Текст книги "Искатели приключений"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 41 (всего у книги 55 страниц)

18

Ди-Ди вошла в роскошный номер римского отеля в тот момент, когда Дакс завтракал.

– Где ты был ночью?

Нож, намазывающий масло на свежую булочку, остановился.

– В городе.

– Со Сью-Энн. – Ди-Ди швырнула на стол газету. – Ваши снимки на первой странице.

Дакс посмотрел на газету, затем на Ди-Ди.

– Эти писаки никак не научатся делать хорошие фотографии, правда?

– Ты не говорил мне, что Сью-Энн здесь. Дакс откусил кусок булочки, отпил кофе.

– Я и не знал, что она имеет для тебя значение.

– Но мы же вчера должны были ужинать вместе!

– Согласен. Я прождал тебя здесь до десяти, потом позвонил в студию. Мне сказали, что ты будешь занята на съемках до полуночи, и я решил, что ты так устанешь, что кроме сна и думать ни о чем не захочешь.

Ди-Ди молча смотрела на Дакса. Он с невозмутимым видом принялся за вторую булочку.

– А теперь будь паинькой, возвращайся к себе в номер и поспи еще. Ты ведь знаешь, как я не люблю спорить во время завтрака.

– Мне до смерти надоело видеть, как Сью-Энн липнет к нам, куда бы мы ни отправились.

– Но не могу же я приказывать ей, куда ехать. Это она решает сама.

– Просто тебе нравится, что она увивается вокруг тебя.

Дакс улыбнулся.

– Не скрою, это тешит мое самолюбие.

– Ненавижу тебя!

– У меня есть одна теория, – тут же отозвался Дакс, – она преследует не меня, она преследует тебя. Я думаю, она влюблена в тебя.

Ди-Ди рассердилась по-настоящему.

– Придется тебе решать. С меня уже хватит!

– Не дави. – Голос Дакса был холоден как лед. – Мне очень не нравится, когда на меня давят.

– Не пойму, что ты в ней нашел. Она похожа на животное.

– Вот-вот, – голос его был по-прежнему ледяным. – С ней можно появиться в обществе, повеселиться, а потом лечь в постель – и все. Никаких выяснений отношений, романов, никакой лжи о любви – завтрашний день принадлежит тебе, без всяких обещаний, без всяких требований. К тому же она не домогается аплодисментов всякий раз, когда ложится с тобой в постель.

– А я домогаюсь?

– Этого я не говорил. Ты спрашивала о Сью-Энн, вот я и рассказал. – Дакс протянул руку за третьей булочкой. – А теперь уходи. Я уже сказал, что не люблю спорить за завтраком.

– Ты – самодовольный выродок! – Ди-Ди подняла руку, чтобы отвесить Даксу пощечину.

Его рука инстинктивно взметнулась вверх, чтобы отразить удар, и задела ненароком щеку Ди-Ди. В изумлении она сделала шал назад.

– Ты ударил меня! – Она обернулась к зеркалу. – Да еще в глаз! Будет синяк!

Дакс поднялся из-за стола. Он не думал, что удар был такой уж сильный. К тому же ему была хорошо известна склонность Ди-Ди драматизировать даже самую пустячную ситуацию.

– Позволь-ка взглянуть.

Ди-Ди повернулась к нему лицом.

– Ничего особенного. – Он не мог сдержать смеха. – Но синяк, похоже, действительно будет. Подожди, я найду тебе что-нибудь от него.

– Отойди, ты, животное! Ты хочешь опять меня ударить!

– Брось, Ди-Ди. Съемки закончились еще ночью, перестань играть!

Повернувшись, она побежала к двери. Дакс успел поймать ее за руку. Она посмотрела ему в глаза.

– Решай! Или она – или я!

Смеясь, Дакс продолжал тянуть ее в номер. Она со злостью вырвала руку.

– Больше ты не посмеешь меня ударить! – крикнула она и, широко распахнув дверь, вихрем вылетела в коридор. Со всех сторон заполыхали фотовспышки.

Этот снимок обошел газеты всего мира.

Когда Ди-Ди с пластырем над бровью выходила из самолета в нью-йоркском аэропорту, журналистов оказалось еще больше. Впервые в жизни она, как и мечтала, оказалась в центре всеобщего внимания. Но только неделей позже, когда какой-то борзописец сунул ей под нос газету с фотоснимком на первой странице и спросил:

– Что вы на это скажете, мисс Лестер? – Ди-Ди поняла, что наделала.

– Комментариев не будет, – ответила она, отворачивая лицо, чтобы журналист не успел заметить брызнувшие из глаз слезы.

В это утро Дакс и Сью-Энн поженились в Шотландии.

– Здесь темно.

– Здесь спокойно.

– И воняет. Опять ты куришь свои вонючие сигареты! – Президент пересек комнату и, разведя в стороны шторы, распахнул окно. В комнату ворвался напоенный ароматами свежий воздух. Минуту-другую он стоял, глубоко вдыхая его, затем повернулся к дочери.

– Не пойму, что ты в них находишь. Ампаро сидела в кресле, вполоборота к окну. Медленным движением она погасила сигарету в пепельнице.

– Они меня успокаивают, – ответила она с растяжкой. – Иногда мне все становятся отвратительным, и я видеть не могу ни себя, ни других, вот тогда-то они и приносят мне покой. Тогда все вокруг замедляет свои бег, и я могу отчетливо рассмотреть то, что мне нужно.

– Это же наркотик. Это хуже, чем виски.

– Не хуже и не лучше. Это просто совсем другое. Он приблизился к креслу и стал смотреть на нее.

– Я выяснил, откуда поступает оружие.

Ампаро даже глаз не подняла, в голосе ее не проявилось никакого интереса.

– Откуда?

– От американца из Монте-Карло.

– А я думала, от коммунистов.

– Так и есть, – ответил президент. – Американец – всего лишь агент. Он занимается отгрузкой и продажей его по всему миру. То же самое оружие стреляет на Кубе и в Санто-Доминго.

– О...

– Его необходимо остановить.

– Каким образом? – по-прежнему безразлично спросила Ампаро. – Да и что толку – на его место все равно придут другие.

– С другими тоже разберемся. А пока выиграем время, чтобы подготовиться.

– Подготовиться? – На лице Ампаро неожиданно появилось осмысленное выражение. – К чему подготовиться? К катастрофе?

Отец промолчал.

Ампаро начала тихо смеяться.

– Ты что? Над чем ты смеешься?

– Над тобой. Куба, Санто-Доминго, Батиста, Трухильо, а теперь – ты. Эх вы, мужланы, вечно озабоченные сексом, ружьями и властью. Неужели вы не видите, что ваше время подходит к концу? Ты уже почти динозавр. – Ампаро устало прикрыла глаза. – Почему вы изо всех сил пытаетесь пережить свое время? Почему не отойдете тихо в сторону?

– И кто придет на наше место? – Ампаро молчала, глаза ее были закрыты. – Коммунисты. А есть ли хоть какие-нибудь гарантии, что при них жизнь станет лучше? Никаких. Скорее, наоборот.

Глаза Ампаро открылись, но смотрела она мимо отца.

– Может, коммунисты должны прийти для того, чтобы народ сам наконец научился думать и принимать решения. Точно так же, как приходит тьма, прежде чем наступит рассвет.

– Если они придут, эта тьма грозит никогда не кончиться.

Неожиданно глаза Ампаро просияли.

– Даже на полюсе, где ночь кажется вечной, в конце концов наступает день. Мир чего только не пережил. И коммунистов он переживет точно так же, как переживет тебя.

– Я подумываю, не послать ли мне Дакса на переговоры с этим американцем, – неожиданно заявил президент.

Теперь Ампаро по-настоящему оживилась.

– А как же ты объяснишь это народу, – спросила она, – после того, что говорил ему раньше?

– Народу? – Президент захохотал. – Это будет нетрудно. Народ верит в то, что я ему говорю. Я ведь могу быть очень великодушным. За все те услуги, которые Дакс оказал нашей стране, я прикажу им простить одну его маленькую ошибку.

– И ты считаешь, что Дакс ждет не дождется, когда ты его облагодетельствуешь своей просьбой?

– Дакс – сын своего отца, – спокойно ответил президент, – и, некоторым образом, мой тоже. Он стал им после того, как я поручил его заботам Котяры и отправил в горы.

– А если он откажется? – Голос Ампаро звучал как бы издалека. – Ты же ничего не сможешь поделать. Теперь он для тебя недостижим.

– Он не откажется, – упрямо повторил президент. – Его отец тоже не отказал мне, хотя мои солдаты убили его жену и дочь. Он присоединился ко мне ради страны, ради Кортегуа, и ради Кортегуа вернутся Дакс.

– Ты уверен? Даже несмотря на то, что за два прошедших года жизнь его абсолютно переменилась?

– Ты знаешь, что он женился?

– Знаю, – ответила Ампаро, вытаскивая новую сигарету. – Слышала по американскому радио.

Президент посмотрел на дочь, потом кивнул.

– Уверен, – ответил он. – Брак его не изменит. Он и прежде бывал женат. Еще ни разу он не отдал предпочтения одной женщине перед другой.

– С чего это ты решил рассказать мне все это?

– Ты – моя дочь, – ответил президент с улыбкой. – А когда-то была его женой. Вот я и подумал, что ты должна стать первой, кто узнает о том, что он вновь пользуется моим благорасположением.

Когда президент оглянулся на Ампаро от самой двери, она уже подносила к сигарете горящую спичку. Непривычный, тяжелый аромат вновь стал заполнять комнату.

19

– О Боже! Остановись!

Голос Сью-Энн звенел от боли, руки его колотили его по спине. Сбросив его с себя, она перекатилась на бок, пытаясь восстановить сбившееся дыхание. Упругий матрац подбросил ее тело вверх, когда Дакс встал с постели.

Сью-Энн услышала, как он чиркает спичкой по коробку прикуривая. С благодарностью взяла сигарету из его пальцев, глубоко затянулась. Боль в ее лоне утихала. Дакс закурил еще одну – для себя. Она повернула голову, чтобы посмотреть на него.

Он сидел на краю постели, его темное, крепкое, мускулистое тело чуть подрагивало, когда он ласкал ее взглядом своих непроницаемо-черных глаз.

– Лучше?

– Намного, благодарю тебя. – Сью-Энн приподняла голову, опершись щекой о локоть. – Такого со мной еще никогда не было. Я совершенно пересохла.

В полутьме комнаты она заметила, как блеснули его зубы.

– Может, это из-за того, что у тебя никогда раньше не было медового месяца, – сказал он с едва заметной ноткой юмора в голосе.

– Да, у меня никогда еще не было такого, чтобы четыре дня подряд провести в постели, не выходя из комнаты, если ты это имеешь в виду.

– Уже жалобы. Что ж, медовый месяц закончен?

Дакс поднялся, подошел к окну, раздвинул шторы. В комнату хлынул солнечный свет. Дакс распахнул окно, впуская в спальню бодрящий морской воздух.

– Прекрасный сегодня день! Сью-Энн нырнула под одеяло.

– Закрой окно, иначе я погибну от холода!

Дакс захлопнул створки и встал у постели, с улыбкой глядя на Сью-Энн. Из-под одеяла виднелись только ее глаза и пышные светлые волосы.

– Что ты за человек?

Дакс не ответил.

– Такие, как ты, встречались на свете раньше?

– Видимо, – ответил он с улыбкой. – Адам начал это дело задолго до меня.

– Я не могу в это поверить. Прости меня, Дакс, – сказала Сью-Энн вдруг.

– За что?

– За то, что я тебя оттолкнула. Я вовсе не хотела, чтобы ты уходил, просто у меня уже не было сил.

– Это я виноват. Не подумал.

– Знаю, – ответила она тихо, – и это самое замечательное. Ты не думал, ты просто делал.

Сью-Энн следила за тем, как Дакс, совершенно обнаженный, подошел к шкафу. Взял с тумбочки часы, молча посмотрел на них.

– Который час?

В глазах Дакса прыгал смех.

– Я забыл их завести. Не знаешь, почему? Лицо Сью-Энн осветила нежность, она выпростала из-под одеяла руку и ласково коснулась его.

– Помнишь, как в Бостоне я приходила в твою комнату? Дакс кивнул.

– А ты не думал о том, что мы когда-нибудь поженимся? Он покачал головой.

– Нет.

– А я думала. Мне было до безумия любопытно, что должна чувствовать твоя жена?

– Вот теперь ты знаешь это.

– Да. – Сью-Энн прижалась к нему губами. – Теперь я знаю и удивляюсь, почему я столько лет потратила впустую.

Дакс опустил руку вниз и нежно провел по ее волосам.

– Все мы так или иначе тратим свои годы впустую.

Она чуть повернула голову набок, чтобы лучше видеть его лица.

– Ты счастлив со мной?

– Да, впервые в жизни я твердо знаю, чего от меня ждут.

– О, вот как? – Она куснула его. – Ну, тогда остынь немножко. Я хочу принять горячий душ.

Он явился в ванную в тот момент, когда на нее упали первые струи воды. Приподняв ее своими сильными руками, прижал к стене, Она уронила мыло.

– Вот как? – со смехом задал он ей ее же вопрос. – Теперь ты вся мокренькая, какие еще будут отговорки? Медленно он опустил ее вниз, заключая в объятия.

– Боже, осторожнее, не наступи на мыло! Она почувствовала, как он вошел в нее, и, закрыв глаза, постаралась вжаться в его тело, раствориться в нем.

– Так! Так! Так! – хрипло выдыхала она в экстазе. Потом, когда они вновь лежали в постели и спокойно курили, она повернулась к нему.

– Я думаю через месяц открыть сезон в Палм-Бич.

– Отлично.

– Там должно быть неплохо в это время года. Зимой меня никогда не тянуло в Европу.

Дакс выбрался из постели, пересек комнату.

– Ты куда?

– Пить захотелось.

Он прошел в другую комнату и тут же вернулся со стаканом воды, жадными глотками стал пить.

– Кроме того, – продолжила Сью-Энн, – готова поклясться, что мои родственники умирают от желания увидеть, что ты из себя представляешь. – Она начала тихонько смеяться. – Мои кузины с ума сойдут. Вот посмотришь, на кого они будут похожи, когда ты появишься перед ними в купальных трусах, – они тут же написают в свои кружевные штанишки!

В тот момент, когда Дакс ставил стакан, раздался телефонный звонок.

– Кто это может быть? – спросила Сью-Энн. – Ты кому-нибудь давал номер?

– Только Котяре. Я отвечу. – Он подхватил трубку. – Алло? – Это Котяра, – прошептал он, прикрыв трубку ладонью.

Сью-Энн, закурив сигарету, слушала быструю испанскую речь, не понимая ни слова. Интересно, подумала она, на скольких языках он говорит? Испанский, английский, французский, итальянский, немецкий – пересчитала она в уме, преисполнившись к Даксу еще большего уважения. Сама она так и не справилась в университете с французским.

Дакс закончил разговор, положил трубку и подошел к постели.

– Наше консульство в Париже получило на мое имя письмо от президента, видимо что-то важное.

– Они перешлют его тебе? Дакс покачал головой.

– Нет, им приказано передать его из рук в руки. Ты не будешь возражать, если мы съездим за ним?

– Конечно, нет. Я и сама думала купить кое-что из одежды. В конце концов, не могу же я вернуться домой без приданного?

– Этого никак нельзя допустить.

– Когда ты собираешься выехать?

– Если мы поторопимся, то успеем на последний рейс из Прествика в Лондон.

– Все-таки медовый месяц кончился. Дакс рассмеялся.

– А может быть, еще и нет, – Сью-Энн пришла в голову новая идея. – Говорят, что поездка на машине через всю францию очень романтична. Взяв письмо, мы могли бы пересесть в Париже на твой «феррари».

Дакс покачал головой.

– Боюсь, ничего не выйдет. Родной брат Джереми Хэдли, Кевин, вместе со своим другом отправился на нем в Италию, прихватив с собой двух девушек.

– Девушек? – с удивлением переспросила Сью-Энн. – Вот так штука!

– Что же тут удивительного? Для молодых людей это обычное дело.

– Да, знаю, только не для таких. – Сью-Энн бросила на него интригующий взгляд. – А ты ничего не слышал? Дакс вопросительно посмотрел на нее.

– Этот самый братец – обыкновенный педераст.

Она встала с постели и направилась в ванную комнату, Дакс провожал ее взглядом. Через мгновение до него донеслись звуки падающей воды. Он в нерешительности посмотрел на телефон, достал из пачки сигарету. Звонить мадам Блан-шетт уже не имело смысла. Она, наверное, решила, что Дакс полный идиот, если не предупредил ее об этом. Да нет, Сью-Энн ошибается, подумал он. Парни пробыли в Европе все лето, и мадам Бланшетт не сказала ни слова. Там все в полном порядке, иначе она уже дала бы ему знать.

20

– Мне очень жаль, но я не вижу, что тут можно сделать.

Дакс посмотрел на маленького ангелоподобного человечка с голубыми глазами. Он больше походил на мелкого торговца, чем на преемника не так давно умершего сэра Петра Ворилова. За его спиной, у стены, в бдительном молчании стояли двое телохранителей. Дакс повернулся к окну.

Барри Бакстер захватил все: старинный особняк Ворилова, стоявший на вершине холма, откуда открывался прекрасный вид на Монако, город, порт, само море.

– И мне тоже жаль, мистер Бакстер. Бессмысленное истребление людей будет продолжаться.

– Это меня не касается. Я – бизнесмен. Мой принцип: вы платите деньги, я поставляю товар. Что с товаром происходит дальше – не мое дело.

– Я сообщу своему президенту о нашем разговоре. – Дакс поднялся.

Бакстер тоже встал.

– Вам ясна моя позиция? Если бы я начал выбирать своих клиентов, это привело бы меня к необходимости принимать чью-то сторону. А как раз этого я позволить себе не могу.

Дакс повернулся к двери, и Бакстер вышел из-за стола, чтобы проводить его.

– Будьте любезны сообщить его превосходительству, что мы располагаем целой партией отличного вооружения, специально предназначенного для подавления партизанских войн и всякого рода восстаний. Оружие в превосходном состоянии.

Дакс молча кивнул. По невидимому сигналу дверь перед ним распахнулась. За ней стояли еще два телохранителя. Дакс повернулся к американцу и холодно, не протягивая руки, попрощался:

– До свидания, мистер Бакстер.

– До свидания, мистер Ксенос. Если я смогу быть вам полезен в чем-либо другом, не стесняйтесь, звоните.

Дверь позади него закрылась, и Дакс в задумчивости направился через просторный вестибюль к выходу. На сотрудничество с Бакстером нечего было рассчитывать. Даксу это было ясно с самого начала. Поставки оружия следовало остановить каким-то другим путем, по возможности еще до того, как оно попадет в страну. В этом-то и была вся проблема. Не могли же они перевозить оружие на маленьких лодочках – слишком уж велико было его количество. Видимо, бандиты придумали нечто иное.

Дакс подошел к машине, и шофер почтительно распахнул дверцу. Перед тем, как усесться, Дакс поднял голову: небо быстро затягивалось тяжелыми тучами, которые ветер нес из Италии. К вечеру будет дождь, подумал Дакс. В конце сентября на Ривьере такое частенько случалось.

– В гостиницу, мсье? – спросил шофер.

– Да, – рассеянно ответил Дакс.

Перед воротами маппгаа чуть притормозила, привратник развел в стороны тяжелые металлические створки. Когда они уже выезжали на улицу, Дакс обернулся на особняк с колоннами из белого камня и внезапно выпрямился на сиденье.

Вырезанный на камне древний герб Ворилова вызвал в памяти смутные воспоминания. Сергей как-то говорил о том, что когда он служил секретарем у сэра Петра, он слышал, будто бы Марсель являлся торговым агентом старика в Макао, и деньги, необходимые ему для покупки японских сухогрузов, заработал именно тогда.

В раздумье он еще раз оглянулся на белое здание, стоявшее на вершине холма. Марсель все время жаловался, что его судам приходится возвращаться в Кортегуа налегке. Интересно, нашел ли он попутный груз? Заняться перевозкой оружия для Марселя не составило бы никакого труда: в порту он пользовался полной свободой. В конце концов, его компания была единственной, получившей право на перевозки от правительства, и сам президент Кортегуа был крупнейшим держателем ее акций.

Ужин подошел к концу. Была уже почти полночь. В окна уютного зала в казино, где они сидели, стучал дождь.

– Я чувствую себя такой счастливой, – сказала Сью-Энн.

– Тебя ждут, – улыбнулся Дакс.

– Сначала я наведаюсь в одно место, а уж потом буду готова сорвать в Монте-Карло банк.

Дакс чуть приподнялся на стуле, сделав официанту знак рукой, и тот, подойдя, вновь наполнил его чашку кофе. Дакс уже было коснулся ее губами, когда над его плечом раздался негромкий голос метрдотеля.

– Мсье Ксенос? – Дакс поднял голову. – Вас просят подойти к телефону.

Дакс встал и проследовал за ним через зал в небольшую кабину. Трубка лежала на столе. Он поднес се к уху.

– Алло?

– Мистер Ксенос, это Барри Бакстер, – донесся до него довольно высокий и чуть отдающий металлом голос американца.

– Слушаю вас, мистер Бакстер, – ровным тоном отозвался Дакс.

– У вас есть «феррари» с парижскими номерами?

– Да.

Казалось, Бакстер колеблется.

– На Гранд Корниш произошел несчастный случай.

– Серьезный?

– Да, весьма. Двое погибших. Дакс ощутил легкий озноб.

– А вам известно, кто они?

– Нет еще. Я услышал о происшествии по приемнику, он настроен у меня на волну полиции.

– Где это? Думаю, что мне лучше поехать прямо сейчас.

– В такой дождь вы ничего не найдете. Я буду у вас через десять минут.

«Роллс-ройс» взбирался на очередной холм по дороге в Гранд Корниш.

– А другие сообщения были? – спросил Дакс.

– Нет, – ответил Бакстер. И не будет. Я связался с шефом полиции и сказал, что мы уже едем. Он отозвал их по рации.

Дакс взглянул на Бакстера. В одном можно было быть уверенным: дураком он не был. Без всяких размышлений сделал то, о чем, как он сам понимал, Дакс мог его попросить. Дорога все еще шла на подъем. Но вот наконец машина выбралась на горизонтальный карниз и устремилась в сторону Ниццы. Отъехав от Монте-Карло километров шестнадцать, «ройс» свернул на узенькую дорожку, ведущую вниз к морю.

– Так мы срежем немного. Это произошло за следующим поворотом, – объяснил Бакстер.

В свете фар показались полицейские автомобили и крутой изгиб дороги. «Роллс-ройс» остановился. Комиссар местной полиции подошел к машине прежде, чем Бакстер или Дакс успели выбраться из нее.

– Мистер Бакстер? – уважительно осведомился он. Бакстер указал на Дакса и сказал по-французски:

– Это владелец «феррари», мсье Ксенос. Полицейский окинул Дакса печальным взглядом.

– Боюсь, мсье, ваш автомобиль уже не починить.

– Автомобиль меня нисколько не беспокоит, – ответил Дакс, вылезая наружу и направляясь под дождем к месту происшествия.

Несколько полицейских расступились, освобождая ему дорогу. «Феррари» лежал на боку, врезавшись в дерево, вся передняя часть его была смята в гармошку. Дакс медленно обошел вокруг. За рулем он увидел неподвижное тело, руки безвольно болтались.

Из-за спины ударил острый луч полицейского фонаря.

– Он мертв, – сказал кто-то.

Дакс сделал шаг вперед. Это, без всяких сомнений, был Кевин. Лицо его абсолютно не пострадало, только глаза были широко раскрыты. К Даксу приблизился шеф полиции.

– Кажется, что на нем и царапины нет, – произнес Дакс. – Что же его убило?

– Посмотрите, – полицейский вытянул руку Водительское кресло, на котором сидел Кевин, и весь его пах были залиты уже начавшей свертываться кровью. Дакс повернулся к полицейскому.

– Но каким образом? Ведь рулевое колесо его даже не коснулось.

– Он истек кровью, и руль здесь ни при чем. – Голос комиссара звучал совершенно бесстрастно. – Пойдемте.

Дакс последовал за ним чуть в сторону от разбитой машины. На траве лежало еще одно мертвое тело в совершенно мокрой от дождя одежде. Голова была прикрыта носовым платком. Наклонившись, комиссар поднял его. Лицо под маской крови оказалось мужским.

– Это не девушка, – без всяких интонаций сказал полицейский. – Это гомосексуалист. Они, наверное, сошли с ума, если решили заняться этим на такой дороге да еще в дождь.

В сопровождении комиссара Дакс вернулся к машине Бак-стера. Бакстер, увидев его лицо, нырнул в кабину и тут же появился вновь с бутылкой виски и стаканом в руке.

– У вас такой вид, что выпивка вам не повредит. Дакс с благодарностью сделал глоток. Жидкость обожгла горло, он глубоко вздохнул.

– Благодарю вас. Все это само по себе достаточно трагично, и я был бы весьма признателен, если бы детали не стали достоянием гласности.

Бакстер окинул его проницательным взглядом.

– Глупо мокнуть под дождем. Почему бы нам втроем не сесть в машину и не поговорить?

Комиссар устроился на откидном сиденье. – Фотографии уже сделаны, – сказал он. – Этого требует закон.

– Понимаю, – согласился Бакстер. – Но к сожалению, никто не подумал о том, что аппарат может быть сломан.

– Журналисты любят задавать кучу вопросов, – продолжал шеф полиции, – а у моих людей такая маленькая зарплата.

– Мы, само собой разумеется, – обратился к нему Дакс, – не допустим, чтобы их стремление помочь нам осталось без вознаграждения.

Полицейский на мгновение задумался, потом согласно склонил голову.

– Хорошо, мы сделаем так, как вы хотите. Вы правы, хватит одной трагедии.

Внезапно Дакс вспомнил о брате сенатора.

– Когда они выезжали из Парижа, с ними были еще один молодой человек и девушка.

– В машине сидели только эти двое, мсье. Мои люди тщательно осмотрели местность.

– Мне нужно разыскать другого парня, – сказал Дакс. – Видимо, они где-то остановились, а эти двое уехали вперед.

– Мы разыщем их для вас, мсье.

Начальник полиции выбрался из «роллс-ройса» и направился к полицейскому автомобилю. Поговорив по рации несколько минут, он вновь подошел к лимузину.

– Полицейский в Антибе говорит, что видел машину у виллы мсье Хэдли. Она отъехала сегодня в десять вечера. В ней были только двое.

Дакс смотрел на него, испытывая в глубине души восхищение французской полицией. Мимо ее глаз действительно мало что могло ускользнуть. Он повернулся к Бакстеру.

– Я с радостью отвезу вас туда, – без слов понял тот.

– Отлично.

– Благодарю вас, – обратился Дакс к полицейскому. – Я свяжусь с вами, как только переговорю с семьей погибшего юноши. Они живут в Штатах.

– Передайте мсье Хэдли наше глубокое сочувствие.

– Непременно. Благодарю вас.

«Роллс-ройс» развернулся и на малой скорости добрался по узкой дорожке до Гранд Корниша. Выехав на автостраду, машина набрала скорость и двинулась в сторону Ниццы.

– Похоже, дождь скоро кончится.

– Да, – согласился Дакс, глядя в окно.

Нужно будет позвонить Сью-Энн сразу же, как только он доберется до виллы, подумал Дакс, чего ради она будет ждать его и волновался! Ему еще предстояло отправить младшего брата сенатора домой завтра утром первым же самолетом из Ниццы.

– Какая ужасная трагедия, – произнес Бакстер.

– Да.

– Прошу извинить меня за то, что я не подошел к месту происшествия вместе с вами, – неожиданно сказал Бакстер. – Дело в том, что я не выношу вида крови.