Текст книги "Леди удачи. Все пути…"

Автор книги: Марина Белоцерковская

Соавторы: Оксана Балазанова
сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 35 страниц)

Глава 36

Если эксперимент удался, что-то здесь не так.

(пятый закон Финэйгла)

Ньюгетская тюрьма – старинное мрачное здание. Оно нависает над примыкающими улочками, словно призрак беды, напоминая о бренности и тщете земных радостей. И народ вокруг Ньюгета живет мрачный и отчаянный, наверное поэтому частенько меняющий свой унылый угол на не менее унылую камеру тюремных казематов. Вот уже несколько веков здешний люд трудно чем-либо удивить. Они повидали и толстосумов, сильных мира сего, за которыми навеки захлопнулись ржавые решетки; и убийц, перед которыми эти же решетки угодливо распахивались. Что же касается подвод, груженных трупами, то здесь это стало таким же привычным зрелищем, как тележка мусорщика.

23 декабря 1702 года в полдень перед воротами Ньюгетской тюрьмы остановился экипаж, из которого, кутаясь от пронизывающего ветра в широкие накидки, вышли две молодые дамы. Одна из них подошла к окошечку караульной будки и показала бумагу. Тотчас из будки вышел солдат и, почтительно козырнув, повел дам в глубь тюремного двора, туда, где высилась темная громада сторожевой башни.

– М-да, веселенькая обстановочка! – пробормотала Джоанна, оглядывая мрачное холодное помещение с сырыми стенами и толстыми решетками на окнах и на барьере, делящем комнату пополам.

– Самое место для любовного свидания! – Мари брезгливо изучала грязную заплеванную лавку, на которую чуть было не села. – Не правда ли, сей райский уголок оч-чень напоминает зимний сад в доме губернатора Ямайки?

Джоанна только махнула рукой.

– Заключенный камеры № 127, на свидание! – раздался голос караульного.

Девушки подошли ближе к решетке. За барьером появился солдат, ведя закутанную до ушей в драный, но плотный плащ фигуру.

– У вас не более четверти часа, – напомнил солдат и вышел из комнаты.

Фигура безмолвствовала.

– Питер! Капитан Блад! – воскликнула Джоанна.

Заключенный хрипло расхохотался, снимая плащ:

– Что Питер – это точно! Бладом… хм… тоже, пожалуй, можно назвать [47]47
  Blood (англ.) – кровь.


[Закрыть]. А вот до капитана, увы, не дотянул!

Подруги, опешив, смотрели на дюжего громилу, который даже отдаленно не напоминал их капитана. Росту в нем было около шести футов. Его длинные жилистые руки и выдвинутая вперед челюсть лишний раз подтверждали постулат Дарвина о происхождении человека. Из-под низкого лба дерзко сверкали маленькие черные глаза.

– Так что же от меня, жалкого бандита и убийцы Питера Хьюснея, хотят такие высокородные леди?

– Простите, сэр, – неуверенно произнесла Джоанна, – Вы действительно… м-м-м… сидите в камере № 127?

– Увы, леди, увы!

– И сидите там один? – поинтересовалась Мари.

– К сожалению, – узник насмешливо глянул на растерянные лица девушек. – А что, леди хотят составить мне компанию?

– А до вас… Кто там был до вас?!

– До меня? Никого!

– Как никого?! – окончательно растерялась Джоанна. – Но еще неделю назад в этой камере сидел один опальный губернатор…

– А-а, этот бэгэродный хлыщ! Так он удрал. Ох, и тарарам здесь поднялся!

– Удрал?!! – ахнули девушки. – Как удрал? Куда?!!

– А вот этого он мне не сообщал, – снова расхохотался Хьюсней. – И адреса не оставил. Да куда ж ему деваться, как не к своей милке под юбку? Так что опоздали вы, миледи!

– Сбежал… – пробормотала Джоанна, не обращая внимания на Хьюснея, продолжавшего изгаляться в двусмысленностях и грязных намеках. – Сбежал… Ищи теперь иголку в стоге сена – Питера в Лондоне!..

– Зачем искать? – осклабился бандит и протянул волосатые ручищи сквозь прутья решетки. – Иди сюда, птичка, к своему Питеру!

– Пошел ты!.. – Ксави, холодно сощурив кошачьи глаза, деловито предложила пешеходный маршрут с подробным указанием промежуточных пунктов и ориентиров.

По мере неторопливого изложения глаза Хьюснея округлялись.

– Ух, ты!!! – выдохнул он, когда Ксави завершила тронную речь. – Вот это да!!!

Мари снисходительно хмыкнула и повернулась к ядовито усмехавшейся Джоанне:

– Кэп! Хватит с него или добавить?

* * *

Вернувшись в комнату для свиданий, караульный увидел, что заключенный камеры № 127 стоит с выпученными глазами и отвисшей челюстью, а две очаровательные молодые леди направляются к выходу.

– Миледи! – напомнил солдат. – У вас есть еще пять минут.

– Спасибо, – ответила Джоанна. – Кажется, мы выяснили все, что хотели.

– Надеюсь, у почтеннейшей публики нет вопросов? – ехидно осведомилась Ксави и, подобрав юбки, скользнула за дверь.

Солдат вопросительно глянул на заключенного.

– Вот это леди!!! – с трудом пришел в себя Хьюсней. – Еще немного – и я, кажется, начну проникаться уважением к нашим господам!!!

Глава 37

События происходят там, где их и без того много.

(Закон кучи)

Лондон готовился к Рождеству. Сияли тысячами огней окна богатых домов, ярко горели фонари на улицах, маленькие и большие лавки ломились от обилия безделушек, а лавочники и женщины определенного поведения наперебой расхваливали свой товар в тщетной надежде на сказочно богатого и щедрого покупателя. Даже поздним вечером по улицам сновал народ. Было ярко, шумно и празднично, как на восточном базаре. И в этой толпе вряд ли кто заметил бы высокого моряка, меряющего шагами маленькую улочку напротив Министерства иностранных дел. Площадь перед Министерством была почти пуста – в эти рождественские дни мало кто занимался государственными делами. И все-таки… У крыльца стояла карета без гербов. Тут тяжелая, обитая бронзовыми листами с изображениями львов и единорогов дверь медленно отворилась. На лестницу вышла невысокая стройная дама в широкой меховой накидке. Моряк замер и пристально вгляделся.

– Она? Но почему одна? Значит, не она. Хотя… Постой-ка!.. Лица не видно, но из-под капюшона выбивается прядь каштановых волос. Она!!! Да, но где же остальные? Так… Спускается по ступеням к карете… Боже мой! Это ее платье! То самое бархатное платье, в котором она была на балу в Порт-Ройяле! Она!!!

Моряк сорвался с места, пересек площадь и, вскочив на подножку трогающейся кареты, распахнул дверцу:

– Джоанна!!!

– Вот уже второй раз вы путаете меня с ней, капитан Блад, – прозвучал печальный голос.

– Арабелла! – разочарованно прошептал Питер, опускаясь на обтянутое бархатом сидение кареты.

– Наконец-то вы меня узнали.

– Я не ожидал встретить вас здесь, – еще не совсем придя в себя от удивления, пробормотал Блад.

– Для меня это еще большая неожиданность, должна сказать, – Арабелла глядела высокомерно. – Мне говорили, вы несколько стеснены в своих передвижениях. Но, признаться, – после небольшой паузы улыбнулась она, и с лица ее, наконец, сошла язвительная холодность, – признаться, я рада видеть вас. Но как вы не боитесь здесь находиться? Центр Лондона! Вас тут же схватят! – Арабелла тревожно оглянулась и задернула оконную занавеску.

– А вы не боитесь прятать государственного преступника, осужденного на смертную казнь?

Арабелла надменно вскинула голову.

– Мы, кажется, слишком давно не виделись, капитан. Вы забыли, что я поступаю так, как считаю нужным!

– Да нет, мисс Бишоп, – невесело усмехнулся Блад, – Это как раз я прекрасно помню. И все-таки, мне не хотелось бы подвергать опасности вашу жизнь…

– Не будем об этом, – властный жест Арабеллы прервал Питера. – И, кстати, я должна развеять ваше небольшое заблуждение. Теперь вам следовало бы обращаться ко мне – леди Уэйд!

– Так вы замужем?..

– Разумеется, – Арабелла пожала плечами. – Впрочем, – не удержалась она от укола, – вас это, кажется, не должно слишком огорчать. Судя по энергичному вступлению к нашему разговору, вас интересует совсем другая дама.

– Не стоит язвить, леди Уэйд, – нахмурился Блад. – Уместно ли вам при нынешнем высоком положении обращать свои взоры на малых сих?

Арабелла отвернулась к окошку. От внимания Блада не укрылось мимолетное движение руки, украдкой смахнувшей слезу. Питер, как всякий джентльмен, не переносил женских слез.

– Арабелла! – в голосе его звучало неподдельное участие. – Арабелла, милая, не плачьте! Право же, я не хотел обидеть вас!

– Я плачу?! – лицо леди Уэйд снова заледенело. – Я никогда не плачу, сэр! Даже тогда, на Ямайке, я не проронила ни одной слезинки. А ведь тогда… Я так ждала встречи с вами, – неожиданно призналась она.

– С вором и пиратом?

– Довольно! Оставьте. Я была неправа. Тогда я не поняла вас, Питер, и, поверьте, слишком дорого заплатила за эту ошибку.

– Мы оба не понимали друг друга, Арабелла, – мягко сказал Блад. – И, боюсь, не поняли бы никогда. Наши редкие встречи были фехтовальными поединками, в которых мы больно ранили друг друга, а в разлуке лишь растравляли свои раны. А ведь жизнь – не только война, мисс Бишоп…

– Вы хотите сказать, – презрительно усмехнулась Арабелла, – что ваша авантюристка способна на тихую семейную идиллию?

– Леди Уэйд! – в голосе Питера прозвучал упрек.

– Хорошо. Оставим эту скользкую тему. Хотя, должна сказать, я была более высокого мнения о вашем вкусе.

– Леди Уэйд! – с тем же выражением повторил Блад.

– Впрочем, возможно, я слишком строга к вам. Все меняется в этой жизни. И судя по вашему виду… – Арабелла бросила брезгливый взгляд на матросский костюм Питера, – вы должны чувствовать себя вполне сносно в обществе вашей… – она сделала над собой ощутимое усилие, – …невесты.

– Зато, боюсь, вы, миледи, чувствуете себя неуютно в светском обществе вашего мужа, несмотря на роскошные платья, – не удержавшись, съязвил Блад.

Укол попал в больное место. Арабелла побледнела.

– Сэр! – ее голос стал резким и неприятным. – Не находите ли вы, что злоупотребляете моим терпением? Я не настаиваю, чтобы вы долее задерживались в моей карете. Тем более что вас, наверное, с нетерпением ждут на вашем корабле.

– Мой корабль остался на Ямайке стараниями лорда Джулиана! – отрезал Питер. – Но, в отличие от вас, у меня и здесь найдутся друзья. И корабль.

– Не сомневаюсь. Питеру Бладу будут рады в любом притоне! – едва сдерживая истерику, отчеканила Арабелла.

На скулах Питера вспыхнули гневные пятна.

– Боюсь, прошедшие годы не пошли вам на пользу. С возрастом вы становитесь всё больше похожи на вашего дядю!

Арабелла задохнулась. Слезы ярости были готовы брызнуть из ее глаз. Она искала слова побольнее, но в этот момент Блад распахнул дверцу кареты и выпрыгнул на ходу, оставив леди Уэйд почти на грани обморока.

* * *

Створки двери с грохотом распахнулись. Лакей отскочил в сторону. В таком состоянии свою своенравную хозяйку он еще не видел. Глаза ее метали молнии, голос был отрывист и низок, ноздри трепетали. Леди Уэйд пронеслась по дому, сея вокруг смятение. Слуги затаились. Горничная тихо плакала в углу, получив пощечину перчатками.

Навстречу жене из кабинета вышел лорд Джулиан. Увидав Арабеллу в состоянии, близком к самовозгоранию, он оторопел.

– Арабелла, дорогая! Что с вами? Вы нездоровы? – Уэйд впервые за несколько лет нарушил обещание не переступать порога спальни миледи.

Упав на кровать, Арабелла разрыдалась.

– Тюфяк! Тряпка!!! – рычала она сквозь слезы. – Держать в руках этого бандита и позволить ему уйти! На это способен только сэр Уэйд! Почему я не умерла, когда согласилась выйти замуж за это ничтожество?!!

Джулиан все так же оторопело смотрел на бьющуюся в истерике жену.

– Арабелла! – виновато пробормотал он. – Я не понимаю… Какого бандита?.. Куда уйти?..

– Не понимаете?!! – вскинулась леди Уэйд. Лицо ее было искажено яростью, щеки пылали. – Конечно! Разве, сидя в уютном кабинете, можно понять, что убийца и пират Блад разгуливает на свободе!

– Как? На свободе?! – поперхнулся лорд Джулиан.

– Представьте! Я только что видела его. Он ворвался ко мне в карету, наговорил дерзостей. Едва не убил… Кстати, если я правильно поняла, он скрывается где-то в порту и намерен при первой возможности покинуть Англию. А лорд Уэйд почивает на лаврах!

Лицо Джулиана помрачнело.

– Подождите! Вы утверждаете, что Блад свободен и находится в порту? Черт! Куда же смотрит наше правосудие?! Ну, ничего, я лично этим займусь! – тонкие черты его лица исказила ненависть. – Кто-то из нас двоих должен, наконец, найти покой. Я немедленно отправляюсь к королеве!..

Лорд Уэйд не успел сделать и шага к двери, как та открылась, и камердинер доложил:

– Сэр Бишоп просит его принять!

– Бишоп? – лорд удивленно воззрился на притихшую Арабеллу. – Что нужно этому старому дураку?

Леди Уэйд словно подхлестнуло.

– Он мой дядя, прежде всего! И имеет право приезжать, когда захочет. Извольте говорить о нем с уважением!

Джулиан лишь махнул рукой и вышел из спальни. Арабелла поднялась с кровати и, поправив смятые кружева, последовала за мужем.

Войдя в гостиную, где ждал полковник, лорд Уэйд широко улыбнулся и пошел навстречу Бишопу, протягивая для приветствия руки:

– Боже мой, полковник, как мы рады видеть вас! Правда, дорогая? – с нежной улыбкой обратился он к Арабелле, на лице которой только внимательный наблюдатель отметил бы следы волнения.

Полковник к таковым не относился, поэтому он приветствовал хозяев со своим привычным апломбом.

– Засиделся у себя в поместье, вот и решил вас навестить, – бесцеремонный громкий голос вызвал легкую гримасу недовольства на лице лорда.

– Как поживаете, дядя? – со светской улыбкой спросила Арабелла.

– Ну, кое-что тебе должно быть известно от Шеффилда, а о подробностях мы позже поговорим. Надеюсь, с письмами все в порядке? – со значением проговорил Бишоп.

– Наверное… – в растерянности произнесла Арабелла и взглянула в недоуменное лицо Уэйда. – А о каком Шеффилде вы говорите, дядя?

– Ну, ты, племянница, видно, не слишком поумнела в этом сыром Лондоне! – расхохотался полковник. – Собственного приятеля забыла! Неделю назад виделась и забыла?!!

– Какого приятеля он имеет в виду? – с подозрением поинтересовался Джулиан.

Арабелла недоуменно пожала плечами.

– Дядя, вы что-то путаете. Я не знаю никакого Шеффилда!

Бишоп словно споткнулся. Смех его оборвался, а не блещущее интеллектом лицо обратилось в удивлении к племяннице:

– Но… Он сказал, что от тебя… Он должен был привезти тебе твои письма… – до полковника начала доходить сложившаяся ситуация.

Уэйд, долго молча смотревший на Бишопа, спросил тихо и спокойно:

– Он, конечно, показал вам документы?

– Документы?.. Нет… Какие?

И без того длинное лицо сэра Джулиана совсем вытянулось. Он обернулся к перепуганной Арабелле.

– О чем вы писали своему дяде, миледи?

– Обо всем понемногу… – пролепетала та.

– О пустяках! – загремел, оправдываясь, Бишоп. – О придворных сплетнях, о герцогине Мальборо. О том, как ты, племянничек, подсек эту «первую леди» с ее письмом к австрияку Савойскому…

– Что?!! – задохнулся Уэйд. – Арабелла, вы!.. Вы!.. – он с трудом справился с охватившим его желанием выругаться. – Вы подписали мне смертный приговор, миледи. Если эти письма попадут в руки герцогини, Тауэр покажется раем по сравнению с тем, что меня ожидает. Да и вас тоже.

Помертвевшая от ужаса Арабелла расширенными глазами смотрела на мужа, не в силах вымолвить ни слова.

Джулиан снова обернулся к растерянному Бишопу:

– Как, вы сказали, назвался этот человек?

– Ш-шеффилд! Томас Шеффилд. Кажется…

– Как он выглядел?

– М-м-м… – по лицу полковника было видно, как туго проворачиваются заржавленные шестеренки в его не привыкшей думать голове. – Высокий парень. Волосы светлые, глаза тоже. Лет не больше тридцати с виду. Не простолюдин, это точно.

– И всё?

– Ну, еще… А! Вот! Родинка на виске!

– Еще?

– Нет, – признался Бишоп, побагровев, как от тяжелой работы. – Больше ничего не могу вспомнить.

Джулиан в порыве отчаяния зашагал по гостиной.

– Кто же он? Почему он взялся за это дело? Чем я помешал этому Шеффилду? Невероятно! У меня ведь не так много врагов.

– А Блад? – вспомнила сегодняшнюю встречу леди Уэйд.

– Блад?! – встрепенулся Бишоп, словно старая гончая, почуявшая запах дичи.

– Да при чем тут Блад! – рявкнул Уэйд вопреки своей утонченности. – Откуда ему было в Ньюгете узнать обо всей этой истории?

– Ведь вы, сэр, упустили его подружек, – пожала плечами Арабелла.

Лорд Джулиан задумался. Бишоп недоуменно смотрел на супругов.

– А что, Блад в тюрьме? – в голосе его прозвучала надежда.

– Уже нет, – махнул рукой Уэйд. – Ах, черт! – вдруг спохватился он. – Еще и этого пирата разыскивай по всему Лондону!

– Искать нужно его девиц, – одним из лучших качеств Арабеллы было хладнокровие и способность сохранять рассудительность в минуты опасности. – Думаю, они выведут и на Блада, и на этого… Шеффилда.

– О, если бы! – вздохнул Джулиан.

От Бишопа не укрылся благодарный взгляд лорда, брошенный на жену. Бывший плантатор засиял от гордости:

– Вся в меня! – подбоченился он.

Арабелла, вспомнив похожие слова, сказанные другим голосом, прикусила губу.

Глава 38

Как бы ни был человек мудр, не бывает дня, чтобы и он не умудрился.

Рано утром по ступенькам старинного особняка спускались два молодых человека. Внизу их ждал конюх, держа на поводу двух оседланных жеребцов.

– Твои конюшни неиссякаемы, Гилберт! – воскликнул высокий светловолосый юноша. – Я думал, что нанес тебе непоправимый урон, загнав твоего Брустера, а ты предлагаешь мне еще более великолепных коней.

Маленький граф радостно засмеялся:

– Зато, если бы ты не потерял коня, я не смог бы передать тебе тысячу приветов, поцелуев и других изъявлений любви и нежности от твоих родных. У каждой тучки серебряная изнанка [48]48
  Английская пословица, эквивалентная русской «Нет худа без добра».


[Закрыть], дружище!

Друзья, смеясь, вскочили на коней и тронули поводья.

– Куда? – обернулся к Тому Гилберт.

– На Элтон-Бридж. Надо немедленно отдать друзьям очень важные бумаги. Придется поспешить – из-за этой треклятой ямы я задержался почти на два дня.

Дав шпоры коням, всадники вылетели за ворота усадьбы Дервенуотер. Промчав бешенным галопом по улицам Лондона, они осадили коней у небольшого дома на самом углу Элтон-Бридж.

– Это здесь, – сказал Том. – Подожди меня, Гилберт.

И, привязав жеребца у некоего подобия коновязи – ажурной решетки у крыльца, Шеффилд вошел в дом. В двери торчала записка. Том развернул ее и прочел:

«Томми! Мы в „Веселой Камбале“. Возможны новости».

И хоть подписи не было, Томас узнал руку, черкнувшую эти строки.

– Гил! – обратился он к другу, – друзья просят меня прийти в такое место, где я не хотел бы иметь провожатым тебя.

– ??? – маленький граф от изумления даже привстал на стременах.

– Подумай о своей репутации, – продолжал Том. – И о репутации Милдред тоже. Я пойду один. И Байярда своего забери, пожалуйста: негоже графским коням разгуливать по Рэтклиф-Хайуэй.

– Пожалуй, – кивнул Дервенуотер, – пожалуй, ты прав, Шеффилд! Но учти, кто бы ни были твои друзья, я всегда рад их видеть у себя в доме! – И с этими словами граф развернул лошадей и взял с места в карьер.

* * *

Таверна «Веселая Камбала» открылась поздно. Почти до утра трактирщик, дядюшка Стив, старательно уничтожал следы ночной пьянки и поножовщины, пытаясь придать своему отнюдь не фешенебельному заведению хотя бы слегка приличный вид. Поэтому он был мрачен и философски настроен. Еще издали заметив Тома, направляющегося к двери под грубо намалеванным чудовищем, изображавшем, видимо, пресловутую камбалу, он сердито заворчал:

– Ходят и ходят, гуляки! Делать им, что ли, нечего с утра пораньше? Еще дверь открыть не успел, а уже сидит компания, наливается. А потом вытащат ножи – и плати, дядюшка Стив, за битые кувшины. Да еще полицию умасливай, чтоб держала глаза закрытыми… Том усмехнулся и, не обращая внимания на дурное настроение хозяина, вошел в трактир. В крошечном зальчике были заняты всего два-три столика. У самой двери расположилась веселая компания матросов, еще ночью бросивших якорь у родных берегов. Теперь путешественники вовсю веселились, с наслаждением запивая английским элем впечатления о заморских диковинах. Дальше в углу, спиной ко всем присутствующим, сидел высокий человек, закутанный в черный плащ и в шляпе, надвинутой на самый нос. А в другом углу тихо переговаривались Нэд Волверстон и одетые в мужское платье Джоанна и Ксави. Увидев Тома, Мари радостно вскочила, но была водворена на место тяжелой ладонью осторожного Нэда.

– Не шуми, – тихо сказал он. – Мало ли тут ушей? Как дела, Том?

Шеффилд оглянулся. Кажется, их не подслушивали. Впрочем, в таверну ввалилась еще одна буйная компания, стало шумно. Для того, чтобы услышать что-то в этом гаме, надо было сильно постараться. Том подсел к друзьям.

– Ну, что ж, ребята, вышло все, как я и ожидал. У Арабеллы Уэйд есть дядя…

– Этот пень Бишоп? – встряла Мари. – Он разве в Англии?

Черная фигура в углу шевельнулась. Волверстон бросил на нее подозрительный взгляд, но вскоре успокоился, так как фигура не подавала больше признаков жизни.

– Не шуми! – снова повторил он.

– Так вот, – продолжал Шеффилд, – как я и надеялся, женщина не может хранить тайны, ей просто жизненно необходимо поделиться с кем-нибудь свежей новостью (я не имею в виду присутствующих здесь дам). А так как леди Уэйд здесь, в Лондоне, посплетничать не с кем, она пишет дядюшке длинные и пространные письма, подробно излагая в них все события двора. И, конечно, «подвиг» своего мужа она не забыла упомянуть. Я не стану рассказывать подробно, как мне удалось очаровать старого джентльмена, но в руках у меня бумаги, способные отправить лорда Джулиана прямиком в Тайберн [49]49
  Тайберн – место публичных казней в Лондоне.


[Закрыть], минуя Ньюгет, Тауэр и прочие увеселительные заведения. А что у вас?

Джоанна вздохнула:

– Питер бежал из тюрьмы, не дождавшись нас.

Том удивленно присвистнул, а девушка продолжала:

– И я даже не знаю, радоваться по этому поводу или плакать. Ведь немцы сегодня уходят, а значит, пропадает прекрасная возможность скрыться из Англии, пока его не стали искать.

Шеффилд покачал головой.

– Да. Сегодня в полдень корабли снимаются с якоря. Мы, собственно, пришли сюда попрощаться с ними.

– Ну-ка, погоди! – недобро прищурился Нэд. – Ох, и не нравится мне, ребятки, эта темная личность в углу! Что-то он слишком нахохлился. Пойду-ка я, гляну, чей это он, такой любопытный! – и с этими словами Волверстон направился к дальнему столику.

Грозной скалой нависнув над человеком в плаще, он рявкнул нечто невежливое. Человек поднял голову. Лицо Нэда внезапно покрылось пятнами, точно кожа испуганного осьминога. Фигура в плаще вскочила и, крепко схватив Нэда за ворот, что-то прошептала. Ответом был звук, напоминающий кваканье.

Первой не выдержала Ксави. Выхватывая на ходу нож, она вскочила на ноги с воплем:

– Наших бьют!!!

Джоанна, вылетев из-за стола, схватила висящую у очага чугунную сковородку и с размаху опустила ее на голову незнакомца. Тот тяжело осел на пол. Шляпа, смягчившая удар, свалилась, и Джоанна, выронив сковородку, прижала ко рту ладонь:

– Питер!!!

* * *

– Ваша ручка, как всегда, тверда, Джоан! – смеялся Блад, потирая ушибленный затылок.

Вся компания весело хохотала, за исключением, пожалуй, только смущенной до слез Джоанны.

– Как она его! – веселилась Ксави. – От всей же души! И как у тебя голова не треснула, кэп?

– А я-то! – басил Нэд. – Ведь, ей-богу, хотел дать в морду шпиону, а он как глянул!.. Я думаю: призрак – не призрак… Вроде живой. За грудки взял и шипит: «Тихо, Нэд, тихо, дружище!». Я хочу мисс Джоан позвать, а не могу…

– «В зобу дыханье сперло…», – помогла Ксави.

– Вот-вот. А тут и она сама со сковородкой. Приласкать, значит.

Все снова грохнули от хохота. Не выдержав, рассмеялась и Джоанна.

– Ладно, – сказала она, когда компания немного успокоилась, – в таком случае, планы резко меняются. Вероятно, по следу Питера уже идут…

– Меня видела Арабелла.

– Тем более. Поэтому оставаться в Англии долее не имеет смысла. Разве что лорд Джулиан…

– Я сам отнесу бумаги герцогине Мальборо, – вызвался Том. – И немедленно. Когда вы отправляетесь?

– Немецкие корабли уходят около полудня. Наши друзья должны вот-вот появиться. Кстати, Питер, познакомишься со своим тезкой. Оригинальный мужик. Длинный, как Нэд, – Ксави похлопала Волверстона по могучему бицепсу, – только тощий, как глист в корсете.

– Хорошо, – улыбнулся Том. – Я постараюсь поспешить, чтобы успеть проводить вас.

– Не стоит, Томми, – покачала головой Джоанна. – Тебя ведь тоже могут вычислить. Лучше сразу отправляйся домой. А теперь… Спасибо тебе за все, друг! Иди!

Шеффилд горячо пожал руку Питеру и Нэду, расцеловал обеих девушек и, резко повернувшись, чтобы никто не заметил его влажно блеснувших глаз, направился к выходу. У порога он оглянулся:

– Графство Ноттингемшир, город Мансфилд, Шеффилдхолл. Запомните. Там всегда будут вам рады! – и скрылся в дверях, едва не столкнувшись с вошедшими в трактир круглолицым черноволосым матросом и его франтоватым синеглазым спутником с красивым продолговатым лицом.

– Петер!!! – радостно воскликнул Волверстон, вставая из-за стола.

Последовали медвежьи объятия, восторженные возгласы, и за радостью встречи никто не заметил пожилого джентльмена, с брезгливым видом заходящего в таверну.