Текст книги "Архивраг. Книга четвертая. Максимальные ставки (СИ)"

Автор книги: Константин Стригунов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 51 страниц)

Наконец, завершив осмотр и последние приготовления, Колби вышел перед строем:

– О'кей, все готово. Ну что, парни, если кто-то хочет высказаться, то лучше сделать это прямо сейчас. Или, может, у кого-то проявились недомогания или почувствовал эффект Зоны? – Молчание. – Отлично. Тогда скажу я. Мы готовы выполнить задание и нам предстоит задержаться за Периметром надолго. Не буду лгать: вы и сами знаете, что не всем суждено будет увидеть Большую Землю, но каждый из нас должен сделать все для этого. На нас рассчитывают.

Разумеется, Колби не знал всего и потому он практически верил в то, что говорил. Группа подвергалась тщательно продуманной манипуляции, не имея об этом ни малейшего представления. В пси-подавителях, которые и были главным ее грузом, имелась особая программа, имевшая наивысший приоритет. В ее функции входило ослабление поля подавления после того, как в нужный момент один из оперативников подаст соответствующий код, полученный через спутник после выхода группы на связь при условии выполнения первой фазы операции. Тогда кодовый сигнал изменит характеристики пси-изучения приборов, а контролируемый ими источник по расчетам должен будет испускать узконаправленные импульсы прямо на спутники. В такие детали оперсталов, естественно, не посвятили.

Закончив подготовку, сводная группа, сплоченная в многочисленных миссиях, была полностью готова выполнить задание.

***

Тридцать шесть минут до заброса

Перед непосредственной погрузкой всех трех отделений, входивших в отряд «Таск форс 777», на базе сделали ряд действий, направленных на обман разведки противника. Сверившись со специальной таблицей, куда заранее занесли местное время пролета российских и некоторых иных разведывательных спутников, Маккристал прикинул, что у них будет порядка двадцати минут на всё. Полковник глянул на свои часы и дал команду суетившимся техникам, которые подкатили под фюзеляжи трех вертолетов радиоуправляемые платформы. Затем они раздвинулись и приподняли вертолеты настолько, чтобы их шасси оторвались от земли и, получив команду с дистанционного пульта в руках техника, платформы выкатились вместе со «своими» вертолетами на площадку перед ангаром. Аналогичным образом поступили с двумя остальными винтокрылыми машинами. По завершении в кабины вертолетов немедленно уселись летчики с операторами пулеметов в военной форме и шлемах с приборами ночного видения. Они не имели представления кого именно и с какой целью засылали в Зону – им за это не платили. Единственно, что стало понятно, так это чертовски долгий рейд в аномальных землях, который предстоял парням, проводившим погрузку в вертолеты, а значит, их миссия должна быть крайне важной и столь же засекреченной. Через раскрытые сдвижные двери оперативники загружали свое оснащение, включая главный груз – пси-резонаторы, разобранные и сложенные с максимальной компактностью для удобства транспортировки. Затем последовали рюкзаки с оружием, а уж сами спецы засели в последнюю очередь.

Окинув винтокрылые машины взглядом, Колби вспомнил, что лишь однажды летал на стелс-вертолетах и удивлялся необычной форме их корпуса, сделанного как бы из множества плоскостей для отражения излучения радара в разные стороны, не говоря про его состав, включающий углеродное волокно для поглощения радиоволн. Однако о главной особенности "птичек" почти никто не знал. В состав их радиопоглощающего материала добавили экспериментальный нанопорошок, созданный на основе деструкции артефакта из Зоны, обладавшего способностью к поглощению электромагнитных волн в разных диапазонах. Фактически он вбирал в себя радиоволны и через несколько часов переизлучал их в пространство с большей длиной волны, претерпевая странные структурные изменения, но буквально через пару суток порошок возвращался в свое первоначальное состояние. Важным было еще и отсутствие каких-либо побочных эффектов, свойственных «подаркам» из Зоны, что позволяло его использовать в военных целях. Таким образом, радиолокационная сигнатура вертолета уменьшалась до одной десятимиллионной квадратного метра и фактически делала его невидимым на несколько часов для любого типа радаров. Программа была настолько закрытой, что даже непосредственные эксплуататоры не имели представления, каким образом удалось достичь такого уровня малозаметности.

Наконец, все три отделения разместились в трех вертолетах и последним на борт зашел сам Колби. Махнув рукой полковнику Маккристалу, он сел внутри кабины, получив гарнитуру переговорного устройства. Поверка связи с кабиной пилотов – все в порядке, слышимость была четкой и без помех.

– Взлетаем! – скомандовал Колби и почувствовал, как стелс "Блэк Хоук" резко оторвался от земли одновременно с остальными двумя машинами. Каждый внутри ощутил то, как железные "птички" со скоростью сто метров в минуту набирали высоту, пока не достигли отметки в двести метров. Наушники защищали от гула винтов, хотя, как отметили многие, шум стелс-вертолетов был существенно ниже, чем от других моделей "Блэк Хоуков", используемых в спецоперациях. Пилот вертолета, где находился Колби, покачал винтокрылой машиной, давая понять, что начал движение, и тут же рванул вперед. За ним устремились два других вертолета, оставляя позади базу РУМО.

Командир экипажа – подполковник ВВС США – со странным чувством наблюдал приближение границы Периметра, за которым начиналась неведомая земля и хотя ему неоднократно приходилось участвовать в операциях по забросу в Зону парней по типу тех, что сейчас сидели в грузовом отсеке, у него всякий раз возникало странное тревожное ощущение, не предвещавшее ничего хорошего. Раньше ему везло: ни разу он не падал в Зоне и умел выходить из нее, а число вылетов в Зону у него равнялось числу вылетов из нее, и подполковник хотел сохранить такую традицию.

В закрепленный на гарнитуре микрофон на гибкой штанге он сообщил:

– Внимание, до перехода через Периметр одна минута.

Немедленно на экран электронный курсограф проложил маршрут до места высадки, корректировавшийся встроенными бортовыми детекторами аномалий. Толку от них было мало, когда полет длился на скорости под сотню километров в час, но они иногда давали нужные поправки в карту, заложенную детектором повышенного разрешения, умещавшийся на самолете дальнего радиолокационного обнаружения.

Где-то в дали в воздухе сверкнула электра, озарив местность на сотни метров вокруг. Пилот подумал, что таким образом Зона приветствовала их.

***

Заброс

– Максимальная готовность! – раздалось в наушниках оперативников в каждом из трех вертолетов. – Фиксируется аномальная активность, будет болтать.

Из-за полностью закрывавшей небо гигантской стационарной тучи видимость серьезно ограничивалась и пилотам казалось, будто они подлетали к некой сумеречной области, похищавшей людей в царство тотального мрака, что в определенной мере недалеко от правды. Подполковник американских ВВС начал отсчет:

– Пять, четыре, три, два, один – прошли Периметр! Повторяю: прошли Периметр!

– Принято, командир, – ответил Колби и дал команду остальным: – Надеть шлемы и противогазы.

Все оперативники немедленно выполнили приказ, натянув защитные средства на головы, без которых в Зоне просто не обойтись. Каждый сделал первый вдох, проверяя как дышится через фильтры. Никаких нареканий не последовало, что означало хорошую подготовку и отсутствие поломок или разрывов. Теперь оперсталы сводной группы еще больше походили на футуристических киборгов в своих специальных защитных костюмах-хамелеонах, с вшитыми нитями, созданными на основе нанотехнологий. Девяносто процентов поверхности костюма меняло свой цвет подобно хроматофорам в коже хамелеона в зависимости от того, в какой среде находился его обладатель.

Тряхнуло. Вертолет совершал маневры обхода воздушных аномалий в соответствии с заложенным маршрутом, информацию о котором пилоты получили непосредственно перед началом операции. Колби закрыл глаза – старая привычка взять себя в руки перед началом важного задания сработала и здесь. Для другого человека подобное самоуспокоение в трясущемся вертолете, да еще с учетом всех обстоятельств, могло бы показаться чистейшим безумием, но только не для опытного оперативника, который проходил через подобное уже много раз. Ален вновь почувствовал, словно возвращался в родную стихию. Такое странное и одновременно противоречивое ощущение испытывали многие, кому доводилось пересекать Периметр; легкий тремор от смертельной угрозы и странное опьяняющее, почти наркотическое чувство, как будто Зона навеки овладевала сущностью сталкера, что более не мог найти себе места на Большой Земле...

Снаружи раздался звук, похожий одновременно на взрыв и странное шипение и в ту же секунду в наушниках послышался голос пилота:

– Идем через скопление термических аномалий – они срабатывают от завихрений лопастей винта и создают ударные волны, поэтому держитесь креп...

Договорить пилот не успел, потому как в этот момент снаружи что-то ухнуло с такой силой, от чего бойцы ощутили, как их желудки едва не подпрыгнули до самого горла. Не будь оперативники пристегнуты ремнями безопасности через бедра и грудь, то их бы просто разметало по грузовой кабине с гарантированными переломами костей. К счастью все обошлось без серьезных последствий. Ален первым делом бросил взгляд на рюкзаки с главным грузом, но беспокойство оказалось напрасным, потому что их закрепили к полу максимально надежно.

– Внимание! – раздался голос пилота. – До точки "Корнет" одна минута. Полная боеготовность!

Одетые, как и спецы в противогазы, оба оператора встали за свои шестиствольные пулеметы GAU-19 корпорации "Дженерал Дайнемикс" для защиты вертолета и всех внутри него с обоих бортов. Колби с остальными почувствовали снижение винтокрылой машины и сообщение пилота:

– Вижу "Корнет", – подполковник ВВС США начал выполнять несколько кругов возле места высадки.

– Стационарность нулевого сектора подтверждаю, – произнес второй пилот и добавил: – По детекторам – зеленый! Повторяю: код – зеленый!

– Принято, начинаю снижение, – сообщил командир вертолета и начал по кругу идти на посадку, переведя вертолет в режим планирования. Второй пилот всмотрелся вниз через приборы ночного видения – для этого времени суток стоял полумрак – и бросил взгляд на экран.

– Сэр, по аномалиям – ноль, наличие мутантов не зафиксировано. Вдали вижу трех человек.

– Понял, – ответил командир и взял рацию. – Говорит "Юпитер", вызываю "Браво-Лима-один", прием.

Спустя несколько секунд последовал ответ:

– Говорит Браво-Лима один, оскар-зулу-четыре, как приняли? – с некоторой заминкой произнес кто-то снизу.

– Говорит "Юпитер", вас понял, иду на посадку, конец связи.

Затем пилот по внутренней связи скомандовал:

– Приготовиться!

Кодовое сообщение "оскар-зулу-четыре" означало, что опасности нет и можно садиться. Направив вертолет против ветра, пилот спланировал до высоты в двадцать метров и мягко потянул ручку управления на себя, снизив поступательную скорость до нуля. Когда вертолет опустился еще на пятнадцать метров, подполковник плавно поднял рычаг "шаг-газ". Почти у самой земли второй пилот через свой ПНВ предельно внимательно осмотрел место посадки.

– Все чисто, – сообщил он, убедившись в отсутствии угрозы. Тогда командир стал плавно опускать рычаг "шаг-газ", пока вертолет не коснулся своими выдвижными шасси поверхности влажной земли. Это был сигнал разомкнуть лямки пристяжных ремней и оперативники немедленно разобрали свои вещи. Колби, сидевший ближе всего к дверям, взял свой рюкзак с оружием и раздвинул боковые двери. С другой стороны аналогичным образом поступил сержант Мёрфи.

– Вперед! – рявкнули они одновременно и руками махнули в сторону проходов. Оперативники глубинной разведки тут же организованно кинулись в оба проема. Как только они коснулись ногами земли, то сразу же метнулись на десять метров от вертолета и бросились на землю в полной боеготовности. Один из операторов пулемета перебрался в грузовую кабину и, убедившись, что в ней никого нет, он тут же доложил по внутренней связи:

– Высадка завершена, повторяю, высадка завершена! – и быстро сдвинул боковые двери с обеих сторон.

– Понял, взлетаю, – ответил подполковник и когда стрелок сдвинул двери, он приступил к набору высоты, заметив, что внутрь ветром задуло частицы, автоматически означавшее полный дозиметрический контроль и дезактивацию "птички" вместе с экипажем по прилету на базу.

Ротор ни на секунду не остановился, создавая мощный вихрь вокруг спешно покидавшего место высадки вертолета, вынудив оперативников смотреть в землю, чтобы поднятая вихрем грязь не замазала забрала их противогазов. Теперь пилоту предстояло сделать несколько обманных маневров для исключения даже минимальной возможности вычислить точку десантирования спецгруппы и уже затем на малой высоте отправиться в сторону Периметра. Вероятней всего, его прилет зафиксируют средства разведки ОДКБ, но это уже не будет иметь значения.

Как только вертолет набрал достаточную высоту, отряд перегруппировался и после команды Колби направился в сторону трех человек, ожидавших на окраине поляны. Сумерки в Зоне делали ее еще более зловещей и опасной, где сам воздух и земля представляли смертельную угрозу. Однако в этой части – локальном оазисе в радиоактивном кошмаре – уровень радиации был лишь чуть выше нормы. Направившись в сторону трех бойцов в защитной форме, отряд через тридцать секунд подошел к ним.

"У одного нет оружия? Наверное, это проводник", – провел оценку Колби.

На ходоке, что находился в середине, было заметно повреждение на шлеме, хотя и не критическое, но в целом его вид был довольно-таки потрепанный. Двое остальных в камуфляжного цвета бронекостюмах больше походили на представителей одной из нелегальных группировок, топтавших землю Зоны. Колби вышел вперед, опустив автомат – троицу контролировали его бойцы.

– Где он? – резко произнес Ален, уже зная ответ.

Один из тройки подтолкнул того, который стоял в середине, но сам не сдвинулся с места. Вид проводника говорил о его не самом лучшем физическом состоянии. Если это и есть тот самый агент, подумал Колби, то в ЦРУ в очередной раз облажались.

– Шлем и противогаз, – рявкнул он по-русски.

– Чего? – проводник явно не понял смысла вопроса, что не удивительно для сталкера, который скорее задохнется, чем расстанется со средствами индивидуальной защиты.

– Сними шлем и противогаз, – терпеливо повторил Колби.

После небольшой паузы стоящий перед ним ходок сделал все от него требуемое и Колби, вглядываясь в его лицо через прибор ночного видения, опознал проводника. Для окончательной уверенности, Ален четко произнес:

– Фокстрот шесть, четыре, один.

– Оскар три, семь, ноль, – тут же ответил проводник.

«Вот и встретились, полковник Серегин»

Идентификация прошла успешно. Колби повернулся к стоявшему рядом Мёрфи и сделал кивок головой, зная, что тот его увидел. Сержант тут же нажал на курок и очередь из автоматической винтовки "Хеклер Кох" прошила местного агента, как и его напарника. Звуков выстрелов никто не слышал из-за навинченных глушителей, и несколькими секундами позже все было кончено. Убедившись в смерти тех двоих, Ален обратился к испуганно озирающемуся Серегину:

– Полковник, полагаю, у нас есть общее дело, которое мы с вами должны решить. У вас нет возражений на этот счет?

Он пристально смотрел на проводника и тот, казалось, немного опешил от ликвидации сопровождавших его сталкеров.

– Не стоит терять время, – выдавил из себя проводник с явно натянутой уверенностью, но на Колби это не произвело впечатления и он спокойным голосом спросил, наблюдая за реакцией Серегина:

– Я надеюсь, вы не составите для нас проблем в нашем путешествии?

Как ни странно проводник довольно быстро взял себя в руки. Его лицо прямо-таки излучало решительность.

– Постараюсь сделать все от меня зависящее, чтобы каждый получил от него удовольствие. Колби едва не усмехнулся.

"А у него с чувством юмора все в порядке . В такой ситуации это многого стоит "

Колби кивнул головой и добавил:

– Мне нравится ваш настрой и вы абсолютно правы в главном: нам не стоит терять время.

***

3 ноября, Чернобыльская аномальная Зона

Сводная оперативная группа глубинной разведки Таск Форс 777

Пять часов после заброса

Усталость, казалось, вытеснила все эмоции.

Сил едва хватало на продолжение пути в Северные территории – дикие и совершенно необузданные. Каждый шаг, каждое направление давались с каким-то чудовищным трудом, словно сама Зона обратила против сверхсекретного отряда оперативников всю свою ярость и злобу. Алену Колби, казалось, будто она понимала и каким-то неведомым образом знала об их конечной цели, увидев в ней угрозу едва ли не самой себе. Разумеется, по большей части все эти подозрения были лишь домыслами, не содержавшими в себе ни капли рационального. Другая же часть Колби – сталкерская – решительно усомнилась в рациональности, напомнив, что разум и Зона порой имели мало общего между собой. Первые несколько километров пути дались относительно легко. Отряд разбился на шесть групп по пять человек в каждой, что было наиболее логичным при продвижении в столь аномально-активной местности. Главным условием оставался контроль друг друга – если видишь, значит все верно. Команды шаг в шаг командир отдавал с самого начала, хотя соблюдать их оказалось весьма непросто. В целом же все это можно считать ничего не значащей мелочью. Даже мутанты редко донимали своими спорадическими нападками, хотя единожды удалось отбиться от кровососа, пораженного сконцентрированным огнем и не сумевшего ретироваться из-за утраченной способности переходить в стелс-режим от полученных ранений. В другой ситуации появление столь опасного существа могло стать катастрофой для отряда, но не в этот раз. Все участники были опытными ходоками, прошедшими спецподготовку в различных горячих точках, а уровень технической оснащенности и вооружения позволял отбиться даже от целой стаи мутантов или крупного, по зоновским меркам, отряда людей.

Кошмар начался позже.

Видимость упала довольно серьезно из-за скорых сумерек, не говоря про высокую плотность аномальной растительности, разросшуюся в Северных территориях. Теперь это давно не те сосны, дубы, осины да клёны с кустарниками – вымирание старых видов и замещение новыми произошло за считанные годы, объяснения чему не было найдено до сих пор. Все новые формы аномалофлоры отличались часто уродливым видом, весьма агрессивной системой биохимической защиты и были гораздо больше своих известных дозоновских предшественников. Колби терпеть не мог эту растительность, бывшую столь же враждебной, как и все в Зоне, а сейчас, вдобавок ко всему, вынудившую встать на незапланированный привал весь отряд. Для временного базирования было решено использовать довольно глубокий овраг, случайно обнаруженный передовой группой. Заросший какой-то колючей дрянью, случайно найти его крайне сложно – что человеку, что не особо сильному мутанту. Информацию обо всех подходах к такой временной базе довели до каждого из оперативников, а выставленные четыре наблюдателя устроились в наиболее оптимальных позициях для фиксирования обстановки на подступах к месту временной дислокации. С помощью подручных средств спецы сделали навесы для минимизации возможности обнаружить отряд с воздуха, а заодно защититься от дождя, который в Зоне не редкость. В результате, в случае обнаружения опасности приближения чего-либо по воздуху, весь отряд в считанные секунды замирал под настилом, походя на кучу веток и поваленных в овраг деревьев из-за Выброса или сильной бури. Если бы не остановка часов и странное, почти полное отсутствие мутантов обстановка могла показаться относительно безопасной. За последний час пути не было обнаружено никого крупней какой-то неизвестной разновидности древесной живности размером с лемура с огромными глазами для ночной охоты, которые в количестве трех штук с мерзким шипением при виде двуногих чужаков забрались куда-то ввысь леса из тридцатиметровых деревьев-гибридов. Кобли знал, что это был лишь самообман; ничем другим кажущаяся безопасность в Зоне быть не могла. Вопрос только в том, когда и как Зона даст об этом знать. В какой-то момент шедший рядом с Колби оперстал выровнялся с ним и показал на часы, встроенные в рукав его спецкостюма высшей защиты. Цифры на них замерли. Подумав, что электроника не выдержала влияния аномальных полей, Колби проверил время сначала у себя затем у остальных членов отряда на общей кодированной частоте. Как один все подтвердили замирание своих часов в одно и то же время, что полностью исключало случайный фактор. Детекторы молчали как рыбы и объяснить столь синхронный сбой у каждого из членов отряда, рассредоточенных на расстоянии в несколько десятков метров проявлением известных форм аномалий не представлялось возможным. Контроллеры также исключались – удержать в подчинении стольких человек для них было практически невозможно. Решив, что дело в электромагнитном импульсе, задевшем слабо защищенные по сравнению с другими устройствами часы, командир «трех семерок» сделал зарубку в памяти и поторопил остальных с обустройством привала. После установки временного пристанища Колби попытался выставить время, но ни ему, ни кому бы то ни было по неизвестной причине не удалось настроить свои электронные часы. Более того, как выяснилось, его механические аналоги (обязательный атрибут для глубинных рейдов из-за здешних аномальных выкрутасов) встали точно также и никакие действия не привели к их запуску. Вкралось странное предчувствие. Командир оперативников взглянул на мрачное небо – черное, с изредка пересекаемое молниями электроаномалий и короткими вспышками ни то жарок, ни то еще чего-то, невыясненного происхождения. Что-то внутри Алена скребло, словно предвещало некую беду, давило зудом тревоги. Наконец, он послал проверить наблюдателей – связываться по рации Колби не стал для снижения риска расконспирации – и после возвращения оперативника испытал приступ серьезного беспокойства.

– Сэр, Спектра-восемь нигде нет, следов – тоже, – встревоженным голосом доложил сержант Мёрфи, тяжело дыша в своем противогазе.

– Дьявол, – прохрипел Колби. – Поставь в известность остальных. Пусть разобьются по четыре человека и обследуют ближайшую местность. Если нас кто-то выследил, то нужно его найти и уничтожить, пока он или оно не перебило всех поодиночке.

Пятью минутами позже каждый в отряде был задействован в обследовании местности вокруг временной базы – даже русский проводник, которого командование приказало взять с собой. На вопрос Колби, известно ли тому с чем они столкнулись, русский не дал никакого ответа, сославшись на отсутствие сведений. Что ж, решил про себя Колби, надеюсь, в дальнейшем от него будет прок кроме знания конечного маршрута. Глянув на этого потрепанного сталкера с явно высокой военной подготовкой в условиях Зоны, Колби в очередной раз удивился тому, как руководство смогло довериться какому-то агенту, не имея возможности проверить точность его данных. Впрочем, заключил Ален, ЦРУ и этот агент были взаимосвязаны, ведь отказ последнего означал для него смерть, а для Лэнгли его преждевременная смерть означала длительные поиски входа в сверхразлом, времени на которые не оставалось. Кто-то наверху купно облажался, не сумев прикрыть свою задницу, хотя когда дело касается Зоны это неудивительно.

«Но разве кретины из Белого дома когда-нибудь ее понимали?», – с презрением подумал Колби и вдруг остановился, как вкопанный. Его четыреста шестнадцатый Хеклер-Кох был направлен вперед – туда же, куда смотрел его обладатель через ноктовизор. В пяти метрах происходило нечто невообразимое: тело пропавшего оперативника удерживалось парой двухметровых конечностей с тремя пальцевидными хватательными отростками. Сами же «руки» отходили от отвратительного вида существа чье изогнутое и вытянутое тело удерживалось за одну из веток еще четырьмя аналогичными псевдоруками на высоте двухэтажного здания. В какой-то момент один из концов вытянутого трехметрового тела раздвинулся ужасающей пастью с частоколом острых зубов, нижняя челюсть которой загибалась назад, а верхняя венчалась несколькими отростками, хаотично извивавшимися в разные стороны. Сделав неестественно быстрый выпад, тварь с жутким хрустом вцепилась в голову бойца.

– Мозгоед! – шепнул русский. Стоя рядом с Колби, он навел на существо серо-зеленого в ноктовизоре цвета свое оружие.

– Огонь! – крикнул Колби, вспомнив про эту коварную зоновскую мерзость. Содрогнувшись от выстрелов из четырех стволов с навинченными глушителями, тварь с удивительной легкостью метнулась на более высокую ветвь, бросив тело покойника. Передвигаясь всеми шестью конечностями, она сиганула на ветви соседних деревьев. Колби был уверен, что в нее успело попасть не менее десятка пуль, но они ей словно не причинили вреда.

– Оно здесь! – крикнул кто-то из подбежавших на помощь бойцов. Тварь перепрыгнула на другое дерево, издав холодящий кровь звук, похожий на невероятную смесь львиного рычания, мычания буйвола и шипение огромной змеи. Русский едва ли не первый бросился в погоню, выцеливая диковинное существо среди веток.

– Нужно его убить, иначе оно перебьет нас по отдельности! – крикнул проводник и подоспевшие бойцы в количестве еще пятнадцати человек с задранными вверх головами в противогазах принялись выискивать монстра среди аномальной растительности. Цвет и форма существа напоминали ветки деревьев, по которым оно передвигалось, и в момент замирания тварь немедленно пропадала из вида. Времени использовать тепловизор не было – да и не факт, подумал Колби, что порождение местной аномальной экосистемы не умело регулировать температуру своего тела. Впрочем, этого и не потребовалось. Сержант Мёрфи первый обнаружил существо: прильнув телом и двумя из шести своих псевдорук к стволу дерева остальные четыре оно растопырило в стороны, походя на ветки, и только подозрительная утолщенность ствола выдала тварь перед сержантом. Имея большой сталкерский опыт, Мёрфи быстро обнаружил уловку и, крикнув: "Оно здесь!", открыл огонь, но тем самым совершил непростительную ошибку. Вместо того чтобы удирать, тварь с огромной скоростью ринулась вниз, ломая все ветки. Даже тренировки сержанта не хватило для уклонения от стремительного броска мутанта. Чудовищные рукоподобные конечности протянулись к нему и, схватив, сжали с такой силой, что оперативник не смог даже пошевелиться. Выпущенный из рук автомат уже ни чем не мог помочь и последнее увиденное бывшим рейнджером было то, как вокруг псевдоголовы твари раскрылась уродливая кожаная складка, образовав некое подобие воротника. В ту же секунду в голове Мёрфи возник страшный звон, сопровождаемый невыносимой, парализующей болью. Сержант издал наполненный мучениями стон, сходя с ума от ощущения усыхания собственных мозгов. Эту дикую по своей противоестественности сцену заметили подоспевшие члены отряда вместе с Колби и проводником. Сержанту уже нельзя было помочь и, мгновенно оценив ситуацию, командир группы дал приказ:

– Гранатометом – огонь! Остальным – в укрытие!

Один из оперативников уже держал наготове одноразовый гранатомет и сверху нажал на кнопка спуска. Ухнул выстрел и снаряд с раскаленным газовым шлейфом устремился к цели. Бабах! – эпицентр взрыва пришелся в метре от твари, но пламя, ударная волна и осколки нанесли ей серьезные раны, отбросив в сторону.

– Добейте ее! – крикнул Колби, заметив, что тварь оставалась живой и вскочила с земли.

Почти три десятка стволов открыли огонь по уползавшему в глубину чащи шестирукому существу. Пули буквально вырывали куски плоти из него и с каждым выстрелом его движения становились все медленней, пока оно не перестало двигаться от полученных повреждений. Тогда осторожно, словно опасаясь возможности твари воскреснуть, что полностью не исключалось с учетом живучести аномальной фауны, оперативники подошли к трупу монстра. На его и без того отталкивающую внешность теперь и вовсе нельзя было смотреть без рвотных позывов. Изуродованная и кровоточащая груда мяса, с вывернутыми внутренностями безжизненно лежала на влажной земле, несомненно источая гнусное зловоние, которое, к всеобщему облегчению, никто не мог унюхать благодаря противогазам.

Последовали команды Колби:

– Вы двое – осмотрите тело твари, Спектр-три возьми еще пятерых и принесите сюда тела погибших.

– Есть, сэр, – ответили оперативники, немедленно приступив к выполнению приказа.

Командир отряда взглянул на часы и изумился: они работали словно никакой остановки и не было. Он взглянул на часы одного из бойцов и у того все было в порядке.

– Сталкер, – подозвал Колби проводника и тот послушно подошел. – Это пси-мутант?

– Да, – ответил русский. – Мозгоед. Очень редкий. Сам видел издали и только раз. Из-за него нам и казалось, будто часы остановились.

– Что за чушь? – усомнился Колби и повернулся в сторону мертвой твари. Проводник пожал плечами и добавил:

– Говорят, оно так свои жертвы обрабатывает – создает у них коллективные галлюцинации, пока те не начинают сходить с ума. В конечной стадии жертвы калечат друг друга либо падают в ступор. Тогда тварь делает что-то с мозгами, а тела поедает.

Колби покривился, заметив как притащили изувеченное тело Мёрфи и, глянув на то, что случилось с его лицом, командира спецгруппы замутило: голова погибшего иссохла, щеки и глазницы впали, а кожа покрылась жуткими трещинами. В какой-то момент один из державших тело бойцов сделал неосторожное движение и коснулся тела и тогда кожа с головы Мёрфи буквально слоями стала отходить. От неожиданности его труп бросили на землю, с ужасом глядя, как от головы остался только гладкий череп.

– Нам повезло, что мы сумели его обнаружить так рано, – проводник встал рядом с Колби. – Будь у нее больше времени – нам не жить.

Внутри Колби вскипала ярость, которую он с большим трудом сдерживал. Потеря двух опытных оперативников на первом этапе миссии являлось серьезным ударом. Ален обратился к стоявшим рядом бойцам:

– Слушайте команду. Трупы, включая тварь, уничтожить вместе с лишними вещами. Привал закончен. Я с главным грузом пойду в ядре отряда. Спектр-три – в передовой дозор, Спектр-семь – на тебе тыл. Оба возьмите по три человека. Расстояние от "ядра" – не более десяти метров. Рации использовать только в крайнем случае и лишь условными сигналами. Спектр-четыре, – Колби повернулся к стоявшему с боку бойцу, – оценка аномальной местности?