Текст книги "Архивраг. Книга четвертая. Максимальные ставки (СИ)"

Автор книги: Константин Стригунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 51 страниц)

***

Четырнадцатая военная база седьмого приграничного участка

Чернобыльской аномальной Зоны

Сегодня день был особенно пасмурным, отметил про себя Меткий. Чудовищная по своим размерам туча, зависшая над Зоной и скрывшая Солнце, распространялась на много километров за пределы Периметра. Сталкеру хотелось взглянуть на родную звезду хотя бы на закате, когда светило опускалось за горизонт, но к своему великому сожалению обнаружил, что погода была пасмурной и далеко за пределами аномального грозового фронта, десятилетие служившего головоломкой для умов всех климатологов мира. Кто знает, какие силы Зоны вызвали его появление? И было ли его образование связано с ней напрямую, а не являлось, например, каким-то следствием неправильных действий человека, устрашившегося непредсказуемости Зоны, ответив на это, как оно часто бывает, собственным высокомерным невежеством? Но сейчас вопросы высоких материй Меткого интересовали меньше всего. Он чувствовал себя как-то странно – ни то устал, ни то подавлен, либо вообще нечто третье. К своему удивлению сталкер обнаружил, что ушибы, полученные им еще в рейде в команде Сумрака, практически не давали о себе знать, равно как и не ощущались последствия столкновения со Стрижом. При одной мысли об этом...

"Как его назвать? – подумал Меткий. – Существо"

Да, именно мысль об этом существе вызвала рвотный позыв. Та тварь, что некогда была сталкером, сама себя довела до того состояния, в котором его обнаружил Меткий. Не Зона, нет. Зона выворачивает человека наизнанку, открывая другим всю его сущность, даже если человек о ней и не догадывался. Все остальное, если сталкер выживал, происходило и по его воле, а не только от влияния Зоны, чтобы там не рассказывали ветераны-ходоки, шугая неопытный молодняк страшилками о ней. Уж они-то догадывались о подлинном воздействии Зоны на любого, кто решил на себе примерить роль бродяги запрещенных территорий.

Медицинский осмотр не выявил у него никаких критических травм и болезней, способных воспрепятствовать дальнейшему пребыванию в Зоне. Единственное отмечалось незначительное превышение дозы облучения, но этим страдали все ходоки. В остальном же он был, можно сказать, здоров, хотя сталкер не доверял подобным заключениям. Меткий не вчера родился на свет и прекрасно понимал хитрости начальства, сознательно ставившего завышенные оценки физиологическому состоянию тем, кому выпадала незавидная участь работать в Зоне – в противном случае военному руководству не хватило бы людей для несения работы по охране Периметра. Подобные ухищрения были необходимым злом, без которого никак нельзя обойтись. С этим можно не соглашаться, но нельзя и отвергнуть. Таковы правила.

О том, кем был Меткий, на базе знали считанные единицы. Его залегендировали как сталкера-оперативника, причисленного к командованию базы, которое в лице ее начальника на самом деле лишь догадывалось о подлинной личности угрюмого мужика, по выражению лица которого можно только предположить, что он пережил намного больше, чем смог бы рассказать. Правда, мало кто видео его лицо; Меткому предусмотрительно дали маску, в которых шныряло по территории базы довольно много лиц и внешне он ничем не выделялся. В итоге, кроме Селезнева и спецназовцев-грушников, его в лицо видело только два врача, давших подписку о неразглашении обо всем увиденном и услышанном, командир базы да прикрепленный к сталкеру офицер. По большому счету четверо последних ничего не знали о личности сталкера, доставленного в бессознательном состоянии прямо с вертолета из Зоны. Такая секретность позволяла уменьшить вероятность утечки, резко снижая потенциальным агентам разведывательные возможности. Сам по себе факт использования базы для различного рода засекреченных операций как раз не являлся тайной. Зато сведения о сути заданий тех или иных подразделений оберегались как зеница ока. Местный отдел контрразведки был свиреп и безжалостен по отношению к любому, посягнувшему на святая святых – информации о проводимых операциях в Зоне. Однако даже здешним особистам, о хитрости которых уже ходили легенды, ничего не было известно о сути грядущей необычайно важной встрече, обеспечение безопасности которой возлагалось на призональных чекистов. Еще несколько часов назад по защищенному каналу связи им сообщили информацию о прибытии ряда важных лиц и обеспечении повышенных мер безопасности в связи с этим. Причем, как изначально предполагалось, требовалось не привлечь лишнего внимания со стороны местного командования, чтобы даже у него не могло сложиться впечатление, будто происходит нечто из ряда вон выходящее. Меткому обо всем этом не было ничего известно, равно как и то, что перед доставкой его и спецназовцев в четырнадцатую базу седьмого приграничного с Зоной сектора ответственности ОДКБ они совершили имитационные посадки на двух других базах, где их скрытно пересадили в идентичный вертолет и уже на нем разведчики отправились в конечный пункт назначения. Аналогичным образом поступили и со второй группой спецподразделения глубинной разведки и одним инженером. Прибыв на территорию седьмой базы, инженера пересадили в специальный военный грузовик и в сопровождении медика, офицера контрразведки и охраны отвезли на ближайший военный аэродром, откуда он самолетом вылетел в Москву для допроса сотрудниками Федеральной службы безопасности. Остальных же спецназовцев отправили в четырнадцатую базу, куда ранее прибыла группа майора Егорова и сам Меткий.

Прикрепленный к сталкеру офицер, в задачу которого входило сопровождение Меткого везде, куда бы не поступил приказ прибыть, разъяснил ему о строжайшем запрете вступать с кем-либо в контакт без соответствующего разрешения или покидать помещение, где тот находился. Впрочем, если бы кто-нибудь смог прочесть мысли Меткого, то он тут же бы убедился в излишестве подобных мер. Его охватила странная безразличность, отстраненность и равнодушие ко всему происходящему. Меткий сидел в палатке, расправляясь с выданным усиленным пайком, при виде которого желудок сталкера ответил требовательным ворчанием, напомнив, что ходок не кормил его черт знает сколько времени. Но рисовая каша с говядиной, которая при иных обстоятельствах показалась бы ему амброзией и чем-то неземным, сейчас словно потеряла вкус. Он лишь привычно тщательно пережевывал еду, чувствуя как внутри него образовалась странная пустота. Раньше такого с ним не было и данный факт осознавался сталкером со всей очевидностью. Причина странного ощущения ощущалась сродни занозе в мозгу, непрерывно болевшей и зудевшей.

" В п оследний раз"

Фраза не покидала Меткого с того самого момента, как из палатки вышел генерал Селезнев. Его снова просили о задании. И снова в последний раз. Сколько ему довелось слышать нечто подобно, сталкер не помнил. Много. Каждый раз он себя спрашивал: "Почему же я согласился?", и затем вновь, скрипя зубами, выполнял приказ, хотя точно знал, что свой долг перед государством он выполнил с лихвой. Однако все время что-то внутри заставляло его соглашаться выполнять задания для Главного разведывательного управления. Какой-то странный внутренний голос, чьи слова никак не разобрать, как будто упрашивал, нет, требовал бросить все и отказаться выполнять задания, приходившие к нему в виде шифровки на КПК со спутника, где сухим и бесцветным текстом ставилась новая сложная задача, сопряженная с угрозой для жизни. Он сбился со счета выполненным миссиям. По прошествии многих лет со времени того, самого первого, разговора с Селезневым Меткий уже не хотел никаких денег, лежавших вначале в основе сотрудничества между ним и ГРУ. Нет, конечно, выбраться из того ада, где он пребывал последние восемь лет своей жизни, смотрелось вполне приемлемым вариантом, ведь он в далеком две тысячи девятом году для себя твердо решил оставить сталкерское ремесло и раз и навсегда покинуть Зону, податься в теплые края на берег моря, где будет столько Солнца и света, сколько никогда сталкер прежде не видел. Эта картина ему снилась много раз; пляж и золотой песок, на котором он лежит и через солнцезащитные очки смотрит на звезду, подарившую жизнь всему живому на Земле, а на его лице – бледном и изможденном – застывала безмятежная улыбка, которой он улыбался лишь в далеком прошлом, сидя у своей матери на руках и глядя на ее прекрасное лицо. Но все это было так давно, словно происходило в другой жизни. Или сном? А было ли все то немногое хорошее в его жизни – реальным? Или же проклятая Зона нарочно создала иллюзию в его разуме, чтобы удержать сталкера в своем плену? Чтобы сны об этом согревали его в подвалах заброшенных коммуникаций, когда сталкер пережидал Выброс или Гон мутантов? Тогда у него будет мечта – пусть далекая и несбыточная – но такая желанная и выстраданная, ради которой он готов потерпеть еще чуть-чуть, найти еще немного хабара и наконец-то вырваться из своего плена, уготованного ему Зоной. Как только ходок заражался подобной иллюзией, ловушка захлопывалась, потому как этой малости, не хватавшей для осуществления мечты, всегда не доставало, а до конечной цели всегда оставался один заветный шаг, который сталкер не мог совершить, будучи обреченным оставаться внутри Зоны.

Но нечто куда более парадоксальное и ужасное таилось совсем в ином. Теперь за пределами Зоны вся окружавшая его обстановка казалась ему неестественной, какой-то иной. Ненормальной. От этой догадки Меткий про себя усмехнулся и испугался. Все то, что ранее считалось аномальным, после многих лет стало столь близким и привычным, что аномальность и нормальность постепенно поменялись местами и пребывание вне Зоны Меткому виделось чем-то странным и подозрительным. Удивительно, но внутри него возникло стойкое ощущение нежелания покидать Зону. Такой вывод ошеломил и от неожиданности кусок пережеванной пищи у него стал комом в горле и лишь с усилием его удалось протолкнуть дальше в пищевод. Меткий отодвинул от себя посуду с едой и встал, подойдя к окошку в палатке, через которое взглянул на мечущихся людей в военной и специальной защитной формах. Неожиданно он почувствовал себя совершенно чужеродным элементом в этом внешнем мире, как выброшенная на берег рыба с той лишь разницей, что Меткий мог дышать воздухом. Однако неизвестное ранее ощущение практически полностью захватило его. И ведь странно же: раньше доводилось покидать Зону, но ничего подобного нынешним ощущениям он не испытывал.

«Но тогда и я слишком мало пробыл в Зоне», – ответил на измышления Меткого его внутренний голос.

И действительно, удивился сталкер, время, проведенное в ней, меняет человека настолько, что он уже и сам не в состоянии определить глубину собственных метаморфоз. Их нельзя увидеть внутри Зоны, но они проявляются за ее пределами и теперь сталкер осознал данную истину со всей ясностью. Сейчас его мысли окончательно запутались и ничего не оставалось, кроме как оставить эту тему для размышлений, хотя мерзкий червь сомнений продолжал сверлить где-то глубоко внутри.

Сзади послышались шаги, явно принадлежавшие приставленному офицеру. Шаги Меткий научился распознавать достаточно давно, а немного прихрамывающая походка – видно, следствие ранения в ногу – довольно точно указывала на их принадлежность. Пятью секундами позже предположение подтвердилось, когда внутрь армейской платки вошел тот самый офицер, с румянцем на щеках.

«Наверняка он тоже из ГРУ», – подумал сталкер.

Он обернулся и посмотрел на военного, стоявшего в полевой форме возле входа. Его серьезное, но в целом добродушное плотное усатое лицо выражало деловитую решимость.

– Нужно идти, – по-военному четко произнес он и кивнул в сторону выхода из палатки и, как заметил Меткий, мельком бросил взгляд на недоеденную пищу. – Что, не понравилась?

Сталкер отрицательно покачал головой.

– Отвык от большого количества еды, не могу сразу столько съесть, – полуправдой ответил он.

– А-а, это бывает, – протянул офицер, – помню такое еще с Чечни. Как домой вернулся – мать наготовила всякого, да вот только мой желудок отвык от подобного изобилия. В общем, денёк на толчке пришлось провести, никуда не денешься.

Казалось офицер своими мыслями улетел в глубины своих давних воспоминаний, но лишь ненадолго и уже через секунду сделался, как и ранее, серьезным.

– Ну да ладно, старатель, нам пора, не стоит заставлять их ждать, – произнес приставленный офицер, сделав акцент на слове "их".

В ответ Меткий ничего не сказал и лишь натянул на себя маску. Теперь он в точности напоминал военных сталкеров, работавших в интересах Министерства обороны и чья личность скрывалась от посторонних глаз. Подобные специалисты имелись на любой базе возле Периметра, так что ничего удивительного в этом не было. Сам же подлинный статус Меткого оставался известен очень узкому кругу лиц.

Вместе они вышли из палатки и Меткий с большим удовольствием вдохнул подувший ветер и на какое-то время терзавшие его мысли спрятались вглубь под корку, в отдаленные файлы памяти. Спрятались, но не исчезли. Ровным шагом, не привлекая к себе внимания, вдвоем они прошли мимо специально возведенных пневмопалаток и биолабораторий, куда приносили артефакты, добытые завербованными старателями в Зоне. Царила напряженная атмосфера – странная даже с учетом всех местных условий. В воздухе ощущалась наэлектризованность, чувствовать которую сталкеру было также важно, как и уметь определять границы аномалий. Объяснить словами возникшее ощущение практически невозможно, но для опытного ходока оно являлось вестником, который смертельно опасно игнорировать. Какая-то неведомая сила как бы пыталась не дать Меткому идти в конечный пункт назначения, куда его вел офицер ГРУ. На секунду даже появилась сумасбродная идея попытаться сбежать, но здравый смыл ее тут же прогнал, дав понять, что вздумай Меткий совершить подобную глупость, то его бы незамедлительно арестовали – каждый шаг сталкера контролировался системой видеонаблюдения, чьи камеры он заприметил как только в первый раз вышел из палатки после теста на полиграфе. Причем, насколько мог судить сталкер, у камер отсутствовали мертвые зоны, а стало быть, возможность незаметно скрыться попросту исключалась, не говоря уже про побег из базы. Он дал слово, напомнил себе Меткий, значит, сдержит его. Отродясь не было по-другому.

Где-то вдали послышались мощнейшие раскаты грома, но явно необычного, как сразу понял сталкер. С таким треском срабатывает какая-нибудь очень мощная электра или ее редкий подвид – тесла, когда наблюдается эффект обратных молний, порой уходящих от земли до нижних и самых тяжелых туч.

– Это местный дозор, – произнес шедший чуть впереди офицер, словно догадался о мыслях сталкера. Как успел заметить Меткий, он тоже надел маску. – Они иногда из гранатомета или крупного пулемета дают залп по аномалии, чтобы та сработала до того, как впитает энергию от очередного Выброса. Если этого не сделать – пиши пропало. Может усилиться раз в десять и сработать совсем рядом с базой. Видал я такое: вся аппаратура глушится как при близком ядерном взрыве.

Меткий ничего не сказал в ответ и лишь про себя отметил верность своей догадки.

«Умно», – подумал сталкер, проходя мимо расставленных палаток маскировочной раскраски. К своему удивлению он обнаружил, что офицер повел его не к самой большой из них, где по логике обычно находится штаб, а к неприметной, на первый взгляд, палатке. Войдя в нее, у закрытого от посторонних глаз входа их встретили двое весьма основательно вооруженных бойца. Грушник показал им свою «корочку» и бойцы в защитных костюмах для ближних рейдов расступились. Один из них открыл специальную зеленую пневмодверь, за которой шел ступенчатый спуск вниз по специальному проходу, будучи явно элементом целого пневмокаркасного модуля.

«А они полны сюрпризов»

Лестница уходила метров на шесть вниз до еще одной пневмодвери, закрывавшей вход, как предположил Меткий, в довольно крупное помещение. Реальность оказалась еще более неожиданной. Когда сопровождавший его офицер вошел внутрь, сталкер прошмыгнул за ним и на несколько секунд остолбенел; внушительное помещение при желании могло вместить целую роту солдат. Служившее чем-то вроде ни то склада, ни то подвала в дозоновские времена, подземное место переоборудовали под нечто вроде штаба, куда перетащили огромную военную пневмопалатку с нагревателем, мирно жужжащим в углу, вследствие чего здесь можно было находиться даже в футболке. Не забыли протянуть и электричество. К потолку, к слову, возвышавшемуся метра на три, прикрепили специальные лампы, от которых в стену тянулись провода в закрытые каналы электропитания и в результате освещение полностью соответствовало едва ли ни всем нормам. Ровными рядами стояли стулья, где уже сидело несколько десятков человек. Кто-то из них повернулся к вошедшим и Меткий сразу узнал среди присутствовавших командира отряда спецназначения. Тот, как заметил сталкер, тоже понял, кто вошел и сделал небольшой кивок головой. С ним были еще несколько бойцов, чьи лица запомнились сталкером в момент пребывания в крупногабаритном тайнике там, за Периметром. Сопровождавший Меткого офицер показал в сторону одного из стульев, куда сталкер и умостился. Никто из других присутствовавших в помещении не был ему знаком и он лишь незаметно окидывал взглядом шнырявших туда-сюда военных и прочих специалистов, о смысле присутствия которых можно было только догадываться. Стоял небольшой гул перешептывания, кое-кто сидел в молчаливом ожидании, другие негромко обменивались мнениями по только им известным темам. Меткий по лицам он сумел определить, что внутри находилось много оперативников. Удивительно, но даже сейчас сталкер с высокой вероятностью мог сказать, есть ли на человеке отпечаток Зоны или нет. Причем, человека не просто побывавшего одной ногой за Периметром и обратно, а настоящего ходока, жившего там хотя бы какое-то время. Зона оставляет странный и трудноуловимый отпечаток на любом человеке, решившем, будто способен бросить ей вызов. Было ли это шестым чувством, интуицией или пресловутой сталкерской «чуйкой» он не знал, но по какой-то причине практически сразу мог узнать тот особый след, оставляемый Зоной.

"Значит, здесь большинство сталкеры-оперативники, – подумал Меткий. – Минимум двадцать пять или тридцать человек. Если все эти люди специалисты по Зоне, то должно быть их тут чуть ли не половина из всех имеющихся. Дьявол... На кой им сдалось использовать сразу столько опытных оперативников в одной операции? Они же могут потерять львиную их долю и вообще лишиться возможности проводить вылазки в Зону хрен знает на сколько месяцев, если не лет. Хм... Чтобы они не затеяли, но конечная цель должна стоить такого риска"

Из-за пневмодвери послышались шаги и вскоре внутрь вошли трое офицеров, один из которых был знакомый Меткому генерал Николай Селезнев. Последний спешно подошел к белому полотну, которое, как выяснилось, являлось экраном, куда проецировалось изображение со стоявшего в первом ряду проектора. Наблюдать Селезнева в полевой форме без знаков отличия было необычно, на что и обратил внимание Меткий, испытывая непонятный дискомфорт, сидя здесь на стуле. Он уже давно отвык от подобных совещаний, а уж таких и подавно. Обычно все его задания присылались ему на КПК по выделенному спутниковому сигналу, пережатому в виде закодированного импульса электромагнитных волн. Присутствовать на вводном инструктаже ему доводилось много лет назад, когда в специальном зарытом лагере ГРУ для подготовки агентов в Чернобыльской аномальной Зоне собрали с дюжину таких же, как он – потенциальных смертников.

"Интересно, кто-нибудь из них еще жив?", – подумал Меткий, глядя как один из офицеров настраивал проектор, пока на экране не появилась карта Зоны. Селезнев стоял чуть в стороне, дожидаясь, когда все будет готово к вводному инструктажу предстоящей операции. Рядом с ним стояла еще пара человек, как догадался Меткий, из охраны или что-то вроде того, смотревших на всех без явного подозрения, но контролировавших все происходящее внутри подземного помещения. Наконец, по окончанию приготовлений, первым вышел среднего роста лысоватый военный.

– Товарищи солдаты и офицеры, – сложив руки за спиной, он обратился к собравшимся неожиданно мощным басом, – позвольте представиться для тех, кто со мной не знаком. Полковник Платов Александр Борисович, ответственен за проведение всех операций спецподразделений ГРУ в Зоне. Не буду произносить никаких длительных вступлений и скажу только одно: предстоящая операция полностью засекречена, с исключением любой утечки информации. Абсолютно все, что вы услышите здесь, не подлежит разглашению. Любая утечка – сознательная или нет – будет наказываться с максимальной жесткостью.

Полковник сделал небольшую паузу, чтобы слова дошли до каждого. За пределами ограниченного круга служб мало кто знал, что в реальности на территории Зоны и в двадцати километрах от нее в секторе ОДКБ действовал особый режим, недавно введенный российским руководством. Он включал в себя одновременно военное и чрезвычайное положение с отдельными засекреченными пунктами, о которых ничего не было известно широкой общественности. Более того многим, кто каким-либо образом совершал серьезные проступки в Зоне или на территории ограниченного доступа – те самые двадцать километров от Периметра – узнавали о существовании засекреченных пунктов только на заседании закрытого спецтрибунала, с ужасом выслушивая вердикт, в котором обвиняемого приговаривали к смертной казни. Спецподразделениям это разъяснялось еще до того, как они забрасывались в Зону, поэтому ни для кого подобные запугивания не были в новинку, однако полковник вынужденно вновь напомнил правила. На лицах каждого из спецов отразилось полное понимание всей ответственности за свои действия. Внимательный и живой взгляд Платова словно изучал слушателей и когда полковник посчитал, что информация аудиторией принята к сведению, он продолжил.

– Сведения, которые вы услышите дальше, добыты ценой огромных усилий и риска, а потому мы не имеем права дать малейшую слабину в предстоящей операции, равно как и не выполнить поставленную задачу. Более подробно о миссии доложит генерал-майор Селезнев Николай Федорович, специально прибывший на эту базу. Прошу вас, товарищ генерал-майор.

Платов жестом пригласил Селезнева занять его место и передал ему небольшой черный пульт для переключения слайдов. Генерал пробурчал нечто вроде "благодарю" и встал слева от экрана. Своими утонченными чертами лица он диссонировал с коренастым полковником.

– О мерах вас уж предупредили, поэтому я сосредоточусь непосредственно на целях операции, – сказал Селезнев, заметив поодаль Меткого в маске. – По имеющейся информации на территории Чернобыльской аномальной Зоны существует область, которую условно назвали сверхразломом. Его местоположение было установлено, а координаты соответствуют данной локации.

Генерал нажал на кнопку и слайд сменился другим, где показывался увеличенный участок северных территорий Зоны, с нанесенными обозначениями.

– Это, – Селезнев обвел часть карты красной точкой от луча встроенной в пульт лазерной указки, – локация, где по нашим сведениям должен находиться сверхразлом. Как мы полагаем, со спутников или с помощью авиации обнаружить его невозможно – в противном случае мы бы узнали о его существовании значительно раньше. Вероятно, данный объект возник в ходе серии подземных толчков в феврале текущего года. Их зафиксировали сейсмические станции по всему миру, однако никакой информации о появлении сверхразлома мы не получали, а главное до недавнего времени мы не имели представления о его значимости. Последние сведения, добытые, в том числе, и вами, позволили сделать вывод, что сам сверхразлом является входом в сеть пещер, среди которых находится... – Селезнев немного замялся, словно пытаясь подобрать нужные слова. – Мы называем его Альфа-источником. По оценке наших специалистов, он представляет собой квазиорганическую форму жизни, способную генерировать пси-излучение столь высокой мощности, какое нигде и никогда не фиксировалось. Спектральный и временной анализ излучения показал способность объекта эволюционировать с переходом в так называемую активную фазу. Что произойдет в случае ее наступления – неизвестно. Времени в обрез: аналитики считают у нас есть сутки, от силы – двое. Также есть данные о возможной попытке со стороны американских спецслужб взять под контроль Альфа-источник до того, как он перейдет в эту активную фазу. Существует ряд фактов, свидетельствующих о наличии у них устройств, наиболее близких по способу действия к средствам радиоэлектронной борьбы с той разницей, что глушиться будет не источник радиоволн, а источник пси-волн. Естественно физически эти излучения кардинально отличаются, но принцип глушения схож: создание помех внутри Альфа-источника и, как мы полагаем, контроль над его активностью. Руководство считает, что американцы не смогут добиться такого результата либо в маловероятном случае успеха постараются использовать этот пси-источник в своих целях. Как мы полагаем, оба варианта представляют стратегическую угрозу национальной безопасности России, а значит, наша задача ее ликвидировать любой ценой.

Снова настало молчание, всегда сопутствовавшее перевариванию важной информации. Меткий был удивлен услышанным и в голове у него быстро вставали на место разрозненные пазлы, из которых он старался выстроить единую картину происходящего хотя бы на основании имеющихся у него сведений.

"Значит, наймиты по заказу американской разведки собирали сведения об этом Альфа-источнике с целью его каким-то образом использовать, а мы немного испортили им праздник. Угу. Но что это за объект такой? Пси-излучение свойственно некоторым видам мутантов типа контролера или мозгоедов, иногда им сопровождаются отдельные виды аномалий. Возможно, есть явления, н е отождествленные ни с чем известным. Но этот сверхразлом, существующий – сколько? – около девяти месяцев и пси-излучатель .. . Стоп! Я вроде бы помню то землетрясение. Точно, было такое. Тогда разведотряды «Долга» пускались в рейд в расчете найти хоть какую-нибудь зацепку о причине тряски . Кое-кто вроде бы даже предположил, что шарахнула новая аномалия и поговаривали о невиданных артефактах, но последнее больше напоминало слухи. А вот, что точно было, так это утечка из стана командования долговцев о потере чуть ли не трети от всех разведотрядов. Помню-помню... Косматый что-то об этом ворчал. Так вот, стало быть, с чем все связано"

Мысли Меткого были прерваны вопросом кого-то из толпы и голос сталкеру был хорошо знаком. Он принадлежал командиру отряда грушников.

– Насколько высока степень достоверности информации? На основании данных скольких источников ее получили?

Селезнев понимающе покачал головой.

– Информацию мы поучили от нескольких источников, – пояснил он. – Первый источник – это результат вашей работы. Полагаю, поскольку здесь присутствует сводная команда, состоящая сразу из двух групп глубокой зональной разведки, то вы все должны знать следующее: вас здесь собрали не только потому, что вы лучшие из тех, кто имеет опыт рейдов в Зоне и одни из лучших вообще. Каждая из ваших групп в последнее время выполняла задачи, напрямую связанные с целью грядущей операции. Именно благодаря вам мы смогли собрать столь необходимую информацию и на основании ее анализа прийти к тем выводам, о которых я говорил. Соответственно, с учетом предоставленного всем допуска к совершенно секретной информации, для большей ясности я введу в курс дела присутствующих, суммировав все, что нам известно.

Естественно, Селезнев не имел права раскрывать всего, о чем он знал – слишком много стояло на кону, чтобы допустить даже малейший шанс утечки. Но здесь офицер ГРУ столкнулся с очередной особенностью обеспечения безопасности: невозможно решить поставленную задачу без допуска к необходимому минимуму сведений ее непосредственных исполнителей. С другой стороны они не должны знать сверх того, что необходимо для выполнения миссии.

– Ваша группа, майор Егоров, сделала огромный вклад в наше общее дело, – продолжил генерал, указав на задавшего вопрос офицера. Меткий повернул в сторону Егорова голову и про себя усмехнулся. "Ну вот и познакомились, товарищ майор". – Некоторое время назад в Зону была заброшена группа наемников из частной военной компании MPRI, выполнявшей задание по заказу американских спецслужб. По нашим данным за проведением операции стоит ЦРУ и РУМО. Благодаря добытой информации, нам стало известно о местонахождении наемников в одном из заброшенных военных объектов на территории Зоны. В ходе спецоперации часть из них была ликвидирована, другая сумела скрыться в неизвестном направлении. Однако передаваемые ими сведения своим кураторам удалось перехватить и это самое главное. Они как раз касались местоположения Альфа-источника и регистрации результатов его активности. Добытые данные – огромное достижение, поскольку дает серьезное политическое преимущество. Впрочем, как этим воспользоваться будут решать на самом верху. Кроме того, мы обладаем и своими данными по излучению Альфа-источника и с их помощью сумели локализовать его местоположение. Наконец, последнее.

И снова все заметили, как генерал замялся, как бы опасаясь произнести чего-нибудь лишнее.

– У нас в Зоне находится свой исследовательский комплекс. Не вдаваясь в подробности его работы, могу лишь сказать, что именно там были получены первые данные о существовании Альфа-источника. Однако внутри комплекса имело место предательство со стороны этого человека, если его вообще можно так назвать.

Селезнев нажал на кнопку на пульте и на экране появился новый слайд с изображенным мужчиной среднего возраста и сосредоточенным взглядом темно-карих глаз. Его скулы слегка выпячивались, придавая ему какое-то слегка злобное выражение лица.

Меткий едва не потерял дар речи. Не будь на нем маски, то кто-нибудь мог заметить его отвисшую челюсть. С экрана на него смотрело лицо призрака, словно забытое им много лет тому назад.

"Скиф?! Я... я не верю своим глазам ! "

В голове началось что-то невообразимое. Практически мгновенно в памяти восстановился его первый рейд с Косматым, гибридная аномалия, несколько ходоков, предавших своего товарища и... Скиф. Именно так представился этот человек. Он вспомнил и свой разговор с ним, едва не переросший в драку, и слова этого военного сталкера, навсегда врезавшиеся в память Меткого. Он совершенно точно не мог перепутать такого ходока с кем-либо другим. Тем временем Селезнев продолжил.

Назад к карточке книги "Архивраг. Книга четвертая. Максимальные ставки (СИ)"