Текст книги "Лекции по общей психологии"

Автор книги: Лев Ительсон

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 58 страниц)

Как и само инстинктивное поведение, которое они призваны регулировать, эти механизмы отражения являются на данном уровне врожденными. Они генетически обусловлены характером отношений организма к среде и его способами приспособления к ней. Вспомним хотя бы специальную чувствительность зрительного анализатора лягушки только к мелким движущимся объектам! Или другой пример, только что вылупившийся грачонок отвечает пищевым поведением (опирается на пол гнезда и широко раскрывает клюв) в ответ на сочетание трех стимулов: звука – «карр...», ритмического движения воздуха и резкого сотрясения гнезда. Эти сигналы вызываются тем, что, завидя отца с кормом, мать слезает с гнезда и начинает издавать громкий звук «карр», ритмически обмахивая крыльями открытых птенцов. Отец же, подлетая к гнезду, резким движением сотрясает его. Так, вот, было установлено, что к моменту вылупления в слуховом рецепторе грачонка полностью созревшими являются только те чувствительные элементы, которые воспринимают именно все составные части звука «карр...» И, наоборот, звуки, не входящие в этот спектр, не имеют для себя созревших рецепторных элементов. (П.К. Анохин).

Так на уровне инстинктивного поведения само врожденное строение нервной системы отражает условия, с которыми грачонок встретится после рождения, обеспечивает отбор и отражение ею только тех признаков внешнего мира, которые жизненно важны для существования организма.

ЛЕКЦИЯ XIV

• cr v– <->. , л>к'..ь. г.*»;::.»».

ЭМОЦИИ

Сенсорное отражение. Значение и оценка сигналов. Виды и свойства эмоций.

Функции и механизмы эмоций

В тринадцатой лекции мы показали, что для осуществления инстинктивного поведения нервной системе достаточно способности отражать определенные отдельные сигнальные свойства окружающих вещей и явлений. Там же мы увидели, что психика кодирует информацию об этих свойствах реальности, передаваемую нервными сигналами, в форме особых субъективных переживаний – ощущений.

Перейдем теперь к обучаемому поведению и посмотрим, какой информации о внешнем мире оно требует.

Рассмотрим два случая. Первый – когда навык уже сформирован. В этом случае данный сигнал автоматически вызывает соответствующие условно-рефлекторные реакции. Собака истекает слюной при виде загоревшейся лампочки. Крыса жмет на педаль, почувствовав голод. Заяц дает стрекача, услышав лай собак. Машинистка отстукивает буквы, содержащиеся в тексте. Это означает, что между отражениями соответствующих свойств среды и программами ответных действий в нервной системе имеются зафиксированные связи.

При этом, по-видимому, в принципе неважно, откуда взялась сама связь – является она врожденной (как в инстинкте) или приобретенной (как в навыке). Коль скоро эта связь имеется, соответствующая цепочка «сигнал – ответное поведение» автоматически срабатывает. Итак, при наличии в нервной системе зафиксированных связей между данными стимулами и определенными ответными реакциями для психики в принципе достаточно способности отражать сигнальные свойства вещей и явлений.

Мы видели уже, что психической формой такого отражения являются ощущения. Следовательно, когда навык сформирован, для реализации соответствующего целесообразного поведения достаточно кода ощущений. Организм в этом случае работает, как бесстрастный автомат, реагирующий на внешние или внутренние раздражители, т.е. сигналы из среды или (и) организма.

Ситуация, однако, резко меняется, если мы поставим вопрос: а как образуются сами эти сигнальные связи?

Пока речь идет об инстинктивном поведении, все ясно. Связи, которые порождают это поведение, заложены в строении самой нервной системы. Они зафиксированы наследственностью, так сказать, записаны организму «на роду».

Ну, а как обстоит дело с приобретенными связями? Они возникли и зафиксировались благодаря опыту. Почему? Потому что они, эти связи, отражали свойства вещей, формы поведения и отношения между ними, полезные для организма, помогающие ему целесообразно приспособиться к изменчивому окружающему миру.

Следовательно, для формирования новых, не врожденных, но полезных связей нервной системе необходим еще один механизм. Механизм, который, так сказать, сортировал бы свойства вещей и ответных действий на полезные и вредные для индивида. Механизм, который выделял бы свойства вещей, оказавшиеся важными для целесообразных реакций на окружающий мир, и фиксировал бы ответные действия, оказавшиеся полезными для приспособления к этим свойствам вещей. Короче говоря, речь идет о механизме, который непрерывно осуществлял бы оценку той информации, которую приносят ощущения, с точки зрения ее значения для целесообразного поведения организма.

Отметим себе, что речь идет не просто об отражении определенных объективных свойств вещей и действий, а именно об отражении их значения для приспособления данного живого существа к окружающему миру. Нетрудно заметить, что ощущения сами по себе этого не дают.

Они сообщают лишь об определенных событиях во внешнем мире или в организме. Например, ощущение красного цвета, возникающее при зажигании лампочки, само по себе не несет собаке никакой информации о полезности или вредности этого явления, о том, как надо на него реагировать. Чтобы это событие превратилась в сигнал для определенной реакции, нужно еще что-то. Что?

В четвертой лекции, говоря о структуре условных рефлексов, мы называли это «что-то» подкреплением (положительным или отрицательным). Именно подкрепление оказалось основным, решающим условием выделения сигнальных свойств вещей и целесообразных реакций, формирования или торможения связей между ними. Таким подкреплением в приведенном выше случае может быть пища. Это – положительное подкрепление. Но подкрепление может быть и отрицательным. Например, если вслед за зажиганием красной лампочки собака будет получать сильный удар электрическим током. Тогда красный свет станет сигналом опасности. Соответствующее ощущение свяжется с оборонительной реакцией. Собака станет отвечать на зажигание лампочки воем, попытками вырваться и убежать и т.п.

Все это – описание процесса подкрепления с внешней стороны, в терминах действующих раздражителей и наблюдаемого ответного поведения. А теперь мы попробуем от внешнего перейти к внутреннему.

Начнем с организма в целом. Что происходит в нем при подкреплении? Происходят определенные изменения его жизнедеятельности, т.е. обмена веществ, функционирования органов и клеток и т.д. Эти изменения могут быть полезными, как, например, при утолении голода. А могут быть вредными, как, например, при воздействии электрического тока.

Теперь перейдем к тому, что происходит при этом в нервной системе. Мы знаем, что одной из ее функций является сбор, передача и переработка информации о состояниях организма. Значит, изменение состояния организма под действием подкрепления отразится каким-то образом в изменении состояний его нервной системы.

Факты свидетельствуют, что положительные и отрицательные подкрепления действуют по-разному. В частности, первые вызывают реакцию приближения, «притягивание к объекту, а вторые – реакцию удаления, «избегания».

Значит, нервная система обладает способностью «различать» состояния организма, полезные или вредные для его существования. Иначе говоря, кроме информации о состоянии и функционировании организма, нервная система как-то кодирует также и информацию о биологическом значении этих состояний для организма, об «улучшении» или «ухудшении» его функционирования.

Действительно, новейшие физиологические исследования свидетельствуют, что при изменении состояния организма от «лучшего» к «худшему» (и обратно) в определенных нервных центрах происходит смена знака потенциала нейронов. Нейроны, которые имели отрицательный потенциал (т.е. находились в фазе покоя), приобретают положительный заряд (т.е. возбуждаются), и обратно. При этом нейроны реагируют именно на качество состояний организма (полезность – вредность), а не на то, в каких именно органах оно возникает, чем вызывается и т.д. Группы таких нейронов обнаружены, в частности, в гипоталамусе, таламусе и некоторых других участках мозга. Но об этом подробнее мы поговорим позже. А сейчас перейдем к третьему звену внутреннего – психике.

В прошлых двух лекциях мы видели, что изменения структуры нейронных состояний мозга кодируются психикой в форме субъективных переживаний. Значение этого перекодирования заключается в том, что новый (психический) код освобождает информацию от той конкретной формы электрохимических импульсов, в которой ее передает нервная система. Психические переживания уже не содержат в себе никаких «видимых» следов тех мозаик электрохимических состояний, с которыми они связаны. Своей модальностью, качеством, интенсивностью и структурой они кодируют свойства и состояния самой нервной системы. Так в фотокарточке «исчезают» свойства световых волн, которые ее «породили», и остается отображение структурных свойств самого предмета – его формы, относительной величины, отражательной способности и т.д. (Сравнение это, как и всякое сравнение, конечно, хромает. Но идею оно все же иллюстрирует.)

Итак, если в мозгу имеются специальные нейроны, реагирующие на биологическое значение различных состояний организма, то можно ожидать, что реакции этих нейронов будут кодироваться в психике специальными субъективными переживаниями особой модальности. Особенность этих переживаний будет заключаться в том, что их качество отображает не сами состояния и процессы в организме, а биологическое значение этих органических состояний и процессов (полезны-вред-ны для существования индивида или вида).

Существуют ли такие специфические переживания? Самонаблюдение и высказывания людей свидетельствуют, что да – существуют! Это, прежде всего, переживания приятного-неприятного, или, в другой терминологии, удовольствия и страдания. Нетрудно заметить, что они точно соответствуют нашему предположительному описанию. Эти переживания не дают никакой информации об объективных свойствах самого предмета-раздражителя. Не сообщают они ничего и о том, какие именно процессы протекают в организме. Все их содержание сводится лишь к оценке состояний организма как положительных или отрицательных. Причем, эта оценка выражается именно в самом качестве переживания (а также его интенсивности).

Такую форму переживаний называют эмоциями. Словами описать, в чем она заключается, невозможно. Также, как невозможно выразить, чем отличается переживание, называемое ощущением света, например, от звука. Здесь можно только сослаться на внутренний опыт, который имеет каждый человек. Потому мы и называем переживания субъективными, т.е. такими, которые мажет испытывать лишь сам субъект, а извне их нельзя ни наблюдать, ни регистрировать приборами, ни измерять.

Итак, эмоции – это субъективные переживания, в форме которых психика кодирует значения раздражителей для организма. Две основных модальности этих переживаний: приятное-неприятное (удовольствие-страдание). Нетрудно заметить, что они подразделяют мир иначе, чем ощущения. Модальности ощущений кодируют объективные физические и химические свойства раздражителей. Они разделяют воздействия среды по видам энергии, с помощью которых эти воздействия осуществляются (электромагнитная – свет, упругие колебания – звук и т.д.). Модальности эмоций кодируют биологические свойства раздражителей. Они разделяют воздействия среды по состояниям организма, которые эти воздействия вызывают (полезные-приятное, вредные-неприятное).

Как же возникают сами эти модальности эмоций? В последние годы физиологи вплотную приблизились к ответу на этот вопрос. При микроэлектродных экспериментах обнаружилось, что раздражение некоторых точек в гипоталамусе вызывает у животных поведение, характерное для эмоций возбуждения, страха, ярости и т.п. Эти точки получили название «центров наказания». Так, кошка, у которой возбуждают «центр наказания», выгибает спину, топорщит шерсть, фырчит, выпускает когти, т.е. проявляет все симптомы страха и ярости. Обнаружены были и точки, вызывающие, по-видимому, приятные переживания или успокоение. Их назвали «центрами поощрения». Крыса, которая, нажимая на педаль, могла включать ток и возбуждать у себя такой центр, занималась этим непрерывно. Она отказывалась от пищи, воды, самца и совершала тысячи нажатий, пока не засыпала обессиленная от нервного истощения.

Очень демонстративны в этом отношении опыты психолога Дельгадо. Он вживлял микроэлектроды в череп быка. Одни электроды входили в центры наказания, другие – в центры поощрения. Каждый электрод был снабжен крохотным приемником, настроенным на определенную длину волны. У экспериментатора в руках радиопередатчик. Вот он включает «волну ярости». Возбуждается «центр наказания» и бык с налитыми кровью глазами бросается на экспериментатора. Вот разъяренное животное уже в двух-трех метрах от него. Но тут экспериментатор нажимает другую кнопку. И бык мгновенно, как вкопанный, останавливается, опускает голову и спокойно бредет прочь.

Значит, все зависит оттого, куда направятся нервные импульсы. Если они поступят в нейроны, являющиеся Центрами поощрения, то возбуждение будет переживаться как удовольствие. Если же импульсы возбудят нейроны, которые входят в состав центров наказания, то это будет переживаться как страдание.

Прямым доказательством этого служат опыты с вживлением микроэлектродов в глубокие (древние) области мозга людям. Конечно, в отличие от крыс, такие опыты над людьми не проводят с целью чисто исследовательского эксперимента. Однако, для лечения некоторых нервных заболеваний подобный метод в последние годы применяется.

При этом иногда микроэлектроды попадают в указанные центры. И тогда неврологи получают возможность собирать высказывания пациентов о том, что они чувствуют. Оказалось, что прямое электрическое раздражение центров поощрения вызывает переживания, которые пациент описывает как «успокоение», «радость», «огромное удовлетворение». При раздражении же центров наказания пациенты сообщают о тревоге, беспокойстве, подавленности, страхе, ужасе.

Отсюда видно, что для формирования модальности эмоций нервная система пользуется тем же способом, что и для ощущений – разнесением (локацией) афферентных импульсов в пространстве мозга. Но конечными адресатами для импульсов, порождающих модальности ощущения, служат нейроны сенсорных зон. А для импульсов, порождающих модальности эмоций, такими адресатами являются определенные зоны в таламусе, гипоталамусе и некоторых соседних с ними участках.

Значит, первый, грубый анализ и кодирование состояний организма (полезное-вредное) осуществляются соответствующей адресацией импульсов афферентной системы. Возбуждения, вызванные полезными для организма изменениями, активизируют центры поощрения, и это кодируется психикой как приятное переживание. Возбуждения, вызванные вредными для организма изменениями, отправляются в центры наказания, их «пробуждение» переживается как неприятные эмоции.

Почему так происходит? Ответом на это будет: потому что так устроен организм. Врожденные, генетически обусловленные нервные пути в нем таковы, что полезные сдвиги жизнедеятельности организма возбуждают нервы, идущие к центрам поощрения (удовольствия), а вредные – к центрам наказания (страдания). Возможно, что такими путями являются симпатический и парасимпатический отделы вегетативной нервной системы (см. лекцию XII). В частности, есть факты, свидетельствующие, что раздражения симпатической системы вызывают отрицательные эмоции, а раздражения парасимпатической – положительные (Шир и Крогер, Бовард). С другой стороны, именно парасимпатическая нервная система играет ведущую роль в регулировании основной жизнедеятельности организма (пищеварение и размножение). А симпатическая играет ведущую роль в оборонительных и других реакциях, направленных на самосохранение. Наконец, именно в гипоталамусе заканчиваются пути, ведущие от вегетативной нервной системы в головной мозг. В гипоталамусе же расположены высшие центры, регулирующие деятельность вегетативной нервной системы. Причем, активность ее парасимпатического отдела связана, в основном, с передней частью гипоталамуса, а симпатического – с его задней и средней частью.

До сих пор мы, следуя общему методу, о котором говорили в XIII лекции, рассматривали лишь некоторые общие внешние, наблюдаемые физиологические стороны эмоций. Теперь попробуем сделать следующий шаг. Обратимся к внутренней их стороне, т.е. переживаниям, которые наблюдает в себе человек, испытывающий эмоции.

Прежде всего поставим такой вопрос: существуют ли психические переживания, которые соответствуют рассмотренным физиологическим процессам, т.е. непосредственно отражают в эмоциональных модальностях (приятного-неприятного) только общую оценку состояния индивида (хорошее или плохое)?

Самонаблюдения и показания других людей дают основания утверждать, что такие эмоциональные переживания действительно существуют. Мы называем их настроениями. Отличительные черты этих переживаний заключаются в следующем:

1. Они диффузны, т.е. нерасчлененны, как бы наполняют всего человека, составляют общий фон всех его остальных переживаний.

2. Они непредметны. На них влияет внешний мир (например, удачи или, наоборот, неудачи). Но сами настроения не сознаются как относящиеся к какому-нибудь определенному объекту, а переживаются как общее внутреннее «душевное» состояние.

3. Они неорганичны. На них влияют состояния организма (примеры: болезнь, опьянение). Но сами настроения не воспринимаются, как определенные ощущения от организма, а лишь как некое общее «самочувствие».

4. Они оценочны. Настроение как бы накладывается на все остальные переживания. Оно не искажает их, а окрашивает определенным общим отношением к ним, придает им определенное общее значение, общую интерпретацию. Так, охваченный хандрой человек все видит в «мрачном свете». И погода кажется ему пасмурной, и люди отталкивающими, и краски мира блеклыми. А для человека, находящегося в приподнятом настроении, та же погода видится приятной, люди – симпатичными, краски мира – живыми и радостными.

Как видим, свойства настроений действительно соответствуют тем функциям эмоций, которые мы уже успели рассмотреть. Настроения сами по себе не отражают ни причин, которые их породили, ни определенных свойств вещей окружающего мира, ни состояний определенных внутренних органов. Единственное, что они отражают – это оценку общего состояния человека в целом.

Мы еще не знаем, являются ли настроения единственным видом эмоциональных переживаний, к которым способен человек. Поэтому поступим осторожно и скажем так: настроения являются первой формой эмоциональных переживаний человека. К таковым их позволяет отнести то, что все настроения протекают в рамках основных эмоциональных модальностей, т.е. переживаются как приятные или неприятные (или смешанные).

Как и сенсорные переживания (ощущения), настроения могут различаться по качеству. Так, например, отрицательные состояния могут переживаться как подавленность и как тревога, как страх и как уныние и т.п. Положительные настроения тоже могут переживаться по-разному; например, как удовлетворенность, или как бодрость, или как веселость и т.д.

В зависимости от качества переживания различают виды настроений. Хотя основные виды настроений знакомы каждому человеку по его собственному опыту, сформулировать и перечислить их – задача довольно трудная. При классификации ощущений мы могли хотя бы опираться на объективное основание – свойства раздражителей, которые они отражают. Настроения же, как мы видели, непредметны и неорганичны, т.е. как раз не отражают в своих качествах никаких объективных свойств раздражителей. Те же внешние и внутренние раздражители могут вызвать самые различные настроения, и наоборот. Кроме того, настроения диффузны, сливаются с другими переживаниями. Все это делает их различия очень зыбкими, расплывчатыми, трудно уловимыми и еще труднее выразимыми. Недаром все поэты и писатели так жалуются на мучительную невыразимость «сокровенных движений души»! И недаром настроения лучше всего передаются музыкой, которая прямо обращается к возбуждениям нервной системы, минуя их обозначение и описание через слово.

К сожалению, мы не можем пользоваться в научных классификациях музыкой. Поэтому все же попробуем дать хотя бы грубое подразделение основных видов настроений сухим языком терминов.

Прежде всего, по-видимому, настроения своим качеством кодируют степень удовлетворения основных потребностей индивида. Опять-таки очень грубо, здесь можно различить три таких степени, дающие общие качества настроений:

1) высшее, оптимальное удовлетворение – ему отвечают приподнятые настроения, отражающие высокий уровень жизнедеятельности;

2) среднее, нормальное удовлетворение – ему отвечают ровные настроения, отражающие обычный уровень жизнедеятельности;

3) низкое, недостаточное удовлетворение – ему отвечают подавленные настроения, отражающие угнетение жизнедеятельности.

В свою очередь, конкретное качество (окраска) каждого из этих типов настроений иногда зависит, по-видимому, от того, какая именно потребность преобладает. Так, например, подавленные настроения, отражающие неудовлетворение потребности в самосохранении, имеют преимущественно характер тревоги; половой потребности – томления, тоски; потребности в информации – скуки и т.д.

Однако, большинство настроений отражают суммарную оценку характера жизнедеятельности. Поэтому их невозможно связать с какой-то определенной потребностью. Такие обобщенные переживания для высших уровней жизнедеятельности: удовольствие, подъем, бодрость, веселость (эйфория). Для средних уровней: спокойствие, комфорт. Для низших уровней: уныние, подавленность, печаль, равнодушие.

Как мы уже говорили, настроение окрашивает собой и все восприятие мира и восприятие человеком самого себя. Такая окраска самовосприятия приподнятым настроением имеет форму удовлетворенности, а подавленным – неудовлетворенности. Окраска настроением всего восприятия мира выступает в формах: серьезности, оптимизма, пессимизма, нигилизма, юмора и др. (Хаулз).

Качества настроений, по-видимому, обуславливаются тем же способом, что и их модальность. Они зависят от того, какие участки эмоциональных зон возбуждаются. Иначе говоря, и здесь, видимо, существует специализация нейронов. Одни «заведуют» переживаниями тревоги. Возбуждение других переживается как удовольствие и т.д. Так, например, наблюдения над людьми показывают, что раздражение одних точек вызывают переживание «общего покоя», «удовлетворенности», других – «веселости», третьих – сексуального наслаждения. Аналогично, среди центров наказания одни точки порождают чувство тревоги, беспокойства, другие – подавленности, третьи – испуга и ужаса и т.д.

Правда, здесь не все обстоит так просто. Например, «перераздражение», т.е. усиление стимуляции, центров удовольствия обычно приводит к появлению отрицательных переживаний. Вообще характерно, что точки, вызывающие противоположные эмоции, расположены, как правило, вперемешку и очень близко друг к другу. Зачастую достаточно отступить на пол миллиметра от точки, стимуляция которой вызывала переживание бурной радости, как у пациента возникает столь же острое переживание страха. Все эти «эмоциональные точки», в свою очередь, тесно перемешаны с точками и участками, которые «заведуют» потребностями и органическими ощущениями (например, голода, насыщения, боли, удушья и т.п.)– Здесь же «намешаны» еще и участки, заведующие регуляцией органических функций (пищеварения, обмена веществ и др.). Так, например, в гипоталамусе есть центр наказания, раздражение которого вызывает чувство напряжения (тревоги). Совсем рядом с ним расположен маленький участок, электрическое раздражение которого повышает выделение соляной кислоты в желудке. Именно этому «неудачному соседству», мы, по-видимому, обязаны так называемым «психогенным» язвам желудка, которые возникают в результате длительных эмоциональных напряжений, волнений и т.п. (следует упомянуть также, что эмоциональные участки, кроме гипоталамуса, имеются и во многих областях коры больших полушарий, в древней коре, гиппокампе и некоторых подкорковых участках – ядрах).

Вряд ли весь этот сложный «коктейль» намешан природой случайно и бессмысленно. Скорее, наоборот, широкий разброс эмоциональных центров по различным отделам мозга, соседство этих центров с участками афферентации и эфферентации (т.е. отражения и регулирования) всех основных функций организма имеют глубокое значение. Они обеспечивают непрерывную оценку протекания всех сторон жизнедеятельности организма. Как десятки тысяч зорких наблюдателей, стоят эти «эмоциональные нейроны» на страже благополучия организма, сигнализируя психике в коде эмоциональных переживаний: «как приятно – все в порядке!», или, наоборот: «тревога – что-то разладилось!»

Но вряд ли будет много пользы от часовых, на крики которых никто не отзывается. Сообщения сторожевых центров становятся сигналами, если кто-то их принимает, если в ответ осуществляются какие-то меры, короче, если в связи с ними что-то происходит.

Так вот, происходит ли что-то с организмом или поведением в связи с появлением эмоциональных переживаний? Да, происходит!

И очень многое.

В организме разыгрывается целая цепь событий. Иногда настолько мощных, что один психолог назвал их «вегетативной бурей». Эта буря выражается в сдвиге и резком изменении функционирования внутренних органов и почти всех показателей жизнедеятельности организма-кровообращения, дыхания, пищеварения, внутренней секреции. В частности, изменяется частота сердечных сокращений. (Сердце «бешено бьется» или, наоборот, «замирает».) Изменяются частота и глубина дыхания (человек «задыхается» или у него «перехватывает дыхание»). Изменяется работа пищеварительного и мочевого тракта (знаменитое «сердце ушло в пятки» – это фактически ощущение опускания желудка, помянем еще и «медвежью болезнь»). Соответственно изменяются кровяное давление и наполнение сосудов (человек «краснеет» или «бледнеет», его «бросает в жар и в холод»), газообмен, обмен веществ и энергетический обмен. Изменяется внутренняя секреция (выбрасывается дополнительный адреналин или норадреналин и др. гормоны). Изменяется внешняя секреция: выделение слезных желез («плач»), слюнных желез («пересыхает во рту»), потовых желез («вспотел от волнения») и др. Вступают в действие некоторые мышечные реакции: зрачковая (расширяется или сужается зрачок), тремор (дрожь), пиломоторная («гусиная кожа»), соматическое напряжение (человек «каменеет» или, наоборот, обессиливает – «подгибаются ноги») и др. Изменяется и электрическая деятельность мозга (нарушается синхронизация альфа-ритмов и появляются быстрые бета-ритмы). Короче, изменения охватывают весь организм.

Одновременно наблюдаются определенные типичные изменения внешнего поведения. Эти формы внешнего поведения, связанные с эмоциями, называют экспрессивными (выразительными) движениями. Именно по ним мы обычно судим о чувствах, которые переживает человек. Примером таких выразительных движений могут служить смех, нахмуривание бровей, сжимание кулаков, стискивание зубов и т.д. Это – мимические выразительные движения. Пантомимические выразительные движения охватывают все тело. К ним относятся, например, сжимание кулаков, топанье ногами, схватывание своей головы, опускание ее («повесил нос»), отшатывание и т.п. Далее следует упомянуть выразительные звуки – вопли, стоны, смех, междометия, интонацию речи и т.п. Наконец, эмоции могут выражаться в действиях (бегство, нападение, настороженность и т.д.).

Именно по внешним проявлениям органических изменений и по выразительному поведению мы судим об эмоциях других людей, а также животных. Правда, связь этих проявлений с эмоциями неоднозначна. Так, например, вегетативные реакции для всех отрицательных эмоций очень сходны. В общем все они выражают разные степени возбуждения симпатического отдела вегетативной нервной системы. Еще неопределеннее обстоит дело с положительными эмоциями. Они, по-видимому, связаны со средними возбуждениями парасимпатической системы. Но специфические сдвиги, которые им соответствуют в организме, вообще незначительны и трудно поддаются регистрации. Выразительное поведение более специфично. Однако, у людей оно во многом зависит от научения и особенностей культуры. Так, на пример, у европейцев широко открытые глаза – знак удивления, у китайцев – выражение недовольства. А удивление выражается у китайца высовыванием языка. У европейцев почесать за ухом или щеку – это выражение недоумения, у китайцев – это выражение счастья. Мы хлопаем в ладоши от радости. У китайцев этот жест выражает заботу, разочарование. В нашем обществе плюнуть на кого-то – это символ презрения; у представителей же племени масаи – это выражение любви и благословения. Поцелуй, как выражение любви, по-видимому, не существовал у древних, а также у народов Азии и т.д. Так что во всех этих случаях имеют место не непосредственные врожденные эмоциональные реакции, а результаты научения.

Итак, мы имеем уже два ряда наблюдаемых событий, в которые включены эмоциональные переживания. Первый ряд – положительные или отрицательные сдвиги в функционировании организма, о которых сообщают эмоции. Второй ряд – изменения в жизнедеятельности и поведении организма, которые сообщают об эмоциях.

Какую же роль играют в этих событиях эмоции?

Выше, рассматривая деятельность центров эмоций, мы сравнивали их с часовыми, сторожащими организм. Сами эмоции можно тогда сравнить с действиями этих часовых, которыми они отвечают на обнаруженные полезные или вредные сдвиги в жизнедеятельности организма. Спрашивается, в чем же заключаются эти действия, какова их роль в управлении функционированием и поведением организма?

Теоретически здесь имеются три возможных ответа:

1. Эмоциональные центры играют роль наблюдателей. Их задача лишь оценивать обстановку. В этом случае эмоции не вмешиваются в саму жизнедеятельность, а лишь сообщают высшим инстанциям мозга общую оценку того, что происходит в организме.

2. Эмоциональные центры играют роль часовых. Их задача поднимать тревогу, когда возникает угроза нормальной жизнедеятельности, и давать отбой, когда все приходит в порядок. В этом случае эмоции мобилизуют высшие инстанции мозга на деятельность, отвечающую состоянию организма.

3. Эмоциональные центры играют роль передовой охраны. Их задача первыми организовывать оборону организма или переключать его на нормальную деятельность по минованию угрозы. В этом случае эмоции организуют первые реакции организма, пока в это дело еще не включились высшие инстанции мозга.