Текст книги "Пожалуйста, не уходи (ЛП)"

Автор книги: Э. Сальвадор

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 33 страниц)

41

Дэниел

– Gracias, mama¹⁰¹, – я глушу двигатель, откидываясь на подголовник.

В трубке повисает пауза, прежде чем раздается осторожный вздох.

– Tu papa tambien esta muy orgulloso de ti¹⁰².

– Sí, claro¹⁰³, – я закатываю глаза.

– Daniel, – укоризненно произносит она. – Por favor, no¹⁰⁴...

– Прости, я только вернулся домой, устал, и до сих пор не ходил в душ, – я вылезаю из машины, вытаскивая за собой спортивную сумку и рюкзак.

Из ее груди вырывается тяжелый вздох.

– Ладно, передай от меня привет Джози и скажи, что я не забуду в следующий раз принести хлеб.

Я замираю, уже вставив ключ в дверной замок.

– Погоди, что?

– Она написала мне в «Фейсбуке», – я слышу улыбку в ее голосе, и прежнее напряжение тает. – Рассказала, какой хлеб любит больше всего. Я обещала сегодня принести, но из-за гуляющей заразы не хотела рисковать и встречаться с ней.

Это ошарашивает.

– Когда она тебе написала?

– Всего несколько дней назад, – я почти уверен, мама что-то замышляет. – Знаешь... она свободна.

У меня отвисает челюсть.

– Ты об этом спросила? Mama¹⁰⁵, – я качаю головой, чувствуя, как щеки наливаются жаром. – О чем вы вообще говорили?

Она смеется.

– Не скажу. Ты только разозлишься.

Обычно именно так и бывает, поскольку я терпеть не могу, когда она сует нос не в свои дела, но сейчас мне и вправду интересно. Джози что-то сказала обо мне? Хотя бы намекнула? Она заинтересована? Не стоит этого желать, но я не могу отрицать, как сильно ее хочу.

– Не разозлюсь, обещаю, – я стараюсь сохранять голос ровным, но нетерпение все равно пробивается.

Она снова смеется.

– Тебе пора идти. Estoy muy orgullosa de ti. Síguele echando ganas. Te quiero mucho¹⁰⁶.

Ну конечно, она обрывает разговор. В тот единственный раз, когда мне и правда хочется знать.

– Я тоже.

Я отпираю дверь, и взгляд невольно падает на разбитые костяшки. Тренер Д’Анджело настоял, чтобы спортивный врач осмотрел мою руку и убедился, что ничего не сломано. Я твердил, что все в порядке, но он решил перестраховаться.

С Брайсоном, к несчастью, тоже все в порядке. После допинг-контроля я его не видел, но заметил на полу красное пятно. Не знаю, насколько изуродовано его лицо, но, по словам Кая, там все серьезно. Я не должен был терять контроль; большую часть того, что делал, даже не помню.

Я лишь помню мысль: никогда больше не позволю никому причинять Джози боль. Будь то тому, кто не контролирует, что несет, или тому, кто способен хоть чем-то ее задеть. Хотя физически ее рядом не было, я все еще вспоминаю, через что он заставил ее пройти. Вспоминаю Рождество и то, как обреченно она тогда выглядела.

Я пообещал ей, что помогу заполнить пустоту, и пообещал себе, что Джози больше никогда не придется идти по жизни одной.

Меня не дисквалифицировали, но тренер велел прийти завтра перед игрой. Я не знаю, что он собирается предпринять, но уверен, что ничего хорошего.

Телефон в ладони вибрирует, экран вспыхивает от россыпи уведомлений. Сообщения от большинства товарищей по команде и из общего чата с парнями. Я игнорирую их, засовываю телефон в карман и захлопываю за собой дверь, потому что злость во мне еще не улеглась.

Я останавливаюсь в гостиной, оглядываясь по сторонам, но Джози не обнаруживаю. Сегодня пятница, почти десять вечера. Может, она уже спит, но это маловероятно. Обычно Джози бодрствует допоздна, выполняя домашнюю работу или плавая.

Стоит только об этом подумать, как она появляется, с полотенцем, обернутым вокруг тела и мокрым хвостом темных волос.

Я снова чувствую твердую почву под ногами. Вот что со мной делает один ее взгляд.

– Привет, Гарсия, – ее темные глаза теплеют, и в них проступает облегчение.

Раньше я не замечал этого, но после того, как она рассказала о матери, понял, насколько взволнованной Джози выглядит, когда я возвращаюсь домой позже обычного. Знаю, ее это тревожит, пусть и не озвучивает переживания вслух, я ведь чувствую то же самое, когда Джози в воде. Абсурд, учитывая, что она умеет плавать, но ведь случится может все, что угодно.

Поэтому, что облегчить ее переживания, стараюсь писать, когда могу. Я не называю точное время возвращения домой, но даю знать, что уже в пути.

Не знаю, что на меня нашло, но я бросаю вещи на пол, сокращаю расстояние между нами и беру ее лицо в ладони, приникая к ее губам.

Она ахает мне в рот, но не отстраняется. Я слышу глухой шлепок полотенца о пол, когда ее руки обвиваются вокруг моей шеи, а губы раскрываются. Я скольжу языком в ее ждущий рот, целуя жадно и властно.

Я целую ее так яростно, что не оставляю воздуха, и она задыхается, выхватывая толику кислорода. Но все еще меня не отталкивает. Джози позволяет углубить поцелуй, исследовать каждый сантиметр ее рта, переплестись языками.

Поцелуй выходит жаждущим, мокрым и неаккуратным, но ни один из нас не спешит останавливаться. Я не могу насытиться ею, нуждаюсь в большем и знаю, Джози чувствует то же самое, поскольку позволяет пожирать ее губы.

Когда я отстраняюсь, она делает глубокий вдох. Смотрит на меня темными глазами, раскрывая с влажные, распухшие губы.

Я прижимаюсь к ней лбом. Вся накопившаяся во мне ярость в мгновение уходит.

– Привет, Джоз.

Она фыркает, облизывая губы.

– Привет, Гарсия.

Я облизываю свои, желая продолжения, но сдерживаюсь и отступаю, поскольку до меня доходит, что все еще грязный. Я не стал мыться в комплексе, просто не хотел оставаться рядом с парнями.

Наклоняясь, я поднимаю полотенце и снова оборачиваю вокруг нее.

– Спасибо, – ее взгляд прикован к моим губам, все еще пульсирующим и горящим от желания. – Поздравляю с победой, Кэп.

– Повтори-ка, – я ухмыляюсь.

Она приподнимает бровь.

– Повторить что?

– Ты и сама прекрасно знаешь.

Уголок ее губ дергается.

– Если ты намекаешь, что я должна потешить твое эго, то глубоко ошибаешься. Аналитики на телевидении сделали этого предостаточно.

– Но не от них мне нужно это услышать.

Она прыскает и проходит мимо.

– Хорошая игра, Кэп, – говорит она снисходительно и тут же морщится.

– Что? – я подхватываю сумку и следую за ней по лестнице наверх.

– Душевые за шестьдесят миллионов долларов перестали работать?

Бейсбольный комплекс перестроили всего год назад, и, кажется, именно во столько он и обошелся.

Моя улыбка становится шире.

– Не-а, просто уже было поздно, вот я и решил помыться здесь. Разве нельзя?

– Можешь, но какой ценой? – она оглядывается через плечо, поднимаясь по ступенькам, и морщится. – Кажется, меня сейчас вывернет.

– Неужели я и правда так сильно... – я принюхиваюсь к себе. Господи. – Не переживай, я отдраюсь как следует.

– Будь добр. Мне теперь придется обработать весь дом дезинфектором, – говорит она, когда мы оказываемся наверху и замираем посреди коридора, стоя у дверей наших спален.

Я смеюсь, и она улыбается. Ни один из нас больше не произносит ни слова.

Я чувствую себя живым. Вот как влияет общение с ней.

Джози, как и я, приоткрывает рот, но слова все равно не рождаются.

Я вдыхаю, она тихо выдыхает, но пространство между нами все так же заполнено тишиной. Она густая, горячая и удушливая, и все же я не ненавижу ее. Удушливая настолько, что я хочу ощутить, как бедрами она сжимает мою голову.

Она думает о том же, что и я? Хочет того же, чего хочу я?

– Ну... я пойду, приму душ, – я показываю большим пальцем через плечо, медленно пятясь назад.

– Будь добр, – она делает шаг назад, потом поворачивается, но вдруг снова оглядывается через плечо. Ее губы приоткрываются, но тут же смыкаются, и она захлопывает за собой дверь.

Я выдыхаю, запрокидываю голову и скрываюсь в своей комнате. Бросаю сумку, скидываю кроссовки носком и направляюсь в душ.

Не знаю, сколько времени стою под горячими струями после того, как вымыл голову и тело, разрываясь между тем, чтобы обхватить рукой член или просто покинуть душевую.

Тот уже до боли твердый и пульсирующий. Чувствую, как из меня сочится предэякулят, отчаянно требуя высвобождения.

Закрывая глаза, я упираюсь лбом в кафельную стену, все еще колеблясь, стоит ли дрочить, думая о Джози.

К черту.

Я обхватываю рукой ствол. Сдавленный стон вырывается из самой глотки, когда я плотно провожу ладонью по всей длине и ощущаю, как тот увеличивается под грубым движением.

– Черт, – скрежещу я зубами, проводя подушечкой большого пальца по головке.

Я повторяю движение, медленно, с давлением, равномерно, растягивая удовольствие как можно дольше, пока в голове прокручиваются образы Джози. Я вспоминаю День святого Валентина, ее, лежавшую на шезлонге и вчерашний день, Джози у бассейна. Думаю обо всем, что хочу с ней сделать и обо всем, что хотел бы, чтобы она сделала со мной.

И вдруг образы обрывается, когда краем глаза я замечаю тень. Резко оглядываюсь через плечо, уже собираясь отвернуться, но взгляд за что-то цепляется, и рука замирает на полпути.

Джози в моей ванной, завернутая в другое полотенце, с распущенными, еще мокрыми волосами.

Быть того может... это сон... не может быть, чтобы она и вправду здесь... она правда здесь?

– Почему ты остановился? – спрашивает она, подходя ближе к душевой кабине и сжимая полотенце в руках.

– Потому что это может быть реальностью... – шепчу я, больше обращаясь к самому себе, нежели к ней.

Джози облизывает губы, карие глаза темные и полуприкрытые, роняя полотенце, и то мягко опускается к ногам. Она стоит за стеклом душевой. Мокрое, обнаженное тело блестит под ярким светом.

– Ты думал обо мне? – спрашивает она, голос тихий, от чего член увеличивается еще больше. – Думал обо мне и о том, как целовал меня? Потому что я да.

Это не сон, поскольку Джози заходит внутрь и останавливается прямо передо мной. Ее взгляд скользит вниз, к моей руке, сжимающей член, и глаза округляются, будто только сейчас она осознала увиденное.

Кадык опускается и поднимается, и когда ее взгляд снова встречается с моим, я замечаю, как сильно расширены ее зрачки. Щеки залиты вишневым румянцем.

– Каждую чертову секунду, – стону я и возобновляю движение ладони вверх-вниз. – Каждую минуту каждого дня.

Она снова облизывает губы, на миг задерживая взгляд на моей руке.

– Я хочу это сделать.

– Что именно? – хриплю я, замедляясь, чтобы не кончить раньше времени.

Я знаю, что это не сон, который сам себе придумал, но все равно боюсь проснуться и понять, что это был он.

Не могу поверить, что она здесь, что думала о том же, о чем и я. Может ли это значить, что и чувствует она то же самое?

Я не спрашиваю, но буду продолжать гадать.

Джози делает шаг вперед, кладя ладонь поверх моей, останавливая мои движения.

– Я хочу доставить тебе удовольствие. Хочу, чтобы тебе было хорошо. Ты это заслужил, – она снова сглатывает, взгляд опускается на мой член. Тот дергается, когда я убираю руку, уступая ей место. – Ого... – выдыхает она.

– Ого что? – я стискиваю зубы, прижимаясь к Джози, обхватившей рукой член.

Она качает головой и снова слышно сглатывает.

– Ничего.

Я хватаю ее за подбородок, запрокидывая голову.

– Говори.

– Ты... большой, – пыхтит она, проводя ладонью вдоль моего ствола.

Я стону, управляя ее рукой и обхватывая Джози за талию. Поднимаю, и она мгновенно обвивает ногами мою спину. Прижимаю к кафелю, наблюдая, как ее груди прижимаются к моему телу.

Я приникаю к ее губам, одной рукой удерживая ее, другой зарываюсь пальцами в волосы. Джози стонет мне в рот, прижимаясь влажной киской к моему животу. Когда ягодицы скользят по моему члену, я вынужден оторваться.

– Черт, Джози, – я прислоняюсь к ней лбом, тяжело дышу и пытаюсь прийти в себя. – Я, кажется, и правда могу так кончить.

Она содрогается в моих объятиях.

– Не надо. Кончить тебе нужно мне в рот.

Я не моргаю. Сердце замирает, дыхание перехватывает.

– Что?

– Опусти меня. Я хочу доставить тебе удовольствие, Дэниел. Ты это заслужил, – она расслабляет ноги, побуждая отпустить ее, но я физически не могу.

– Нет, дай мне...

– Ты уже доставил мне удовольствие. Теперь моя очередь. Ну же, – она встает на цыпочки, целует меня в щеку. – Обещаю, тебе понравится, – провокационно шепчет она на ухо, покусывая мочку, отчего я вздрагиваю. – Лучше, чем в твоих фантазиях.

Я вдыхаю, с силой отрываю руки от ее тела и отступаю. Подчиняюсь, когда она велит мне сесть на мраморную скамью, и пристально наблюдаю, как опускается передо мной на колени.

– Что я сделал, чтобы заслужить тебя? – я щипаю ее набухший сосок, проводя пальцем до засоса на правой груди.

– Не дал умереть, – игриво отвечает она, но тут же морщится. – Слишком не вовремя?

– Ты важна для меня, Джози, – я провожу ладонью по ее щеке.

– А ты важен для меня, Гарсия, – повторяет она, и в груди теплеет. – Смотри на меня, – лукаво добавляет она.

Я ухмыляюсь, понимая намек.

– А ты на меня смотрела?

– Все время. То, как ты играл... это было чертовски горячо, – она обхватывает основание пениса и наклоняется, проводя языком по шву головки. Делает это снова и снова, ускоряясь, рукой неспешно скользя вверх и вниз. Джози издает гортанный звук, и мягкая вибрация заставляет меня содрогнуться.

Тело напрягается, но я заставляю себя сосредоточиться на чем-то другом, и точно не о девушке, отсасывающей мне так, словно я, черт подери, лучшее, что случалось в ее жизни.

– Тебе нравится его вкус? – я стискиваю зубы, убирая ее волосы с лица.

Ее полуприкрытые глаза встречаются с моими, язык все еще скользит и кружится вокруг кончика. Джози жадно кивает и складывает губы трубочкой, принимая в рот только головку.

Глаза закатываются, и я вцепляюсь в ее волосы сильнее, чем собирался, но, когда ослабляю хватку, она сама тянется вперед, губы чуть припухшие.

– Не останавливайся. Я твоя; используй меня так, как посчитаешь нужным.

Я глубоко вдыхаю, запрокидываю голову и снова сжимаю ее волосы. Вот только этого сейчас не хватало. Я кончу раньше, чем хотелось бы.

– Смотри на меня, – сладко просит она, обхватывая мои яйца.

Веки дрожат, но каким-то чудом я удерживаю их открытыми и не отвожу взгляд.

– Abre tu boca¹⁰⁷, – она прикусывает нижнюю губу, прежде чем открыть мягкие, полные губы. Я одной рукой держу Джози за волосы, а другой обхватываю свой член, подводя к ее рту. – Будь хорошей девочкой для меня, Джози, и отсоси мне как следует.

Тихий стон срывается с губ, она принимает меня в рот. Джози сосет и заменяет мою руку своей. Двигает рукой туго и ровно, рот и пальцы работают в унисон.

– Джози, – стону я, почти теряя голову от того, как блаженно ощущается ее горячий рот. – Вот так, детка, черт, у тебя так хорошо получается. Так... чертовски хорошо.

Она втягивает щеки, движения становятся быстрее, и все это время ее взгляд прикован ко мне.

– Ты создана для того, чтобы сосать мой член, не считаешь? – задыхаясь, спрашиваю я, когда она замедляется и выпускает изо рта мой член. Джози кивает и проводит языком по всей длине до моих яиц, беря их в рот. Я кряхчу, раздвигая бедра шире. – Только для этого и создана... – стону я, пока ее язык скользит вдоль моего ствола. – Как же хорошо он помещается у тебя во рту.

Она стонет, проводя языком под самой головкой, вырисовывая каждый бугорок, пока член не оказывается покрыт ее слюнями. Господи ты боже мой, ни разу в жизни я еще не был настолько возбужден. Насладившись зрелищем и оставив меня в чертовски измотанном состоянии, она снова берется за дело и глубоко заглатывает.

– Если ты... – глаза закатываются. – Продолжишь... – выдыхаю я сквозь стиснутые зубы, невольно дергая бедрами и упираясь в ей по самую глотку.

Джози давится от рвотного рефлекса, глаза наполняются слезами и зажмуриваются, но я удерживаю ее голову и проскальзываю в рот короткими, резкими толчками.

– Ты молодец. Ты справляешься, – подбадриваю я, тяжело втягивая воздух и подаваясь вперед. – Расслабься и дыши. Не бойся, меньше удовольствия я от этого не получу.

Она смотрит на меня снизу вверх, глаза на мокром месте, ноздри дрожат. Джози показывает мне средний палец и снова давится, когда я надавливаю ей на голову.

– Не сердись. Это только сильнее меня заводит, – дразню я, снова надавливая ей на голову, просто чтобы проучить.

Она опять давится, слезы катятся по ее щекам, ногти вонзаются в мои бедра, но Джози не отстраняется. Она покорно ждет, когда я скажу, что делать, и, клянусь, яйца от этого сжимаются.

– Хотел бы я, чтобы ты могла на себя взглянуть. Такая красивая, посасывающая мой член... – я мягко подталкиваю ее голову, заставляя принимать и отпускать меня. – Продолжай, черт поде... вот так. Ты создана для этого. Для меня. Как же ты хорошо. Пожалуй, буду заставлять делать это каждый день, чтобы твой острый язычок не простаивал.

Она хнычет, и клянусь, я вижу кивок и горящие голодом глаза.

– Делала бы это каждый день?

Она жадно кивает, не переставая сосать, лишь ускоряясь.

Я бы упивался ее ответом, если бы не электрический разряд, пронзивший мой позвоночник и заставивший все тело напрячься. Яйца сжимаются, член дергается, пульсирует, и каждая клеточка тела вспыхивает, когда я кончаю ей в рот.

Взгляд Джози не отрываются от меня, но я не в силах слишком долго его выдерживать. Я чувствую себя опьяненным, голова кружится, а в ушах звенит, нашептываю ее имя, так и не отойдя от оргазма. Она не прекращает сосать, безжалостно продолжает, гудит и постанывает, будто смакуя каждую секунду, будто ей действительно нравится вкус моей спермы, скользящей вниз по горлу.

Я чувствую себя опустошенным и онемевшим, когда Джози наконец отстраняется, все так же стоя передо мной на коленях. Может, я и говорил, что делать, но в конечном счете вся власть была у нее, и Джози это известно. Поэтому она ухмыляется и смотрит на меня так, будто только что отправила в могилу. В каком-то смысле так оно и есть, и, честно говоря, меня это более чем устраивает.

Джози облизывает губы, и я замечаю несколько капель на ее подбородке. Наклоняюсь, стираю их и подношу палец к ее рту. Она с готовностью раскрывает распухшие губы и облизывать его.

Член вздрагивает, все еще твердый и явно не противящийся продолжению.

– Ну как я? – она склоняет голову набок, когда я вынимаю палец.

Я сглатываю.

– Джози, не задавай мне таких вопросов. Особенно сейчас, когда я всерьез подумываю о том, чтобы повторить.

Она краснеет и поднимается, грудь мягко подрагивает.

– Ты это серьезно?

– Что серьезно? – я не могу вырваться из экстаза. Мое тело живет собственной жизнью. Я все еще чувствую ее губы, ее язык. Боже, как же хочу еще.

– Каждый день?

Мой член пульсирует. Значит, это был не просто вопрос в пылу страсти. Я не собирался поднимать эту тему, не хотел давить на нее, но теперь...

– Да, серьезно. А что насчет тебя? – я хватаю ее за запястье и притягиваю ближе.

– Да, – она кивает и кладет ладонь мне на плечо.

– Но это не обязательно должно происходить каждый день. Когда только захочешь, Джози, я весь твой, – она вздрагивает, по коже бегут мурашки. – Давай выйдем.

Вода все еще горячая, падая на нас сверху, но Джози стоит чуть в стороне. Я собираюсь подняться, но она качает головой.

– Не холодно, я просто... мне не холодно, – она бросает взгляд вниз.

Я опускаю руки на ее попу, притягиваю к себе так, что Джози остается только оседлать меня.

Она смотрит на меня снизу вверх, а мой член упирается в ее влажную киску. Она такая мокрая, что тот легко скользит между половыми губами, задевая клитор.

– Ммм... – она вздрагивает и начинает медленно двигать бедрами, грудь покачивается, а твердые соски скользят по моей груди.

– Нам стоит остановиться... – говорю я, хотя сам не нахожу в себе ни капли желания действительно это сделать, зачарованный тем, как двигается ее грудь. Мне нужно, чтобы она оказалась во рту.

– Нам стоит... – ее бедра все сильнее сжимаются, пока она трется о мой член, вздрагивая каждый раз, когда головка задевает клитор.

Я сжимаю ее попку, пальцами впиваясь в плоть и прижимая Джози к себе.

– Но на случай, если не сможем... я чист... я сдавал анализы несколько недель назад.

– А я на противозачаточных, – мурлычет она, прижимаясь ко мне лбом. – Не то чтобы это что-то значило, но просто чтобы ты знал, я тоже чиста.

– Приятно слышать, – хрипло выдыхаю я, позволяя использовать меня и тереться о член. Я шлепаю Джози по попе и чувствую, как та трясется.

– О! – она дергается, глаза закатываются. – Я близко, – Джози стонет, тело, прижимающееся ко мне, дрожит.

– Воспользуйся мной, Джози, – она ускоряет движения. – Вот так, детка. Потрись о себя своей ненасытной киской, – она обвивает руками мою шею, тяжело дышит в ухо, подгоняя себя к оргазму. – Вот так. Продолжай, – я сильнее шлепаю ее.

– Боже мой, – всхлипывает она, наклоняясь вперед и прижимаясь ко мне, усиливая давление на клитор.

Ее тело содрогается, затем напрягается, и только после этого обмякает.

– Все хорошо, Джози. Я с тобой, – я беру ее за бедра и покачиваю, зная, что она хочет еще, но сил продолжать уже нет. – Вот так, да?

– М-м-хм... – ее голова бессильно откидывается, позволяя довести дело до конца.

Она снова достигает оргазма, сильнее прежнего, но я не останавливаюсь. Даже когда ее ногти вонзаются мне в плечи, я не сбавляю ритм, потому что она продолжает умолять о большем, несмотря на судороги, сотрясающие тело.

Я усмехаюсь, приподнимаю ее с себя, и Джози жалобно хнычет.

– Доверься мне, – я меняюсь с ней местами и усаживаю на скамейку, раздвигая дрожащие бедра. Ее грудь тяжело вздымается, а лицо залито густым румянцем. Джози откидывается назад, глядя на меня из-под полуприкрытых век, словно находясь на грани отключки. Я беру дополнительную лейку для душа и развожу ее половые губы. Ее клитор красный, опухший и пульсирующий, будто умоляющий. – Ты такая ненасытная, Джози. Сколько раз уже кончила?

Она сонно пожимает плечами.

– Три...

– И все еще хочешь?

Она кивает.

– Все для тебя, – я нажимаю кнопку, переключая воду, но не сразу направляю струю. Сначала провожу языком по ее киске, пробуя на вкус.

Она хрипло вздыхает, вцепляясь пальцами в мои волосы.

Я не останавливаюсь, даже когда она тянет меня за волосы. Обвожу языком набухшую шишечку и чувствую, как та трепещет на моем языке. Проходит всего несколько мгновений, и Джози снова кончает, бормоча бессвязные слова.

Я делаю еще несколько движений, наслаждаясь вкусом и тем, как она выгибается, прижимаясь ко мне. Когда понимаю, что она вот-вот снова достигнет оргазма, направляю на клитор сильнейший напор воды.

Ее глаза широко раскрываются, и она издает пронзительный визг. Оргазм невероятно сильный, глаза закатываются так, что видны остаются только белки.

Она хрипло кричит, запрокинув голову, пока вода продолжает орошать ее. Мгновение спустя шокирует и ошеломляет меня, начиная сквиртовать. Джози бьется в конвульсиях, судорожно двигая бедрами. Она обливает меня, и я не могу отвести глаз, обхватив ладонью свой ствол. Я мастурбирую, завороженно наблюдая за тем, как сквирт попадает на мою грудь, и сам стремительно подбираюсь к финалу.

Я бросаю лейку и встаю над ней, начиная быстро и жестко себя ласкать. Она прерывисто дышит, грудь едва ли не ходуном ходит, а тело все еще подергивается, но она смотрит. Глаза, полные вожделения, следят за каждым моим движением. Я напрягаюсь и кончаю на ее тело.

Запрокидываю голову и сжимаю челюсти, дыхание сбивается, ее имя срывается с моих губ. Я повторяю его снова и снова, пока не оргазм не отпускает. А когда заставляю себя взглянуть на Джози, вижу, в каком месиве ее оставил.

– Черт, Джози... – я прочищаю пересохшее горло. – Я не должен был...

Она качает головой. Зачерпнув сперму и поднеся руку между бедер, она втирает ее в свою киску. Каждый раз, задевая набухший клитор, постанывает.

Член вновь пульсирует от этого зрелища. Я не думаю, просто заменяю ее пальцы своими, собираю сперму и медленно ввожу пальцы внутрь. Она сжимается вокруг них и стонет, когда я слегка вынимаю их, прежде чем снова войти.

– Нравится быть покрытой моей спермой?

Она прикусывает губу и кивает.

– И наполненной ею.

Убейте меня. Джози тихо ахает, когда я полностью извлекаю пальцы.

– А мне понравилось, когда ты сквиртанула.

Ее лицо заливается темным румянцем.

– Я... этого никогда не случалось.

Я не могу сдержать широкой ухмылки. Уверен, я сияю, как прожектор.

– Хватит так на меня так, – она хмурится.

– Ты должна понять – ты не только польстила моему самолюбию, но подарила самое горячее зрелище в моей жизни.

– О, – она заправляет волосы за ухо, уголки губ подрагивают. – Ну... не жди, что это повторится.

– Еще как повторится, – говорю я с полной уверенностью. – Обещаю, – я наклоняюсь и целую ее в лоб.