткнулась и упала. Маленький мальчик остановился и, вернувшись, ухватил ее за пояс, пытаясь поставить на ноги. А еще в каких-нибудь двадцати ярдах, раскачиваясь и по-бычьи мотая головой, словно от сильной боли, на них надвигался массивный детина. Руку его оттягивал топор.

– Томми!!! – в один голос отчаянно вскрикнули девушки.

Малыш, поддерживающий девочку, обернулся. Резко вздернул голову и великан. Ксави стремительно взмахнула рукой, и в плечо безумца вонзился нож. Великан взревел, выдернул клинок из раны и, яростно отшвырнув его в сторону, двинулся к девушкам. Джоанна выступила вперед, крепко сжимая в руке шпагу.

– Ксави! – крикнула она, краем глаза отмечая, что из всех помощников лишь двое решительно встали рядом. – Забери Томми!

И тут маньяк взмахнул топором. Широкое лезвие, потерявшее блеск из-за покрывавшего его слоя засохшей крови, еще было в воздухе, а шпага Джоанны уже устремилась вперед. Еще миг, и с безумцем все было бы кончено, но тут один из добровольцев храбро вмешался в бой. Его кол ударил кузнеца по мощной руке, сжимавшей топор. Страшное оружие дрогнуло и в следующий момент перерубило кол пополам, задев бедро храбреца. Тот упал, обливаясь кровью. Шпага же Джоанны в результате этой непредвиденной помехи попала великану в плечо. Он зарычал и вновь занес топор. На сей раз стремительный выпад Джоанны был точен. Клинок вошел прямо в сердце, но безумец этого уже не почувствовал – в тот же миг ему на голову обрушился страшный удар. Гигант постоял еще секунду, колени его подогнулись, и он рухнул наземь рядом с камнем, которым проломила ему голову Ксави.

Разом наступила тишина. Джоанна обернулась, ища глазами Томми. Мальчик сделал несмелый шаг вперед и вдруг бросился к ней со всех ног.

– Мама! – отчаянный крик малыша запутался в темных кудрях Джоанны, подхватившей его на руки.

– Вот так всегда: сказки рассказывать – тетя Мари, а мама – тетя Джоанна! – пыталась улыбнуться Ксави, взмахом головы стряхивая слезы с ресниц.

Слабая улыбка проступила на бледном личике мальчика. Он ухватил Мари за рукав и, дотянувшись до ее уха, шепнул:

– Мама!