Текст книги "Венец на двоих (СИ)"
Автор книги: Лариса Куролесова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 28 (всего у книги 50 страниц)
– Ох, насмешил! – леди Морн вытерла выступившие на глазах слезы. – Весь в Майрита! Тот в свое время слыл первым дамским угодником в столице, пока его не поймала в свои сети сероглазая красотка – ваша матушка – и не завертела им, как вздумается!.. Ну ладно, что уж говорить: те времена сейчас и вовсе никто, кроме меня и Эталинфа, не вспомнит!
– О чем ты хотела сказать, Коранна? – вполголоса спросил Джинес. – Или теперь, когда ты своего добилась, срочные вести могут и подождать?
– Равианцы сворачивают лагерь, – веселье женщины словно ветром сдуло, и она стала спокойной и сосредоточенной, как будто только что и не хохотала, как девчонка. – Сдается мне, что они собираются идти маршем ночью – наверное, планируют атаковать прежде, чем к нам подойдет подкрепление. Королевские войска мы ожидали только завтра, а у равианцев тоже есть разведка, и считать они умеют не хуже нашего! Нет никаких сомнений, что они готовятся ударить, прежде чем мы будем готовы. Если не поторопиться, войска Равианы пересекут долину Аррин завтра вскоре после рассвета и прижмут нас к реке.
– Ваше величество, гвардейцы в состоянии пройти еще немного, прежде чем остановиться на ночь? – Эталинф нахмурился. – Если нет, мы выступим немедленно и будем ждать, когда вы присоединитесь к нам в холмах над долиной. Вероятно, какое‑то время нам с помощью чародеев удастся сдерживать их натиск…
– Сворачивай лагерь, лорд Джинес, – распорядился Дорнан. – Мы не для того проделали такой путь, чтобы теперь оставить вас драться в одиночку. Выступаем по твоему сигналу.
Военачальник кивнул и, мгновение поколебавшись, выскользнул из палатки, оставив короля наедине с неожиданно обретенной родственницей. Под взглядом Коранны Морн Дорнан вдруг ощутил себя не очень уютно. Она как будто разобрала его по косточкам, тщательно взвесила, потом милостиво собрала обратно, и только после этого зеленые глаза опустили ан’Койра.
– Как там моя внучка? – после недолгого молчания поинтересовалась леди Морн, причем голос ее звучал так светски, словно они с королем встретились на балу, а не в походной палатке в военное время.
– Она здорова, – Дорнан снова ощутил на себе пытливый взгляд и поторопился добавить. – Несколько дней назад я получил от нее послание, что в столице пока все спокойно. И не тревожься: в любом случае о ней позаботятся.
– В этом я и не сомневаюсь, – спокойно заметила пожилая женщина. – Если ты… если ваше величество хоть на сотую долю похожи на своего отца, то все сделаете ради спасения жизни своей королевы. Впрочем, даже если бы это было не так, Ильтера бы без пригляда не осталась!
– Так или иначе, если равианцы прорвутся, ее величество организует эвакуацию людей и сама отправится к побережью, – Дорнана слегка уколола уверенность леди Морн в том, что ее внучка так или иначе способна найти себе покровителя, и голос его звучал суше, чем это было необходимо. – Капитан дворцовой стражи позаботится о том, чтобы с королевой ничего не случилось.
Неужели в этой семейке для всех женщин считается нормальным подыскивать любовника при живом муже? Может, лорд Морн ведать не ведал, что Орвин и остальные якобы его сыновья права не имеют носить его родовое имя? Ревность в душе подняла свою змеиную голову, и ан’Койр поспешил задавить ее, чтобы не показать собеседнице, что рассержен.
– Старина Лонк, наверное, был ужасно разочарован, когда вместо войны ему досталась защита ее величества во дворце, – покачав головой, произнесла Коранна. – Он всегда мечтал о ратных подвигах и считал, что ему достается самая неприятная работа. Но при его должности нечего и помышлять о том, чтобы участвовать в войне, пока она не подойдет вплотную к столице!
– Коттар мертв, – Дорнан устало потер виски. – Теперь во дворце новый начальник стражи, но ее величеству он предан всей душой.
– Вон оно что! – протянула леди Морн, словно известие о смерти капитана Лонка многое для нее прояснило. – Было время, когда я думала, что старый дуб не свалить никакому урагану! Сначала Майрит, потом Коттар – похоже, несладко пришлось и вашему величеству, и моей девочке! Хотела бы я оказаться в силах помочь, но однажды дала слово, что больше не появлюсь в столице. Что бы там ни думали и ни говорили о нашем Доме, Морны всегда были верны своим клятвам! С тех пор даже внучку удавалось видеть лишь тогда, когда она сама приезжала в пограничье. Только не подозревайте ее в дурном, ваше величество: она понятия не имела, кто я такая, для девочки я всего лишь леди Коранна – одна из приближенных лорда Эталинфа Джинеса. К тому же я всегда немного изменяла свою внешность, чтобы не напоминать малышке ее состарившееся отражение в зеркале!..
– Ваше величество, мы готовы выступить, – полог палатки приподнялся, и заглянувший воин в цветах Дома Джинес осторожно перевел взгляд с короля на леди Морн. – Лорд Эталинф просил известить вас.
– Да и мне тоже пора, – Коранна легко поднялась, на ходу подхватывая свой плащ. – Нужно организовать людей так, чтобы они прикрыли колонны на марше. Увидимся позже, ваше величество!
Не дожидаясь ответного прощания, леди Морн выскользнула в темноту сгустившейся ночи. Дорнан вышел следом за ней, попытавшись проводить взглядом ее стройную фигуру, но она тут же затерялась среди других бойцов Дома Джинес, которые уже заканчивали сворачивать лагерь. Бабка его жены – надо же было встретить ее здесь, на границе! Король покачал головой. И о каких «людях» она говорила?
– Что, Дом… Морн тоже прислал сюда солдат? – вполголоса поинтересовался он у бойца, который передал ему слова Эталинфа.
– Но Дома Морн не существует, ваше величество! – даже в темноте было заметно, как вопрос удивил солдата. – После мятежа милостью небес король Эрнодара Майрит ан’Койр официально прекратил его существование. Земли, ранее принадлежавшие Морнам, были переданы лорду Эталинфу во владение Дома Джинес!
– Тогда о каких людях говорила леди Коранна? – Дорнан приподнял бровь.
– Миледи ведет в бой магов, – в голосе воина послышалось что‑то вроде гордости за свой Дом, в распоряжении которого оказались столь внушительные чародейские силы. – Леди Коранна – одна из лучших наших чародеек! Она сделает все возможное и невозможное, чтобы отбросить равианцев! А если у них будут кейнтаровые доспехи, так наши чародеи и врукопашную пойдут без малейших колебаний. Не сомневайтесь, ваше величество!
По правде говоря, Дорнан в этом и не сомневался. Коранна Морн, последняя леди не существующего теперь Дома, выглядела как человек, который знает, что делает. Кажется, отец закрывал глаза на то, что пограничье живет по своим правилам. Он передал земли Дома Морн Эталинфу, а тот, видимо, добровольно взял на себя обязательства по содержанию семьи мятежника в обмен на чародейские услуги. Хотя Коранна ведь сказала, что она не получает жалованье от Дома Джинес… И рядом со старым военачальником ее, кажется, удерживает нечто большее, чем просто дружеские отношения и общие воспоминания о молодости.
Дорнан покачал головой. Каждый новый день заставлял его все больше жалеть о том, что из‑за глупой гордости он потерял двадцать лет общения с отцом. Майрит ан’Койр был не так прост, как казался собственному сыну. Он сохранил жизнь семье Морн – всей, кроме Орвина, убитого Канаром Стеллом, позволил матери мятежника жить на своей земле, пригрел при дворе ее внучку… Можно предположить, что, посылая Ильтеру на границу, Майрит прекрасно знал, что там она встретит пожилую родственницу. Зачем он уберег Морнов, когда все вокруг требовали от него покарать семейство отступника? Неужели предвидел, что однажды Коранна поведет чародеев в бой против равианского войска?..
Королю подвели коня, и он, взлетев в седло, поехал через споро, но без спешки сворачиваемый лагерь туда, где размещались столичные гвардейцы и солдаты. Они уже тоже получили необходимые приказы от имени его величества, а поскольку толком обосноваться для отдыха не успели, то и собрались быстро. Усталые лица были полны решимости, те, кто еще не сидел верхом, затаптывали едва разложенные костры и поднимались в седла, поправляя амуницию. Если повезет, когда они доберутся до долины Аррин, гвардия, возможно, выкроит немного времени на отдых. Самому Дорнану ан’Койру спать этой ночью точно не придется!
Ряды пехотинцев и лучников под предводительством полководцев Дома Джинес по сигналу лорда Эталинфа тронулась прочь от Тарренады. Дорнан заметил, что небольшой отряд отделился от общего числа бойцов и направился к паромам. Все верно: если придется отступать, переправа станет жизненно важна для эрнодарцев, а потом, возможно, на некоторое время задержит преследователей. Кроме того, оставалась еще надежда на то, что к реке выйдут люди Дома Стелл. Да и вообще, нельзя позволить какому‑нибудь отряду равианцев атаковать паромы, зажав людей Дорнана между долиной Аррин и Тарренадой. Даже самая выгодная позиция сейчас могла обернуться ловушкой.
– Конница – рысью! – скомандовал король и пустил коня вперед, возглавляя колонну.
Слыша за спиной топот двух с половиной тысяч лошадей, ан’Койр попытался отрешиться от мысли о том, что большинство из его людей не доживет и до завтрашнего вечера. А может, ему и самому не доведется увидеть следующего заката. И, если они погибнут, неизвестно, останется ли в Эрнодаре хоть кто‑то, кто сможет их оплакать…
Глава 20
Рассвету не удалось застать эрнодарскую армию на марше – к тому моменту, когда облачное утро, словно плохо отбеленная скатерть, накрыло долину Аррин и прилегающие к ней холмы, четыре с половиной тысячи воинов уже расположились на позициях. С юга долина полого уходила вперед, вплоть до ближайшего перелеска, который в утренних сумерках казался почти неразличимым.
Дорнан ан’Койр, приподнявшись в стременах, навел трубу с увеличительными стеклами на дальнюю полосу леса. Она узкой лентой перекрывала открытый доступ в долину, и, по донесениям разведки, именно за этой «преградой» развернулись войска равианской армии. Судя по всему, они еще не перестроились для атаки – если бы это было иначе, один из разведчиков уже мчался бы по долине, сигналя своим, что бой вот – вот начнется. Пока равианцы не шевелились, за ним просто приглядывали – эрнодарские полководцы строго – настрого запретили летучим разведотрядам вступать в любые поединки, хотя соблазн потрепать неприятеля быстрыми и легкими набегами был велик.
Слегка повернув загарцевавшего под ним коня, милостью небес король Эрнодара оглядел свое небольшое войско. Прошедшей ночью оно увеличилось почти в полтора раза – впрочем, это не слишком изменило расклад сил. К тому моменту, когда Эталинф и Дорнан расставили людей и силы по холмам и перелескам, до рассвета оставались считанные часы, и тут случился маленький переполох. Откуда‑то с запада в долину неожиданно втекла изрядная масса людей, и заволновавшиеся лучники едва не принялись стрелять, заподозрив, что неприятель решил все‑таки начать атаку ночью.
К счастью, из расступившихся облаков вовремя вынырнула Манниари, залив заснеженную долину своим зеленоватым светом, и эрнодарцы узнали знакомые штандарты Дома Койр. Дорнан лично спустился в долину встретить подкрепление – это оказались бойцы королевской армии с двух ближайших застав. Пожилой полковник в солдатской форме цветов его Дома без особых церемоний приветствовал государя кивком и заявил, что с ним чуть больше тысячи пехотинцев и два мага, и еще в несколько раз больше сил движутся следом. Растянутая по границе регулярная армия Эрнодара по призыву короля и королевы оставляла в фортах и на аванпостах лишь необходимый минимум сил, устремляясь к югу. Но большая ее часть, как и войско под началом полковника Таэна Арканна, состояла из пехоты, а значит – быстро им не добраться.
Дорнан сунул подзорную трубу в седельную сумку и скрестил руки на груди. Пока иного выбора нет, придется довольствоваться тем, что есть. В его распоряжении две с половиной тысячи конницы и около двух тысяч пехоты – люди Дома Джинес и полковника Арканна. И, конечно же, маги Коранны Морн. Пожилая женщина общалась с военачальниками на равных, и они обращались с ней с редким почтением. Благодаря магам им, возможно, удастся продержаться несколько дней – до того, как подойдет подкрепление в виде королевской пехоты или ополчения Домов.
– Если повезет, мы и вовсе их отбросим, – прозвучал за спиной Дорнана хрипловатый уверенный женский голос, и он вздрогнул, поняв, что последние свои мысли произнес вслух. – Важно создать у равианцев иллюзию, что нас здесь намного больше, чем они предполагают!
Король обернулся. Леди Коранна на своем высоком мышастом мерине выглядела совершенно не как боец, которому предстоит тяжелый день. Она восседала верхом с грацией человека, научившегося сидеть в седле еще до того, как сделал свои первые шаги, и казалась совершенно невозмутимой, словно выехала на приятную прогулку или, например, на охоту. Плащ, укутывавший ее плечи, снаружи был синего «солдатского» цвета, однако, когда полы распахивались, окружающие могли видеть ярко – алую ткань подкладки. Все маги одевались на битву подобным образом. Во время боя, если эрнодарцам придется худо, чародеи вывернут плащи наизнанку, и воины станут отрядами объединяться вокруг каждого из «красных» бойцов. В случае отступления это позволит спасти множество жизней. Даже слабеющие чародеи – грозная сила, особенно если подкрепить ее пехотой и конницей. Как правило, бойцы приграничных Домов заранее разбивались на отряды, каждый из которых точно знал, за кем из магов последует, если бой обернется отступлением.
– Ты полагаешь, равианцев легко напугать? – осведомился Дорнан.
– Ваше величество, я не дура и прожила уже достаточно лет, чтобы не питать подобных иллюзий, – усмехнулась Коранна Морн. – Они не отступят, и нам придется изрядно попотеть, чтобы вышвырнуть их с эрнодарских земель. Но сегодня их разведчики не могут знать наверняка, сколько магов в вашем распоряжении. Если Отец – Небо, три его дочери и темная падчерица – удача на нашей стороне, то после первого натиска они будут думать, что мы пустили в ход лишь малую часть своих сил. Если повезет, это позволит нам выиграть день или два. А там, глядишь, с какой‑нибудь стороны подоспеет подмога.
Дорнан бросил еще один взгляд на чародейку и снова повернулся к долине. Упоминание падчерицы Отца – Неба со времени мятежа Орвина Морна не пользовалось популярностью в Эрнодаре. Разумеется, по – прежнему считалось, что лун не три, а четыре, а магов называли «детьми Темной луны», но чародейство отступило на позиции выжидания, а люди стали забывать о Темной луне. Наверное, сейчас только астрономы и чародеи помнили, что еще одно ночное «светило» восходит и плывет по небосклону между Кверион и Манниари. Темная луна считалась покровительницей удачливых игроков и любого колдовства, хотя призказка о «падчерице – удаче» покинула столицу Эрнодара вскоре за высланным семейством Орвина Морна. Но Коранна, судя по всему, не была склонна избавляться от старых привычек.
Подмога… Ан’Койр тоже надеялся на что‑то вроде чуда. Кто‑то должен был прийти: или поддержка от пограничных Домов, или регулярные войска, продвигавшиеся вдоль границы на самой большой скорости, которую они только могли развить, или воины Дома Стелл, которым, вероятно, понадобится два или три дня, чтобы дойти до долины Аррин. Если, конечно, Канар не снизил темп. Если он вообще не повернул в другую сторону и по – прежнему движется на юг. Если его пехота настолько хороша, как он всегда пытался продемонстрировать. Если Дом Стелл хранит верность короне. Если, если, если… Дорнан скривился, словно раскусил гнилую ягоду. Все их надежды опираются сейчас на множество условий и рухнут, словно соломенная хижина, если хоть одно из них окажется невыполненным.
В дальнем конце долины на фоне полосы леса появилась точка, которая быстро приближалась. Всадник – вероятно, это был один из разведчиков, – погонял коня так, что, казалось, тот буквально летит над землей, не касаясь грязи и слежавшегося снега. Король потянулся за подзорной трубой.
– Это Карадейл Джинес, – еще до того, как он навел раструб на всадника, Коранна за его спиной уже знала, кто мчится по долине. – Она возглавляет один из разведотрядов и не поехала бы сама, если бы равианцы не начали движение!
Прежде чем Дорнан успел оглянуться на нее, леди Морн уже повернула и быстрой рысью направила коня туда, где отдельной группкой остановились чародеи. Ему оставалось только убедиться через увеличивающее стекло в том, что Коранна права – по полю во весь опор летела уже знакомая ему внучка Эталинфа Карадейл.
– Началось! – вполголоса произнес Дорнан.
Остальные тоже заметили быстрое приближение девушки – разведчицы. Лагерь моментально ожил: слушая отрывистые команды, бойцы без лишней спешки и суеты занимали предназначенные им позиции. Повернув коня, король спустился с холма – туда, где его ожидали лорд Джинес и командиры.
– Ваше величество, все готово, – в тоне Эталинфа не слышалось ни бодрости, ни бравады – пожилой воин не хуже короля знал, что спасти их может только чудо, однако тоже не терял надежды. – Лучники и маги на местах, пехота выстроена, конница расставлена. Вы не изменили своего решения?
– Нет, – Дорнан покачал головой.
– Да будет так, – вздохнул Джинес. – Пусть Отец – Небо и три богини сегодня будут нашей опорой… или хотя бы окажутся милостивы.
Обсуждать больше было нечего, поэтому командиры молча разошлись по своим постам, искоса бросая на короля недовольные взгляды, когда думали, что он их не заметит, а Дорнан направился на восток – туда, где он собирался командовать одной из колонн легкой конницы. Несмотря на то, что Эталинф и остальные пытались его отговорить, ан’Койр не намеревался демонстрировать замашки военачальника, прячущегося за спинами солдат, а собирался участвовать в бою. Будь у него в распоряжении больше людей, он, вероятно, уступил бы уговорам, встал бы на холме и отдавал распоряжения оттуда. Но в грядущей битве каждый воин на счету, а Дорнан все‑таки был обученным рыцарем! Он так и заявил Эталинфу и остальным командирам, когда они пытались отговорить его от участия в бою.
Альни донес хозяина до уже выстроенной колонны, и король привычным жестом проверил, хорошо ли меч выходит из ножен. Всадники уже сидели в седлах, и большинство из них смотрело на приближающегося Дорнана со смесью удивления и недоверия. Несмотря на то, что за время похода он стал для них «своим», они все же предполагали, что участвовать в битве король не будет. Судя по взглядам, которыми бойцы обменивались и которые ан’Койр замечал лишь краем глаза, большинство из них по – прежнему сомневались в том, что им достался хороший командир. Дорнан их прекрасно понимал: одно дело – вести людей на марше, и совсем другое – распоряжаться колонной в бою. Он не участвовал ни в одной эрнодарской военной кампании, и конники не были уверены, что у короля вообще хватит умения командовать.
– Конница – спешиться! – рявкнул Дорнан чуть громче, чем было необходимо.
Может, он и никогда не сражался на эрнодарских границах, но войну знал не понаслышке! Рыцарский орден участвовал во многих междоусобицах, и боевого опыта, в том числе командирского, ан’Койру было не занимать. Он распорядится наступать только тогда, когда это будет необходимо, а до этого незачем гвардейцам утомлять и горячить лошадей!
Его колонна и еще четыре сотни конницы расположились немного восточнее самой долины. Здесь гребни холмов покрывал небольшой перелесок, и Дорнан выехал вперед, не опасаясь, что его заметят, и снова достал подзорную трубу. Равианскую армию, стоит ей войти в чашу долины, встретят стрелы лучников. Чародейское воздействие, возможно, позволит остановить первую атаку. Впрочем, никто из военачальников не сомневался в том, что она будет «пробной» – равианцы попытаются прощупать противника. Единственным преимуществом эрнодарцев было то, что за холмами не видно, сколько войск противостоит захватчикам. Если бы они точно знали, что их втрое, если не вчетверо больше защитников, один молниеносный бросок мог бы буквально смять непрочный заслон.
Эталинф и Коранна предполагали, что им удастся отбить, как минимум, две атаки – у равианцев было достаточно людей, чтобы «прощупать» эрнодарцев несколько раз, не рискуя основными силами. Но, если после второго нападения защитники не отреагируют контратакой, нападающие поймут, что положение их, скорее всего, весьма шатко. Если повезет, равианцам понадобится еще немного времени, чтобы выработать наилучший для себя план дальнейших атак. Тогда, может быть, у армии Эрнодара останется время до вечера, но со следующим рассветом начнется настоящая бойня.
Долина Аррин с точки зрения защиты казалась идеальным местом. С одной стороны, равианской армии было необходимо преодолеть ее – иначе им не добраться до единственной переправы через полноводную Тарренаду. С другой – расставленные на склонах и спрятанные в складках холмов защитники могли бы отбить вдвое превосходящие силы противника (особенно учитывая магическую поддержку). Чтобы пересечь долину, армии нужно было оказаться в ее чаше, где они будут уязвимы для лучников и ударов с флангов. Дорнан не в первый раз подумал о том, что, окажись в его распоряжении еще хотя бы пара тысяч бойцов, он мог бы рассчитывать если не на победу, то, по крайней мере, на то, что задержит равианцев в долине Аррин надолго. Будь у него еще тысяча конницы, он мог бы организовать несколько летучих отрядов легковооруженных бойцов, которые трепали бы нападающих днем и ночью, нанося им небольшие, но чувствительные «уколы». Будь у него хоть пара сотен рыцарей, он расставил бы боевые заслоны, создав ловушки по всей долине. Будь у него еще месяц времени, он бы стянул на противостояние гораздо больше сил. Будь у него…
Хватит! Ничего у него нет: ни людей, ни времени, ни иностранной поддержки! Дорнан ан’Койр недовольно повел плечами. У него даже сменных лошадей нет для конницы – если бы он взял их с собой, это бы чуть ли не вдвое замедлило продвижение по Эрнодару. Он потерял больше двадцати лет, а теперь уже поздно пытаться наверстывать упущенное. Дорнан поймал себя на мысли о том, что готов отказаться от трона, если от него потребуют передать его какому‑нибудь другому Дому, но невозможно отречься от страны, за жителей которой ты несешь ответственность как правитель. Равианцам нужен не только кейнтар – они хотят заполучить весь Эрнодар и вычистить его от того, что сами называют «скверной»: последователей трех богинь – лун и чародеев. Это означало, что в случае поражения Дорнана множество людей обречено на изгнание или смерть. И будет их гораздо больше, чем погибнет при самом большом сражении с равианцами!
– Ваше величество! – подъехавший от колонны всадник остановился на почтительном расстоянии от короля, и ему пришлось повысить голос, чтобы отвлечь ан’Койра от мрачных раздумий. – Прибыл маг.
– Хорошо, – полоса леса вдалеке по – прежнему выглядела вполне мирно, неприятеля в поле зрения не было, и Дорнан, спрятав подзорную трубу, поехал к своим людям.
Коранна Морн и Эталинф Джинес настаивали на том, чтобы каждый отдельный отряд конницы сопровождал чародей, и Дорнан не видел смысла сопротивляться. Он привык воевать иначе, но в пограничье эти двое, безусловно, ориентировались лучше него. Но своих бойцов он должен знать в лицо, поэтому и попросил, чтобы его известили сразу, как только прибудет посланец от леди Морн.
Ярко – рыжий парень лет двадцати пяти с круглым веснушчатым лицом сидел на спокойном мерине так, словно под ним неожиданно оказался боевой конь и он не вполне знал, как с ним управляться. Мешковато скособочившись в седле, он озирался с несколько растерянным видом, как будто не понимал, где находится и как вообще сюда попал. Увидев подъезжающего короля, он подслеповато прищурился. Дорнан еле удержал тяжелый вздох. Да уж, судя по всему, их колонне достался выдающийся боец! Если у Коранны все такие, стоит ли рассчитывать на то, что хоть первая атака будет отбита?..
– Ваше величество, – парень ухитрился каким‑то чудом поклониться, сидя в седле, и не рухнуть при этом, хотя несколько мгновений, казалось, балансировал на грани. – Я Лайн Вейрес, меня прислала леди Коранна.
– Прекрасно, – холодным тоном отозвался Дорнан. – Осмотрись и выбери себе место, откуда удобнее будет наблюдать за ходом боя.
– С вашего позволения я поскачу с колонной, – хмыкнул Лайн. – Мне удобнее наносить точечные удары, а вижу я плоховато, так что чем ближе окажусь к вашему величеству, тем меньше у меня будет возможности промахнуться по врагу и ударить по своим.
Кто‑то из конников хохотнул, а сам Вейрес довольно ухмыльнулся. Парень ко всему прочему оказался шутником.
– Не свались по дороге, – через плечо бросил Дорнан, разворачивая коня.
– Как прикажете, ваше величество, – теперь чародей уже открыто улыбался. – Не волнуйтесь: я уже участвовал в нескольких… заварушках, в том числе и вместе с Терой, то есть с ее величеством.
Чудесно! Король едва удержался от едкой реплики. От Ильтеры, вероятно, здесь было бы больше пользы, чем от него, – или, во всяком случае, никто бы не стал многозначительно переглядываться у нее за спиной!
– Тогда поскачешь рядом со мной, – спокойно произнес Дорнан. – Может, тогда мне удастся уцелеть – в себя‑то ты точно не ударишь!
На этот раз конница отозвалась смехом дружнее. Лайн Вейрес еще раз поклонился, снова едва не сверзившись с седла, и осторожно сполз на землю, стараясь держаться подальше от морды коня. Мерин меланхолично скосил на седока проницательный карий глаз и совершенно по – человечески вздохнул, словно извиняясь за поведение своего незадачливого владельца. Рыжий маг поддернул распахнувшийся плащ и уселся на корточки рядом с конем. Его темные глаза уставились в пространство перед собой, а лицо приобрело такое выражение, словно парень вот – вот заснет.
Дорнан спешился и отвел Альни к другим лошадям, привязанным к импровизированной коновязи, наспех сделанной из поваленного дерева. Вышколенный жеребец покорно встал, куда требовалось, и принялся ощипывать кору крепкими зубами. Король потер виски. Гвардейцы все же получили свою передышку, а вот ему не удалось выкроить для сна ни минуты. Впрочем, остальные военачальники были в точно таком же состоянии – ведь они все вместе полночи обсуждали план обороны и возможное развитие событий, а потом обходили посты и расставляли людей. Учитывая, что Дорнан не спал и прошлой ночью (как и его люди, в ускоренном темпе спешившие добраться до Тарренады), голова у него уже гудела. Впрочем, в бытность свою рыцарем ан’Койру приходилось порой не спать неделями, и он не сомневался, что это ничуть не помешает ему ни командовать, ни сражаться.
– Не хотите ли чаю, ваше величество? – в ответ на голос Дорнан крутанулся на месте и едва успел удержать руку, схватившуюся за меч.
Коранна Морн стояла от него на порядочном расстоянии, так что, даже если бы он все‑таки достал клинок, до нее бы махом не дотянулся. У этой женщины просто‑таки отвратительная привычка подкрадываться сзади! Дорнан невольно опустил взгляд на ее ноги, обутые в обычные высокие сапоги для верховой езды. Неужели в таких можно ходить совершенно бесшумно даже в поле или лесу? Или он стареет и утратил навыки, которые оттачивал последние двадцать с лишним лет? Проследив за его взглядом, Коранна немного смущенно улыбнулась.
– Прошу прощения, ваше величество, – она едва заметно повела рукой и переступила с ноги на ногу, и этот ее шаг Дорнан услышал вполне отчетливо. – За много лет я приобрела привычку передвигаться по возможности бесшумно и теперь пользуюсь ею всегда. Ваш слух не утратил остроты, просто я… немного колдую.
– Рад это слышать, – сухо отозвался ан’Койр. – Ты что‑то хотела… леди Морн?
Он все еще проговаривал ее имя с некоторым усилием – каждый раз в памяти всплывал придворный маг Орвин. Ан’Койр плохо знал чародея, поскольку того взяли ко двору как раз тогда, когда сам Дорнан начал свое обучение у одного из лордов вдали от столицы, но хорошо помнил молодое и довольно приятное лицо с правильными чертами и «орлиным» носом.
– Хотела предложить вам чаю, – вздохнула Коранна. – Вы не спали прошлой ночью, да и предыдущие несколько недель выдались для вас, вероятно, более напряженными, чем для нас. Я заварила травяной сбор. Если выпьете хоть пару глотков, это вас подбодрит.
– Не откажусь, – глупо было бы сказать иначе.
Чародейка протянула королю небольшой котелок, на дне которого плескалась темная и вязкая жидкость. Приняв его двумя руками, Дорнан без церемоний сделал несколько глотков и закашлялся. У него появилось ощущение, что на языке заплясало пламя, желудок от горечи скрутился тугим узлом, а на глазах выступили слезы. Откашлявшись, король вернул котелок леди Коранне.
– На вкус не очень‑то приятно, – несколько запоздало прокомментировала дама, – зато действенно. Очень скоро вы почувствуете себя гораздо лучше, а сонное состояние как рукой снимет.
– Знаешь, что? – с трудом выдохнул Дорнан, по – прежнему чувствуя, как бунтующий желудок отплясывает в животе что‑то вроде зажигательного танца, а глаза пытаются выбраться подальше на лоб. – Твоя внучка на тебя очень похожа!
Точно: Ильтера тоже вечно пыталась влить в него какую‑нибудь горькую или жгучую гадость, мотивируя это тем, что заботится исключительно о его здоровье! Интересно, в мире существует вообще хоть какое‑то приятное лекарство? Если да, то женщины наверняка примешивают к нему какой‑нибудь мерзости, чтобы мужчинам уж точно пришлось не по вкусу долго болеть! Или добавляют сонной травы, чтобы заниматься своими делами, пока ты спишь… Дорнан тряхнул головой. Нет, сейчас не время думать об этом!
Мгновение помедлив, Коранна рассмеялась. Так ничего и не ответив, она направилась прочь, помахивая опустевшим котелком и качая головой, словно не могла поверить в сказанное. Еще раз откашлявшись, Дорнан глубоко вздохнул. Ну что ж, по крайней мере, снадобье леди Морн оказалось не только противным, но и действенным: в голове мигом прояснилось, и усталости как не бывало. Правда, королю понадобилось выпить чуть ли не полфляги воды, чтобы на языке не так ощущался мерзкий привкус, но все же оно того стоило. Да и травы Ильтеры всегда помогали, когда жена ими его пичкала…
Глядя в спину удаляющейся Коранне, Дорнан пожалел, что не завел с ней разговор о чародее, доставшемся его отряду. Если подслеповато щурившийся маг, мешком сидевший в седле, – лучший выбор для конницы, то король готов пообедать собственными сапогами. Впрочем, бежать за леди Морн было уже поздно, да и не препираться не ко времени. В конце концов, возможно, остальные чародеи понадобятся ей для более важных дел, вот она и отмахнулась от тех, кому сегодня, может быть, и в драку‑то вступать не придется. Кажется, в пограничных землях Коранна считалась достаточно сильной колдуньей, чтобы поступать по собственному усмотрению. К тому же, даже если она недолюбливает сына изгнавшего ее человека (чего пока никак не продемонстрировала, если, конечно, не считать этого жуткого пойла!), вряд ли леди Морн придет в голову лишиться одной из колонн конницы, навязав ей негодящего мага.
