Текст книги "Искатели приключений"

Автор книги: Гарольд Роббинс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 55 страниц)

6

Эта фраза запала Каролине в голову. «Я – мужчина. У меня всегда было много девушек». Война и годы после нее изменили очень многое. Но не это. Ей постоянно доводилось слышать какие-то истории, они приходили к ней разными путями, из разных мест. Всюду, где он был, рядом с ним были девушки.

Однажды, уже ближе к концу войны, когда пресса смаковала подробности одного особенно громкого скандала, к ней в комнату вошел отец, со злостью размахивая газетой.

– Ну, и что ты собираешься делать?

Каролина взяла у него бульварную «Нью-Йорк» и прочитала заголовок на первой странице:

МЕЖДУНАРОДНЫЙ ПЛЕЙБОЙ-ДИПЛОМАТ ВЫСТУПАЕТ ОТВЕТЧИКОМ ПО ДЕЛУ О РАЗВОДЕ.

Оказывается, в Риме, где Дакс проживал под прикрытием дипломатической неприкосновенности, ему было предъявлено обвинение в интимной связи с женой какого-то итальянского графа.

Каролина вернула газету отцу.

– Даксу должно это польстить, – сухо обронила она. – Во всяком случае, они назвали его «дипломатом».

Барон уставился на дочь.

– Это все, что ты можешь сказать?

– А что бы ты хотел от меня услышать?

– Он делает дураков из всех нас – из тебя, меня, из нашей семьи. Весь мир над нами смеется.

– Он – мужчина. А когда мужчина находится вне дома, глупо рассчитывать на то, что он не свяжется с женщинами.

– Он не мужчина, – в гневе ответил отец, – он – животное!

– Папа, почему расстраиваешься ты, а не я? Ведь он мой муж.

– Тебе нужна эта одиозная слава?

– Нисколько, но не могу же я командовать газетами. Что ты хочешь, чтобы я сделала?

– Разведись с ним.

– Нет.

Барон посмотрел на дочь в замешательстве.

– Я тебя не понимаю.

– Да, папа, ты меня не понимаешь. И Дакса ты тоже не понимаешь.

– А ты, я полагаю, понимаешь его?

– В некоторой степени, – задумчиво ответила Каролина. – Насколько вообще женщина может понимать мужчину, за которого она вышла замуж. Очень может быть, что Дакс – животное, как ты говоришь. В таком случае, следует нажимать на нужные кнопки, и он будет действовать надлежащим образом. Я видела такое. На ненависть и опасность он ответит насилием, на жалость – нежностью и пониманием, по отношению к женщине... – она сделала паузу и после некоторого колебания почти извиняющимся тоном закончила:

– Здесь я могу лишь догадываться, я для него никогда не была женщиной... С женщиной он всегда поступает как мужчина.

Барон молчал.

– Значит, ты ничего не собираешься предпринимать? – наконец спросил он.

– Ничего. Потому что, видишь ли, Дакс все знал и все же женился на мне. Только этим он мог помочь мне, спасти меня, и уже только поэтому я никогда не предложу ему развода. Если он ему понадобится, я не буду протестовать. Но до тех пор, пока он сам об этом не скажет, я не нарушу условия нашей сделки.

Однако с течением времени выполнять эти условия становилось все труднее. Возвращение Дакса не принесло ей никакого облегчения. Одно дело было слышать о чем-то, имевшем место за тысячи километров от нее, и совсем другое – жить с этим «что-то» бок о бок. Каждодневные измены. Каролине поистине нужно было обладать нечеловеческой добротой, чтобы не чувствовать обиды.

Взять, к примеру, его последнюю выходку в Нью-Йорке, Мэди Шнайдер. Эта маленькая дурочка зашла настолько далеко, что, убежав от мужа, сняла номер в гостинице и стала рассказывать всем своим друзьям о том, что они с Даксом вот-вот поженятся. Об этом, конечно же, пронюхал какой-то репортер и явился прямиком к ним домой, застав Дакса и Каролину в коридоре в окружении чемоданов – они должны были лететь в Палм-Бич.

Даже бойкий писака почувствовал себя несколько смущенным. Кое-как прочистив горло, он все же задал свои вопросы. Перед тем как ответить ему, Дакс с легкой улыбкой повернулся к Каролине.

– Боюсь, что вас ввели в заблуждение. С миссис Шнайдер мы хорошие друзья, но и только. Никак не больше. – Он указал на чемоданы. – Вы же видите, мы с женой собираемся в Палм-Бич навестить приятелей.

Репортер убыл ни с чем, а они поспешили вниз, к ожидавшей их машине. По дороге в аэропорт Дакс сказал:

– Мне очень жаль, что тебе пришлось участвовать в этой сцене.

– Не стоит извиняться. Я уже привыкла.

Он ничего не ответил, только закурил и задумчиво посмотрел на нее. Они почти уже подъехали к аэропорту, когда он вспомнил о лежавшем в кармане письме.

– Принесли сегодня утром. Прости, я забыл отдать тебе его сразу.

Она молча взяла конверт. Письмо было от отца, он извещал Каролину о женитьбе ее брата.

– Роберт женился!

– Я знаю.

Каролина посмотрела на Дакса с удивлением.

– Каким образом? Почему же ты мне ничего не сказал?

– Передали из Парижа по телетайпу в консульство. Я подумал, что тебе будет приятнее узнать об этом от отца.

– Кто она? Ее имя мне ни о чем не говорит.

– Дениз. Она будет Роберту в самый раз.

– Ты ее знаешь?

Дакс кивнул.

– Они вместе работали в подполье. Это она спасла ему жизнь.

– А, так это та самая, с которой он жил? Секунду-другую Дакс соображал: очевидно, Каролина все знала.

– Да, та самая.

На глаза ее вдруг навернулись слезы, она склонила голову набок. Бедный папа, пронеслась в мозгу мысль, как же мало радости приносят тебе твои дети.

Когда Каролина спустилась вниз, за столом на террасе она увидела только Джеймса Хэдли. При виде ее он встал, отодвинул для нее стул.

– Доброе утро, дорогая.

– Бонжур, мсье Хэдли. – Каролина улыбнулась. – Я не опоздала?

– Нет, нисколько. Это остальные поднялись слишком рано.

Он поднял руку, и обслуживавший их за столом человек приблизился.

– Только кофе, пожалуйста. Хэдли посмотрел на нее.

– Что это за завтрак для такой молодой женщины, как вы? Вам нужно есть больше. Она покачала головой.

– Благодарю вас, нет. Это все, что я могу съесть утром. Мы, французы, не в состоянии справиться с завтраками, какие готовят здесь, в Америке.

– Ну хоть тост с маслом? Каролина рассмеялась.

– Вы прямо как мой отец, он тоже вечно пытается накормить меня.

– Это потому, что мы заботимся о вас.

Каролина бросила на Хэдли внимательный взгляд: в его голосе ей послышалось нечто большее, чем простая вежливость. Хэдли смотрел ей прямо в глаза, и, внезапно смутившись, она слегка покраснела.

– Только кофе, пожалуйста.

Хэдли кивнул, слуга удалился. В ожидании кофе они сидели молча.

– А где остальные? – сделав глотов, спросила Каролина и повернула голову в сторону пляжа.

– Решили прокатиться под парусом. – Хэдли хохотнул, и опять ей почудилась странная нотка в его голосе. – Как дети, вечно ищут, чем бы заняться. Ни минуты не могут посидеть спокойно.

– О, – она чуть запнулась, – сегодня чудный день, как раз для такой прогулки.

– Пожалуй, но я думаю, мы воспользуемся их отсутствием и поваляемся на песочке. Здесь это редчайший случай – получить день в свое собственное распоряжение.

Каролина улыбнулась.

– А я-то, отправляясь в Палм-Бич, рассчитывала походить по магазинам.

Его рука как бы нечаянно легла на ее руку, нежно погладила.

– По магазинам вы сможете отправиться в любой другой день. Почему бы вам сегодня не полежать спокойно на пляже?

Каролина чуть опустила голову. Рука его была загорелой и крепкой, она больше походила на руку юноши. Подняв на него глаза, Каролина вновь почувствовала, как щеки наливаются жаром. Но руку свою так и не убрала.

– Вы уверены, что я вам не помешаю?

Выйдя из кабинки, она тут же почувствовала на себе его одобрительный взгляд.

– Да вы просто красавица.

И опять краска бросилась ей в лицо.

– Ну уж нет, мне далеко до ваших американских девушек. Вот уж кто красавицы! Высокие, длинноногие. А я – коротышка.

– Мне нравятся маленькие женщина. Рядом с ними мужчина всегда чувствует себя более сильным.

Она достала тюбик с кремом, начала втирать его.

– Я очень быстро обгораю.

– А у меня кожа, как воловья шкура: я никогда не загораю, только краснею и все.

– Было бы лучше, если бы мы смогли побыть хоть чуточку в тени.

– В кабинке есть зонт, я принесу.

Поднявшись, Хэдли направился к кабинке; Каролина провожала его взглядом. Она знала, что ему было уже далеко за пятьдесят, однако по его манере двигаться этого нельзя было сказать. Хотя Хэдли был почти одних лет с ее отцом, выглядел он намного моложе.

Минуту спустя он уже вновь был рядом, ввинчивая ножку зонта в песок так, чтобы тень легла прямо на нее. Установив зонт, он опустился на песок рядом с Каролиной.

– Так лучше?

– Намного. – Она улыбнулась и протянула ему тюбик с кремом. – Могу я попросить еще об одном одолжении? Спина – я сама не достану.

Пальцы его оказались очень нежными. На мгновение Каролина прикрыла глаза. Вопрос, заданный им, ничуть ее не удивил.

– Вы любите его?

Каролина открыла глаза. Она не знала, что сказать.

– Кого? – спросила она, словно глупенькая девушка.

– Дакса, – угрюмо отозвался Хэдли, – вашего мужа.

– Вам хотелось, – с упреком в голосе проговорила она, – застать меня одну, поэтому-то вы и не поплыли вместе со всеми.

– Совершенно верно, – без колебаний признался он, – но вы не ответили на мой вопрос.

– На подобный вопрос я не обязана отвечать. Хэдли снова положил свою руку поверх ее.

– И такого ответа вполне достаточно. Она почувствовала, как внутри нее все переворачивается.

– Я... Я обещала.

– Ты должна? – переспросил он.

– Зачем вы меня спрашиваете?

– Завтра я еду назад, на север. Я хочу, чтобы мы там встретились.

Каролина глубоко вздохнула.

– Если вы хотите иметь со мной дело, боюсь, вы будете глубоко разочарованы. Он ничего не ответил.

– А если вы рассчитываете сделать меня своей любовницей, – продолжала она, – то это у вас не выйдет. Я никогда не была сильна в интрижках.

– Прежде чем просить вас об этом, я должен убедить вас в том, что вы – женщина.

Он нежно привлек к себе ее голову, и Каролина вдруг удивилась тому, какими мягкими могут быть губы мужчины. Внутри нее разгоралось пламя, о существовании которого она уже давно забыла. Когда Хэдли разжал объятия, глаза Каролина были полны тревоги.

– Я не знаю...

Но она знала. Вечером она сказала Даксу, что возвращается в Нью-Йорк и что ему придется ехать на побережье одному.

7

– Судов у меня достаточно, – со значением в голосе сказал Абиджан. – И если ты считаешь, что это хорошая сделка, покупай их. Заодно оплатишь и хранение, не таксе уж это большое дело.

Марсель с интересом посмотрел на тестя. Старик ответил ему воинственным взором.

– Мне это не составит труда.

– Ну так давай. Только ответь сначала, чем ты будешь за них расплачиваться. Марсель молчал.

– Ко мне за деньгами не обращайся. У меня уже был случай поучаствовать в твоих дурацких затеях. Ведь это же мне пришлось выпутывать тебя из той сделки по сахару.

Марсель поднялся, внутри него все бушевало.

– Но вы на этом ничего не потеряли, – твердо сказал он.

Что было правдой. Никто из них не понес убытков, наоборот, дело кончилось тем, что они заработали кругленькую сумму.

– А сколько на это ушло времени?.. – спросил старик. – Покупать бесполезные посудины только потому, что они в один прекрасный день мне ни с того ни с сего понадобятся? Я найду своим деньгам лучшее применение.

– Ладно, но помните, что я приходил к вам первому.

– Я буду это помнить. – Неожиданно на лице Абиджана появилась улыбка. – Позволю себе только один совет: почему бы тебе не попросить своего партнера, Хэдли? Ему будет не трудно профинансировать тебя из тех прибылей, которые ты же и обеспечил ему, когда помог добиться привилегий в торговле с Кортегуа. Даже если ты и прогоришь, то для него такая потеря не станет трагедией.

Марсель против воли почувствовал, что улыбается. Всем было хорошо известно, что отношения между стариком и Хэдли не сложились. Еще бы – ведь тот был главным конкурентом Амоса Абиджана. Когда однажды Абиджан был готов подписать выгодное соглашение с греками, Хэдли в самый последний момент предложил им более выгодные условия и увел сделку у него из-под носа.

Видя, что Марсель улыбается, Амос тут же изменил тактику. Он поднялся и обогнул стол.

– Я говорю с тобой как отец. Ну для чего тебе еще деньги? У тебя их хватает. У тебя жена, трое прекрасных детишек. А когда меня не станет, все это будет принадлежать тебе. – Он сделал впечатляющий жест рукой.

Ну да, с издевкой подумал Марсель, мне. Все это будет принадлежать Анне и ее сестрам. А также моим детям, но не мне.

С хорошо наигранной теплотой он произнес:

– Знаю, отец. Но ведь и вы были когда-то молодым. Вы должны понять мои чувства.

– Я их понимаю. – Тесть по-дружески положил ему на плечо руку. – Все это из-за твоей молодости. Не спеши так, времени хватит на все.

Выйдя из кабинета, Марсель отправился к себе, его офис был чуть дальше по коридору. Он распахнул дверь, вошел, и секретарша, подняв голову, сообщила:

– Пока вас не было, звонил мистер Рейни. Я записала номер телефонистки в Далласе.

– Свяжитесь с ним, – бросил Марсель на ходу.

Опустившись в кресло, он задумчиво уставился на разбросанные по столу бумаги. Взял одну в руки. Под заголовком «Излишки госимущества» шел размноженный на мимеографе перечень того, что правительство выставляло на продажу. Примерно в середине листа один из пунктов был обведен голубым кружком: двадцать нефтеналивных танкеров второго класса.

Он подобрал следующий листок. Почти то же самое, включая заголовок. Другим был только адрес, по которому проводились торги. И голубая линия окружала лишь пять танкеров. Марсель быстрым движением собрал бумаги в аккуратную стопку. Всего на продажу выставлялось сто тридцать танкеров.

Возле каждого пункта о продаже судов стояла звездочка, указывавшая на то, что данный товар выставляется на торги в третий раз, а это, в свою очередь, означало, что если танкеры сейчас не будут проданы, то их затопят. На консервации у правительства было достаточно судов.

Марсель со злостью стукнул кулаком по пачке бумаг. Тесть – дурак. Да и греки тоже. Их интересовали только сухогрузы – танкеров у них было достаточно. Теперь, когда война закончилась, спрос на нефть несколько снизился, а даже если он вдруг и повысится, найти несколько дополнительных танкеров не составит для них труда. В настоящее же время их ждали куда более выгодные грузы.

Зазвонил телефон, Марсель поднял трубку.

– Кэмпион. Слушаю вас.

– Это Кэл Рейни. – В обычном плавном и медленном голосе техасца слышалось волнение. – Ты был прав. Мне удалось увидеть результаты геологических исследований. Вдоль побережья Венесуэлы в континентальном шельфе обнаружена нефть, и, похоже, она залегает на протяжении всего материка.

– Значит, и в Кортегуа тоже?

– Там, видимо, самые богатые месторождения.

– А что слышно по другому вопросу?

– Они заинтересованы, – ответил Рейни. – Но они не вступят ни в какие переговоры до тех пор, пока не убедятся, что ты в состоянии решить все транспортные проблемы. Абиджан и греки убеждают их в том, что издержки по перевозке будут расти и расти.

– Понятно.

Марсель глубоко вздохнул. Опять он ощутил себя в темном зале игорного дома в Макао в тот момент, когда карты раскладываются. Раскрываются одна за другой, и счастье скачет от игрока к игроку, и никогда не знаешь, куда приведет тебя твоя. В этом-то и заключалось все очарование: опасность манила его к себе неодолимым магнитом.

Может, тесть и прав. Может, ему не понадобятся деньги. Но остановиться он уже не мог, как не мог прекратить дышать.

– Пойди и передай им, что я гарантирую перевозку.

– Они захотят узнать чем.

– Я подъеду послезавтра и лично представлю им список судов. – Он положил трубку.

Выждав минуту, Марсель нажал кнопку звонка. Когда секретарша вошла, он протянул ей кипу бумаг.

– Разыщите мне по телефону агентов по продаже военных излишков в каждом из этих районов.

– Хорошо, мистер Кэмпион.

– Подождите. Сначала соедините меня с кортегуанским консульством. Мне нужно поговорить с мистером Ксеносом.

Секретарша вышла, и через минуту телефон на его столе зазвонил.

– Мистера Ксеноса в Нью-Йорке нет. Они не знают, где он находится.

На мгновение Марсель задумался. Дакс должен быть где-то неподалеку. Только вчера вечером он видел в «Эль-Марокко» Каролину. Среди окружавших ее людей был и Джеймс Хэдли. Он еще хотел подойти к ней на пару слов, но что-то помешало.

– Начните с этого списка. Я попытаюсь найти его по другому телефону.

Он набрал номер телефона, установленного в апартаментах Дакса в городском доме барона де Кройна. Ответил кто-то из слуг.

– Мистер Ксенос у себя?

– Нет, сэр.

– А мадам Ксенос?

– Мадам Ксенос вылетела в Бостон вчера ночью, сэр.

– Вместе с мистером Ксеносом?

– Нет, сэр, он в Голливуде. А миссис Ксенос можно разыскать в отеле «Ритц» в Бостоне.

Горящая на аппарате лампочка указывала на то, что секретарша все еще занята переговорами, поэтому Марселю самому пришлось звонить в Бостон.

– Миссис Ксенос, будьте добры. Ответил мужской голос.

– Кто ее спрашивает?

– Мистер Кэмпион. – Он услышал, как трубку на том конце положили на стол. Приглушенные расстоянием, до него донеслись два голоса: мужской и женский.

– Алло, Марсель? – в голосе Каролины слышалось некоторое напряжение.

Он перешел на французский.

– Прошу прощения за беспокойство, но мне необходимо связаться с Даксом. Ты не скажешь, где он?

– Гостит в доме мсье Шпайделя в Беверли-Хиллз. Что-нибудь случилось? – Голос ее еще более напрягся.

– Абсолютно ничего. Это связано с бизнесом, мне нужно переговорить с ним.

Они обменялись еще парой вежливых фраз, и он положил трубку. И только минут через десять, разговаривая с торговцем армейским имуществом из Филадельфии, он вспомнил. Мысль так поразила его, что на мгновение он утерял нить беседы. Мужской голос в трубке. Ошибиться было невозможно. С таким явным ирландским выговором мог говорить только один человек – Джеймс Хэдли.

В результате переговоров с Филадельфией он заключил сделку на первые пять судов. Затем велел секретарше связаться со следующим агентом, а сам пока позвонил частному детективу, выполнявшему для него в прошлом некоторые весьма щекотливые поручения. К шести вечера Марсель уже знал все.

Они, видно, совсем сошли с ума. Не пытались даже замести следы. Хэдли не придумал ничего лучше, как поселить ее в постоянно бронируемом его компанией номере-люкс в «Ритце».

Но это было еще не все, что Марсель успел сделать за день. Теперь он являлся владельцем ста тридцати танкеров второго класса. При средней цене в сто тысяч долларов за судно к вечеру следующего дня он должен был заплатить минимум пятьдесят процентов общей стоимости, то есть шесть с половиной миллионов.

Утром Маосель был уже в Бостоне, в приемной Джеймса Хэдли. Тот, увидев гостя, не удивился.

– Я был почти уверен, что ты приедешь.

Было в нем нечто такое, чем Марсель не мог не восхищаться. Внезапно он понял, что именно: Хэдли был таким же игроком, как и он сам.

– Да? Почему?

– Вчера вечером миссис Ксенос уехала в Нью-Йорк.

– Сегодня утром, ты хочешь сказать, – попробовал взять его на пушку Марсель. Он не был бы французом, не сделай этого. Такие вещи были ему хорошо известны, он прекрасно знал – ни на что нельзя променять время, проведенное вдвоем вечером, а тем более ночью.

Хэдли уселся за стол. Даже сквозь загар было видно, как он побледнел.

– Она все еще в гостинице.

– Это ваши проблемы, – сказал Марсель спокойно. – Я приехал, чтобы обсудить свои.

8

Кэл Рейни ждал Марселя в аэропорту. Он подошел к нему, приветственно протягивая руку.

– Добро пожаловать в Даллас, мистер Кэмпион. Марсель с улыбкой ответил на рукопожатие.

– Рад встрече, мистер Рейни. Прошу извинить, что приехал так поздно, задержали в Бостоне дела.

– Все в порядке. Я уже обо всем договорился. Заберешь багаж, и мы отправимся на ранчо. Мистер Хорган предоставил в наше распоряжение собственный самолет.

Марсель посмотрел на него с удивлением.

– Я полагал, что мы обсудим дело здесь, в Далласе. Я договорился о встрече с другом, он прилетает из Лос-Анджелеса.

– Не стоит беспокоиться. Хорган сказал, что твои друзья будут чувствовать себя на ранчо как у себя дома. Пришлем за ним самолет. Когда он должен быть?

– Около полуночи. – Марсель посмотрел на часы. – Осталось часа два. Может, мы подождем его?

– Как хочешь. Тогда пошли в бар, Официант согнулся в поклоне.

– Добрый вечер, мистер Рейни. – Он подвел их к маленькому столику. – Как обычно?

– Да. – Рейни посмотрел на Марселя.

– Пастис, – автоматически произнес Марсель и тут же заметил недоумение на их лицах. – Перно с водой.

После того, как официант принес напитки, Марсель посмотрел Рейни в глаза.

– А теперь расскажи подробно, о чем ты там договорился.

Рейни пригубил виски.

– Мистер Хорган считает, что переговоры лучше вести на его ранчо в конце недели. Он уже пригласил заинтересованные стороны. Даллас все такой же маленький город, слухи в нем разносятся очень быстро.

Марсель улыбнулся. Одно из первых, что он уяснил себе на всю жизнь, было то, что никакой секрет невозможно удержать втайне, если существует человек, действительно заинтересованный в его раскрытии. Поэтому предосторожность Хоргана он оценил. Чем меньше людей будут об этом знать, тем лучше. Сделав глоток пастиса, он откинулся на спинку стула. Приятно было расслабить мышцы после долгих часов на борту самолета. Он обвел взором помещение.

– Здесь есть телефон? Я бы позвонил домой.

– Сразу за дверью ряд будок.

В голосе Анны послышалось огорчение.

– Что ты делаешь в Далласе? Я-то думала, ты в Бостоне.

– Непредвиденные обстоятельства. До вылета не было ни минуты времени, чтобы позвонить тебе. – Он не мог сообщить жене ни слова о том, что собирается делать: она тут же передала бы все Амосу.

– Как дети?

– С близнецами все нормально, а вот маленький Амос, похоже, простудился.

– Ты вызвала врача?

– Зачем? Это всего лишь простуда.

Марсель покачал головой. Несмотря на все их богатство, ее отец сделал свое дело: Анна в вопросе личных трат была такой же скаредной, как и он.

– Если у него жар, вызови врача.

– Нет у него никакого жара, – угрюмо проговорила жена, – а с девочками я ему играть не даю.

– Хорошо. – Марсель не знал, что еще ей сказать. – Как погода?

– Дождь. Когда тебя ждать домой?

– Приблизительно в середине недели.

– А где тебя можно найти, если отцу потребуется поговорить с тобой? Марсель задумался.

– Я буду переезжать с места на место. Скажи Амосу, что я сам свяжусь с ним. – Он поколебался. – Ну и с тобой, конечно.

Погруженный в размышления, он вернулся в бар. Не было ни малейших сомнений в том, что Анна сейчас уже звонит отцу. Хорошо, что не придется оставаться в Далласе. Старику понадобится гораздо больше времени, чтобы узнать, чем в данное время занимается его зять. А когда он пронюхает, что к чему, будет уже слишком поздно противодействовать.

– Ранчо вон там, слева, – пояснил пилот. – Посадочная полоса в полутора милях от нас.

Марсель посмотрел в иллюминатор. Ночь была темной, и много он не увидел: несколько огней и смутные очертания дома. Он выпрямился в кресле и проверил ремень безопасности. Тот был плотно затянут.

Он чуть повернул голову в сторону Котяры, сидящего рядом. Котяра спал, голова его покоилась на спинке кресла. Дакс и Жизель д'Арси сидели перед ним, а Рейни помещался сразу за пилотом шестиместной «Бонанцы».

Не нужно было так осторожничать по телефону, тогда Дакс не прихватил бы с собой актрису. Но у него не было уверенности: кто знает, сколько в доме Шпайделя установлено отводных трубок. А может, это и к лучшему. При виде актрисы людям труднее будет догадаться о целях их встречи. Просто друзья отмечают вместе уикенд.

Пилот нажал на кнопку панели, и тут же на поле под ними вспыхнул ряд огней.

– Радиосигнал, – коротко пояснил он пассажирам. – Включает посадочные огни. Незачем дежурить по ночам. – Он потянул на себя ручку выпуска закрылков. – Ремни у всех пристегнуты?

Марсель ощутил легкий толчок, когда колеса коснулись земли. Через минуту самолет плавно подрулил к ангару, пилот осторожно направил машину прямо внутрь него и выключил двигатель. Во внезапно наступившей тишине голос его показался сверх меры громким:

– Через минуту подойдет машина, чтобы забрать вас на ранчо. Надеюсь, полет вам понравился.

Выбравшись из салона, они увидели ожидавший их автофургон. Из кабины вылез шофер, ловкий малый, одетый под ковбоя.

– Добро пожаловать на ранчо Хоргана, друзья, – гостеприимно обратился он к ним. – Забирайтесь в фургон и смешайте себе там чего-нибудь выпить, а я пока займусь вашим багажом.

Вслед за всеми Марсель забрался в автомобиль. Прямо позади водительского кресла он увидел прекрасно оборудованный небольшой бар. Рейни уже что-то разливал по стаканам.

– Я даже в Голливуде не видела таких машин, – заметила Жизель.

– И не увидите больше нигде, мадам, – с улыбкой отозвался Рейни. – Компания «Кадиллак» изготовила его по специальному заказу мистера Хоргана.

Жизель перевела взгляд на Марселя и улыбнулась.

– Ох уж эти американцы, – сказала она по-французски, – не устаю им удивляться.

Выразительно пожав плечами, Марсель улыбнулся в ответ. У него было то же самое чувство.

Когда Марсель вышел из ванной, в дверь легонько постучали.

– Кто там?

– Дакс.

Он распахнул дверь, и Дакс вошел.

– Думаю, нам нужно поговорить. Неужели это таинственное дело настолько важно, что мое присутствие здесь необходимо?

Марсель вытащил пачку сигарет, протянул ее Даксу, однако тот, покачав головой, достал из кармана длинную тонкую сигару. Марсель поднес ему огня, прикурил сам. Сделал затяжку, подошел к двери, распахнул ее, выглянул в коридор. Коридор был пуст.

Голос его упал до шепота:

– Шельфовая нефть.

У Дакса был озадаченный вид.

– Что?

– Под водой, – объяснял Марсель, – в Мексиканском заливе. У берегов Техаса и Луизианы под океанским дном обнаружили нефть.

– Какое это имеет отношение к нам?

– Идея принадлежала Хоргану, но его оттерли. С отчаяния он послал группу геологов в Венесуэлу. По возвращении они доложили ему такое, что может вызвать еще большую сенсацию.

– В газетах я ничего не видел. Откуда ты это взял?

– Узнал от капитана одной из моих посудин. Он оказался там в поисках попутного груза, и ему предложили чартерный рейс. Плата была подходящей, и он согласился. Они хотели обвести его вокруг пальца, но он не такой простак, и ему не потребовалось много времени, чтобы выяснить что к чему. Возвратившись, он рассказал мне обо всем, и я поручил Кэлу Рейни узнать подробности. Он сделал это за два дня. Вот почему мы здесь.

– А для чего ты вызвал меня? Марсель посмотрел на него.

– Неужели тебе это не понятно? Видимо, нефтяной пласт тянется вдоль всего побережья. А Кортегуа является единственной в Южной Америке страной, не имеющей пока контрактов на разработку полезных ископаемых с нефтяными компаниями.

Дакс не отрывал взгляда от кончика своей сигары.

– Вот в чем дело. Хочешь получить концессию на полезные ископаемые?

– Для чего она мне? Я не занимаюсь нефтью. Другое дело Хорган с друзьями. Я предпочел бы заняться ее перевозкой, и не только из этого района, но и от всех их скважин, разбросанных по миру. Для меня это то же самое, что для них – право на нефтяные разработки в Кортегуа.

– Президент не дурак. Он быстро выяснит, чего стоит такое право.

– Хорган заплатит столько же, сколько любой другой на его месте. А если он сыграет по предложенным мною правилам, мы сможем записать себе в актив еще один плюс. Морская линия доставки нефти будет являться исключительной собственностью Кортегуа. Никаких посторонних партнеров. Никаких Хэдли, Абиджанов, де Койнов, никаких греков. Только нас трое.

Дакс давно уже вышел из того возраста, когда человек полон иллюзий. Мир, в котором он жил, весьма отличался от того, во что верил его отец. И все же, несмотря на все воровство, до народа теперь доходило гораздо больше благ, чем прежде. В предложенной идее было только одно слабое место.

– Откуда возьмутся суда? Марсель улыбнулся.

– Вчера я заключил сделку с комиссией по излишкам армейского имущества на сто тридцать танкеров.

Вытащив сигару изо рта, Дакс медленно выпустил дым. Он легко представил себе сумму сделки.

– Что же ты предпримешь, если дельце не выгорит? Прежде чем ответить, Марсель закурил новую сигару. Потушил взмахом руки спичку, мрачно взглянул на Дакса.

– Покончу с собой, – спокойно ответил он. – Потому что если все сорвется, я не смогу даже расплатиться за танкеры.