Текст книги "Наследница (СИ)"
Автор книги: Елена Невейкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 32 (всего у книги 54 страниц)
* * *
За это время Элен многое успела. Она начала выезжать с визитами. «Панна Елена Соколинская из Польши просит принять её…». Для этого она пользовалась любым предлогом, любым мимолётным знакомством. Элен надеялась услышать хоть что-нибудь о своём кузене, но если ей это не удастся в ближайшее время – не беда. Эти визиты вполне могут позволить ей завязать следующие знакомства, и, как знать, возможно, в конечном итоге приведут её к цели. Она прекрасно умела расположить к себе людей, разговаривала на любые темы, но… то, что её интересовало, ни разу ни в одной беседе не прозвучало. Нельзя же спросить прямо: «А вы не знаете, где сейчас Алексей Кречетов?». Это неизбежно вызвало бы встречный вопрос о её знакомстве с ним, а обращать внимание на свой интерес к кузену Элен не хотела. Вот только обычные разговоры, как бы она ни старалась направить их в нужную для себя сторону, результатов не давали. Господин Кречетов не появился ни разу там, где бывала Элен, его имя никогда никто не произносил. Элен предположила, что он покинул столицу, вернувшись в имение. Но для того, чтобы в этом убедиться, нужно было ехать туда. А вдруг они разминутся по дороге? Нет, лучше кого-то послать вместо себя, а самой остаться в Петербурге. Но кого? Хорошо бы найти людей, готовых за деньги всё узнать. Но где их найдёшь? Да ещё таких, которые не станут рассчитывать заработать больше, попросту рассказав о ней кузену. Сплошные вопросы. Без ответов.
Как-то раз Элен заговорила на эту тему с Юзефом. Начала она издалека.
– Юзеф, тебе не кажется, что дело, ради которого я приехала сюда, продвигается как-то очень уж медленно, а точнее – вовсе не двигается?
– Я это заметил. И чего ты хочешь?
– Думаю, что кому-то нужно ехать в имение, чтобы выяснить, не там ли мой драгоценный кузен.
– И кому нужно ехать? – насторожился Юзеф. – Ты же не имеешь в виду меня? Ты ведь знаешь, что…
– …что ты меня никогда не оставишь одну, – занудным тоном закончила за него Элен. – Знаю. Потому и не предлагаю ехать тебе.
– И то хорошо. А кто же, по-твоему, должен ехать? Штефан?
– Нет, посылать Штефана глупо. С его знанием русского, он не только половины не поймёт, но ещё и внимание к себе привлечёт. Нет. Я говорю о другом. Нужно найти человека, который сможет всё выяснить. Естественно, обещать ему хорошую оплату.
– И где ты возьмёшь такого человека?
– Вот в этом-то и вопрос…
– Ну, говори уже, ведь понятно, что опять придумала какой-то немыслимый план.
– Как ты догадался? – Элен изобразила удивление.
– Я что, первый день с тобой знаком?
– Согласись, что гораздо легче найти нужного человека, если часто бываешь в городе. Причём пешком. И лучше вечером, попозже.
– Ага. По-моему, это слишком сложно. Гораздо проще сразу выйти на площадь и объявить: ищу неприятностей. Так вернее будет.
– Ну, начина-ается! Ты даже не дослушал, а уже возражаешь.
– А зачем мне слушать дальше? Ведь уже и так понятно, что ты обязательно попадёшь в какую-нибудь историю, а я буду отвечать перед твоим дядей.
– То есть ты боишься только гнева моего дяди? Боишься не получить оплату за услуги? – сузила глаза Элен.
– Нет, – спокойно ответил Юзеф. – И ты это прекрасно знаешь.
Элен помолчала немного, глядя в сторону, потом возобновила разговор, как будто ничего не было сказано.
– Мне кажется, что больше шансов добиться успеха в поиске нужного человека у двух мужчин… ну, или двух юношей, чем у девушки с кавалером. И безопаснее. К тому же есть места, куда женщины не ходят. Однако именно там можно найти посланца.
– У двух мужчин?.. Но… Ты имеешь в виду…
– Тебя и твоего друга.
– Моего друга? – растерялся Юзеф. – Но у меня нет здесь друзей.
– Есть. Или ты уже забыл, как сам предложил дружбу одному молодому пану, которую он с благодарностью принял? – Элен говорила серьёзно, но в глазах была ирония.
– Нет-нет, об этом не может быть и речи! – поняв её, воскликнул Юзеф. – Нет!
– Почему? Что такое вдруг случилось? Ведь мы ходили с тобой по городу, когда учились. И в трактиры заходили.
– Сравнила! Но это уже не Польша!
– Я заметила. И что? В чём отличие?
– Во многом.
– В чём? – настойчиво спросила Элен.
– Да хотя бы в том, что здесь все говорят по-русски, а мы – нет.
– Удиви-ил! Нет, что – правда?.. Только вот почему ты сказал о нас обоих? Я-то говорю одинаково на обоих языках.
– А может, тебе это только кажется? Ведь твой «милый польский акцент», отмеченный этим жутким типом – бывшим хозяином Маши, замечают все.
– Мой «милый польский акцент» – дело наживное. Сегодня он есть, а завтра – нет.
– От него не так просто избавиться, – возразил Юзеф и осёкся, заметив выражение лица Элен. – Или ты хочешь сказать, что… можешь говорить чисто?
– Именно. Зачем всем подряд демонстрировать своё происхождение? Пусть считают меня уроженкой Польши. Так. С акцентом разобрались. Ещё какие возражения? Люди здесь такие же, как везде, трактиры – тоже.
– Пьют много, – привёл следующий аргумент Юзеф, правда, уже без прежнего напора. – А, напившись, становятся злыми и неуправляемыми.
– Да? А в Польше ты такого, конечно, не замечал? Там все и всегда воздержаны в питие и выдержаны в поведении?
– Ну, не всегда. Но…
– И здесь – не всегда. И не все. Что ещё?
– Чего ты хочешь? – Юзеф был явно раздражён разговором. – Чтобы я сопровождал тебя? Я последую за тобой, куда бы ты ни шла, ты это прекрасно знаешь. Так зачем этот разговор? Прикажи! Зачем делать вид, что советуешься?
Элен встала, подошла.
– Нет, Юзеф, приказывать тебе я не буду. Мне, действительно, нужна твоя помощь. Но это должна быть помощь друга. Для того чтобы просто выполнять распоряжения, нужен слуга. А мы с тобой друзья. Ведь так? Я хочу, чтобы ты знал о моих планах, знал, что я собираюсь делать, и подсказал, как лучше, на твой взгляд, этого достичь. Для меня важно именно это. А вот в том, что отговаривать меня – дело безнадёжное, ты прав, – улыбнулась Элен.
Перемена интонации разговора застала Юзефа врасплох. Только что он был зол на Элен за её очередные авантюрные фантазии, а сейчас злость растворилась в её непривычно мягком голосе, в её глазах, всегда немного насмешливых, иногда колючих, а сейчас смотревших так грустно и доверчиво… Он отвернулся. Помолчал. Потом спросил:
– Когда ты думаешь выйти первый раз?
– Можно сегодня же вечером. У меня всё готово, – в голосе не было и тени торжества от одержанной победы, он был всё так же тих и спокоен. Юзеф больше не спорил.
С этого дня они начали свои вечерние прогулки. Они не были ежедневными, но раза три – четыре в неделю два молодых человека, явно дворяне, одетые аккуратно, но не богато, выходили вечером пройтись по городу и поужинать. Элен решила для этих случаев пользоваться выходом из дома через отдельный флигель на соседнюю улочку, узкую и неприметную. Они заходили в разные трактиры, слушали разговоры, несколько раз были свидетелями ссор и драк. Наконец, им повезло.
* * *
Солнце уже скрылось за крышами домов, у стен и под уцелевшими при строительстве кустами было сумрачно. Элен с Юзефом подходили к трактиру, в котором бывали уже пару раз. Это было довольно жалкое по виду заведение, но еду здесь готовили неплохую. Им оставалось только свернуть за угол, чтобы оказаться перед входом, когда чьи-то голоса привлекли их внимание. Похоже, назревала драка. Юзеф, шедший на шаг впереди, остановился так резко, что Элен налетела на него. Она еле удержалась от восклицания, но, увидев прижатый к губам палец, промолчала. Они подошли, как могли, ближе и встали у самой стены, где тень была уже достаточно глубокой. Юзеф осторожно заглянул за угол. Там двое крепких мужчин наседали на третьего – совсем молоденького парня. Тот шмыгал носом, утираясь рукавом, и даже не пытался что-нибудь возразить.
– Ты что себе вздумал? Решил, что самый умный? Ты зачем к хозяину сам полез? Нам поручено было следить за барином! А ты? Захотел, чтобы тебя одного хозяин одарил?!
– Так ведь не сыскать вас-то было! А дело срочное, – робко пробормотал парень.
– А ты почём знаешь, что срочное?
– Дык, складывал он вещички-то. Я подумал – уедет…
– А твоё ли это дело – думать?
– Хорош, лясы точить, – вступил в разговор второй мужик, – дай ему ещё разок в харю, шо б запомнил, как вести себя должон, да и пошли отседа.
Раздался глухой звук удара, парень как-то по-щенячьи визгнул. Один из мужиков хмыкнул, другой сказал с угрозой:
– И запомни: жалиться кому побежишь – прибьём. Понял?
После этого мужики затопали прочь. Слышно было только, как парень продолжает шмыгать носом.
– Слушай, он наверняка зайдёт в трактир. Я пойду туда прямо сейчас, а ты за ним последи. Может, что и получится, – тихонько сказала Элен.
– Я тебя одну…
– Юзеф, – зашипела она, – я буду внутри. Что может случиться за несколько минут?! Или ты предпочитаешь поменяться и оставить на улице меня?
Юзеф фыркнул и махнул рукой. Элен вошла в трактир, успев заметить слева от двери парня, который сидел на земле, прислонившись к стене. Нос у него был разбит, кровь заляпала всю рубаху. Прошло несколько минут, парень решил тоже зайти внутрь. Он поднялся и направился к двери. В это же время из-за угла быстро вышел какой-то человек, и они столкнулись. От толчка парень опять оказался на земле. Но толкнувший его человек не ушёл, а наклонился и, бормоча слова извинения, стал помогать подняться. Заметив кровь, господин ещё больше расстроился. Парень, желая поскорее скрыться, пытался сказать, что сам виноват, но человек не слушал его и стал предлагать, в качестве компенсации за нанесённый ущерб, поужинать в трактире с ним и его приятелем, ожидавшим внутри. Пострадавший сразу решил, что лучше промолчать. В самом деле, почему бы не воспользоваться сложившейся ситуацией и не поесть на дармовщинку, если тебе это так настойчиво предлагают?
Поприветствовав Элен, Юзеф рассказал, мешая русские и польские слова, как неудачно столкнулся с юношей, что желает загладить свою вину перед ним сытным ужином. Элен снисходительно кивнула парню на свободное место на лавке и распорядилась принести ещё порцию, не уточняя, что это будет. Парень начал жадно есть, время от времени вытирая ещё сочившуюся из носа кровь принесённым по просьбе Юзефа полотенцем. Не обращая больше на него внимания, Элен с Юзефом стали обсуждать вопрос о поездке и кандидатуре посланника.
– Может, ещё подождать? Потом найдём кого-нибудь? – спросил Юзеф.
– Ждать уже некогда, скоро осень, – ответила Элен. – Если дотянем до распутицы, ответа до зимы ждать придётся.
– До чего дотянем?
– Дороги раскиснут. Грязи будет много от дождей – понимаешь? – им даже не приходилось притворяться, Юзеф по-русски понимал далеко не всё. – Карета не пройдёт, застрянет.
– А верхом?
– Верхом, конечно, можно, только нужно найти такого человека, который был бы готов проделать весь путь туда и обратно верхом.
– Это недели две?
– Две? Нет, думаю, не меньше месяца в один конец, а может и больше. Да ещё там нужно время для того, чтобы найти Алексея да последить за ним. Так что, может пара месяцев понадобиться.
– Да, нужно поискать такого человека. Может, я?
– Нет, ты нужен мне здесь.
Парень с явным интересом начал прислушиваться к разговору, даже жевать стал медленнее, а потом и вовсе положил ложку.
– Ты что, наелся уже? – спросила Элен.
– Нет… Барин, вам что, нужен человек, чтобы куда-то съездить?
– А тебе что за дело?
– Может, я вам пригожусь?
– Ты?
– Ага. Я и верхом могу долго скакать.
– Да. Только вот… больно ты молод.
– Ну и что? Сами-то вы, барин, намного ли старше? А возраст тут не помеха, скорее – помощь: на меня внимания обратят меньше, потому как всерьёз не воспримут. Могу и вовсе деревенским пацаном прикинуться, если нужда будет.
– Ты ведь даже не знаешь, какую работу выполнять придётся.
– Почему же. Я так по вашему разговору понял, что проследить за кем-то нужно. Так мне это знакомо, приходилось этим заниматься. Возьмите меня, не пожалеете.
– Что ты не спрашиваешь, сколько мы денег дадим? – с трудом подбирая русские слова, спросил Юзеф.
– Да я… Вы же честные господа, это сразу видно. Вон, как меня накормили только за то, что случайно толкнули. От других я бы ещё и по шее получил, что б не путался под ногами. Так что думаю, не обидите.
– Ой, что-то не верю я, что всё так просто, – сказала Элен. – Сдаётся мне, что из города тебе хочется поскорее исчезнуть. Разве не так?
– Ну… да. А что здесь такого?
– Это что ж ты натворил? Может, преступление какое совершил, а мы тебе бежать поможем. Нужны нам такие проблемы?
– Что вы! Какое преступление! С дружками я поцапался. Платить они не хотят то, чего должны. Да ещё и убить грозились.
Это уже было сочинение на вольную тему. Но видимо лучшего экспромта он не сумел придумать.
– Может, возьмём? – спросил Юзеф.
– Хм. Ну, давай рискнём. Как звать-то тебя?
– Тришкой, – просиял парень.
– Тришкой? Это Трифон, что ли?
– Ага.
– Вот что, Трифон, знаешь, тут недалеко на берегу лодки привязывают? Приходи туда завтра к полудню.
– Зачем?
– Поговорим о поручении, которое тебе предстоит выполнить, и об оплате потолкуем. Там место голое, видно далеко, так что никто не подслушает. Придёшь?
– Приду, барин, обязательно приду.
На обратном пути Юзеф молчал, на реплики Элен отвечал односложно и неохотно. Она поинтересовалась причиной.
– Тебе не кажется, что одно дело появляться в таком виде в сумерках, и совсем другое – средь бела дня? А если узнает кто?
– Да ну, тебя, Юзеф! Что ты всё выдумываешь? Кто меня здесь узнать может? Я же не с визитами собираюсь!
– Но мы сюда не на крыльях прилетим. Мало ли, кто встретиться может.
– По-моему, всё это – бред. Закончили эту тему. Встреча уже назначена, говорить больше не о чем.
– Да зачем тебе понадобилось назначать её на полдень?!
– Во-первых, по той причине, о которой я сказала Трифону – чтобы быть уверенной в отсутствии посторонних людей. А во-вторых, чтобы как следует видеть собеседника. Когда во время разговора не видишь лица, трудно оценить искренность человека. Юзеф, давай не будем больше спорить, – уже мягко попросила она.
– А какой в этом смысл? – пожал он плечами. – Всё равно ведь будет так, как сказала ты, – и оба засмеялись.
На следующий день они пришли гораздо раньше полудня. Тропинка к реке прекрасно просматривалась. Незадолго до полудня появился Тришка. Заметив их, парень поторопился подойти. Условия оговорили быстро. Тришка оказался смышлёным, быстро запомнил, куда и зачем ему предстоит ехать. Элен парень понравился. Он не задавал лишних вопросов, внимательно слушал. В конце он спросил, как ему найти их по возвращении. Договорились, что ближе ко времени его возвращения они будут заглядывать в тот трактир, где впервые с ним встретились.
– Можешь оставить трактирщику записку, – предложила Элен.
– Я бы так и сделал, если бы грамоте обучен был, – ответил Тришка.
– Тогда передай ему на словах, когда будешь нас ждать.
– Это можно. Он меня знает.
Через два дня Тришка встретился с Юзефом у городской заставы, где получил от него коня, денег на расходы в пути и кой-какую одежду на случай ранних осенних холодов.
Два кречета
Тришка уехал. Началось ожидание. Но это не означало, что Элен сидела дома затворницей. Она продолжала вести светскую жизнь, успешно изображая наивную молоденькую польскую панну, с восторгом глядевшую на великолепие русской столицы. А посмотреть было, на что! Вспоминая тот Петербург, который она видела всего лишь год назад, Элен просто не верила своим глазам. Красивый, просторный город, так не похожий ни на один, до сих пор виденный ею; широкие улицы, прекрасные каменные дома. И людей на улицах много. И никакой травы между камнями! Да, прав был купец, с которым разговаривала Элен в прошлом году, всё преобразилось.
Благодаря своей активности Элен стала достаточно известной. Её часто встречали несущейся вскачь по лугам ближайших пригородов в сопровождении своего то ли брата, то ли телохранителя, то ли ещё кого-то (это – смотря у кого, на что хватало фантазии). Иногда она появлялась на разного рода представлениях. Однажды она заставила говорить о себе после того, как, будучи приглашённой на охоту, явилась туда без ружья и, не присоединившись к гону, дожидалась охотников, прогуливаясь недалеко от того места, где был назначен пикник. На удивленные вопросы она ответила, что никогда не охотится для удовольствия, поскольку не может видеть гибель живого существа, которое не понимает, в чём провинилось. Над ней пытались смеяться, шутили на этот счёт, но Элен как будто ничего не слышала. Она имела свои убеждения, а мнение других её, как всегда, интересовало мало.
Наконец, слух о ней дошёл до государыни. Анна Иоанновна, будучи сама заядлой охотницей, была заинтригована такими принципами молоденькой полячки. В окружении царицы, чтобы доставить ей удовольствие, часто говорили об охоте, как об одном из самых замечательных, любимых развлечений. Так говорили даже те, кто имел полностью противоположное мнение, и те, кто никогда не принимал участия в охоте по разным причинам – лишь бы не оказаться в стороне от увлечений двора, диктующего моду на то или другое. А эта девица – поди ж ты! Не просто отказалась, а ещё и принципы свои отстаивает!
Приглашение в Зимний дворец в дом Элен привёз нарочный.
Тут же появилась новая проблема. Элен не хотела являться с пустым руками. Но что подаришь царице? Нужно было придумать что-то оригинальное, чтобы заинтересовать. Правда, похоже, её персона уже заинтересовала императрицу. Знать бы только, чем конкретно? Тем более тема подношения становилась важной: если интерес к ней императрицы благосклонный, можно усилить его, а если нет – попытаться изменить мнение о себе. Но для этого подарок должен оказаться удачным. Элен попыталась выяснить, что нравится государыне, что её забавляет, развлекает. Она говорила на эту тему со многими, все называли разное. В одном все были едины: Анна Иоанновна любила охоту и… своего фаворита – Бирона. Теперь становилось ясно, что подарки нужно готовить им обоим.
В голову ничего путного не приходило. Единственный вариант – подарить Бирону коня, ведь все в один голос твердили, что он страстный лошадник. Это, конечно, потребует затрат и немалых, но результат мог дать гораздо больше, пусть и не в материальном выражении. Итак, если постараться, можно найти достойного жеребца, но это только часть подарка. Оставался открытым вопрос, что поднести царице? Наконец, Элен подумала, что идея может прийти в процессе выбора и решила отправиться на базар.
Наутро она в сопровождении Юзефа и Штефана отправилась на базарную площадь. Чего здесь только не было, чем только не торговали! Они медленно шли вдоль рядов, Элен прикидывала: «Ружьё? Нет, у неё их много, подарок затеряется, не запомнится… Табакерку? Это как-то уж совсем банально… Какие-нибудь хитрые часы? Зачем? Чтобы она отдала их кому-то? Может, механическую игрушку поискать? Можно и мастеру специально заказать. Нет, долго. Не успеет сделать. Так ничего и не придумав, Элен решила разобраться хотя бы с подарком фавориту. Но по базару больше ходить не хотелось, поэтому до конных рядов они в этот раз так и не дошли.
Когда вернулись домой, Элен пришла в голову мысль, что вовсе не обязательно самой ходить по базару в поисках достойного коня. Она позвала Машу и спросила:
– Скажи-ка мне, у вас тут на базарах цыгане торгуют?
– А как же, конечно.
– Что-то я сегодня их не видела.
– Так они ж не на том базаре, куда вы ходили, они у реки сидят, – засмеялась Маша.
– И чем торгуют?
– Да, кто чем. Одни кожу продают, ремни, там, уздечки. Другие – железо всякое. Есть такие, кто котлами торгуют. У них и совсем маленькие есть и огрооомные, туда и человек поместиться может!
– А лошадей продают?
– А то как же! Только… Лучше у них не брать, обманут.
– Обманут? Дорого возьмут?
– Если бы только дорого, барыня. Они вам могут самую паршивенькую лошадёнку продать за породистого скакуна.
– Это как же?
– Глаза покупателю отведут. Они такое слово знают: скажут его, и человек видит не то, что перед ним, а то, что они хотят.
Элен поморщилась. Опять страшные сказки про цыган. И что это всем так неймётся! И ведь нет, чтобы что-то хорошее рассказать. Хоть разочек! Ну, если человек ничего в лошадях не смыслит, а прикидывается знатоком, так что ж его на место не поставить? Попросил бы подобрать лошадку – подобрали бы, а он пытается умничать, себя показать. Ну, и поделом тогда, заслужил!
– Маша, отведи меня завтра туда, где цыгане лошадьми торгуют.
– Но…
– Ты поняла?
– Да, барыня.
– Вот и хорошо.
Назавтра отправились к цыганам. Машу брать с собой не понадобилось: Штефан уже прекрасно знал, где это. Он вообще удивительно быстро освоился в городе. Понимал он русский язык уже хорошо, хотя говорил на нём ещё плохо, постоянно удивляясь, как это русские коверкают знакомые польские слова. Зато умел доходчиво объяснить, что ему нужно.
Подошли к базару у реки, и ухо Элен сразу уловило знакомый говор. Они шли вдоль ряда цыган, одни из которых стояли возле своего товара, другие сидели прямо на земле. Женщин не было, детей тоже. Изредка рядом с мужчинами стояли подростки – помогали отцам и попутно учились торговле.
Вот и лошади. Да, это не скакуны. Здесь были рабочие лошадки всех мастей. Среди них была и пара уже старых, с отвисшей нижней губой и усталым взглядом тусклых глаз. Но и они были вычищены и расчёсаны. Элен остановилась возле одного из продавцов – небольшого роста молодого цыгана.
– Хорошего дня и удачной торговли, – обратилась она к нему.
– И тебе счастья да радости, красавица. Желаешь купить лошадку? Для какой надобности?
– Да, желаю купить лошадку. Но не такую, – кивнула Элен на животных.
– Какую же?
– Дорогую. Мне нужен конь, чтобы и царице на нём не стыдно было бы проехать.
– Э-э! Такого товара у нас нет. Это тебе, красавица, нужно к купцам обращаться.
– А если постараться достать? – спросила Элен по-цыгански. – Неужели ничего не удастся сделать?
Цыган, поперхнувшись, вытаращенными глазами смотрел на улыбающуюся Элен.
– Что застыл? Не удивляйся, я долго жила в таборе, потому хорошо язык знаю. И не только язык. Так как? Сможешь мне помочь? Если не сам, то укажи, к кому подойти.
– Такая лошадь дорого стоить будет. Ведь ещё исхитриться надо, что б добыть такую.
– Это не важно. Я знаю, сколько может стоить подобная роскошь. Столько и дам. Половину – вперёд.
– А не боишься? Вот возьму твои денежки – и ищи ветра в поле! – засмеялся цыган.
– Не боюсь. Я жила в семье цыгана. Я верю тебе, знаю, что, если пообещаешь – сделаешь. И обманывать в голову не придёт… Так поможешь?
– Помогу, – уже серьёзно ответил торговец. – Денег вперёд не надо, сам заплачу. Когда достану, куда привести лошадку?
Элен поколебалась, но не долго. Объяснила, как найти её дом.
– Масть-то, какая лучше?
– Любая. Только – чтобы жеребец и отличный.
– А с каким табором ты ходила? – спросил вдруг цыган.
– Далеко это отсюда было, там, где город Орёл.
– А как же ты барыней сделалась?
– Об этом говорить не стану, незачем. Так карты легли.
Он кивнул и больше ни о чём не спрашивал.
Когда отошли от реки, Юзеф покачал головой:
– Нет, ты видно никогда не перестанешь меня удивлять. Ты говорила с ним по-цыгански! И он относился к тебе, как к своей.
– Но я же говорила тебе, что жила в таборе. А значит, должна была разговаривать с окружающими меня людьми, чтобы меня понимали, и сама должна была научиться понимать их. Или ты думаешь, что я постоянно молчала? И что удивляться, что он видит во мне равную? Ведь и для меня цыгане – свои, близкие, я их понимаю лучше, чем другие.
Через четыре дня в ворота дома постучал цыган. Ему сразу открыли, поскольку были предупреждены хозяйкой, и он ввёл во двор великолепного вороного коня. Элен, вышедшая ему навстречу, была в восторге. Отдав уже приготовленные деньги, она стала гладить и похлопывать жеребца по шее, спине и вдруг увидела на своих ладонях чёрные разводы. Она недоумённо обернулась к цыгану:
– Что это?
Он сверкнул зубами в улыбке и ответил ей по-цыгански:
– Это чтобы никто не догадался, откуда конь. Хозяин расставаться с ним не хотел, пришлось взять самому, – и, увидев недовольно нахмурившуюся Элен, добавил: – Не бойся, деньги я оставил у него на столе – такую же сумму, которую он пару недель назад за коня заплатил. Так что всё честно. А это, – он показал на руки Элен, – сажа. Пусть коня выкупают, она и сойдёт.
Элен засмеялась. Это его «честно» подкупало! Ведь он сам верил в это!
– Как звать-то коня, не знаешь? – уже по-русски спросила Элен.
– Кречет. Назвали его за масть. Я думаю, хорошо подходит ему это имя. Быстрый! Долетели с ним до города – не заметили.
Поняв, что конь был «приобретен» не в городе, Элен осталась довольна этим обстоятельством. Когда цыган ушёл, коня повели купать. Пока его мыли возле конюшни, Элен обсуждала с Юзефом сложившееся положение.
– И чего ты добилась? Не хватало ещё, чтобы тебя в краже обвинили!
– Да кто обвинит? По улицам шёл чёрный конь, а увели у кого-то другого. Скоро увидим – какого.
– Да? Ты что же, собираешься его прятать? Ты же вроде дарить его хотела. А значит, его увидят все, может быть и сам хозяин. Что тогда будет?
– Ничего. Я к краже не причастна, просто купила понравившегося коня у цыган. Разве это запрещено? Меня как-то не интересовало, откуда он у них. Если же хозяин увидит своего жеребца у Бирона, то неужели ты думаешь, что он пойдёт к нему и спросит: «где взял?». Это просто невероятная ситуация. Таких дураков нет. Тем более что кражи как бы и не было. Ведь деньги-то за коня уплачены.
– А ты в этом уверена? Это ведь только слова какого-то цыгана!
– Этот «какой-то» цыган не стал бы врать мне, которая тоже некоторое время была «какой-то» цыганкой. Всё. Разговор окончен. Лучше пойдём – посмотрим жеребца.
Рядом с конюшней стояло чудо. Конь оказался саврасым с белой гривой и хвостом. Длинные ноги и компактный корпус говорили об арабской крови, а немного крупноватая для араба голова напоминала о присутствии в его роду местных лошадей. Полюбовавшись на роскошную, в «яблоко» масть, Элен вдруг обернулась к Юзефу:
– Я знаю, что преподнести царице Анне. Теперь вопрос лишь в том, сумею ли я раздобыть этот подарок к сроку. Завтра же снова пойдём на базар.
На базаре Элен с Юзефом и Штефаном быстро, насколько позволяла толпа, шли по рядам, пока не очутились там, где торговали всякой живностью. Они остановились возле человека, продающего живых птиц. Продавец, видя внимание со стороны хорошо одетой девушки, начал с удвоенной энергией расхваливать свой товар:
– Подходите, посмотрите, господа! Послушайте моих певцов! Они будут без устали услаждать ваш слух нежными песнями и не потребуют за это платы! А как хороши – взгляните!
– Подожди, не трещи так, – улыбаясь, сказала Элен. Здесь её акцент растворился без следа. – Меня другие птицы интересуют. Может, ты и сможешь мне помочь.
– О каких птичках вы говорите, ваше сиятельство? – продавец готов был называть её хоть светлостью, лишь бы не ушла с пустыми руками.
– О больших.
– О заморских? Попагаях? У меня их сейчас нет, но через день будут. В порту корабль разгружается, так мне с ним прислали двух таких птах.
– Да не болтай ты так быстро. Слова не вставить. Нет, попугаи мне не нужны. Скажи лучше, не продают ли тут у вас ловчих птиц?
– Вона что… Да я не знаю. Как-то ни к чему мне. Я всё больше щеглов да зябликов продаю, – человек явно испугался. Глаза забегали, слова стали неохотно цепляться друг за друга.
– Чего ты испугался?
– Так нельзя ж ими вот так запросто торговать! – жалобно ответил продавец.
– Ах, вот как. А сколько стоят все твои пташки вместе взятые?
– А что?
– А то, что я заплачу тебе цену, которую назовёшь. Разумеется, если она будет разумна. А дальше – хоть продавай их, хоть распусти по лесам, и сам скройся вместе с ними. Только за это помоги мне птицу найти и быстро.
– Да какую вам надо-то? Ежели орлика, то быстро не получится, здесь они не водятся, ехать далеко придётся, в степь.
– Не выдумывай. Мне обученная птица нужна, а не только что добытая. Да не трясись ты, мы не проверяем тебя, доносить не собираемся. Знаю я прекрасно, что запрещают такими торговать завсе, но знаю также, что всегда есть те, кто находит способ обойти любой запрет ради своей выгоды.
Продавец ещё некоторое время сомневался, смотрел молча. Потом бросил шапку, которую мял в руках, на землю:
– Эх, была не была! Какая птичка вам нужна, ваше сиятельство?
– Кречет. Лучше – белый.
Лицо у продавца вытянулось.
– Вот это… Ну, я не… Ладно, попробую. Но обещать не могу. Больно птица редкая. А вам нужна ещё и обученная!
– А ты постарайся. Если добудешь, скажешь вон тому дядьке, – Элен указала на Штефана, – одно только слово: есть. Больше ничего не говори, он не русский, ещё перепутает что-нибудь. Дядька этот каждый день к тебе подходить будет. Тогда вскоре и мы подойдём за птицей.
* * *
Наконец-то всё было готово! Они успели в срок. Договорились, что Юзеф назовётся троюродным братом Элен. Она шутила по этому поводу, говоря, что, если у неё есть злой кузен, то должен появиться и добрый. В назначенный день карета привезла Элен и Юзефа к Зимнему дворцу. На ней было платье из белого атласа, сочетавшегося с зелёным бархатом верхнего роброна. Перехваты на рукавах украшали жемчужные браслеты, на лифе на зелёном фоне были вышиты золотые птицы. На шее – колье, искусно сделанное из нитей мелкого жемчуга, такие же нити виднелись среди красиво уложенных волос светлого парика.
Войдя в указанный зал, Элен остановилась в недоумении, наблюдая за происходящим там. На возвышении сидела крепкого телосложения женщина, в которой Элен признала императрицу. Она была окружена придворными дамами, и все они с увлечением следили за развернувшимся в зале действом: богато одетые люди, по всему видно, что дворяне, играли в чехарду. То один то другой из них после неудачного скачка падал на пол, что вызывало взрывы весёлого смеха у государыни и её окружения. Если же пытавшийся подняться человек ловко падал вновь, веселье усиливалось ещё больше.
Стоявший рядом с Элен мужчина в роскошном золотистом парике, заметив её изумление, счёл нужным пояснить:
– Это обычное придворное развлечение – игры шутов, – в его речи чётко слышался акцент, как показалось Элен – французский.
– Это шуты? – спросила она на французском.
– Сударыня говорит по-французски? – живо повернулся к ней обладатель золотых волос. – Да, это шуты её императорского величества царицы Анны Иоанновны. И заметьте: все они, ну, или почти все – дворянского звания. Но позвольте представиться: барон де Бретон. Для друзей – месье Пьер, – он слегка поклонился и Юзефу, стоящему рядом, чуть сзади. Юзеф ответил таким же лёгким поклоном.
