Текст книги "Запретная Родина (СИ)"

Автор книги: Галина Мишарина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 27 (всего у книги 38 страниц)

– Ты почему дрожишь? – шепотом спросил мужчина. Оказывается, я и правда мелко тряслась. От холода ли? Точно нет, тем более рядом с Алеардом.

– Приснился странный сон, – тихо ответила я. – Как всегда.

– Снова о ком-то из ребят?

– Нет. О сгустке. Думаю, он и есть Серый воин. Он угрожал нам.

Губы Алеарда дрогнули.

– Нам уже кто только не угрожал. Хочешь поговорить об этом прямо сейчас?

– Хочу увидеть и почувствовать что-то другое, более приятное, – призналась я.

Алеард приподнялся и медленно встал, подавая мне руку.

– Идем.

Он укутал меня в одеяло и повел за собой в сторону от спящего лагеря. Я успела увидеть, что у Эвана на руках, оказывается, сидит, свернувшись клубочком, Рута.

Мы не стали уходить далеко, постелили одеяло возле большого камня. Здесь наш разговор или иные действия не могли помешать остальным и прервать их мирный сон.

– Тебе трудно, малышка.

Я поглядела в его тигриные глаза. Алеард знал, что сны порой даются мне нелегко, даже те, что несли хорошие чувства.

– Ничего. Просто этот оказался предвестием чего-то плохого. – И я рассказала ему об угрозах сгустка.

– Родители Анута, значит. Хм. Думаешь, он сказал правду?

Я кивнула.

– Он опасен, Алеард, раз смог проникнуть в мой сон.

– Это верно. Нужно непременно поделиться с остальными, а пока что закрой глаза, малышка.

Я выполнила его просьбу с улыбкой.

– Хочешь, угадаю, что ты собираешься сделать?

– А вот и не угадаешь, – хмыкнул Алеард и звонко чмокнул меня в кончик носа.

– Ай! – рассмеялась я. – Сделай ещё раз.

Алеард хмыкнул и повторил, только на сей раз поцелуй был нежным. Его дыхание щекотало ресницы, руки ласково касались моих локтей. Я дотянулась до его щеки, потерлась носом о приятные колючки и мягко прикусила подбородок.

– А вот теперь – поцелуй, – сказал Алеард.

Но я опередила его, и плохой сон стерся прикосновением душ, оставив только блеклый серый след.

Когда все собрались за завтраком, я рассказала о своем сне. И, конечно, несчастный Анут подавился куском, услышав о родителях.

– Не хочу тебя обнадеживать, – сказала я. – Мало ли что он приплел, этот сгусток?

– Это правда, я чувствую! – взволнованно прошептал парень. Он кусал губы и отчаянно глядел на остальных. – Прошу вас, пожалуйста! Давайте проверим!..

– Мы их в беде не бросим, – заверил парня Кристиан. – Но это осложняет дело, ведь, если у него есть заложники, он может нами помыкать.

Питер с утра встал не с той ноги, то и дело ворчал. Ему не нравилась еда, он сердился, что его подданные в заточении, лес казался юному принцу то слишком густым, то чересчур ярким, не по сезону цветущим и благоухающим. По сравнению с недовольством Питера милое ворчание Ойло казалось веселой песенкой. Что интересно, сам трог вел себя весьма сдержанно и больше молчал. Только сказал, что счастлив избавиться от мошкары.

Лес пока что был светлым и прекрасным. Заросшая тропа была все ещё проходима, и мне казалось, что деревья кивают нам вслед ветвями, словно здороваются, радуясь долгожданной встрече. Как много лет здесь никто не проезжал? Сколько зим встретили эти спокойные великаны? Тысячи цветов взошло по весне, сотни тысяч листьев упало на землю, чтобы помочь им прорасти.

У меня заметно улучшилось настроение, и слова сгустка вспоминались легко. Чем бы он ни угрожал, а и мы были не лыком шиты.

– Это верно, – сказал Алеард. – Но все равно стоит проявить осторожность.

Я улыбнулась ему.

– Каждый за каждого.

Питер обернулся и поглядел на нас.

– Вы действительно думаете, что этого куска стоит опасаться?

– Пути не бывают легкими, Питер, – ответил Алеард. – Лучше беречь друг друга сейчас, чем потом сожалеть о собственном легкомыслии. Хорошо бы ещё научиться объединять дары…

– Как это? – заинтересовался Ойло. – Впервые слышу от тебя подобное.

– Когда я последний раз разговаривал с Бури, он рассказал нечто важное, – охотно отозвался Алеард. – На самом деле все дары – часть одного огромного дара. В какой момент и почему он раскололся на отдельные части – понять трудно. Бури этого не ведает. Он сказал, что это знание сродни пустоте – пока не впустишь её целиком, не отдашь всего себя – взамен не получишь того объема информации, что необходим для ответов. Полагаю, что каждое новое поколение странников искало изначальный дар Пустоты, но никто так и не нашел.

– Поколение? – переспросил Эван. – Что это значит?

– Это связано с Циклом, – вздохнул Алеард. Вздох был тяжелый, и я ощутила тревогу, порожденную куда более серьезным противником, чем тот же сгусток. – Время нужно ценить. С момента открытия Промежутка каждая минута на счету. Запущен гигантский механизм, и каждый наш поступок длит или укорачивает его ход.

– Его называют Циклом, – произнесла я, не задумываясь над словами. – Сейчас самое его начало.

– Верно, – кивнул Алеард. – И Циклов таких было уже много. Промежуток оживает вместе с главным Хранителем, его открывают Люди.

– Оживает? – сказал Питер. – Но чтобы ожить, нужно погибнуть…

– Именно, – кивнул Кристиан. – И волки на Альтании говорили о Цикле. Промежуток закроется – рано или поздно. Так бывало всегда.

– Да, – кивнула Аверина. – Древнейшие летописи гласят, что существует так называемая «Судьба Цикла».

– И она каждый раз одна? – спросил Ойло. – Кто может сказать, чем заканчивается Цикл?

 Я сглотнула. Неужели? Молодой парень на поле разлома, жуткие черные щупальца… Две стороны боролись за Цикл? Не об этом ли спрашивал нас еще на Земле Бури? Думаю, Алеард и Кристиан вспомнили то же самое, и переглянулись многозначительно.

– Да, – тихо отозвалась Аверина, – всегда одна. Судьба Цикла неизменна.

– Давайте отложим этот разговор, – сказал Кристиан. – Пока что нужно решить, какие принять меры безопасности.

– И лучше сделать это поскорее, – кивнул Маир. – Потому что с севера идет гроза.

Непогода застигла нас на холмах. Никто не говорил, что лес будет длиться бесконечно, но я была удивлена такому светлому простору. На полях, больше похожих на заброшенные огороды, зрели синие помидоры. Первым их оценил Лар, но запасаться не было времени.

– Ничего себе небушко! – воскликнул Ойло. – Черное совсем! Что-то будет, чую своим плоским седалищем…

Все рассмеялись, и тотчас хлынул дождь. Пришлось прибавить ходу, но мы все равно сильно вымокли, пока достигли леса.

Подходящее для стоянки место нашли быстро. Алеард помог мне стянуть куртку и затеплил небольшой костер. Чтобы создавать пламя, ему не потребовались дрова.

– Научился этому недавно, – ответил он на мой молчаливый вопрос. – Всегда знал, что полажу с пламенем не сразу.

– А я тоже так умею, – улыбнулся Ойло. – Но у меня пламя оранжевое.

И он с легкостью зажег рядом с нашим свой маленький костер.

– Ой, красиво как! – восхитилась Аверина. – А я свою стихию даже не знаю…

– Ты – Вода, – уверенно сказал Кристиан. – как и я.

Девушка улыбнулась и кивнула:

– Скорее всего. Когда я на Тасуле познакомилась с Гуром, он намекнул, что я могу видеть не только дары людей, но и их стихии. В том числе свою. Пожалуй, вода мне наиболее близка… разве что не когда я в насквозь мокрой одежде, – и она рассмеялась.

– Коли бы не ветер, который морозит будь здоров, было бы даже приятно от жары мокрыми штанами спасаться, – улыбнулась я.

– Но лучше поскорее просушить себя, – сказал Кристиан. – Хотя Алеард, к примеру, вообще незамерзаемый. Когда мы средь жуткого бурана шлендали по полюсу (а там куда как холоднее, нежели здесь), этот огненный человек умудрялся обходиться без шапки!..

– Ничего себе! – воскликнул Эван. – И это никому не казалось странным?

– Казалось, – улыбнулся штурман. – Но я Алеарда и странным люблю. Он мой лучший друг и любое его необычное поведение не вызывало у меня отторжения.

Алеард сжал плечо Криса и тепло улыбнулся. Обычно он только мне улыбался с ямочками, но в этот раз особая улыбка перепала и Кристиану.

– Поэтому я всегда делился с тобой всеми догадками, друг. Даже такими, от которых волосы на голове дыбом встают. Это Крис, кстати, предположил, что я на Землю из другого мира сверзился.

– Мальчишкой я говорил «с неба упал».

– Именно. Мы много разных теорий перебрали.

– Но ты оказался трогом с Трогии, – широко улыбнулся Ойло. – То есть мы земляки и рождены одним пламенем. Кстати, Рута, а ты не пробовала переносить свой врожденный жар в целительство?

Девушка удивленно поглядела на него.

– Мне даже в голову такое не приходило, но идея прекрасная! Я обязательно попробую. Спасибо, Ойло!

– Не за что, – хмыкнул парень.

Мы принялись расстилать одеяла.

– Кыш! – сказала Анна любопытному Питеру, который все время вертелся вокруг нее. – Женщинам надо переодеться.

– И мне кыш? – шепотом спросил Алеард. – Может, помогу?

Я тихо рассмеялась.

– Будь мы одни, помог бы.

Он нехотя отпустил мою руку, и мы с девушками скрылись за кустами. Я подошла к Аверине.

– Помочь?

– Спасибо! – кивнула она. – А то что-то с замком сзади не выходит справиться. Я к ним еще не привыкла.

Уже после раздевания, когда мы с Рутой и Авериной сидели, завернувшись в одеяла, возле двухцветного, сине-оранжевого костра, я поняла, как здорово иметь подруг. Мы негромко переговаривались, ожидая возвращения Кристиана и Алеарда с разведки, как вдруг я ощутила странную вибрацию, которая, подобно стене дождя, приближалась к нам с севера.

– Девчат, вы ничего не чувствуете?

Они поглядели на меня, прислушались, Рута даже принюхалась…

– Как будто воздух дрожит! – воскликнула Аверина, и мы вскочили с места.

Дождь был только началом необычного действа. К нам шла гроза, и сразу становилось ясно, что в этом волшебном месте она будет магической. Черное небо пронзалось короткими округлыми молниями, и, завиваясь в спирали, они производили удивительные гулкие звуки, словно стучали по облакам, как по барабанам. С каждым новым громовым раскатом капли становились все жирнее, к тому же они почему-то начали светиться и теперь окутывали этим светом лес и все, что попадало под их удары. Я протянула руку и удивленно уставилась на пальцы, напитанные сияющей влагой.

– Поразительно! – сказала Аверина. – Ой! Глядите, там теперь ещё и искры какие-то посыпались!

Мы были не в силах оторваться от созерцания волшебной грозы. Когда мужчины подошли, Аверина, Рута и я стояли, открыв рты, и светились, словно большие гирлянды.

– Вот так зрелище! – расхохотался Кристиан. – Ава, ты как огромный светляк и ресницы все в звездах!

Он подошел, и, не смущаясь, поцеловал девушку в губы как собственник. Я даже сквозь свечение увидела, что Аверина покраснела. Она склонилась к мужчине и что-то ему на ухо сказала, отчего у Криса на губах появилась обалденно-счастливая улыбка.

– Малышка, ты снова промокла, – сказал Алеард. Он так глядел на меня, что я забыла об окружающих и, шагнув к нему, споткнулась от волнения.

– Мы увлеклись созерцанием бури и попробовали блестящую воду… как думаешь, живот будет болеть?

Все услышали мои тихие слова и рассмеялись.

– Любопытство – не порок, – сказал Ойло. – Она хоть вкусная была?

– Ага! – улыбнулась Рута блестящими губами, и ребята снова рассмеялись.

Алеард покачал головой и притянул меня к груди. Теперь он стоял спиной к остальным, и я не вздрогнула, когда он губами скользнул по моим пальцам, собирая яркие капли.

– И правда вкусная.

Я поглядела на его губы. Почему всегда так хочется жаркого поцелуя, когда он совершенно невозможен? Алеард весело хмыкнул, мгновенно прочитав мои мысли.

– Магия, – сказал он. – Пойдем, Светильник.

Я рассмеялась, тотчас вспомнив про моллюсков-путешественников.

Через несколько минут мы собрались возле двухцветного костра, но Рута то и дело тянула Эвана поглядеть на грозу. Парень смеялся, кряхтел, но послушно вставал и топал на границу леса. Через несколько минут они возвращались, но, едва заслышав гулкие постукивания, Рута вскакивала с места и глядела на Эвана нежным взором, без слов прося вернуться к прекрасному магическому небу.

Когда был готов ужин, и все досыта наелись, было решено ждать окончания дождя здесь же. Народ понемногу расхватал места: Анна и Адрида позвали Питера в качестве «грелки» и устроились возле камня, Крис и Ава чуть в отдалении сделали себе гнездышко из травы. Ойло, Маир, Лар и Анут легли возле кустов, Эван с Рутой как можно ближе к куску чистого неба. Ну а мы с Алеардом расположились у противоположного края поляны, возле двух молодых ясеней. Место было хорошо тем, что находилось за небольшим бугорком, и в лежачем положении нас было почти не видно. Я улыбалась, представляя, что мы сможем насладиться этим преимуществом. Не по полной, конечно, но уж точно осуществим наше общее желание.

Алеард расстелил одеяло и сел, поманив меня к себе. Он улыбался глазами, и они, как это всегда бывало в темноте, посверкивали. Я с радостью плюхнулась рядом, счастливо улыбаясь его настроению. Когда он был так шаловлив и загадочен, мне хотелось зацеловать его до умопомрачения.

– Спать? – многозначительно хмыкнул мужчина.

– Ага, – весело кивнула я, ложась на бок и глядя на него из-под опущенных ресниц.

Он пристроился рядом, как всегда решительно притянул меня к груди, укутал мою спину толстой полостью. Я прижалась к нему, обхватила, насколько хватало рук и ног, и принялась неспешно целовать то в щеки, то в скулы, то в нос. Алеард тихо смеялся, не собираясь противостоять моим ласкам, но сам на поцелуи не отвечал, только вовсю касался меня под одеялом руками.

  Мы так увлеклись, что не сразу услышали голос одного из «сторожей».

– Народ, а народ! Вы лучше чем дрыхнуть, глянули бы, что на небе творится…

Голос принадлежал Ойло, который дежурил первым.

Мы, конечно, вылезли из-под одеяла и подошли к трогу. Он бдел к северу от места стоянки, ближе всего к нашей «постели». У меня натурально глаза полезли на лоб от увиденного, а Алеард поднял брови, чего я за ним никогда не замечала.

По небу текла река. И не так, как на Атальмейне. Это были облака, но облака из воды, темно-фиолетовые, с белыми светящимися узорами, скворчащими, как масло на сковороде. То и дело какая-нибудь молния «выедала» себе проходы в этой текучей воздушной массе, а центром композиции была проглядывающая луна, яркая, как желток. Пока мы глазели, подтянулись и остальные, и небо решило удивить нас снова. Река, рассосалась также быстро, как притекла, и вместо водных облаком пришли облака из огня. Они горели неспешно, холодным серебряным огнем, и, пока мы соображали, чем это все кончится, с неба начало падать пламя.

Опасаясь неожиданных эффектов, мы побежали под плотные ветви, но, как оказалось, бояться было нечего. Огонь падал с неба кусками и, хотя горел весьма натуралистично, не причинял вреда и ничего не сжигал. Любопытная Аверина протянула руку и поймала небесное пламя на ладонь.

– Теплое, – прошептала она. – Кристиан, оно ползает, как змея!

Пламя и правда сползло вниз и упало на траву. Теперь весь лес был усыпан огнем, полыхали серебром травы и деревья, пни и коряги, цветы, кусты и камни… Я глядела, боясь моргнуть. Когда мир «прогорел» и небо успокоилось, оно снова погрузилось в обычные грозовые облака, а мы вернулись на свои места.

После огненного дождя земля сильно нагрелась, и нам не пришлось укутываться. Алеард с улыбкой вылез из кофты с длинными рукавами, оставаясь в майке.

– Так и запариться можно, – тихо хмыкнул он. – Может, мне совсем раздеться?

– Да, – произнесла я решительно. – И я тебе в этом помогу.

Запустив руки ему под майку, погладила широкую твердую грудь, коснулась крепких мышц на животе. Даже когда мы были сильно заняты, Алеард не бросал ежедневные тренировки с мечом. Было приятно его касаться, особенно если он отдавался в мою власть и позволял делать что угодно. Я решила немного размять его спину, и связала волосы мужчины в короткий хвостик.

– Повернись-ка, тигр.

Алеард повиновался, и я принялась за массаж. Начала с широких плеч, коснулась шеи, ощупывая и поглаживая каждый позвонок. Потом провела вдоль позвоночника вниз, заползла пальцами под ремень джинсов, а Алеард тихо и довольно хмыкнул. Теперь нам было уже не до грозы.

– Поднимусь – увидят, – сказал он.

– А ты ляг.

Когда Алеард растянулся на одеяле уже без штанов, я, недолго думая, уселась на него верхом и, что называется, дорвалась. Мяла, гладила, целовала. Мне показалось, что музыка прикосновений звучит уже много часов, но, когда Алеард перевернулся, поняла, что прошло не больше нескольких минут.

Земля была теплой, но он был горячее. Схватил меня, опрокинул, и отнюдь не сдержанно поцеловал. Мы одновременно схватились за плед, натянули его на себя, и забыли обо всем, что окружало. Наша собственная магия была ярче и желаннее, чем та, что дарил этот лес.

Утро как всегда оказалось ранним, и мы спокойно позавтракали. Ночь прошла спокойно, и все были в хорошем настроении.

Последующие несколько дней лес то и дело преподносил нам сюрпризы. Постоянно попадались на пути деревья-великаны и укрытые покрывалом ярких розовых цветов озера, пни, украшенные цветными мхами, и голубые кусты с белыми ягодами, от вкусноты которых захватывало дух. Или встречались любопытные рыжие олени с пушистыми хвостиками, прекрасные лиловые птицы размером с орла. Глаза у них, как и у Анута, были желтыми, а длинные хвосты отливали изумрудной зеленью. Ойло посчастливилось найти одно такое перо – с локоть длиной, темно-фиолетовое.

– Красивое какое! – восхитилась Рута.

Перо было прицеплено к рюкзаку, и трог пообещал непременно устроить у себя дому «стену путешествий».

– Буду складывать туда всё самое занятное, что найду в мирах. Я ведь, к вашему сведению, тот ещё вещист.

 – Враки, – отозвался Крис. – У тебя в квартире, конечно, бардак, но вещей немного.

– Это потому что я ещё не утолил жажду барахла. Наберу отовсюду – тогда и посмотрим!

Штурман весело пихнул трога в плечо – мы шли пешком, по лесу так было удобней, так как тропа исчезла. В ответ Ойло швырнул в него горсть сухих листьев. Если бы не их баловство, так и не видеть бы нам того, что было сокрыто под листвой…

Штурман удивленно уставился на красивый камушек, лежащий на плече. Он выпал из массы легких листьев и теперь удобно расположился в складке ткани. Аверина взяла его и осмотрела.

– Похож на янтарь, – сказал Лар. – Ого, а под ногами у тебя уже что-то куда более ценное!

И он поднял маленький, но сияюще прозрачный изумруд.

– Так-так, – сказал Питер. – Подождите-ка.

Он принялся рыться в листве и всего через пару минут выудил оттуда ещё несколько самоцветов.

– Ничего себе! – воскликнул Маир. – Дай-ка сюда, друг.

Он тщательно изучил один из камушков и вынес вердикт:

– За эту вот фиговинку можно все наше поместье купить.

Мы, конечно, ждали подробностей, и Маир стал рассказывать.

– Это идиллит – камень предсказаний. У Кордэлла в сокровищнице был один такой, только мельче, и он им страшно гордился. Идиллит считается волшебным камнем, умеющим проникать в разум человека и нашептывать ему ответы на вопросы о будущем и правильности принимаемых решений.

– Не тот ли самый, что мы с тобой стибрили? – усмехнулся Лар.

– Именно. Сперли, два засранца, назло Кордэллу. Шуму было…

Мы рассмеялись.

– Он и правда умеет говорить? – спросила Анна.

– Тот, который был у де Флавиев, ничего не умел. Внешне идиллит легко узнать по этим металлическим внутренним стружкам, хотя остальная часть прозрачная. Видите, как он сверкает красиво? Тот тоже сверкал, а по ночам вообще светился. Один такой продать – можно накормить целое королевство…

Пока Маир говорил, Питер и Адрида набрали полные ладони самоцветов, лежавших под покровом листвы.

– Там их уйма, – сказала девушка. – С ума сойти! Откуда столько богатств на земле валяется?

– Хороший вопрос, – сказал Питер. – Кто бы знал, что здесь такая сокровищница – непременно бы наведался.

– Глупцы, – вдруг донесся до моих ушей зловещий шепот. – Вы не вернетесь назад со всеми этими богатствами.

Я резко развернулась в сторону голоса и снова увидела темный сгусток. Он стоял от нас шагах в двадцати, в тени деревьев, и трава под ним не шевелилась, хотя в остальных местах ветер ласкал тонкие зеленые стебельки.

– Алеард, оно снова здесь, – тихо сказала я. Дышать было трудно, словно сгусток втягивал воздух.

– Я чувствую, – кивнул Алеард, и я ощутила, как напряглось все его тело. Он стоял прямо и крепко, как будто ждал нападения, и плечи стали шире, а пальцы медленно шевелились, поглаживая воздух. – Ребят, оставайтесь на местах, пожалуйста. Здесь что-то не так.

Ойло осторожно вытащил лук, Кристиан обнял Аверину, Эван тоже спрятал Руту в кольце рук. Все сосредоточенно вглядывались туда, куда смотрели мы с Алеардом.

– Ох, Крис! – вдруг всхлипнула Аверина. – Эта штуковина обладает такой мощью, которой я прежде не ощущала! Он убить нас хочет! – прошептала девушка и сжалась, отчаянно глядя на штурмана.

– Много хочет – фиг получит, – спокойно сказал мужчина. – Пусть подойдет поближе – и тогда поглядим, кто кого.

– Смелые белые бродяги, – усмехнулся сгусток.

– Вы слышите его? – спросила я, и ребята покачали головами.

– Что он говорит, Фрэйа? – спросил Ойло.

– Что мы смелые белые бродяги. А до этого сказал, что мы тупицы и не вернемся назад.

– Интересно, – улыбнулся Ойло. – То есть мы глупые смельчаки? Или храбрые болваны? А он тогда кто, бесстрашный идиот?

Сгусток рассмеялся вполне человеческим смехом.

– Троги, – презрительно бросил он. – Напитанные благой энергией изначального мира, вы пришли сюда, надеясь разгадать тайны Атории. Знаете ли вы, что она тоже изначальна? Ведаете ли, что идиллит – камень темных бродяг? Мы сделали его своим, когда убили одно из главных сердец этого мира.

Я быстро пересказала ребятам слова сгустка.

– Я нарочно избрал тебя своим слушателем, Фрэйа, – между тем сказал он. – Ты Радуга, а, значит, почти не искажаешь мой голос. Я говорю на столь древнем языке, что даже Промежуток мог забыть его.

Я вопросительно взглянула на Алеарда, и он кивнул.

– Чего ты хочешь? – спросила я темного гостя.

– Хочу причинить вам боль, – сказал он. – Много боли. Просто для того, чтобы растворить в потоке страданий свою собственную муку. Меня здесь заперли подобные вам, я питаюсь теми, кто живет в глубине леса, пожираю их чувства. Да, скажи об этом Ануту, вот он обрадуется, зная, как страдают его родители…

Порой я совсем не соображала, что делаю. Наверное, ребята удивились, когда взметнувшаяся ветка ни с того ни с сего шлепнула по воздуху, словно кто-то оттянул и отпустил её. Это была моя стихия, хотя сгустку, судя по всему, было наплевать на ветки и прочие материальные предметы. Я подхватила камень и кинула в него, и он расхохотался.

– Я нахожусь в своем собственном пространстве.

– Врешь! – тотчас сказала я. – Под тобой трава не колышется, и, значит, ты всё-таки взаимодействуешь с окружающим миром.

Он погрозил мне темным подобием пальца.

– Ага, не такая уж ты и глупая!

– А ты не такой уж и страшный. Сунься, попробуй. Крис правильно сказал – мы тебе всыплем по первое число!..

– Фрэйа, – сказал Алеард, сжимая мою руку. Лицо его было серьезно.

– Простите, что молчу. Этот гад нам угрожает. Говорит, что питается болью и мучает людей, живущих в глубине леса. Ещё утверждает, что находится в своем личном пространстве, и мы его не сможем достать. Но трава под ним замерла. Поглядите вон туда, чуть дальше от лилового цветка. Видите, там темно и тихо, стебли замерли?

– Верно! – сказал Лар. – Как будто кусок мира застыл.

Сгусток стремительно шагнул в нашу сторону, и я не успела опомниться, как оказалась у Алеарда за спиной. Аверина и Рута точно также были закрыты возлюбленными, Анна и Адрида тоже оказались «во втором ряду». Ребята выросли между нами и сгустком плотной стеной. Возможно, они его и не видели, но чувствовали всё яснее.

– Молодцы, – похвалил сгусток. – Значит, вы придете-таки ко мне в гости. Что же, тогда я тщательно подготовлюсь. Устрою вам теплый прием. Гостей ведь нужно встречать по всем правилам? Я вежливый хозяин. И, кстати, скажи этому псевдо-принцу, чтобы получше следил за сестричками.

Я поведала об услышанном, и Питер оскалился, выходя чуть вперед.

– Может, не будем ждать? Сразимся сейчас – и дело с концом?

Алеард едва заметно покачал головой. Я и сама понимала, что принцу лучше унять свою резкую самоуверенность. Но было поздно.

Его откинуло прочь, прямо в дерево, да с такой силой, что, если бы не внимательность Алеарда – валяться бы мужчине со сломанным хребтом… хорошо, что магическое пространство слушалось капитана охотно.

Чувства мои сработали рефлекторно – красное пламя метнулось к сгустку, и он отшагнул прочь.

– Радуга шалит, – рассмеялся он. – Ладно уж, не стану вас больше беспокоить. Топайте себе пару дней без происшествий.

И исчез, стремительно улетел в чащу. Поднявшийся с помощью Маира и Эвана Питер выглядел пристыженным.

– Кажется, у нас проблемы, – потирая спину, сказал он.

Глава 29

Мы продвигались вглубь леса осторожно и упорно. В очередной раз всё взвесив и обсудив случившееся, было решено ничего не предпринимать в одиночку, постоянно согласовывая действия друг с другом. Питер присмирел на полдня, молчал и хмурился, но под вечер снова начал петушиться.

– Вот ведь гад, а! – восклицал он. – Ударил, скотина, без предупреждения. Знал ведь, что ответить не успею!

Питер был Воином, и весьма талантливым, но его несдержанность все портила.

– Он просто хотел нас проучить, – сказал Маир. – А ты ближе всех стоял и громче других возмущался. В следующий раз, будь добр, уступи место мне.

Мы рассмеялись.

– Ребят, вы зря прикалываетесь, – вдруг сказал Ойло. – Я, конечно, не Податель, как Аверина, но совершенно точно могу сказать, что наш новый приятель мог Питера убить. От сгустка исходит огромная сила. Не в обиду остальным, но только Ал и Крис способны тягаться с этим желеобразным…

– И ты, – произнес Алеард. – Но вообще-то дело не в мощи дара, а, как я уже говорил, в совмещении энергий. Фрэйа может придержать его чувствами ненадолго, но и мгновения хватит, чтобы мы с Питером, объединив усилия, настучали ему по башке. А затем Аверина усилит дар Криса, и можно попробовать злобного товарища выкинуть в Пропасть.

– А еще позвать на подмогу Промежуток, – сказал Маир.

– Ты мыслишь в правильном направлении, – улыбнулся Алеард. – Эван присмотрит за Рутой, ведь если что-то пойдет не так – она наш единственный спаситель. Ну и Фрэйа. – Он поглядел на меня. – Какой-то частью себя ты умеешь исцелять. Думаю, это твой свет делает.

– Что за свет? – спросила я удивленно.

– Врожденный, – ответил Алеард. – У человека есть не только Цветность, как говорил Гур, но и Светность. Представьте шкалу от нуля до десяти. Условно все новорожденные малыши обладают световой «пятеркой», хотя бывает, рождаются сразу «десяточки». Соответственно, с годами этот свет либо усиливается, либо тускнеет. Фрэйа родилась на «десятку» и сохранила этот свет. Он льется свободно, им нельзя управлять, но можно черпать его горстями и пускать на добрые дела. А вот цветностью можно ранить.

– Ты откуда это знаешь? – улыбнулся Крис.

– Спросил у Промежутка. Попробуйте поговорить с ним вслух. Возможно, он ответит не сразу, но постепенно будет раскрывать все больше тайн.

– Чего-то я в сомнениях, – улыбнулся Ойло. – Наш Создатель и Белый Штурман не могут вдвоем надрать задницу ошметку?

– Мы не так всемогущи, как кажется, – рассмеялся Крис. – Хотя я и правда не могу поверить в то, что ты, Ал, не способен в одиночку завалить этого выпендрежника.

– Не способен, – подтвердил Алеард. – Полагаю, ему много тысяч лет, и он отлично умеет координировать энергии. Мне всего тридцать с хвостиком, и я отнюдь не всегда крут.

Мы расхохотались. Алеард произнес все это с добродушной, какой-то виноватой улыбкой. Прежде он так не улыбался, и мне была интересна новая крупинка чувств.

– Ава, наш темный друг – Поглотитель? – спросил Крис. Он постоянно держал девушку за руку, а Алеард, словно вторя ему, обнимал меня за пояс. С того момента, как сгусток проучил Питера, он не отнял пальцев ни на мгновение.

– Отчасти. Я чувствую что-то ещё, вроде дара Воина и немного от Упыря… Полагаю, у него неизвестный дар.

– Это все усложняет, – нахмурился штурман. – Мы не знаем, на что он способен. Точнее, знаем лишь отчасти.

– Один в кусты не пойду, – сказал Ойло. – Позову вас, ребята.

Маир и Лар рассмеялись.

– Не думаю, что все так трудно, – почесал в затылке Эван. – Ведь Фрэйа и Аверина ощутят этого гада, если приблизится.

– Это верно, – кивнула Аверина. – И сразу вас предупредим.

Ночью мне не спалось, хотя, судя по мирной тишине, остальные, включая Алеарда, видели десятый сон. Только Маир сидел на страже, внимательно оглядывая лес. Повернувшись на бок, я прижалась к Алеарду плотнее. Хорошо и спокойно, но заснуть я не могла. Я думала о судьбах и о том, что ждет впереди. Да, Марк, родившийся на Атории и знающий ее магию еще лучше братьев Арнэ и Питера, нам бы здорово пригодился. К тому же у него, насколько я могла судить, была  сильная Светность. Наверное, даже ярче моей – ослепительная. Потому он и не давал Габриэль узнать тьму, сражался и побеждал, питая ее из собственных запасов.

А что же мы? Могли бы своим светом прогнать мрак, что окутал долину? Хватит общего усилия, чтобы отправить темного на самое дно реальностей? И если все-таки получится, вдруг он вернется? На миг я как будто провалилась в сон, но потом вскинулась и прислушалась: что-то было не так.

Я приподнялась осторожно и тихо. На сей раз мы легли плотной кучей, но определенно нечто происходило прямо сейчас. Чувства указали верное направление, и я стала пересчитывать ребят.  Одного нет, и на страже никто не стоит! Сердце забилось чаще. На всякий случай я снова всех пересчитала. Вот Ава и Крис, Эван и Рута. Ойло, Маир и Лар, Анна, Адрида и Питер… Анут! Я так и подскочила на месте.

– Алеард!

Он проснулся мгновенно, и вместе с ним остальные.

– Анут исчез!

Ребята повскакивали с мест.

– Может, по делам пошел? – зевая, спросил Питер.

– Мы договорились никуда не ходить поодиночке, а Анут – не дурак, – покачал головой Маир. – Что-то случилось.

Меня бросило в жар от его слов.

– Фрэйа, когда ты заметила пропажу? – спросил Алеард.

– Только что. Мне показалось, что-то происходит. Я никак не могла уснуть, потом, видимо, на некоторое время задремала, а когда проснулась, его уже не было.

– Пойдем искать? – спросил Питер.

– Для начала я попытаюсь его увидеть, – покачал головой Маир.

Он закрыл глаза и сосредоточился. Аверина, недолго думая, принялась помогать. Обидно, но я почти не ощущала ее дара, если он был направлен на меня. Наверное, чувства нелегко питать.

– Ничего, – через пару минут нахмурился парень. – Только глухая и вязкая темнота. Не обошлось без магии… Придется идти.