Текст книги "Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)"

Автор книги: Константин Башкатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 56 страниц)

Погрузившись в бездну беспокойного сна, Ашамаэль сквозь забытье подметил, что сон пришёл к нему слишком быстро. И неспроста. Внезапно слух разрезал оглушающий вопль, эльф тут же вскочил в постели, дико озираясь по сторонам. Но не было ничего вокруг – лишь темнота. Но тут на плечо опустилась холодная рука.

 – Падаан... – простонал чей-то голос, шелестящим хором отдавшись в сознании чернокнижника. Ашамаэль вскочил на ноги, и увидел фигуру человека, закутанного в золотистый плащ. И хотя лица король не видел, он сразу понял, кто это.

 – Отец...

 – Падаан... За что? .. – простонал отец. Ашамаэль подошёл ближе и дрожащими руками стянул капюшон. Ткань тут же рассыпалась в прах, а колдун отпрянул в ужасе. Вместо лица была лишь пустота. Тут же ледяные руки потянулись к горлу падшего эльфа. – Убийца... – стонал отец. – Убийца...

Пятясь, чародей спиной уткнулся ещё в кого-то. Повернувшись, он в ужасе увидел окровавленную эльфийку, так же без лица.

 – Мама? .. – неверным голосом обронил король.

 – Убийца! – прохрипела женщина.

Всё больше и больше безликих появлялось вокруг. Дети, старики, воины и крестьяне. Все те, кто когда-то скончался после встречи с эльфом. Шелест их голосов казался сначала тихи и ненавязчивым, но давящим на разум:

 – Убийца...

Но дальше он проходил в дикий вопль срывающихся голосов на грани агонии. И кольцо мертвецов смыкалось, а окровавленные руки всё тянулись к падшему эльфу.

 – УБИЙЦА! – хорал мёртвых голосов. – СМЕРТЬ УБИЙЦЕ!

И хохот Дартазаэля, сотряс темноту, довершая картину происходящего. Но Владыка смерти несколько ошибся, считая, что Ашамаэль погрузится в ужас ещё больше, услышав ненавистное божество. Страх разделил разум с яростью. И неведомо откуда в руках чародея оказался двуручный меч. Он был так лёгок, так остр... Играючи он разрубил плоть, обагрив всё вокруг алой кровью, которая, впрочем, тут же исчезла. А Ашамаэль с диким видом замер в пустоте, ожидая неведомо чего...

Проснулся колдун в холодном поту и с осознанием, что подобный сон – не случайность, а далеко не последняя.

990 год Третьей эпохи. 4 сентября.

В скором времени Ашамаэль узнал необходимые ему имена. И на четвёртый день осени все, кого подозревал тёмный король, были призваны в тронный зал. Никого из дворян не смутил тот факт, что зал был полон гвардейцев Антан-Тир – после попытки отравления и страшных снов Ашамаэль стал ещё более подозрительным и агрессивным. Чернокнижник продумал всё. По крайней мере, он так считал. Но он не замечал, как сильно напряжение среди эльфов, считая, что добился должного устрашения. Вот, все дворяне, нужные королю, собрались, а чернокнижник всё продолжал молча сидеть на своём троне. Он считал пришедших. Это практически всё дворянство, но военных среди них не так много.

"Отлично. Некому будет плести интриги", – думал чародей.

Молчание становилось всё более тяжёлым, даже Ашамаэль начинал нервничать, сам не понимая, чего же он ждёт.

 – Ты звал нас, мой король, – наконец один из дворян, в котором эльф узнал представителя могущественного рода, выступил вперёд. Но с этими же словами Ашамаэль властно взмахнул рукой, и два минотавра, стоящие на страже, закрыли двери изнутри и загородили их своими широкими спинами. Один из них был вооружён огромным молотом, в руках другого же сверкала в холодных отблесках секира.

 – Я призвал вас, чтобы прочесть приговор, – в повисшей тишине голос короля зазвучал зловеще. Лик мага был холоден. – Все вы попали в списки возможных предателей и заговорщиков. А поскольку страна находится в тяжёлом положении, я просто не могу позволить вам жить. Каждый из вас обвиняется в измене Сиралиону и приговаривается к смерти. Приговор исполняется на месте.

– Что?! Ты не посмеешь! – зазвенела сталь. Дворяне пришли в движение, хватаясь за оружие.

 – Хочешь поспорить? – холодно улыбнулся Ашамаэль. – Стража!

Антан-Тир обнажили оружие. Эльфы замерли – обе стороны в нерешительности. Гвардейцам сказали, что эти дворяне – предатели. Но ранее никогда среди высших эльдар никто не шёл против своих же сородичей, исключая страшный день раскола. Ашамаэль принёс перемены, который вновь и вновь сваливались на эльфийский народ.

Но солдат учат исполнять приказ, гвардеец он, или простой пехотинец. И в зале началась резня, белый пол залился алой кровью, крики боли эхом отражались от льдистых стен. Король, восседая на ледяном троне, с мрачной улыбкой наблюдал за братоубийственным свершением. Все непокорные, все мятежники, в чьих руках была власть, были убиты в один день. Плотным кольцом воины в сверкающих латах смыкались вокруг дворян. Приговорённые сопротивлялись, но никому из них было не сравниться с могучими воинами, за свои длинные жизни повидавшими десятки кровопролитных войн. За весь бой пал лишь один гвардеец.

Но тут же всё сорвалось. Ашамаэль планировал оставить многие подробности сего действа в тайне, но неожиданно двери распахнулись, ударив в спины минотавров, и в зал протиснулся Иирс Нар, которого тут же схватили два могучих зверя.

 – Лжец! – зарычал маршал, вырываясь из рук минотавров. – Ты лгал!

 – Ты хочешь сказать, что поверил мне?! – хохотнул чародей. – Я польщён. Но все они были угрозой, Иирс. Помнишь свою цель? Помнишь, какую клятву давал двум королям до меня? Твоя задача – любой ценой оберегать престол, народ Сиралиона. Представь себе, что стало бы с твой страной, если бы эти эльфы подняли мятеж? Один из них доказал, что предательство возможно.

 – Ничего бы этого ни случилось, – Иирс, облачённый яростью, продолжал рваться из рук минотавров, гремя чёрными латами и царапая стальными сапогами пол. Голос этот словно и не принадлежал эльфу, а будто вырывался из глотки демона Ада. – Если бы ТЫ не пришёл! Кайириан Сиралионский был любим всеми!

 – Сомневаюсь. Да и согласись, друг мой, старый король не победил бы в битве с дроу. На помощь эльфами не пришли бы грифоны, не пришёл бы дракон. На стороне высших эльдар не было бы моей магии. Кайириан проиграл – сомнений нет. И после поражения в той битве, падение Сиралиона стало бы вопросом времени, – голос Ашамаэля звучал по-прежнему зловеще, но спокойно, он словно гипнотизировал, окутывая разгорячённый разум воина холодной пеленой, сковывая оковами. Пыл маршала действительно несколько остыл, но сделанное им уже привело к неприятным последствиям. Новости о зверской казни, словно чума, поползли по Амаралан-Анорду. И без того разозлённые и напряжённые эльфы взялись за оружие, военные части поднялись по тревоге по приказам своих командиров. Весь город разделился на две неравные части. Простые жители и воины были полны решимости свергнуть власть тёмного короля. Но гвардия и некоторые дворянские части остались верны Ашамаэлю и теперь готовились к обороне. А стоило лишь раскрыться дверям тронного зала... Впрочем, Ашамаэль опять же подозревал предательство. Возможно, кто-то рассказал людям о свершившемся. Как иначе весь город так быстро узнал о смерти "невинных дворян"? Но это было не так важно, ибо разъярённая толпа уже шла к дворцу, перекрыв все улицы.

 – Видишь, что ты наделал, Иирс, – холодно произнёс колдун, подходя к окнам, которые открывали вид на площадь. Побледневший маршал держался немного сзади. – Они жаждут моей крови. Но убив меня, они не остановятся. Найдётся эльф, который скажет, что и Кайириан Сиралиоснкий – дьявол во плоти. Тогда они вскроют темницы, и старый король тоже погибнет.

 – Что вы собираетесь делать? – хрипло отозвался воин, расширившимися глазами смотря на толпу, собирающуюся вокруг дворца. Ещё немного, и подойдёт армия.

 – Хороший вопрос, – усмехнулся Ашамаэль и резко развернулся к дверям, у которого по-прежнему дежурили минотавры. Колдун подошёл к одному из них и быстро произнёс:

 – Передай Рейкару, чтобы собирал своих воинов. Ваша задача – удержать ворота дворца закрытыми столько, сколько мне понадобится. И да, передай своему вождю, что за пролитую эльфийскую кровь он будет отвечать передо мной. Пусть не усердствует.

Надменным жестом маг отпустил зверя, и развернулся к своему трону.

 – Иирс Нар, тебя я хочу видеть командующим гвардейцами. Если что-то пойдёт не так – ты станешь последним оплотом. Действуй, – Ашамаэль даже не смотрел на маршала, лишь слегка повернув в его сторону голову. Воин ударил кулаком в грудь и склонил голову в знак почтения, и вышел следом за минотавром. Ашамаэль же остался один, среди мертвецов.

Высшие эльфы – практически все – были крайне одарены в магии, и даже без обучения имели определённый магический резерв в своей плоти, в своей крови. Его-то Ашамаэль и собирался использовать – в тронном зале было больше трёх десятков тел чистокровных высших эльдар. Эти страшные знания врезались в память чародея ещё в тот день, когда он оказался в святилище Дартазаэля. И теперь они нашли применение. Из разума болезненно выходили слова заклинания. Страшным, шипящим голосом, Ашамаэль выговаривал древние тексты, от которых сотрясался воздух. И кровь пришла в движение. Голос колдуна становился всё громче и смешался с треском и грохотом, который доносился с нижних этажей – толпа пошла на приступ, а армии мятежников уже стянулись к дворцу. Вновь короля поглотила тёмная эйфория. Ему казалось, что одной своей волей он способен прикончить их всех. Низвергнуть небеса на землю, уничтожить всё. Но Ашамаэль был опытным магом и не поддался обману чёрной магии. Сила эта иллюзорна, и её едва хватит, чтобы усмирить толпу.

В зале неожиданно потемнело, над Амаралан-Анордом собрались грозовые тучи, затянув даже воронку над башней магов. Облака рассекла фиолетовая молния. Ошеломлённая толпа на мгновение замерла, но вскоре вновь продолжила штурм, гонимая теперь и ужасом. Ашамаэля окружали алые воронки, которые начинали излучать синеватое свечение – магия медленно переходила к чернокнижнику.

Падший эльф, воздев руки вверх, замер у ледяного трона, и от голоса его и грома дрожали стёкла и вибрировал пол. В зале поднялся шквальный ветер, вырываясь на улицу. Когда заклинание достигло своей кульминации, Ашамаэль резко взмахнул руками, и кровь бурными потоком поднялась в воздух и вырывалась в распахнутые двери, ведущие на балкон, устремившись к небесам. Чернокнижник же, преисполненный магической мощи, устремился следом, схватив по пути посох. Когда бело-чёрная фигура, овеянная магическим мерцанием, показалась на балконе, гул толпы заглушил грохот молний. Ещё немного, и мятежные солдаты будут готовы к стрельбе – чародей видел, как руки их потянулись к колчанам. Ашамаэль ждал. Ждал, чтобы произвести больший эффект.

В воздух взвился рой стрел, в этот же момент тёмный маг резко поднял посох, и всё вокруг содрогнулось – удар был такой силы, что многие эльфы были сбиты с ног. На площади началась давка и паника. А стрелы тем временем словно замерли в воздухе и уже через мгновение полетели вниз, словно врезавшись в невидимую преграду. Алое свечение ослепительной вспышкой озарило всё вокруг, и тёмные молнии с небес начали бить втрое чаще, теперь взрываясь вокруг Ашамаэля, но всё же не достигая земли. В центре этого адского действия находился чернокнижник в развивающихся, словно чёрные крылья, одеждах, и был он подобен богам в этот час в глазах мятежников, а посох его был словно кровавое пятно в бушующей тьме. Народ высших эльдар был повергнут в дикий ужас, и лишь тёмные чары, проникавшие в самые тёмные закоулки эльфийских душ, мешали им обратиться в бегство. Приступ дворца остановился, и глас короля-чародея раздался над площадью:

 – Вы посмели перечить своему королю! Жалкие заговорщики! – в голосе чародея гремели безудержный гнев и эйфория. – Отныне вы никогда не будете забывать, кто ваш король. Кайириан Сиралионский в прошлом! – протяжный крик короля слышался по всему городу, наводя нестерпимый страх и распространяя чары, которые эльфы не скоро ещё смогут забыть. А для кого-то эта магия станет губительной. Не для тела, но для души и разума. – Он мёртв! Я же приведу вас к победе! Век моего правления будет длиться вечно!

Высшие эльдар пали на колени пред чернокнижником, на какое-то время воистину уверовав в божественность своего правителя. Даже спустя десятки тысяч лет чёрное правление Ашамаэля будет помниться всеми эльфами, и даже дроу будут отзываться о нём, как о страшном тиране и убийце.

========== Глава 3. Часть 9 ==========

Весь Амаралан-Анорд находился в подавленном состоянии, а приготовления к военному походу продолжились в ещё более напряжённых темпах. Тем не менее, сам Ашамаэль сделал несколько вещей, которые согрели сердца высших эльдар. В честь случившегося во время решающей битвы с дроу перед королевским дворцом начали возводить монумент – памятник павшим – но и выжившим – героям сиралионского народа. На белокаменной круглой площадке из чистого золота высотой в три метра были вылиты фигуры гвардейцев Антан-Тир, выстроившиеся кольцом и ощетинившиеся мечами и копьями. Среди гвардейцев были изображены так же сиралионские рыцари, в чей облик были внесены вплавления из странного лазурного металла. За спинами благородных воинов на ещё одном метровом возвышении выстроились в каре солдаты из серебра – простые воины Сиралиона. В руках их так же были копья, мечи и щиты. Далее следовало третье возвышение, на котором стояла группа стрелков, чьи фигуры сочетали в себе сплав золота и серебра. Стрелы их были наложены на тетивы, а ясные взоры устремлены вдаль. На последнем, самом узком возвышении, стояли четверо: боевой эльфийский маг, создающий очередное грозное заклинание, чья фигуры была вылита из сверкающего золота; маг-целитель, создающий магический щит – он был создан из серебра; Иирс-Нар, своим мечом указывающий направление атаки, чья могучая фигура была создана при помощи чернённого серебра; и сам Ашамаэль с поднятым вверх посохом – его развевающийся плащ был вылит из чернённого серебра, подобному маршалу, а сам же колдун – из белого, словно снег, металла. Все детали были выполнены идеально чётко. Что примечательно, тёмный король изображался на равных с магами и Иирсом, что было очень важно для эльфийского народа, хотя и вводило их в недоумение после всего случившегося. Изваяние ещё не было закончено, – был начат лишь второй круг, посвящённый простым воинам – оно уже во многом воплощало величие и мастерство эльфийского народа.

Так же тёмный колдун, к великому удивлению и поражению жрецов Альмис, лично проконтролировал восстановление церквей и храмов, посвящённых богине, по всей стране. Для того чтобы служители Альмис вновь могли продолжить свою работу, король даже выделил деньги из военного финансирования, которые, впрочем, быстро окупились, ибо все земли, которые в этой войне были потеряны, теперь возвращены Сиралиону. Тёмные эльфы отступили по всей стране, бросив захваченные крепости и бастионы, понимая, что сейчас им не устоять перед мощью Скаррестинуора – могучего тёмного дракона, который, к слову, так и не появился. Впрочем, дроу об этом пока не знали.

Святилища Альмис заслуживают отдельного слова. В своём величии и великолепии они единственные соперничают с таланийскими церквями, посвящёнными Создателю. Возведённые из дерева цвета слоновой кости и жёлтого камня, они не слишком широки в площади, но имеют своды головокружительной высоты, сияющими пиками из драгоценностей и серебра возвышаясь к самым небесам, подобно лучам солнца. Небольшие помещения храмов не уставляются огромным количеством статуй и икон, как любят это делать люди – имена погибших, умерших, а так же выделившихся как-либо заносят в летопись. На постаменте в каждом храме стоит древний том с именами ушедших высших эльдар, там же записываются их дела. Погибшая несколько дней Маэлин, чьи остатки сгинули вместе с тёмным обиталищем Сакфир, так же была занесена в книгу храма Амаралан-Анорда. Так же в центре каждого храма возводится статуя Альмис, а рядом с ней те, кто наиболее близок к покровительнице. И снова же по настоянию Ашамаэля к трём изваяния в храме было приставлено четвёртое – Маэлин. Хотя тёмный король искренне призирал всю светлую религию, связанную с лживыми Альмис, Создателями, и прочими святыми, которых воочию-то никто и никогда не видел, но всё же он с уважением отнёсся к вере своей возлюбленной. Впрочем, после этого маг, казалось, вовсе позабыл о погибшей эльфийке. У него хватало иных забот. Пропавший дракон, снабжение армий, управление городом. К тому же грифоны стали определённой проблемой – формально, они не подчинялись командам эльфов, чем Ашамаэль был недоволен. Впрочем, при штурме твердынь империи Мортис грифоны не понадобятся – под землёй от них толку никакого.

Ко всему прочему, проводились ритуальные сожжения по всем городам – так отдавали честь погибшим в последней битве воинам. Каждого солдата отправили на родину, где тела их были сожжены и обращены в прах. Тех же, кого опознать не смогли, а таких было много, сожгли в Амаралан-Анорде.

***

 – Сопли не жевать!!! – раздался грубый басовитый голос, за которым тут же последовал не менее громкий удар. Послышался треск дерева. – Это всё что вы можете?! ЕЩЁ! – вновь удар, крики и стоны. Время красивых, воодушевляющих речей давно прошло, а на смену им пришла грязная ругань, которой офицеры гонят солдат в бой.

Шёл штурм таланийской крепости, которую не так давно смогли отбить приспешники Ваалинара. Здесь не было паладинов в сверкающих латах, не было светлых магов. Лишь пехота – простые крестьяне и люди, идущие в бой против полчищ одержимых и демонов. Вой демонических тварей периодически заглушал грохот битвы, а крики одержимых заставляли кровь стыть в жилах. Под градом стрел и огня солдаты подвели таран к воротам, утопая в грязи и крови. Как и многими отрядами, ими командовал сержант – человек, который отвечал за дисциплину в своём подразделении, с виду похожий на обыкновенного солдата. Такой же грязный, измученный и тоже принимающий непосредственное участие в бою. Но на сержантах лежала нелёгкая доля – они должны были передавать приказы, гнать солдат в бой и следить за тем, чтобы их подразделения не разбегались. Вот таран нанёс ещё удар. Ворота вот-вот падут, и тогда дикий воплей и криков станет ещё больше – начнётся штурм. Боль, страх, искажённые ужасом лица. В сером, тяжёлом небе уже кружат стервятники. Крепость располагалась на возвышении, где-то даже были скалы. Сейчас вся земля здесь была изрыта воинами, стрелами и снарядами катапульт.

Были поставлены лестницы, и начался неуверенный приступ стен – демоны со своей силой довольно быстро расправлялись с ними, поэтому таланийские воины боялись таким образом штурмовать крепости одержимых, ибо в основном это значило одно – страшная смерть после падения с высоты. Повезёт, если жизнь прервёт шальная стрела, но зачастую многие оставались втоптанными в грязь и землю, умирать от ран и переломов, ибо во время штурмов крепости об простых солдатах редко заботились.

Но вёл армию людей не простой полководец, а первый предвестник святой инквизиции – Легрейн Аркабар собственной персоной. Предвестник – высший воинский чин инквизиции. Такие люди могли вести с собой целые армии, воодушевляя их своим героизмом. Легрейн Аркабар был первым среди подобных воинов. Суровый мужчина, остриженный налысо и чисто выбритый. Широкая, квадратная челюсть, волевой подбородок и маленькие, но пылающие ясным огнём глаза. Грубое лицо обветренно и покрыто шрамами, и шлема на нём не было – высокий стальной ворот доспехов лишь наполовину скрывал лик святого воина. Плечи Аркабара укрывала меховая накидка, покрытая кровью, так же как и доспехи. В руке гордого воителя был одноручный молот, сразивший немало демонов. Вторая рука держала массивный щит, усаженный чёрными стрелами. Инквизитор молчал, ожидая своего часа – когда ворота падут, он поведёт воинов на бой. Конечно, он находился вне зоны обстрела и практически не рисковал своей жизнью. Пока что. Таланийскикая армия здесь имела в основном простых пехотинцев и стрелков, среди них была лишь пара рыцарей, которая, скорее всего, погибла при первом приступе крепости – осада длилась не первую неделю, люди были истощенны и испуганны. Но и демоны рано или поздно устают! А войско предвестника было велико и не несло столь сильные потери благодаря талантливости Легрейна.

Но вот раздался приглушённый треск и звук боевого рога – ворота пали. Воздух разорвал оглушительный рёв и вой. Войско дрогнуло. Отряд, штурмующий ворота, был готов обратиться в бегство от вида демонов, которые предстали им за стенами. Сверкая красными глазами, они рвались в бой, длинными когтистыми лапами тянулись к тёплой плоти, круша всё на своём пути. На красной и бордовой коже тварей кровь была почти незаметна, но блеск их говорил о том, что крови достаточно как демонической, так и людской. Ещё секунда, и от жуткого зрелища люди обратились в бегство. В этот момент подоспел Аркабар с передовым отрядом, и голос его почти заглушил демонический рык.

 – Куда, трусы?! УМИРАТЬ СТОЯ! – никто не делал тайны из того, что воины эти – пушечное мясо. А предвестникам святыми быть не полагалось – они были воинами Творца, а не миротворцами. Их задача – уничтожать врагов любой ценой, а не беречь людские жизни. И всё же, половина бегущих не обратила никакого внимания на грозного инквизитора, в панике бросая оружие и устраивая давку в воротах. Но именно это и задержало демонов, не позволив им вырваться наружу и устроить резню среди республиканских солдат – резня была устроена лишь на передовой, где изуродованные тела уже было невозможно опознать. На клыкастых пастях отродий пенилась алая жидкость, глаза вращались, словно безумные, а шипастые хвосты и толстые языки метались туда-сюда. Тут-то передовой отряд с инквизитором во главе и нанёс удар, начиная теснить демонов. Легрейн и не обладал магической или жреческой силой, хотя и мог бы, Творцом он был одарён нечеловеческой силой, которая могла соперничать даже с Дариусом Тайтиром. Молот его пробивал тела демонов и одержимых насквозь, разя врагов всюду. И свой отвагой служитель Создателя воодушевил солдат. Поднялся воинский боевой клич, люди усилили напор, тесня демонов в тесные двор крепости, где адские твари лезли из всех щелей.

И среди мерзких отродий во двор вышел исполинский воин, закованный в массивные чёрные латы. Кардан – один из избранников Ваалинара. В чём-то он был подобен Легрейну, ибо вся магия демонов досталась его соратнику – Таланису, Мрачному Стрелку. Сам же Кардан обладал неимоверной силой и регенерацией. Раны его заживали на глазах, так же, как и затягивались магические латы, вселяя ужас в сердца врагов. Огромные размеры и сила позволяли ему использовать массивный демонический цвайхандер одной рукой – длинный клинок яростно полыхал кроваво-алым огнём, источая тысячи красных искр. В другой же руке демона-полководца был ростовой щит.

Два лидера безмолвно сошлись среди сражающихся людей и монстров. Молот гудел в воздухе, огромный меч беспощадно разил врага. Инквизитор и одержимый то сталкивались щитами, и вновь расходились, но лишь для того, чтобы вновь стремительно сойтись, скрестив оружие. Кипевшая вокруг битва всё никак не утихала. Потери были равны. Во время боя Легрейн пристально всматривался в "Т"образную прорезь в шлеме противника, стремясь рассмотреть лицо одержимого, но всё тщетно. В бесконечной темноте не было даже блеска глаз. Хотя Таланис и являлся беззаговорочным лидером, Кардан за короткое время стал самой обсуждаемой фигурой. Про этого легендарного воина ходило множество страшных историй.

Но всё же люди начали терпеть поражение. Демоны постепенно зажимали республиканских воинов в кольцо, и в вое их слышалось ликование перед грядущим пиром. Битва превратилась в кровавую резню, а Легрейн оказался в самом её центре, продолжая сражаться с демоническим наместником. Людей охватило отчаянье, но бежать уже было некуда, поэтому сражались они яростно, как никогда, и если кто-то из них переживёт этот бой, отпечаток останется навсегда. Средь адского хорала по-прежнему слышались яростные команды сержантов – воины всё ещё сохраняли строй, постепенно выстраиваясь в кольцо. Но когда начало казаться, что всё потеряно и Легрейн смирился с поражением, намереваясь продать свою жизнь как можно дороже, серый полумрак разрезала вспышка света, и послышался стук копыт. Ликование демонических отродий сменилось яростью, и взоры пылающих глаз устремились к воротам, из которых и лился яркий свет. И вот из света вырвался всадник, закованный в серебряные латы верхом на белом бронированном коне. Следом за ним – дюжина таланийских рыцарей. Конные воины ворвались в ряды демонов, и живой свет разил тварей тьмы.

 – Паладин... – прошептал Аркабар, вознося хвалу Создателю за спасение. – Мужайтесь, люди! Победа в наших руках!

Сверкающий меч разил демонов с непринуждённой лёгкостью, ибо адские прислужники были в основном низшего сословия, и было достаточно одного вида паладина, чтобы решить исход битвы. А одержимых воинов оставалось не так много, и дюжина опытных рыцарей быстро расправилась с ними.

Хотя выигранной эту битву назвать будет нельзя, всё же демоны вскоре отступили вместе с Карданом, который прервал схватку, и напоследок не слишком удачным ударом рассёк лицо предвестнику, оставив глубокий порез. Наместник демонов буквально растворился во вспыхнувшем пламени, бросив свою армию одержимых. Демоны обратились в бегство, а на кровавом дворе паладин подъехал к инквизитору и спешился.

 – Благодарю тебя за помощь, – гулким голосом произнёс Легрейн, не обращая внимания на кровоточащую рану. – Если бы не твоя помощь, мы бы пали здесь.

 – Таков мой долг, – с этими словами светлый воин снял с себя серебряный окровавленный шлем. – Моё имя Файран Файон. Для меня большая честь сражаться с вами, Легрейн Аркабар.

 – Эльф... – лицо инквизитора на какое-то время исказилось лёгким негодованием. Хотя для служителей Творца раса значения и не имела, люди до сих пор с некоторым подозрением относились к перворожденным. – Кхм... Прошу простить меня. Это не имеет значения.

 – Я понимаю вас. На самом деле, я явился не только для того, чтобы помочь вам в этом бою. Я хочу попросить... Отпуск. Я должен вернуться на родину.

 – Когда Талании угрожает опасность? Паладин, вы понимаете о чём меня просите?

 – Опасность грозит не только Талании. На троне Сиралиона тёмный маг. Я должен быть там, – лицо Файрана окаменело от напряжения, ибо он знал, кто сейчас занимает трон эльфийского королевства. – Как только я решу проблемы там, я тут же вернусь. Здесь и без того полно мужественных воинов, таких, как вы, Легрейн.

 – Каждый меч на счету... Я не слышал ни о какой войне в Сиралионе. Напротив, говорят, что они одержали победу, хотя и ходят слухи о драконах... Но я считаю, что всё это лишь провокации и ложь.

 – Всё до единого слова – правда, предвестник. Чернокнижник привлёк на свою сторону дракона. Он погубит мой народ! – последние слова воина были произнесены с неподдельной горечью.

 – Что ж, да будет так, Файран Файон. Я даю тебе разрешение, и да хранят тебя Альмис и Создатель. Постарайся не погибнуть в пути, – лицо Аркабара, покрытое грязью и кровью было сурово, но в глазах его мелькнуло понимание. А когда паладин с почтением удалился, Легрейн развернулся и крикнул на своих солдат:

 – Что встали?! Приводите здесь всё в порядок! Или вы думаете что демоны будут ждать, пока вы восстановите силы?

Что до рыцарей, которые прибыли с эльфом, то половина из них осталась в крепости, остальные же отправились за подкреплением – потери предвестника были слишком велики. Впрочем, победа эта окупилась, ибо поражение было нанесено самому Кардану, что без сомнения нанесёт ощутимый удар по силам Ваалинара и поднимет дух республиканских воинов в других местах, как только вести дойдут и до них.

***

Шейлин отсутствовала несколько дней, – очевидно, та была в отъезде, выполняя некоторые свои обязанности – но вскоре она вернулась. Когда эльфийка вошла в пустой тронный зал, на лице её читался неописуемый ужас. Ашамаэль, почти не покидавший своего трона всё это время, вопросительно уставился на свою советницу. Он впервые видел её такой испуганной. Её невозмутимость разбилась в дребезги, испарилась.

 – Вы... Что... – бедная девушка не могла и слова выговорить. В больших глазах её стоял неописуемый ужас и великая грусть. Она медленно приближалась к трону, еле переставляя ноги. – Я... Эти тёмные чары. Зачем?

 – Соберись, Шейлин, – холодно бросил чернокнижник. – О каких чёрных чарах ты говоришь, будь добра, уточни, – бледные губы изогнула ехидная улыбка. – У меня их полно!

 – Вы сами знаете! Вы убили невинных эльфов, а потом использовали их кровь, чтобы использовать чёрную магию против высших эльдар!

 – Я убил предателей и мятежников, – король подался вперёд. – Что до народа, то они сами виноваты. Они забыли, кто их король! Если бы я не применил магию, Сиралион поглотила бы анархия!

 – Никогда. Вернулся бы Кайириан Сиралионский, – тихо заметила советница. – Они хотели освободить короля...

– Нет, – гаркнул Ашамаэль. – Ни один из этих эльфов не смог бы вскрыть его камеру. И вывести короля и его жену из магического сна. А не затеваешь ли ты часом переворот? – взор короля вспыхнул опасным огнём. – Может, ты вовсе не та, за кого себя выдаёшь? Ты появилась столь неожиданно.

 – Нет... Нет, – взгляд советницы стал пустым. – Чудовище. Палач... – шептала она, и по щекам покатились слёзы. Грусть её и печаль, кажется, была даже не эльфийской. Ибо даже они не были настолько чувствительны. – Больше сотни эльфов не пережили это! Среди них были дети! Мой король, одумайтесь пока не поздно! – слова Шейлин были противоречивы. Похоже, она и сама не понимала, кто же перед ней находится. Палач и убийца или же король и спаситель? И то, и то в одном лице.

 – Не забывай, с кем говоришь, советник! – холодно произнёс тёмный король, особенно подчеркнув последнее слово. – Жертва оправданна. Я приведу Сиралион к миру, и никто не решится бросить вызов нам! И тогда высшие эльдар вернутся к первоначальному величию, –, но Ашамаэль теперь и сам до конца не верил своим словам. Его гнало вперёд отныне нечто иное. Алчное, злобное... Месть дроу? Ради чего? Маг и сам не мог дать ответ самому себе.

 – Король должен прислушиваться к советнику! – внезапно выкрикнула Шейлин, тоже подавшись вперёд. – Я говорила вам! Я могла... Могла...

 – Что ты могла?! Поговорить с ними?! – захохотал Ашамаэль.

 – Слово и дипломатия всегда были эффективнее меча, поймите это, наконец! Маэлин тоже так считала...