Текст книги "Сказание о чернокнижнике. Книга I (СИ)"

Автор книги: Константин Башкатов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 45 (всего у книги 56 страниц)

– Падаан, – произнёс он, медленно приближаясь к тёмному магу.

– Не... Не смей меня так называть, старик! – не своим голосом прорычал эльф, вновь упав на пол. Сжимая потемневшими пальцами посох, Ашамаэль отползал как можно дальше от архимага.

– Ах, да, ты теперь зовёшь себя Ашамаэль, – с пониманием кивнул Аркейд. – Хорошо, если тебе будет легче... Но я пришёл сюда, чтобы помочь тебе.

– Что? – нервно хохотнул чернокнижник. – Что ты сказал?!

– О, ты меня не правильно понял, – спокойно отозвался маг. Он был так спокоен, а голос его... Он говорил словно с нашкодившим ребёнком, отчего лицо искаженца перекосило от злости. – Я пришёл спасти тебя от тьмы, пожирающей твою душу изнутри. Ты не понимаешь, во что ввязался, приняв силу Дартазаэля.

– Аааа... – хрипло засмеялся Ашамаэль. – Так ты знаешь о нём. Что ж, я признаюсь, я был слеп и глуп. Но благодаря этому всему, я сумел приоткрыть суть мироздания для себя. В этом ты взял верх, да... Я был глуп, отрицая существование Создателя и многих других. Впрочем, я был не так далёк от правды.

Внимание обоих магов привлёк треск снаружи. Приподнявшись, чернокнижник с ужасом увидел, как уцелевшие деревья оживают и с воинственным гулом идут в атаку. На глазах у них вырастали огромные руки, разящие десятки противников одновременно. Ожившие деревья схлестнулись с волной упырей и огров. Но вот среди заснеженных стволов показались высокие, крупные фигуры. Могучие лесные эльфы, закутанные в меховые плащи и листву, выступили из тени, и по воле их из земли вырвались сотни корней, разя тварей бездны, а многие из друидов обратились в зверей и кинулись в атаку. Неестественно огромные медведи могучими ударами лап сносили головы наступающим врагам и валили на землю огров, и слышался оглушающий рык, рык боли и злости, вмещающий в себя все страдания, что перенесли леса за столь короткий день. Многие лесные эльфы пали в бою или же бежали, и тогда в дело вступили природные маги, последняя надежда лесов. До сего часа они себя не показывали. Но тут завыл ветер, поднялся разрушительный ураган, вздымая тучи снега в воздух. И поле боя скрылось от глаз магов. Вновь Архимаг смотрел на эльфа.

– Посмотри, что ты натворил. И зачем? Ради мести?

– Тебе не понять, Аркейд! Вы, маги, слишком зациклены на своих идеалах и не видите дальше своих жалких понятий!

– Возможно, – пожал плечами старец, присев рядом с чернокнижником. – Ашамаэль, послушай. Ты молод, для эльфа уж точно, но ты губишь себя. Даже сейчас тебя уже не узнать, настолько сильна тьма в тебе. Ты думаешь, что понимаешь, думаешь, что умнее бога смерти. Но ты ошибаешься, ибо даже я не знаю всего. Ещё есть шанс всё повернуть вспять, идём со мной, – и архимаг протянул руку падшему эльфу. С неясным выражением лица чародей уставился на протянутую длань.

– Ты что, не понимаешь, старый идиот? – зашипел тёмный маг. – В моих руках такая мощь, которая тебе и не снилась никогда!

– В страшных снах, – произнёс архимаг. – Эта сила разрушит тебя.

– Мои войска побеждают, я чувствую, – произнёс чернокнижник. – А ты предлагаешь мне обратить всё вспять? Я чувствую... Друиды бегут! О, немногие ещё решаются драться.

Тёмный маг медленно поднялся на ноги.

– Прочь с дороги, слабак! Я покажу тебе, как достигнуть могущества, – рявкнул падший, тяжело опираясь на посох. Взглядом он искал лесного короля. Нужно было как можно скорее покончить с этим, ибо скоро Иирс Нар прикажет выступать, и армия Сиралиона двинется к лесу – таков был приказ короля, ибо к тому моменту лес будет под его контролем.

– Я не позволю тебе сделать это. Ты не представляешь, что можешь натворить, разрушив Умитрирдиас, – голос Аркейда зазвучал строго.

– Не понимаю?! О, я отлично вижу, что будет. Духи природы и звери, которых нет более нигде, обратят в бегство и наводнят соседние королевства. В основном людские... О, какой хаос они устроят. А эльфы-беглецы? Они ни за что не отправятся в Сиралион. Волны беженцев заполонят и без того бедные города. Люди будут недовольны, они взбунтуются и ослабят собственные страны. А к тому времени я буду готов продолжить войну!

– Вот как? – в голосе старика зазвучало разочарование и боль. И в его глазах чернокнижник не видел желание сражаться, и именно это придавало смелости перед величайшим колдуном всех времён. В прямом смысле этого слова Аркейд мог хватать с небес звёзды и творить такое, что даже опытный маг поразится его мощи. Его могуществу не было предела, и это чувствовалось, ибо архимаг был буквально пропитан магией. Но дух его был слаб. Ашамаэль воспользовался его замешательством и напал первым. Тысячами осколков взорвался ледяной шар, пущенный чернокнижником, а за ним последовало чёрное пламя. И тьма столкнулась с мощью архимага, вспыхнула сияния вспышка, послышался треск и стон Древа, ибо великий организм содрогнулся от высвобожденной энергии. Ашамаэль понимал, что если он покончит с Таркорадом, то выиграет эту схватку, ибо лесные эльфы уже давно потерпели поражение, и тёмные твари уже бились с природными стражами на нижних уровнях столицы. Навстречу им выходили духи, дриады и древесные рыцари, и рои насекомых пробудились, дабы защищать свой дом. Под холодной кроной сражались двое великих, своей мощью заставляя весь лес забиться в судорогах. Зал разделился на две части, чёрную и синюю, ибо повсюду полыхало магическое пламя, и сверкали молнии. И в сердце каждой из двух бушующих бурь виднелся силуэт падшего эльфа и архимага, замерших в напряжении. В воздухе взрывались огненный шары и ледяные стрелы, бесконечные руны и письмена вспыхивали в воздухе и пеплом оседали на пол. Но между двух огней находился один лесной эльф, который так и не погиб. Митрир был жив, и находился на стыке энергии и тьмы. Какова его судьба? Только Творцу известно.

Но вскоре магическая дуэль вышла из-под контроля, выплеснувшись за пределы зала. Переплетающиеся синие и чёрные потоки прокатились по лесу, наполняя всё ещё живые, но и умершие тоже, деревья невиданной магической мощью. Вся жизнь, ещё оставшаяся на тех участках, которые не затронуло сражение, стремительно менялась. И эльфы, ещё не покинувшие родину, тоже. Но не это стало причиной того, что Умитрирдиас изменился до неузнаваемости навсегда.

Митрир, смертельно раненый заклинанием Ашамаэля, видел, что два мага слишком увлечены своей схваткой и ничего вокруг себя не замечают. Переполненный странной магической мощью, рождённой из столкновения двух разных сил, лесной король ползком двинулся к дверям, ведущим к сердцу Древа. Беспощадная магическая сила нещадно жгла кожу, сводила нестерпимой болью мышцы, но правитель продолжал двигаться. Вот, через долгие несколько минут он навалился на резные двери и ввалился в небольшой круглый зал. Кожа его обгорела, волосы наполовину выпали, а в глазах всё было размытым. Кожаная броня разваливалась на ходу, а с распахнувшимися дверями в сердце Древа ворвалась магия обоих колдунов.

Но сердце эльфийской твердыни представляло собой поистине величественное зрелище. В воздухе, оплетённый десятками ветвей, парил мерцающий изумрудный шар огромных размеров. В глубине его пульсировал тёплый свет, сейчас медленно угасающий, а грани переливались, словно тысячи звёзд. С приближением короля свет запульсировал сильнее. В жилах окутывающих шар ветвей пылала ярким зелёным светом энергия, а сами же ветви уходили далеко вниз и ввысь. Такими же жилами мерцали стены и потолок. Но когда чуждая магия ворвалась в сердце, жилы вспыхнули кроваво-алым. К сердцу Древа вели немногочисленные ступени, по которым уже полз Митрир, и обожжённые губы тихо шептали:

– Прости меня... Прости, Умиртрирдиас! Я подвёл тебя... – вот уже и зрение пропало, от чего король замер и содрогнулся – глаза его расплавились, оставив лишь чёрные пустые глазницы. Но всё меньше боли чувствовал Митрир, ибо смерть близка. С отчаянным рыком воин опёрся на щит, который смог пережить магическую бурю, и встал на колени перед самым сердцем. – Дай мне силу! Дай шанс! Я больше не подведу!!! – дрожащие руки коснулись гладкой поверхности шара, и воина окутало ощущение теплоты и бесплотности. Неожиданно перед несуществующим взором предстал высокий эльф, закутанный в мерцающие белые одежды. Чёрноволосый эльдар не был похож ни на лесного, ни на высшего, и Митрир понял, что этот тот самый молодой герой, предок его народа, ставший сердцем этого леса. Эльф тоскливо улыбнулся и опустил глаза, и король, проследив за ними, пришёл в ужас. На белой ткани расплывалось кровавое пятно, а из бока торчала рукоять меча, обломанный чёрный клинок выходил из спины. Древний эльдар поманил короля худой рукой, и Митрир непослушными ногами зашагал вперёд.

"Мы проиграли, Митрир. Должно быть, так предрешено", – прозвучал печальный молодой голос в голове короля. – "Я чувствую, что грядёт что-то новое... И страшное. Поэтому обещай мне, что как только я исцелю тебя, ты покинешь Умитрирдиас. Собери свой народ, и отправляйтесь на поиски нового дома. Духи природы будут хранить вас везде".

– А как же ты? – вопрошал владыка. – Как же лес?! Неужели ты просишь оставить всё это? Мы дадим бой мерзкому узурпатору! Мы победим!

"Нет. Слишком поздно, Митрир, некому больше сражаться. Или ты хочешь, чтобы матери и дети взяли в руки оружие? Я и мои хранители задержим Ашамаэля на столько, на сколько будет нужно. Уводи свой народ".

Наваждение пропало, и вновь эльф начинал видеть, а тело наливалось жизнью. Когда зрение почти полностью вернулось к Митриру, тот обнаружил себя в сияющем пятне изумрудной энергии, но вновь спину пронзила боль. Жгучая, она словно разъедала позвоночник и плоть. Но в то же время эльф ощутил силу, которой никогда не чувствовал в руках. Разрывая только что зажившую кожу из груди воина вырвался магический поток цвета морской волны с тонкими чёрными прожилками. С треском он врезался в изумрудную сферу, и та разлетелась на десятки крупных осколков, но за несколько секунд летящие куски остановились, словно время повернуло свой ход. Длинными лучами вспыхнул подобно звезде свет в центре сферы, и всё вокруг поглотила яркая вспышка. На этом память лесного владыки оборвалась.

Тем временем природа Умитрирдиаса буквально обезумела. Между замёрзших стволов древних древ и в небе всё ещё сверкали магические вспышки тьмы и энергии. Из центра Древа в небо ударил тёмно-изумрудный, с непонятными глазу смертного примесями, луч, и вокруг него начали сгущаться чёрные полупрозрачные облака. Они наползали на древний лес, накрывая замёрзшие кроны бледной тенью, и каждое дерево, которого касалась тень, приходило в движение. Снег стремительно сползал с деревьев, в то же мгновение распускались почки, но не успевали листья распуститься, как тут же засыхали, словно под палящим солнцем. И так происходило с каждым растением в совершенно неопределённом порядке. Все схватки и сражения в лесу прекратились, ибо каждая тварь, оказавшаяся далеко от Древа и своего владыки, падала замертво, отправляясь обратно в Бездну. И хранители леса, могучие друиды, сумевшие выжить в резне у столицы, в непонимании уставились в небеса, вопрошая духов и ветер, что же произошло. Всё живое обезумело, думали они, ведь за несколько минут леса успели дважды расцвести и вновь сбросить листву, покрывшись снегом. Но тут по прозрачным облакам пронёсся гром и тысячи электрически разрядов.

Часть эльфов, ждавших своего короля, бежали прочь, решив, что природа сошла с ума, а их король – мёртв. Но очень многие остались под одичавшей сенью и приняли свою судьбу. В каждого из хранителей леса с бушующих небес ударил изумрудного цвета мерцающий луч, переполняя их тела странной магической мощью. Глаза их загорались мистической энергией, а тела изменялись на глазах, значительно увеличиваясь в размерах. И буйство леса наконец остановилось, и леса Умитрирдиас навсегда обрели кроваво-алую и золотую листву. С небес полился дождь, но вода, падающая на листву, тоже была красной, и солёной на вкус. Природа менялась на глазах, так же как и её живность, становясь более страшной и агрессивной. Новые твари рождались на свет, одновременно и ужасные, и прекрасные. Но чья воля будет двигать ими, не известно.

========== Глава 3. Часть 16 «Дороги назад нет» ==========

В бою Ашамаэль и не думал уступать, не взирая на изменения происходившие даже с залом прямо на его глазах. Архимаг постепенно одерживал верх, и падший начинал искать пути, чтобы изменить это. И вскоре решение само явило себя. Маг ощутил за своей спиной десяток злобных теней, и лишь по одной команде они кинулись на архимага. Стоило им переступить тёмную синюю грань, и половина теней испарилась, но на подмогу уже спешили новые. Аркейд был сосредоточен на своём противнике и не мог ответить на атаку новых врагов. Призрачный клинок загудел в воздухе, заклинание старика прервалось, но и чары Ашамаэля утянуло за собой. Могучий чародей упал в попытке увернуться от удара. Огромное древо заскрежетало и жалостно застонало, когда от центра зала хлынула волна чистой магической энергии, обдав сшибающим с ног потоком воздуха всех, кто имел счастье быть поблизости. Чернокнижник выставил перед собой посох, от чего прозрачная бледная лазурная волна словно разорвалась, обтекая эльфа, но не упуская шанса дёрнуть за спутавшиеся белые волосы или рваный плащ. А вот появившиеся в проходе чёрные, блестящие от крови, миньоны были сбиты с ног.

Ашамаэль видел, как архимаг силится встать на ноги. О да, жалкий старик ослаблен! У него хватало сил отбиваться от выпадов теней, но против падшего у него теперь шансов нет. Немедля, Ашамаэль замахнулся посохом, чёрное остриё в виде трёх длинных штыков сверкнуло в закатном солнце. Стремительным шагом чернокнижник сократил расстояние и нанёс смертельный удар, целясь в горло. На потемневших губах блуждала странная полуулыбка, с уголков тонкой струйкой текла кровь, а руки дрожали от странного возбуждения. Взгляды магов пересеклись, и в глазах Аркейда искаженец прочитал твёрдую уверенность когда-нибудь взять реванш.

" Только сейчас? Только сейчас он понял, наконец?!" – Впрочем, чернокнижник не успел отреагировать, ибо чёрная сталь уже вонзилась в деревянную поверхность. Но колдун буквально испарился в ветвлениях синей энергии. Хотя, на полу остались капли крови... Странно, но факт бегства архимага ничуть не разозлил Ашамаэля. Тот лишь задумчиво хмыкнул и выдернул посох из пола. Взгляд чародея устремился туда, где уже должна была подходить королевская армия, а это значит, что пора встречать гостей. Используя остатки сил, чтобы перенестись к границам замершего алого леса, падший эльф подошёл к одной из пробитых стен. Дул раскалённый ветер, выхватывая из обломков лёгкие щепки и листву, по небу неспешно плыли прозрачные ржавые облака, сквозь которые пробивалось тусклое солнце. В воздухе кружилась пыль и оборванные листья, среди изменившихся деревьев виднелись брошенные стяги и флаги лесных эльфов. Ашамаэль был уверен, что он победил, полностью и безоговорочно.

Маг подался вперёд и тут же обратился в чёрную тень, в считанные минуты проносясь над лесом. Приближаясь, он уже видел собственные стяги, где на фоне звезды красовалось изображение чёрного посоха. Слышался вой труб и гром набата, ибо эльфы уже видели тварей, ждущих их на границах лесов. Слышались крики, отрывистые команды. Вот уже маг увидел, как перед алой границей на снегу в шеренги выстраиваются пикинёры, и вздымают копытами снежные облака рыцари Сиралиона. Крепкая воля Ашамаэля сдерживала беснующуюся тёмную орду, скопившуюся перед эльфами. Переменчивой тенью маг кружил над войсками, наслаждаясь моментом. Из алых крон показались огры, загремела команда, и лучники натянули тетивы. Тут-то между двумя воинствами и опустилась волна тьмы, и средь тени показался Ашамаэля, представший обеим сторонам словно жуткий призрак. Эльфы замерли в замешательстве, когда король в безмолвной команде поднял руку, приказывая опустить оружие. Навстречу чернокнижнику шли двое – Скаррестинуор и Иирс, и если маршал в безмолвной злобе взирал на владыку, то дракон с восхищением смотрел на тёмное войско. Точнее то, что от него осталось. Но и этого было более, чем достаточно.

 – Лесные эльфы предали нас! – объявил чернокнижник. – И в неравно бою пали перед Сиралионом! Проход свободен, – но в глазах эльфов маг видел только страх и ужас, который усилился, когда подоспела гвардия Морн-Тир. Воины эльдар видели последние события, подоспев к лесу несколько часов назад, и теперь больше боялись своего короля, чем уважали, ибо Скаррестинуор справедливо заявил, что все это дело рук самого Ашамаэля.

"Но почему они боятся?! Они что, не понимают?!"

 – Я должен был догадаться, как ты поступишь... Какой же я идиот! Что ты наделал?! – голос маршала быстро сорвался на крик.

– Да, ты идиот, – прошипел чернокнижник, ощущая, как подступает дурнота, а силы медленно покидают руки и ноги. Мысли начали путаться. – Я говорил тебе, что пройду через этот лес любой ценой. Любой! Ты меня понимаешь, Иирс? Если мы двинемся в обход лесов, дроу успеют подготовиться к обороне, они окрепнут, и тогда война обречена!

 – Вся эта война заведомо обречена на провал с тобой!!! – в ярости закричал воин. – Ты развязал её только ради своего тщеславия!

Глаза мага вспыхнули холодным огнём. Они действительно не понимают. Неужели тьма настолько сильно пугает их? Раз так, зачем это всё? Свет... Тьма... Да какая разница?! И люди, и эльфы страшатся необъяснимого, страшатся того, кто сильнее их, даже если этот кто-то их король. Неужели дело в чести, благородстве, самоотверженности? Почему они так любят этого Кайириана Сиралионского? Чем он хорош? Слаб, слеп в своей чести, ради красивого поступка готов подставить под угрозу страну и боится замарать свои руки кровью. Пусть и кровью невинных, но ведь ради какой цели! Не Ашамаэль ли привёл Сиралион к победе, которая никогда бы не далась Кайириану? Они все хотят погибнуть ради красивой цели? Нет, не бывать этому! Хотят эльдар того, или нет, но Ашамаэль приведёт их к былому величию и откроет глаза! Ободранные пальцы сжали холодное древко всё сильнее, но от того по костям побежала тупая боль. Места порезов вновь заблестели от крови, и снег под магом покрылся красными пятнами от капающей крови. Король медленно оседал, стремительно теряя силы. И вновь Иирс встал перед выбором. Сейчас взмах клинка мог остановить безумный поход, но стоит ли уподобляться этому животному? Маршал пристально смотрел на умирающего чернокнижника, потом его опустевший взгляд переметнулся на Скаррестинуора, который всё это время молчал, наблюдая за стычкой короля и маршала. Вот воин положил руку на эфес меча, доспехи скрипнули, когда Нар шагнул вперёд, к своему королю. Заскрежетала сталь, но тут взгляд эльфа упёрся в тёмное воинство. А что произойдёт с ними? Придётся сражаться, и кто знает... Нет. Похоже, чернокнижнику повезло.

 – Короля к целителю! – скомандовал Нар. – Разбить лагерь!

Ашамаэль действительно был достаточно близок к смерти, но  огонь теплился в его сердце. Целители, в ужасе взирали на грудь своего короля. На месте, где было сердце, кожа стала словно прозрачной, и между рёбер действительно светилось что-то тёмно-оранжевое. Немногочисленные мышцы владыки были напряжены, вены почернели, а кожа была неестественно сухой и обжигающе холодной. Вздутые вены и жилы почернели. Врачеватели довольно быстро остановили кровь чернокнижника, но дальше замерли в нерешительности. Каждый маг-целитель знал, что произошло с тем, кто лечил тёмного короля в прошлый раз. А Ашамаэль нуждался в лечении, ибо так приказал Иирс Нар, перепугав всех до смерти тем, что если маг не очнётся, то тёмные твари сорвутся с поводка и всех перебьют. А, стоит заметить, маршала мало кто видел действительно напуганным, но сейчас он был в ужасе, в котором не пребывал никогда. Конечно, эльфа можно было оставить и так, но тогда он не сможет командовать армией, да и переход через леса вряд ли выдержит. А если же вопреки приказаниям владыки встать лагерем или вернуться в Амарлан-Анорд, то гнев чернокнижника, когда тот очнётся, будет страшен.

Пока эльфийские колдуны спорили, в шатёр вошёл Скаррестинуор, которого поначалу никто даже не заметил, то ли от того, что эльфы были увлечены своей дискуссией, то ли это было вновь колдовство дракона. Взоры окружающих устремились на дракона только тогда, когда тот положил пальцы на лоб чернокнижника, встав в изголовье походной койки. Не происходило ровным счётом ничего, как внешне, так и внутри короля. Но неожиданно для всех, даже для Скаррестинуора, тело падшего эльфа резко изогнулась, и по всему военному лагерю разнёсся душераздирающий вопль Ашамаэля. И вторило ему тёмное воинство холодящим кровь воем, от чего дух войска упал окончательно. Всё же, Ашамаэль действительно просчитался, решив использовать тварей Бездны даже в бою с дроу. Воины эльдар были перепуганы, многие из них даже не сомкнулись глаз за всю ночь. Многие из них, вернувшись домой, навсегда отложат оружие и вернутся к мирной жизни, не желая даже слышать о войне. К чему это приведёт? Кто знает, но срок эльфийской жизни долог, а от непрерывной праздности кто угодно потеряет вкус жизни всего за пару сотен лет.

Дракон, заглянув в сознание чернокнижника, увидел тьму ещё более древнюю и страшную, чем он сам. А ведь Скаррестинуор был рождён вместе с этим миром, помнил поля и леса, не обременённые даже эльфами. Но тут... Власть Дартазаэля, берущего свои корни намного дальше, чем этот мир, была сильна, как никогда, но как ни странно разум чернокнижника был практически чист. Тем не менее, дракон сделал, что хотел, и сумел излечить чернокнижника, вступив в короткую схватку с его же внутренними силами. Дартазаэль словно не желал продолжения похода эльфов, всеми силами он мешал тёмному целителю, но не сумел, ибо сам Ашамаэль пришёл на помощь. Но стоило магу прийти в себя, он  вновь потерял сознание. Но завтра король сможет идти.

Дракон встретил взгляды изумлённых целителей, бледных, словно сам Ашамаэль. В ужасе они взирали на странного сторонника короля, не понимая, как тому удалось исцелить столь серьёзные раны, к тому же, не нанеся вреда себе. Хотя, Скаррестинуор и выглядел несколько озадаченным.

***

А пока вершилась судьба эльдар, далеко от Сиралиона, да и от границ империи тоже, силу набирал тёмный альянс. Армии Дартана, обретшие небывалые масштабы даже для личей древности, пересекли земли Талании. Конечно, власть Дартазаэля была далеко не безгранична, и иногда люди могли видеть часть мёртвых воинств, бредущих ночами по зловонным полям – следы битв с демонами ещё долго будут напоминать о себе. Поначалу могущественный некромант не решался разорять имперские города, страшась навлечь на себя гнев священных орденов. Но вскоре в столицу Таланию пришло несколько сообщений, что некоторые пограничные селения перестали присылать не только какие-либо сообщения, но и торговые пути там опустели. Разведчики обнаружили лишь опустевшие дома и брошенные вещи, и более никаких следов. Все вокруг забили тревогу, кроме Алана Таланийского, который практически единственный знал о причинах страшных происшествий. Но война с Дартаном убьёт империю независимо от её результатов. Ещё одним странным событием явилось то, что пропал Алакейн, и опять же лишь Алан был спокоен, навлекая на себя всё больше подозрений. Но король не мог открыть правду, ибо фанатичная церковь попросту не позволит ему откладывать погоню за восставшими мертвецами.

Но всё шло по плану Низвергнутого. Армии нежити пересекли границы Талании, быстро продвинулись через графства, охваченные войной с северными эльфами, и оказались у Гряды Холода. Тут власть тёмного бога сошла на "нет", и эльфы в ужасе обнаружили на своих землях несметные полки мертвецов. Конечно, многочисленные вылазки воинственных племён не могли нанести существенного ущерба войску некроманта, ибо большая часть мертвецов вновь вставала в строй, прибавляя в себе лишь пару стрел, а скелетам так и вовсе было практически плевать на копья и стрелы. Но войско встало, а некромант исчез. По приказу бога тьмы, он несколько отклонился от курса. Путь его лежал в земли, который не были ни кем заняты, не только потому, что люди там пропадали бесследно, а малочисленные местные жители были достаточно странными людьми, но и потому, что земли там были бесплодны и сплошь усеяны курганами с мертвецами. Именно здесь были первые захоронения Талании, но уже никто не помнит, почему народ покинул эти края. Это было ещё в те времена, когда мертвецов закапывали в землю. Но Дартан знал причину. Вдалеке, окружённый убогими деревушками, возвышался на скале чёрный замок, овеянный чёрными туманами, скрываемый от глаз империи. Надёжные и древние чары хранили обитателей древней твердыни в покое. Стены крепости были стары, и казалось, что здесь даже нежити искать нечего, ибо древний камень почти готов обратиться в прах. Но всё это иллюзорно. Как и тысячи лет назад к мрачному небу вздымались узкие шпили, в бойницах грузных башен не горел свет, а пугающие, полуобвалившиеся стены, хранили в себе страшные тайны. Формально, замок этот считался заброшенным, ибо при свете дня никто не входил в него, но и покидать мрачные пределы было некому. А ночью нигде не горели огни. А значит, что? Люди предпочитали успокаивать себя тем, что крепость действительно давно брошена, а во всех странностях вокруг винили проклятых разбойников.

Впрочем, Дартан пришёл в этот край не для того, чтобы разорять захоронения древних воинов. За долгое время похода некромант очень изменился внешне. Всё же, маг был по-прежнему напуган, и всеми силами пытался сохранить человеческий облик. Посему лицо его лишь побелело и мертвецки осунулось, но достаточно было провести рукой по коже, которая напоминала древний пергамент, и тут же телесной оболочке причинялся непоправимый ущерб, а Дартан уже мог рассмотреть сквозь дыру в щеке свои гниющие зубы. Глаза некроманта лишились всего человеческого, мерцая ядовито-зелёным светом, а волосы наполовину выпали – было достаточно дуновения ветра. Впрочем, могучий лич выглядел довольно жалко, похожий на больного, ссутуленного старика с молодым лицом. Одежды колдуна обрели красные оттенки, от чего казалось, что рваный балахон и истерзанный плащ пропитались кровью, отчасти так оно и было.

И вот предстал некромант перед вратами замка, взойдя по узкому вьющемуся подъёму. О да, штурмовать эту мёртвую цитадель было бы настоящим адом. Когда Дартан остановился, где-то за стенами послышался приглушённый выкрик, и раздался оглушительный скрежет – стальные ворота начали подниматься, движимые древним, но всё ещё надёжным, механизмом. Дартан долго гадал, что же он увидит, когда ворота поднимутся, но то, что предстало перед ним... Было действительно неожиданно. Сначала маг подумал, что перед ним стоит гном, но этот был ещё ниже. Карлик, уродец в тёмном фраке. Неказистой короткой рукой он держал светильник, силясь поднять тот повыше, чтобы наконец разглядеть гостя.

–  О! – прокряхтел карлик. – Будто мертвяков нам тут мало... Идём, господины ждут, – речь его была неказиста и проста. Слуга неловко заковылял вглубь тёмного двора, непрестанно что-то бормоча себе под нос. Некроманту лишь оставалось покорно следовать за своим проводником. Вскоре в круг света попали двери, ведущие в сам замок, а по обе их стороны стояли рыцари смерти, воины в чёрных, словно ночь, латах. В руках они наготове держали двуручные мечи. Можно было подумать, что эти доспехи – пустая декорация, но Дартан чувствовал порабощённую волю этих могучих воинов. Дальше маг следовал за карликом по неосвещённым коридорам, чьи стены уже давно заросли пылью и паутиной, а большая часть и без того мрачных гобеленов обратилась в серый прах.

 – Уууу, господины будут недовольны... – причитал уродец. – Уууу, не любят гостей... Проклятый некромансер! – похоже, слуге было плевать, что Дартан его слышит.

Они ещё долго шли по коридорам, проходя через пустые сторожки и заброшенные комнаты, всё чаще из стен доносились унылые завывания и рыдания, некромант ощущал тысячи душ, заточённых в этой цитадели. Любого человека уже давно испугала такая обстановка, а непрекращающиеся оскорбления и причитания карлика – разозлили. Но эмоции Дартана начинали медленно истираться, их вытесняло только одно – желание служить Владыке. Но всё же некромант не был доволен своей судьбой. Принося целый город в жертву он желал стать первым последователем, открыть для себя тайны Тьмы и Бездны, но его опередили... Предатель-эльф, которого так старательно заманивала к себе Сакфир, опередил всех. Но Дартан думал, что предатель не нужен Низвергнутому, и именно он получит настоящую силу. Но нет. Как и должно быть, первый получает власть над Тьмой, а второй – над Смертью. Существует ещё множество благословений Дартазаэля, но и они не так сильны, как первое.

Некромант поднял глаза, и увидел, что приближается к высоким дверям, покрытым медными узорами и древней резьбой. Когда-то этот замок принадлежал Талании, и во многом здесь узнавалась её архитектура прошлых веков. Но вот вновь послышалась ругань и кряхтение – карлик пытался распахнуть двери. Долгие секунды открывались двери, и вот через них в тёмный коридор хлынула помесь зелёного и алого света. Тут же перед глазами некроманта предстал стальной чёрный трон на пятиметровом возвышении, на который лился с потолка алый свет магических огней. К подножию трона вело множество ступеней, освещённых зелёными огнями. А на нём восседал сам хозяин цитадели, овеянный многовековым величием. Сталь тёмных доспехов, покрытых золотой резьбой, мрачно мерцала в пугающем мёртвом свете, за спиной рваной вуалью стелился кроваво-красный плащ. Безжизненное бледное лицо было на половину скрыто тенью, а на чёрной стали наплечников резко контрастировали длинные седые волосы. На спинке трона висели ножны с  длинным мечом. Пройдя ближе, Дартан увидел узкий высокий зал – за возвышением с троном располагалась большая часть зала, уже не столь заброшенная, как весь замок. Стены из чёрного камня были отделаны тёмным золотом и серебром, а стёкла высоких окон мерцали тусклым зеленоватым светом. Многие украшения были выполнены в виде черепов и костей, от чего под некоторым ракурсом зал напоминал скелет огромного животного. Но роскошные столы были пусты, на стульях с высокими спинками не было гостей.

Как только Дартан вошёл в зал, двери за ним захлопнулись, и некромант увидел, что по обе его руки стоят десятки силуэтов. Судя по всему, компания собралась разношёрстная. Кто-то здесь был облачён в доспехи и вооружён, кого-то же окутывали разнообразные мантии разных времён и культур. Даже доспехи правителя замка... Таких уже нигде не ковали, о них Дартан знал только из древних преданий и учебников. И лицо правителя было очень знакомо. Но маг не мог вспомнить, ибо некромантия медленно стирала память о прошлом чернокнижника.