Текст книги "Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)"

Автор книги: Константин Башкатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 46 (всего у книги 56 страниц)

 – Зачем ты сюда пришёл? – голос владыки нёс в себе древнюю мощь и истинный аристократизм. Это не был грубый голос простого мужчины или воина, и даже не короля. Голос настоящего аристократа голубой крови. Голова правителя надменно приподнялась, сверкнули в алом свете тусклые глаза. Эти одновременно утончённые и мужественные черты лица несли на себе отпечаток возраста и смерти, мертвенно белую кожу даже украшали возрастные морщины, предавая этому существу ещё больший шарм. – Некромант, ты ищешь славы? Если так, то ты пришёл не туда...

 – Я пришёл сюда по воле Дартазаэля, – надломанный голос мага звучал жалко на фоне правителя цитадели. – Повелитель требует от вас военной помощи и призывает вспомнить о тех соглашениях, которые вампиры заключили с богом Смерти.

И мёртвые своды цитадели задрожали от смеха, доносившегося со всех сторон. Лишь правитель крепости молчал, теперь мрачно взирая на некроманта. Разум чернокнижника мучительно пытался понять, где же он мог видеть этого мужчину. Когда сидящий на троне резко поднял руку, смех оборвался.

 – ТВОЙ бог что-то смеет требовать от МЕНЯ, – раздражённо произнёс правитель, подавшись вперёд. Бледные пальцы с тёмными когтями в раздражении впились в подлокотники трона. – Да, существование нашего вида обязано всем Дартазаэлю, но неужели ты думаешь, что я буду служить тому, кто ужен пал единожды?! Неужели ты думаешь, что я буду сражаться за того, с кем единожды вступил в смертельную хватку?! Почему ты молчишь, некромант? Тебе нечего ответить?

Молчание действительно затянулось. Дартан считал, что вампиры сразу встанут на сторону Низвергнутого, так же считал и сам бог. Но графам действительно удалось обмануть бога тьмы. Немёртвый народ возглавлял другой, не тот, на кого рассчитывал Дартазаэль, и теперь Дартан вспомнил, кто. Мартилис Териналтар, шестой король Талании. О, Бездна, сколько же ему лет? Остатки эмоций взыграли в мёртвом разуме.

– Как? – проронил некромант. – Мартилис... История говорит о твоей гибели!

Вновь со всех сторон послышались смешки. Графы явно развлекались. Мага успокаивал только один факт, им подобным ему уже не стать.

– О, да, они действительно так говорят, – небрежно произнёс Мартилис. – Понимаешь ли, если король добровольно слагает с себя должность правителя, это позор для королевства. А если король просто уходит, то это ещё хуже. Дворянство решило сочинить красивую историю о моей гибели в сражении с драконом. По их версии я пытался спасти Таланию от очередной напасти, и сделал это, пожертвовав собой. В захоронениях даже лежит моё обгоревшее тело. Лицо настолько изуродовано, что невозможно понять, кто это, но каждый свято верит, что там именно их король!

 – А что было на самом деле? – казалось, некромант вовсе позабыл о своей истинной цели визита. Кажется, Териналтару это было только на руку, он лишь снисходительно ухмыльнулся, вновь откинувшись на спинку трона, от чего по залу разлетелся стальной скрежет.

 – Я расскажу тебе всё, как было с самого начала. Мы, мертвецы, не торопимся... Всё началось через какое-то время после того, как Создатель заточил своего брата в Бездне. Но мертвецы и мои нынешние собратья ещё долго терзали мир. Во время очередной войны в Талании пятый правитель республики погиб в одном из сражений. На том же поле боя пали и его сыновья, не все, но об этом потом. Этот человек был глуп и безрассуден, хотя и смог ценой своей жизни одержать первую победу в схватке с нежитью. Но на этом всё кончилось. Талания осталось без короля и без наследника, а что до жены глупца... Она была грязной шлюхой, ни для кого не секрет! Прослышав о смерти мужа, она собрала всё золото, какое могла, и скрылась. А в стране началась смута. Ни для кого не секрет, что республика Талания скатилась ещё при правлении третьего! Слишком много рук правило страной, – взгляд вампира устремился куда-то вдаль, он замер, словно статуя.

 – История умалчивает о том, как появился шестой король, – произнёс некромант. – Подобная ситуация повторилась и с Аланом Таланийским.

–  Да. История – лживая сука, – хохотнул древний воин, взмахнув рукой. – И да, Алан Таланийский... Он способный малый. С ним у Талании появилось будущее, ибо он решился на то, на что не пошёл даже я. Он просто сжёг этих проклятых бюрократов. Что ж, в Преисподней место им найдётся точно. Но сейчас мы говорим обо мне. Я бы капитаном гвардейской армии. И мы все были словно стадо... Никто не знал, что нам делать, а армии мертвецов с каждым днём теснили нас. Я взял всё в свои руки. Я, и ещё несколько верных командиров. Под моим стягом Талания вновь начала одерживать победы, но не из-за безбашенного героизма, а благодаря тактике. Много кто пытался подвергнуть сомнению моё "благочестие" и моё владение мечом... Но командир не должен идти в авангарде, но и не должен разбрасываться солдатами, посылая их на верную гибель, ведь существование армии невозможно ни без командира, ни без солдат. Многие понимали это, но не все. Я привёл Таланию к победе, и благодаря мне она не погибла ещё тогда. И народ избрал меня своим королём, а уже тогда существовавшему Золотому Совету ничего не оставалось, кроме как скрипеть зубами. Но я увидел не великую страну, одержавшую победу. Я увидел всё, что было за шёлковой ширмой. Грязь, похоть, лень... Король никогда не управлял страной, ибо один человек не может держать под контролем все провинции и графства. Без верных сторонников это не возможно, если ты простой человек. И у меня не было сторонников. Дворянство призирало меня, а постоянные интриги лишили меня поддержки церкви и большей части военного сословия, – губы вампира скривила ухмылка, обнажившая клыки. – Но я продержался долго назло этим ублюдкам. К тому же, я женился. По расчёту, чтобы был наследник. Я сделал всё, чтобы сын стал достойным королём, и он стал.

 – Но как ты пришёл к тому, чем стал сейчас? Республика процветала.

 – Процветала торговля, – Мартилис повысил голос. – Но крестьяне погрязли в нищете. Тогда я считал, что Талания никогда не выберется из этого и вот-вот падёт. Собрав верных мне людей, я отправился сюда, дабы окончательно искоренить нежить, ибо война хоть и была выиграна, наиболее разумные представители мира мёртвых скрылись. Я считал, что погибну, ибо для меня другого выхода не было. Я не желал править этой страной. Но судьба распорядилась иначе, и я был укушен одним из вампиров. Нет, это не был какой-то граф или древний воин... Кажется, это был обращённый крестьянин. С этого момента всё пошло иначе. Мы погубили много вампиров и мертвецов, вернулись в Таланию с триумфом. Но с каждым днём правление становилось всё более невыносимым, а дневное правление превращалось в ад. К тому же, инквизиция смотрела на меня с каждым днём всё более подозрительно, ибо никакая простуда не длится годами, а выглядел я хуже, чем сейчас. В конечном итоге я попросту ушёл. Я правил долго, избегая врачей и целителей, ибо сердце моё уже много лет не билось. Аристократы всё ждали, когда же я помру от старости, но никто из них не знал правды, которую становилось всё сложнее скрывать. В один из дней я попросту ушёл, забрав с собой лучшее оружие и снаряжение, на которое были наложены чары и руны гномьими мастерами, – с этими словами Мартилис неспешно поднял руку, пальцы со скрежетом сомкнулись на чёрной рукояти. Зазвенела сталь, и вампир медленно обнажил клинок. Вспыхнул кровью рунический клинок из тёмной стали. Лезвие меча было прямым, без всяческих изгибов и украшений, но на сталь были нанесены руны гномов, многие из которых мерцали красным светом. Эти руны были старше самого Мартилиса. – Я многие тысячелетия странствовал по миру, на моих глазах творилась история, я знаю, как пали некроманты и даже нас покинул дар воскрешать мертвецов. Но твой бог вернулся, но вернул его не ты.

 – Всё верно, это сделал падший эльф, – холодно ответил маг. – Он приоткрыл врата Бездны для господина и разорвал его оковы.

 – Почему же он не довёл дело до конца? – вампир подался вперёд и глаза его подозрительно прищурились.

 – Он погиб, – солгал Дартан. Вампир мог отделить правду ото лжи, но мертвецов читать невозможно, чем некромант и воспользовался. У неживых лордов не должно оставаться даже мысли, что Низвергнутого возможно предать. – Но его дело доведу до конца я.

 – Вот как. Что ж, мёртвый маг, ступай, – Мартилис вновь откинулся, скрывшись на половину в тени. – Ты сказал слово своего Повелителя. Лорды мёртвых краёв скоро дадут свой ответ, но запомни, замок Сильтарин – мои владения. И если мы выйдем на бой под стягами Дартазаэля, то только как союзники, а если ты решил, что тебе удалось нас испугать, то ты ошибаешься.

 – Надеюсь, вы сделаете разумный выбор, – резко произнёс некромант. Впрочем, Дартан выполнил задание и теперь мог вернуться к своей армии, продолжив поход к ледяным пустошам. Без препятствий маг покинул замок. К сожалению, Дартан утерял прежнюю силу, получив новую взамен, и не мог быстро перенестись к горам, где его ждали полчища нежити, но некромант мог идти быстро и без остановки. А Дартазаэль... Боги смерти не торопятся, и с каждым годом ожидания злоба Низвергнутого всё растёт, готовясь хлынуть на этот мир.

***

Империи к тому времени было не до Сильтарина и его земель. Довольно долгое время война против остававшихся одержимых шла более чем успешно, но вскоре таланийские армии наткнулись на выжженные, погибшие земли. Пограничные бастионы на этих землях, захваченные демонами, превратились в неприступные твердыни, усиленные магией культистов. Осаждать их можно было годами, чего не могли себе позволить люди, ибо войны вымотали всех. Тогда вдоль демонических границ имперцы начали возводить укрепления, которые станут защитным барьером в случае новой войны с Ваалинаром. Первыми строителями стали воины Мантрии и Святые Гвардейцы, покинувшие столицу по приказу короля. Но и внутри страны всё так же велась война против оставшихся врагов – секта Ваалинара стала подобна чуме, проникая по всюду в сердца людей. С учениями демона смешался ещё и культ Дартазаэля. Но под единой властью Талания начинала медленно приходить к могуществу, которого не было у многих других стран.

========== Глава 3. Часть 17 «Насмешка тёмных врат» ==========

Долгое время Файран находился в Амаралн-Анорде, выжидая чего-то. А чего ждал паладин, даже сам он не знал. Сиралион нужно было спасать, вырвать из лап собственного брата. Но как это сделать? Сейчас мысль о мятеже казалось уже не столь ужасной. В ужасе эльф наблюдал за происходящими изменениями. Эти жуткие Морн-Тир, не разговаривающие ни с кем, кроме короля, странные маги в серых мантиях, целыми днями скрывающиеся в подземельях крепостей. Минотавры, снующие по дворцу, и сейчас наводят ужас на эльфов, а Рейкару – командиру этих существ – похоже это даже нравится. А на границах строились магические башни. Мятеж... За мятежом последуют кровь, смерти и страдания. Зная Падаана, после этого от Сиралиона могло не остаться вообще ничего. Что же делать?

"Помни, ты воин света", – так говорили наставники, и эта мысль без устали крутилась в голове паладина, эхом разносясь по черепной коробке. С этими мыслями в один из дней воин тренировался на одной из гвардейских площадок дворца. Широкие плечи тяжело вздымались, в холодном воздухе свистел серебристый клинок. Годами отточенные движения повторялись одно за другим, проходили связки ударов, а потом всё заново. Порой казалось, что могучий воин собрался убить себя бесконечными тренировками. Но сейчас единение с верным клинком было единственным, что могло отвлечь мысли паладина от душевных терзаний. Он покинул Таланию, бросил людей, просиживает в этом проклятом дворце! Нет... Нельзя ярости давать волю. Это первый шаг в сторону зла. Первая связка, вторая... выпад... Свет загородила тень, послышались тяжёлые шаги, от которых камень площадки задрожал, и воин замер. В воздухе промелькнул нестерпимый смрад.

– Файран Файон? – прогудел голос Рейкара. Паладин повернулся и увидел перед собой троих минотавров. Огромные исполины возвышались над эльфом. Повисло гнетущее молчание, и бычья морда скривилась в странном подобии ухмылки, которая была больше похоже даже на оскал, в котором были видны желтеющие зубы. Звериные ноздри зло раздувались, и из них с хрипом и свистом вырывался воздух, превращаясь в пар в прохладном воздухе. Минотавры переглянулись, и Рейкар кивнул. Один из минотавров занёс огромный кулак, ударом которого можно было пробить крепостные ворота. Файран резко взмахнул клинком, рубанув по тяжёлой лапе, и отскочил назад, выставив меч перед собой.

На измождённом лице воина застыл ужас, ужас человека, загнанного в угол и наблюдающего за приближением неизбежного рока. Неужели Рейкар предал короля? Что происходит? Но минотавры продолжали наступать. В их руках не было оружия, но сейчас Файона это мало волновало. Подобно загнанному волку он сражался яростно, остервенело, нанося удар за ударом, уворачиваясь от тяжёлых ударов врагов. Но всё же кулак Рейкара настиг воина, подобно кузнечному молоту ударив в грудь. Паладин задохнулся и ощутил, как ноги отрываются от земли, а небеса поменялись местами с землёй. Всё вокруг закружилось, и воин упал лицом вниз, с трудом успев опереться на руки, чтобы не упасть окончательно. Изо рта закапала кровь, наполняя рот мерзким солоноватым вкусом. Закашляв, воин попытался встать, взгляд метнулся к мечу, откатившемуся в сторону. В голове билась мысль, что конец близок.

"Нет! Не смей!" – истошно кричало сознание. – "Встань!!!"

Дрожащая рука потянулась к мечу, но блеск клинка становился всё более и более размытым. Вот тяжёлая нога опустилась на руку, послышался хруст костей и раздался истошный вопль. Всё вокруг почернело. Грубые руки подняли поверженного паладина и потащили куда-то, волоча ногами по каменной плитке.

***

Перед самым закатом Ашамаэль наконец очнулся и первым делом выгнал всех целителей из шатра, потребовав перо, чернила и бумагу. Устроившись за неудобным походным столом, чернокнижник спешно строчил письмо:

"Приказываю арестовать паладина по имени Файран Файон. Он обвиняется в заговоре против королевства и короля, а так же в служении тёмным богам. Обвиняемого надлежит заключить под стражу до прибытия короля. Файон нужен живым, за него головой отвечаешь", – так звучало письмо, поспешно написанное самим королём. Арестовывать невинного паладина было рискованно, но Ашамаэль позаботился обо всём. К письму не было приложено ничего, даже подписи, ибо Рейкар всё равно не знает, как та выглядит. И если вдруг у кого-то возникнут вопросы, чернокнижник сможет просто отрицать свою причастность к этому. А при этом паладин всё равно не сможет наделать глупостей, к тому же обвинения выдвинуты весьма весомые. Вызвав одно из Морн-Тир, Ашамаэль приказал тайно доставить письмо Рейкару, который точно справится с паладином без лишнего шума. А если убьёт... Это будет не так-то и плохо, но дворянству и церковному духовенству это не понравится.

Но сейчас всё это не было важно, ибо армия уже готовилась выступать в поход. Маг чувствовал духовную слабость и опустошение. Физически он был в порядке, но колдовать практически не мог. Но он ощущал прилив сил, чувствовал нетерпение чёрной орды. Сейчас! Нужно выступать именно сейчас, и ведь действительно, медлить было нельзя. Лес мог очнуться в любую минуту, и тогда войску Сиралиона никогда не пройти без потерь. Одевшись и водрузив на голову чёрный венец, тёмный король вихрем вылетел из шатра, сбив с ног одного из целителей. В обширном лагере только начинала кипеть работа, а эльфийский король уже был готов выступать в поход. И от одного лишь вида тёмного короля эльфийские солдаты незаметно для себя ускорились. Ашамаэль нашёл маршала стоящего недалеко от опушки леса. Закутанный в тёмный меховой плащ, он мрачно взирал на Умитрирдиас, чьи алые кроны так странно шуршали в этот зимний день. Он и сам всё чаще пугал солдат, но уже своим внешним видом – жуткие чёрные латы отлично сочетались со шрамом на пол лица и короткими волосами, не свойственными эльфам. Но Иирс был образцом благородства и самоотверженности. Даже Ашамаэль признавался себе, что уважает этого эльфа. Столько лет он тайно служит Дартазаэлю, яро ненавидя себя за это, но в тоже время он остаётся верным Альмис и свету. В бою он проявляет невиданную доблесть, не только воинскую, но и офицерскую. Будет очень жаль, если он всё-таки умрёт.

– Иирс, – сухо произнёс чернокнижник, остановившись на почтительном расстоянии от маршала. Так, чтобы взмах клинка не достал его, ибо Ашамаэль отлично понимал, о чём думал Нар вчера. – Я хочу, чтобы армия выступала прямо сейчас. Нам нужно спешить.

– Да... Мой король, – подавленно отозвался воин. Он повернулся, и зашагал прочь, а в глазах его не было ничего, кроме пустоты и безразличия. Что же не так с ним? Почему он так боится принять, что даёт ему Дартазаэль? Почему все они так боятся? Маг проводил взглядом Иирса, скрывшегося межу эльфийских шатров, и вновь устремил взор на леса. Это время войдёт в легенды, чернокнижник был убеждён. Да, в каком-то смысле им всё ещё двигало прежнее благочестие, ведь кто не хочет, чтобы бы имя его было вписано в летописи и историю. Но когда-то Ашамаэль хотел добиться этого героизмом и подвигами, а теперь строки его повести будут вписаны в древние фолианты кровью.

Меж стволов мелькали тёмные силуэты, навстречу чернокнижнику выходила его чёрная рать. Их вела лишь стальная воля колдуна и жажда крови. А вот что движет эльфов? Что же всё-таки ведёт самого Ашамаэля? А что если его разум уже давно околдован Низвергнутым, и всё это – лишь бутафория, искусно сплетённая богами Бездны. Быть может, так оно и есть, но пути назад не будет. Маг повернулся к лагерю, который уменьшался на глазах, превращаясь в стройные колонны сиралионской армии. В авангарде выстраивались чёрные гвардейцы, во главе с Даанритом. А когда всё было готово, Ашамаэль двинулся вперёд, смело войдя в Умитрирдиас. Тёмные твари беспорядочной вереницей потянулись за ним, следом неумолимым маршем двинулись Морн-Тир. Остальная армия помедлила, не только из-за страха. Эльдар замерли в благоговении, когда сам лес расступился перед чернокнижником, образуя широкую тропу. Со скрипом могучие стволы словно скручивались и изгибались. Но с другой стороны армия эльфов могли идти только по тропе – сквозь сплошную стену стонущих стволов пробраться было невозможно. Красно-золотая арка пропускала через себя тусклый свет солнца, освещая мистическим мерцанием дорогу эльфам. Наконец лес содрогнулся от марша сиралионской армии. Реяли в неподвижном воздухе стяги, звучала эльфийская песнь, но голоса воинов были полны траура – воины отдавали последнюю дань лесным эльдар, павшим в сражении.

Где-то в середине неисчислимой колонны ехали обозы, но в резных эльфийских повозках везли не только еду. Эльдар ждала осада, и везли они с собой множество орудий. Катапульты, требушеты и баллисты, многие из которых являлись настоящим чудом эльфийской военной машины, ибо металл и дерево были зачарованы магами из башни, а боеприпасы были покрыты разнообразными рунами, которые несли в себе огненную и ледяную смерть, а некоторые были способны вмещать в себя даже молнии.

Ашамаэль был подобен мистическому проводнику, ведущему тысячи эльфов сквозь леса, где ещё не ступала нога чужака, хотя некоторые из воинов бывали здесь в прошлом, когда Кайириан отправил своих воинов в поддержку лесным эльфам. Но они сражались только на границах. И вот показался конец прохода. За ним, как и с той стороны леса, были только чистые поля, которые так же не решался занять кто-либо. Но на этот раз не только из-за лесов. Далеко на горизонте возвышались башни империи Мортис, и любой зазевавшийся странник рисковал быть угнанным в рабство наездниками на ящерах. Да, ни для кого не было секретом, что под землёй существовало две империи – тёмных эльфов и рабов. Когда-то у рабынь даже было будущее в обществе жёсткого матриархата, но после кровопролитной войны, связанной с восстанием рабов, это изменилось. Многим несчастным даже отрезают языки, дабы те не могли сговориться и поднять организованный мятеж. И среди рабов множество высших эльфов, что лишь подливало масла в огонь – Ашамаэль желал возмездия врагу. За всё.

Когда армия вышла из лесов, по команде короля во все стороны разлетелись группы конных стрелков. Облачённые в серое, они были слабо заметны на снегу и между скалистых выростов в земле. Группами в десять воинов они двигались к границам империи. Их задачей было нанести первые удары и отойти, а так же дать время армии короля развернуться и подготовить осадные машины. Как было известно, на территории врага было несколько врат, ведущих в подземные города, а главные ворота вели в самую столицу. Врата представляли собой практически неприступные крепости, но сейчас дроу было мало, и они не могли оборонять все врата, а по плану Ашамаэля штурм каждого прохода начнётся примерно в одно время. Всадники направлялись к проходу в столицу. Дойдя до первых башен, они не встретили никакого сопротивления, и лишь увидели каменную пустыню с редкими деревьями в скалах. Скалы сильно затрудняли проход большой армии, заставляя разделяться, чтобы пройти в узких переходах. Загонщики пронеслись по проходам прямиком к чёрным вратам. Многометровый бастион возвышался над заснеженной равниной. Неровные клыки укреплений были покрыты бойницами. Ворота выделяла лишь узкая полоска на обсидиановой поверхности. Они возвышались на много метров, и в голове не укладывалось, как столь скрытная раса может выходить из этого величественного творения архитектуры. Ответ был прост: проход был военным, и отсюда выходили исключительно боевые легионы империи. Более мелкие отряды использовали тайные проходы, о которых сиралионской разведке известно не было. Проход этот был самым обширным и удобным для штурма. С приближением всадников, бойницы раскрылись, но стрелки уже действовали по чётко сработанному плану. Самые меткие наложили на тетивы магические стрелы. Тут же смертоносные выстрелы были направлены в узкие проёмы, и раздались оглушительные хлопки – наконечники стрел разрывались, достигая цели, оглушая и убивая по несколько противников сразу. В ответ хлынул шквал арбалетных болтов, разя эльфов наповал, но в подвижных конников попасть было достаточно сложно, к тому же дроу испытывали в дневное время некоторое неудобство. Но в руках защитников были и другие смертоносные орудия – недаром бастион находился в скалах. В отвесных камнях скрывались смертоносные ловушки. Поле схватки наполнил металлический лязг, доносящийся со всех сторон, словно огромный механизм пришёл в действие. И вот из земли и скал со скрипом и грохотом вылетели стальные колья, на которых оказывались зазевавшиеся всадники. Трёхметровые стальные штыри пробивали воина вместе со скакуном, наполняя округу врат пугающим декором.

Ашамаэль предполагал о существовании ловушек, и это стало ещё одним предлогом отправить лёгкую конницу вперёд, чтобы те собрали всю опасность на себя и дали остальной армии пройти с меньшими потерями. Под обстрелом магических снарядов огонь из бойниц ослаб, а больше половины загонщиков всё ещё было в строю. Вскоре дроу предприняли вылазку, и буквально из земли начали выходить легковооружённые тёмные эльфы, вступая в схватку с эльдар. Но всадникам был дан ясный приказ: сражаться до полной готовности остальных сил. Сигналом к отходу будет первый удар по вратам и гул магических камней в воздухе.

Ашамаэль тем временем не заставлял себя ждать. Войска эльдар приблизились к границам империи и быстро разделились на малые отряды, чтобы безболезненно для боевого порядка пройти через скалы. Местность сильно замедляла развёртку осадных орудий, ибо баллисты и катапульты порой приходилось собирать прямо на скалах и возвышениях, что делало их уязвимыми целями. Когда первые катапульты ударили по вратам, конные лучники, наконец, отступили, сохранив лишь половину своего состава. Мерцая магическими рунами и оставляя за собой лазурные хвосты, пролетели снаряды и с грохотом врезались в обсидиановую поверхность врат, не нанеся никакого урона. Тяжёлые ставни лишь ответили гулом, словно насмехаясь над эльдар. Ашамаэль, не способный поддержать своих воинов магией, командовал орудиями лично, умело корректируя их огонь. Взмыли в небеса стрелы, тенью закрыв землю, и в бой ринулись тёмные твари, сдерживая дроу, которые уже готовились предпринять вылазку, выходя из тайных проходов. Музыка войны звучала по всей пустоши, докатываясь даже до краёв лесов Умитрирдиас. А пока твари Бездны принимали на себя удар, круша врага, войска Сиралиона сумели укрепиться в скалах. Морн-Тир в первых рядах с нетерпением ждали штурма. Постепенно врата были окружены, но кольцо осады было не столь сильно, ибо нужно было заботиться и о тылах – немногочисленные лазутчики уже начали предпринимать попытки саботажа. В какой-то момент вылазки прекратились, стрельба из бойниц тоже вскоре сошла на "нет", но к негодованию короля врата даже не дрогнули.

Эльдар остались в неизвестности, в вечном напряжении они должны были продержаться ещё несколько дней, пока их товарищи не подойду к остальным проходам. А на командующую троицу легла ещё одна проблема – обеспечение провизии. Да, с текущими припасами войско могло продержаться ещё полторы недели, но нужно было наладить поставки. И необходимо сделать это сейчас, ибо в обход лесов обозы будут идти долго.

– Выжившие лесные эльфы, вероятно, захотят отомстить, – заметил Иирс, стоя недалеко от Ашамаэля. Хотя взгляд владыки был направлен на заветные врата, маршал смотрел куда-то за горизонт, где теплилась оранжевая полоска заката, сливаясь с чёрным небом у самых скал.

– Если там и остался кто-то, они предпочтут закрыться в своём лесу, – небрежно отмахнулся маг.

– При всём моём уважении, мой король, – даже голос воина звучал как-то опустошённо. – Когда вы только поступили в магическую академию, я уже был верным маршалом Кайриана. Лесные эльфы ни за что не простят вам того, что вы сделали. И Сиралиону очень повезёт, если только вас. Если в Умитрирдиасе остался хотя бы один эльф, он посвятит свою жизнь мести. Через сто лет, двести... В распоряжении эльдар тысячелетия. Лучше бы вам быть уверенным, что ни одного лесного эльфа в живых не осталось.

– Да? От чего же тогда эти трусы предпочли сидеть в лесах, а не карать дроу за их дерзость?

– Это их дело, – безразлично ответил маршал. – Но я видел месть лесных эльфов своими глазами. Страшное зрелище, даже врагу не пожелаю такого.

– Что ж, пусть рискнут выползти из своих нор и попробовать остановить меня, – надменно бросил Ашамаэль и резко развернулся, задев Иирса тёмным плащом. Король направлялся в лагерь, дабы там провести остаток ночи.

В ярости Нар сжимал эфес своего меча так, что затрещали доспехи, а пальцы онемели от боли. Вновь внутренний голос взывал к борьбе. Много ли нужно? Прикончить тёмного мага! И всему конец, не будет самоубийственного похода, не будет новых бессмысленных войн. Но даже Иирс понимал, что если Ашамаэль сейчас победит, то он не только прекратит бесконечную череду войн с дроу, но и освободит множество рабов. Тысячи и тысячи, они вернутся в Сиралион, увидят матерей и жён своих... Возможно, оно того стоило бы, но сколько эльфийских мужей погибнут только при штурме Шириитридаса. Кайриан Сиралионский был прав, когда говорил: "Мы – не они. Высшие эльдар никогда не должны уподобиться своему врагу!".

Тем временем в лагере маг отдавал приказы. Группа тёмных гвардейцев готовилась отыскать один из тайных ходов, чтобы проникнуть туда во время дневного обстрела. Когда проход будет найден, чернокнижник планировал запустить туда тварей Бездны, которые вместе с отрядом прорвутся к вратам с той стороны и откроют их.

Но идиллию ночного военного лагеря разорвал звон стали. Ашамаэль находился в центре лагеря, который уже начинал напоминать крепость из шатров, повозок и дерева. В воздухе засвистел метательный кинжал, и гвардеец справа от короля пал замертво, не успев даже обнажить клинка. Тут же ещё трое гвардейцев, реагируя неестественно молниеносно даже для эльфов, кинулись к правителю, закрывая его щитами. Не просто так чернокнижник закрепил со всеми ними прочную связь. Метательные ножи забарабанили по щитам, и вот ещё один тёмный воин упал, а прорвавшийся кинжал задел щеку Ашамаэля, от чего тот в удивлении пошатнулся, зажимая рану дрожащей ладонью. Взгляд забегал в поисках вторженцев, и чародей увидел, как из-за шатров выскользнул десяток теней. В свете огней сверкнули чёрные клинки, и тёмные эльфы вступили уже в открытый бой, стремясь прорваться к королю. Ашамаэль пришёл в ужас, увидев в полумраке знакомые мечи – довольно длинные для дроу, но смертоносны, словно десяток кинжалов в адском хороводе. Танцующие-с-Тенью явились по душу тёмного короля. В смертоносной пляске они быстро рассредоточились, поражая эльфйиских солдат словно тренировочные мишени.

С нарастающим страхом маг отступал к своему шатру, но прямо за его спиной раздался оглушительный звон. Повернувшись, маг увидел, как ещё один Танцующий вышел в спину тёмного мага и схлестнулся с одним из Морн-Тир. Схватка их была чуть более чем молниеносной. И вот уже эбонитового цвета клинки разошлись в стороны для того, чтобы нанести решающий удар. Хотя реакция чернокнижника и была высокой, он не был воином и не имел в этой схватке никаких шансов, но на помощь подоспел Скаррестинуор. Дроу вспыхнул словно спичка, не успев нанести удар. Обгорелый скелет рухнул к ногам чародея и рассыпался в прах. К тому времени перевес в схватке наконец-то перешёл в руки эльдар. Пал один из Танцующих, в схватку включился сам Иирс Нар. Впрочем, эльфы сражались на куче трупов своих товарищей – дроу не достигли своей цели, но всё же нанесли урон. Чужаки быстро поняли, что до короля им теперь не добраться, и столь же быстро отступили. Танцующие демонстрировали не только сверхъестественные боевые умения, но и звериную ловкость. Один из тёмных эльфов буквально одним прыжком вышел из боя, перемахнув через ряды Морн-Тир, не оставляя шансов тяжёлой пехоте преследовать его. Остальные товарищи Танцующего последовали его примеру, скрываясь в тенях между шатрами.

– Они пытались устроить пожар, – безразлично заявил Скаррестинуор. – Мне удалось обуздать пламя.

– Плевать на огонь! – прорычал Ашамаэль. – Догнать их! Мне нужен живым хотя бы один из них!..

Чернокнижник не успел договорить, ибо шатры в отдалении вспыхнули, словно спички. Огонь грозил охватить весь лагерь в считанные минуты.