Текст книги "Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)"

Автор книги: Константин Башкатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 56 (всего у книги 56 страниц)

Шаг серафима ускорился, со звоном он отвёл клинок в сторону, нижняя пара крыльев распахнулась. Дартану никогда не доводилось видеть такого стиля боя. К тому же, хранитель не проронил ни слова, что странно для ангелов. В руках лича появилась дарованная владыкой коса, и он тоже начал движение вперёд. Шаги соперников ускорялись, и вот в воздухе загудела сталь воинов, готовых нанести удар. Но серафим не атаковал, верхние две пары стальных крыльев беззвучно раскрылись, и в прыжке серафим оказался за спиной некроманта. В тот же момент острая сталь вырвалась из мёртвой груди, лич ощутил, как его ноги оторвались от земли, а сам он поднимался всё выше. Серафим перекинул своего противника через себя, и тут же занёс свой смертоносный клинок для нового удара. Но сталь наткнулась на древко косы, высекая серебряные искры. Следующим ударом сошлась уже сталь, оба соперника взмыли в воздух, и с каждым ударом серость этого мира разрезала ослепительная вспышка.

Наконец Дартан смог разорвать расстояние, и в ангела ударили ядовито-зелёные молнии, поднялся смерч из токсинов и яда, и души умерших в Бездне несчастных пришли на бой на стороне некроманта. В истошном вое и визге вновь сошлись лич и серафим, и с каждым тяжёлым ударом крик умерших душ вторил им. Ангел отвечал своими заклинаниями. Хранитель сражался не как ангел. В своём стиле он словно совместил ангельскую честь и мощь с подлостью самого Дартазаэля и яростью Баала. Он был нечеловечески жесток и смертоносен, и никогда не гнушался ударить в спину. Всё же Бездна меняет даже святейших... Но и Дартан не оставался в долгу, отравляя своего врага смертельными заклинаниями и нанося страшные удары своей косой. Всё же у некроманта было преимущество, ибо мёртвая плоть не боялась ран.

Столь велики были масштабы схватки хранителя и некроманта, что даже тёмные боги собрались вокруг, чтобы увидеть захватывающее зрелище. В конце концов, явился и сам Дартазаэль, наблюдая за тем, как его пешка ведёт битву. И не ясно было, кто же побеждает. Сражающиеся рухнули на землю, и пласты грунта поднялись в воздух от столь мощного удара. Они кружились в безумном танце, сходились и резко расходились, чтобы обменяться смертоносными магически ударами. Но с каждым ударом силы покидали серафима. Раз за разом он уступал, и вскоре Дартан начал оттеснять его к вратам. Коса подобно перу в руках некроманта беспощадно разила воина света.

Роковой удар, и звон заклятой стали замер в отравленном воздухе. Серафим выронил свой меч, рухнул на колени. Таким образом лица противников оказались на одном уровне, ибо хранитель был намного выше некроманта. Из мёртвой глотки вырвался победный смешок, больше похожий на карканье ворона. Одна рука лича легла на стальное плечо, а вторая сорвала с лица шлем, разорвав того на несколько искорёженных кусков. По измождённому лицу старого мужчины пот тёк вперемешку с кровью. Седые пряди лезли в глаза, но взор их был так же непреклонен, как в начале битвы, хотя в них и читалось вековая усталость. Ангел тяжело дышал, и наконец-то тихо произнёс:

– Прошу тебя, некромант... Сделай, что должен... Отправь меня, наконец, к Отцу. В последний миг жизни этого мира я... Хочу повидать его... – голос его был сухим, надломленным и полным невыносимой тоски. Если бы мог, Дартан удивился.

– Что? Почему ты так уверен в победе Дартазаэля?

– А ты что, не веришь в победу своего повелителя? – с грустью рассмеялся серафим. Когда он замолчал, его плечи по-прежнему вздрагивали от безмолвного смеха, и потухшие стальные крылья скрежетали по сухой, изрытой земле.

– Я... Верю... А ты?

– Я видел будущее, некромант. И надежды у этого мира нет. Тот, кто мог бы вытащить нас всех, сам канул во тьму, а у других героев шансов мало. Считай, ты уже победил...

– Когда?

– Не так скоро, как кажется смертному... – туманно произнёс серафим. – Но для меня... Это миг. Довольно болтовни! Убей меня!

Лишь секунду помедлив, Дартан отошёл назад и беспощадным ударом косы снёс голову ангела. Но он не увидел крови, из раны хлынул белый свет, и буквально всё тело вместе с лежащим рядом мечом утонуло в сиянии. Ангел исчез, не оставив ни единого следа.

С глухим треском печать развалилась надвое и рухнула наземь. Бездну огласил рёв миллиардов голосов – голодные твари ликовали, чувствуя кровавую жатву. Но Дартазаэль почему-то не повёл тот же час свои несметные легионы в битву. Как только его мрачная фигура выросла перед рухнувшими вратами, бог смерти вздрогнул, и медленно поднял голову вверх...

***

Императорская армия действовала быстро и беспощадно. Отряды солдат растянулись по всей длине толп мертвецов, чтобы одним ударом вытеснить гниль и смрад обратно, туда, откуда она явилась. В небесах стоял драконий рёв – десятки гордых существ, белых и чёрных, сопровождали армию людей. Сотни грифонов стали им эскортом, хотя ни те, ни другие подобному соседству рады не были. В центре армии двое – Алан Таланийский в парадных доспехах и Скаррестинуор, облачённый в чёрные одежды.

Чёткий марш имперских солдат мертвецы и вампиры встретили разрозненным воем. Полуразложившиеся трупы скалили гнилые зубы, духи, истошно вопя, тянули и заламывали руки. Вампиры распределились парами по всему протяжению тёмной армии, но команда атаковать так и не успела сорваться с губ Мартилиса. Драконы строем устремились вперёд, и мёртвую армию накрыла волна ало-оранжевого пламени, лишь там, где стояли командующие, вспыхивали мертвенно-зелёные огни. В раскалённый воздух туманом поднялся прах, и тут же прогремел набат, с которым имперский легион перешёл в нападение. Реяли алые знамёна, и голоса тысяч мужей заставили воздух задрожать. Хотя нежити не был ведом страх, они не успели оправиться после ударов драконьего пламени, как тут же из дыма и праха на них кинулись стройные ряды пехоты и конницы. Тяжёлые рыцари пробивали глубокие бреши в мёртвом строю, разделяя врага. В воплях, вое и лязге стали послышался клич грифонов, и вот уже в толпы живых трупов врезались наездники на крылатых существах. Казалось, победа в руках императора.

Мартилис сражался не хуже десятка разъярённых драконов. Стоя на горе трупов своих и врагов, он разил подступающих гвардейцев короля. Его чёрный клинок сиял зловещей алой аурой и свистел в воздухе, подобно урагану. Рваный плащ вампира слился с кровавым месивом вокруг, и его боевой клич заглушал симфонию битвы. И лишь Скаррестинуор видел, как тысячи нитей тянулись к вампиру, подпитывая его, это же видел и Соломон, сражавшийся в небесах. Но даже он не подозревал, сколько обращённых было среди павших от рук вампиров, и не меньше людей даже не подозревали о том, что их ждёт через несколько дней – люди слабо помнили легенды о вампирах, а во время битвы и вовсе забывали о суеверном страхе. Но скоро зов Повелителя Тьмы сломит их волю. Но то, что эта битва – лишь жалкая бутафория, понимали лишь драконы. Люди ликовали, и втаптывали мертвецов в промёрзшую землю, оттесняя вампиров всё дальше и дальше. Алан Таланийский и слушать не желал слова драконов о том, что это не конец, он верил, желал верить, что грядущая тьма оказалась не столь страшна. Но Скаррестинуор чувствовал страх, затаившийся в душах людей.

Вскоре битва была выиграна, и в приглушённом свете драконьего пламени и отблесках плавленого камня людское войско гнало сквозь облака пыли и праха последних мертвецов. К негодованию короля, им удалось убить лишь немногих вампиров, а остальные, в том числе и Мартилис, скрылись. Гвардейцы клялись, что великий вампир исчез прямо с горы трупов. Но среди ликующих людей лишь трое были мрачны – Скаррестинуор, Соломон и Алан Таланийский. От драконов не укрылось ничего, а император понял наконец, что это не может быть концом. Но он не знал, как скажет этим людям, на долю которых и так выпало множество ужасов и кошмаров. Многие, среди солдат, которые сражались здесь, выжили в той бойне с демонами. Они видели огонь Ада, и теперь увидели живых мертвецов. Что будет с ними, если им сказать, что ни те, ни другие не побеждены?

– Низвергнутый считает, что он – меч правосудия, занесённый над смертным миром, – произнёс Соломон, стоя рядом с королём уже в человеческом обличии. – Но даже чёрные признают, что он не несёт правосудия. Он – волна камней и смерти, разрушительный удар. Но он безумен, и не осознаёт этого. Алан... Признаюсь тебе честно, я не знаю, как остановить Дартазаэля. Ты должен объединиться со всеми, с кем только сможешь и найти выход. Пока не поздно. И это миссию ты, при надобности, обязан передать своим сыновьям. Я чувствую, что Он медлит. Какой бы ужас не ждал нас дальше, мы вся обязаны действовать.

– А что будут делать драконы? Наставлять меня? – с раздражением спросил Алан, яростно сжимая рукоять меча, чей клинок был покрыт гнилью и прахом.

– Нет, – невозмутимо отозвался Соломон. – Мои... собратья помогут тебе в войне. К тому же, скоро явятся и другие белые. Мы поможем тебе в переговорах, и научим тебя и твоих людей тому, что давно утеряно. О... Я знаю, о чём ты думаешь.

– Что ты имеешь в виду? – император перевёл удивлённый взгляд на дракона. Уже не раз он ловил себя на том, что чаще всего задаёт Соломону вопросы. На которые почти не получает ответов.

– Ты думаешь не о том, – более резко отрезал белый дракон. – Ты хочешь перескочить эльфов в прогрессе? У тебя не выйдет, ибо скоро я отправлюсь и в Сиралион. Они тоже должны внести свой вклад в спасение мира. Запомни единственное: не суди поспешно своих старших братьев. Их судьба не менее тяжела.

– Как ты... – от страха и возмущения Алан буквально задохнулся. Когда к нему прибыли драконы, он действительно думал не только о тёмных богов, которых ни разу и не видел. Каждый день он смотрел на мерцающий в дали щит эльдар, и алеющую за ним громаду леса Умитрирдиас. Он знал, что когда-нибудь они нанесут удар, и с драконами он будет готов. Но теперь...

Настало странное время. Буквально вся Империя ликовала, радуясь победе над врагом и тому, что доблестные воины Талании отбросили нечисть. Король так и не решился сказать им правду, хоть и Скаррестинуор, и Соломон убеждали его в том, что это необходимо. Но император пустил в дело других. Инквизиция теперь стояла на страже порядка и спокойствия. Они боролись не только с еретическими сектами, нечистью на границах и демонами на западе, но и слухами. Вампиры продолжали похищать людей для своих нечистых целей, но инквизиторские соглядатаи – тайная полиция – придумывали всё новых врагов для людей, ссылаясь на бандитов, сумасшедших сектантов и прочие более понятные угрозы. За несколько лет церковь превратилась из зверя, пожирающего невинных людей, в героя.

Но ситуация мало изменилась. Как никогда ранее стали активны тёмные маги, к тому же после недавней битвы около тысячи солдат попросту пропали без вести, и ещё больше пропало мертвецов, которых забрали с поля боя. На инквизицию свалились сотни дел о пропажах и нападениях. Но всё это была подпольная война, скрытая от глаз простых смертных.

Тем временем император Алан Таланийский женится, чему радуется вся Империя. Его жена оказалась практически совершенна во всём. Черноволосая дева оказалась стала советником и любящей женой. Часто она сопровождала своего мужа в дипломатических миссиях – Алан всё пытался объединить народы в общей борьбе. И весьма преуспел в этом, лишь орки отказались даже впускать таланийскую делегацию на свои земли. Но Империя сумела завести дружеские отношения с гномами в горах и нагами, которые проживали на побережьях и в океанах.

***

В скором времени Соломон исполнил своё обещание. Он отправил гонцов во все стороны материка, призывая правителей собраться на землях Империи, которые на какое-то время были объявлены зоной нейтралитета и перемирия – прибывшие обязывались забыть о своих ссорах и войнах. Многие отлично знали легенды и не посмели противиться воле Великого белого дракона. Даже Аскелава впустила самого Соломона под купол и выслушала его предложение явиться на собрание всех народов. Хотя, название «собрание всех народов» было весьма условным. Многие малые расы не удостоились внимания. Народы, такие как северные эльфы, от которых уже давно не было вестей, орки и некоторые другие, не были призваны, ибо белые драконы рассудили, что те слишком воинственны и неразумны.

Местом встречи великих королей и королев была назначена площадь в столице Талании. Небывалое количество разных рас заполонило город. Правители, конечно, не прибывали в одиночестве – свиты многих достигали сотен человек, которым суждено стать свидетелями одного из величайших событий Эры. По приказу Императора огромная площадь была полностью очищена, и вот на белоснежном камне, сверкающем в свете полуденного солнца, собрались правители. Первой явилась Аскелава, облачённая в пышные белые одежды с широкими рукавами, лентами и плюмажами, которые придавали наместнице весьма экзотический вид. Величественную колдунью сопровождали Гвардейцы Феникса, а так же сотни эльфов, среди которых были и воины, и маги-магистры. Конечно же, с ней был и Паскрир. При виде Аскелавы замерли горожане Империи, затаив дыхание, и даже невозмутимые, матёрые стражники разинули рты.

Следом за Аскелавой явился гномий король Тофур Адское Пламя. Монарх подгорного королевства Элуардан имел поистине говорящее прозвище, ибо был рыж, словно живое пламя, и в бою он был не менее яростен, используя в своём оружии огненные руны. Его рыжая борода была сплетена в тугие косы, а голова лыса, словно камень. Тофур был достаточно стар, и ещё помнил времена многих войн, в которых он лично принимал участие, сражаясь не только с чудовищами, но и с людьми. Суровое, морщинистое лицо его было покрыто многочисленными шрамами, а выражение его было таким, словно великий правитель был готов голыми руками разорвать любого противника, который к нему сунется. Тускло-голубые глаза какое-то время буравили Аскелаву, на что ведьма даже не обратила внимания. Тофур был облачён в тяжёлые латы медного цвета, и сталь их покрывали алые руны. В сопровождении лучших гномьих воинов, так же закованных с ног до головы в броню и целой армии советников и наместников он издавал столько шума, сколько не издавали, пожалуй, даже легионы Талании на быстром марше.

Дальше прибыл король наг Ракрас-Ас-Хейлаас, император подводной империи Лексеарас, который в своём мистическом экзотическом образе переплюнул даже Аскелаву. Он возвышался над всеми на своём огромном белом хвосте, чья чешуя подобно камням площади сверкала на солнце. С тихим шорохом он медленно двигался вперёд. Сам же вечно молодой правитель был смугл и хорошо сложён. На его обнажённом теле помимо многочисленных браслетов из белых и золотых пластин были лёгкие церемониальные латы, выполненные в замысловатой форме. Узкое вытянутое лицо обрамляли седые длинные волосы, так же скрывающие жабры. Не мигая смотрели почти белые глаза с еле заметным узким вертикальным зрачком. Голову Ракраса венчала бело-чёрная роскошная корона с длинными зубцами, драгоценными камнями и жемчужинами. Что примечательно, король Лексеараса имел две пары мощных рук, то же самое было и у воинов, сопровождавших его. Остальная же свита, сопровождавшая его, довольствовалась одной парой. После гномов эти существа двигались вовсе беззвучно.

Те, кто явились следом, заставили в напряжении замереть исключительно всех. Из мрака одного из переулков показалась высокая фигура, облачённая в странные чёрные доспехи, а рядом с ней двигался силуэт ещё более огромный, чью голову венчали рога,  в руках виднелись очертания молота. И вот, когда двое вышли на свет, а за их спинами показалось ещё множество очертаний, многие эльфы узнали Даанрита. Но он сильно изменился. Чёрные латы с заострёнными элементами не отражали света, лицо его было бледным, искажённым презрением, а волосы, словно иней, тронула седина. Рядом с Даанритом шагал гигантский минотавр, хотя мало кто узнал в нём Рейкара. Даанрит двигался медленно, словно зверь, хмурыми взглядами провожая своих сородичей и стражников, которые отпрянули назад от неожиданности, но тут же потянулись к оружию. Следом за эльфом шли знаменитые уже на весь мир Морн-Тир и не менее десятка других минотавров, державших свои секиры в руках. Тофур поднял свой взгляд на Аскелаву и вовсе не тихо произнёс, махнув рукой в сторону эльфов-изгоев:

– Эй, королева, это что, твои эльфы?

– Нет, – голос Аскелавы звучал холодно и тихо, речь её была медленна. – Это эльфы Ашамаэля.

Тысячи глаз в ужасе уставились на наместницу, когда та произнесла имя чернокнижника. Колдунья проводила невозмутимым взглядом Даанрита, прошедшего мимо, но не проронила ни слова. Мрачные воины Морн-Тир заняли место среди прибывших. Но к Даанриту тут же подошёл Соломон, и долгое время они говорили о чём-то, так тихо, что даже эльфы ничего не слышали.

Тем временем прибывали и другие народы, уже принадлежащие людскому роду. Их было немного, они были малоизвестны, ибо одни проживали за океаном, а другие – за пустынями Асималии. Соответственно, гости из-за океанов обладали странным оружием, их доспехи были раскрашены в яркие цвета, и лица не такие, как у жителей Империи и прилегающих земель. Те же, кто пришёл из пустынь, обладали тёмной, чуть ли не чёрной кожей и рельефным телосложением, они даже говорили на незнакомых языках, так же они почти не использовали броню. Но прибыли и люди с севера, более знакомые жителям Империи. Мрачные, словно гномы, молчаливые и статные. Облачённые в сталь и меха, вооружённые в основном топорами и клевцами, бородатые лица были покрыты синими татуировками и рисунками, а вела этих людей женщина. Королева северных племён была облачена в лёгкую кожаную броню и пышные белые меха. Её белые волосы были сплетены в сотни кос и забраны в толстый высокий хвост. Пронзительные синие глаза подведены углём. Обнажённые мускулистые руки, впрочем, не лишённые женственности, держали длинное церемониальное копьё.

Самым последним прибыл Архимаг Аркейд Таркорад со скромной свитой магистров.

Соломон вышел в центр площади, и воздел руки, призывая собравшихся к тишине. Тут же все голоса утихли, и дракон объявил:

– И так, все собрались... – он задержал свой взгляд на эльфах Даанрита. Но дракон не затянул паузу, и голос его разнёсся над всей площадью. – Прежде всего, я должен попросить у вас прощения за столь вероломный вызов. Вы все великие правители, и у всех вас есть свои важные дела, особенно в этот тяжкий час. Но я позвал вас сюда, чтобы предложить свою помощь! Вы долго томились в ожидании, но не поймите меня не правильно, я не мог просто так на весь мир объявить о том, что нашёл в других мирах. Стоит помнить, что не все народы нашего мира на стороне Творца, я знаю, что некоторые уже присягнули Низвергнутому. Но сейчас не об этом... В своих странствиях я и мои собратья нашли источник невиданной ранее мощи, а поскольку он не принадлежит этому измерению, им может воспользоваться любой. Но мощь его столь огромна, что ни одному смертному существу не совладать с ним в одиночку. Посему мы решили, что стоит разделить его и недавно  нашли способ сделать это. Мы разделим Источник между вами, великие правители, и его мощь толкнёт вас далеко вперёд в развитии.

Все, кроме Аскелавы, замерли в недопонимании. Лишь наместница поняла все речи дракона, ибо сама была колдуньей и к тому же выпытала всю правду у Соломона при первой встрече. К тому же, когда-то они были знакомы. Поднялся гул голосов – собравшиеся вокруг люди оживлённо обсуждали услышанное, и вождь белых драконов решил дать смертным время отойти от шока. Но в скором времени гул голосов был вновь прерван:

– Но не думайте, что я отдаю вам столь большую мощь просто так. Я предлагаю вам цену...

Вот тут-то настала самая настоящая тишина, казалось, даже птицы в небесах притихли, желая узнать, чего же потребует Великий белый дракон от смертных народов.

– Я требую от всех вас клятвы. Вы должны объединиться крепчайшим альянсом под главенством Талании, – рукой дракон указал на Алана Таланийского, стоявшего в стороне. Молча хмурились гномы, Ракрас надменно взглянул на монарха. – Вы должны забыть о ваших ссорах и выступить на стороне человечества. Я не прошу вас принимать волю Создателя, если вы того не хотите, но я прошу вас встать за самих себя. Правители, я прошу вас подойти...

Великие мира сего покинули свои свиты и приблизились к Соломону. Но дракон изменился в лице, когда и Даанрит подошёл среди остальных.

– Неужели ты принимаешь мои условия? – тихо спросил дракон. В воздухе звенело напряжение, и все правители ожидающе смотрели на тёмного воина.

– Да. Я и мой павший повелитель против Низвергнутого. Морн-Тир будут сражаться на вашей стороне, пока последний их воин не погибнет.

– Клятвопреступников и предателей ждёт самая страшная агония Ада, – резко произнесла королева северных племён, не глядя на Даанрита.

– Нас всех ждёт участь хуже, если мы проиграем Низвергнутому! – не менее резко отозвался Даанрит.

– Будь я проклят, остроухий прав, – произнёс Тофур. – В конце концов, какая разница, кто он? Если он может помочь нам в этой битве, то пусть будет так!

– Я согласна с этими словами... – задумчиво кивнула Аскелава. – Я слышала об этом воине исключительно лестные слова. А что до его повелителя... Его здесь нет, – на этих словах Даанрит одарил наместницу жгучим взглядом.

– Что ж, пусть будет так, – наконец произнёс Соломон. Он сделал шаг назад и взмахнул руками, задули ледяные ветра, свистя меж домов, и небеса затмило синее свечение. Правители поняли, что они уже не находятся на площади, но при этом все вокруг видели их призрачные силуэты, а практически синхронный вскрик толпы утонул в вихрях магии. По белой сухой земле ползли потоки воздуха, несущие в себе светящуюся пыль, а вокруг всё было залито ярким светом, от которого болели глаза. Здесь было необычайно пусто, но в то же время всё было в движении, и даже свет колыхался, словно ткань. Шквальный ветер дул во все стороны. Ещё мгновение и перед правителями возник гигантский лазурно-белый кристалл ромбовидной формы, парящий в воздухе. Звенящий голос Соломона звучал как-то отдалённо, хотя он и находился по ту сторону кристалла, его силуэт почти терялся в белом сиянии.

– Преклоните колени! – лязг доспехов и шорох тканей прозвучал так же отдалённо. – И повторяйте за мной: мы, правители великих королевств, клянёмся...

– ...Клянёмся... – вторили Соломону голоса королей и королев.

– Перед ликом великой угрозы воссоединиться в единый альянс, и положить свои жизни на алтарь этой священной войны. Помогать своим союзникам в противостоянии врагу всеми возможными способами и использовать Источник во благо своих союзников и своего народа. Любой ценой...

– ...Любой ценой... – голоса сливались в единый хор, который слышала почти вся столица Талании. Он подобно грому разлетался из центра площади.

– Добиться победы, и привести к её пьедесталу своих братьев по оружию! Клянёмся, что и мы, и наши потомки не отступятся...

Правителей окутало синее сияние, и невидимая цепь связала их, а белый свет осенил их души.

– Встаньте! – Соломон воздел руки, и раздался треск, словно ломалось стекло. Кристалл покрылся трещинами и разделился на части по количеству правителей. Первый, самый маленький кусок, достался архимагу Аркейду.

– Я дарую тебе самую малую часть Источника, архимаг, ибо и без того велика мощь твоя и твоих братьев. Используй его мудро.

Второй, один из самых крупных осколков плавно проплыл к Алану Таланийскому.

– На тебя весь мир возлагает огромные надежды. И я так же надеюсь, что ты не подведёшь, Алан. Помни, что ты не командир и не король, а тем более не полководец для этих людей. Ты лидер. Твой священный долг – привести их к победе, как бы тяжело тебе ни было.

Третий, почти равный по величине второму, камень перешёл к Аскелаве.

– Не меньшая угроза таится и перед землями Сиралиона. Веди свой народ, наместница. Возможно, ты восстановишь былое величие своих предков.

Четвёртый кусок, чуть меньше, достался правителю гномов.

– Тофур, хотя многие сейчас недооценивают важность гномов, я вижу, что твоё будущее полно славы и величия. Пожалуй, миру не суждено увидеть более стойких смертных, чем гномы...

Пятый кусок замер перед Ракрасом-Ас-Хейлаасом.

– Даже я знаю о твоём народе очень мало. Но не забывай, что на море могущество Низвергнутого столь же велико, как и на земле.

Шестой осколок устремился к северной королеве.

– Я не завидую твоему уделу. Тебе предстоит сражаться в самом сердце мрака, но я уверен, ты выстоишь.

Седьмая часть всё уменьшающегося камня попала в руки чернокожего правителя пустынных земель.

– На западе тьма поднимает голову. Не позволь им ударить твоим братьям в спину.

Восьмая часть, досталась заморскому владыке.

– Возможно, тебе кажется, что удел твой самый бесславный. Но поверь мне, Дартазаэль ударит всюду. Весь мир нуждается в твоём флоте.

И наконец, после продолжительной паузы, девятый осколок был отдан Даанриту.

– Я не буду говорить, что не доверяю тебе. Быть может, суждено нанести последний удар суждено именно тому, кто ближе всего к Тьме. Время покажет...

Дальше случилось то, что никто из окружающих не ожидал – правители один за другим исчезали в сине-лазурных вспышках, переносясь, очевидно, домой. Скоро на площади остался только Алан Таланийский. И Даанрит со своей свитой, ибо был незваным гостем. Сияние развеялось, и оба уже были вполне реальны и чётко видимы. Повисла немая пауза, с ехидной ухмылкой появился Скаррестинуор.

– Всё-таки ты идиот, братец. Доверить такую мощь... им? А этот недоэльф? Ты посмотри на него, он же может даже не добраться до места, которое теперь называет домом! Кстати, где же ты обосновался, приспешник Ашамаэля?

– Это не твоё дело, дракон, – Морн-Тир уже поместили светящийся осколок в мешок. – Знай, мир ещё услышит о нас.

С этими словами Морн-Тир покинули Таланию. А сами же страны приготовились к мощному рывку, который приведёт их к ещё большему процветанию. Или гибели...

***

А пока мир готовился к войне, в тот миг, когда Дартан почти нанёс поражение серафиму-хранителю, на небесах, у престола Создателя, события тоже набирали оборот. Отец был совсем плох. Его тело напоминало иссохший скелет, белая ткань начинала тлеть и спадать с немощного тела. Глаза бога поддёрнула белая пелена. Но послышались тихие шаги, и Альмис вошла в чертоги. По правую руку отца стоял поникший Вестальд, дожидавшийся последних часов Создателя. Он вопросительно поднял глаза на покровительницу эльфов.

– В Бездне идёт бой, – без предисловий произнесла богиня. – Скоро последняя печать рухнет.

– Мы будем готовы дать отпор, – сурово отозвался серафим. – Наши ряды вновь восполняются. И, кажется, твои хранители тоже рвутся в бой.

– Верно... – отрешённо согласилась Альмис, устремляя взгляд куда-то вдаль. – Но у меня есть решению лучше, однако для этого мне потребуется твоя помощь и помощь твоего собрата, который должен вот-вот вернуться сюда.

– Что ты имеешь ввиду? – Вестальд напрягся.

– Власть Отца сейчас важнее, чем моя. Я собираюсь отдать ему часть своей силы и исцелить, – Альмис была спокойна и непоколебима.

– Но... Как же ты? А эльфы?

– Они в надёжных руках. Я позаботилась об этом, – Альмис оглянулась через плечо. – Кажется, наш друг прибыл.

И действительно, послышался лязг тяжёлых лат, по ступеням чертогов поднялся серафим со стальными крыльями за плечами. В руках он держал шлем, лицо его было измождено и покрыто кровью. Но когда он увидел Создателя, руки его ослабли. Шлем со звоном покатился по белому полу. Взгляд расширившихся глаз с трудом оторвался от бога и теперь метался с Альмис на Вестальда.

– Я понимаю твои эмоции, – богиня предостерегающе подняла руку. – С твоего ухода много что изменилось.

– Но... Как? – лишь проронил хранитель. – Вестальд? .. Как ты допустил такое?

Великий серафим лишь виновато опустил глаза.

– Вестальд здесь не причём, – строго произнесла Альмис. – Мы все виноваты. А теперь, чтобы вернуть всё на свои места, нам придётся нарушить завет Отца. Вы двое поможете мне передать ему часть своей силы.

Альмис медленно подошла к хранителю, её рука машинально потянулась к железным крыльям.

– Что они с тобой сотворили?.. – серафим зло отпрянул, края протезов лязгнули по камню.

– В первый же день я потерял левое крыло.

– Несчастный... Позволь я...

– Нет! Я исполнял свой долг, и я проиграл. Вернёмся к Отцу.

Богиня поджала губы, но всё же согласилась. Молча она вернулась к престолу Создателя и положила тонкие руки на иссохшие плечи. Всех четверых соединил бушующий поток золотого сияния, в безмолвном крике Альмис запрокинула голову, и из её глаз и рта хлынул яркий свет. И с каждой секундой Создатель набирал силу. И вот пелена смерти покинула очи его, а Альмис без сил рухнула на колени.

– Отец... – в один голос произнесли хранитель и Вестальд

***

Создатель вернулся в чуть было не рухнувший мир, и его жрецы вновь обрели былую мощь. Их сила стала как никогда велика, но и маги, обретшие огромную популярность, тоже не уступили. Короли принесли в свои королевства дар Соломона и весь мир окутала сеть из мощных магических потоков. Казалось, Дартазаэль ближайшие столетия даже не посмеет сунуться в воспрянувший мир.