Текст книги "Лекции по общей психологии"

Автор книги: Лев Ительсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 49 (всего у книги 58 страниц)

– Запомнили задачу? – Запомнил... Но дело не в этом... а как это все разместить? – Повторите задачу. – От... от... это значит так (рисует стрелку от себя) карандаша... от карандаша падает тень... значит, тень... на... постойте... постойте, что-то, кажется, понимаю... на, по-моему, да? – на 48 сантиметров... нет, все-таки... я что-то не уловил... не могу повторить.

– Внимательно прослушайте задачу еще раз. Я буду читать очень медленно. – Задача читается в третий раз. Больной внимательно, с напряжением слушает, пытается понять, шевелит губами, очевидно, пытаясь повторять вслед за читающим.

– Вы схватили смысл задачи? – Очень слабо. – А как решить задачу, знаете хотя бы приблизительно? – Нет, конечно, я ведь не знаю задачу... я не понял хорошо. Я знаю, там карандаш, тень... Что-то они связав; ны... но и все, к сожалению. Помню в конце... узнать... ‘ вопрос задачи... во сколько раз, а что это такое, я опять не понимаю, все забыл (огорчается)» (А.Р. Лурия).

Здесь отчетливо видно, что именно логико-грамматическая форма задачи несет информацию о связях и отношениях ее данных.

Противоположный случай имеет место при, так называемом, резонерстве. Это явление наблюдается у некоторых больных шизофренией. Оно характеризуется бесконечной болтовней, при которой как бы автоматически срабатывают и развертываются связи слов и высказываний, закрепленные в мозге.

Вот пример решения таким больным задачи классификации.

Один из больных, образовав группу животных, выделив группу людей, т.е. выполняя задание на уровне правильных обобщений, вдруг, увидев кузнеца, стал декламировать: «Мы кузнецы и друг нам – молот... Люблю... старые революционные песни... Песня – наш друг. А есть здесь среди карточек напоминающие песню, искусство вообще? Да, картинки неважно нарисованы; кто вам их рисовал, художник? От слова «худо»».

Другая больная сравнивает понятия: слон и муха. «Муха – это насекомое, причем имейте в виду, вредное насекомое. Слон – это животное. Затем муха может... Мухи бывают разные. Учтите, в тропических странах другие мухи. Самое главное – это габарит. Одно дело – это муха не больше ногтя. Правда, в тропических странах есть большие мухи. И слон весит много тоже.

Мухи живут и там и здесь. Разница в их нахождении. Если говорить только о мухах, живущих здесь, в центральной полосе, и мухах, живущих в тропиках. Мухи разные и климат разный! Даже муха, живущая в тропиках, в тысячу, во много тысяч раз меньше слона. И все так, видите?» (Т.И. Тепениципа).

Здесь перед нами как бы обнажены связи слов и высказываний, имеющиеся в мозгу больного и развертывающиеся самопроизвольно без контроля сознанием и управления задачей.

Итак, подведем некоторые итоги сказанному. Если на образном уровне преобразования и смена (течение) представлений, отражающие отношения и свойства действительности, обусловлены связями соответствующих образов, т.е. образными ассоциациями, то на рассматриваемом уровне преобразования и смена (течение) высказываний обусловлены связями соответствующих значений, т.е. обобщенными ассоциациями.

Они, эти обобщенные ассоциации, определяют замены и преобразования слов и высказываний, допускаемые мышлением как убедительные, т.е. определения, выводы, рассуждения и т.д.

Это уже новый уровень, переход к новой ступени: от оперирования объектами к оперированию значениями, от выражения отношений реальности в связях представлений – к представлению отношений реальности в связях слов, от опоры в обнаружении этих отношений на наглядное их воспроизведение – к опоре в воспроизведении отношения значений на языковую интуицию.

ЛЕКЦИЯ XXIII

ПОНЯТИЙ И ТЕРМИНЫ

Концептуальное отражение. Понимание и идеализация. Формирование понятий.

Отношения понятий. Суждения. Законы. Системы.

Логические отношения

Мы остановились в прошлой лекции на ситуации, когда психика от операций над вещами переходит к операциям над значениями, когда она с помощью таких опе-раций обнаруживает устойчивые отношения значений и закрепляет их в операционных связях слов.

Какое объективное содержание, какие фактические стороны реальности отражает психика таким способом?

Значения отображают, как мы уже знаем, определенные общие устойчивые отношения вещей и явлений. Следовательно, отношения значений отражают определенные отношения отношений вещей и явлений, обнаруживаемые человеком с помощью идеальной деятельности и закрепляемые в определенных связях слов.

К такому выводу приводит нас логика развития ступеней отражательной деятельности психики. Но что это такое – отношение отношений? Как следует понимать это громоздкое словосочетание? Имеет ли оно вообще какой-нибудь реальный смысл, и если да, то какая черта действительности им обозначается?

Чтобы разобраться во всех этих вопросах, возьмем несколько простых примеров. Это – задачи из так называемых «тестов абстрактного мышления», которые составляют как бы предельно упрощенную модель исследуемой нами ситуации.

Первая из этих задач дана на рисунке 47. На нем сверху изображены 4 фигурки, образующие определенную последовательность. Снизу предлагаются 5 фигурок: А, Б, В, Г, Д. Требуется установить, какая одна из этих фигурок годится для продолжения верхней серии, т.е. чтобы быть в ней пятой.

©

б

'if

Ъ

А Б В Г ДРис. 47

Как обычно рассуждают испытуемые, решая эту задачу?

«Поставить пятой в левый ряд похожую фигуру из правого? Но они все похожи. Может быть, поставить отличающуюся? Но они все отличаются. Значит, надо посмотреть, как изменяются их сходство и различие.

Для этого посмотрим прежде всего, какие признаки имеются у рисунков, чтобы по ним сравнивать.

Во-первых, головка с глазками, носиком, ротиком. Но это одинаково у всех фигурок. Значит, этот признак не изменяется и из него мы ничего не извлечем для решения.

Остаются животик, ручки и ножки. Ими отличаются друг от друга фигурки и в заданной серии и в предлагаемых ответах!

Посмотрим, в чем эти отличия. Первый квадратик серии: только головка. Второй квадратик – добавляется туловище. Третий – добавляется одна ручка, а в четвертом – уже две ручки. Ясно, от квадратика к квадратику у человечка добавляются каждый раз еще одна часть тела. Значит, пятым должен быть рисунок, где у него будет еще одна ножка.

Проверим. Гм, одноногих предлагаются двое (А и Г). Но задача требует подобрать только одного. Значит, что-то еще меняется.

Вернемся к рисункам слева. Так... головка... животик... рука... Две руки. Стоп! С какой стороны появляется рука? Слева. Значит, нога тоже должна появляться слева. Посмотрим... Вот, годится рисунок Г.»

Здесь в основе изменения рисунка лежала операция добавления деталей по определенному правилу. Но могут быть использованы, конечно, самые разные операции. Рассмотрим, например, аналогичную задачу на рисунке 48.

Правильный ответ будет: фигура 3. Здесь учитываемыми признаками являются форма линии и ее расположение по отношению к кружку.

А вот еще задача такого же типа (рис. 49, 50). Подумайте, прежде чем читать дальше.

И

ч

й

?•

о п о +

12 3 4

X о

Верный ответ: фигура 3. Здесь правило такое: фигуры в третьем столбце получены вычитанием фигур второго столбца из фигур первого. Вот какая операция лежит в основе правила.

А теперь давайте разберемся. Почему мы, собственно, утверждаем, что подходят, например, именно рисунок Гъ первой задаче, рисунок 3 – во второй и т.д.? На основании самого сходства или различия отдельных рисунков, т.е. на основании отношения этих рисунков? Нет! Мы делаем вывод на основании того, что рисунок Г относится к четвертому рисунку серии, так же как четвертый рисунок относится к третьему, так же как третий рисунок относится ко второму, а второй – к первому.

Иными словами, мы основываемся не на сходстве самих соседних рисунков, а на сходстве отношений соседних рисунков, т.е. на определенном отношении отношений этих рисунков.

При этом сами отношения объектов (в нашем случае рисунков) могут устанавливаться по самым различным признакам (в наших примерах: наличие тех или иных деталей, форма, расположение, сочетание и др.) и носить самый различный характер (сходство, различие, дополнение, пересечение и пр.). Важно одно, чтобы эти отношения изменялись от рисунка к рисунку по одинаковому правилу.

Следовательно, отношение отношений можно еще определить как правило или закон изменения отношений объектов, т.е. их определенных свойств. В наших задачах такими правилами были, например, добавление частей тела по одной, начиная с левой стороны (задача

1), вычитание фигур третьего столбца из первого (задача 3) и т.д.

Во всех случаях правило показывало, как (т.е. с помощью каких действий, каких преобразований) изданной фигуры получают следующую. Таким образом, отношение отношений можно рассматривать еще как способ преобразования объектов, создающий между ними определенные отношения. Или иначе – способ преобразования, с помощью которого из данного объекта получается определенный новый объект с заданными свойствами.

Отсюда становится ясно, почему обнаружение отношений рисунков позволяло нам предсказать, каким должен быть следующий рисунок серии, позволяло вывести его из предыдущих. Это становилось возможным, потому что, хотя в серии менялись рисунки, хотя изменялись их отношения друг к другу, но само правило этих изменений оставалось неизменным. Таким образом, отношение отношений, или закон, можно еще описывать как то, что остается неизменным в изменениях, устойчивым в текущем, общим в различающемся, абсолютным в относительном.

А что остается неизменным? Неизменность чего, собственно, устанавливают правило или закон? Мы видели, что это – неизменность способа преобразования объектов, устанавливаемая правилом или законом. Неизменное в изменяющемся именуется, как мы знаем, инвариантным. Следовательно, отношение отношений, соответственно, правило, закон изменения могут быть определены еще как инварианты определенных преобразований объектов или явлений.

Вот теперь мы можем дать предварительный ответ на вопрос, которым начали лекцию: какую сторону действительности отражают устойчивые связи значений. Они отражают совсем особые отношения объектов, а именно – законы, по которым протекают их изменения при определенных условиях, и способы, которыми могут быть изменены определенным образом их свойства (отношения).

Теперь мы видим, что приносит с собой эта новая ступень отражения действительности – обнаружение в ней отношения отношений. На ступени значений психика отражает и фиксирует сами свойства вещей или явлений, которые они обнаруживают в различных отношениях. Найдя же отношения отношений, психика фиксирует уже нечто более глубокое и существенное – как зависят свойства объекта от различных воздействий на него, т.е. от отношений, в которые он включен.

Как же обнаруживает человек эти отношения отношений? Вернемся к нашим модельным задачам и рассмотрим их с этой точки зрения. Нетрудно заметить, что правило изменения рисунков не содержалось в самих отдельных рисунках. Следовательно, это правило не извлекается из восприятий и представлений как таковых. Не содержится оно и в отдельных свойствах рисунков или наших знаниях о них. Следовательно, оно не выводится из значений.

Итак, отношение отношений мы не воспринимаем, не представляем, не знаем? А что же? Мы его понимаем.

Вот оно, наконец, обозначение для того нового, более глубокого способа отражения реальности и постижения ее свойств, с которым мы знакомимся на этой лекции.

Понимание – оно не сводится ни к тому, что мы видим и представляем, ни к тому, что мы знаем и смыслим. Как же мы до него добираемся?

Вернемся опять к нашим задачам-моделям. Хотя понимание и не сводится к тому, что мы видим, но путь к нему явно начинался в этих задачах с восприятий. Ведь данные этих задач – сами рисунки – мы видим, можем сохранять в памяти и представлять себе вместе и порознь. Это позволяет разобраться в их основных чертах, охарактеризовать в определенных категориях, сопоставить между собой и установить их отношения. Результаты всей этой аналитико-синтетической, абстрагирующей, обобщающей и категоризующей деятельности дают значения, которые закрепляются в словах (например, для первой задачи: «головка», «ручки», «животик», «ножки», «слева», «справа», «одно», «две» и т.д.). Далее сопоставление идет уже на уровне этих значений, т.е. в словесных категориях. И на основе этого сопоставления значений достигается, наконец, понимание правила, а с его помощью конструируется решение.

Где-то здесь и зарыта собака – в том интервале, который у нас туманно и маловразумительно отграничен словами: «далее идет сопоставление значений... и на основе этого сопоставления достигается... понимание правила». Поэтому вернемся к нему опять и попробуем выяснить, что за события разыгрываются под флагами «сопоставления значений» и «выведения правила» в борьбе разума за понимание законов мира, в котором он существует и действует.

Соответственно, мы пропустим весь подготовительный этап умственной деятельности, с которым уже знакомы по прошлым лекциям: выявление отдельных свойств рисунков, их сопоставление, квалификацию их отношений (есть-нет, больше-меньше, справа-слева и т.д.), т.е. весь механизм эмпирического анализа, синтеза, сопоставления, абстрагирования и обобщения, с помощью которого обнаруживаются отношения и

фиксируются в словах. Например, для рисунков второй задачи таким способом мы устанавливаем, что в каждом из них два элемента, что один из них – точка, а другой – штрих или дуга, что точка в одном рисунке находится слева, во втором – под, в третьем – справа, а в четвертом над вторым элементом. Иначе говоря, мы устанавливаем свойства каждого из рисунков по категориям состава, числа элементов, формы элементов и их взаимного расположения.

Пусть все это эмпирическое исследование самих рисунков уже осуществлено. Тогда, вслед за ним, собственно, и начинается этап умственной деятельности, который ведет к обнаружению и установлению правила или закона, ведет к пониманию.

Мы уже видели, что он начинается с расчленения и характеристики по отдельности отношений, существующих между исследуемыми объектами. В нашем случае это была характеристика отношений, которые имели место между отдельными рисунками. Например, для второй задачи: «В первом рисунке серии имеется точка и во втором имеется точка. Но в первом рисунке она справа от второго элемента (штриха), а во втором рисунке – под вторым элементом (дугой). Вторые элементы различны. В первом рисунке – это штрих, а во втором—дуга. Но по этому признаку (форма второго элемента) первый рисунок сходен с третьим. В обоих второй элемент – штрих. Однако, в первом рисунке он слева от точки, а в третьем рисунке – справа. Второй рисунок, в свою очередь, похож по второму элементу на четвертый. В обоих – это дуга. Во втором рисунке она над точкой, а в четвертом под точкой. Но на обоих она расположена выпуклостью вверх. Второй рисунок сходен с третьим лишь наличием в обоих общего элемента – точки, а по всем остальным признакам они различны. То же можно сказать об отношении третьего и четвертого рисунков».

Нетрудно заметить, что, если на первом этапе анализируются свойства (отношения) самих рисунков (по категориям числа, формы и взаимного расположения элементов), то теперь происходит анализ этих выявленных анализом отношений рисунков по определенным категориям. Иначе говоря, происходит анализ отношений свойств, тогда как на эмпирическом этапе происходит анализ самих свойств.

Следующий шаг заключается в сопоставлении этих выявленных анализом отношений по определенным кате» гориям. Например, для нашего случая – по их сходству и различию. Он идет примерно так: «Все рисунки одинаковы в отношении количества элементов – их два. Все рисунки одинаковы в отношении формы одного из этих двух элементов. Это – точка. В отношении формы обоих элементов одинаковы рисунки первый и третий (на обоих штрих и точка) и второй – четвертый (на обоих дуга и точка). В отношении взаимного расположения элементов все рисунки различны. Но у двух из них (1 и 3) различие идет по горизонтали (слева – справа), а у двух – по вертикали (снизу – сверху)».

Нетрудно увидеть, что здесь происходит уже сопоставление не самих свойств отдельных рисунков, а отношений этих свойств. Иными словами, перед нами синтез (сопоставление) отношений, который обнаруживает их отношения.

Далее из результатов этого сопоставления мы выделяем и отделяем те отношения отношений, которые действительны для всей серии, т.е. являются инвариантами преобразований рисунков, составляют правило их изменения. В рассматриваемом случае такими инвариантами оказываются следующие правила: «Форма второго элемента повторяется через один рисунок. Изменение взаимного расположения элементов по различным принципам также происходит через рисунок: в нечетных – по горизонтали, в четных – по вертикали. Таким образом, все совпадающие моменты (форма, принцип изменения взаимного положения) имеют место через рисунок. Или иначе, правилом изменения рисунков является повторение через рисунок формы второго элемента и изменения положения второго элемента – для нечетных по горизонтали, для четных – по вертикали».

Отсюда видно, что выделение, отделение и фиксирование инварианты преобразования, или правила изменения представляет абстрагирование отношения отношений.

Наконец, когда общее правило установлено, мы можем с его помощью построить, определить или отличить все предметы, которые ему подчиняются, подпадают под это правило. Например, для нашей задачи, мы, исходя из правила, учитываем, что следующий пятый рисунок будет нечетный. Следовательно, вторым элементом в нем должен быть штрих и, так как на третьем рисунке штрих справа, на пятом он должен быть слева. Отсюда искомый ответ: пятым должен быть рисунок «Г».

Сила найденного правила отнюдь не ограничивается возможностью правильно отобрать подходящий объект или построить пятый рисунок серии. Оно позволяет нам продолжать серию до бесконечности и однозначно определять любой рисунок в ней. Например, пусть нас интересует, каков 3951-й рисунок. Из того, что он нечетный, сразу ясно, что его элементами будут точка и штрих. Разделим его номер на четыре: 3951:4=987 (и 3 в остатке). Значит, он должен быть такой же, как третий рисунок в нашей серии (точка справа от штриха). Аналогично можно точно определить вид любого рисунка, относящегося к данной серии, если известен его порядковый номер.

Отсюда видно, что правило, т.е. определенное отношение отношений, может распространяться на сколько угодно объектов, задавать бесконечное множество объектов (точнее, в данном случае – числовое множество). Но такое распространение некоторого признака на множество объектов, или, по-другому, отображение некоторого признака на множество объектов, или, по-другому, отграничение некоторого множества объектов, обладающих данными признаками, называется обобщением.

Итак, в нашем случае мыслительный процесс, как и при эмпирическом мышлении, завершается обобщением. Но нетрудно заметить, что это обобщение особого рода по сравнению с эмпирическим. Оно объединяет не объекты с некими определенными устойчивыми свойствами, а объекты, свойства которых задаются определенным правилом. Сами эти свойства могут быть очень различны. Более того, они обязательно различны, а одинаковым, общим является закон их вариаций – отношение их отношений друг к другу.

Такого типа обобщение представляет поэтому обобщение отношения отношений. Отображение такой общности правил или законов, которым подчиняются отношения некоторого круга объектов, называют понятием.

По-другому можно сказать, что понятие – это отображение свойств объектов, инвариантных к определенным преобразованиям.

К определению сущности понятия можно подойти еще иначе. Что такое правило? В наших примерах видно было, что это – описание способа, как образовать искомую фигуру изданных или, иначе, как эти фигуры образуются друг из друга. Обобщая эту сторону дела, можно сказать, что понятие отображает происхождение данного типа объектов, способ их порождения, правила «изготовления» определенных свойств или отношений объектов. Таким образом, в самом своем существе, в том, как и что они выделяют и отражают в окружающем мире, понятия несут неизгладимый отпечаток своего происхождения из деятельности, и прежде всего труда. Человек постигал природу вещей, изготовляя и изменяя их, реализуя в веществе природы свои цели. Поэтому вещи и вся природа поворачивались к нему этой своей стороной, проявляли свою сущность через такое взаимодействие с человеком. «Как это делается?» – стало мерилом, с которым его психика подходит к вещам и явлениям окружающего мира. «Как из одного становится другое» превратилось в способ, которым его психика отображает свойства, отношения и связи действительности.

То, что мы понимаем – закон, которому подчиняются отношения данных вещей и явлений, или, что то же: свойства объектов, инвариантные к определенным преобразованиям, называют содержанием понятия. То, к чему относится это понимание – сами объекты, отношения которых подчиняются этому закону – называют объемом понятия.

Не нужно думать, что этими объектами служат сами вещи и явления. Напомним, ведь понятия отображают отношения не самих вещей и явлений, а их значений, т.е. обобщенных свойств и отношений. Поэтому, в отличие от значений, объем понятий составляют не физические объекты – вещи и явления – а идеальные объекты: значения, обобщенные свойства и отношения вещей и явлений. Поэтому модели объектов, представленные понятиями, не являются копиями той или иной конкретной вещи. Эти модели суть «идеальные объекты», отображающие те или иные правила сочетания определенных свойств. Следовательно, они могут быть приложены к множеству различных вещей, в которых имеет место такое сочетание соответствующих свойств. И вместе с тем понятия не исчерпывают ни одной реальной вещи, потому что она всегда обладает еще множеством других свойств.

Так, например, понятие «маятника» отображает определенные свойства (колебания в одной или двух плоскостях, постоянство периода колебаний и др.), которые имеются у множества разных вещей. Вместе с тем оно не исчерпывает свойств ни одной реальной вещи, являющейся маятником (например, цвет, материал, конструкцию и т.д.). С этой точки зрения понятие выглядит как «идеальная конструкция», самостоятельно существующая лишь в речевом плане.

Тут как бы еще шаг вверх – от чувственной реальности, и вглубь – к объективным законам действительности. Эмпирическое мышление имеет еще дело с самими чувственными вещами и явлениями. От них оно поднимается к идеальным отражениям общих свойств и отношений конкретных объектов – к значениям. Понятийное мышление с самого начала имеет уже дело с этими идеальными значениями. Оно исследует их, а не сами вещи. От них, значений, оно отправляется. Их свойства и отношения устанавливает и фиксирует в понятиях. Поэтому понятийное мышление может быть определено еще как рациональное или теоретическое. И все рассмотренные идеальные операции, которыми оно пользуется, можно назвать, соответственно, теоретическим анализом, теоретическим синтезом, теоретическим сопоставлением, теоретической абстракцией и теоретическим обобщением. Закон изменения, способ происхождения, правило создания, «изготовления» определенного круга вещей или явлений можно переформулировать еще по другому, как условия, при которых существуют определенные объекты, свойства и отношения, или иначе, способы их существования.

Поэтому отношения отношений, или инварианты, закрепляемые в содержании понятий, можно рассматривать также как признаки, необходимые для существования объектов, охватываемых этим понятием, или, по-другому, как существенные признаки. Это – еще одно отличие понятий от вербальных значений. Значения фиксируют значимые свойства реальности, а понятия – существенные.

Существенность определенных инвариант реальности может проявляться, обнаруживаться и, соответственно, определяться по-разному. Она может проявляться в одинаковом реагировании объектов на определенные преобразования. С этой точки зрения в качестве существенных выступают такие признаки (свойства) вещей (явлений, ситуаций), наличие которых обеспечивает при применении к ним сходных действий сходные результаты.

Так, например применение к разным треугольникам одной и той же операции – суммирования внутренних углов – всегда дает один и тот же результат – 1 80°. Соответственно – это их существенный признак. Аналогично, какой бы газ мы ни помещали в замкнутый сосуд, он всегда будет занимать весь объем. Это – существенный признак газа. Какие бы преобразования энергии мы ни осуществляли, ее общая величина остается неизменной. Это – существенное свойство нашей Вселенной и т.д.

Разумеется, существенность признака (свойства) зависит от того, какие действия мы имеем в виду и какие их результаты нас интересуют. Иными словами, существенное всегда реализуется лишь в пределах определенных целей, объектов и условий соответствующего воздействия на вещи, явления и ситуации. Формулировка существенного признака в сочетании с указанием операций, которые его выявляют, а также целей, объектов и условий, в рамках которых он существует, именуют научным законом. Соответственно, понятия можно определить как системы психических моделей, представительствующих существенные признаки (свойства) вещей, явлений и ситуаций реальности, а также определяющие их правила и законы.

Существенность признаков может выступать и как инвариантность отображаемых ими отношений между различными предметами, явлениями или их элементами.

Первыми на это обратили внимание гештальтисты. С их точки зрения, существенные признаки – это общие отношения между различными предметами (явлениями) или их элементами. Так, например, существенные признаки треугольника – это отношение между его частями (состоит из трех отрезков, замкнут, сумма всех углов равна 180° и т.д.).

Соотношение элементов предмета или явления называют его структурой. Отсюда понятие представляет собой отображение определенной структуры предметов или явлений.

Разные предметы, явления и ситуации при различных конкретных свойствах могут иметь одинаковые структуры. Это составляет основу общности понятий. Так, например, понятие «млекопитающие» отображает определенную структуру некоторого множества организмов: есть четыре конечности, скелет, головной и спинной мозг, молочные железы и т.д., но не конкретную форму этих частей организма, которая у разных млекопитающих может быть очень различна (сравним, например, конечности у кита, собаки и человека). Аналогично самые разные предметы могут иметь структуру шара или цилиндра, сочетаться разными способами в группы с определенным количеством объектов и т.д. Отсюда широчайшая общность соответствующих математических понятий.

Структуры представляют одну из форм отношения отношений. В одних случаях эти структуры имеют значение для выполнения предметами определенных функций. А в других – несущественны для этих функций.

Так, например, если взять функцию размножения, то для млекопитающих существенно выкармливание детенышей. Для перемещения им необходимы конечности. Соответственно, молочные железы, четыре конечности являются структурными признаками млекопитающих, существенными для указанных функций. А вот наличие волосяного покрова является с этой точки зрения несущественным признаком. Аналогично, ассоциативность существенна для выполнения сложения нескольких чисел. А то, что сумма иногда имеет большую величину, чем слагаемые, несущественно для этих целей. Значит, существенность признака зависит от того, с точки зрения какой функции он рассматривается. Признаки, необходимые для реализации определенных функций, называют функциональной структурой предмета или явления. Отсюда следует, что понятия выделяют и закрепляют функциональные структуры вещей и явлений. Так, например, линейка, используемая для измерения, относится к множеству предметов, которые обозначаются понятием «измерительные приспособления». Та же линейка, используемая для проведения прямых отрезков, попадает в категорию «чертежных приспособлений». А если линейка употребляется, чтобы отшлепать нерадивого ребенка, она уже включается в объем совершенно другого понятия – «орудие наказания» и т.д.

Значит, образование новых понятий не обязательно связано с обнаружением новых вещей. Оно связано с выявлением структурных свойств, существенных для выполнения теми же вещами какой-нибудь новой функции (или, наоборот, для осуществления «старой» функции новыми вещами). Следовательно, новые понятия закрепляют обнаруженные новые функциональные структуры вещей и явлений. Так, например, распространение операции вычитания на случаи типа (2 – 5) закрепляется в понятии «отрицательных чисел». Структурные черты осуществления функции размножения без слияния мужских и женских половых клеток закрепляются понятием «партеногенеза» и т.п.

Суть этого процесса – повышение степени организованности информации, полученной из внешнего мира. При этом под повышением организованности понимается такая перестройка психического содержания, благодаря которой оно объединяется и расчленяется в структуры наиболее простые, целостные, компактные, замкнутые, устойчивые во времени, законченные и однородные.

Отсюда видно, что в отличие от значений понятия не «выводятся из опыта», а изобретаются, конструируются, чтобы достичь максимальной организации имеющейся информации в соответствии с поставленной задачей.

Причем, какие признаки структуры становятся главными, зависит от выделяемой функции предметов или от задачи, которую требуется разрешить с их помощью.

Соответственно, такой путь называют инвентивным образованием понятий. Практически он заключается в использовании уже имеющихся знаний с новой точки зрения для выработки новых классификаций объектов, отыскивания новых способов решения новых задач и т.д.

О том, что такой путь образования понятий действительно существует, свидетельствует вся история науки. Время от времени в ней, как поворотные пункты, возникают новые понятия, которые позволяют по-новому взглянуть на все факты, накопленные в определенной области знаний. Такие понятия перестраивают структуру всей этой области знаний, организуют и объединяют факты и понятия, которые до того казались разрозненными и самостоятельными. Такими «изобретениями» были, например, понятия «инерции», «энергии», «дифференциала», «интеграла» и др.