Текст книги "Мир Приключений 1990 г."

Автор книги: Кир Булычев

Соавторы: Анатолий Безуглов,Глеб Голубев,Сергей Другаль,Ростислав Самбук,Мадлен Л'Энгль,Валерий Михайловский,Марк Азов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 47 (всего у книги 52 страниц)

Мэг вскоре обнаружила, что не обязательно держаться за Кэльвина. Полет громадного создания был величественно спокоен. Дети жадно озирались, вглядываясь в пейзаж, расстилавшийся перед ними.

– Взгляните, – показал Чарльз Уоллес на горы. – Они такие высокие, что вершин не видно.

Мэг вгляделась. Действительно, казалось, что горы уходили в бесконечность.

Они оставили под собой плодородные поля и летели через гигантское плоскогорье, загроможденное большими гранитными монолитами. Монолиты имели определенную, полную гармонии форму, и Мэг хотелось бы знать, были ли они порождением ветра и погоды или творением созданий, подобных тому, на котором они летели.

Плато скрылось. Теперь они летели над садом, в котором прохаживалось множество таких же существ, как миссис Что. Некоторые из них лежали среди цветов, некоторые купались в широкой, кристально чистой реке, некоторые летали над деревьями в ритмичном танце. Доносилась музыка.

– А теперь мы должны лететь дальше. – Голос миссис Что был наполнен грустью, а причину этой грусти Мэг не могла понять.

Миссис Что издала звук, похожий на приказание, и одно из созданий, летающее над деревьями невдалеке от них, подняло голову, прислушалось, полетело в сторону, сорвало три цветка с дерева, росшего у реки, и принесло их детям.

– Каждый должен взять по одному цветку, – приказала миссис Что. – Где нам эти цветы пригодятся, я скажу поздней.

Взяв цветок, Мэг обнаружила, что он состоит из сотен мельчайших цветочков, собранных в форме большого колокольчика.

– Куда мы отправляемся? – спросил Кэльвин.

– Вверх.

Крылья мягко двигались. Сад скрылся. Деревьев в горах становилось все меньше и меньше, потом они сменились кустарником, сухой, чахлой травой, потом исчезла всякая растительность и остались только скалы, острия утесов, вершины гор, зубчатые и опасные.

– Держитесь крепче, – сказала миссис Что. – Не спите.

Мэг почувствовала, что рука Кэльвина обвилась вокруг ее талии. Они продолжали двигаться вверх.

Теперь они летели в облаках. Они не видели ничего, кроме движущейся белизны, и туман цеплялся за них и собирался в ледяные капли. Мэг задрожала, и Кэльвин еще крепче обхватил ее. Чарльз Уоллес сидел совершенно спокойно. С каждой минутой Мэг все ясней и ясней сознавала, что он все меньше остается ее любимым младшим братом, а постепенно превращается в существо, которым были миссис Что, миссис Кто и миссис Которая.

Миссис Что поднималась все выше и выше, крылья ее были слегка напряжены. Мэг почувствовала, как неистово забилось сердце; холодный пот начал скапливаться на лице, и ей показалось, что губы ее совсем посинели. Она начала задыхаться.

– Настало время использовать цветы, дети, – сказала миссис Что. – Атмосфера становится все более разреженной. Поднесите цветы к лицу и дышите сквозь колокольчик, у вас будет достаточно кислорода.

Мэг почти забыла о цветах и с благодарностью обнаружила, что ее цветок все еще зажат в руке. Она погрузила нос в цветок и глубоко вдохнула.

Кэльвин поддерживал ее одной рукой, а другой тоже поднес цветок к лицу.

Чарльз Уоллес медленно помахивал цветком, как будто спал.

Крылья миссис Что с трудом справлялись с разреженной атмосферой. Наконец они достигли вершины. Миссис Что уселась передохнуть на крошечном серебристом плато. Над головой плыл громадный белый диск.

– Одна из лун Уриеля, – сказала миссис Что, и ее могучий голос прозвучал почти неслышно.

– О, как прекрасно! – воскликнула Мэг. – Как прекрасно!

Серебряный свет огромной луны постепенно принимал золотистый дневной оттенок.

– Теперь подождем захода солнца и луны, – сказала миссис Что.

Почти сразу же начало темнеть.

– Я хочу посмотреть, как садится луна! – воскликнул Чарльз Уоллес.

– Нет. Не оборачивайся, и вы тоже, дети. Смотрите прямо перед собой. То, что я должна показать вам, появится именно здесь. Глядите прямо перед собой, и так далеко, как только можете.

У Мэг заболели глаза – она напряженно вглядывалась и ничего не видела. Вдруг над облаками, окутывающими вершину, она увидела – или ей показалось, что увидела, – слабое очертание какой-то тени.

– Что это? – спросил Чарльз Уоллес.

– Что это, похожее на тень, вон там? – показал Кэльвин. – Мне оно не нравится.

– Наблюдайте, – приказала миссис Что.

Небо потемнело. Свет померк, их окружали голубые сумерки, становившиеся постепенно все более синими, и наконец ничего не осталось, кроме вечернего неба со слабыми искорками несметного множества звезд – такого количества Мэг никогда не видела.

– Атмосфера здесь очень тонкая, – объяснила миссис Что, – она не затемняет взор, как на вашей планете. Теперь смотрите. Прямо, вперед.

Мэг посмотрела. Мрачная тень все еще висела на прежнем месте. С наступлением ночи она не уменьшилась, не рассеялась. И там, где висела тень, не было видно звезд.

Тень вселяла ужас. Мэг знала, что никогда прежде не видела и никогда в будущем не увидит ничего, что могло бы наполнить ее таким холодным ужасом.

Тень по-прежнему висела, мрачная и устрашающая.

Кэльвин крепко держал Мэг за руку, но она не ощущала ни силы, ни уверенности в его руке. Волна дрожи прошла и по Чарльзу Уоллесу, но сидел он спокойно.

“Не следовало бы ему видеть это, – подумала Мэг. – Для такого маленького мальчика, каким бы необыкновенным он ни был, это слишком тяжелое зрелище”.

Кэльвин отвернулся и, не обращая больше внимания на Область Мрака, скрывавшую свет звезд, попросил:

– Уберите Это, миссис Что. Заставьте Это уйти. Это страшно.

Медленно-медленно громадное прекрасное существо развернулось, оставив тень позади них, так что теперь перед ними были только ничем не скрытые звезды, над горами они нежно сияли, и сиял низко над горизонтом громадный круг луны. Не сказав ни слова, миссис Что начала стремительно снижаться. Когда они достигли облачной короны, миссис Что сказала:

– Можете дышать без цветов.

И снова замолчала. Дети молчали тоже. Казалось, тень достигла их своей черной властью и лишила речи.

Создание изящно опустилось на землю и сложило крылья. Первым сошел со спины Чарльз Уоллес.

– Миссис Кто! Миссис Которая! – позвал он, и немедленно в воздухе обозначилось дрожание.

Знакомые очки миссис Кто рассиялись навстречу им. Появилась и миссис Которая; но, как она уже сообщила детям, ей невероятно трудно было материализоваться до конца, и хотя вырисовывались мантия и колпак, сквозь них просвечивали звезды и горы.

Мэг сошла со спины миссис Что и неуверенной походкой подошла к миссис Которой.

– Область Мрака мы видели, – сказала она. – С этим борется мой отец?

Глава V
ТЕССЕРАКТ

– Да, – ответила миссис Которая. – Отец ваш за Областью Мрака, так что даже мы его не видим.

Мэг заплакала, громко всхлипывая. Сквозь слезы она видела Чарльза Уоллеса, очень маленького, очень бледного. Кэльвин обнял ее, но она вздрогнула и, неистово плача, вырвалась из его рук. Потом ее окутали громадные крылья миссис Что, и она почувствовала покой и силу, наполнявшую ее тело. Миссис Что говорила вполголоса, но, даже закутанная в крылья, Маргарет все слышала.

– Не отчаивайся, дитя мое. Неужели ты думаешь, мы привели бы вас сюда, если бы не осталось надежды? Мы просим, чтобы вы совершили трудное дело, но мы уверены, что вы справитесь с ним. Вашему отцу нужна помощь, нужно добавить ему отваги, а для своих детей он сделает то, чего не сделает для себя.

– Ну, – спросила миссис Которая, – вы готовы?

– Что надо делать? – спросил Кэльвин.

И опять Мэг почувствовала, как мурашки побежали по ее телу, когда она услышала ответ миссис Которой:

– Вы должны пройти через Мрак. Но не сразу, – успокоила миссис Которая. – А постепенно. Теперь мы снова тессируем пространство, то есть свернем его. Понимаешь?

– Нет, – ответила Мэг решительно.

Миссис Что вздохнула:

– Не очень легко объяснить то, о чем ваша цивилизация не имеет понятия. Кэльвин говорил о путешествии со скоростью света. Это ты понимаешь, крошка Мэг?

– Да, – кивнула Мэг.

– Такое путешествие непрактично, длительно. Мы научились свертывать пространство.

Миссис Которая взглянула на миссис Кто.

– Возьми свою юбку и покажи им.

– “Опыт – мать знания”, – сказала миссис Кто, взяла часть своей юбки и натянула ее руками.

– Видите, – сказала миссис Что, – если маленькое насекомое будет двигаться по краю юбки от правой руки к левой, оно будет идти очень долго, путь по прямой – довольно длинный.

Быстрым движением миссис Кто сложила руки вместе, сделав складку на юбке.

– Теперь понимаете? – сказала миссис Что. – Насекомое может переползти с руки на руку, минуя длинный путь. Вот так путешествуем и мы.

Чарльз Уоллес воспринял объяснение очень спокойно. Кэльвин молчал.

– Ох, – вздохнула Мэг. – Я, кажется, в самом деле дурочка. Не понимаю ничего.

– Это потому, что ты думаешь о пространстве только в трех измерениях, – сказала миссис Что. – Мы путешествуем в пяти измерениях. Это то, что ты можешь понять, Мэг. Попытайся. Твоя мама смогла объяснить тебе, что такое тессеракт?

– Да она и не пыталась. Она так расстроилась из-за него! Она сказала, что он имеет отношение к ней и отцу.

– Это понятие, которое они выдумали для развлечения, – ответила миссис Что, – переход из четвертого измерения в пятое. Мама объяснила это тебе, Чарльз?

– Да. – Чарльз выглядел озабоченным. – Не расстраивайся, Мэг. Она рассказала мне о нем, пока ты была в школе.

– Тогда объясни мне.

– Хорошо, – сказал Чарльз. – Что такое первое измерение?

– Линия, прямая.

– А второе?

– Две прямые, пересекающиеся под прямым углом, квадрат, плоскость.

– А третье измерение имеет, кроме длины и ширины, еще и глубину. Это куб. Еще одна прямая под прямым углом к двум первым.

– А четвертое? – спросила Мэг.

– Графически это должно выглядеть как еще одна прямая под прямым углом к трем первым. Но невозможно взять карандаш и нарисовать фигуру в четвертом измерении, как предыдущие. Здесь надо знать теорию Эйнштейна. Можно сказать, что четвертое измерение – время.

– Правильно, – похвалил Чарльз. – И тогда пятое измерение – еще одна прямая, и тоже под прямым углом.

– Кажется, так.

– Пятое измерение и есть тессеракт. Добавляешь его к четырем измерениям и путешествуешь во Вселенной самым кратчайшим способом. Другими словами, если рассуждать в терминах старой евклидовой геометрии, прямая – не самое короткое расстояние между двумя точками.

На мгновение лицо Мэг приняло пытливое выражение, которое она так часто видела у Чарльза.

– Понимаю! – закричала она. – Понимаю! Не могу сейчас ничего объяснить, но вдруг мне все стало ясно! – Она взволнованно повернулась к Кэльвину: – А ты понял?

Он кивнул:

– Да, в основном.

– А теперь мы отправляемся, – сказала миссис Которая.

– Можно нам держаться за руки? – спросила Мэг. Кэльвин взял ее за руку и крепко сжал.

– Попробуйте, – разрешила миссис Что, – хотя не знаю, будет ли от этого легче. Заметьте, что, хотя мы путешествуем вместе, на самом деле мы путешествуем поодиночке. Мы отправимся первыми и захватим вас после, в попутном потоке. Так вам будет легче.

Пока она говорила, тело ее начало расплываться, крылья обратились в туман.

Миссис Кто тоже испарилась, так что остались только очки, но потом и они исчезли.

Мэг вспомнила о Чеширском Коте из детской книжки “Алиса в Стране Чудес”.

“Часто я видела лица без очков, – подумала она, – но очки без лица! Интересно, а что будет со мной? Сначала исчезну я, а потом мои очки?”

Она взглянула на миссис Которую. Миссис Которая стояла перед ней и вдруг исчезла.

Ветер, сильный рывок и острое ощущение того, что ее проталкивают… сквозь что-то. И сразу – темнота, ничто. Она больше не чувствовала рядом Кэльвина. Но на этот раз была готова к невесомости. Когда по ногам и рукам побежали мурашки, она поняла, что путешествие почти закончено, и вновь ощутила руку Кэльвина в своей.

Внезапно ее оглушил сильнейший удар, и затем ее тело будто сплющило громадным паровым катком. Это было гораздо хуже пустоты. Она попыталась глотнуть воздуха, но бумажная кукла не может дышать. Она пыталась думать, но сплющенный мозг не работал. Сердце пыталось биться, и ей казалось, будто его пронзают кинжальные удары.

Потом она услышала голос и слова, плоские, как бумага:

– О, нет! Здесь мы останавливаться не будем! Это двухмерная планета, и дети не могут здесь существовать!

Со свистом Мэг вбросило в ничто, и это ничто было поистине удивительным. Ее не волновало, что она не может ни видеть, ни чувствовать, ни существовать.

На этот раз ее выкинуло из ничего тоже неожиданно. И вот она снова стоит рядом с Кэльвином, а перед ней – негодующий Чарльз Уоллес. Миссис Что, миссис Кто и миссис Которую не было видно, но она знала, что они находятся рядом.

– Дети, извините меня, – раздался голос миссис Которой.

– И успокойтесь, – сказала миссис Что, возникая в прежнем виде, с ворохом шарфов и шалей, в потертом пальто и шляпе. – Вы знаете, как трудно для миссис Которой материализоваться. Нам вообще очень трудно осознать ограниченные возможности протоплазмы.

Засияли очки, и постепенно проступили очертания миссис Кто.

– “Мы из того же вещества, что и сны”. – Она широко улыбнулась. – Слова Просперо из “Бури”. Я так люблю эту пьесу Шекспира!

Миссис Что быстро сказала:

– Это очень приятная маленькая планета. Нам нравится бывать здесь.

– А где мы сейчас? – спросил Чарльз Уоллес. – И зачем?

– В поясе Ориона. У нас здесь есть друг, и мы хотим, чтобы вы взглянули отсюда на свою родную планету.

– Когда мы вернемся домой? – нетерпеливо спросила Мэг. – Если мы не вернемся домой к ночи, мама сойдет с ума. Она, близнецы и Форти будут искать и искать нас и, конечно, не найдут!

– Не волнуйся, крошка, – ободряюще сказала миссис Что. – Мы об этом уже позаботились. Мы сделали складку во времени, так же как в пространстве. Это очень просто делается, если знать как.

– Пожалуйста, поясните, миссис Что.

– Не напрягайся, Мэг. Мы немного тессировали время, и, если что-нибудь пойдет неправильно, мы вернем вас за пять минут до того, как забрали. У вас будет время явиться как ни в чем не бывало, и никому даже в голову не придет, что вы отсутствовали, хотя, конечно, вы все расскажете своей мамочке, этой милой овечке. А если дела пойдут совсем плохо, станет неважно, вернемся мы или нет.

– Не пугай их. – Голос миссис Которой звучал слабо. – Ты лишаешь их уверенности.

– О, нет. Совсем нет. – Голос Мэг тоже прозвучал слабо. – Надеюсь, что это действительно милая планета. Но как плохо видно!

Казалось, они стояли на плоской, безо всяких возвышенностей, равнине. Воздух был серый. Тумана не было, но все равно они ничего не видели.

– Пойдемте, дети, – сказала миссис Что.

И они двинулись сквозь темноту. Наконец перед ними неясно проступили очертания каменного холма. Подойдя, Мэг обнаружила, что в холме была пещера, вниз вели ступени.

– Нам надо туда спускаться? – нервно спросила она.

– Не бойся, – сказала миссис Что. – Золотой Середине легче работать внутри. Увидишь, она тебе понравится. Она очень веселая. Если бы я когда-нибудь увидела ее несчастной, я бы очень расстроилась. До тех пор, пока она смеется, я уверена, что все кончится хорошо.

– Миссис Что, – раздался суровый голос миссис Которой, – даже если вы слишком молоды, не следует говорить так пространно.

Миссис Что обиделась, но замолчала.

– Сколько вам лет по-настоящему? – спросил Кэльвин миссис Что.

– Минуту, – пробормотала она и начала считать на пальцах, потом победно заявила: 2 миллиарда 379 миллионов 152 тысячи 497 лет 8 месяцев и 3 дня. Если считать по вашему календарю, который, я знаю, не очень точный. – Она наклонилась к Мэг и Кэльвину и прошептала: – Невероятная честь, что именно меня выбрали для этой миссии. А все потому, что я хорошо произношу слова и умею превращаться. Но конечно, дело не в моих талантах. То, как мы используем наши таланты, – вот что имеет подлинное значение. А я часто ошибаюсь. Миссис Которая очень бережно относится к нам, молодым.

Мэг выслушала все это с таким интересом, что едва заметила, что они уже почти спустились в пещеру. Внизу мерцал свет. Скоро стало видно, что там горел огонь.

– Становится очень холодно, – сказала миссис Что, – поэтому мы попросили ее разжечь очаг посильнее.

У очага они увидели женщину. На ней была длинная ниспадающая атласная мантия и тюрбан из бледного шелка. В руках она держала хрустальный шар и пристально вглядывалась в него. Она не обратила внимания на пришедших детей и трех дам; она продолжала вглядываться в хрустальный шар и время от времени смеялась.

Миссис Которая громко и ясно произнесла слова: “Мы здесь!” – и это отразилось от потолка и стен пещеры.

Женщина оторвалась от шара и взглянула на них, потом встала и склонилась, низко присела. Миссис Что и миссис Кто ответили ей короткими реверансами, и мерцание, казалось, тоже поклонилось.

– О, дорогая Золотая Середина, – сказала миссис Что, – это дети. Чарльз Уоллес Мюррей. (Чарльз поклонился.) Маргарет Мюррей. (Мэг довольно неуклюже присела). И Кэльвин О’Киф. Мы хотим видеть их родную планету.

Золотая Середина перестала улыбаться.

– Почему вы заставляете меня смотреть на эту непривлекательную планету, когда так много восхитительных?

Голос миссис Которой завибрировал по пещере:

– Если мы не займемся неприятными планетами, то не останется и восхитительных.

Середина вздохнула и высоко подняла шар.

Мэг вглядывалась в хрустальный шар сначала с осторожностью, затем все внимальнее, ей казалось, что она различает темные, пустые провалы и потом – крутящиеся галактики. Одна из галактик показалась ей знакомой.

– Млечный Путь, – шепнула миссис Что.

Казалось, они стремительно несутся к центру галактики; передвинулись немного в сторону; звезды головокружительно накатывались на них. Мэг прикрылась руками.

– Гляди! – приказала миссис Которая.

Мэг опустила руки. Они неслись к планете. Она уже могла различать полярные шапки. Все проступало ясно и четко.

– Нет, дорогая Середина, это Марс, – мягко поправила миссис Что.

Сверкающая планета исчезла из виду; появилась другая. Сквозь дымку Мэг различала знакомые очертания континентов, как в учебнике географии.

– Вероятно, атмосфера мешает нам ясно видеть? – возбужденно спросила она.

– Нет, Мэг, не атмосфера, – ответила миссис Которая. – Крепись, девочка.

– Это Мрак! Область Мрака, которую мы видели с вершины горы на Уриеле! Он только что появился около нашей планеты? – в ужасе спросила Мэг, не в силах оторваться от мрачной тени, осквернявшей красоту Земли. – Он появился, пока нас не было?

Голос миссис Которой прозвучал очень устало.

– Расскажите ей, – попросила она миссис Что.

Миссис Что вздохнула:

– Нет, Мэг. Мрак здесь много-много лет. Вот почему ваша планета находится в угрожающем положении. Мы показали вам Область Мрака с Уриеля, потому что там на вершине горы атмосфера была такой ясной, что вы легко могли заметить этот Мрак.

– Ненавижу Мрак! – яростно крикнул Чарльз Уоллес.

Миссис Что кивнула:

– Да, дорогой Чарльз. Мы все ненавидим его.

– Но что это? – спросил Кэльвин. – Мы знаем, что это Зло, но какое именно?

– Ты уже сказал сам! – прозвенел голос миссис Которой. – Это Зло. Это Силы Мрака!

– Но что будет? – голос Мэг дрожал. – Пожалуйста, миссис Которая, скажите нам, что будет с нашей Землей?

– Мы будем сражаться!

Что-то в голосе миссис Которой заставило детей выпрямиться, расправить плечи и взглянуть на мерцание миссис Которой с уважением и доверием.

– И вы должны знать, дети, что мы не одни, – продолжала миссис Которая, как всегда, успокаивая. – Во всей Вселенной идет битва, во всем космосе. Это великое и страшное сражение. Вам трудно представить себе масштабы этой борьбы. И гордитесь, что некоторые из великих борцов пришли с вашей крошечной планеты, расположенной на задворках маленькой галактики.

– А кто эти борцы? – спросил Кэльвин.

– Ты и сам прекрасно знаешь, – сказала миссис Что. – Все великие художники. Они были для нас светочами.

– Леонардо да Винчи? Микеланджело? – начал Кэльвин.

– И Шекспир, – подхватил Чарльз Уоллес, – и Бах! И Пастер, и Мария Кюри, и Эйнштейн!

Кэльвин с гордостью продолжал:

– И Швейцер, и Ганди, и Бетховен, и Рембрандт!

– А теперь ты, Мэг, – приказала миссис Что.

– Евклид, Коперник – так, кажется? – Голос Мэг прозвучал раздраженно. – Пожалуйста, скажите, где наш папа?

– Мы идем к твоему отцу, – сказала миссис Которая.

– Но где он? – И Мэг топнула ногой, как будто была такой же малышкой, как Чарльз Уоллес.

Миссис Которая ответила медленно, но твердо:

– На побежденной планете. Крепитесь, дети.

Остатки веселья исчезли с лица Золотой Середины. Она продолжала вглядываться в хрустальный шар, и медленная слеза поползла у нее по щеке.

– Не могу больше выдержать, – всхлипнула она. – Смотрите, дети, смотрите!