Текст книги "Вызов (дилогия) (СИ)"
Автор книги: Ирма Грушевицкая
сообщить о нарушении
Текущая страница: 7 (всего у книги 48 страниц)
В это самое мгновение я почувствовала, как нечто огромное входит туда, где только что были его пальцы. Я инстинктивно дёрнулась вверх, пытаясь вырваться, но Майк крепко держал меня. Он резко толкнулся глубже. Промежность пронзила острая боль, я вскрикнула, и он заглушил крик своими губами. Некоторое время Майк не двигался, давая мне возможность привыкнуть к новым ощущениям. Затем он аккуратно начал двигаться назад, освобождая меня, а затем снова дёрнулся вперёд. Я почувствовала, как глаза наполняются слезами. Боль была уже не такой резкой, но была. Майкл оторвался от моих губ и, приподнимаясь на руках, начал потихоньку двигаться во мне. Он видел мои слёзы, но продолжал двигаться, вызывая у меня противоречивые эмоции. Я знала, что сама просила об этом, что боль неизбежна, и что он тот единственный, с кем я хотела её разделить. Но, чёрт, как же всё-таки больно! Я закусила губу, пытаясь сдержать стон и не испугать Майка.
Движения стали более резкими. Я поняла, что Майк близок к разрядке. Сама же я не знала, на чём была больше сосредоточена: на своей боли физической или той, которая только что зародилась в моей душе. Я надеялась, что Майк остановится, выйдет из меня, прекратит эту пытку, отпустит. Но он не останавливался и продолжал двигаться, смотря мне прямо в глаза. Наверняка, он всё видел и всё чувствовал, как видел и чувствовал всегда. Но он принял решение, послушался меня, и я должна была ему довериться.
Внезапно я почувствовала, как все его мышцы напряглись. Майк сделал ещё один толчок, и в меня потекло что-то горячее. Он застонал и упал на меня, придавив своим весом.
Больше всего на свете я хотела, чтобы он из меня вышел. Но Майк продолжал лежать, судорожно вздрагивая и всхлипывая.
– Майк, – тихонечко позвала я его спустя пару мгновений. – Майк, всё хорошо?
Очередной приступ боли пронзил всё тело, когда его член выскользнул из меня. Майк резко поднялся и сел ко мне спиной. Через секунду его плечи задрожали, и я услышала сдавленные рыдания.
По-началу я растерялась и молча смотрела на его спину. Но постепенно до меня дошло, какое потрясение только что испытал парень, который всем сердцем любил меня. Его главный страх воплотился в жизнь: он сделал мне больно. Но моя боль была ничем по сравнению с этим.
Я села в кровати и натянула на себя покрывало.
– Посмотри на меня, Майк, – сказала я приказным тоном. – Посмотри на меня. Сейчас же!
Его плечи продолжали вздрагивать, лицо закрыто руками.
– Майк, – позвала я уже мягче. – Любимый, посмотри на меня. Пожалуйста!
Он шумно вздохнул и повернулся. Его глаза были красными, а щёки мокрыми от слёз.
– Я скотина, Ливи. Похотливая скотина, – прошептал он. Я увидела, как ещё одна слеза скатилась по его щеке. – Я сделал тебе больно.
Майк закрыл глаза, будто один лишь взгляд на меня приносит ему страдания.
– Мы же знали, что так будет. Я была готова к этому.
Это была ложь, но какое сейчас она имела значение!
– Я видел, что тебе больно, – простонал он. – Но не смог остановиться. Понимаешь, не смог!
Он снова заплакал, закрывая лицо руками, а меня затрясло от злости.
Да, я была зла на Майка. А если честно, больше зла на себя. Потому что какая-то часть меня радовалась этим слезам. Как компенсации за мою боль. Но, поймав себя на этой мысли, я устыдилась и покраснела.
– Прости меня, детка. – Майк кинулся ко мне и сжал в объятиях. – Прости, я не хотел тебя обидеть. Мне больно из-за того, что мои желания оказались выше твоих. А я обещал, что сделаю всё возможное, чтобы ты не страдала. И не смог сдержать обещание.
– Я страдаю сейчас, Майкл, – ответила я зло. – Когда занимаюсь этим сраным анализом, утешая тебя. Хотя, по твоей логике, это должен делать ты.
Глаза Майка расширились, и я испугалась ещё одной истерики.
– Лив, любимая, прости меня. – Он сложил руки в молитвенном жесте. – Прости, я такой мудак, всё испортил. Прости, любимая. – Майк снова крепко обнял меня, целуя всюду, куда попадали его губы. – Прости. Если ты ещё когда-нибудь позволишь мне дотронуться до тебя, я всё сделаю правильно. Обещаю.
– Я знаю, Майк, знаю.
– Я люблю тебя, красавица. – Отстраняясь, Майкл серьёзно посмотрел на меня: – А теперь идём в ванную. Надо тебя вымыть.
– Нет, – я внезапно смутилась. – Не надо. Я сама.
– Позволь мне сделать это, – проговорил он умоляюще. – Пожалуйста.
Майк на руках отнёс меня в ванную. Я шипела, когда он смывал кровь с моих бёдер.
– Прости, капелька, – повторял он и когда мыл меня, и когда нёс назад в спальню.
Не выпуская меня из рук, Майк сдёрнул с кровати испорченные простыни.
– Прости, – в который раз повторил он и, поставив рядом с кроватью, бросил на матрас одеяло и подушки. Затем снова подхватил меня на руки и аккуратно опустил на постель.
Устроившись рядом, Майк притянул меня к своей груди. Следующим утром я так и проснулась в его объятиях: он не выпускал меня из них всю ночь.
Майк сдержал своё обещание, и следующий раз был чудесным. И остальные разы тоже. Он знал, что нужно мне для оргазма, и давал это. Конечно, со временем наши чувства притупились, но неизменным было одно: я любила его, а он любил меня. И мы всегда знали, что вместе мы со всем справимся.
* * *
Сидя в душевой кабине гостиничного номера, я плакала, понимая, что сейчас осталась одна. Я никогда не смогу рассказать мужу о том, что со мной случилось. Наверное, за всю жизнь у меня не было большей тайны от Майкла. И, скорее всего, никогда не будет.
Когда я вернулась в спальню, Майкл уже спал. Я сняла с себя полотенце и легла рядом. Прижавшись к нему всем телом, я накрыла нас одеялом. Он заворочался. Его рука по-хозяйски притянула меня к себе. Я вжалась в него, удобно устраиваясь на плече мужа.
– Я люблю тебя, Майки, – прошептала я и потихоньку начала засыпать, согретая теплом его тела.
«Твоя душа уже у меня, – слышала я сквозь сон далёкий бархатный голос. – Я буду ждать тебя, детка. Но, предупреждаю сразу: в следующий раз ты меня не остановишь».
Я резко поднялась в кровати. В окно било солнце, начинался новый день, а в моей постели никого не было.
Прошлое. Глава 12
Сквозь открытую балконную дверь комнату заполнял шум океана. Ветер раздувал тонкие белые шторы, похожие на прозрачные паруса. Не проснись я раздосадованная собой, вполне могла бы получить наслаждение, представляя, будто лежу на палубе корабля.
– Ма-айк.
В голове до сих пор звучал тот голос – бархатный, певучий, – не похожий на голос моего мужа.
– Майки! – позвала я громче. – Ты здесь?
Тишина.
А что, если это был не сон?
Чертыхнувшись на собственную глупость, я спрыгнула с кровати и прошлёпала босыми ногами в ванную, спотыкаясь по пути о разбросанные вещи. Беспорядок мне претил, и дома кто-нибудь обязательно за него ответил бы. Но здесь я и не подумала поднять мокрые полотенца, со вчерашнего дня валяющиеся возле кровати.
Принимая во внимание, что сегодня весь день я проведу, ублажая себя в спа, останется чуть больше суток, прежде чем мы с Майком окончательно уберёмся из этого чёртова места. Безусловно, я буду скучать по Фиби. Да и по Кэтрин с Саймоном. Ребята мне очень понравились. Но здоровье дороже. Имею в виду, психическое. Если даже во сне я слышу голоса, то оно меня явно подводит.
Бритвенные принадлежности были разбросаны по столешнице, зеркало забрызгано пеной. По крайней мере, перед уходом Майк не забыл побриться. Но, судя по разорванной упаковке лейкопластырей, с переменным успехом. Здесь же валялся мой телефон. Взглянув на дисплей, я в сердцах выругалась: оставалось ровно пять минут до начала моей добровольной экзекуции красотой.
Времени на душ не оставалось. Наскоро почистив зубы и завязав волосы в узел, я вернулась в комнату и выудила из шкафа короткие шорты и зелёный топик. Переодевшись и надев в свои любимые кожаные сандалии, ещё пару минут я металась по номеру в поисках ключа. Безрезультатно – эти магнитные карточки вечно куда-то пропадали! В надежде, что дверь закроется сама собой, я бросила это занятие – всё равно к моему возвращению Майк уже должен быть в номере.
Его звонок застал меня в лифте.
– Ливи, это я!
– Майк, слава Богу! Почему ты меня не разбудил? И где, чёрт побери, второй ключ?
– Не сердись, но, кажется, я унёс оба.
– Зашибись, – прошипела я. Лифт, звякнув, остановился на первом этаже.
– А ты где? Уже едешь?
– Я же предупредила, что сегодня у меня день красоты.
– А-а, – протянул он. – Ну да, ну да. А я тут всем говорю, что ты скоро будешь. Сейчас, подожди… – Его голос, проходящий через зажатый ладонью динамик, зазвучал глухо. – Эй, девочки, Лив не приедет. У неё процедуры.
Затем на дальнем фоне послышались голоса, один из которых, подобный колокольчику, принадлежал Фиби: "Скажи своей жене, Майкл Вуд, что она должна мне один день".
– Окей, – Майк вернулся ко мне: – Слышала?
– Ага.
– Ливи, мы собираемся позаниматься сёрфингом на островах. Парни сказали, что на пару часов, но я же знаю, как это бывает – не заметишь, как день пройдёт. Очень хочется поехать, но как тогда быть с ключами?
– Уж разберусь как-нибудь, – рявкнула я. – Ты, главное, не забывай, что у нас самолёт в субботу. Мне бы очень хотелось на нём улететь.
Майк засмеялся:
– К субботе буду точно.
Весь день я провела в спа-салоне. Меня парили, мыли, умасливали ароматической дрянью. Моё лицо покрывали согревающей маской, спину – тёплыми камнями. В волосы втирали что-то пахнущее тропическими цветами, пяточки скоблили, а ногти на руках после шлифовки заблестели здоровым блеском, который я отродясь у себя не видела. Каждый сантиметр тела был промассирован, и после тёплого шоколадного обёртывания оно стало гладким и шелковистым, как попка младенца.
Завёрнутая в пушистый халат, я релаксировала под мычание тибетских монахов. Для достижения полной нирваны не хватало бокальчика прохладного вина, но в моём распоряжении был только травяной чай…
– Прошу прощения, миссис Вуд. Звонит ваш муж. Говорит, это срочно.
С извиняющей улыбкой девушка-администратор протянула мне телефон, который я сдала при входе. Сердце наполнилось нехорошим предчувствием.
Как оказалось, не зря.
Майкл сообщил, что начался шторм, и катера не могут подойти к острову, чтобы забрать их на материк.
– Не ругайся, Ливи, но говорят, это как минимум на пару суток.
– Господи, Майк, ну как ты мог! – От расслабленного состояния ни осталось и следа. – Неужели нельзя было вернуться раньше?
– Ты что! – возопил он. – За час до шторма пошли такие шикарные волны! Мы никак не могли их пропустить.
– Смотри, чтобы с твоими шикарными волнами мы так же шикарно не опоздали на самолёт.
Вот ведь, а? Так и знала, что эта поездка добром не кончится!
– Думаю, пока не утихнет шторм, самолёты летать не будут – ветрище же ураганный. Так что на этот счёт можешь не беспокоиться.
– А где вы будете ночевать? И что с припасами? Вы брали с собой еду?
– Не волнуйся, тут лагерь серферов. Вполне приличный, даже с домиками. Мы арендовали один. Девочки пошли к ребятам водой разжиться. Еда у нас с собой есть и выпивка тоже, а вот питьевой воды нет. Думаю, тут будет отвязно.
– А как же Лиззи?
Посреди шторма оказаться с ребёнком на острове, хоть и с крышей над головой – развлечение довольно сомнительное. И точно ни капельки не отвязное.
– Так детей не взяли. Их там большая компания дома осталась с няней – Лиззи и ещё двое парнишек.
– Ещё лучше! Мамы, наверное, с ума сходят?
– Да ладно тебе, всё в порядке.
В некоторых вопросах мой муж был крайне беспечным. Как бы эта беспечность не вышла нам обоим боком. Хотя, Майк прав – если объявили штормовое предупреждение, то и воздушные рейсы могут отложить. В любом случае, сегодня только четверг – будем надеяться на лучшее.
Проведя в салоне ещё час, я покинула его отдохнувшей и полностью удовлетворённой. Кожа и волосы сияли, будто у сказочной принцессы. Правда, принц мой застрял в битве с ветряными мельницами, вернее волнами, и красота моя сегодня так и останется невостребованной.
Чёрт, в последнее время у нас всегда так. Редко, когда мы с Майком настроены на одну волну. Это начинало напрягать: я отчаянно не хотела, чтобы мы превратились в одну из тех семейных пар, которые лишь живут под одной крышей. Рядом, но не близко. Эта поездка должна была стать первой ступенькой к оживлению наших отношений.
Оживили, ага! Мало того, что второй день я практически не вижу мужа, так ещё и сама чуть не…
Стоп! А вот об этом не надо.
Телефон снова зазвонил, когда я подходила к стойке регистрации, чтобы оформить другой ключ.
Номер был незнакомым.
– Слушаю.
– Лив, какое счастье, что я тебе дозвонилась! – Взволнованный голос Кэтрин Митчелл, раздавшийся из трубки, чуть меня не оглушил. – Мы застряли на острове.
– Знаю. Майк сказал. С ним что-то случилось? – Сердце сжалось от нехорошего предчувствия.
– Всё с твоим Майклом в порядке. Это Лиззи.
– Лиззи? – переспросила я. – Она же осталась дома?
– Именно, что осталась, – горестно воскликнула Кэтрин. – У неё началась рвота, а эта чёртова няня из агентства не знает, что делать! Я сказала её вызвать "скорую", но та боится. Да и я боюсь, если честно. Лиззи до смерти перепугается чужих людей. И как на зло, никак не могу дозвониться Дилану.
– Дилану? – У меня засосало под ложечкой. – А разве он не с вами?
– Нет. Утром он улетел в Лос-Анджелес. И судя по погоде вряд ли теперь вернётся.
Уфф!
– Лив, помоги, а? Я не знаю, что с моей деткой. Да и Джессика переживает за мальчиков. Нам больше не к кому обратиться.
– Конечно, помогу. Предупреди няню, чтобы открыла мне дверь. – Говоря это, я уже шагала к выходу из отеля.
– Спасибо тебе огромное! – чуть ли не проплакала Кэтрин в трубку. – Держи меня в курсе. Правда, связь здесь не очень хорошая. Но мы что-нибудь придумаем.
Я заверила её, что всё будет в порядке и выбежала под проливной дождь.
Швейцар у входа в гостиницу с готовностью раскрыл надо мною зонт и поднял вверх руку. Одна из машин такси, стоящих рядом с гостиницей, ожила и подъехала к входу.
– Куда едем, мисс?
Я оторопело уставилась на водителя: действительно, куда? Вчера, сидя в такси рядом с Фиби, я не запомнила ни дороги, ни адреса.
Следующие минут пять я потратила на безуспешные попытки дозвониться до Кэтрин. И её телефон, и Майкла были недоступны. Я попеременно набирала их номера, а в голове вертелись картинки одна хуже другой. Маленькие дети в доме посреди урагана. Электричества нет, им темно и страшно. Няня уходит, когда заканчивается рабочий день. Дети остаются одни. Ветер разносит дом в щепки.
Ничего этого, конечно, не случиться, но, стоило представить на месте Лиззи Макса, как на глаза навернулись слёзы.
– У меня нет адреса. Телефоны не отвечают, а в доме маленькие дети. – Я была на грани отчаяния.
– Кто вам нужен, мэм? Может, я знаю? Или попробуем через полицию.
– Митчеллы! Мне нужна большая белая вилла, принадлежащая Митчеллам.
– Митчеллы? – переспросил водитель. – Что-то знакомое. Позапрошлой ночью я подвозил парочку из "Затмения". Блондинка всю дорогу орала на парня и пару раз назвала его Митчеллом. Если это тот Митчелл, то я знаю, куда вам нужно.
– Тот, тот, – обрадованно закричала я. – Именно тот! Поехали!
Дай бог здоровья Бри! Надеюсь, это она песочила в машине Дилана. Никогда не думала, что буду радоваться чьей-то истерике.
Стеклоочистители не справлялись с потоком воды, обрушивающимся на лобовое стекло. Ветер клонил пальмы к земле. Я боялась, что очередным сильным порывом их вырвет с корнем и кинет прямо на нас.
По пути я попросила остановить у аптеки. Действовать надо было быстро, а что из лекарств найдётся в доме – неизвестно. Да и где их там искать! Я купила всё необходимое, благо, опыт в этом деле у меня был. В прошлом году Макс сильно отравился, его безостановочно рвало всю ночь. Я позвонила педиатру, он рассказал, что нужно делать, взяв с меня клятвенное обещание в случае, если рвота не прекратиться, обязательно отвезти сына в больницу. Самое главное в подобной ситуации – не допустить обезвоживания организма. Для маленьких детей это опасно вдвойне. Я молилась, чтобы у малышки не поднялась температура, ведь в противном случае госпитализации не избежать.
У знакомых ворот я расплатилась с таксистом и, стараясь успокоить сердцебиение, побежала по гравиевой дорожке к дому. Не успела я вскочить на первую ступеньку, как дверь распахнулась. Перед моим взором предстала перепуганная девица лет восемнадцати.
– Миссис Вуд? – затараторила она, пропуская меня в дом и подавая сухое полотенце. – Миссис Митчелл предупредила, что вы приедете. Я так испугалась, так испугалась. Совершенно не знаю, что делать. Это мой первый рабочий день и такой кошмар.
– Где дети? – прервала я её. Наверняка о том, что агентство прислало неопытную няньку, Кэтрин уже догадалась. Не завидую ни девушке, ни её руководству.
– Наверху, в спальне родителей. Я покажу.
Она повела меня в знакомом направлении – именно оттуда вчера я выводила Майкла, – по пути вводя в курс дела:
– Я хотела перенести её в детскую, но она устроила истерику. Постельное бельё на кровати испачкано. Я хотела перестелить, но девчонка не дала. Говорит, пахнет мамой.
Сегодня шторы в спальне Кэтрин и Саймона были плотно задёрнуты. В комнате царил полумрак. На кровати среди нагромождения подушек и одеял я еле разглядела бледное личико Лиззи. Она дремала. В дальнем углу комнаты на небольшой кушетке сидели двое мальчишек. Один был возраста Макса, другой – чуть постарше, лет восьми. Мальчики жались друг к другу словно птенчики на жёрдочке. Их перепуганные глазёнки неотрывно следили за нами. Значит, это сыновья Джессики и Рона. Во всяком случае, младший выглядел точной копией последнего.
В комнате было душно и жутко пахло. Рядом с кроватью стоял тазик. Именно в него рвало Лиззи. И, похоже, его ни разу не выносили.
Мне стало дурно от одного вида этой комнаты. Что уж говорить об испуганных детских личиках. Горе – няньке искренне повезло, что не я их мать.
– Как тебя зовут? – спросила я, сверля глазами девушку.
– М-мэгги, – проблеяла она.
– Найди себе другое занятие в жизни, Мэгги. Дети – это не твоё.
Похоже, это полностью совпадало с её мнением. Без разговоров девушка бросилась вон из комнаты, и через пару секунд внизу хлопнула входная дверь.
С одной проблемой справились.
Я лихорадочно соображала, что делать дальше. К кому бежать первому: к насмерть перепуганным мальчикам или бледной как полотно Лиззи. Лёжа на спине и вытянув перед собой худенькие ручки, малышка проснулась и провожала усталым незаинтересованным взглядом каждое моё движение. Видеть её в таком состоянии после вчерашнего "принцессного" приветствия было больно. Но, по крайней мере, её пока не рвало.
Я решила начать с мальчиков.
Нацепив самую ободряющую в мире улыбку, я присела перед ними на корточки.
– Привет, ребята. Меня зовут Лив. А вы у нас кто?
Мальчики переглянулись. Заговорил старший:
– Я Адам Ньютон. Это мой брат Джордж. Лиззи стало плохо, и мисс Мэгги сказала, что мы должны сидеть здесь, чтобы ей удобно было за нами следить. Лиззи тошнило, я принёс ей из кухни таз, чтобы она не испачкала кровать, но она её всё-таки испачкала.
Я мысленно послала проклятия на голову нерадивой няньки.
– Ты сделал всё правильно, Адам. Молодец. Как вы сами себя чувствуете? Ничего не болит?
Мальчики снова переглянулись.
– Нет, не болит, – с уверенностью сказал Адам.
– Я есть хочу.
Тоненький голосок Джорджа был так похож на голос моего сына, что к горлу подкатил комок. Наверняка эта чёртова Мэгги, занятая с Лиззи, совсем забыло о ребятах.
– Когда вы ели в последний раз?
– Утром мама дала нам хлопья, – ответил Джордж.
Сейчас почти восемь вечера – дети весь день ничего не ели. Чёртова Мэгги!
– Тётя, а мама скоро вернётся? – Карие глазёнки были полны надежды.
– Конечно скоро, солнышко. – Я погладила его по острой коленке. – Просто сейчас сильный дождь, и очень опасно выходить в море. Мама с папой должны переждать шторм. И как только волны утихнут, они вернутся.
– Сильный шторм? Как в "Пиратах Карибского моря"?
– Нет, что ты! – Я в притворном ужасе замахала руками. – Не такой сильный. Но всё равно лучше пока оставаться на берегу и не раздражать фею Калипсо.
Мальчики снова переглянулись и уже не выглядели такими испуганными. Ну что же, барьер преодолён. Надо бы спровадить их отсюда, накормить и уложить спать. Но первым делом необходимо позаботиться о Лиззи.
– Адам, пожалуйста, идите с братом к себе и переоденьтесь в пижамы. Потом спускайтесь на кухню и ждите меня.
Я старалась говорить настойчиво, но мягко. Чтобы дети почувствовали себя уверенней.
– А можно мы потом сюда придём? – спросил Джордж.
Ну разумеется: завывание ветра и шум дождя даже меня приводили в ужас – что уж говорить о насмерть перепуганных малышах.
– Конечно, можно, детка. Но сначала я должна помочь Лиззи.
Когда мальчики скрылись за дверью, я подошла к кровати.
– Что же случилось с тобой, принцесса?
Она горестно вздохнула:
– Съела какую-то гадость.
Я погладила её по головке: жара не чувствовалось, но губы были сухие – первый признак обезвоживания.
– А что за гадость, не помнишь?
– Неть.
Внезапно она тоненько заплакала и скривила ротик.
– Опять тошнит?
– Дя-я-я!
Из её горла вырвался громкий плач, она наклонилась вперёд. Бедняжке рвать уже было нечем; изо рта появились лишь пузыри слюней. Я гладила Лиззи по спине, пока она судорожно сгибалась над грязным тазом.
Через несколько минут она обессиленно откинулась на подушки и затихла.
– Сейчас я быстренько наведу здесь порядок, а потом мы с тобой попьём водички. Договорились?
Малышка кивнула.
– Только не уходи совсем! – В слабом голосочке зазвучали знакомые требовательные нотки её матери.
Я сполоснула таз в ванной, примыкающей к спальне. Дверь была открыта, и я ни на минуту не выпускала Лиззи из виду. Она лежала в той же позе, только глазки-бусинки всё так же неотрывно следили за мной.
Вернувшись в комнату, я раздвинула шторы и открыла балконную дверь. Поток свежего воздуха ворвался внутрь. Тяжёлые капли непрерывным стаккато барабанили по кафельному полу. Океан внизу был серым и почти не виден за пеленой дождя.
Ох, Майки, Майки, понёс же тебя чёрт…
Ладно, что сделано, то сделано. У меня тоже проблем хватает.
– Лиззи, солнышко, давай я поменяю постель. – Маленькие бровки горестно сложились домиком, и я вспомнила слова Мэгги: – Знаю, знаю, пахнет мамой. Я сменю только то, что запачкано, а остальное мы оставим.
Малышка кивнула и потянула ко мне ручки. Я перенесла её на кушетку и проворно стянула грязное бельё. Искать новое не было времени поэтому, сняв простынь, я постелила вниз одеяло и кинула на него подушки, которые, к счастью, оказались чистыми. Уложив Лиззи в кровать, я укрыла её пледом с кушетки. Надо будет найти что-нибудь посущественнее в других спальнях.
Девочка выпила немного минеральной воды, которую я привезла с собой. Туда же я добавила несколько капель противорвотной микстуры, в надежде, что вода задержится в её организме. Пять минут спустя Лиззи всё так же лежала, свернувшись калачиком.
– Детка, мне надо спуститься вниз, проверить мальчиков. Побудешь тут одна? Не боишься?
Она еле заметно кивнула. Видимо усталость и стресс начали брать своё – бедняжка засыпала.
Спустившись на первый этаж, я быстро сориентировалась. Судя по всему, мне надо в ту часть дома, откуда доносились звуки работающего телевизора.
Кухня оказалась под стать всему дому: просторная, светлая, живая. Железные бока современной бытовой техники уютно сочетались с классической мебелью из мореного дуба. Было видно, что кухней пользовались: на ней готовили, жили, собирались за огромным высоким столом-островом, занимающим всю центральную часть. За ним на высоких барных стульях и сидели переодетые в пижамы мальчики.
При моём появлении они обрадовано заелозили. Я хлопнула в ладоши и потёрла руки:
– Так, ребята, где тут у вас холодильник?
– Там!
Джордж указал пальчиком на стального монстра, стоящего в углу. Раскрыв двойные двери, я выдохнула от облегчения: слава Богу, он под завязку был набит едой.
Пока разогревалось молоко, я сделала ребятам сэндвичи с ветчиной и сыром, вручила по бутылке с йогуртом и высыпала на тарелку шоколадное печенье.
– Не очень полезно, конечно, но наша цель на сегодня – не умереть с голоду.
Они дружно закивали, набивая рот едой. Жизнь их явно налаживалась: печенье, молоко, по телевизору Том гоняется за Джерри…
Для Лиззи я подсушила в духовке два кусочка белого хлеба, на тот случай, если малышка захочет есть.
– Как закончите, поднимайтесь наверх, – сказала я мальчикам. – Только принесите из ваших комнат подушки и одеяла. И не забудьте перед сном почистить зубы.
Жующие мордашки растянулись в хитрых ухмылках. Думаю, сегодня они этого точно не сделают.
Ну и ладно!
Лиззи не спала. С облегчением я обнаружила, что ей больше не было плохо. После недолгих уговоров она выпила немного воды. Через несколько минут я рискнула дать ей первое лекарство. Послушно проглотив его, малышка свернулась в клубочек. Я пристроилась рядом.
Когда Лиззи снова задремала, я отправилась на поиски ещё одного одеяла. Почти все комнаты на этом этаже были заперты. Единственная, которую я обнаружила, была почти пуста – ни одного предмета мебели, кроме широкой двуспальной кровати. Я сорвала с неё одеяло. Оно было темно-зеленым, очень приятным на ощупь. Свернув его, я взгромоздила сверху и подушки, заправленные в наволочки того же цвета. Поплотнее прижав к себе свою добычу, я поднесла бельё к лицу. Аромат, исходивший от него, заставил мои ноги подкоситься – оно пахло Диланом. Значит, именно по его спальне я промчалась разрушительным торнадо. Ох…
Стараясь не зацикливаться на том, что всю следующую ночь мне придётся вдыхать этот греховный аромат, я вернулась к Лиззи. Поменяв подушки и укрыв нас одеялом, я пододвинулась поближе к девочке.
Мы лежали в полной тишине. Я тихонько перебирала шёлковые волосики, прислушиваясь к её дыханию. Макс болел так же. Он не любил, чтобы его трогали. Над ним не надо было хлопотать и лезть с причитаниями, достаточно просто лежать рядом и вот так гладить по голове.
Вскоре пришли мальчики. Кровать была довольно широкая, но вчетвером на ней не поместишься. Адам, как старший, уступил место брату, а сам согласился лечь на кушетку, которую мы вместе с ним подтащили к кровати. Мальчики тихо разговаривали друг с другом, я всё так же поглаживала Лиззи и иногда, когда дело касалось знакомых тем, подключалась к их разговору. Мы спорили, где круче работать – в Корпорации монстров или на фабрике Вилли Вонки; кто страшнее – Дарт Вейдер или Дэйви Джонс. Каждые десять минут Лиззи выпивала по глоточку воды, через час съела сухарик. Когда она попросилась в туалет, я поняла, что кризис миновал.
За вечер я несколько раз звонила Кэтрин. Со связью были перебои, но мне всё-таки удалось успокоить и её, и Джессику, убеждая, что у меня всё под контролем.
Было уже около полуночи, когда Лиззи уснула. Мальчики к тому времени уже спали. Они так и заснули, держа друг друга за руки, и я впервые пожалела, что Макс у нас один. Мы с Майклом думали о втором ребёнке, но пока оставались на стадии разговоров. С начала наших отношений я была на противозачаточных таблетках, и лишь однажды, делая обязательный перерыв в их приёме, мы были неаккуратны. Тогда и появился Макс. Сейчас у меня снова был этот перерыв. Неожиданно я вспомнила, что прошлой ночью по привычке даже не подумала о предохранении. И тут же внутри меня разлилось тепло: вполне могло случиться, что уже сейчас я носила под сердцем ещё одного маленького мальчика.
Проснулась я так же резко, как и заснула. В комнате горел приглушённый свет, оставленный с вчера. За окном всё так же шёл дождь, и ревел ветер.
Слева моему боку прижималась Лиззи, забросив на меня маленькие ножки. Губами я дотронулась до её лба, пробуя температуру. Слава Богу, он не был горячим. Думаю, к возвращению Кэтрин малышка будет в порядке.
Джордж во сне перевернулся и теперь лежал поперёк кровати. Его голова покоилась на моём животе. Мокрые соломенные волосы прилипли ко лбу. Я осторожно приподнялась, стараясь не потревожить Лиззи, и одним быстрым движением переложила мальчика на подушку. Он заворочался.
– Ш-шш, малыш. Спи, всё хорошо
Я погладила его по вспотевшей спине. Джордж перевернулся на другой бок и моментально засопел.
Адам спал у меня в ногах. Вероятно, ночью, испугавшись грозы, он переполз на кровать. Его положение не позволяло мне свободно двигаться, и, сев в кровати, я потянулась к мальчику, чтобы переложить его. Тогда-то я и почувствовала, что мы не одни.
Сердце ухнуло вниз. Я резко повернулась.
В дверях комнаты стоял Дилан.
Мне не сразу удалось прочитать выражение его лица. Казалось, он был чем-то недоволен: широкие брови сведены, губы поджаты. Он не успел переодеться: на нём был тёмный деловой костюм; галстук развязан и свободно лежал под воротничком рубашки. Засунув руки в карманы брюк, Дилан хмуро наблюдал за нами.
В следующее мгновение он поймал мой взгляд, и я замерла.
Что угодно ожидала я увидеть на красивом лице – недовольство, удивление, насмешку – но никак не это. От дьявола-соблазнителя не осталось и следа. Передо мной стоял уставший, раздавленный мужчина. Безнадёжность и сожаление – вот что я увидела в его глазах.
Дилан нервно провёл рукой по волосам, приводя их в ещё больший беспорядок, затем развернулся и стремительно вышел из комнаты.
