Текст книги "Лекции по общей психологии"

Автор книги: Лев Ительсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 58 страниц)

Далее, встает вопрос, каким образом возникает эмоциональное отражение. Из того материала, который мы рассмотрели, на этот вопрос тоже можно уже дать определенный ответ. Непосредственной основой эмоциональных переживаний являются процессы возбуждения в некоторых отделах подкорки и древнего мозга (таламусе, гипоталамусе, миндалине, ретикулярной формации и др.). При этом одни участки ответственны главным образом за общую модальность эмоции (ретикулярная формация, миндалина), другие – за специфические качества эмоций (таламус, гипоталамус). Но все эти отделы головного мозга, в свою очередь, отражают и регулируют процессы, происходящие в вегетативной нервной системе и центральной нервной системе. А процессы, протекающие в этих нервных системах, в свою очередь отражают жизнедеятельность организма – функционирование его внутренних органов и совершаемые им внешние движения (см. лекцию XII).

Таким образом, в конечном счете, основой эмоциональных переживаний оказываются состояния организма, его жизнедеятельность. Информация о них проходит длинную цепочку перекодирований и переработки, пока, наконец, принимает в психике форму эмоционального переживания. При этом, по-видимому, эмоциональным переживаниям отвечают не всякие действия и состояния организма, а некоторые вполне определенные, которые мы назвали индикаторами эмоций. Так, например, отрицательные эмоции связаны, как мы видели, с определенной системой сдвигов в телесных функциях (повышение или понижение кровяного давления, частоты сердцебиений и дыхания, секреции адреналина или норадреналина и т.д.). Они же связаны с определенной системой мышечных движений (напряжение мышц, бегство, атака и т.д.).

Таким образом, материальной основой эмоций, в конечном счете, являются определенные телесные процессы₉ а именно системы органических эмоциональных реакций и мышечных выразительных движений.

Именно эти телесные процессы обуславливают, в конечном счете, те субъективные переживания, которые мы называем эмоцией.

Спрашивается, откуда они взялись эти специфические органические и мышечные процессы? Здесь, по-видимому, отчасти правы те теории, которые рассматривают эмоциональные реакции как древнейшие доинстинктивные формы приспособления живого к окружающему миру. Если спуститься далеко вниз по лестнице развития живых существ, то мы дойдем до такой ступеньки, где еще нет психики, нет нервной системы (или, по крайней мере, центральной нервной системы), нет рецепторов и способности дифференцировать раздражители внешнего мира, а также реакции на них. Пример – амебы, гидры и другие простейшие.

На этой стадии раздражители прямо действуют на организм и автоматически вызывают в нем общие глобальные органические и двигательные реакции – изменение обмена веществ, приближение и поглощение (питание), удаление или замирание (самосохранение) и т.п. Такое приспособительное реагирование мы обнаружили, рассматривая поведение, когда изучали, например, тропизмы, патии и таксисы (см. лекцию II). Проходят миллионы лет. Организмы обзаводятся куда более тонкими и совершенными механизмами регулирования поведения. У них формируется нервная система. Наконец, возникает психика, как инструмент тончайшего анализа и синтеза свойств внешнего мира, обнаружения и отражения его связей, формирования и организации поведения в соответствии с ними. Но древние механизмы прямого реагирования на благоприятные и неблагоприятные воздействия на организм не исчезают. Они заложены в самых основах строения всего живого. И когда тонкие аппараты нервно-психического регулирования оказываются не в состоянии справиться с задачей, организм включает свой последний резерв – древние механизмы слепого, но могучего целостного эмоционального реагирования.

В этом, как мы сказали, представители конфликтной теории эмоций правы. Но они неправы, когда считают, что к этому и сводится все назначение эмоциональных реакций. Природа никогда не оставляет древние устаревшие способности организма просто так «про запас». На каждой следующей ступени эволюции она использует то, что унаследовала от предыдущей, но по-новому, для новых целей.

Резервная функция эмоциональных реакций действительно существует. Но это для редких чрезвычайных случаев. И не в ней главное назначение этих реакций. Главное в другом. Эмоциональные реакции снабжают психику особой формой переживаний, отличающихся от ощущений. И психика использует эту особую форму переживаний как специальный код для отображения определенных важных свойств внешнего мира, которые не отражаются ощущениями. Такими важными свойствами вещей и действий являются их значения для удовлетворения определенных нужд индивида. Ощущения, идущие извне, не содержат информации об этих свойствах внешних раздражителей. И психика использует для кодирования информации о них переживания, идущие «изнутри», вызываемые собственными телесными действиями организма.

Все нервные пути двусторонни. Они включают подачу возбуждений «снизу – вверх» (афферентацию) и «сверху – вниз» (эфферентацию). Определенные сдвиги в жизнедеятельности организма возбуждают соответствующие эмоциональные центры подкорки и переживаются как эмоции. Но действительно и обратное: возбуждение определенных эмоциональных центров подкорки вызывает соответствующие сдвиги в жизнедеятельности организма. И это тоже переживается как соответствующая эмоция.

Для младенца, по-видимому, верно утверждение Джемса. Младенец плачем реагирует на голод, и этот плач вызывает соответствующую эмоцию. Младенцу «грустно, потому что он плачет». Но затем все переворачивается. Отсутствие матери включает центр отрицательных эмоций. А этот центр возбуждает симпатическую систему, которая запускает, в частности, слезные железы. Ребенок «плачет, потому что ему грустно». Само переживание грусти по-прежнему имеет основой соответствующие вегетативные реакции. Но запущены они уже из центра. Кем? Конечно, главным режиссером нашего поведения – корой головного мозга.

Поэтому неверно думать, что эмоции «сидят в центрах подкорки». В этих центрах располагаются лишь отражение и регуляция телесных эмоциональных реакций. А эмоциональные переживания разыгрываются в коре. Она отражает события, протекающие в подкорке, вегетативной системе и организме специфическим кодом чувствований. А может и запускать эти события. И, действительно, стоит коре выключиться (пример – глубокий сон под наркозом), как те же сдвиги жизнедеятельности не будут переживаться, «вегетативные бури» останутся, а эмоции исчезнут. Аналогичные явления наблюдаются при некоторых психических заболеваниях, например, апатии. В организме при этом могут протекать соответствующие вегетативные процессы. А человек полностью теряет способность переживать чувства, хотя все остальные психические способности (ощущать, воспринимать, мыслить и др.) сохраняются. Наконец, при прямых раздражениях вегетативной нервной системы человек часто замечает отличие своих переживаний от «подлинных» чувств. Он говорит «чувствую, как будто бы я испытываю гнев».

Из всего сказанного вытекают три важных вывода, которые нам очень понадобятся в дальнейшем:

1. Когда требуется отобразить определенные свойства реальности, которые не даны непосредственно в ощущениях, психика использует для этой цели переживания, вызываемые собственной деятельностью организма.

2. Эти субъективные телесные (и двигательные) переживания превращаются в код, с помощью которого психика фиксирует информацию о важных, но неощутимых, объективных свойствах реальности.

3. Соответствующие действия организма становятся средством вызвать в психике эти информативные переживания и выразить их, т.е. приобретают символический характер, становятся физическим языком для сообщения, передачи и приема соответствующей информации.

Так психика справляется с неразрешимой, казалось бы, задачей ощутить неощутимое, отобразить то, что не имеет образа, материально воплотить то, что является нематериальным.

Теперь мы можем вплотную подойти к пониманию роли эмоций в формировании целесообразного поведения живых существ. В структуре условных рефлексов эмоции представляют психическое отражение награды (наказания).

Таким образом, эмоции, на рассматриваемом нами уровне отражения представляют психический механизм селекции, отбора и кодирования (отображения) значимых свойств раздражителей и целесообразных реакций на них организма.

Возникает вопрос, а для чего нужен этот механизм? Действительно, к чему живым существам это промежуточное психическое звено регуляции поведения? Почему эта регуляция не может целиком автоматически протекать на физиологическом уровне по схеме «раз-дражение-реакция»? Или, в крайнем случае, почему для этой цели недостаточно промежуточного психического звена в виде ощущений, т.е. схемы: сигналы о свойствах раздражителей – соответствующие им ответные действия?

Мы видели, что в психологии есть теории, которые ограничиваются этими схемами поведения (бихевиоризм, условно-рефлекторные концепции). Для них эмоциональные переживания, действительно, выступают как ненужные или даже вредные побочные «продукты» взаимодействия организма с окружающей средой. Как своего рода «тень», отбрасываемая в психику физиологическими процессами организма и не играющая никакой роли в формировании его поведения. (В психологии такие побочные сопровождающие психические переживания называют эпифеноменами.)

Так ли это? Чтобы ответить, рассмотрим, чем отличается эмоциональная форма отражения от физиологической и сенсорной (т.е. ощущений). Для этого обратимся к условиям их возникновения. Физиологическое отражение представляет возбуждение, порождаемое в нервной системе действиями раздражителя. Сенсорное отражение представляет объективные свойства раздражителя, действующие на рецепторы. В обоих случаях источник и характер отражательных процессов и переживаний зависят не столько от деятельности организма, сколько от свойств объектов, которые на него воздействуют. И физиологическое и сенсорное отражения кодируют свойства объектов, непосредственно воздействующие на организм.

Совсем иначе обстоит дело с эмоциональными переживаниями. Непосредственно они, как мы видели, кодируют определенные собственные действия организма – его эмоциональные телесные реакции и выразительные движения. Указанные собственные действия организма до некоторой степени находятся в его власти. Грубо говоря, чтобы возникло переживание (ощущение) красного цвета, мозгу надо дождаться, когда перед глазами появится красный объект. (Следует помнить, что мы говорим пока лишь о первом уровне непосредственного отражения.) Чтобы возникло переживание ярости, возбуждения, мозгу достаточно подать команду эндокринным железам, симпатической нервной системе и мышцам, выбросить адреналин, повысить уровень обмена веществ и энергии, совершить «угрожающие» движения и т.д.

Команды эти подают, как мы знаем, эмоциональные центры. Значит, достаточно мозгу связать определенные ощущения с возбуждением определенных эмоциональных центров, как организм выдаст соответствующие реакции и возникнет переживание ярости, возбуждения. При этом вовсе не обязательно, чтобы организму уже был нанесен вред. Ощущение может отображать лишь сигнальное свойство, т.е. сообщать о появлении предмета, который может нанести вред. Так, кошка реагирует яростью на появление собаки до того, как последняя фактически начала нападение. Более того, эмоциональная реакция может возникнуть в ответ на сигнал о появлении предмета, относительно которого просто неизвестно, является ли он безопасным. Так животное пугается при появлении любого нового для него раздражителя. Например, громкого звука, надвигающегося неизвестного существа и т.п.

Таким образом, относительная свобода организма в распоряжении своими внутренними процессами и внешними движениями позволяет использовать некоторые из них для формирования психических отражений ожидаемого будущего. Первой ступенью таких отражений и являются эмоции. Они позволяют, как мы видели, непосредственно оценивать не только текущее воздействие среды на организм (о чем сообщают ощущения), но и те вероятные воздействия, которых можно ожидать от окружающего мира (об этом сами по себе ощущения не сообщают!).

Таким образом, эмоциональное отражение вносит существенно новую возможность в регуляцию поведения. Благодаря эмоциям живому существу не надо дожидаться, пока в его жизнедеятельности наступят определенные, полезные или вредные, изменения. Аффективный тон ощущений заранее сигнализирует о том, «чего можно ожидать» от внешнего мира, заранее подготовляет организм и соответствующее ответное поведение. Таким образом, на первом уровне психической деятельности именно эмоции оказываются средствами опережающего отражения предстоящих событий и упреждающего регулирования поведения до наступления самих этих событий.

Опять психика решает, казалось бы, неразрешимую задачу. Она не только ощущает «неощутимое», отражает то, что не имеет образа, воплощает нематериальное – значения объектов для организма. Психика ухитряется ощутить то, чего вообще еще нет, отобразить то, что не появилось, воплотить то, что еще не приобрело плоти.

Итак, суммируя, можно сказать, что эмоциональные переживания на рассматриваемом уровне представляют собой психический механизм, с помощью которого:

а) отражается и оценивается значение раздражителей для организма;

б) обеспечивается отбор сигналов, сообщающих о свойствах среды, имеющих значение для жизнедеятельности организма;

в) обеспечивается мобилизация общих приспособительных реакций организма (обороны, поиска информации и ответных действий, прекращения активности и т.п.);

г) обеспечиваются отбор и закрепление целесообразных действий в данной ситуации;

д) обеспечиваются опережающее отражение предстоящих значимых изменений среды и упреждающее регулирование поведения.

Отсюда видно, что эмоциональное отражение выступает как опосредующее звено между воздействиями внешнего мира и ответным приспособительным поведением организма. Через него осуществляется прямая связь со средой. Если мозг «не знаком» с ситуацией и не имеет для нее готовых программ поведения, то эмоции обеспечивают общую мобилизацию организма. Они организуют тотальную его оборону и поиск подходящих форм поведения. Или, обратно, «бьют отбой», сигнализируют об удовлетворении нужд и потребностей, о достижении целей жизнедеятельности. Через эмоции осуществляется и обратная связь. Они выражают оценку результатов поведения, обеспечивают отбор значимых сигналов и целесообразных ответных действий.

Таким образом, эмоции, в отличие от инстинктов и навыков, обеспечивают приспособление организма к изменениям привычной среды. Здесь можно выделить 2 случая:

1 случай. Эмоции включаются, когда у организма нет специальной программы ответного поведения, подходящей для данной ситуации. В этом случае эмоции обеспечивают общее охранительное поведение, поиск информации и формирование адекватного специфического поведения. Они осуществляют общую оценку информации, мобилизацию активности организма, отбор полезных сигналов и реакций.

2 случай. У организма есть в его репертуаре «знание» поступивших сигналов и соответствующие программы ответных реакций. В этом случае эмоции обеспечивают проверку соответствия этих сигналов и реакций условиям среды, подкрепление или торможение этих сигналов и реакций и т.д.

Таким образом, эмоции обеспечивают формирование условных рефлексов и навыков, а также обеспечивают или прекращают их функционирование. Сами эмоциональные переживания представляют новый код психики, обобщающий свойства вещей с точки зрения их отношения к определенным действиям организма. Они как бы оценивают с точки зрения организма, как отвечают вещи на те или иные действия (и тем самым оценивают также эти действия).

С этой точки зрения, эмоции несут определенную новую информацию о реальности. Они сообщают о таких ее общих отношениях, которые обнаруживаются посредством деятельности и не могут быть обнаружены при простом «созерцании», т.е. одними лишь ощущениями.

Такая переработка информации о внешнем мире, при помощи которой выделяются (абстрагируются) определенные общие отношения реальности (и организма), называется мышлением.

Животные мыслят! Это утверждение для вас, наверное, неожиданно. Мы привыкли связывать мышление с сознанием, речью, понятиями, рассуждениями, логическими доказательствами. Ничего этого нет у животных, которые «сидят» преимущественно на уровне рефлекторного поведения. Откуда же здесь взяться мышлению?

Оно и «берется» из того арсенала нервных механизмов, которым обладают животные – из условных рефлексов.

Так, например, павловская собака, у которой выработан условный пищевой рефлекс на красный свет, реагирует сначала пищевым поведением на вспышку любого цвета. Так козел в опытах Бехтерева, заслышав звонок, сигнализирующий о предстоящем ударе тока в заднюю ногу, начинает весь дергаться в станке. Это – следствия внутреннего, чисто физиологического процесса. В соответствии со свойствами нервной системы возбуждение иррадиирует, растекается из участка, где оно возникло, в участки, которые с ним связаны.

Но дальше уже начинаются явления, которые зависят от условий внешнего мира. Если остальные цвета не подкрепляются пищей, то постепенно реакции на них тормозятся. И в конце концов собака начинает реагировать только на красный свет, оставаясь равнодушной к остальным. Также и козел. После ряда повторов, он реагирует на звонок лишь отдергиванием ноги. Все остальные бесполезные движения исчезают. Происходит дифференцировка стимулов и реакций.

Какие именно дифференцировки и генерализации формируются, зависит от подкреплений и неподкреплений, т.е. от ответов среды на действия животного. В поведении это отражается закреплением или торможением определенных стимулов и реакций. В психике это отражается модальностями и качествами эмоциональных переживаний (приятно-неприятно, страх-ярость и т.д.).

Таким образом, оценочные эмоциональные переживания формируются непосредственно через действия организма и непосредственно управляют формированием этих действий. Поэтому рассматриваемый способ переработки информации имеет своеобразный характер аффективно-двигательного мышления. Такое мышление обобщенно отражает значения определенных свойств вещей для жизнедеятельности организма, обнаруженные через действия. Оно классифицирует вещи, объединяет и разделяет их на группы по результатам для организма, которые дают определенные действия над этими вещами. Оно управляется действиями и выражается в них. Оно опирается на новую обобщенную форму отношений с действительностью – эмоциональные реакции. С помощью этих реакций оно формирует новую форму отражения действительности – эмоциональные переживания. Это – новый код отражения, более высокий и обобщенный по сравнению с ощущениями. Поэтому его можно рассматривать как вторую ступень чувственного отражения реальности психикой.

Вот этот переход от низших, частных, непосредственных форм отражений реальности к более высоким, обобщенным, опосредованным (активностью индивида) формам отражения называют иерархическим перекодированием информации. Оно составляет главную тайну психической деятельности. Мы будем дальше все время встречаться с этим процессом, когда станем рассматривать переход от ощущений к восприятиям, от восприятий к представлениям, от представлений к понятиям. Поэтому стоит поближе присмотреться к тому, какие выводы позволяет сделать рассмотренный материал относительно процессов кодирования и перекодирования информации психикой, т.е. о закономерностях формирования ею отражений действительности и их переработки.

1. Эта переработка заключается в образовании психических переживаний, которые отображает результаты селекции, дифференцировки, объединения и обобщения исходной информации.

2. Селекция, дифференцировка, объединение и обобщение осуществляются по линиям отношений вещей и организма, имеющих определенное значение для его жизнедеятельности и приспособления к среде.

3. Эти отношения и значения вещей обнаруживаются при определенных действиях с ними. Таким образом фильтрация и перекодирование информации осуществляются через деятельность, управляются ею и отражают ее результаты.

4. Отражения этой деятельности и ее результатов в психике составляют новый тип переживаний. Эти переживания становятся новым кодом, с помощью которого отображаются выделенные обобщенные отношения и значения вещей и действий, обнаруженные посредством деятельности.

5. Новые коды (например, эмоции) выступают как особые переживания, отличающиеся по модальности и качествам от исходных (ощущений). Вместе с тем, они неразрывно связаны с исходными формами отражения: вызываются ими и, обратно, вызывают их.

6. Высший код носит своеобразный характер. Его базой являются не действия вещей на организм, а действия самого организма (внутренние и внешние). Поэтому непосредственно он выступает как программа определенных собственных действий организма на определенные сигналы среды, т.е. некоторая система рефлекторных связей.

7. Когда высшие коды сформировались, они становятся орудием опережающего отражения и упреждающей регуляции, т.е. начинают управлять поведением и действиями. Они представительствуют, что следует ожидать от объекта и определенных действий по отношению к нему. Тем самым они обеспечивают упреждающую подготовку к ответным действиям и выбор программы этих действий, становятся часовыми пусковых сигналов и дирижерами их отбора.

12 3ак. 214?

ЛЕКЦИЯ XV

восприятия

Образное отражение. Структура объектов и организация сенсорных сигналов. Перцептивный образ. Его свойства. Сенсорные эталоны.

Перцептивные категории, атрибуты и модели.

Функции восприятия

Первый сенсорный уровень отражения действительности, рассмотренный в XIII и XIV лекциях, можно охарактеризовать как сигнальный. Ощущения сигнализируют о наличии определенного раздражителя. Эмоции сигнализируют о его значении для организма. Как мы видели, этой информации оказывается во многих случаях вполне достаточно для осуществления приспособительных реакций организма.

Присмотримся поближе, как выглядит информация, даваемая этой сигнальной формой отражения действительности. Во-первых, она выступает в виде переживания определенных внутренних состояний организма и нервной системы, вызываемых действием раздражителя («мне больно», «мне светло», «мне радостно» и т.п.). Во-вторых, эти переживания выступают непосредственно как сигнал для срабатывания определенной ответной реакции.

Так, например, ощущение внезапной боли в руке сразу вызывает ответную реакцию – отдергивание. Ощущение яркого света сразу вызывает сужение зрачка. Неожиданный громкий крик «берегись!» – и мы мгновенно вздрагиваем и шарахаемся в сторону. Ощущение вибрации (когда трясется гнездо) – и слепые птенцы певчих птиц, подняв головы, открывают свои желтые рты. А желтый цвет этих ртов в свою очередь возбуждает у взрослых птиц соответствующую реакцию – запихивать в них корм.

Заметим себе, что для срабатывания всех этих реакций психике еще вовсе не требуется умения «разобраться» в том, что именно порождает соответствующие сигнальные переживания. Неважно, что именно причинило боль, засветилось, затрясло гнездо, кто разинул желтый клюв или закричал «берегись». Поведение отвечает на само ощущение, а не на предмет, который его вызвал. Именно поэтому птенец разинет клюв и тогда, когда мы потрясем его гнездо, а крохотная мухоловка будет совать и совать корм в разинутую желтую пасть подкидыша-кукушонка.

Сигнальная информация – это информация о появлении определенного значимого раздражителя. Это – информация о «чувствах», порождаемых вещью, а не об объективных отличительных свойствах самой вещи.

Почему же такая информация позволяет довольно успешно приспособляться к окружающему миру? Потому что в мире, где обитает животное, такие значимые раздражения обычно возникают именно в ситуациях, для которых подходят вызываемые ими реакции. Например, гнездо обычно начинает трястись, когда на него садится родитель, принесший корм; первый движущийся объект в поле зрения вылупившегося утенка – это обычно его мама-утка и т.д.

Конечно, тут возможны и ошибки. Но они возникают, когда обычные условия резко изменяются, когда окружающий мир становится необычным. Например, когда «родной» птенец подменен кукушонком, или профессор Лоренц вмешивается в окружение новорожденного утенка.

Однако, уже в жизни животных возникают ситуации, при которых одной сигнальной информации становится недостаточно для приспособления к условиям их существования. Так, жаба, которая охотится на насекомых, еще может руководствоваться сигнальной информацией. Она сидит неподвижно. Сетчатка ее глаза реагирует на появление мелкого быстро движущегося объекта, т.е. небольшого подвижного затемнения. Когда это движущееся затемнение приобретает угловой размер, соответствующий проекции мухи на расстоянии вытянутого языка, язык автоматически выбрасывается на него – охота закончена! Соответствие между реакцией и положением пищи (или угрозы) в пространстве обеспечивается здесь простым механизмом фильтрации сигналов. Нервная система реагирует лишь на сигналы, которые соответствуют появлению пищи в определенных участках «зоны доступности», или появлению угрозы – в «зоне опасности». Можно сказать, что связь между характером раздражения и отвечающими ему объективными свойствами вещей, которые имеют значение для поведения, встроена в саму нервную систему. Эта связь реализуется, отражается в действии, т.е. в ответном поведении.

Но хищник, который преследует убегающую добычу, так охотиться уже не может. Ему надо соразмерять свои действия со скоростью, направлением движения жертвы и расстоянием до нее. Причем, как правило, требуется «срезать» совершаемые ею зигзаги, обходить жертву, перекрывать ей дорогу, обойти и преодолевать препятствия и т.п. Иными словами, хищнику необходимо уметь непрерывно и достаточно быстро получать и учитывать информацию о положении относительно намеченной жертвы в пространстве и о всех изменениях этого положения. Для этого его психика должна каким-то образом непрерывно и правильно отражать указанные объективные пространственно-временные свойства ситуации (положение относительно жертвы в пространстве, расстояние до нее, скорость ее движения и направление и т.д.). В вечном соревновании преследователя и преследуемого теми же способностями должна, по-видимому, обзавестись и намечаемая жертва.

Для этого уже мало отражать свойства и значения объектов-раздражителей в форме внутренних психических переживаний – ощущений и эмоций. Надо, уметь, как говорят, локализовать их источники в пространстве.

Так, например, на вопрос, где «находится» боль от ожога, правильный ответ будет: она находится в голове, там где расположены сенсорные поля, дающие субъективное переживание боли. А где «находится» Свет далекого фонаря? Тоже в голове, в зрительных полях. Но мы переживаем боль, как находящуюся в обожженном месте. А свет мы переживаем, как находящийся вдали – в фонаре. Короче, мы переживаем собственные ощущения, как находящиеся не в голове, а в пространстве, где,находится источник этих ощущений. Именно это переживание и представляет собой тот способ, с помощью которого психика отражает пространственные отношения предметов-раздражителей к нашему телу, вернее – рецепторам. Этим переживанием психика кодирует информацию о пространственных отношениях объектов окружающего мира к организму.

Происходит как бы кольцевой процесс. Определенные свойства внешних предметов (раздражители) отражаются в ощущениях, т.е. внутренних психических переживаниях. Затем эти ощущения проецируются вовне на раздражитель и переживаются как свойства предметов вне нас, в пространстве. Такой способ психического кодирования реальности называют предметным отражением.

О том, что психика действительно обладает такой способностью – проецировать свои внутренние состояния вовне и переживать их как предметную реальность – свидетельствуют многие факты. К ним относятся, например, так называемые «фантомные ощущения», когда люди испытывают боль или зуд в ампутированной, несуществующей ноге или руке. К ним относятся галлюцинации, сновидения, гипнотические внушения, когда люди абсолютно уверенно переживают внутренние образы своей психики, как совершенно реальные предметы, находящиеся во внешнем пространстве. К ним относятся результаты опытов с электростимуляцией отдельных участков мозга. При возбуждении некоторых его полей у людей возникают отдельные ощущения и целые образы, которые переживаются, как находящиеся вовне совершенно реальные «вещи».

Грубо говоря, предметное отражение заключается в том, что предмет как-то отражается в психике, а затем это отражение накладывается на свой источник и переживается как сам предмет. Мы уже видели, в чем заключается преимущество такого «кольцевого» способа отражения. Оно добавляет информацию о пространственном расположении раздражителей по отношению к организму и друг к другу. А это – информация, имеющая важнейшее значение для активного приспособления к окружающему миру.

Но это же свойство предметного отражения стало источником серьезных затруднений и заблуждений для многих философов и психологов, когда они пытались понять, как человек познает окружающий предметный мир.

Некоторые из них, идеалисты, рассуждали так. Когда мы смотрим на вещь, то видим не «ее саму», а свои ощущения, вынесенные в пространство, где находится вещь. Значит мир – это наши ощущения (субъективные идеалисты). Или, по крайней мере, мы подставляем на место «действительных вещей» наши ощущения, а каковы эти вещи «в себе» не знаем и никогда не узнаем (агностики).

Марксистская философия и психология вскрывают всю ошибочность и бессмысленность таких утверждений. Конечно, проективный характер предметного отражения – это психологический факт. А с фактами бессмысленно спорить. Но откуда берутся проецируемые вовне ощущения? Они возникают под действием реальных предметов-раздражителей. В чем суть этих ощущений? Они отражают в субъективной форме объективные реальные свойства предметов-раздражителей. Значит, при их проецировании вовне наш мозг вписывает в пространство на место раздражителя не свои «выдумки», а действительные реальные свойства этого раздражителя. Иначе говоря, мозг верно «видит» предмет там, где он есть, и таким, какой он есть. Только «видит» он его реальные свойства в той форме, в какой они отражены психикой, в том объеме, в каком они отражены психикой, и с той точностью, до какой они отражены психикой. Но иначе и быть не может. Ясно, что мозг может «видеть» в вещи только то, о чем он получил от нее информацию. Ясно, что мозг может «видеть» вещь только так, как он «видит», т.е. в форме субъективных психических переживаний. Кольцевой процесс «обратного проецирования» и служит для перевода верной информации об объективных свойствах окружающего мира на язык мозга, т.е. в код чувственных переживаний.