Текст книги "Наследница (СИ)"
Автор книги: Елена Невейкина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 38 (всего у книги 54 страниц)
Поединок
После бала, на котором Элен танцевала исключительно с Борисом, никто уже не сомневался, что полячка не устояла под его натиском, показной блеск Лосева вскружил ей голову, и теперь гадали, закончится ли роман браком. Слухи быстро распространялись, нашлись даже «свидетели» того, как эти двое вместе выходили утром из некоего дома. Лосев много бы дал, чтобы это было так, но пока что даже намекнуть на такую возможность он не решался. Во-первых, Юзеф ни разу не оставил их наедине, а во-вторых, Борис чувствовал, что может всё испортить, поторопив события. В том, что Элен, в конце концов, станет его, он не сомневался ни минуты. Разве сможет она отказать такому мужчине!
Сейчас он стоял у окна в крохотной комнатке, которую снимал у бездетной вдовы. Вдова прощала ему задолженность за проживание, поскольку лелеяла надежду на то, что жилец когда-нибудь перестанет смотреть на неё только как на квартирную хозяйку. Борис это понимал и беззастенчиво этим пользовался, считая, что поступает честно: ведь он собирался вернуть ей всю сумму долга из тех денег, которые получит в качестве приданого. А в том, что женитьба не за горами, он не сомневался. Глядя на грязную улицу окраины Петербурга, Лосев размышлял о дальнейших действиях. С такой девушкой, как Елена Соколинская, нужно вести себя крайне осмотрительно, она умеет держать себя в руках, горда и независима. Недаром она так долго не проявляла даже признаков симпатии. Теперь, когда он дождался хоть каких-то сдвигов, не следовало торопиться, чтобы не спугнуть её. Но и ждать долго он не мог. Нужно что-то предпринять. А если предпринимать что-то, то уж наверняка. Вот, например, чем не вариант – похищение? И так уж слухи о них двоих ходят разные и весьма двусмысленные, одно то, что на балу она танцевала только с ним, было почти скандалом. А после того, как она проведёт с ним наедине неделю-другую, уже не станет отказываться от свадьбы. Даже этот её пресловутый Юзеф не помешает. При воспоминании о нём у Бориса, как всегда, испортилось настроение. Вот, кто ему здорово мешал! Нужно что-то придумать, удалить его хотя бы ненадолго.
В конце концов, план был составлен. Он не мог претендовать на идеальный, многое могло не сработать, но попробовать стоило. Лосев, пользуясь благосклонностью Элен, пригласил её на верховую прогулку. Найти людей, которые за небольшую плату и, не задавая лишних вопросов, согласились выполнить работу, оказалось несложно. Нужно было всего лишь поставить крытые сани дожидаться Бориса со спутницей и увезти их туда, куда он укажет. Правда, была вероятность, что спутница не проявит горячего желания ехать с ним. В таком случае её нужно будет «убедить» сделать это. А позаботиться о том, чтобы господин Юзеф отстал, вполне мог слуга, он на это мастер… Да, это может сработать! Девушка или с перепуга упадёт с седла или он посодействует «нервному срыву» её коня. После этого его уже не сможет догнать обычный конь.
* * *
На прогулку Борис явился на великолепном рыжем жеребце. Сильное породистое животное могло вызвать зависть у самых разборчивых лошадников. Февраль закончился, и, несмотря на то, что снег ещё не таял, в воздухе уже пахло весной, а солнце ощутимо грело сквозь одежду. Они втроём ехали по узкой лесной дороге, сильно заваленной снегом. Лишь посередине была утоптанная тропа, по которой могла передвигаться только одна лошадь. Впереди ехала Элен, за ней – Борис, замыкал «колонну» Юзеф. Беседовать было неудобно, поэтому Элен и Борис только изредка перекидывались несколькими словами, а Юзеф и вовсе ехал в молчании.
В лесу было сказочно красиво. Деревья, ещё вчера стоявшие с голыми чёрными ветвями, красовались в роскошном серебряном убранстве инея, пушистым облаком окутавшем каждое дерево, каждый куст. Даже торчащие из-под снега засохшие стебли полыни были щедро украшены. Какое дерево ни возьми, оно не походило на другое. Иней подчеркнул особенности каждого: размер и направление роста ветвей, их количество, рисунок ствола… Элен захватила эта картина, дополненная красноватым солнечным светом. Она забылась, буквально растворившись в окружающей красоте.
Внезапно совсем рядом громко завыл волк. Это испугало и людей и животных. Кони Элен и Бориса вздыбились. Только благодаря своим давно уже ставшим частью её самой навыкам, Элен не упала, хотя для того чтобы усидеть в дамском седле пришлось прикладывать гораздо больше усилий. Она справилась с испуганным конём, осадив его не по-женски жёстко. Юзеф, конь которого не столь бурно отреагировал на вой, хотя и шарахнулся в сторону, хотел помочь Элен, но не успел: Борис уже спрыгнул на снег и схватил её коня под уздцы. Элен, не сходя с седла, гладила и похлопывала коня по шее, успокаивая его.
– Благодарю, господин Лосев, – кивнула она, – но теперь я справлюсь сама, можете отпустить коня. Тем более что вы почему-то, видимо, не нравитесь ему, – улыбнулась она.
– Главное, чтобы он нравился вам, госпожа Соколинская, – галантно ответил Лосев. – Хотя я бы не советовал вам ездить на жеребце. Кобылы намного спокойнее.
– О, да, это правда. Только при этом она, к сожалению, не столь быстры. Мне это не подходит.
– Зато так безопаснее. Кобылу легче сдержать и подчинить своей воле.
– Вы так думаете?.. А, по-моему, не каждая готова безоговорочно подчиняться. Всё зависит от характера… ммм… кобылы. И потом, разве я похожа на слабого человека, не способного справиться с конём?
– Нет, на слабого человека вы не похожи, – засмеялся Борис. – Только что я сам имел возможность наглядно в этом убедиться. Но у нас говорят: раз на раз не приходится.
– Ну, в таком случае, и кобыла не спасёт, всё равно может что-то случиться… Да отпустите же вы его, наконец!
Борис выпустил уздечку коня, который фыркал и пытался укусить державшую его руку. От предложения немного передохнуть, чтобы дать лошадям успокоиться, Элен отказалась, и они продолжили путь в том же порядке, что и раньше. Через несколько минут Элен заметила, что беспокойство коня не прошло. Он прижимал уши, всё ещё фыркал и встряхивал шеей. Попытки успокоить его ни к чему не привели. В какой-то момент конь коротко заржал и вдруг рванулся вперёд по тропе, как будто его сильно хлестнули. Элен от неожиданности резко откинулась назад, едва успев вцепиться в гриву. Выровнявшись в седле, она попыталась остановить коня или хотя бы замедлить его бег, но жеребец словно взбесился. Он нёсся вперёд, ничего не замечая.
Борис скакал следом, за ним – Юзеф. Но постепенно поляк стал отставать: конь Лосева был несравнимо лучше, а жеребец Элен летел впереди, недосягаемый, как птица. Юзеф злился, гнал коня, но безрезультатно, тот и так выкладывался, как мог. С каждой минутой он отставал всё больше. Дорога начала петлять по лесу, постоянно попадались крутые повороты, и вскоре Элен с Борисом скрылись из глаз. Проклиная всё на свете, Юзеф продолжал скакать за ними, благо дорога была одна, и сомневаться в правильности направления не приходилось.
Элен, сначала немного испугавшись, быстро успокоилась и теперь даже получала удовольствие от быстрой скачки, опасаясь только одного – чтобы конь не споткнулся. Но вот ей показалось, что характер бега коня изменился. Он всё так же рвался вперёд, но его движения перестали быть порывистыми, какими-то истеричными. Она вновь попыталась остановить его, и это ей удалось. Жеребец, не довольный, всё ещё возбуждённый, опять вздыбился, и опять его осадила обычно такая ласковая рука. Не ожидавшему резкой остановки Борису пришлось направить коня в глубокий снег, чтобы не налететь на Элен.
– Что с вашим конём? – взволнованно спросил он, снова выбравшись на дорогу.
– Право, не знаю. Он будто сошёл с ума. Я думаю, нужно возвратиться. На сегодня прогулка окончена.
– А может быть, лучше ехать вперёд? Совсем рядом проезжая дорога, там можно будет попросить помощи.
– Нет. Так получится дальше.
– В таком случае, я предлагаю вам воспользоваться моим конём. Он сможет довезти обратно нас обоих. Или хотя бы давайте поменяемся лошадьми. Я слышал, вы прекрасно держитесь в мужском седле.
– Это правда, – Элен весело взглянула на него: – А вы? Неужели вы сможете ехать в дамском седле?!
– Нет. Но я могу обойтись вовсе без седла.
В это время из-за поворота показался Юзеф. Он осадил коня, как и Борис, зарывшись в пушистый придорожный снег. Кинув внимательный взгляд на всех, включая лошадей, он спросил по-польски:
– Всё обошлось?
– Да, – кивнула Элен.
– Что дальше?
– Мы возвращаемся, – ответила она, затем продолжила по-русски, обращаясь к Борису: – Благодарю вас, но я продолжу путь на своём коне. Думаю, ничего больше не случиться. Взгляните: переживать следует не за меня, а скорее за него.
Действительно, возбуждение резко прошло, и конь выглядел теперь так, как будто ему пришлось скакать много часов подряд: весь в пене, с подрагивающими ногами и опущенной шеей жеребец являл собой жалкое зрелище, казалось, он мог в любую минуту упасть. Элен провела пару раз рукой по шее коня, слегка потрепала гриву. Он слабо фыркнул и поднял голову. Не слушая больше никого, Элен направила его шагом в обратную сторону. Теперь первым был Юзеф, за ним двигалась Элен, а за ней тащился Лосев, раздосадованный неудачей. Ну, надо же! И с коня с перепуга не свалилась, и до дороги не доехала, и с лошадью справилась. Значит деньги, отданные за пользование санями и лошадьми (включая того рыжего красавца, на котором он сейчас сидел) пропали даром. Да ещё придётся хоть что-то заплатить тем людям, которые так и не дождались его с Элен на дороге. Он бы им копейки не дал, раз ничего не состоялось, но обиженные прохвосты могли попытаться заработать другим способом, рассказав всё кому следует. Да и понадобиться они ещё могли.
Пока доехали до дома, Борис немного успокоился, злость немного отступила, и он решил, что ничего страшного в общем-то, не случилось. Не получилось сегодня – получится в другой раз. Нужно только придумать способ…
* * *
Дома Юзеф внимательно выслушал подробный рассказ Элен о событиях.
– Значит, он уговаривал тебя ехать дальше, к дороге?
– Не то, чтобы уговаривал, у него на это просто не было времени. Скажем – рекомендовал, мотивируя тем, что там можно рассчитывать на помощь.
– Это, конечно так, – задумчиво произнёс Юзеф, – но разве двух мужчин для этого не достаточно? И потом, я, конечно, могу ошибаться, но та дорога, на которую выходит лесная тропа, заставила бы нас сделать порядочный крюк, прежде чем привела бы к городу.
– Да, ты прав. Но, может, он не подумал об этом в тот момент? Или здесь что-то другое?
– Скорее другое. Помнишь, я предупреждал тебя, что он не остановится ни перед чем, и вполне может решиться на похищение?
– Но зачем? Ждать, когда пришлют выкуп из Польши? Это глупо, – пожала плечами Элен, – особенно сейчас, когда всё так неспокойно.
– Эле-ен! – с досадой протянул Юзеф. – Ну, подумай немного. Какой выкуп? Ты же сама говорила: он ищет выгодный брак. С этой целью он и ухаживает за тобой столь настойчиво.
– Но ведь я дала понять, что он мне стал интересен. К чему же вдруг такие крайние меры? Почему не подождать немного?
– Он рассчитывал, видимо на более скорый результат. Видимо, деньги ему нужны срочно, скорее всего, причина – большие долги и несговорчивые кредиторы. А вдруг ты и вовсе ответишь отказом? Столько потрачено времени и сил и всё – зря? Значит, нужно сделать так, чтобы брак стал неизбежен. Один из способов добиться этого – скомпрометировать тебя. После того, как ты некоторое время проведёшь наедине с мужчиной, тебе, под угрозой огласки, не останется ничего другого, как выйти за него замуж. По крайней мере, он так считает…
– Но, если всё это так, то… каким образом он собирался меня увезти? И что ему помешало?
– Думаю, на дороге его ждали и скорее всего с санями.
– Угу… Тогда то, что случилось с конём, помешало ему или могло бы помочь?
– Не знаю. Но скорее всего, помогло бы. Ведь вы оба намного опередили меня, и я не только не смог бы помочь, но и возможно, даже ничего не увидел бы… Кстати, как там конь?
– Пойдём, узнаем, – вставая с кресла, ответила Элен.
Они пришли к конюшне. Конюх на вопрос хозяйки о её жеребце ответил:
– Сейчас лучше. Когда вы только вернулись, я уж думал, не оклемается. Совсем плох был. Но конь сильный, выдержал. Теперь на поправку пойдёт. Но дня два-три заставлять его работать нельзя.
– А что с ним было-то?
– Так думаю, опоили чем-то жеребчика вашего.
– Чем опоили?
– Про то уж, барыня, мне неведомо, – развёл руками конюх. – Только я видел припухший язык. А это значит, попала коню в рот какая-то дрянь.
Юзеф возразил:
– Но он нигде по выезде из дома не пил, мы нигде не останавливались… А может, эта «дрянь» попала ему ещё дома?
– Не. Только не здесь. Я пою всех лошадей одновременно. Если б кто задумал что дурное и решил подмешать в воду отраву, то взбесились бы все лошадки. А они здоровёхоньки. Значит, в другом месте вредитель к коню доступ нашёл.
– А может та «дрянь», о которой ты говоришь, попасть не с питьём? – спросила Элен.
– Ну…Может, наверно… Но это сложнее. Конечно, если распустить что-то в воде, а после пропитать этим, скажем, кусок хлеба, а потом скормить его лошади, – почесав затылок, стал рассуждать конюх, – тогда, конечно…
– А если этот хлеб высох, превратился в сухарь? Подействует отрава?
– Ну, барыня, разве ж я знаю?! Я учился ходить за лошадками, а не травить их!
– Ладно, спасибо тебе, – и, кивнув Юзефу, Элен вышла из-под навеса конюшни. На дворе, заметив вопросительный взгляд Юзефа, она сказала: – Помнишь, Борис подбежал и схватил моего коня за узду?
– Да. Я не успел.
– Не в том дело. Он держал его долго, пока мы разговаривали, а коню явно что-то не нравилось. Я ещё посмеялась про себя, что у нас с конём одинаковые вкусы, и нам обоим не нравится господин Лосев.
– Думаешь, он что-то скормил жеребцу?
– Да. Других вариантов я не вижу.
– В таком случае, его точно ждали на дороге его люди. Рассчитывать уйти от меня, пусть даже на отличном скакуне, но несущем двойную ношу, глупо, а твой конь вскоре пал бы, если б ты не смогла его остановить. И Лосев это знал. Так. Нужно проверить это.
– Что ты хочешь делать?
– Я повторю наш путь и проеду дальше, до дороги. А там поищу место, где стояли люди Лосева.
– Но ты не знаешь, где это, даже если наши догадки верны.
– Ничего. Я проедусь в обе стороны от того места, где тропа выходит на дорогу. Только обещай мне до моего возвращения никуда не выходить и ничего не предпринимать. Обещаешь?
– Обещаю, – со вздохом ответила Элен. – Отговаривать тебя, как я понимаю, бесполезно. Будь хотя бы осторожен.
– Я всегда осторожен, ты же знаешь, – усмехнулся Юзеф. – Это ты вечно нарываешься на неприятности.
Юзеф уехал на следующее утро. Элен приготовилась к долгому однообразному ожиданию, но её ждала неожиданность: пожаловал господин Лосев собственной персоной. Предупреждённый Штефан оставил его дожидаться у дверей, так как на слова о том, что пани плохо себя чувствует и никого не принимает, он просил уточнить, распространяется ли это на него тоже. Элен была удивлена и заинтригована. Лосев ещё ни разу не переступал порог её дома и приглашён не был. Ей очень хотелось узнать, что привело его, что ещё придумал Борис, но её остановило слово, данное Юзефу, и, скрепя сердце, Элен отказалась принять Лосева.
Юзеф появился только в сумерках. Ему удалось найти место, где, по-видимому, долго стояли сани.
– Почему ты решил, что они простояли там долго? – спросила Элен.
– Потому что запряжённые лошади устали стоять на месте, начали переступать копытами, отчего сани слегка двигались то в одну, то в другую сторону, поэтому след от полозьев в этом месте нечёткий, там целая площадка примята. Это, кстати, говорит ещё и о том, что сани были лёгкие, без груза. Есть там и следы двух верховых, которые несколько раз доезжали до тропы и возвращались обратно. И ещё одно. Я прошёлся немного по лесу в том месте, где господин Лосев держал твоего коня. Вой мы слышали чётко, волк должен быть близко. Но ни одного волчьего следа там мне обнаружить не удалось. Зато человек там был. Сидел и ждал чего-то. Это просто, – пояснил он, увидев удивлённый взгляд Элен, – он набросал на снег лапника, чтобы не так холодно было. След от этого места ведёт по направлению к тропе, немного ближе к дороге. Думаю, что слышали мы двуногого зверя, и это была не случайность.
– Значит, всё подтвердилось.
– Да, подтвердилось.
– И что дальше? Как ты думаешь, что он теперь может предпринять?
– Трудно сказать. Но то, что он приходил сегодня, означает, что у него есть другой способ затащить тебя под венец.
– Ну-ну, – усмехнулась Элен. Потом серьёзно продолжила: – Я вот что думаю. Чтобы Борис не сделал ничего такого, чего мы не сможем предугадать, нужно создать условия, при которых его решение будет очевидно.
– Что-то вроде подставы?
– Ага, – кивнула Элен, – именно. Самая большая помеха для него – ты, Юзеф. Значит, нужно, чтобы ты куда-то «уехал». На два-три дня. Тогда он явно поспешит что-нибудь сделать.
– И куда же я должен «уехать»? – недовольным тоном спросил Юзеф.
– Не знаю пока. Придумаю. Это не важно. А можно и не придумывать. Это никого не касается. Уехал и уехал.
– А ты не думаешь, что он проследит, так ли это будет на самом деле, если узнает обо всём заранее?
– А зачем же говорить это заранее? Я сообщу ему уже после твоего «отъезда». К нам он не вхож, поэтому ты просто побудешь дома.
– Ты так и не сказала, что придумала.
– Подробности – тогда, когда всё решится. Могу только сказать, что собираюсь воспользоваться цыганским средством для… крепкого сна. Иногда чересчур крепкого.
– А ты в нём уверена? Подействует?
– Уверена. Его мне дала одна старуха, которую я уважала, которую уважал весь табор за мудрость и знания. Она хорошо разбиралась в этих вещах, а обман родного человека считается у цыган хуже убийства.
– Родного? Она твоя родственница?
– Юзеф, ты не понимаешь! В таборе все друг друга считают родными. Иначе нельзя – не выживешь!
– Ну, хорошо, хорошо, я понял… А на что это средство похоже? Жидкость или порошок? Из чего оно?
– Из чего – не знаю, не спрашивала. По виду – зёрнышки. Их действие зависит от количества. Можно просто хорошенько выспаться, а можно и не проснуться. Да ты не волнуйся, я уже знаю, как они действуют, пользовалась.
– Пользовалась? Когда? Кому ты их давала?
– Ну, закидал вопросами, – махнула рукой Элен. – Дважды использовала. Сначала сама выпила. Мне тогда было плохо, нужно было уснуть, а сна не было. А второй раз…Помнишь, когда мы уезжали…убегали из дома дяди Яноша. Мне нужно было, чтобы дядя спал.
– И ты дала ему…
– Вина. Зёрнышки не меняют вкус. Даже вода не меняется.
– Ну и ну… Подожди. Исправь меня, если я не прав. Ты собираешься напоить Лосева отравленным вином.
– Ну, не отравленным. По сути это просто очень большая доза снотворного средства.
– Это одно и то же, и меня не волнует. Я о другом. Чтобы всё получилось, вы должны быть наедине. Ты что же, собираешься всё-таки пойти к нему на свидание?
– Ну… Да.
– Совсем с ума сошла! Неужели ты думаешь, что я тебе это позволю?!
– Позволишь? – Элен зло усмехнулась. – А когда это я спрашивала позволения у кого-то, кроме дяди Яноша? Почему это ты вдруг решил, что мне нужно твоё позволение? Ты кто мне? Отец? Брат? Дядя?
– Я твой телохранитель.
– Вот и храни, а не лезь с советами и запретами!
– Для этого я должен быть рядом! А ты собираешься остаться один на один с опасным человеком, замышляющим против тебя невесть что! Я уж не говорю о том, что попросту негоже девушке проводить время наедине с мужчиной!
– Что-о?! – Элен вдруг поняла, что имеет в виду Юзеф. – Ты… Ты, что себе вообразил?! Это что ещё за моралист выискался? Пан Вольский, вы в своём уме? Вам нужны чёткие ответы на вопросы? Хорошо. Да, я собираюсь создать все условия для того, чтобы господин Лосев просил меня о рандеву. Да, я собираюсь согласиться на это. Мне нужно, чтобы мы были одни, для того, чтобы мой план осуществился. Всё остальное – плод вашего воспалённого воображения!
– Элен, ты не понимаешь…
– Нет, это ты не понимаешь! Это единственный способ. Не у нас же в доме его травить!
– Но если станет известно о вашем… свидании?
– Вот уж нет. Он первый постарается сохранить всё в тайне. Пока. Если Борис собирается похитить меня, то огласка на данном этапе ему ну, никак не нужна.
– Элен, и всё же, – продолжал настаивать Юзеф, – если всё сложится не так, как ты рассчитываешь? Ведь от этого негодяя можно ждать чего угодно!
– Стоп! Хватит. Юзеф, хватит, остановись. Я не хочу ссориться с тобой, но если ты продолжишь свои «если», это произойдёт. Мне и сейчас трудно вернуться к мирному разговору, – глядя в сторону, тихо сказала Элен.
– Ладно, – нехотя ответил Юзеф. – Давай попробуем обсудить… другие подробности твоего плана.
– Попробуем, – после паузы сказала Элен. – Что тебя ещё интересует?
– На чём мы остановились?
– На зёрнышках.
– Ах, да…Ты сказала: растворяются. Значит, нужно время, чтобы зерно растворилось. Как ты это сделаешь? Борис не дурак, он может заметить, что ты положила что-то в его бокал. Не всю же бутылку травить! Сама же нарваться можешь!
– Не беспокойся, он не заметит. У него будет, на что смотреть, кроме вина и бокалов.
– Будет на что смотреть? – переспросил Юзеф, нахмурившись, глядя на Элен. – Ты что имеешь в виду?
– Только то, что смогу отвлечь его в нужную минуту… – раздражённо ответила Элен. Потом, прижав руку ко лбу воскликнула: – О, Господи! Да всё будет хорошо, Юзеф! Правда! Я всё продумала.
– Ладно, как знаешь. Всё равно ж сделаешь по-своему, – вздохнул он. – А я? Какую роль сыграю я?
– Мне нужно будет незаметно уйти с места нашей последней встречи с господином Лосевым. Когда мы будем знать, где она состоится, ты сам оценишь, как это сделать лучше всего.
– Хорошо… А если всё же что-то пойдёт не так? – рискнул опять спросить Юзеф.
– Не пойдёт. Лосев слишком самоуверен. Но даже если случится невероятное, разве мы не сможем отбиться? У него есть только старый слуга, он не боец. Только повыть иногда может, – криво улыбнулась Элен. – Значит, Лосев опять кого-то наймёт. Думаю, такие люди не слишком хорошо и ещё менее охотно владеют оружием, особенно против вооружённых противников.
– А тебе не кажется, что вид размахивающей шпагой молодой женщины – картинка запоминающаяся? Умолчать о ней, не рассказать всем подряд – это просто выше человеческих сил.
– Почему ты представил себе вооружённую женщину? – Элен усмехнулась.
– Ты что ж, решила пойти…
– Да, в мужском платье. Это проще и безопаснее. А для моего «кавалера» станет особо пикантным обстоятельством.
* * *
Зимние праздники закончились. Жизнь в Петербурге не замерла, но стала заметно тише. Теперь Элен могла встретиться с Борисом Лосевым только случайно. Но они, каждый со своей стороны, оба желали этой случайности. Наконец, когда Элен с Машей возвращались из ближайшей церкви домой, к ним подошёл Лосев. Изящно поклонившись, он попросил разрешения проводить её. Несколько раз обернувшись по сторонам, он, наконец, спросил, почему нигде не видно господина Юзефа.
– Он же всегда вас сопровождает. Я, право, начал считать его вашей тенью. А тут вдруг тень исчезла.
– Пан Юзеф был вынужден уехать по неотложным делам. Он отбыл сегодня рано утром и будет отсутствовать несколько дней. Так что я осталась без… как вы сказали? – без своей тени. Придётся это время просидеть дома, выходя только в церковь. Но что делать? Я дала дяде слово, что без сопровождения никуда не буду выезжать.
– Вот в чём дело, – протянул Лосев, пытаясь не выдать волнения. Ну, наконец-то ему повезло! Нужно успеть воспользоваться ситуацией, пока не поздно! Может, прямо сейчас?.. Нет, стоп. Не горячиться! Нужно сделать так, чтобы всё выглядело пристойно.
– Госпожа Соколинская, могу ли я предложить вам свои услуги на время отсутствия господина Вольского? Поверьте, я не хуже него смогу оградить вас от любых неприятностей!
– Вы? Нне знаю… Дядя имел в виду пана Вольского… Но если мы не будем уходить далеко от дома…
– Зачем же далеко? Как вы относитесь к тому, чтобы проехаться по улицам, посмотреть на строящиеся дома? А можно съездить к верфи, взглянуть на новые корабли. Их сейчас строят не так много, как при Петре Великом, но всё же строят.
– Да, конечно, это интересно, – без особого восторга согласилась Элен.
– Вас что-то волнует?
– Да. Я чувствую себя неуютно на открытом месте без пана Юзефа. Он стал уже как бы моей привычкой. Не смейтесь, господин Лосев, не смейтесь. Только, ради Бога, не поймите меня превратно. Я доверяю вам, но… Словом, я предпочла бы быть в помещении. Но на приёмах нас все тоже привыкли видеть с паном Юзефом. Да и приёмы сейчас редки.
– А зачем приёмы? – Борис решил пойти ва-банк. – Я и один смог бы скрасить ваше одиночество в эти несколько дней.
– Это было бы прекрасно, – наклонив голову, тихо ответила Элен. – Но я не могу никого пригласить в дом. Тем более мужчину.
Лосев указал глазами на Машу. Элен приподняла брови, изобразив непонимание, потом после ещё одного выразительного взгляда и кивка, сказала Маше, чтобы та шла вперёд, поскольку её до дома проводит господин Лосев. После того, как они остались вдвоём, Борис вернулся к прерванному разговору.
– Я понимаю, что не могу рассчитывать быть принятым у вас в доме, по крайней мере, пока. Смею надеяться, что причиной этому не я сам, а те условности, которые вас окружают.
– Это так. Я сожалею.
– Но что вам может помешать принять меня в другом доме?
– В другом? В каком? Что вы имеете в виду? У меня нет другого дома.
– Вы можете снять дом на несколько дней. В нём вы будете полновластной хозяйкой и сможете не оглядываться на кого-то или что-то. А я обещаю вам, что слово «скука» за эти дни ни разу не придёт вам в голову, – чуть наклонившись, чтобы увидеть её лицо, сказал Лосев.
– Это… так неожиданно, – растерянность Элен была неподражаема. – Я должна всё обдумать… Мы пришли. Благодарю вас.
– Так вы подумаете?
– Да.
– И ваше решение будет положительным? Прошу вас… – прошептал Борис, взяв её за руку. Рука дрогнула, но пальцы в тонкой перчатке не торопились выскальзывать из его ладони.
– Я напишу вам… – так же тихо ответила Элен, не поднимая глаз. – Скажите только, куда.
На этот вопрос, с помощью которого Элен решила выяснить на всякий случай, где он живёт, Лосев ответил не задумываясь:
– Знаете ли вы трактир здесь, неподалёку от вашего дома?
– Да, я проходила мимо не раз.
– Пусть вашу записку отнесут его хозяину. Он найдёт способ быстро передать её мне. Хорошо?
– Хорошо…Борис, – тихо произнесла Элен и поспешно скрылась за воротами дома.
Лосев был вне себя от радости. Вот это удача! Всё! Она попалась. На этот раз он увезёт её… Она чертовски хороша!.. Соблазнительна. Хм, а стоит ли торопиться с похищением? Дом она, конечно, снимет тайно. Придёт туда скрытно, не сказав никому. Да, и кому говорить-то? Юзефа нет, а остальные – слуги. Им-то что до неё? Так. Значит, ему предстоит провести несколько волшебных часов наедине с польской красавицей. А вот после этого можно и увезти её. Это, тем более, легче будет сделать, когда она доверится ему, когда задремлет, утомлённая его страстью…
Лосев даже облизнулся, шагая к себе в комнатёнку. Ничего! Недолго ему осталось здесь прозябать! Скоро он выплатит все долги и начнёт жизнь настоящего вельможи. Конечно, ни о каком переезде в Польшу пока что и речи не может быть, его всё устраивает здесь, в России. Но на всякий случай иметь путь к отступлению всегда полезно. Нет, ну до чего же удачно всё складывается!
* * *
Элен в волнении ходила по комнате и рассказывала Юзефу об их разговоре с Лосевым.
– Нет, ты представляешь?! Он даже не подумал сам снять дом! Предложил это сделать мне! Так красиво предложил: там, мол, я буду хозяйкой! Господи, ну что за ничтожество…
– Да-а. Однако видимо, он вовсе без денег. Иначе, при его-то самолюбии, он никогда не сказал бы такого. Но это нам на руку. Теперь, когда выбор места действия целиком зависит от тебя, можно учесть все мелочи заранее.
– Да, это точно. Спасибо ему! – язвительно заметила Элен.
– Успокойся. Сядь и давай обсудим всё подробно. Прикинем, какой дом подойдёт.
* * *
– Ты не боишься? – в день встречи спросил Юзеф.
– Нет, – спокойно глядя ему в глаза, ответила Элен. – Я так долго ждала этого, что мне кажется, будто я уже всё сделала, а теперь вижу сон о прошедших событиях.
– Хорошо. Тогда не отступай от того, что уже было во сне, ни на шаг, – грустно улыбнулся Юзеф, – и всё получится. Скажи, а почему ты назначила встречу к вечеру? Могла бы позвать его и днём. Ведь ночью ему будет легче скрыться, если ничего не получится, а нам труднее будет спасти тебя, если вдруг, не дай Бог, понадобится.
– Зато так выглядит правдоподобнее, да и мне тоже будет легче незаметно уйти и вернуться домой.
– Ну, хорошо. Иди, переодевайся. Может, тебя всё же проводить? – без надежды спросил Юзеф.
– Нет! Всё испортишь!
– Ладно. Не буду.
– Юзеф!..
– Сказал же, что не пойду. Всё.
– Смотри…
* * *
Солнце красным шаром, предвещающим завтра сильный ветер, уже садилось за домами, когда Лосев подъехал к указанному в записке дому. Заметив по соседству нанятых им людей, он оставил коня и вошёл в незапертую дверь. Внутри было темно. Борис стоял в небольшой передней, прямо перед ним угадывалась лестница наверх. Там, наверху, чуть виднелась площадка, слегка подсвеченная из приоткрытой двери комнаты. Лосев поднялся туда и, тихонько толкнув дверь, вошёл. Он оказался в небольшой комнате с закрытыми ставнями, не пропускавшими последние лучи солнца. Она освещалась несколькими горящими свечами. На изящном инкрустированном столике стояли тарелки с засахаренными и вялеными фруктами, пирожными, вино в высокой бутылке и пара бокалов. Посередине комнаты, касаясь стены изголовьем, стояла низкая кушетка, на которой смогли бы улечься одновременно четыре человека. На полу – медвежья шкура. Всё было несовместимо друг с другом, но одновременно создавало ощущение уюта и откровения. Борис сбросил верхнюю одежду на одно из кресел, стоявших рядом со столиком, оставшись в белой сорочке с кружевным воротником, кюлотах, чулках и сапогах. Он откупорил бутылку вина, налил себе немного в один из двух бокалов, выпил, с видом знатока хмыкнул. Затем, вернув опустевший бокал на столик, он взял горсть изюма и решил дожидаться развития событий. Он, разувшись, прилёг на кушетку, опершись головой на согнутую руку, и начал есть изюм, рассыпав его перед собой на шёлковом покрывале. Через несколько минут на лестничной площадке послышались лёгкие шаги, дверь слегка скрипнула, и… Борис поперхнулся изюминкой: это был мужчина! Кашляя и ругая себя за доверчивость, он вскочил на ноги и кинулся к лежавшей поверх одежды шпаге. Но тут же остановился, услышав позади тихий женский смех и голос, произнёсший его имя.
