Текст книги "Запретная Родина (СИ)"

Автор книги: Галина Мишарина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 35 (всего у книги 38 страниц)

Конлет треснул кулаком по столу, и девушка подпрыгнула на месте от неожиданности.

– Не смей поливать дерьмом чужие чувства!..

В глазах Норы впервые за все утро появились хоть какие-то эмоции помимо пренебрежительной надменности. Она попятилась к двери.

– Ты ничего не смыслишь в преданности, Нора, – сквозь зубы произнес он. – Ни в своей, ни в чужой. Алеард и Фрэйа свое чувство пронесут сквозь время, будь уверена. Также как Олан и Ката, Дила и Алекс, Марк и Габриэль... А ты думала, это легко? Любовь разная бывает, некоторым приходится за неё бороться. И она не стоит на месте, растет с каждым новым днем, меняется и преображается. Полагаешь, загнивает? Чепуха! Гниет сам человек, и когда этот процесс начинается, любви в сердце нет и в помине.

– Ты не можешь любить меня, – пробормотала девушка. – Ты такой же, как все, Конлет.

– Такой же. У меня есть мозги, сердце и кое-что между ног. Хочешь прямоты? Ты её получишь.

Он вскочил и двинулся на неё, суровый и страшный, словно дикий зверь, не сводящий взгляда с бьющейся на шее вены, в которую ему предстояло вцепиться. Нора, теперь уже явно напуганная, отступила к двери.

– Я испытал удовольствие, такое, которого ещё не испытывал. И я люблю тебя, дура. Хочешь знать, кто ты для меня? Самое лучшее, что было в жизни. Я ненавижу, как ты ведешь себя с другими, но разве пытаюсь изменить тебя? Ты дорога мне, какая есть.

На лице Норы он прочитал сомнение и продолжил:

– Я надеялся, что ты хотя бы что-то ко мне чувствуешь, Нора. Мы начали с дружбы, потом стали лучшими друзьями. Потом я ощутил, как ты тянешься ко мне, и был счастлив ответить тем же притяжением. Оно вылилось в близость, и мне казалось, что мир засиял. Я действительно нуждаюсь в тебе, – как можно мягче и настойчивее сказал он. – Если не хочешь называть это любовью – ладно. Но не отталкивай меня.

– Я не уверена, что хочу рискнуть нашей дружбой ради сближения, Конлет, – сказала она. – Не удержалась, захотела тебя, потому что давно ни с кем не была.

Конлет медленно моргнул, стараясь держать себя в руках. Она говорила это, чтобы оттолкнуть его? Были ли её слова правдой?

– Значит, один раз – и до скорого? – хмуро уточнил он. – Теперь делаем вид, что ничего не случилось?

Нора, подумав, кивнула.

– Я это уже проходил. Не бывает такой дружбы.

– Верно, друзья обычно не спят друг с другом, – сказала Нора, и Конлет поморщился.

– Это безнадежно…

Нора вспыхнула и нехорошо усмехнулась.

– Ну вот, видишь! Ты не смиришься. Давай просто всё забудем, вычеркнем из памяти.

Разве он мог? Вспоминая её, такую нежную и милую, такую податливую, но горячую и страстную… Губы, глаза, её шея и волосы…

– Пожалуйста, Нора, – произнес он. – Я никогда не предам тебя.

– Нет, Конлет. Не предашь. Но и любви никакой не будет. И мы больше никогда не будем спать вместе. Секс с тобой был прекрасен, да… И, тем не менее, мы были близки в первый и последний раз.

– Можно заниматься сексом и никогда не стать ближе, или стать ближе, но так никогда и не заняться любовью, – сказал Конлет.

Ответом на его слова был громкий хлопок дверью – Нора ушла…

…Он хотел заниматься любовью. Наивный глупыш. Такой взрослый, и такой наивный. Для Норы давно существовал один только секс, в иное она не верила. Привыкнув к городской жизни, девушка знала, что даже если создаст семью, её общение с мужем будет основано на единых целях и приятном веремяпровождении.

Заняться любовью. Она произнесла это вслух, чтобы ощутить вкус неведомых слов на губах.

– К черту эту любовь, – пробормотала девушка и поглядела на себя в зеркало. Если бы Конлет стоял за её спиной… Она вспомнила, какие глаза у него были в тот вечер. Пустые, отчаянные, полные обреченного гнева. – Я не полюблю.

Это был страх. Да, она боялась, что все закончится как тогда. Конлет найдет другую девушку, когда устанет от своей хваленой любви. К тому же она не хотела детей, а он наверняка пожелает завести парочку, а то и с десяток.

В раздумьях прошло несколько дней, когда Нора спохватилась, что уже давно не видит Конлета. Конечно, расставание было неприятным, но это не повод скрываться! Пришлось обратиться к его друзьям, и Фрэйа сказала, что парень «отбыл».

– Он приходил на Трогию, искал место, где бы пожить. Остался ненадолго в Златове, а потом отправился в иные миры «за ответами».

– Ясно. Спасибо.

Нора проводила девушку взглядом. Что греха таить – порой она завидовала Фрэйе. Ее мужчина, Алеард, был скорее странным, нежели красивым, но мужественности ему было не занимать – высоченный, атлетичный, строгий и сдержанный, и лицо запоминающееся. Чего стоили одни темно-медные волосы и янтарные глаза! За таким как за каменной стеной, любому обидчику горло перегрызет. Но больше всего Нору бесили не их гармоничные отношения, а то, что Фрэйа не имела привычки прятаться за спиной супруга. Она и мечом, и луком неплохо владела, да и руки заламывала дай боже. Словом, была самодостаточна и отважна, под стать супругу. Несмотря на это Алеард был главным, это было хорошо заметно всякому. Тогда как он умудрялся не подавлять свою избранницу? Откуда в нем, великане, была такая нежная трепетность? И почему Нора не могла поверить в то, что Конлет сможет также, если дать ему шанс?

Она нашла парня спустя пару недель в одном простом сером мире. Местом дислокации Конлета оказался обычный бар, и девушка удивленно огляделась. Дыра. Самого отстойного типа. Грязно, темно, прокурено.

А Конлет сидел за барной стойкой и выглядел как бомж. Волосы его отросли и завивались у воротника, лицо покрывала неопрятная щетина, белки глаз были красными, а сами глаза посерели. Усмехаясь, он с шумом глотал из кружки какое-то желтое пойло.

Нора осторожно приблизилась и села рядом. Бармен тотчас шагнул к ней:

– Что подать?

– Эм… Что-нибудь безалкогольное.

Он криво усмехнулся и отошел к бутылкам.

– Есть светлое пиво. Белое вино. Джин с тоником?

– Хорошо, давайте, – вздохнула Нора и повернулась к Конлету, но тот разговаривал с кружкой.

– Знаешь, а ты ничего. Пойдем ко мне домой?

Девушка удивленно глядела, как течет по его подбородку вялая струйка. Она взяла стакан и расплатилась, а когда подняла глаза, столкнулась с Конлетом взглядом.

– Ой! – поразился парень. – Кто к нам пожаловал!

Он смотрел на неё мутным взором пьяного идиота. Нора и представить не могла, чтобы Конлет докатился до столь ужасного состояния.

– Пойдем, – проворчала она, – ты в штабе нужен.

– Штабе? – глупо переспросил парень, наморщив лоб. – В какой штабе? А! Понял, не дурак. Но не пойду. Без меня справитесь. У меня здесь новая любовь. – И он погладил пузатую кружку.

Нора сердито хлопнула его по плечу.

– Хватит уже. Идем. Поговорим на улице, здесь дышать нечем.

Народ вокруг одобрительно засвистел.

– Кон девчонку нашел!

– Симпатичную!

– Фигня! Это она его нашла!

– А так ещё круче!

Нора осторожно тронула его руку, и парень всё-таки поднялся.

– Ладно, идем. Кисули, пока! – помахал он двум девушкам, танцующим на сцене. Те в ответ задорно рассмеялись и покачали выпирающими частями тела. Полная отвращения, Нора едва сдержалась, чтобы не дать парню затрещину. Неужели он с ними?..

На улице Конлет долго кашлял. Сразу было ясно, что он ко всему прочему успел простудиться.

– Меня такси ждет. Или сразу переместимся?

– Не, мне домой надо, спать хочу.

Конлет доплелся до машины и сел сзади. Водитель недовольно покосился на него, но девушка сунула мужику деньги, и он спросил, куда ехать.

– Перекресток Бата и Олева, – отозвался Конлет. – Ты только не гони, братан, а то я не в кондиции.

– Ладно, – проворчал водитель.

Ехали они в молчании, и Нора то и дело смотрела в зеркало – как там Конлет? Парень похрапывал, и, в конце концов, растянулся на сиденье.

– Короче, разбудите.

Поднимать его пришлось силой. Хорошо хоть, не буянил. А вот квартира оказалась жуткой – пыль, мусор, грязная посуда… Конлет растянулся на трухлявом диване и смачно зевнул.

– Эх, дивный вечер, – проворковал он.

– Пойдем на Тасулу, ты там нужен.

– Да ладно.

– Это правда!

Конлет хрюкнул и поднялся. Он не хотел слушать.

– Так-с… Где мое продолжение банкета? Кисуня, а ты за пивом не сгоняешь?

– Я тебе не кисуня!

– Да, ты скорее эта, как ее… с-собачка.

Девушка вспыхнула.

– Ты омерзителен!

– Но ведь такой я нравлюсь тебе больше? Теперь мы говорим простыми и понятными словами? Вот она, настоящая жизнь, Нора. Выпивка, секс, я, кстати, и курить пробовал. Может, поцелуешь меня, замечательного?

Девушка дала ему пощечину, но тотчас испуганно пробормотала:

– Прости! Я не хотела!

Парень шмыгнул носом и отвернулся.

– Ты, эта… Не приходи больше ко мне, поняла? – пробормотал он. – Отвали, Нора. Сейчас самое время, потому как меня тошнит и скоро вывернет.

Пошатываясь, он дошел до стены и сполз вдоль неё. Нора шагнула было к парню, но Конлет рявкнул так, что она вздрогнула:

– Стоять на месте!.. Ты чего, слов простых не понимаешь?! Вали отсюда, сказал!

Нора отступила, намереваясь вернуться позже или, по крайней мере, подождать, пока он уснет.

– Прости, – тихо сказала она. – Я уйду, если буду знать, что ты в порядке.

– В порядке, – огрызнулся Конлет. Волосы лезли ему в глаза, и он связал их в короткий кривой хвостик. – Пока. Надеюсь, ты не ради секса приходила, потому что я не в форме.

И на четвереньках дополз до ванной, чтобы там закрыться.

Нора ждала долго, и, когда прошло полчаса, осторожно постучала.

– Конлет, ты как? Может, ляжешь на кровать?

Тишина.

– Знаешь, я почти готова на все забить и оставить тебя дрыхнуть на холодном кафеле! – вспылила девушка.

Снова без ответа.

– Открой, пожалуйста.

Ей пришлось выломать хлипкую дверь, потому из ванной не донеслось ни звука. В комнатке было пусто и относительно чисто. Нора разочарованно вздохнула – ну, конечно, он вновь обхитрил ее! Сначала она обрадовалась – ушел, значит, чувствует себя нормально. Но потом в сердце заползло нехорошее предчувствие.

Она пошла по его следу, ведущему куда-то вглубь миров. И подоспела вовремя, потому что Конлет в очередном баре устроил драку с двумя громилами. Даже упившийся в стельку, он успел накостылять им, но и сам получил сполна – под глазом красовался синяк, из разбитого носа шла кровь, и, кажется, был сломан палец на правой руке. Нора поспешила вмешаться и разняла драчунов, однако чуть было не получила сама. Конлет, замахнувшийся кулаком, вовремя опомнился и полез целоваться.

– Вот теперь я готов, лапонька. Иди ко мне, крошка!

Нора схватила его за что ни попадя и потащила прочь.

– Болван! – ругалась она. – Балбес! Дурка по тебе плачет!

– Я у тебя один такой – парень замечательный, парень заводной! – распевал Конлет, веселя прохожих.

Она не могла насильно запихнуть его в Промежуток, а потому усадила на какие-то ящики в подворотне.

– Ну и что ты творишь?

– Мне хорошо так, – отозвался парень.

– Это сейчас хорошо, а утром будешь страдать от собственной глупости!

– Ты чё, мать мне, что ли? – устало потирая виски, спросил Конлет. – И не друг, и не жена, и вообще никто!

– Никто другой о тебе печься не станет, так что я все еще твой друг. Даже если ты считаешь иначе.

– Черт, Нора, – едва не заплакал парень. – Не мучь ты меня! Ты что, тащищься от чужих страданий?

– Я хочу помочь тебе вернуться к человеческому облику.

– Зачем?

– Потому что так правильно.

– Правильная нашлась! Не нужно мне от тебя ни-че-го. И ты сама мне не нужна. У нас были забавы на одну ночь, и ты хотела все как можно скорее забыть. Так вот забудь, что я существую. Я больше не твой друг. Будет нужно, свяжусь с Алеардом или Фрэйей, этими радостными притворщиками, и им сообщу, как идут дела.

Он встал, утерся, и посмотрел ей в глаза.

– Что я, совсем тупой, Нора? Понял уж, что ты от любого мужика как от огня шарахаешься, даже не разглядев самого человека как следует. Не нужна любовь? Ну, ладно. Думаешь, я размазня, что за свои чувства не борюсь? Наверное, ты права. И у нас, кстати, порядочная разница в возрасте – цельных два года. Так что ты старая для меня, а юных, охочих до постельных радостей глупышек, я в иных мирах найду сколько душе уго…

И снова она дала ему по лицу, но на сей раз извиняться не стала.

– Я и не думала, что ты такой трус!

– О!

– Просто безвольный придурок!

– Хм.

– Не строй из себя ранимого! Мы не так долго знакомы, чтобы ты смел заверять меня в глубоких чувствах. Ты отвратителен! Терпеть не могу пьянчуг.

– Да, я тоже.

– Я думала, ты поймешь, поведешь себя по-взрослому. У меня давно никого не было, я же не робот!

– И тут я подвернулся. Ясно.

Голос его охрип и звучал едва слышно.

– Без обязательств. Так иногда поступают взрослые самодостаточные люди. Ты же, как бездомный зверь, принялся скулить у моих ног.

Ее слова больно ранили, и Конлет больше не мог выносить этого. Неужели эту вот стерву он так сильно полюбил?

– А ты просто чудо, когда орешь. Прощай, смугляшка.

Он сунул руки в карманы и потрусил прочь.

И пропал. Надолго. Нора не встречала его много месяцев и уговорила себя, что так правильно. А потом, на празднике, устроенном в честь дня рождения Аймана, увидела парня снова. Вот только он пришел не один…

Глава 37

Я проснулась словно от толчка. Окно, занавески, кровать… спящий Алеард. Всё хорошо, ничего не случилось, но тревожный, заполненный печалью сон оставил в сознании темный и отчетливый след. Я выскользнула из постели и прошла на кухню промочить горло. Если кричали люди из видений, почему пить хочется мне? Полнота чувств вызывала в теле острые реакции – желание ударить или обнять, к примеру. Определенно стоило учиться контролировать эти процессы, а то еще наброшусь на Алеарда посреди ночи…

Через пару минут я легла обратно в постель, но глаза не закрыла. Не было уверенности, что мне хочется узнать окончание истории. Едва ли из такой ненависти что-то хорошее прорастет, хотя кто знает? Я вздохнула и, повернувшись, стала смотреть на Алеарда. Вот бы поделиться с ним этими грезами! Наутро непременно обсудим эту возможность, а еще попробуем очистить мой разум для обычных сновидений. Решив так для себя, я зевнула и успокоено смежила веки…

…– Это Урза, – представил он девушку.

– Меня все Зеброй зовут, – рассмеялась та. – Рада знакомству, Альба. Я давно мечтала побывать на Тасуле.

Конлет огляделся: вот так столпотворение! Толпы он не любил никогда, да и праздновал только потому, что это делали остальные. Он вздохнул и оставил давнюю знакомую возле друзей, а сам пошел вдоль берега. За время путешествий парень успел соскучиться по Тасуле.

Хорошо, что его ждали. Было приятно побывать в объятьях Фрэйи – она, Алеард и Кристиан по-прежнему оставались его самыми близкими друзьями. Пару дней назад он посетил Землю. Родители приготовили пироги, и он наелся до отвала. Мама с надеждой глядела на сына – не приведет ли девушку знакомиться? Конлет пришел один.

Он все чаще задумывался о том, что любовь дана не всякому. Слишком уж постоянны были  его личные разочарования. Сначала Шейла, потом Дана, затем была Николь… и Нора. Самая болезненная рана, которая не хотела затягиваться. Что он нашел в ней? Кому вообще могла понравиться подобная девушка? Конлет не стал бороться только потому, что знал: это ни к чему не приведет. Он не заставит ее снять маску, она не вернет ему теплоту чувств. Пусть любят и будут любимы другие, но не он.

Парень повернул назад, любуясь далекими цветными фонариками. Звучала музыка, многие танцевали. Урзу уже кто-то пригласил. Интересно, куда подевался Брут?

– Конлет!

Он хмуро глядел на приближающуюся Нору. В сердце ёкнуло – ну почему она всегда такая прелестная? Красное платье совсем короткое и открывает сильные ноги, тонкие бретельки так и манят дотронуться до загорелых плеч… Он поморщился. Возможно, ему противопоказаны длительные отношения. Будет спать без обязательств по совету Норы – и горя не знать.

– Привет.

– Да. Добрый вечер, – ответила она. – Хорошо выглядишь.

– Тебе видней, – ответил он и зашагал к скалам. Если у нее вдруг возникло желание поболтать – пусть ищет другого собеседника.

– Я хотела попросить прощения за то, что кричала на тебя. И за оскорбления. И… и за пощечины.

– Я забыл. Все нормально, – и Конлет прибавил шагу. Он не хотел замечать печальные глаза и повинные интонации.

– Зря мы так расстались.

Он остановился и все-таки посмотрел ей в лицо.

– Ты это зачем говоришь?

– Я сожалею, что расстроила тебя, – тихо ответила Нора.

– Расстроила? Хах! Думаешь, это слово подходит?

– Прости… Дело в том, что у меня был любимый человек…

– Не надо рассказывать. Это ничего не изменит.

– Мы долго были вместе, – упрямо продолжила Нора, – и я надеялась, что он – моя половинка. Тогда я верила в единственную любовь, отдавала ему себя целиком, доверяла самое сокровенное. Но он охладел и предложил расстаться. Он, понимаешь? Не я! Я любила его по-прежнему! Представь, каково это – услышать, что ты больше не нужен тому, кого всей душой жаждешь!

– Ты  жалости моей хочешь?

– Я боюсь, Конлет. Ты мне нравишься, но Хаймос был другим, и я не понимаю, как можно питать чувства к совершенно разным людям!

– А кто лучше, Нора? Я или он?

– Его я знаю долго, тебя – от силы год…

– И?

– Вы оба хорошие…

До парня с запозданием дошло, что ее гложет, и он досадливо пнул камень.

– Понял. Ты все еще любишь этого слизняка. Себе не признаешься, но сердце болит. А я вроде как свежатина – интересный, надежный, из иного мира. У тебя долго не было ни с кем, не утерпела.

– Не груби мне! – вспыхнула девушка. – Я никогда не допускала мысли, что мы с Хаймосом снова сойдемся!

Она врала, и Конлет чувствовал это.

– Хорошо. Верю. Чего ты хочешь, Нора?

– Чтобы ты снова был рядом как друг. Это возможно, если мы забудем…

Снова ее понесло. Конлет устало потер лоб. Сказать, что ли, прямо?

– Я мечтаю сорвать это платье, швырнуть тебя на кровать и делать все, что вздумается. Долго. Настойчиво. Так, как нам обоим понравится. Ясно, «подруга»?

Нора сжала кулаки. Снова злилась, сейчас еще, чего доброго, двинет в челюсть. Бить она толком не умела, и Конлет не хотел, чтобы девушка повредила себе руку.

– Найди себе другого друга. Можешь даже рассказать, как я бегал за тобой, словно верный песик. Мне надоело сдерживать чувства в угоду другим людям.

– А ты подругу уже нашел? – выкрикнула Нора со слезами в голосе. – Быстро, ничего не скажешь!

Конлет удивленно поднял брови. Они с Урзой даже за руки не держались.

– Урза – моя давняя знакомая. С ней легко, но мы не близки. Вот ее сестра была мне когда-то дорога, но мы расстались. И не надо так вопить, я не глухой, прекрасно тебя слышу.

Нора мгновенно остыла.

– Я… я ревную, – прошептала она. – Не может быть! Мне п-пора…

…Она не сразу поняла, в кого, удирая, врезалась.

– Сладкая!

Только этого ей не хватало.

– Хаймос! Ты откуда здесь?!

– Я только-только бродить начал и встретил Альбу. Она рассказала о тебе. Давно ты про путешествия знаешь?

– Я.. э-э-э… Да.

Конлет шел прямо к ним, и его лицо не предвещало ничего хорошего. Нора понимала, что нельзя позволять драку, и за рукав потащила бывшего парня в сторону.

– Где твоя кукленка?

– Которая? – он перехватил гневный взгляд Норы и с улыбкой сказал: – Честно говоря, после тебя ни одна не зацепила.

– Да что ты говоришь! А к светленькой убегал, как будто она медом намазана!

– Убежал – и жалею. Это правда. Ты меня знаешь, выдумывать не стану. Ты бы не хотела начать сначала? Я ведь к тебе пришел.

Его спокойный тон бесил девушку.

– Долго шел! – резко сказала Нора, но не удержалась и спросила: – Что ты предлагаешь?

– Хочу, чтобы ты стала моей женой.

Внутри нее все клокотало. И она называла Конлета сволочью? Между тем землянин подобрался к ним достаточно близко. Хорошо, что танцующая толпа осталась далеко позади, девушке не хотелось портить остальным праздник.

– Все в порядке? – спросил он, и Нора ощутила, как тепло заливает ее нутро. Они не друзья, но Конлет все равно беспокоится. Она знала, что он вступится за нее, защитит ценой собственной крови, сбережет… Не привязанность, нет. Он и правда любил ее. А вот что испытывала она, тем более теперь, когда Хаймос на полном серьезе предлагал замужество?

– Да, – сказала она, вставая между ними. – Это мой старый друг.

– Хаймос, – и мужчина протянул руку.

– А,  – многозначительно отозвался Конлет, не спеша пожимать его ладонь. – Значит, это из-за тебя она в стерву превратилась?

– А что, Нора разве была когда-то милашкой? – усмехнулся тот. – Ты вообще кто такой?

– Тот, кому она небезразлична.

– Ты, малыш, для нее слишком юн, да и не потянешь в постели.

Эта знакомая грубость. Его глаза – такие ясные, глубокие… и ямочка на подбородке. Нора знала, что правы оба. Она никогда не была мила и ласкова, но жизнь с Хаймосом сделала ее еще хуже. Он говорил, что высокомерие – не плохо, люди же все разные. У него были деньги, у других – не было, но он никогда не был жадным, для друзей готов был раскошелиться. Какие классные вечеринки они закатывали! А их дом на горе? Нора ощутила, как внутри все перепуталось. Хаймос – властный и решительный, он привык получать то, что захочет, Конлет – честный и отличается постоянством, и никогда не станет воспринимать ее как вещь. Но она не любила его! Да, желала, и он ей нравился, но глубоких чувств не было!

Она не успела остановить мужчин – Конлет ударил первым, Хай ответил. Ей хотелось, чтобы победил только один, а другой, как его ни жаль, больше никогда не появлялся в ее жизни. К ним непросто было подобраться, но в конце концов Нора схватила Конлета и дернула назад.

– Остановись!

Хаймос был плотнее и занимался рукопашным боем, худощавого, гибкого Конлета она видела дерущимся лишь однажды. И все же он успел разбить противнику бровь, сам же был почти невредим, не считая порванной рубашки.

– Ты хочешь к нему? – тяжело дыша, спросил землянин.

– Ты знаешь, Кони. Не надо…

Конлет впервые за все время сплюнул на песок.

– Никогда больше не подходи ко мне. Никогда. Поняла? Ненавижу!..

И он пошел прочь, тяжело хромая, оставив Нору наедине с ее любовью…

…В лаборатории Конлет старался не появляться. Видеть этого гаденыша и Нору вместе значило снова полезть в драку, а драться он не любил. Больше всего ему хотелось завершить начатое и свернуть на сторону ненавистную морду, но это было бы неправильно. Она просила, и Конлет исполнил просьбу. Больше он ничего для нее не сделает. Лучше всю эту историю забыть, но как уж тут справишься с памятью?

Только с Норой ему было так спокойно. Ему нравилось с ней молчать и просто любоваться небом. Она не пыталась его переделать и не корила за холодность. И тогда, в ту единственную их ночь, была замечательной. Ни одна девушка так не отвечала на его ласки. Ни одна столь прекрасно не подходила ему. Ни одна так не нравилась внешне.

Он ненавидел Нору также сильно, как обожал. Неужели она настолько глупа, чтобы простить предательство? По Хаймосу было видно, что он во всем ищет выгоду и забирает лучшее. Льстило ли ей это? А вдруг старое чувство разгорелось с новой силой?

К концу месяца он справился с эмоциями и не обращал на них обоих внимания. Даже сходил на свидание с Гритой, но одной встречей все и ограничилось. Собственная жизнь казалась скомканной, и утешением стала помощь другим бродягам и встречи с друзьями. Теперь сражения с темными были чем-то привычным, и Конлет почти избавился от страха. Он подолгу тренировался с Кристианом, Алеардом и другими трогами, сделал себе несколько татуировок, перестал стричься. Словом, изменился внешне и внутренне, и был этими переменами доволен.

Но на сердце было неспокойно. Его уже не жгла ненависть и не мучила любовь, зато посещали дурные сны. Он вообще с той злополучной ночи стал плохо спать. Ойло предположил, что у Конлета формируется новый дар, но парень был этому совсем не рад. Тут бы со старым справиться! Он по-прежнему видел чужие жизни, события, происходящие далеко или в непосредственной близости. Он сортировал их, отфильтровывая все незначительное, мог даже заблокировать, но порой дар отказывался подчиняться.

Конлет смирился, когда понял, что все идет своим чередом. Сердце его замерло, а чувства остыли. Он принял решение никогда больше не тянуться к прекрасному, и оставил поиски истиной любви. Особенно потому, что знал – он нашел ее и не смог удержать, а, значит, не стоило и пытаться пробовать снова…

…Нора тихонько проникла на кухню. Она долго ждала, пока все разойдутся по квартирам, потому что не хотела, чтобы кто-то застал ее в таком виде. Синяк под глазом еще можно было замазать, но вот разбитые губы не спрячешь.

Она испытывала отвращение к себе. Любовь прежней не бывает, она либо обновляется, либо стареет и гибнет. Когда до девушки дошел смысл предложения Хаймоса, она избавилась от остатков дурной любви. Мерзкий выродок! Он предлагал ей шпионить для Арона! Она была нужна ему как жена, но и как услужливая рабыня тоже! Узнав, что Нора ни за что против своих не пойдет, Хаймос со свойственной ему уверенность пригрозил расправой. А для острастки – избил. Так она узнала о его темной сущности Упыря.

Обратиться за помощью к Айману или Альбе девушка стыдилась, а к Конлету подойти и вовсе боялась. Она причинила ему такую боль, что не избывается. Простив одно предательство, она совершила другое, и это был самый гадкий и позорный поступок в ее жизни. Нора называла его трусом, но он лишь старался быть честным и нежным. Она ругала его за слабости, но сама допустила куда более серьезную ошибку, поддалась желаниям выгоды ради.

Ей хотелось вернуть ту ночь, лечь рядом с ним, обхватить ногами, обласкать… Коснуться губами красивого тела, пустить парню мурашки… Но все было потеряно. Она все испортила. Теперь Конлет ненавидел ее, и Норе оставалось только смириться с этим.

Завтра она сходит к Леониду и скажет, что свалилась со скалы в ином мире. Целитель вряд ли станет расспрашивать, уважая ее право на тайну. А если и спросит, она промолчит. Нора понимала, что ей не хватит духу признаться кому-либо, что бывший любовник ее избил. Прежде она посчитала бы это слабостью, теперь понимала, что жертвами насилия движет стыд и страх. Как она могла жить с этим человеком столько лет? С этим чудовищем, которое считало себя лучшим из лучших! Обвиняя Конлета в незрелых чувствах, она себя же выставила на посмешище.

Нора жевала медленно и осторожно. Она нарочно надела кофту с длинными рукавами и высоким воротом – в случае чего всегда можно натянуть его на нос. Меры предосторожности излишними не оказались – в кухню принесло Конлета.

– Привет, – с вежливой холодностью сказал он. – Прости. Я только бутерброд сделаю.

– Да. Доброй ночи, – пробормотала девушка, и повернулась к нему боком. Так он наверняка не разглядит синяк. Она нервно поправила одежду и продолжила жевать. На столе лежала горстка крошек – боль не позволяла аккуратности.

Но Конлет был опасно близко и то и дело косился на нее.

– Ты в порядке? – спросил он.

Нора понимала, что парень задал бы этот вопрос, даже будь они кровными врагами. Такая уж у него была натура.

– Я просто устала, – ответила девушка, проталкивая горький комок. Она очень редко плакала, но сейчас ей хотелось рыдать долго и оглушительно.

– А, – кивнул он и занялся хлебом.

Нора больше не могла выносить щемящей боли. Ладно бы раны – сильнее всего болело сердце. Теперь не видать ей этой новой, чистой и преданной любви.

– Пока, – прошептал она, и двинулась мимо него в коридор. Но Конлет, такой же надежный, как непредсказуемый, вдруг поймал ее за запястье.

– Почему ты прячешься? Не лги мне.

– Я устала.

– Где твой муж?

– Мы не поженились. Должны были, но… Я ошиблась в нем, – ровным голосом объяснила она.

Однако парень, видимо, уловил нотки отчаяния и страха в ее голосе.

– Что с тобой? Погоди-ка…

Он взял ее за плечи и попытался развернуть к себе, но девушка, несмотря на синяки, яростно сопротивлялась.

– Отпусти! Не надо! Не хочу! – кричала она, однако Конлет успел увидеть все, что нужно, и воротник не спас.

– Я его убью, – тихо сказал он и пулей вылетел из кухни. Нора припустила следом.

– Стой, он заодно с Ароном!

Парень остановился.

– И проник сюда без проблем?

– Он скрыл от Аймана дар Упыря, – поспешно объяснила она, – и хотел, чтобы я стала шпионить для Первого взамен Азаны… Они сидят в штабе, который сокрыт чарами. Не знаю, где он находится, я все время была в нашем прежнем доме. Там все как раньше, только бродяг стало больше, и они…

– Наслаждалась воссоединением? – перебил Конлет.

Нора всхлипнула.

– Не надо. Не язви. Более гадко я себя уже не почувствую. Мы разговаривали.

– Ага, сидели и чаёк пили! – взорвался он. – Назови адрес дома.

Она не радовалась его гневу. Уж лучше бы он отнесся ко всему с безразличием.

– Базальтовые скалы у залива Рок. Туда всего одна дорога ведет. Конлет, не ходи один! – взмолилась она. – Ты погибнешь. Наверняка это ловушка!

– Не надо мне этой поддельной заботы, – хрипло произнес парень. – И не смей говорить, что мне делать.

– Я разбужу Эстена…

– Лучше уж Леонида. Он быстро приведет тебя в порядок.

Нора закрыла лицо ладонями.

– Ты имеешь право злиться. И можешь ненавидеть меня, я это заслужила.

– Именно. Как ты вырвалась? Не верю, что он отпустил после всего, что учинил.

– Я спрыгнула в море, – тихо ответила Нора. – С балкона. Хаймос забыл закрыть окно… Ты не беспокойся, мне почти не больно. Лечение подождет.

– Делай, как считаешь нужным, – буркнул парень. – И я не беспокоюсь за тебя, как ты и просила. Мне за друзей страшно.

Сказал это – и растворился. Норе ничего не оставалось кроме как пойти будить Аймана. Через несколько минут они собрались в гостиной: брат с сестрой, Эстен, Крок и Рэйд.

– Почему ты сразу не рассказала? – и Альба погладила ее по щеке. – Мы все здесь связаны и бережем друг друга.

– В этом лишь моя вина, – сказала Нора. – Могла бы распознать в Хае негодяя уже давно.

– Это я привела его, – не согласилась Альба.

– А я не учуял дар, – сказал Айман. – Конлет рискует собой, уходя вот так.

– Знаю, – и Нора неистово вытерла глаза. – Наверняка он решил, что справится один. Хаймос либо приготовил ловушку, либо бросил особняк. В любом случае нам нельзя просто взять и оставить Тасулу.

– Не оставим. Я свяжусь с трогами и предупрежу их, а ты немедленно отправишься к Леониду…

…Увидев Нору со следами побоев на лице, он впал в бешенство, но не в безумие. На Трогии была ночь, однако дело не терпело. Он пошел к Алеарду – тот не откажет. На стук дверь открыл сам хозяин – настороженный, но спокойный.

– Что случилось?

– Нужна помощь. Дружок Первого причинил вред Норе, но она смогла сбежать и навела меня на след.

Алеард кивнул.

– Хорошо. Сейчас разбужу Фрэйу – и соберем остальных. Ты заходи пока, подожди в гостиной.