Текст книги "Мир Приключений 1990 г."

Автор книги: Кир Булычев

Соавторы: Анатолий Безуглов,Глеб Голубев,Сергей Другаль,Ростислав Самбук,Мадлен Л'Энгль,Валерий Михайловский,Марк Азов
сообщить о нарушении

Текущая страница: 37 (всего у книги 52 страниц)

– Чего тебе? – Воткнул топор в колоду, потянулся к кисету с махоркой – курил он много, от курева усы и кончики пальцев были у него темно-коричневыми.

– Дядя Антон, – быстро заговорил Андрей, – нельзя терять ни минуты… В вашей рыбацкой хижине спрятаны советские солдаты, их надо скорее вывести. Сейчас здесь будут бандеровцы.

Демчук вытянул изо рта еще не прикуренную цигарку, подошел прихрамывая к забору: левая нога у него была немного короче, еще в детстве сломал, и кости срослись неправильно. Советовали поехать в город к врачу, да где тех денег на врачей наберешь?

Оперся на забор, спросил, внимательно глядя маленькими светлыми глазами:

– Ты что мелешь? Какие солдаты?

Андрея начала раздражать непонятливость Демчука.

– Мы, когда ходили в ночное, натолкнулись на четверых советских разведчиков. Спрятали их в вашей хижине, Филипп и Сергейка там присматривают. А дядька Северин узнал и Гришку к Коршуну послали верхом.

Демчук помрачнел, лицо даже почернело, размял толстыми, шершавыми пальцами цигарку, выбросил.

– Душу бы из вас вытрясти! – сказал угрожающе. – За это бандеровцы всех нас на сук…

Андрей вытащил из-под ватника автомат, повесил на шею.

– Если мы дадимся! – ответил дерзко.

– Дурак ты, вот кто! – вдруг рассердился Демчук. Потер подбородок, обернулся к хате, крикнул: – Катря! Слышишь, Катря!

Жена Демчука, полная, красивая и голосистая, – первая певунья в селе. Удивлялись, почему такая красавица пошла за бедняка, да еще и хромого, но со временем даже самые злые сельские сплетницы притихли, увидев, в каком согласии живут Демчуки.

Катерина Семеновна выглянула в окно, спросила:

– Что тебе, счастье мое?

Вот так всегда: “Счастье мое”, или: “Радость моя”, а он: “Птичка моя певчая…”

– Запрягай Белку, рыбонька, и побыстрее!

– Что так горит?

– Скоро здесь будут бандеры, и не сносить нам всем головы!

Демчук быстро, почти не хромая, взбежал на крыльцо, взял пиджак, карабин, выскочил обратно на крыльцо, жена за ним:

– Дети где?

– Там, – махнул рукой за озеро. – Со мной пойдут… Ты собирайся быстро, вещи возьми самые необходимые, продукты. Поедешь по лесной дороге до Заозерного, у тетки Митри переночуешь, а утром на хутор к сестре. Там и встретимся.

Она стояла, опустив безвольно руки. Вдруг сказала:

– Рассуждайте себе, как знаете… Никуда я не поеду и сыновей не пущу! Что нам делать у сестры?

Демчук подошел к ней:

– Знаешь, что твои сыновья натворили? Советских разведчиков прячут, а бандеры сейчас здесь будут. – Увидев, как побледнела жена, обнял ее. – Не бойся, ласточка, все, ей-богу, перемелется, были бы только живы.

Жена легонько оттолкнула его.

– Чего же ты стоишь? Торопись!

Демчук поцеловал жену. Залез на коня сзади Андрея. Тот пустил повод, и Серко, пританцовывая, двинулся к озеру. А Демчук все оглядывался назад, пока подворье не исчезло за поворотом.

Коршун, выслушав племянника, рассердился.

– Ну-ка, Алекса, позови Фрося! – приказал громко эсбисту 1010
  Эсбист – сотрудник службы безопасности УПА.


[Закрыть]– длинному и на первый взгляд хилому мужику с внимательными и хитрыми глазами, который торчал в дверях и слушал немного путаный рассказ Гришки.

– Сукин сын этот Фрось! – сказал эсбист уверенно. – К стенке бы его!

– К стенке всегда успеем. Позови, говорю!

Фрось появился минут через пять, протопал тяжелыми сапогами по ступенькам, остановился в дверях, заняв чуть ли не весь проем, приложил руку к грязной полувоенной фуражке:

– Явился по вашему приказанию, друг Коршун!

Коршун подошел к нему близко, пронзительно посмотрел в глаза:

– Прозевал разведчиков?..

– Ни! Нам сынок Северина Романовича сказал, что видел их за Дубовой поляной. Мы прочесали лес до болота, но никого не встретили.

– Этот? – Коршун отошел, показывая Гришку, что примостился на стуле.

– Нет, тот повыше был, курносый…

– Андрей то был, – вставил Гришка.

– Я и говорю, – обрадовался Фрось, – кони хорошие, такие кони только у Северина Романовича могут быть!..

– Почему решили, что разведчики в болоте погибли?

– А куда же им было подеваться? – совсем по-домашнему развел руками Фрось. – Мы же весь лес прошерстили; наверно, они нас заметили и решили пробиваться через болота, а там… сами понимаете…

– Да, через болота им не пройти, – согласился Коршун. – Но ведь мальчишки могли обмануть вас. Вы – к Дубовой поляне, а они провели их через Змеиный яр.

– Но ведь ваш племянник… – покачал головой Фрось, и Коршуну стало ясно, что Фрось был прав: кому же верить, если не родственнику самого Коршуна?

– Вот что, Фрось, – смягчился он, – поднимай хлопцев – и быстрее в Острожаны! Он вас проведет, – кивнул на Григория.

“Может, мне лучше самому?” – подумал про себя, но, вспомнив, что разведчики пробились через все эсэсовские засады и легко в руки не дадутся, решил не подставлять свою голову под пули. Стал распоряжаться:

– Часть отряда пошлешь по дороге левее села, в засаду, отрежут им путь к Темному лесу, а с остальными окружишь рыбацкую хижину – Гриша тебе покажет. Если они там действительно прячутся, – добавил вдруг неуверенно Коршун.

– Там они, там, вот увидите, – просунул голову в двери над плечом Фрося эсбист.

– Ну, с богом! Торопитесь, чтобы преградить им дорогу до темноты, – отпустил их Коршун.

Когда уже выходили, крикнул вдогонку:

– Постарайтесь захватить их живыми, хоть одного. Привезете сюда, вместе допросим.

Эсбист оглянулся, длинное и мрачное лицо его посветлело.

– Будет сделано! – рявкнул воодушевленно.

Андрей, спрыгнув с коня, направился к дверям хижины, но, вспомнив про замок, позвал Филиппа:

– Отпирай быстрее!

– Замок только для вида… Лейтенант так велел…

Андрей толкнул дверь плечом и чуть не попал в объятия Горянского. Тот мгновенно схватил висевший у мальчика на шее автомат.

– А-а… – догадался Андрей. Отдал солдату оружие. Привык к полутьме, увидел Бутурлака. Под его вопросительным взглядом сделалось стыдно, сказал понурившись: – Мы не виноваты, так вышло… Скоро здесь будут бандеры, надо бежать!

Бутурлак спросил кратко:

– Кто это с тобой?

– Дядя Антон, отец Филиппа.

– Хорошо, – кивнул лейтенант, – позови его сюда.

Старший Демчук зашел в хижину.

– Теперь рассказывай, – приказал лейтенант Андрею.

Андрей заговорил, сбиваясь и не очень складно, но Бутурлак слушал, не перебивая.

– Так вы сможете провести нас? – спросил Демчука. – Какой дорогой?

– Прошу, пан-товарищ, есть два пути: вокруг села к Темному лесу, но там на бандер можно напороться, или по болотам. Правда, опасно… Но пройдем.

– Там только дядя Антон дорогу знает, никто из села не ходит, даже я, – быстро вставил Андрей.

Лейтенант развернул планшет.

Андрей слушал, как лейтенант обсуждает со старшим Демчуком дорогу, удивлялся. Он до сих пор находился в сильном возбуждении, думал: разведчики встревожатся, сразу станут собираться, а лейтенант спокойно склонился над картой. Наконец щелкнул кнопками планшета, спросил:

– Бандеровцы, конечно, узнают, кто помог нам. Что будет с вами?

– Пусть господин-товарищ офицер не сушит себе этим мозги. Жена моя, наверно, уже ушла к сестре, а я с сынами, как проводим вас, пересидим в лесу. – Усмехнулся в усы: – Пересилим, если не очень будете медлить. Так и скажите начальству: заждались мы вас здесь.

Такая длинная речь далась ему нелегко.

– Что с этим? – Горянский взвешивал на руке отобранный у Андрея “шмайсер”.

Бутурлак скользнул взглядом по Андрею, сказал:

– Отдай!

– Спасибо! – Андрей радостно схватил оружие.

Филипп, увидев это, полез в угол хижины, отбросил старые сети, сдвинул ящик и тоже вытащил “шмайсер”.

– Ах ты негодник! – не выдержал отец. – Ну-ка, давай сюда!

Филипп вжался в угол, смотрел решительно, крепко вцепившись в “шмайсер”, сказал:

– Я за сто метров бутылку разбиваю.

Это прозвучало достойно.

– Что поделаешь, война… – сказал Бутурлак. – Во время войны все взрослеют раньше.

Демчук подумал: “Война, конечно! Этому лейтенанту самому двадцать – двадцать два, а уже офицер, и тот сорокалетний здоровяк подчиняется его приказам!”

Вышли за лейтенантом поодиночке.

Сергейка стоял снаружи у двери, сторожил. Последним вышел отец, потянул его за собой.

– Держись возле меня, – приказал. Огляделся вокруг, позвал лейтенанта: – Там лодка Жмудя. – Указал пальцем в камыши. – Мы все влезем в нее… Наискось через озеро – версты четыре; вокруг идти – девять.

Бутурлак слушал напряженно, засомневался:

– Лодка выдержит?

– Лодка хорошая, сам делал Жмудю, выдержит. Вы все ляжете на дно, чтоб не увидели вас. Будут думать – старый с мальчишками поехал рыбачить.

Бутурлак кивнул.

Филипп с Андреем сели на весла, Демчук взялся за руль, Сергейка примостился на носу.

Разведчики, лежа на дне, старались не шевелиться, лодка села глубоко и могла бортами зачерпнуть воду.

Бутурлак смотрел, как ловко и слаженно работают веслами ребята, стараясь не показать, что лодка тяжелая.

Славные ребята. Если бы не они, разведчики непременно напоролись бы ночью на бандеровскую засаду.

Андрей, перехватив внимательный взгляд лейтенанта, понял его по-своему.

– Мы привычные к веслам, – объяснил. – Вот дядя Антон не даст соврать: до Заозерного за час добираемся, а от Острожан туда напрямик шесть верст.

– Ты сколько классов кончил? – спросил Бутурлак.

Увидев, как мальчик помрачнел, понял, что коснулся больного места.

– Четыре… – Вдруг Андрей подумал, что лейтенант может понять это не так, как нужно, и уточнил: – Мы с Филиппом еще перед войной учились, семилетка у нас была.

– Фашисты закрыли школу?

– Сожгли!

– В Германию многих забрали?

– Конечно. Правда, кое-кто на хуторах спрятался, а два парня в бандеры подались, говорят: в бандерах как-то перебьемся, а в рейхе ихнем точно погибнем.

– Вот так так! – покачал головой Васюта. – Значит, перебьются… С автоматами в руках! Автомат – не игрушка, из него стрелять прикажут.

– А они несознательные, – подал голос Филипп. – Да и Коршун врал им, обманывал: с фашистами, мол, будут воевать…

– А воюют с нами!

– Ну, люди уже стали разбираться, что к чему, – сказал Демчук. – Поняли, что бандеры у фашистов в услужении…

– Ничего, дядя Антон, – пообещал лейтенант, – скоро мы им на хвост наступим! – Улыбнулся открыто: – Учиться хочешь?

Андрей утвердительно кивнул и стиснул зубы так, что выступили скулы и лицо приобрело решительно-упрямое выражение.

– Он у Гришки – это его двоюродный брат, в городе в школе учится – книжки таскает, – сказал Филипп. – Мы как-то попросили у него учебники, не дал, жадина. Вот и берем потихоньку, да он и не замечает, лодырь.

– Славное у вас озеро! – Лейтенант перебросил руку через борт, поплескался. – И большое, как море. А у нас на Днепре…

На берегу грохнуло. Лейтенант замолчал, напрягся, прислушался.

Тишина, только вода плещется…

И вдруг далекая и будто несерьезная автоматная очередь прострочила эту тишину…

Еще издалека увидев рыбацкую хижину, Фрось остановил коня, приказал:

– Давайте, хлопцы, спешивайтесь! Ты, Пецух, бери троих и заходи с той стороны! От леса их отрежем, чтобы не убежали, а мы отсюда навалимся!

Пецух с тремя стрелками побежали к опушке, которая начиналась метров за четыреста от берега.

Фрось в бинокль осмотрел хижину.

Спокойно, никого не видно, двери приоткрыты, замок висит на скобке. Рваная сеть качается на ветру.

Подозвал Гришку.

– Ты говорил, что хижина заперта? – Передал ему бинокль: – Ну-ка глянь!

Гришка сразу почувствовал свою значимость – сам пан Фрось советуется с ним! Засопел от удовольствия, растянулся на траве, оперся на локти, навел бинокль на хижину. Хорошо помнил: двери были заперты. А сейчас приотворены.

Вдруг дух перехватило, показалось, что кто-то высунул из дверей дуло карабина, что черный ствол наведен на него, сейчас выплюнет огонь… Гришка отбросил бинокль и испуганно вжался лицом в траву.

– Что там? – встревожился Фрось.

– Кто-то есть… – Губы у Гришки побелели. – Целился в меня…

Фрось отобрал у него бинокль. Отлично! Если красные разведчики в хижине, то их песенка спета. Фрось поднялся на колени, махнул рукой:

– Матлюк, ко мне!

Матлюк, парень лет двадцати, короткошеий, краснощекий, подбежал к сотнику, уставился преданными глазами.

– Возьми гранаты, прошу пана, – сказал Фрось, – и ужом, ужом под камышами. Посмотри, парень, кто там в хижине, брось им в дверь гранату, проверим, есть там кто?

Матлюк захлопал глазами, возразил нерешительно:

– Но тогда ведь они все… – провел ребром ладони по горлу. – А вы же говорили, нужно взять красных живыми.

– Ты, парень, не лезь поперед батьки в пекло, прошу пана! Гранатой их, потому что, пока будешь брать их живьем, они не одного нашего уложат. Понял?

– Слушаюсь! – Матлюк засунул гранаты за широкие голенища немецких сапог, проскользнул в редкий прибрежный лозняк.

– Ловкий малый, хороший… – засмеялся ему вслед Фрось. Вздохнул сокрушенно, но не очень искренне: – Жаль будет, если его скосит.

Он вновь вооружился биноклем и сразу отложил. Гришка было потянулся за ним, но Фрось оттолкнул его руку локтем.

– Сиди тихо, парень, прошу пана, – покосился на него Фрось, – и спрячься, потому что сейчас здесь такая стрельба начнется…

От хижины глухо ухнуло.

Фрось схватил бинокль, посмотрел, потом поднялся и побежал. За ним редкой цепью бандеровцы. На Гришку никто не обращал внимания, и он побежал следом, стараясь укрыться за спиной огромного стрелка.

Хижина горела, Матлюк стоял неподалеку, с удовлетворением наблюдая за пламенем.

– Там кто-нибудь был? – спросил на ходу Фрось.

– Никого, – вздохнул Матлюк с наигранным разочарованием. – Но если бы и были…

– Отлично сработал, прошу пана, – похвалил Фрось. Увидев Гришку, поманил пальцем. Сказал недовольно: – Так что, ошибочка вышла?..

– Но ведь мы предполагали…

– Предполагали, – поучительно поднял палец Фрось, – и не угадали!

– Не угадали, – понуро согласился Гришка. Вдруг вытянул шею, вглядываясь в камыши. – А где же лодка? – спросил растерянно. – Я оставил там лодку, – ткнул пальцем в камыши, – а ее нет.

Фрось сразу понял Гришку. Побежал к берегу, вскочил на мосточек и припал к биноклю. Гришка и невооруженным глазом заметил черное пятнышко на фоне темнеющего неба.

– Правее смотрите, дядя! – закричал взволнованно. – Видите – правее!

Фрось навел бинокль и замер.

– Вон они… – процедил сквозь зубы. – Не догнать… – Но вдруг решился. – Матлюк! – заорал изо всех сил. – Коней давай, прошу пана, побыстрее, а то убегут!

Матлюк замахал руками, выстрелил из автомата в воздух, и коневоды поняли его, погнали лошадей к хижине.

– Ну, дорогие мои, не тратьте даром время! – Фрось вскочил на своего коня. – По берегу, по берегу, прошу пана, и оружие держите наготове! Должны перехватить их!

– Они скачут по берегу… – Бутурлак оторвался от бинокля. – Садись, Иванов, на весла, теперь все равно, увидят нас или не увидят! Каждая минута дорога!

Иванов поменялся местами с мальчиками, налег на весла так, что лодка зачерпнула бортом.

– Не перестреляют, так утонем, – пробурчал Горянский.

– Лежи и помалкивай, – прикрикнул на него сержант. – Не так уж и далеко до берега.

Лейтенант следил за всадниками, сообщил:

– Быстро скачут!

– Нам бы до лесу добраться, – сказал Демчук. – Полверсты от берега. А потом еще полторы до болот.

Никто не ответил ему.

– Ветер встречный… – пожаловался Демчук. – Если бы попутный, уже причалили бы.

И действительно, встречный ветер гнал мелкие волны, они разбивались о носЧлодки. Сергейкина рубашка намокла и неприятно холодила, но мальчик не жаловался, лежал на просмоленных досках, напряженно всматриваясь в берег. Вдруг поднялся на колени, закричал тонким голосом, указывая на берег левее лодки:

– Глядите, глядите! И там конные!

Все смотрели на берег правее от лодки, и никто не заметил, как слева из прибрежного кустарника на песчаный холм за километр от берега выскочило несколько всадников.

Постояли, осматриваясь, и быстро поскакали вдоль опушки наперерез лодке.

А лодка уже уткнулась носом в берег.

Первым оценил ситуацию Бутурлак: выскочил прямо в воду и побежал к лесу, дав длинную автоматную очередь по всадникам. Видно, ни в кого не попал: стрелял на ходу и не очень целился, – но кое-чего достиг: двое передних резко осадили коней, а другие стали поворачивать к лесу.

– Быстрее! – замахал руками Бутурлак и дал вторую очередь, более прицельную, потому что одна из лошадей уткнулась с разбегу в землю, перевернулась через голову, подмяв под себя конника.

Лейтенант оглянулся; увидев, что его догоняет Андрей, указал на лес, а сам снова обстрелял бандеровцев.

Демчук бежал первым, держа Сергейку за руку и все время оглядываясь на Филиппа. Горянский поддерживал Васюту. До лесу оставалась половина пути. Бутурлак подумал, что, пока бандеровцы не опомнились и не открыли огонь, им, наверно, удастся добежать до леса. Он поднял автомат, чтобы снова обстрелять бандеровцев, но рядом уверенно застрочили, и один из всадников, взмахнув руками, упал с коня.

Бутурлак увидел – Андрей растянулся на траве, держит “шмайсер”, как на учениях, возле правой щеки, и стреляет короткими прицельными очередями.

– Быстрее к лесу! – закричал сердито Бутурлак; парень, наверно, не услышал, потому что продолжал стрелять. – Я тебе что сказал! – Подбежал и схватил Андрея за плечо. – Ну-ка, быстрее!

Андрей посмотрел удивленно – забыл обо всем, кроме всадников, вел бы бой с ними до конца, но, увидев рассерженное лицо лейтенанта, виновато улыбнулся и побежал вслед за другими. Слышал за спиной дыхание Бутурлака и не выдержал, чтобы не похвастаться:

– Видели, дядя, как я их?..

– Видел, хорошо стреляешь! – Бутурлак хотел добавить еще что-то, но не успел, потому что пули бандеровцев засвистели над их головами, и он инстинктивно пригнулся и запетлял между редкими кустами.

Васюта с Горянским уже добежали до опушки и… Где же Иванов?

Лишь подумал о сержанте, как увидел его. Иванов стоял на опушке и строчил по отряду Фрося.

Разведчики вслед за Демчуком взяли немного наискосок, к осокам, за которыми начинались болота. Перед осоками росли редкие дубы и деревья ольхи. Приходилось перебегать поляны. Бандеровцы воспользовались этим, с фланга ударили автоматные очереди. Слева приближался к ним второй коршуновский отряд Фрося. Бутурлак понял, что бандеровцы решили соединиться здесь, у мелколесья, и отрезать им дорогу к чаще, к болотам.

Переползли следующую поляну, за нею начинался редкий осинник, он постепенно становился гуще, под ногами уже была вода.

Демчук не выпускал руки Сергейки, пробирался среди деревьев, за ним шли Васюта с Горянским, немного отстал Филипп, замыкали группу лейтенант, Иванов и Андрей.

Бандеровцы наступали им теперь чуть ли не на пятки, и одна из автоматных очередей прострочила ствол осины за два шага от сержанта. Иванов плюхнулся на мокрый мох, крикнул Бутурлаку:

– Давай, лейтенант, отступай, я их задержу!

Бутурлак запетлял между тонкими осинами, но Андрей не побежал за ним.

– Дядя, – крикнул сержанту, – не теряйте времени, я здесь останусь… – Он поднял “шмайсер” и дал длинную очередь в сторону поляны, откуда наступали бандеровцы. – Отходите, дядя, быстрее!

– Я тебе дам – отходите… Голову сверну, – отозвался Иванов. – Беги, пока не поздно!

Андрей посмотрел на него с жалостью.

– Но вы же утонете в болоте, а я знаю тропку… В кустах что-то мелькнуло, послал туда очередь.

– Я догоню вас, скажите дядьке Антону, чтобы подождал возле пяти осин.

– Я тебе подожду! Ну-ка, марш отсюда!

– Но я ведь говорю… – Мальчик осекся – понял, что сержант давно уже все решил.

Осознав это, Андрей рванулся вперед, к кустам за поляной, откуда доносились очереди бандеровских автоматов, бежал и стрелял от пояса, не глядя, куда стреляет, – вызывал огонь на себя…

– Куда, сумасшедший? – послышался отчаянный крик за плечами. Припав к стволу дуба, обернулся назад и увидел, что сержант бежит следом.

Иванов догнал Андрея, схватил тяжелой рукой, прижал к земле.

– Дурак, – выдохнул сердито, – умереть легко, это не геройство!

Андрей хотел объяснить ему, что он и не собирался умирать, но не успел: в двух десятках шагов от них затрещали кусты и из них выглянул человек в фуражке с трезубцем.

Андрей чуть-чуть повел автоматом, нажал на гашетку и успел увидеть, как фуражка свалилась с головы бандеровца и он тяжело упал, ломая ветки.

– Ложись, – придавил его Иванов, – и смотри левее…

Андрей понял: сержант признал его.

Он оглянулся, увидел, что Иванов стреляет по кустам, за которыми перебегают бандеровцы. Вдруг он заметил, что пули не срезают ветки над их головой и стрельба отдалилась за поляну.

– Дядя, – начал возбужденно, – чего они?..

– Быстрее! – Сержант схватил его за руку, потянул за собой.

Вода чавкала под ногами, и скоро бежать стало невозможно – с трудом вытягивали ноги из вязкой топи. А выстрелы, отдаляясь все дальше, вдруг затихли.

– Встр-ре-ти-лись!.. – злорадно протянул Иванов и объяснил Андрею: – Две группы в чаще наскочили друг на друга! Жаль, что быстро разобрались… Могли бы еще немного и пострелять друг в друга.

Вода доходила Андрею до колен, и он остановился, чтобы сориентироваться.

Они перебрели озерцо, обошли лесной завал и наконец вышли на тропку, которая вела к пяти осинам. Точнее, тропки не было. Вокруг – гнилая вода, и осоки отражаются в ней…

Но Андрей шел уверенно – слышал, как тяжело ступает сзади сержант, и думал, что дядька Антон уже где-то совсем близко от заветных пяти осин.