Текст книги "Запретная Родина (СИ)"
Автор книги: Галина Мишарина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 3 (всего у книги 38 страниц)
– Именно. В сказках так бывает – людей накрывает способностями страшными и разрушительными, и они не могут справиться с ними, уничтожая пространство и даже причиняя боль окружающим. Но то в сказках, а Промежуток – реален. И он не глуп. Он не наделит даром человека слабого, терзаемого сомнениями. Сначала будущий носитель дара должен разобраться в себе, а уже потом овладевать силой.
Алеард вздохнул.
– Это верно. Будь то свет или тьма, пламя или лед – они приходят к людям, что готовы их принять, а не влезают внутрь насильно. – Он мягко коснулся моего лба губами. – Спасибо, малышка. Ты рядом, и моя энергия стала более податливой. Ты возвращаешь мне самообладание.
– А я думала, что действую на тебя иначе, – смущенно улыбнулась я.
– Да. И иначе тоже. Я то теряю сдержанность, то снова нахожу её.
– Это хорошо?
– Очень. Мы оба были пусты, но теперь возвращаем чувства. Возвращать – не всегда означает копаться в прошлых ошибках.
– Мне бы хотелось отправиться по старым следам, Алеард. С тобой – несдержанным и полным благой силы. Но даже если и без неё – с тобой счастливым, и это самое важное. – Я обхватила его руки, лежащие на штурвале, и Алеард прижался ко мне плотней.
Мы стояли все также: он позади, я перед ним. Прошло столько часов, а я до сих пор не верила в происходящее. Хотелось просто наслаждаться, чувствуя его тепло, но рассказа Алеарда снова потревожил обрывки воспоминаний.
– Ты сказал, что он забрал твой дар?
Алеард кивнул.
– К сожалению, вместе со способностями созидать и питать существуют и такие, которые губят и калечат. И ещё поэтому бродить в ближайшие годы станет труднее. Нужно уметь постоять за себя.
– Что-то важное в твоих словах, – нахмурилась я. – О плохих бродягах, о сражениях за себя самого… Нужно вспомнить…
– Фрэйа! – и он покачал головой. – Мы же договорились.
– Это и правда очень важно, Алеард! – воскликнула я. – Пожалуйста!
Он вздохнул и остановил яхту.
– Если ты очень хочешь, я попробую помочь.
Я поспешно схватилась за его руки. Почему меня била такая дрожь? Мы довольно долго стояли, закрыв глаза, но ничего не вышло.
– Слишком глубоко, чтобы копать, малышка. Не хочу делать тебе больно. Это воспоминание вернется, как и прочие, нужно только подождать.
– Ты прав. Я должна успокоиться. Когда я спокойна, мысли тоже успокаиваются и вылезают из норок.
Он усмехнулся и коротко поцеловал меня в лоб.
– Всё-таки солнышко.
– А ты огонек.
Он тихо рассмеялся и снова взялся за штурвал. Я любовалась, как переливаются огнём его волосы, и вдруг острая, как игла, мысль ужалила меня прямо в затылок. Та ли, которую я ждала? Неважно. Пойманная мышка памяти была такой прекрасной и родной, что я подскочила на месте. Я прямом смысле слова.
– Алеард! Боже мой!..
– Что такое, Фрэйа? – насторожился он.
– Ойло Рэд, вот что! – ответила я. Перед мысленным взором встало лицо задорного торговца с Трогии. Я чуть не зарыдала от счастья. – Он…Он же…
– Откуда ты знаешь Ойло? – мягко перебил Алеард.
– Он что, здесь?! – воскликнула я, сжимая его руки. – Он жив?!
– Здесь. Живой и здоровый. Он Айману помогает. Может, мы о разных людях говорим? – спросил он, улыбаясь моей реакции.
– Рыжий забияка! При каждом удобном случае ругается на аргонцев, любит поесть и всегда просыпается в разное время!
– Да, – рассмеялся Алеард, – это Ойло. Я его нашел на дороге, он как будто с неба свалился. У парня были серьезные раны, но он выкарабкался.
– Алеард, – я ощутила слезы радости на щеках, – это ведь я отправила его к тебе!
– Как тебе это удалось? Расскажи, я хочу знать, что произошло.
И я рассказала ему всё, что вспомнила. Алеард слушал внимательно и не сводил с меня глаз.
– Ойло долго в себя приходил. Удивительно, что, будучи раненым в грудь, он остался жив. А всё дело в том, что у него сердце с другой стороны.
– Ничего себе!
– Да уж. Конечно, нападавшие об этом не знали. Редко когда встретишь человека с такой внутренней аномалией, но я не думаю, что Ойло от этого как-то страдает. Он удивительный, заряжен особой искрой жизни, которую ни глубина земли, ни толщи вод, ни даже вакуум не потушат. Его жизнь течет не как наша… Трудно объяснить. Начав видеть энергии, я научился следить за ходом времени не только в мирах, но и в людских судьбах. Так вот Ойло создал собственный ритм, который сокрыт от меня.
– Я чувствовала в нем особую силу, но не знала, как её объяснить. Ойло действительно необычен, и не только потому, что обладает даром видеть будущее. Он говорил обо мне?
– Он знает, что произошло тогда, но воспоминания смутные. Называл тебя сестрой, но ни лица, ни имени не помнил. Суетился, размахивал руками, морщил лоб, но так и не смог вспомнить. Замечательный парень, таких радостных шалопаев и на Земле по пальцам пересчитать. Мы с ним подружились.
Я рассмеялась сквозь слезы. Многие воспоминания создают иллюзию радости, но есть и такие, что рождают её истинную.
Этой ночью я долго не могла уснуть. Волны покачивали лодку, как колыбель, но это не помогало. Я вспоминала белую Амбру и Ойло, Руту и Эвана… Как я могла забыть их, забыть всё то, что произошло с нами? Неужели пустота обладает столь великим могуществом, чтобы уничтожать на время сами чувства? Я повернулась на другой бок, и увидела, что Алеард смотрит на меня из-под приоткрытых век.
– Не спишь.
– Думаю об Эване. Я бросила его в беде, Алеард. Онан сказал, что у них с Рутой всё хорошо, но я чувствую себя виноватой. Почему я оставила тех, кто мне дорог? Не только Эвана, но и Маира… Он до сих пор недоступен. Какая я размазня! Ничего не делаю как надо.
– Всему своё время. Мы вернёмся к твоим друзьям, – сказал он уверенно, – разыщем их. Ты должна была уйти, чтобы потом иметь возможность вернуться. Всё правильно. Твоя доброта выливается в страстность, и ты начинаешь болтать веселые глупости. Ну разве ж ты размазня? Неужели это так? Не верю.
И он потянул меня к себе. Я уютно устроилась в плотных горячих объятьях, уткнулась в его грудь носом.
– Алеард, а какая она, Пропасть? – шёпотом спросила я. – Что стало бы со мной, шагни я туда вслед за тобой?
– Пропасть – мёртвый мир. Не знаю, зачем он был создан и кто тот создатель, но предполагаю, что своей тяжестью Пропасть уравновешивает миры. Конлет попал туда по собственной глупости. Упрямец! Он хотел доказать Бури, что независим от его воли, но не знал, что всё зайдет так далеко… Усмирил бы свою гордость – и нам бы не пришлось расставаться. Но тогда мы бы не прошли этот путь, и многие из жизненных линий не были бы нарисованы. – Он вздохнул и запустил пальцы в мои волосы, пуская по затылку крохотные, и оттого особенно ласковые мурашки. – Конлет изменился, ты бы его не узнала, наверное. Он много недель был один в Пропасти, где нет теплого света и как таковой еды, и научился выживать. Но не совладал с тамошними стражами порядка и позвал на помощь. Откликнулись я и Крис, и, слава богу, что только мы двое. Каждый получил свою порцию боли. Мне как всегда прилетело по голове, Крис сломал ногу. Конлета задело осколком, легко отделался. И все же самое страшное было в самой энергии Пропасти. По крайней мере, для меня. Вместо солнца там одна-единственная синяя звезда.
– На все небо?
– Да. И само небо как мутная вода. Я всё пытался понять, почему Пропасть населена механизмами и, кажется, кое-что в них распознал. Эти громадины питаются человеческой сущностью: верой, силой, отвагой. Любовью и тоской. Даже памятью. Мы выбрались оттуда, потому что объединили усилия. Так, как хотели ещё на Земле. Всё то время, пока находились там, только и делали, что убегали и прятались. С ними невозможно справиться. По крайней мере, я не мог на них воздействовать.
– Значит, там человек полностью беззащитен?
– Не совсем и не всякий. Если я не мог воздействовать на роботов…
– …ты мог воздействовать на окружающее пространство! – закончила я.
– Лишь иногда, – с улыбкой ответил Алеард. – Но это спасало наши задницы от куда более серьезных пинков. Роботы не знают жалости. Они не устают, не отдыхают. Хотя раз в тридцать дней у них происходит какой-то сбой – и тогда есть возможность что-то предпринять.
– Хорошо, что всё позади. И я рада, что Конлет осознал свои ошибки. Надеюсь, больше он туда не полезет.
– Я тоже очень надеюсь на это. Снова оказаться в Пропасти у меня нет ни малейшего желания.
– В мире Ойло со мной случилось кое-что странное. Один человек обидел нас, и я оттолкнула его, даже не коснувшись… А потом… Эм-м-м… Кажется, я использовала часть себя как оружие… – я потерла висок. – Вроде бы. Или это лишь сон.
– Хм, – заинтересованно отозвался он. – Какую часть себя, малышка?
– Женщина-призрак, о которой я упоминала, сказала, что это дар – превращать чувства в материю. Так что думаю, то была моя глубинная сущность. Как ты думаешь, что на самом деле случилось тогда?
– С тех ничего подобного не происходило? – уточнил он.
– Было, но я не могу вспомнить!..
– Фрэйа, то, что ты можешь делать благодаря своим чувствам – не просто дар. Это нечто большее. Чувства идут из твоего сердца, из души. Сила их способна расширять границы дозволенного, даже менять законы Промежутка.
– Думаешь, все так серьезно? Немного страшно обладать сильным даром.
– Не бойся, я помогу, – и он хитро сощурился. Когда глаза его приобретали такое выражение, а на губах появлялась плутоватая, нежная улыбка, я забывала о любых страхах.
– Спасибо, Алеард. Когда способности проснуться, ты первый об этом узнаешь, ведь почти все мои чувства – о тебе…
Он мягко коснулся моих губ и странно хмыкнул.
– Что? – улыбнулась я.
– Строю планы по твоему завоеванию.
– Я уже люблю тебя и принадлежу тебе.
– Да, но не целиком.
Меня пробрала дрожь. Конечно, я знала, что он имеет в виду.
– Значит, ты думаешь, что этот дар развивается (если вообще развивается!) независимо от моей воли? – спросила я, чтобы подавить волнение.
– Трудно сказать. Я не очень хорошо разбираюсь в чувствах.
– Не хочешь же ты сказать, что сам бесчувственный, Алеард! – и я, упираясь локтями в его грудь, приподнялась. Лицо мужчины было темным, но глаза, как и всегда, посверкивали. Он начал гладить меня по волосам – медленно, мягко и ласково.
– Эмоционально нестабильный – так говорил про себя Крис. А я как раз чересчур уравновешенный. Счастье, что ты можешь меня расшевелить, малышка.
Я рассмеялась, разглядывая его сверху. Усталость овладела телом, но никак не могла охватить рассудок. За две прекрасные ночи не отоспишься.
– Фрэйа, тебе нужно немного поспать, – будто прочитал мои мысли Алеард. – А то встанешь завтра разбитая.
– У меня голова раскалывается от такого количества мыслей. Никак не могу справиться с ними!
– Я помогу, если хочешь.
– Да, хочу, – отозвалась я, и Алеард поднялся с постели.
– Тогда давай поплаваем.
Я кивнула, осторожно с него слезая, и мужчина начал раздеваться. В отличие от меня он всегда делал это непринуждённо и спокойно. Думаю, как раз затем, чтобы лишний раз не вгонять меня в краску. Хотя в такой темноте в любом случае было не слишком много видно. Очертания его фигуры, слабые тени от неярких огней, что горели на носу лодки, силуэт леса вдалеке. Я поняла, что Архъялв необычно распланирован. Он тянулся вдоль реки и уходил вглубь суши, но то и дело «разрывался» лесом, и места были глухие. Тем не менее, как я узнала впоследствии, эти чащи, где можно было отыскать множество грибов и ягод, считались полноправной частью города. Их пронзали только нити дорог, да и те не подступали к воде. Пока мы плыли, я увидела множество замечательных пляжей с чистым песком и лагунами. Жаль, что мы так ни к одному и не причалили…
Я не успела разглядеть Алеарда – он нырнул с борта и скрылся под водой. Я поспешно встала, стянула платье, потом, подумав, сняла и всё остальное. Подошла к краю и прыгнула вниз. Неподалёку виднелся маленький островок, поросший осокорями. Почти земной пейзаж, но спутников у этой планеты было два, и оба крупнее луны. Словно нарочно они выглянули из-за облаков как раз когда мы оказались в воде. Наконец-то и звёзды стало видно! Алеард вынырнул позади меня, подплыл и, улыбнувшись, спросил:
– Не замёрзнешь?
Он понял, что я плюхнулась в воду голышом.
– На Земле я зимой плавала в проруби, так что сейчас самое оно – вода замечательная!
– Отлично, тогда поплыли. Кое-что покажу, – таинственно сказал мужчина.
Я поплыла за ним, и вокруг было разлито то самое волшебство, которое я нашла однажды в детстве.
– Алеард, – позвала я, и он обернулся, – ты чувствуешь? Оно здесь. Ну, волшебство. Оно вернулось.
Он тихо рассмеялся.
– Конечно, здесь. Оно тянется к тебе, Фрэйа.
Мы нащупали дно, и вышли на песок. Волосы облепили меня как купальник, к тому же луны снова зашли за тучи. Я не смущалась, темнота всегда придает смелости. Алеард взял меня за руку и куда-то повёл. Мы прошли через заросли молодых ив и оказались на другой стороне косы. Тело мое горело, и ноги были лёгкими и невесомыми. Казалось, что я не иду за Алеардом, а лечу параллельно земле. Несмотря на отважное нетерпение, мной овладело сильнейшее волнение. Так проникают в сердце жажды, так ты находишь нового себя, чтобы взлететь чуточку выше и увидеть с высоты больше. Алеард учил меня полагаться на силу крыльев.
Мы остановились на верхушке песчаного холма, и я замерла… На самом берегу лежало несметное множество светящихся существ. Они двигались и переливались разными цветами, как новогодние гирлянды. Это были моллюски, панцири которых отдавали мягкий рассеянный свет. При этом они переливчато свистели а, сталкиваясь друг с другом, издавали отчётливое нежное постукивание.
– Я прочитал об этом в здешней книге. Это Куты – моллюски-путешественники, – сказал Алеард. – Они не всегда светятся. Сейчас у них что-то вроде романтической встречи знакомств. Они присматриваются друг к другу и выбирают партнёра. Ещё не брачный сезон, но у них всё заранее. Хочешь, подойдём ближе?
– Да! – улыбнулась я.
Он спрыгнул с обрыва, посмотрел на меня снизу – внимательно и пытливо, и я тут же в смущении прикрыла лицо рукой. Наверняка волосы не закрывали все, что нужно… Боже, только бы не оступиться от волнения!
– Иди ко мне, малышка.
Я свесилась, и Алеард подхватил меня. При этом я на мгновение прижалась к нему обнажённым телом, и он тяжело вздохнул, с явной неохотой поставив меня на песок. Мне и самой не хотелось от него отрываться, но раз уж мы пришли смотреть на моллюсков… Я протянула ладонь к тому, что одиноко сидел на камне. Сначала создание отпрянуло, но через несколько секунд его мокрые упругие щупальца коснулись моей руки и замерли. Это было похоже на долгое рукопожатие. Алеард присел рядом, посмотрел на моллюска из-за моего плеча. Я подалась назад и едва не шлёпнулась на мягкое место. Он придержал меня рукой, обнимая за талию, и я прикрыла глаза, ощутив, как по спине побежали мурашки. Один из моллюсков начал медленно заползать на моё колено. Он делал это так старательно и сосредоточенно, что я начала хихикать. Алеард прижал меня к себе ещё крепче.
– Как я люблю твой смех! – прошептал он мне в ухо.
Я прикрыла глаза, наслаждаясь его тёплым дыханием, и он поцеловал меня ещё раз. Моллюск на колене стал малиново-красным. Алеард протянул руку, коснулся назойливого маленького смельчака, который тут же стал исследовать его палец, а потом и вовсе перебрался к нему на руку.
– Смелое создание! Наверное, они просто не знали от людей зла.
– Надеюсь, это так, – ответила я. – Они прекрасные, как сон. И вокруг столько света и мечты.
– Мгновения счастья, которые хочется остановить, – отозвался Алеард, дразня создание пальцем. Моллюск юмор оценил и пытался ухватить палец присоской, но, когда Алеард его «отдавал», тотчас убирал щупальце. – Все живые существа нуждаются во внимании и ласке. Эти светильники тоже хотят общаться.
– Светильники? – рассмеялась я.
– Ага, – улыбнулся Алеард.
– Ты у них пользуешься популярностью! Смотри, как они к тебе липнут!
– И не только ко мне. С твоей стороны целая очередь скопилась.
Моллюски и правда напирали плотной толпой. Они были любопытны, как дети. Нам понадобилось минут сорок, чтобы каждого погладить. Смелые существа смешно покачивались и меняли цвета. Я углядела в этих переменах некоторую закономерность и сказала об этом Алеарду.
– Да, ты права, – согласился он, – когда к ним прикасаешься, они становятся либо голубовато-зелёными, либо синими. А когда общаются друг с другом, они золотисто-коричневые.
– А если заинтересуются друг другом – краснеют.
– Как и ты, – тихо рассмеялся Алеард.
– Когда-нибудь я разучусь.
– Не надо. Тебе идет смущение, малышка. Вот если бы я начал краснеть – то было бы ужасающее зрелище.
Мы рассмеялись, и Алеард поднялся, подавая мне руку. Оба давно высохли, и теперь волосы охватывали меня волнистым плащом.
– Никак не привыкну к этому небу, – сказал он. – Звёзды здесь такие крупные, и ночью очень светло.
– А в городе ночь вообще не наступает!
– Города есть разные. Архъялв – типичный город для этого мира, но есть поселения, похожие на земные усадьбы. Правда, там живут немногие. У них здесь это не модно.
– Они сильно подчинены моде?
– Пожалуй, да. Видишь, и внешне все должны выглядеть определённым образом.
– Путешествия спутали мои мысли. Иногда казалось, что я не должна скрывать себя несмотря ни на что, а иногда всё равно приходилось это делать, чтобы не быть в центре внимания.
– Пристальное внимание тяготит тебя, да?
– Только не с твоей стороны, – улыбнулась я.
Он повернулся, тронул мои высохшие пряди, убирая их назад. Я шагнула за его рукой, надеясь спрятаться в объятьях, но он отступил и рассмеялся. Я прижала к груди руки, но вот снизу закрываться было нечем. О, боже… Тело полыхало, хотя Алеард смотрел мне в глаза. Вспомнился океанский берег на Арва-Пьяле.
– Фрэйа! – предупредил мужчина, поняв, что я собираюсь делать.
Упрямство взяло верх, и я все-таки рванула прочь вдоль берега, залетела со всего скоку в воду и рухнула пузом вниз. В лагуне было неглубоко, всего-то мне по плечи. Я надеялась ускользнуть, но Алеард был уже рядом. Он поймал меня за талию, легко поднимая вверх, затем снова поставил в воду и медленно обнял. Я впервые ощутила так близко его обнажённое тело, и замерла в наслаждении. Рука Алеарда легла на мою поясницу, мягко нажала. Я послушно прогнулась, прижалась к его бедрам и судорожно выдохнула. Было жарко стоять рядом с ним в холодной воде. Я подняла лицо, потянулась выше, и он неспешно коснулся моих губ. Поцелуй отозвался судорогой в животе, и больше я уже ни о чем не думала.
Мы заснули на берегу, укутавшись в одно большое одеяло. И звёзды до последнего не прятались, смотрели на нас, я чувствовала их прохладные взгляды на лице. Они улыбались вместе со мной и им снились чудесные сны.
На этот раз я проснулась раньше Алеарда и, приподнявшись на локте, стала смотреть на него. Он был таким спокойным и умиротворённым, когда спал. Рыжие волосы разметались по одеялу, длинные сильные пальцы лежали на моей пояснице, и я замерла, наслаждаясь тем, что могу просто смотреть на него. Ночью мы не стали по-настоящему близки, хотя и хотели этого. Но не стоило забывать, что Алеард никогда не тревожился понапрасну.
Впереди ждало неведомое.
Он дышал тихо, почти неосязаемо, а губы тронула легкая улыбка. Наверное, то были прекрасные мирные сны. Я не удержалась и, склонившись, поцеловала его в щеку, потом, осмелев, дотронулась губами до его губ, и Алеард приоткрыл глаза. Я виновато улыбнулась, и он потянул меня к себе, на несколько секунд уткнулся носом в мои волосы и глубоко вздохнул. А затем мягко перевернул меня на спину и лег сверху. Он не казался мне тяжёлым, потому что упирался локтями в землю, но двигаться под ним я могла. Алеард медленно склонился ниже, продолжая смотреть мне в глаза, едва заметно улыбнулся – и коснулся моих губ. Всего на мгновение, потом ещё раз и ещё, открываясь всё неохотней, всё трудней… Это было желанное ощущение беспомощности, не пугающее или подавляющее, наоборот, я питалась силой. Могут ли объятья заменять привычную пищу? А поцелуи? Или то, что мы могли сделать после? Сейчас. Прямо сейчас. От прикосновений горячего тела я вздрагивала, против воли тянулась к Алеарду, желая оказаться ещё ближе, и он обхватил меня руками, продолжая целовать.
Нас отвлек шум проходящей вдалеке лодки. Алеард привстал, оглядываясь.
– Это корабль-охранник, они следят за порядком. Хорошо, что прошёл мимо, – он посмотрел на меня. – Замечательное пробуждение, Фрэйа.
– Я бы хотела здесь остаться, но нужно поспешить, да?
– Солнце уже высоко. Плыть осталось недолго. Мне не хочется уходить отсюда, но мы не всегда делаем то, что нам хочется.
Он поднялся, не обращая внимания на то, что стоит передо мной обнаженным, повёл плечами. Я смотрела на него, стараясь не опускать глаз ниже спины. Но они упрямо опускались сами – к ногам и обратно наверх, к плечам. Алеард повернулся, подавая мне руку, и я встала, потягиваясь. Я не стала заворачиваться в одеяло, но он сам укутал меня и поднял на руки.
– Мы не поплывем?
– Нет. Хочу подержать тебя. Мне нравится, когда ты уютно устраиваешься в моих руках.
Я потянулась и поцеловала его в щеку.
– Ты такой приятно колючий… И мягкий одновременно. В детстве я боялась дядек с длинными бородами. А всё потому, что однажды бородатый меня напугал. Он выскочил из-за дерева на одном из праздников, и я подавилась пирогом. У него была длинная черная борода.
Алеард широко улыбнулся.
– Почему же именно борода тебя так возмутила?
– Она была похожа на какого-то зверя… К тому же он издавал вполне звериные звуки. Думал, наверное, что детей это позабавит. В общем, он оказался прав: весело было всем, кроме меня. Я не люблю, когда взрослые ведут себя с ребятами подобным образом. В его поведении было много шутливой наигранности, а не искренности. Но твоя приятная колючесть мне очень нравится. Очень.
– Хорошо, малышка, потому что я терпеть не могу бриться. Да и борода у меня растет медленно. Она мне никогда не мешала… Знаешь, а ведь у Криса в свое время отросла хорошая такая зверюга. Когда мы путешествовали по океану.
Я улыбнулась, и, не удержавшись, снова провела губами по его щеке.
– Мы договорились не бриться и не стричься, и мысленно не контролировать свой облик. А у Криса особенность: он зарастает быстро и становится похож на пирата. Вот и представь реакцию местных, когда мы высадились на одном из тропических островов: два полуголых, черных от солнца мужика, бородатых, волосатых и громко хохочущих от вида друг друга…
Я рассмеялась вслед за ним.
– Я бы не испугалась Кристиана. У него совсем другая энергетика. Он не станет притворяться.
– Да, этого он не умеет. Как раз тогда, на острове, он понравился одной девушке. Думаю, на тот момент он не хотел никаких отношений, не был к ним готов. Зато она хотела и собиралась во что бы то ни стало его «завоевать». Красивая и умная, но чересчур настойчивая девушка. А Крис человек деликатный. Он ей так и сяк пытался объяснить, что верит в любовь с первого взгляда, а не в ту, что приходит после. Хорошо, что она поняла это прежде, чем дошло до взаимных обид. – Он поставил меня на песок и обнял. – Любовь с первого взгляда. Именно так. Я впервые увидел тебя не тогда, не в тот день под завалами.
– Правда? Но я думала, это была наша первая встреча!
Алеард покачал головой.
– Тот день стал особенным. Я пришел как всегда в ангар и увидел замечательное веснушчатое создание. Солнышко – первое слово, что пришло на ум. Ты стояла возле Бури – серьезная, почти сердитая, в зеленом платье. Отлично его помню: сам оттенок, вышивку на плечах... Я с интересом наблюдал, как ты гладила Бури, словно живого, что-то говорила ему. Не подошел только потому, что не хотел отвлекать вас друг от друга. Ведь уже тогда Бури отвечал тебе, просто ты ещё не умела слышать его голос.
– Надо же, я прекрасно помню этот день! Почему я не ощутила твой взгляд, не обернулась? А если бы обернулась – как бы всё получилось?
– Точно знаю одно: я бы всеми силами постарался добиться тебя. Прежде такого не испытывал, и новое чувство радовало и немного пугало. Я думал о тебе постоянно, хотел увидеть снова, но ты не приходила.
– Я бы пришла, если бы знала, что ты ждешь. И это приятно – знать, что я понравилась тебе с первого взгляда. Кстати, ты мне тоже.
Он хмыкнул и ласково коснулся моих губ.
– Теперь я знаю, как должен звучать зов. И приду, где бы ты ни была – в любой час, в самые отдаленные миры.
Глава 4
Мы пристали к одинокому причалу через полчаса. Место было пустынное и как будто заброшенное. Алеард взял рюкзак и помог мне спуститься. Чуть в стороне виднелся ветхий сарай с голубой дверью. Казалось, стоит чихнуть – и он рассыплется. Дверь оказалась не закрыта, но внутри нас встретил человек, похожий на бродягу – в драной одежде и с грязным лицом. И только глаза из-под пыльных бровей смотрели внимательно и остро. Он пожал Алеарду руку и протянул ладонь мне.
– Акир.
– Фрэйа, – ответила я.
– Проходите, – и он открыл нам люк, находившийся прямо под его ногой. Алеард ловко спустился первым, затем помог мне. Я жалась к нему, ведь вокруг было довольно темно, только вдалеке невнятно горела одинокая жёлтая лампочка. Мы прошли по коридору, свернули направо.
Внутри, в большом помещении под низким потолком, сидело несколько человек. Четверо во что-то играли за столом, ещё один стоял у другой двери, и двое оживлённо спорили о каком-то фильме. Они все посмотрели в нашу сторону. Алеард спокойно и без спешки представил меня каждому по очереди.
– У нас люди пропадают, – сказал парень по имени Люк. – Первый активировался со своими налётчиками. Они прочёсывают город в поисках бродяг и потрошат каждого, кто хоть чем-то отличается от остальных.
– Понятно, – ответил Алеард. – Кого забрали?
Парень назвал имена.
– Айман у себя?
– Да. Думает, что они и сюда скоро наведаются, но лучше сами с ним поговорите.
– Хм, – ответил Алеард. – Ладно, сейчас все выясним.
Мы прошли в дальнюю дверь и попали в просторное помещение с высоченным потолком. Света здесь было больше, да и людей тоже. Я вертела головой по сторонам, но Алеард поймал меня за плечи, улыбнулся и одними глазами указал в нужном направлении. Я проследила за его взглядом... У дальней стены, сосредоточенно что-то делая, сидела знакомая спина. Эти растрёпанные волосы особого оттенка нельзя было не узнать.
Сердце подпрыгнуло до самого горла. Мысли спутались, но одна засела в голове крепко: а что, если он не узнает меня?
– Идем, – и Алеард потянул меня за собой. – Эй, Ойло, посмотри, кого я привёл!
Парень стремительно обернулся, растерянно заморгал, переводя взгляд с Алеарда на меня, закашлялся, и вдруг его лицо изменилось: брови поднялись в самый центр лба, на губах появилась совершенно счастливая широкая улыбка… Он одним махом вскочил на ноги, подлетел к нам – и сгрёб меня в объятья.
– Сохрани меня пламя, Фрэйа!!! Ну, конечно! – оглушительно заорал он. – Неужели ты?!
– Ойло!!! – заорала я в ответ, обхватив его за плечи. – Как же я счастлива тебя видеть! – и растрепала его огненные вихры. – Ты стал ещё более рыжим! Лохмач! Лежебока! Обжора!
– Ха! – ответил он, крепче прижимая меня к груди. – На себя посмотри, белобрысина!.. совсем перестала причесываться! Веснушками обросла! Загорелая, как амбрийка! Ходуля! Спичка!
Мы рассмеялись. Затем последовали невнятные восклицания, и снова и снова объятия. Я неотрывно глядела на него, и он не сводил с меня глаз, которые, кажется, стали ещё голубее. Наконец он повернулся к Алеарду.
– Вот уж вспомнил так вспомнил! Настоящее чудо, и не без твоего вмешательства. Куда уж вам друг без друга! Рад тебя видеть, Ал.
– И я тебя, Ойло, – улыбнулся Алеард, пожав его протянутую руку. – Как дела?
– Айман волнуется. Говорит, здесь небезопасно, – парень понизил голос. – Думает, что среди нас есть предатель, и я склонен ему верить. Вчера должна была состояться еженедельная встреча, но некоторые так и не пришли, а это ребята надёжные. Полагаю, кто-то из здесь присутствующих сдал их с потрохами. Такой он, этот мир. Глазом не успеешь моргнуть – сцапают и под замок. И хорошо, если в обычную тюрьму попадешь, а не под охрану всяких «темных» болванов.
Я вопросительно на него посмотрела.
– Так Ойло называет странников Арона – это настоящее имя Первого, – ответил Алеард.
– Не с целью оскорбить, – поспешил объяснить трог. – Просто они для меня как черное пятно – сквозь сумрак не разглядишь, что творится в душе. Скрытные, опасные, причудливые ящерицы. Впрочем, все эти качества могут быть и положительными.
– А они нас, случаем, «светлыми» не зовут? – хмыкнул Алеард.
– Вроде того, – улыбнулся Ойло. – Я недавно с одним столкнулся. Он так и сказал: «белый» бродяга. Искренний в чувствах, добренький и безобидный. Не знаю, что он подумал после нашей драки. Я тогда был слегка злой и отнюдь не безобидный… – он смущенно откашлялся. – Вышел из берегов.
Алеард рассмеялся и сжал его плечо.
– Ты часто «разливаешься», Ойло, но поверь, делаешь это весьма сдержанно.
– Что же, – и парень точно также сжал плечо Алеарда. – Тогда моя совесть чиста. Я всё боялся ему физиономию разукрасить, старался быть помягче. Так этот дурень ещё и недоволен был. Давай, говорит, драться до крови. Что просил – то и получил. Видите ли, синяков и ссадин ему не хватало! Это ж надо таким балбесом уродиться!
– А что ты с ним сделал? – спросила я. – Такие не успокоятся, пока своего не добьются.
– Пришлось треснуть, чтобы сознание потерял, – вздохнул Ойло. – Лучше, чем руки-ноги ломать. Я же не зверь.
– Нет, – и я взяла их за руки. – Вы оба безобидные белые бродяги.
Они рассмеялись, переглянулись хитро и, склонившись, звонко поцеловали меня с двух сторон в щеки. Я ахнула от неожиданности, покраснела, и Ойло расхохотался. Алеард сощурился и нежно погладил меня по щеке, как раз там, где мгновение назад были его губы.
– Сговорились?
– Обязательно, – широко улыбнулся трог. – Что б тебя смутить.
– Вам обоим это отлично удается, – рассмеялась я.
На нас уже поглядывали из разных углов. Было не место и не время для радостного веселья. Всё приходилось откладывать напотом, и меня это слегка сердило.
– Ойло, ты наблюдательный, не заметил ничего странного? – спросил Алеард.
– Знаете, – парень склонился к нам, – пара новеньких меня напрягают. Одного зовут Крыс, он появился у нас три дня назад. Всюду суёт нос. Вторая – красивая девушка, но при этом высокомерная и неискренняя.
– Значит, тебе не удалось её разговорить? – улыбнулся Алеард.
– Неа. Но я честно пытался изо всех сил, – хмыкнул трог.
– Пойдемте тогда к Айману. Наверняка он что-то решил.
