Текст книги "Файл №720. Медвежий угол"

Автор книги: Лилия Трунова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 39 (всего у книги 123 страниц)

Тюрьма для психически больных преступников, казалось, сошла со страниц какого-то готического романа: угрюмые, слепые башни, глухие стены, наводящие тоску своей правильной формой здания, воронье, кружащее над крышами… Но современная «колючка» окружавшая по периметру территорию тюрьмы, быстро развеивала все фантастические видения.

Врач по имени Томас Пети, бесцветный субъект с удивительно красивыми глазами, в которых плескалась вселенская тоска, согласился поговорить с агентами, но их появлению не обрадовался. Изредка он неизвестно для чего пожимал плечами и монотонно бубнил:

– Брайана Морески я наблюдаю пять лет, с тех самых пор, как перевелся сюда. Обычно это очень сдержанный, адекватно реагирующий на мир человек, но порой на него словно находит, и Брайан становится совершенно невменяем. Очень своеобразный пациент.

– Простите, – перебила Скалли, – каков его диагноз?

Доктор Пети сидел, как отключенный от сети электроприбор: молчаливый и холодный. Ни намека на умственный процесс не отражалось на его лице. Прошло две минуты, три… Пять. Не извинившись, все так же продолжая спать с открытыми глазами, врач продолжил:

– Если верить Брайану, в детстве с ним несколько раз случались припадки, похожие на эпилептические. Родители к врачу не обратились, а потом все прошло. Обострение наступило после развода, когда Брайан совершил первое убийство. По его описанию, это было похоже на сумеречное состояние. Надеюсь, не надо объяснять, что это такое?

– Мы знаем, – сказал Малдер. – Стресс, болезненные переживания приводят к расстройству сознания. Человек не контролирует свои действия. В таком состоянии часто совершаются преступления. Убийства отличаются нелепостью и особой жестокостью.

– Спасибо, – вежливо произнес доктор Пети.

– Но еще я знаю, – неожиданно продолжил Фокс, – что после совершения преступления наступает полная амнезия. Человек не то что замести следы, вспомнить о содеянном не может. А Брайан Морески…

Психиатр промолчал, но все поняли, что он отмахнулся от Малдера, как от назойливой мухи.

– Я не говорю, что Брайан эпилептик, – спокойно сказал Томас Пети, – просто передаю его слова. И он не классический шизофреник: неряшливый, преследуемый галлюцинациями, гримасничающий…

"А какой диагноз вы поставите себе, доктор Пети?" – чуть было не сказал вслух Малдер.

– Маниакально-депрессивный психоз, вот чем он страдает… – в конце этого предложения следовало бы поставить восклицательный знак, не будь голос врача таким невыразительным. – Отсюда и убийство собственных детей. Такое состояние называется болезненной бесчувственностью. Обычно оно возникает с началом депрессивного периода...

Агенты переглянулись, и Дана призадумалась. Да уж, целый букет… Морески гений конспирации, раз столько времени проработал в ФБР, скрывая свой маленький секрет! А потом полетели тормоза…

Нет, тормоза полетели у Морески куда раньше. Что же он, манипулировал своей болезнью? Или вообще нет никакого психоза? А есть хладнокровный, хорошо соображающий человек, которому выдуманная болезнь помогла избежать электрического стула?

– Нам можно с ним поговорить? – спросил Малдер. Он подозревал, что долгое общение с пациентами не самым благотворным образом сказалось на Пети.

– Нет, – равнодушно ответил врач. – Последние шесть лет он не идет на контакт.

– Доктор, мы ищем встречи с ним не из праздного любопытства, – настойчиво сказал Малдер. – И нам не впервой общаться с пациентами психиатрических клиник. Дайте нам хотя бы увидетьего.

– Агент Малдер, вы понимаете, что в данном случае значит слово «неконтактен»? Он не говорит. Не двигается. Не принимает самостоятельно пищу. Растение, а не человек. Сомневаюсь, что вы сможете вывести его из этого состояния.

– Разрешите нам с ним встретиться.

– Нет, – впервые в голосе доктора Пети послышались живая нотка.

– Доктор, мы – агенты ФБР. Вам может быть предъявлено обвинение в препятствии следствию.

– Не думаю. У вас нет официальных бумаг, подтверждающих, что этот визит действительно необходим. – Пети поднялся со стула. – Выход вот здесь.

Когда машина мчала агентов обратно  в город, Малдер, не отрывая взгляда от чертика-амулета на присоске, негромко сказал:

– И ты все еще считаешь Питера Альдо бедным помешанным стариком?

– Малдер, у доктора Пети были все основания не пускать нас к Брайану Морески.

Опять помолчали.

– У Морески были голубые глаза.

– Ты о чем, Малдер.

– У Дивайса – тоже?

– И что из этого?

– Так, мысли вслух. Расскажи мне еще про тот случай с лесовозом.

Скалли повторила.

– Тебе не показалось, что Дивайс знал?…

– Показалось. Ты полагаешь, он медиум?

Эти слова прозвучали без всякой иронии.

– Кто знает? – спокойно сказал Малдер, – возможно, Морески обладал такой же способностью. И между ними возникла психогическая связь. Как магниты, они притянулись друг к другу. Возможно, тяга Морески к убийствам заставила Ника совершить эти преступления… – глаза Фокса блестели, как у поэта в минуту вдохновения. Или у наркомана после дозы.

– И что теперь?

– А теперь мы проведем собственное расследование, Скалли.

Дана едва справилась с управлением. Когда она повернулась к напарнику, на ее лице был написан искренний ужас:

– Что ты, Малдер! Нам же английским языком было сказано: никакой самодеятельности!

– А причем тут самодеятельность? – хитро прищурил глаза Фокс. – Я тут наведался в отдел информации... У них есть одно дело, которое с натяжкой можно причислить к "Секретным материалам" – трупы исчезают из морга. Место действия – Орегон. Довольно далеко от Кракл Стоуна, но для бешеной собаки, незваного гостя и дотошного следователя, как известно, семьдесят миль – не крюк. И все на законных основаниях!

– Ох, Малдер, Малдер… – только и смогла выговорить Скалли.