Текст книги "Архивраг. Книга четвертая. Максимальные ставки (СИ)"

Автор книги: Константин Стригунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 24 (всего у книги 51 страниц)

"Это прекрасно", – такой была последняя внятная мысль Броуди, прежде чем где-то над пещерой прозвучал гром, от которого ее стены и своды рухнули градом камней и обломков, навсегда отправив сержанта во тьму.

***

В наушниках раздался голос оперативника, но в запале боя он не сразу понял, что тот орал в гарнитуру.

– Сейчас взорвется!

Ален повернул голову назад и увидел, как один из трех бойцов направлялся к ним, едва успев отбежать от выпадов огромных отростков хищной растительности.

– Где остальные?! – выкрикнул Колби, увернувшись от очередной зубастой мерзости. Он уже знал ответ.

– Их больше нет, – на выдохе сказал боец и присоединился к остальным. Его слова услышали все. В этот момент частота атак хищных растений увеличилась и теперь бойцов атаковали сразу десятки щупальцев-ветвей, пытавшихся ухватить их и затащить в кошмарную чащу.

– Они напирают! – орал Спектр-три. – Если то, что ими управляет не сдохнет, нам всем конец!

Ален не успел ответить и пригнулся от неожиданного звука взрыва за спиной. Он обернулся назад. Все здание с чудовищным грохотом провалилось под землю, подняв в воздух клубы пыли и дыма. Подземный взрыв, как и рассчитывал Колби, действительно сумел обрушить сеть туннелей, в считанные секунды образовав гигантский котлован, куда провалилась железобетонная груда сооружения, ставшая могилой для трех его человек. Земля под ногами еще несколько секунд ходила ходуном как от небольшого землетрясения. Удивительно, но постройка лишь частично развалилась и почти целиком ушла ниже уровня земли.

– Смотрите, они больше не шевелятся! – крикнул кто-то из оперсталов и все обернулись. Невероятная в своем устрашающем виде огромная масса аномалофлоры теперь застыла на месте. Кое-где длинные ветви-щупальца с жуткими челюстями на концах безжизненно падали на землю, сваливаясь в одну огромную груду тошнотворной органики.

– Получилось! – раздался голос Спектра-три. От удивления оперативники пооткрывали рты и застыли на месте. Оглядевшись по сторонам, им всем стало заметно, как огромное кольцо хищного леса теперь с хрустом опадало и это зрелище поражало своей грандиозностью. Возвышавшиеся на двадцать и более метров чудовищно видоизмененные деревья рухнули на землю, давя и ломая своих более мелких сородичей. Так продолжалось пару минут пока, наконец, треск и гул не прекратился, зафиксировав смерть очередного безумия Зоны. Наступила зловещая тишина.

Продолжая наблюдать за невиданной прежде сценой гибели целого массива гигантского коллективного организма, Колби скомандовал двоим из группы.

– Вы оба – проверьте!

Оперсталы осторожно подошли к одному из огромных отростков, направив в его сторону свое оружие, но сгруппировавшись таким образом, чтобы в любой момент отпрыгнуть назад. Впрочем, как выяснилось буквально через несколько секунд, в этом не было никакой необходимости; по всем признакам огромный ствол, усыпанный десятком зубастых ртов овальной формы, был мертв, хотя стопроцентной гарантии дать никто не мог. Надев глушитель, один из бойцов выпустил в него короткую очередь, однако безрезультатно – древовидное существо было либо мертво, либо впало в какое-то состояние, сродни анабиозу.

– Никакой реакции, – доложил второй из оперсталов.

– Ясно, – ответил Колби. Его все еще продолжало колотить от выброса адреналина. – Спектр-три, доложить о потерях.

– Четверо погибли. Из них трое внизу, под зданием, один в бою с растениями. Несколько человек получили незначительные ранения.

Чувствуя, как внутри все свирепело, Колби закинул за спину автомат и, найдя глазами проводника, направился к нему. Серегин еле стоял на ногах, но все еще продолжал держать в руках свой автомат. Лишь в самый последний момент он заметил, как к нему подошел командир группы и одним отработанным ударом ноги свалил его прямо на один из неподвижно лежавших отростков. Не успев оправиться, полковник дернулся назад, но увидел перед собой дуло пистолета. Ледяным голосом с металлическими нотками Колби отчеканил каждое слово:

– Либо ты назовешь координаты сверхразлома либо умрешь. Здесь и сейчас.

Продолжая тяжело дышать через свой противогаз, Серегин некоторое время смотрел в частично скрываемое противогазом лицо оперативника. Лишь его глаза были видны через смотровое стекло, в которых горела неподдельная ярость. Полковник понимал неизбежность этого момента и весь вопрос заключался лишь где, когда и при каких конкретных обстоятельствах его постарались бы заставить под давлением выдать самую главную информацию. Но теперь он поймал себя на мысли, что скрывать ее дальше просто не имело смысла. Полковник устал за последнюю неделю. Очень устал. В какой-то мере ему уже было наплевать и на себя, и на исход операции. Даже безжалостный взгляд американского оперативника его не страшил, хотя в другой раз все было бы по-другому. В то же время нечто внутри Серегина подсказывало, что командир группы не нажмет на курок.

– Пятьдесят один градус, тридцать две минуты, пятьдесят восемь целых и три десятых секунды северной широты. Двадцать девять градусов, тридцать шесть минут, пятьдесят пять целых четыре десятых секунды восточной долготы.

Колби продолжал смотреть на проводника немигающим взглядом, держа палец на курке. У него еще не было таких больших потерь на первом этапе операций. Он мог убить этого агента и, наверное, должен был. Нажми он курок – и никто из остальных членов группы не расскажет командованию об этом. Тело проводника можно уничтожить в любой подходящей аномалии и все концы в воду. Внутри сошлись в невидимой битве сразу две противоположности и ни одна из них не хотела уступить другой. Палец чуть сильней надавил на курок, а рука все также твердо держала пистолет. Осталось сделать выбор и Колби с удивлением обнаружил, что стал перед ним в который раз. Поколебавшись, он уже понял, какое решение примет двумя секундами позже.

***

Н а с т о я щ е е

Вашингтон, округ К олумбия

Работа в офисе ФБР кипела, не переставая – возложенное задание руководством не могло ждать, поэтому оперативная группа работала в две смены по двенадцать часов. Главным атрибутом помещения, где велась практически любая оперативная деятельность, была висевшая белая доска с прикрепленными фотографиями всех лиц, которые подозревались в связях с разрабатываемым объектом. От фотографии с изображением умного и волевого лица одной немолодой женщины тянулись начерченные синим маркером стрелки к нескольким другим фотографиям, полученным за последние пару дней. Один из спецагентов внимательно смотрел на все эти снимки, словно пытался в них увидеть упущенную ранее связь.

– По этим двум у нас что-нибудь есть? – спросил он своего напарника, сидевшего за столом и что-то усердно искавшего в базе данных в ноутбуке. Тот поднял голову и кивнул, мол, не расслышал.

– Двое сотрудников из группы, которой она руководила, – с раздражением уточнил стоявший у доски спецагент. – Проснись, Майк.

– Ах да, извини. От такого количества информации у меня голова плохо соображает... По этим двум ничего нет. Только у того, что помоложе, Эванса, кажется, были проблемы с выплатой ипотеки, но, судя по документам, он разобрался с этой историей еще три года назад. Второй так и вовсе невинен, как Мать Тереза.

Он откинулся на спинку стула и ручкой почесал висок.

– Мы практически так ничего и не смогли накопать, верно? Хоть бы одна зацепка...

Ответить ему стоявший спецагент не успел из-за вихрем влетевшего в кабинет третьего сотрудника, прикрепленного к оперативной группе.

– Сэм? – с удивлением одновременно вскрикнули оба фэбээровца.

– Не ожидали тебя увидеть так скоро, – признался сидевший сотрудник.

– Кажется, у нас кое-что есть, – запыханно произнес Сэм и положил на стол распечатку. – Только что получил ответ на запрос из налоговой службы о Кэйти Хейл. Пришлось выдумать историю о финансовых махинациях.

– И? – хмыкнул стоявший возле доски спецагент и подошел к столу.

– Сами смотрите, – ответил Сэм и дрожащими руками протянул нужный лист сидевшему коллеге. – Вот!

Взяв документ, тот быстро пробежал по нему глазами.

– Не вижу ничего особенного, – произнес Майк, оторвав взгляд от распечатанного листа. – Да ты в конце посмотри, – нетерпеливо сказал Сэм и платком вытер взмокший лоб.

– Так и здесь ничего такого нет... Хотя... Джеф, взгляни.

Сбоку встал напарник и два взгляда застыли на двух самых нижних строках. Вместе они еще раз прочли отрывок, на который обратил внимание Сэм.

– Постой-постой, – скороговоркой произнес Джеф и ткнул пальцем в лист. – Когда это случилось?

– Четыре года назад, – ответил Сэм. – Тогда никакого магазина у нее не было, зато висел долг за дом.

– Сколько? – уточнил Майк.

– Шестьдесят тысяч.

– Неслабо, – присвиснул Джеф и, выпрямившись, скрестил руки на груди. – Источник?

– В том-то и дело, что я так и не нашел откуда мисс Хейл могла взять столько денег сразу! – развел руками Сэм.

– То есть ты хочешь сказать, что на тот момент у нее не было даже своего дома, а спустя всего четыре года она обзавелась бизнесом и объяснить, как она сумела добиться такого успеха мы не можем?

– Именно так, Майк, – кивнул Сэм. – Но и это еще не все.

Он достал из внутреннего кармана пиджака флэш-карту. Сэм протянул электронный носитель Майку.

– Здесь запись с камеры видеонаблюдения недалеко от ее магазина. Ее установили всего месяц назад и направлена она как раз в ту сторону улицы, где находится вход в магазин Хейл.

Взяв из рук флэшку, Майк вставил ее в USB-разъем и через полминуты все внимательно уставились на экран, на котором был запущен ролик, записанный с камеры наружного наблюдения.

– Начни с момента времени четыре часа сорок шесть минут, – сказал Сэм. Майк немедленно навел курсор куда надо и щелкнул мышью. Спустя несколько секунд в кадре появилась женщина, которая сначала некоторое время рассматривала стоявшие бутики на правой стороне улицы. Качество изображения было достаточно высоким, чтобы без особого труда рассмотреть ее лицо.

– Так это же Джанет Френсис! – слегка вскрикнул Джеф.

– Да, – подтвердил Сэм, – смотрите дальше.

Чуть позже женщина на видео перешла на другую сторону авеню и после некоторой заминки вошла в бутик Кэйти Хейл.

– Значит, за последнее время у них был контакт, – заключил Майк.

– Верно, – кивнул Сэм и выпрямился. – Она пробыла там около сорока минут.

Майк быстро щелкнул на проигрывателе и вот уже Френсис с пакетами уходит из бутика в противоположную от камеры сторону.

– Думаешь, информация Фостера подтвердилась? – спросил Джеф и повернулся к Сэму.

– Не знаю, но совпадение действительно довольно странное.

– Ты все еще веришь в совпадения? – усмехнулся Майк. – Давно пора понять, что совпадение – это вовремя не выявленная закономерность.

– Тут ты прав, – согласился Сэм и налил себе в кружку с кофе воды из электрочайника. – Но нам нужны доказательства. Кто знает, почему эта Хейл сумела найти шестьдесят штук? Вдруг ей эти деньги подарил какой-нибудь объявившийся состоятельный родственник или тайный воздыхатель, а она не задекларировала этот доход. Преступление? Да. Но к нашему делу оно может не иметь никакого отношения.

– Согласен, – кивнул Майк, вертя пальцами ручкой. – Нужно проверить всех ее родственников, которых... – Он посмотрел в досье. – Их не так-то уж и много – двоюродный брат в Арлингтоне и дядя из Лонг-Айленд. Последнему семьдесят шесть лет и он проводит остаток своих дней в доме престарелых под опекой социальных служб. Больше никаких сведений о ее родственниках нет.

– В любом случае она должна обосновать происхождение такой круглой суммы денег, – сказал Джеф, засунув руки в карманы брюк.

– Это верно, – согласился Майк, – но сумеем ли мы доказать, что она и есть тот самый связник – вот, в чем вопрос. Впрочем, полагаю, нам есть, что сказать Фостеру.

Остальные двое согласно кивнули.

***

Штаб-квартира СВР, Ясенево

В эту ночь, как понял Василий Клюев, не спал не только он. По пути домой по закрытой линии с ним связался лично Директор Службы внешней разведки Евгений Фадеев и, как и предполагал второй человек в системе ГРУ, обсуждение вопроса не требовало отлагательств. Поэтому Клюев дал команду своему водителю развернуться и ехать в здание, в котором до распада Советского Союза располагалось Первое главное управление Комитета государственной безопасности – всемогущей спецслужбы, служившей верой и правдой своей стране до самого ее распада. Четверть века назад огромная структура точно также, как и некогда могучая единая Родина, пала жертвой предательства в высших эшелонах власти стаи врагов народа, которые ради шкурных интересов стать собственниками развалили сверхдержаву, о чем напомнил себе Василий Александрович. Он никогда не простит им сотворенное с его страной и сожалел, что четверть века назад не обладал нужными полномочиями. Хотя, что могла сделать военная разведка, не имевшая агентуры внутри Советского Союза? Все ее аналитические отчеты – как всегда наивысшего качества – в конечном итоге уходили в пустоту, потому что там, наверху, почти не осталось никого, кто мог адекватно оценить всю тяжесть положения страны и рассмотреть среди перестроечной смуты грядущую катастрофу, которой еще не знала история. Ветер перемен не принес того облегчения, которого ждали многие дезориентированные граждане огромной страны, напротив, последовавшие изменения обернулись кошмаром, тянувшимся вот уже двадцать пять лет. Тотальная разруха едва ли не во всех сферах жизни новой России под шепот иностранных «советников» преподносилась лжецами новой эпохи как благо, ввергая великую страну в дебри непроглядной тьмы. В одно мгновение черное стало белым, а белое – черным. Все, во что верили миллионы, вдруг было названо ложью, Идея справедливости оказалась попрана, а во главе всего стал культ денег и наживы. Удивительно, подумал генерал, как быстро люди деградируют, если их поставить в систему лживых ценностей. Огромные массы в считанные годы из могучей созидающей силы превращались в разобщенное, атомизированное стадо – озлобленное, униженное и нищее. А ведь всего-то, чего смогли добиться внешние и внутренние враги Советского Союза, так это лишить народ и его элиту цели. Ведь что есть человек без цели? Ничто. Пустая оболочка, обломанная ветка, упавшая в бурный поток воды и мчащаяся по течению – авось к берегу прибьет или затянет в водоворот. А что есть общество без Цели? Кошмар наяву. Если саморазрушение одного человека на фоне миллионов можно не заметить, как микроскопическую флуктуацию, случайный выброс на социальном графике, то когда без цели остаются миллионы их созидательная сила постепенно сменяет свой знак с плюса ни минус и превращается в саморазрушение. Безыдейное общество как человек в состоянии невесомости – не знает где верх, а где низ – он не понимает, куда ему двигаться, не ясно от чего нужно отсчитывать направление. Точно также без системы координат человек не понимает, куда ему идти, где он находится. Лишив целое общество системы отсчета и великой Цели, оно перестало понимать, что есть хорошо, а что плохо, критерии добра и зла становятся размытыми и нечеткими. То, что раньше по всем правилам и нормам было табуировано, теперь же само стало нормой. В этом и состояло самое чудовищное преступление перестроечной шушеры и их идейных наследников в постперестроечное время – они лишили людей Цели и системы координат, лишили образа будущего, без которого никакое подлинное развитие невозможно в принципе. Кое-кто теперь пытался ввести в заблуждение массы, утверждая, будто патриотизм – это и есть та самая идея. К сожалению, как успел убедиться Клюев, такая примитивная ложь и подмена понятий сумела проникнуть в сознание очень многих людей, в числе которых были и его знакомые. Они элементарно не понимали, что патриотизм не задает образ будущего, он, если угодно, энергия. Не имея идеи, своего проекта развития, а значит и цели, энергия не имеет точки приложения, вектора и цели, куда ей следует двигаться. Любовь к своей Родине условие необходимое, но совершенно недостаточное для того, чтобы страна и ее народ развивались. Для этого нужна великая Цель, Смысл, которые задаются Идеей. Без нее никакое развитие немыслимо. Но Клюев твердо знал, что Россия найдет в себе силы выйти из того тупика, в который ее затягивала безыдейность и те, кто был заинтересован в сохранении текущего status quo. Пока нужный момент не настал и генерал это понимал, но он твердо для себя решил, что в час "Х" не останется в стороне, когда потребуется действовать и вернуть своей стране, своей Родине ее будущее.

За этими мыслями Клюев не заметил, как машина с МКАДа подъехала к первому КПП при въезде к зоне ограниченного допуска, где он быстро прошел процедуру идентификации. Поднялся шлагбаум и машина с тихим гулом проехала на территорию комплекса зданий Службы внешней разведки. Генерал напомнил себе, что уже давненько не заезжал сюда и обратил внимание на два башенных крана рядом с высоченным двадцати двух этажным корпусом штаб-квартиры. Впрочем, определить какое именно сооружение возводилось на территории разведслужбы он не смог из-за перекрывавших вид строений и деревьев. Подъехав к главному входу основного здания, Клюев вышел из машины и попал внутрь штаб-квартиры, а еще через несколько минут вошел в просторный кабинет Директора. Евгений Федорович Фадеев лично встретил своего коллегу из военной разведки и после обмена рукопожатием они в неформальной обстановке сели рядом за длинным столом, за которым могло свободно уместиться десятка два человек.

– Чаю, Василий Александрович? – спросил Фадеев.

– Спасибо, но я бы предпочел перейти к делу, – произнес заместитель начальника ГРУ. – Если честно, сейчас мне не хочется ни пить, не есть.

– Понимаю, – закивал головой Фадеев, – сам такой же. Тогда, полагаю, нам есть, о чем поговорить.

На какую-то секунду Клюеву показалось, что во взгляде серых глаз Директора читалась тяжесть от перипетий последних дней. Генерал и сам ощущал нечто подобное, когда дело касалось его агентов, ведь на кону стояла жизнь человека, который оказался пойманным контрразведкой враждебной страны. Конечно, Клюев прекрасно понимал, что обнаружение агента СВР стало следствием действий ГРУ, которое совершенно непреднамеренно навело на след агента американские спецслужбы, однако это ничего не меняло. ГРУ было в долгу у своих коллег с Ясенево и для них вызволение агента являлось делом чести, как и для политической разведки. Естественно, при условии, если это вообще возможно, напомнил себе Клюев, и вздохнул.

– Мне буквально полчаса назад звонил Президент, – сообщил Фадеев.

– Ну и каково мнение Верховного? – взволнованного спросил Клюев, вмиг ощутив прилив сил от вызванной к жизни словами Фадеева надежды на возможность спасти человека.

– Мне дан прямой приказ заняться делом ее освобождения, – сообщил Директор и в раздумьях чуть запрокинул голову вверх.

– Ее?! – еще больше удивился генерал и на пару секунд застыл с отвисшей челюстью. Только потом он спросил: – Агент – женщина?

– Да, – утвердительно кивнул Фадеев, – и мы не знаем где она сейчас находится. Пока в СМИ информация об этом еще не просочилась, но это дело времени. Поэтому я вам говорю сейчас.

Клюев сцепил пальцы рук и некоторое время смотрел куда-то в сторону, погрузившись в глубокие раздумья. Евгений Федорович не нарушал вдруг образованную тишину, словно боялся помешать ходу мыслей генерала.

– Кем она работала? Хотя... – Клюев отрицательно покачал головой. – Не отвечайте. Сейчас в этом нет уже смысла. Лучше спрошу о другом. Известно ли что-нибудь о ходе расследования в отношении нее?

Фадеев с сожалением развел руками.

– Только самое общее. Дело ведет ФБР, но в сотрудничестве с ЦРУ. Местоположение ее мы скоро узнаем, вот только что это даст?

Свой риторический вопрос Директор больше адресовал себе и отвернул взгляд в сторону. Помолчав, Клюев спросил:

– По вашему мнению, у нас есть шанс ее вытащить оттуда?

– Скорее всего, нет, – с сожалением признался Фадеев и опустил взгляд. – С учетом ее уровня подготовки, знаний и выданной нам информации... Если докажут вину ей будет грозить смертная казнь.

Сглотнув, Евгений Федорович посмотрел в глаза генералу.

– За десять минут до того, как я вам позвонил, Президент лично выразил надежду, что нам удастся найти способ вытащить женщину из рук ФБР.

Он чуть пристально посмотрел на второго человека в иерархии ГРУ.

– Насколько я понимаю, Управление обладает некоторыми сведениями, способными серьезно помочь в данном вопросе, верно?

Теперь очередь отвернуть взгляд настала за Клюевым и он некоторое время размышлял над сказанным. Обсуждая эту тему с его прямым начальником Кириллом Остаповым, они оба пришли к выводу о необходимости помочь коллегам из Ясенево, но в то же время такой жест неизбежно вынуждал поделиться частью совершенно секретной информации, что тяжело давалось любой спецслужбе.

«Мы в долгу перед ними», – напомнил себе Клюев и сделал утвердительный кивок головой. Согласие он ранее получил у начальника военной разведки.

– Можете на нас рассчитывать, Евгений Федорович. Я лично займусь этим делом.

– Надеюсь, вы понимаете необходимость некоторых подробностей для нашего плана...

– Разумеется, – остановил его рукой Клюев. – Предлагаю создать совместную группу для анализа всей информации, чье использование поможет вызволить эту женщину.

– Безусловно. Я дам соответствующее распоряжение, – согласился Фадеев. – Понадобится тесная координация с Кремлем и МИДом. Вероятно, идея вытащить агента была вложена в голову Президенту Соловьевым – тот умеет находить очень удачные моменты.

– Соглашусь с вами. Кстати, думаете, стоит признавать ее нашим человеком?

Фадеев отрицательно покачал головой.

– В этом нет смысла. Здесь логичней использовать классическую схему. Они заявят на весь мир, что поймали "крота", мы, естественно, все будем отрицать. Затем начнутся подковерные переговоры и вот тут-то понадобятся наши аргументы. Так должно быть в теории. Но...

Директор замялся.

– Но? – повторил Клюев и выразительно посмотрел на него.

– Наверху хотят использовать наш козырь до выборов в США.

Глаза генерала округлились.

– Так ведь до них осталось три дня! – вскрикнул он. – Да и разве Дэмпси это понравится? Или вы...

Клюев осекся. Он все понял и вихрь мыслей завертелся у него в голове с ураганной скоростью. Фадеев все это время молча наблюдал за реакцией генерала, давая ему переварить услышанное.

– Вот поэтому аналитическая группа должна быть создана как можно скорее, – произнес Директор. – Придется разбудить Колесникова, если, конечно, он сейчас спит, а не ворочится от бессонницы после смены часовых поясов.

– А как же риски? – генерал скрестил руки на груди. – Если американцы смогут протянуть время, а Дэмпси победит, то он тем более откажется передавать ее нам.

– По нашим оценкам, он будет уязвим даже если агента не удастся вытащить до дня выборов и в случае победы действующего президента США. Там сейчас такая катавасия, что риск обнародования подобной информации для них будет не менее опасен, чем пуля, убившая Кеннеди. В общем, похоже, нам с вами, Василий Александрович, нескоро удастся вдоволь поспать.

– Признаюсь, о том, что такое "выспаться" я начал подзабывать, – сказал Клюев, пока его мозг подобно компьютеру прорабатывал варианты, но одновременно с этим умозаключения привели к новому вопросу.

– Тогда последнее, Евгений Федорович. Что если они еще не знают о причастности этой женщины к работе на нашу разведку? Я имею ввиду отсутствие у них улик для обвинительного приговора? Ведь в таком случае мы же сами ее выдадим.

– Вы совершенно правы, товарищ генерал. Только пришить к делу они это не смогут. Можете не сомневаться: даже если ее адвокат сумеет провернуть какую-то очень выгодную досудебную сделку, то покинуть страну ей не дадут. Любым способом. К слову, мы доподлинно не знаем, что с ней сейчас происходит и есть ли у нее доступ к адвокату.

Все еще пребывая в сомнениях, Клюев не стал все высказывать вслух. В конце концов, не будь той женщины все их усилия пошли бы насмарку.

– Хорошо, Евгений Федорович, – согласился Клюев. – Управление сделает все, что в его силах. К утру я подготовлю список людей. Думаю, трех человек от нас будет достаточно?

– Да, несомненно и... спасибо вам.

– Пока не за что, – встал генерал. – Я немедленно займусь этим.

– Все равно спасибо, – еще раз поблагодарил Фадеев генерала и уже после того, как они попрощались, Директор вслед ему сказал:

– Генерал, не сочтите за труд – передайте от меня благодарность Кириллу Петровичу.

Клюев кивнул.

– Непременно, – произнес он и вышел за дверь.

Оставшись один, Фадеев еще с минуту просидел за компьютером, молча обдумывая содержание беседы, а затем по закрытой связи набрал номер нужного человека.

***

З агородная резиденция президента США Кэмп-Дэвид, штат Мэриленд

Роберт Дэмпси удобно расселся на кресле, водрузив ноги на мягкий табурет. Он любил покой, когда его никто не отвлекал от дел насущных. И без того предвыборная пора всегда выматывала так, словно его заставили пройти курс подготовки «морских котиков». Дэмпси на себе успел испытать всю нагрузку предвыборной гонки четыре года назад, когда впоследствии занял пост главы исполнительной власти. Больше всего он не любил теледебаты, особенно с этим Палмером, будь он не ладен, подумал президент. Этот сукин сын умел подмечать каждый прокол и представлять его едва ли не катастрофой национального масштаба. Даже, на первый взгляд, однозначно позитивные действия Дэмпси его противник обставлял в таком свете, что слушателям казалось, словно действующий глава Белого дома устроил пир во время чумы. Достаточно было вспомнить, как Палмер лихо провел его с миграционным вопросом, который раньше ставили Дэмпси в заслугу. Тот просто поместил эту тему между двумя проколами действующей администрации и все посчитали, будто на фоне этих неудач решение проблемы нелегальных мигрантов смотрелось так, как если бы президент занимался не тем, чем надо. В итоге общественность восприняла козырный туз, каким Дэмпси и его предвыборный штаб считали борьбу с миграцией из Мексики, как решение второстепенной задачи в ущерб первостепенным, например, реформе медицинского страхования. В итоге рейтинг Дэмпси упал на четыре процента, а победителем в последних, третьих по счету, дебатах признали его оппонента.

Сейчас президенту не хотелось думать обо всем этом – голова и так гудела как самолет. Его семья уже пошла спать, вымотанная непростым днем, в котором они сопровождали президента на очередной встрече с избирателями – поддерживать мнение о Дэмпси как о безупречном семьянине также входило в правила игры. Это никогда не давалось просто, подумал он, и открыл одну из папок, лежавших на небольшом деревянном столике рядом с телефоном правительственной связи. Последние сводки, тщательно подобранные и составленные для него на основе данных всего огромного разведывательного сообщества США, не вселяли никаких позитивных эмоций. Да что там: практически все, прочитанное им за предыдущие несколько месяцев, давало повод как минимум для нешуточного беспокойства. Отпив чая из белой фарфоровой кружки, стоявшей на все том же столике, Дэмпси раскрыл документ, еще не зная, что его ждет.

СОВЕРШЕННО СЕКРЕТНО. СРОЧНО

НЕ ПОДЛЕЖИТ ПЕРЕДАЧЕ ПРЕДСТАВИТЕЛЯМ ИНОСТРАННЫХ ГОСУДАСТВ

ОТ: МИНИСТЕРСТВА ОБОРОНЫ Ч. ДУГЛАСА

КОМУ: ПРЕЗИДЕНТУ СОЕДИНЕННЫХ ШТАТОВ АМЕРИКИ Р. ДЭМПСИ

4 НОЯБРЯ, 2016

Отчет об экспедиции в сектор «Омикрон» и общая оценка обстановки

1. Собранная группа экспертов по установлению причин катастрофы в лаборатории корпорации «Нью Солюшен», отправленная в сектор «Омикрон» 4 октября, не вернулась. Никаких сообщений перед своим исчезновением группа не посылала. В ходившие в ее состав в се пятьдесят четыре человека, на данны й момент числятся пропавшими без вести. Поисковая операция силами морских пехотинцев не дала результатов. Более того, трое военнослужащих погибли при невыясненных обстоятельствах. У шести выживших наблюдаются серьезные психические расстройства, причем квалифицированные психиатры, обследовавшие их, единодушно сходятся во мнении , что никто из них за время своей многолетней практики не сталкивался ни с чем подобным. По окончани и обследования было назначено лечение, но спустя трое суток четверо из солдат, подвергшихся неизвестному типу воздействия , одновременно покончили жизнь самоубийством. Один из них сумел найти кусок стекла и перерезать им горло каждому из своих сослуживцев, после чего сделал то же самое с собой. Как показал анализ видеосъемки с камер ы наблюдения, никто из троих не оказал ни малейшего сопротивления, из чего делается вывод о добровольном согласии уйти из жизни. Остальные воен нослужащие, принимавшие участие в поисковой операции в секторе «Омикрон» , практически без исключения страдают тем или иным типом заболеваний, не поддающихся классификации . На данный момент они помещены в карантин с круглосуточным наблюдением. И х состояни е варьируется от средней степени тяжести до терминального состояния с критическими нарушениями витальных функций.

2. Использование пилотируемой авиации над сектором «Омикрон» привело к падению пяти военных вертолетов и двух самолетов-разведчиков. Количество погибших, включая экипажи и операторов, составляет тридцать четыре человека. На момент написания доклада обнаружены все регистрат оры данных полетов . Предварительный анализ параметров полетов всех потерпевших крушение летательных аппаратов не выявил ничего, что можно было бы отождествить с техническими неисправностями и тем самым дать разумное объяснение катастрофам. С учетом большого опыта у экипажей представляется крайне маловероятным наличие во всех случаях человеческого фактора в качестве причины , приведше й к падению сразу семи летательных аппаратов. Соответственно на текущий момент принято решени е ограничит ь ся использованием разведывательных спутников, спутников дистанционного зондирования Земли и беспилотных летательных аппаратов. До тех пор, пока не будут выяснены причины крушени й, применение пилотируемой авиации прекращено .

3. Учитывая скорость деградации обстановки в секторе «Омикрон», обращаем внимание, что при сохранении текущих темпов его расширения к середине 2017 года площадь поражения неизвестной формой аномальной активности составит до двадцати тысяч квадратных километров. В связи с этим предлагается аккумулировать все сведения, полученные разведывательными службами в Чернобыльской аномальной Зоне (ЧАЗ), для их тотальной систематизации и подготовки стратегии действий правительства Соединенных Штатов на случай дальнейшего распространения аномальной области. С учетом возможных последствий, угрозе следует дать наивысший приоритет. Для исследования аномалии и реагирования на ее проявления предлагается создать Особые мобильные группы (ОМГ) на базе Министерства внутренней безопасности и Министерства обороны при координации с другими ведомствами. На основании заключений аналитических докладов, считаем необходимым переподчинить новообразованные структуры напрямую Президенту Соединенных Штатов для исключения бюрократических проволочек и максимизации эффективности ОМГ. Оперативный штаб предлагается сделать мобильным с учетом склонности аномальной территории к спонтанному расширению по аналогии с ЧАЗ. На текущий момент выбор оптимального места для его расположения остановлен на городе Миннеаполис, который географически наиболее близок к сектору «Омикрон» из всех крупных городов и агломераций. Отчет о количестве необходимых средств, требуемых для функционирования ОМГ, будет подготовлен до конца текущего месяца.