Текст книги "Гадюка на бархате (СИ)"
Автор книги: Дина Смирнова
сообщить о нарушении
Текущая страница: 26 (всего у книги 35 страниц)
– Вряд ли. Карл не больно-то похож на того, кто может организовать тайное убийство своего соратника. А вот императрица Луиза…
– Эта разряженная кукла?.. Да и потом, канцлер же – её дядя!..
– Она умная женщина, Рихо, на самом деле – умная. И потом, я видел, как они с Морицем Вильбеком смотрели друг на друга в Совете – как две помирающие с голоду собаки, которым кинули один кусок мяса. Но в любом случае, исчезновение канцлера – не забота Церкви. Меня куда больше волнует, что за дела у императрицы с Вилмой Мейер.
***
Скрывшись за разлапистыми ветками толстой ели, Минна глотала злые слёзы. И, стараясь не всхлипывать слишком громко, наблюдала, как командир Гиен произносит речь перед своими подчинёнными, собравшимися на небольшой утоптанной площадке.
Ислейв что-то говорил о предательстве, о помощи императорской чете и о задании, на которое возьмёт только добровольцев, потому что оно слишком опасно.
Минна не слишком-то вслушивалась в его слова. Её отчаянно жгла обида на Ислейва – он посмел выкинуть её голой из шатра, прямо под насмешливые взгляды обитателей лагеря!.. И это после того, как она почти поверила в то, что для него эта ночь тоже была чем-то особенным!
– Будьте готовы выехать через полчаса! – закончив отбирать Гиен, которые должны были стать его спутниками, громко объявил Ислейв. И тут же спросил: – А где Сандро?..
В ответ Гиены лишь недоумённо пожимали плечами. Только один парень из Светлых припомнил, что у Сандро вроде бы была в одном из ближайших поселений девчонка, так что тот мог отправиться к ней. И предложил туда съездить. Но Ислейв лишь досадливо махнул рукой, бросив, что на это нет времени.
Ещё раз с тоской взглянув на высокую гибкую фигуру командира, Минна, тяжело вздохнув, побрела прочь. Кажется, её мечтам, так чудесно начавшим воплощаться прошедшей ночью, пришёл скорый и бесславный конец…
***
Портал к Ольховой Лощине было решено выстроить поодаль от лагеря. Ислейв всегда тщательно уничтожал магические следы, остававшиеся от «дыр в пространстве», но лишними мерами предосторожности не пренебрегал всё равно. И подходящую поляну, лежавшую чуть в стороне от просёлочной дороги, присмотрел загодя.
Но кое-чего Ислейв предусмотреть не сумел – предательства. Именно это он отчётливо понял, когда пространство перед выехавшими узкую грязную дорогу Гиенами взрезала искрящаяся белым светом широкая портальная арка. И выплюнула из себя небольшой, но прекрасно вооружённый отряд войск узурпатора.
Явно не удивленные встречей с замешкавшимися Гиенами, солдаты расступились, давая дорогу паре броско одетых всадников. Одной из них оказалась незнакомая Ислейву светловолосая женщина в алом плаще. А вторым – Сандро, так загадочно исчезнувший из лагеря перед самым отъездом Гиен.
– Сдавайтесь!.. Всем, кроме Ньяла, обещаем сохранить жизнь! – выкрикнул тот.
– Сдохни, изменник! – тут же откликнулся один из бывших адептов Академии, посылая во врага трескучую белую молнию.
Сандро без особых усилий отвёл ту в сторону. Магический снаряд ушёл в сторону, оставляя обугленный след на земле. А его создатель, хрипя, рухнул с лошади – воздушная петля передавила ему горло, чтобы миг спустя с хрустом сломать шею.
Словно в растянувшем время полусне, Ислейв отметил, как Сандро свёл нелепо согнутые ладони, перекрещивая их. И почти с отчаяньем узнал чары, которые предварял подобный жест.
Лезвия Ветра – едва ли не сильнейшее боевое заклинание воздушной стихии.
Пары мгновений хватило для того, чтобы тронуть поводья послушного вороного, оказываясь впереди остального отряда. Завести правую руку за спину и раскрыть сжатую в кулак ладонь, отгораживая Гиен тонким щитом из языков зелёного пламени. А ещё – успеть заслонить лицо левым предплечьем.
Потом в мире не осталось ничего, кроме боли от вонзившихся в тело десятков прозрачных лезвий, куда более острых, чем отточенная сталь… Впрочем, боль тоже очень скоро исчезла, сменившись вязкой, давящей тьмой.
========== Глава 33. Последствия ==========
Сейчас Альбрехт не знал, прошли дни или часы с внезапного нападения в лощине – чувство времени его ощутимо подводило. То сражение началось для него с отчаянных – и становившихся всё более беспомощными – попыток организовать отряд и если не отбиться, то хотя бы спастись бегством. А закончилось – прошившей ногу стрелой и падением в холодную грязь. Из которой Альбрехта, впрочем, подняли руки вражеских воинов.
И очень скоро запихнули в небольшую, крытую парусиной повозку, крепко связав руки за спиной. Но сначала – всё-таки вытащили стрелу из ноги и перевязали рану. Кем бы ни оказались пленители Альбрехта, тот явно был нужен им живым.
Сопротивляться он пытался лишь поначалу. Боль, раздирающая огненными когтями ногу, делала такие попытки не слишком-то успешными. Какое-то время спустя, когда Альбрехт попросил воды, его заботливо напоили из фляги, рук, правда, при этом пленнику не развязав. А потом Альбрехт понял, что в воду явно что-то подмешали – иначе бы он не провалился так быстро в забытьё.
Пришёл в себя он уже не в повозке. Вокруг царила почти полная темнота. Тусклый свет пробивался лишь в узкое маленькое оконце… Которое, как, приглядевшись, различил Альбрехт, было прорезано в окованной металлом двери.
От каменной стены, рядом с которой он оказался лежащим на ворохе влажноватой соломы, ощутимо веяло холодом. Это только подтверждало первое впечатление, что очнулся он в каком-то подвале или подземелье. Да и желтоватые отсветы из окошка явно отбрасывал не солнечный свет, а пламя факела или светильника.
Руки оставались связаны за спиной и порядком затекли, а ногу дёргало лишь слегка притупившейся болью. И начинал бить озноб – не то от подвальной сырости, не то от раны.
А в голове, не слишком хорошо соображавшей после сонного зелья, роились мучительные мысли… Его, несомненно, предали. Только вот кто? Эррейны или всё же не они?.. Что теперь будет с Севером и всей империей? С Гретхен и их будущим ребёнком? Что станут делать Бернхард и Стефан?.. Каждый новый вопрос не приносил облегчения, а заставлял лишь глубже погружаться в отчаянье.
Внезапно вспомнился последний перед отъездом разговор с Ислейвом. Тот явно был обижен замечаниями насчёт Гиен – вполне справедливыми, надо сказать. Те ведь, и вправду, стремительно превращались в неуправляемую банду, а Альбрехт не мог потерпеть такого в своей армии!.. Но потом Ислейв, вроде бы, признал свою неправоту. И даже вручил полезный амулет… Альбрехт слегка пошевелил связанными руками, чувствуя, что браслет до сих пор остался на его левом запястье.
Вот только был ли Ислейв искренен?.. До сих пор Альбрехт считал того верным другом. Ведь, в конце концов, они столько пережили вместе, да и помощь Ислейва после переворота оказалась как нельзя кстати. Но в последнее время Альбрехт стал подмечать в маге неожиданное высокомерие. Тот, похоже, считал, что в качестве командира Гиен его должны признать едва ли не равным дворянам. Что если подобные амбиции завели Ислейва ещё дальше? Подтолкнули к предательству? И амулет тот тоже подарил вовсе не с добрыми намерениями?..
Послышавшийся в отдалении шум шагов заставил Альбрехта отвлечься от размышлений о маге и сесть, привалившись к стене спиной. Встречать тех, кто должен был появиться в его тюрьме, валяясь на подстилке, как скотина в хлеву, точно не хотелось.
Вошедших оказалось двое. Если первый – крепкий молодой мужчина с коротко подстриженными тёмно-русыми волосами был Альбрехту незнаком, то увидев второго, пленник не удержался от возгласа:
– Эдмонд Леманн, будь ты проклят! Предатель!..
– Напротив, верный слуга имперской короны, – хмыкнул тот в ответ, поднимая масляную лампу в руке так, чтобы лучше видеть лицо сидящего на полу собеседника. – В отличие от вас – бунтовщика и демонопоклонника, ваше высочество. Уж даже и не знаю, что вам скорее светит в столице – верёвка или костёр…
– Сволочь!.. Ты за это ещё заплатишь!
– Смешно, ваше высочество… Но зато теперь я убедился, что вы помирать точно не собираетесь, раз способны так возмущаться. Императрица будет довольна – она говорила мне, что предпочтёт видеть вас в Эрбурге живым.
– Императрица?..
– Её величество Луиза, разумеется.
– Демоны Бездны!.. Леманн?.. Кто меня предал? Эррейны?..
– Может, ещё и узнаете, ваше высочество. Но уж точно не от меня.
***
Иногда наличие в спальне большого – почти во весь рост его хозяйки – прекрасного качества эллианского зеркала в золочёной раме переставало казаться Ормаль Кальмийке плюсом. Потому что идеально ровное, без трещинок и помутнений, стекло слишком уж беспощадно честно отражало облик своей владелицы. И нынешним утром это обстоятельство Ормаль совсем не радовало.
Запавшие глаза, окружённые густыми тенями, серовато-бледная кожа и кровавым пятном выделяющиеся на этом фоне пересохшие губы. Сегодня Ормаль больше напоминала оголодавшего упыря, чем прелестную куколку. Но это было ещё не самым худшим последствием недавно выпавших на долю чародейки приключений. Колдовать Ормаль теперь точно не сможет недели две-три… А возможно, и дольше – последствия перерасхода магической энергии сложно было предвидеть.
И всё же, выходя из комнаты, принадлежавшей ей в замке Утонувший Лес уже полтора десятка лет, Ормаль чувствовала себя победительницей. Пусть ей пришлось действовать на пределе возможностей, но Франческу она не подвела.
Саму госпожу Утонувшего Леса Ормаль ожидаемо обнаружила в её просторном кабинете, что-то сосредоточенно и быстро пишущей на большом листе бумаги. Рядом с Франческой на краешке стола примостился магический вестник, которого она когда-то приказала Ормаль создать в виде коричневато-бурого длинноносого вальдшнепа.
– Доброго утра, дорогая, – поприветствовала подругу Франческа, поднимая взгляд от письма. – Рада видеть, что ты в… относительном порядке. Как ты себя чувствуешь?..
– Так, как будто по мне только что проехала телега, – усмехнулась Ормаль, осторожно усаживаясь на стул с высокой спинкой. – Хотя – нет. Скорее – обоз, гружёный булыжниками. Но к демонам моё самочувствие!.. Главное – мы выбрались.
– Благодаря тебе, Ормаль. И не думай, что я забуду про то, в каком долгу весь род Эррейнов теперь перед тобой.
– Это ни к чему. Я просто рада, что всё закончилось именно так.
– Всё только начинается. Но, ничего, мы справимся, не сомневайся!..
– Очень на это надеюсь, – кивнула Ормаль, невольно припоминая все безумные события последних дней.
…Почему Франческа надумала выехать из замка Ольховая Лощина навстречу отряду принца-консорта, Ормаль не знала. Не в привычках госпожи Утонувшего Леса было объяснять все свои действия, чаще та просто отдавала указания. И ждала, что их выполнят беспрекословно.
Вот и в тот хмурый осенний день Ормаль попросту держалась на своём гнедом мерине чуть позади Франчески, настороженная и внимательная, несмотря на стоявшую вокруг мирную тишину.
По обе стороны от самой Франчески ехали её сыновья. Старший, Герхард выглядел почти как типичный имперец – высокий, голубоглазый и светлокожий, пусть при этом и темноволосый, как его матушка. А вот Оттавио, который был на два года младше брата, больше напоминал эллианца, чем мидландца. Да и с его лица не сошёл ещё южный загар – сказывались последние четыре года, проведённые Оттавио в бахмийских землях.
Глядя в прямую, затянутую в мужской чёрный камзол спину Франчески, Ормаль в очередной раз подумала, что её госпожа никогда не отличалась мягким характером. То, что она в своё время без колебаний отослала Оттавио в языческие земли, служило для Ормаль лучшим подтверждением этому. Но зато и обучение у Орлиных Братьев – полумонахов-полувоинов, которых побаивались даже бахмийские султаны – явно пошло отпрыску дома Эррейнов впрок.
И в этот раз именно Оттавио первым заметил неладное – то, как крупные чёрные птицы кружили над дальним концом узкой лощины.
– Вороны, матушка, – бросил он, указывая в небо затянутой в перчатку рукой.
Франческа всё отлично поняла. И, чертыхнувшись, через пару мгновений уже летела вперёд на своей чёрной кобыле, резким жестом приказав спутникам следовать за ней.
То, что они увидели, было ожидаемо. И всё же Ормаль не сдержала короткого вскрика – войну она никогда не любила. А бойня меж склонов, поросших ольхами, вышла знатная. Трупы – людские и лошадиные – едва ли не перегораживали грязную глинистую дорогу, а в лужах вода смешалась с кровью. И надо всем этим стояла тишина, которую нарушало лишь карканье да шум крыльев потревоженных ворон.
Чуть погодя Ормаль заметила тело юноши, лежавшее чуть в отдалении от других. Даже скорее – мальчика, высокого, но худого, с огненно-рыжими волосами. В его груди стрел можно было насчитать с десяток, а то и больше. А на месте одного глаза уже зияла алым дыра – какая-то шустрая ворона успела добраться до лакомства.
Сглотнув, Ормаль отвела взгляд. И, пробормотав себе под нос магическую фразу, отпустила с ладони поисковое заклятие, которое должно было обнаружить выживших. Если таковые, конечно, остались.
Но маленький тёплый шар, невидимый обычному глазу, вернулся в руку чародейки очень скоро.
– Живых нет, – сухо бросила Ормаль вопросительно взглянувшей на неё Франческе.
– Вы понимаете, что значит… всё это, – успевшая спешиться Франческа махнула рукой в сторону трупов. Обращалась она как к застывшим подле неё сыновьям, так и к остальной свите.
– То, что нас подставили и использовали, матушка, – с ленцой в голосе протянул младший из отпрысков дома Эррейнов. Но, в противовес интонации, взгляд Оттавио оставался внимательным и цепким. – И мы теперь точно не докажем, что не имеем к этой подлости никакого отношения.
– Это ещё посмотрим, – хмыкнула Франческа. – Но, во всяком случае, нам нужно отсюда убираться. Как можно скорее. И не возвращаясь в замок нашего дорогого барона – у меня есть большие подозрения по его поводу.
– Если бы вы, матушка, позволили моим людям поболтать с бароном… – прищурившись, словно бы от яркого бахмийского солнца, начал было Оттавио, но Франческа оборвала его:
– Возможно, позже. Точно не сейчас – так рисковать я тебе не позволю. Ормаль, сможешь быстро выстроить портал для всех нас?.. Хотя бы на небольшое расстояние.
– Смогу, конечно, – пожала плечами та.
…Потом для них всех началась бешеная гонка к Утонувшему Лесу. Прыжки из портала в портал, которые разделяли лишь короткие передышки. Даже с предусмотрительно запасёнными амулетами, из которых она черпала магическую энергию, Ормаль пришлось очень нелегко. А кроме всего прочего, чародейка прекрасно понимала, что такое изнурительное колдовство было весьма опасно. Если б она хоть чуть-чуть ошиблась – из очередного портала вывалилась бы только груда фарша из конины и человечины вперемешку. Или Ормаль попросту выжгла бы свою магию начисто. Но другого выхода у них всех попросту не оказалось. И сейчас она точно не жалела о том, что рискнула…
– Рассылаю письма вассалам рода Эррейнов, – кивнула в сторону вестника на столе Франческа. – Посмотрим теперь, чего стоит их верность.
– Мы будем воевать? – спросила Ормаль.
– Мы точно не склоним головы перед теми, кто решил, что Эррейны могут быть пешками в их играх. Мориц Вильбек назвал меня в одном из своих писем эллианской торговкой. Что ж, заплатить имперцев по счетам я заставлю обязательно.
***
Уютно устроившись в тёплом командирском шатре, Томас Моргнер составлял список закупок для отряда в ближайших поселениях – на «своей» территории Гиены грабежами никогда не занимались.
Ислейв, однозначно, обладал незаурядным – и довольно неожиданным для чародея – талантом к планированию боевых операций. Но вот повседневные обязанности вроде подсчёта расходов и обеспечения Гиен всем необходимым предпочитал спихивать на подчинённых. Томаса подобная манера порядком раздражала. Особенно – в сочетании с привычкой Ислейва проводить время между рейдами сутками валяясь пьяным или в компании девиц из отряда, всегда готовых согреть постель своего кумира.
Правда, сейчас Томасу стоило признать, что злость на Ислейва смешивалась с тревогой. Конечно, командир Гиен всегда был отчаянно везучим. Вот только то, как он сорвался из лагеря безо всякого продуманного плана, не взяв с собой никого, кроме добровольцев, навевало скверные предчувствия.
Погружённый в расчёты, периодически прерывавшиеся подобными невесёлыми размышлениями, Томас не сразу обратил внимание на доносившийся из лагеря шум. Но постепенно гул множества голосов, перемежавшийся выкриками, становился всё громче. Чуя неладное, Томас отложил в сторону перо и бумаги, накинул на плечи подбитый мехом плащ и торопливо вышел из шатра.
В первый момент, увидев молодых магов, собравшихся в центре лагеря вокруг чего-то невидимого из-за их спин, Томас подумал, что перед ним сейчас предстанет уже привычная картина. А именно – расправа над кем-то из людей узурпатора, сумевшим досадить Гиенам настолько, чтобы быть пленённым и подвергнутым мучительной казни.
Но тут Томас сообразил, что не слышит обычных в такой ситуации смешков и выкриков собравшихся. Перешептывание в толпе было каким-то… траурным.
Когда Гиены почтительно расступились перед Томасом, тот понял – почему. И не смог не вздрогнуть, зябко поведя плечами. Хотя вроде бы и успел насмотреться всякого за свою долгую службу в качестве имперского боевого мага. Но глядеть на кусок измочаленного человеческого мяса на успевшем пропитаться кровью плаще всё равно оказалось очень паршиво. А вспоминать при этом, что ещё утром препирался с Ислейвом из-за девчонки в его постели – ещё гаже.
Мысли в голове Томаса проносились стремительно и не слишком связно. Хотелось очень грязно и длинно выругаться, наплевав на то, что большая часть Гиен совсем недавно знали его, как своего занудного преподавателя в Академии. Ещё больше – начать дотошно выяснять у возвратившихся в лагерь, что именно произошло. И не придётся ли из-за неудачной авантюры Ислейва спешно сворачивать лагерь и спасаться бегством.
Но всё это вполне могло немного подождать. Поэтому для начала Томас попросту рявкнул на Гиен:
– Какого дьявола вы все тут выстроились, как на похоронах?!.. Ваш командир ещё жив, между прочим! – как ни странно, это было правдой. Томас по-прежнему ощущал магию Ислейва, а у умиравших чародеев она исчезала едва ли не с последним вздохом. – Но если вы будете продолжать в том же духе, точно не проживёт долго! Хотя бы отнесите его в шатёр!.. И где, забери их Бездна, целители?! Сандро, Эрна – где они?!..
– Вот, – вперёд выступила широкоплечая брюнетка, которая, как припомнил Томас, носила удивительно не подходившее ей имя – Сюзанна. Сейчас в руке она держала отрубленную голову, ухватив ту за длинные тёмные волосы. Несмотря на то, что половину лица занимала бурая спёкшаяся корка ожога, Томас прекрасно узнал в мертвеце эллианца-стихийника. А следующая фраза Сюзанны прояснила и ещё кое-что: – Он оказался изменником. Ждал в засаде вместе с солдатами узурпатора и их чародейкой. Бросил в нас Лезвия Ветра. Командир нас закрыл щитом, а сам… – Сюзанна поджала пухлые губы.
Томас лишь молча кивнул ей.
– А Эрна в Сосновый Утёс отправилась. Кажется, ей вестника прислали, чтоб к императрице Гретхен ехала, – вспомнил паренёк, стоявший недалеко от Томаса.
В такие моменты Томас отчаянно завидовал стихийникам. Магия тех, возможно, была не столь мощной, как у Светлых. Но зато она и не имела узкой специализации – те же Ислейв или Сандро могли почти с равным успехом лечить и убивать. А сам Томас – один из сильнейших Светлых боевых магов, Ислейву сейчас помочь ничем не мог.
– Так хоть кто-то из целителей остался?!.. – выкрикнул он, чувствуя, как в голосе начинает прорезаться отчаянье.
В толпе Гиен началось какое-то копошение, и пара молоденьких Светлых чародеек вытолкнула вперёд ещё одну девушку. Томас с удивлением узнал в ней незадачливую любовницу Ислейва, которую тот утром выгнал голой из шатра.
– Я – целительница, – размазывая слёзы по лицу, пробормотала девчонка. – Н-но, я не смогу его лечить!.. Я боюсь!.. Т-там живого места нет, я такое никогда!.. Если я где ошибусь…
– Не сможешь, значит?.. – Томас в пару широких шагов приблизился к целительнице и ухватил ту за плечо. – Боишься?!.. Кстати, как тебя зовут, дорогая?
– Минна!..
– Так вот, Минна, если боишься лечить – я дам тебе свой кинжал. И ты перережешь командиру горло – тогда он всё равно умрёт по твоей вине, но хотя бы быстро и не мучаясь!.. А если не хочешь убивать Ислейва, то сейчас пойдёшь в его шатёр и сделаешь всё, чтобы он пережил эту ночь. Ясно?.. Ну, так что ты выбираешь?!..
– Яс-сно, – всё ещё дрожа, произнесла Минна. Но взгляд, который она подняла на Томаса, был уже скорее злым и упрямым, чем испуганным. – Я пойду!.. Лечить.
– Отлично, девочка. А я тебе помогу… Чем-нибудь, хотя Бездна знает, чем!..
***
Нынешний рассвет над лагерем Гиен оказался тусклым из-за того, что небо затянули снеговые тучи. Внутри же командирского шатра горели магические лампы, и было очень светло. Минна сидела у постели Ислейва, а Томас думал, что целительница сейчас выглядит едва ли лучше своего пациента, бледная и тяжело дышащая.
– Отдохни, – сказал он ей, кивая в сторону груды шкур в углу шатра и протягивая свой плащ, чтобы Минна могла укрыться. – Если что, я тебя разбужу.
– Да, я… Пожалуй, посплю, – ответила та, уже не скрывая зевоты.
– Скажи… Он выживет?..
– Я не знаю, господин Моргнер. Я сделала, что смогла, но… Это то же, что держать воду в дырявом ведре! Она всё равно утечёт, пусть и не сразу. Так и жизнь… командира. Мне не хватает ни сил, ни умений, чтобы действительно его вылечить!..
– Понятно. Не вини себя… Лучше иди, поспи, пока есть возможность.
Уснула она очень скоро, завернувшись в плащ и немного по-детски подсунув ладонь под голову.
А Томас погрузился в раздумья о том, где найти настоящего целителя для Ислейва. И при этом, желательно, не погубить весь отряд, загнав его в очередную ловушку войск узурпатора или других недоброжелателей. Вестника Эрне Томас уже отослал, но не был уверен, что та сможет вернуться быстро. Да и сильной целительницей Эрна никогда не казалась.
Шёпот, послышавшийся с постели, Томас разобрал не сразу. Даже поначалу подумал, что ему мерещится от усталости. Но потом увидел, что Ислейв действительно смотрит на него мутным взглядом, еле слышно повторяя:
– Т… ом… Том… Подойдите…
Тот бросился к постели и неловко склонился над раненым.
– Ньял?.. Вы как? Подождите, я сейчас разбужу Минну!..
– Не надо. Вы… поближе… А то… тяжело говорить.
Томасу пришлось нагнуться очень низко, чтобы разобрать тихую и сбивчивую речь Ислейва. Когда же тот, наконец, закончил её, совершенно обессилев и закрыв глаза, Томас покосился на него с большим сомнением:
– Вы уверены, что я должен сделать именно это, Ньял?.. А то…
– Да!.. – Ислейв чуть приподнял голову, бросив на собеседника яростный взгляд. Но тут же обмяк в постели, закрыв глаза и прошипев короткое ругательство.
– Хорошо, Ньял, не волнуйтесь. Я сделаю всё, как вы сказали.
========== Глава 34. Стороны медали ==========
Ортвин Штайн с некоторым сомнением покосился на Габриэля Фиенна, в кабинет которого только что вошёл. Командир мидландских Чёрных Гончих до сих пор ощущал в присутствии молодого кардинала определённую неловкость, хоть и старался не показывать этого.
– Присаживайтесь, Штайн, – с немного рассеянным видом махнул рукой тот в сторону одного из стоявших в комнате стульев. – И переходите сразу к делу, не будем устраивать тут лишние расшаркивания.
– Да, ваше высокопреосвященство, – кивнул Штайн, устраиваясь напротив высокого начальства. – Я бы и не стал занимать ваше время, но последние месяц-полтора получаю очень интересные донесения от наших людей в столичных трущобах… И в особенности – даже не в самих трущобах, а в лагере погорельцев, который образовался после летнего пожара. Думаю, лучше будет, если вы сами ознакомитесь с этими сведениями, – Штайн протянул довольно пухлую стопку бумажных листов. – Но если сказать вкратце… Пропадают люди, и – в немалом количестве.
– Не слишком редкое явление в трущобах.
– Да, вы правы, ваше высокопреосвященство. Но… Все сгинувшие – женщины. Причём – беременные, либо с новорожденными младенцами, которые исчезают вместе с матерями.
– Вот это уже худо. И вполне возможно – что по нашей части, – быстро откликнулся кардинал.
В ответ на эту реплику Штайн удовлетворённо кивнул. Всё-таки имелись свои – и немалые – плюсы в том, что новый архиепископ Эрбургский сам когда-то был офицером Гончих. Некоторые вещи, которые покойному кардиналу Грото пришлось бы втолковывать долго и нудно, Фиенн схватывал на лету.
– Есть ещё кое-что, – продолжил Штайн. – Тел никого из пропавших не находили. И каких-либо растерзанных останков – тоже.
– А вот это вообще де… кхм-м, скверная ситуация. Значит, тут точно не упырь или ещё какая тварь… Я, конечно, ещё просмотрю ваши донесения, но займитесь-ка этим уже сейчас, хорошо?..
– Да, конечно, ваше высокопреосвященство. Вы думаете, это может быть кто-то из магов?.. Или… демонопоклонники?
– Лучше будем не гадать, а действовать, Штайн. Вернее, вы станете искать виновных, а я… С нетерпением ждать результатов.
В последней фразе кардинала Штайну отчётливо послышалась горечь. Неужели Фиенн жалел о том, что сменил опасную службу в церковном воинстве на столь высокий пост?..
***
За окном медленно падали крупные хлопья снега, быстро таявшие на пока ещё не успевшей промёрзнуть земле. И всё же, конец этого года выдался в Эрбурге холодным. А ведь до Ночи Врат, с которой по традиции вели отсчёт зимних месяцев, оставалось ещё больше двух недель… Не слишком-то добрые обстоятельства для тех столичных жителей, которые лишились своих – пусть даже и убогих – жилищ во время летнего пожара в Крысином Городке.
Но Луиза, расположившаяся в кресле у жарко трещавшего камина, точно не задумывалась о судьбе погорельцев. Она неторопливо расправляла кружева на манжете кремового домашнего платья из тонкой шерсти и задумчиво переводила взгляд то на плясавшее за кованой решёткой пламя, то на чёрного мопса, всхрапывавшего во сне у её ног. Настроение у Луизы сегодня оказалось прекрасным.
Правда, этого точно нельзя было сказать про Карла, в раздражении расхаживавшего по просторной комнате – от большого окна, в которое проникал тусклый солнечный свет, до украшенной позолоченной резьбой двери. К счастью, злился Карл вовсе не на свою новоиспечённую супругу, так что она вполне могла наблюдать за его метаниями просто с ленивым любопытством, а не с тревогой.
– Демон белобрысый! Холёная сволочь! – в очередной раз выпалил Карл, останавливаясь посреди гостиной и не замечая, как невольно сжимает кулаки. – Думает, что я не вижу, как он каждый раз глумится над моими словами… Да ещё и псов своих распустил! Нет, Луиза, клянусь тебе, я не успокоюсь, пока не избавлюсь от этой эллианской мрази!.. Не надо было вообще с ним связываться!
– Ну, любимый, тут ты слишком категоричен, – Луиза лениво потянулась и зевнула, прикрыв рот нежной белой ладонью. – То, что Церковь сразу признала твою власть, было нам весьма на руку.
– Это ты предложила натравить на кузину и её муженька Гончих, – внезапно переменил тему Карл, встав так, что фактически навис над Луизой. – Значит, по твоей милости я теперь постоянно вижу Фиенна в Императорском Совете!.. И регулярно выслушиваю все кардинальские бредни, на которые этот мерзавец неистощим! А Гончие так никого и не поймали!.. Сдаётся мне, они не очень-то и старались.
Луиза только равнодушно пожала плечами. Она знала, что бывшего консорта можно уже не опасаться. Только вчера получила вестника от Леманна, который сообщал, что ценный груз для императрицы прибудет в Эрбург в срок. А о Гретхен тоже теперь будет кому позаботиться… Но раскрывать все карты перед мужем пока не собиралась, поэтому сказала:
– Мог бы и не соглашаться тогда со мной, милый. Я бы тебе подчинилась. Разве я хоть раз делала что-то против твоей воли?.. – улыбка Луизы сделалась шире, а её синие глаза смотрели на супруга с преданностью и обожанием. И похоже, на Карла это подействовало.
– Ты – нет… – чуть спокойнее ответил он, отпихивая ногой недовольно заворчавшего мопса. – Но вот церковников всё равно давно пора прижать. Мы им не эллианцы, которые только и могут, что лизать Тирре пятки!..
– Будь поосторожней, дорогой, с Церковью лучше действовать наверняка, – с притворной тревогой откликнулась Луиза.
На самом деле, её даже радовало то, что Карл так взъелся на Фиенна. Увлечённый этой маленькой войной – раз уж на настоящую он пока отправляться не собирался – супруг станет меньше надоедать Луизе. А если он действительно найдёт способ избавиться от кардинала – что ж, тем лучше. Этот светловолосый красавчик всегда казался Луизе слишком уж проницательным – как бы не догадался о том, что новая императрица затеяла вместе с Вилмой… Пожалуй, она охотно полюбуется на него в гробу. И слёз уж точно лить не станет.
– Не волнуйся, – Карл широко улыбнулся. Но выглядел он при этом совсем не мальчишески, скорее – хищно. И даже его привычно растрёпанные вихры светло-рыжих волос не портили общего впечатления. Луиза подумала, что всё же придётся признать – вельфовский щенок успел подрасти с огненной ночи переворота. – Кажется, я знаю, кто сумеет мне помочь с Фиенном. Всё будет сделано чисто. И – во славу империи.
– Надеюсь, что так, любовь моя, – Луиза легко поднялась с кресла и прильнула к Карлу, опуская голову ему на плечо. – Ты же знаешь, что я желаю тебе только побед… в любых битвах.
«Но когда избавлюсь от тебя, вздохну с облегчением. Уж больно ты стал непредсказуем».
***
Тут всё выглядело чуждым и непохожим ни на что, виденное ею на континенте. Ещё – старым, или даже скорее, древним. Именно так Лавиния могла бы в двух словах описать свои впечатления от Хрустальных островов.
Храм богини ночи и войны Миррайги – огромное здание из чёрного камня, окружённое величественными колоннадами и располагавшееся меж зелёных низких холмов и дубовых рощ – казался Лавинии едва ли не ровесником Первой Империи. Впрочем, возраст святилища мог быть и ещё большим. Эта земля многие столетия исповедовала одну и ту же религию. И, кроме всего прочего, не знала разрушительных войн, которые то и дело сотрясали континент, обращая во прах целые города.
Но сегодня Лавиния не слишком-то задумывалась об особенностях островной архитектуры. У Белой Львицы Фиеннов имелись куда более неотложные дела, и она не собиралась пускать их на самотёк.
– Я выполнила все условия, – твёрдо сказала Лавиния, глядя прямо в глаза женщины, сидевшей по другую сторону большого круглого стола от неё. – Отправилась в храмовые подземелья, чтобы пройти это бесово испытание. И вернулась оттуда, хотя клятые ловушки в ваших катакомбах стоили жизни двум моим людям!.. А теперь я просто хочу получить то, ради чего пришла к вам.
