Текст книги "Вне корпорации"
Автор книги: Дэни Коллин
Соавторы: Эйтан Коллин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 39 (всего у книги 41 страниц)
Глава 16
РАЗВЯЗКА
По предложению Председателя Джастин решил на несколько недель покинуть Землю – до тех пор, пока здесь все не успокоится. Старик заверил Джастина, что космояхту Моша Маккензи с Нилой на борту направят на Цереру, карликовую планету в поясе астероидов, между Марсом и Юпитером. Сейчас Церера находилась приблизительно в 1,6 астрономические единицы от земли, или, как подсчитал себастьян, «примерно в 148 729 291,6278931 мили… хочешь верь, хочешь не верь». Путешествие обычным способом заняло бы не один месяц, но Джастин планировал добраться туда гораздо быстрее, у него имелись для этого все необходимые средства.
Выйдя из апартаментов Председателя, он прямиком направился к пересадочному пункту, расположенному тоже на «Бобовом стебле», только чуть ниже. Пересадочный узел был переполнен грузовыми кораблями, которые доставляли на Землю сырье с других планет, – земная промышленность была поистине ненасытна. Джастин сразу же арендовал космический корабль, который довез его до орбитальной платформы «Америкэн экспресс». Оттуда легче добраться до пояса астероидов.
И только выходя из своего роскошного средства передвижения, Джастин осознал, какой сегодня важный день. Не потому, что он многого добился, а потому, что он кое о чем забыл. Правда, сегодня столько всего случилось, что у него голова пошла кругом, и все равно он виноват. Понимая, что поступает недостойно, он все же обратился к единственному доступному собеседнику.
– Эй, себастьян!
– Джастин, я здесь.
– У меня небольшое затруднение.
– Судя по твоему тону, – ответил себастьян, – делаю вывод, что затруднение носит личный характер. Как тебе известно, я превосходно помогаю в разрешении повседневных проблем – но не тех, что требуют глубокой проницательности.
– Все нормально, себастьян, – ответил Джастин. – Проблема в том, что все, с кем я хочу поговорить, находятся очень далеко от меня… – «Вне пределов досягаемости», – подумал он.
– Боюсь, – ответил аватар, – что здесь я не смогу тебе особенно помочь. Наши программы отлично приспособлены для помощи детям. Мы умеем выслушивать их и давать запрограммированные советы. Еще мы умеем утешать в стандартных ситуациях типа «никто меня не слушает» или «брат украл мою куклу». К тому времени, как человек начинает сталкиваться с серьезными эмоциональными трудностями, он обычно преодолевает стадию, на которой беседуют с аватаром.
– Тогда вот что я тебе скажу, приятель, – ответил Джастин, – от тебя требуется только одно: слушать. По правде говоря, мне сейчас непросто разговаривать с людьми.
– Вполне понятно, Джастин. Разумеется, я тебя выслушаю.
Аватар замолчал.
– Сегодня умерла моя жена… то есть сегодня годовщина ее смерти, – сказал Джастин.
«А я-то гадал, вспомнишь ли ты», – подумал Себастьян, вслух же сказал:
– По-моему, я вас понял, сэр. Надо заказать цветы, а может быть, и поминальную заметку в службе новостей… или поминальную службу.
– Дело не в этом, себастьян. И потом, как вдолбить в твою нейропамять: я не желаю, чтобы ты называл меня «сэром».
– Извини, Джастин. Твоя просьба показалась мне официальной, вот я и переключился в официальный регистр. Наши программы самонастраивающиеся, но, как видишь, они не совершенны.
– Ты прощен.
– Значит…
– Я забыл! Господи, себастьян, как я мог забыть?!
– Джастин, – ответил себастьян, – человеческая память несовершенна, более насущные дела легко заставляют забыть. У тебя выдался трудный год, а сегодняшний день, похоже, стал кульминацией. Надеюсь, я правильно употреблю следующую фразу… Не грызи себя! Я не знал твою жену и могу судить о ней лишь по косвенным свидетельствам, но она, скорее всего, тебя любила.
– Да, конечно.
– Судя по тому, что я знаю о любви, ее самый главной составляющей являлась забота о благе любимого. Я ошибаюсь?
– В данном случае – нет.
– Значит, в годовщину ее смерти ты ее порадовал. Ты обрел счастье с любимой женщиной… Разве, узнав об этом, твоя жена не была бы счастлива?
– Я действительно обрел любовь с Нилой… Да, жена порадовалась бы за меня. Хотя, наверное, отругала бы меня за то, что я так долго раскачивался.
– Ты весь год помогал людям, – продолжал аватар. – А сейчас собираешься воссоединиться с любимой женщиной.
– Да, себастьян, именно это я и собираюсь сделать. – Джастин позволил себе едва заметно улыбнуться. – А ты, оказывается, гораздо сообразительнее, чем притворяешься!
– Воспринимаю твои слова как похвалу. Чем еще я могу тебе помочь?
Джастин задумался. Что будет уместнее всего?
– Можно ли заказать дюжину роз и отвезти их на остров Фиджи? Их надо положить на берегу, чтобы их смыло волной и унесло в океан.
– Конечно, Джастин.
– Спасибо, себастьян. Тогда сделай это… и еще…
– Да, Джастин?
– Мне полегчало.
– Я рад. Цветы понравятся твоей жене. Почти все женщины любят цветы. Странно, что большинство мужчин им не радуются.
Джастин улыбнулся, но не ответил. До самого выхода на посадку он думал о путешествии на Фиджи – жена много лет просила его съездить туда, но у него вечно не было времени.
Гектор тревожился. Для человека, привыкшего руководить всеми гранями своей Вселенной, не знать чего-то хотя бы об одной грани смерти подобно. Председатель сказал, что позовет его к себе, когда все будет кончено. Гектор считал, что Председатель способен склонить на свою сторону любого. Он раскалывал орешки покрепче Джастина Корда.
Почему от него до сих пор ни слуху ни духу?
Через сорок восемь часов после первой встречи, через сорок восемь самых долгих часов в жизни Гектора Самбьянко он, наконец, получил сообщение. Сама его простота, как он заметил со свойственной ему проницательностью, диаметрально противоречила озабоченности, которая давила ему на плечи. Председатель сообщал: «Встреча с Кордом прошла успешно. Через две недели все вернется на круги своя. Ничего не делай без моего одобрения».
И не то чтобы Гектору нечего было делать. Глава отдела спецопераций GCI был всегда занят, и экономический кризис не способствовал отдыху. Погружаясь в море ежедневных забот, Гектор почти ничего не предпринимал в отношении Джастина Корда. На всякий случай он следил за ним. Он знал, что Корд арендовал самый быстрый корабль, какой смог найти, и отправился на Цереру. Путешествовать с такой скоростью неудобно, зато Корд доберется до места назначения недели за три. Интересно, что он нашел в таком Дамзахом забытом месте, как Церера? Ради чего согласен долгое время переживать перегрузки? До Цереры можно добраться месяца за три, но в гораздо более комфортных условиях. Кроме того, Гектору сообщили, что Джастин распорядился отвезти двенадцать роз на Фиджи. Сначала Гектор решил, что розы как-то связаны с его женой, потому что цветы доставили в день ее смерти. Но, наведя справки, он выяснил, что ни Корд, ни его жена никогда не были на Фиджи. Гектор пришел к выводу, что розы послужили каким-то знаком Партии свободы – или, может быть, даже «Боевому крылу».
По приказу Председателя Гектор ничего не предпринимал явно. Однако он наводнил Фиджи своими агентами. По легенде, они все отправились туда в отпуск. К сожалению, вернувшись, они могли похвастать только красивым загаром, и больше ничем.
После того как Председатель с ним связался, Гектору полегчало. Облегчение оказалось кратковременным, чем выше он поднимался по «Бобовому стеблю» к святая святых, тем больше ему делалось не по себе. Никогда он не испытывал ничего подобного с родителями, потому что они никогда не вызывали в нем таких чувств. Председатель – дело другое. Он был образцом для подражания, Гектор хотел стать таким, как он, и похвала Председателя была гораздо важнее, чем просто признание хорошо выполненной работы.
Его быстро препроводили в приемную, он прошел через внушительные двойные двери и, наконец, очутился в апартаментах Председателя. Тот сидел за своим громадным командным центром и управлял государственными делами. Председатель резко вскинул голову, встал и тепло приветствовал Гектора. Только теперь Гектор позволил себе расслабиться.
– Попался, – сказал Председатель, выходя из-за целой батареи аппаратуры. – Корд инкорпорируется, и не в последней степени благодаря тебе.
– Прекрасно, сэр, – ответил Гектор, с трудом сдерживая радость. – Как вам это удалось?
– Не мне, Гектор, тебе, – сухо поправил его Председатель. – Ты все затеял с самого начала. – Жестом он велел Гектору сесть, а сам взял из-за барной стойки бутылку шампанского и два хрустальных бокала.
– Все дело было в Ниле Харпер, – продолжал великий человек, откупоривая бутылку и разливая вино. – В ней корень проблемы. И вот почему этот идиот улетел на пояс астероидов с головокружительной скоростью – впрочем, не сомневаюсь, ты уже обо всем осведомлен.
«О том, что он умчался на Цереру – да, – подумал Гектор. – А о том, что он встретится там с Нилой – нет».
Гектор кивнул.
– Он выполнит условия сделки, – продолжал Председатель, – только после того, как воссоединится с доктором Харпер. Через два дня документы для инкорпорации Джастина Корда будут готовы. Он подпишет их на Церере, и они с доктором Харпер объявят о своей помолвке. Гектор, совершенно необходимо, чтобы пресса осветила это событие и чтобы все прошло гладко.
Гектор снова кивнул, он боялся, что словами испортит совершенство данного мига.
Председатель продолжал отрывисто отдавать приказания:
– Не желаю, чтобы поднялись вопли об извращениях и манипуляциях. Доктор Харпер оказывает человечеству громадную услугу, а все, кто утверждают иное, – либо дураки, либо террористы из «Боевого крыла».
Председатель замолчал, и облако эйфории, окружавшее Гектора, развеялось.
– Не волнуйтесь, сэр. Нам будет нетрудно. Всем хочется, чтобы кризис поскорее закончился. Если убедить народ в том, что доктор Харпер способствовала преодолению кризиса, единственная проблема будет заключаться в том, чтобы не дать превратить ее в святую.
– Хорошо, хорошо, – кивнул Председатель. – Всецело полагаюсь на твои способности. К завтрашнему дню сообщи мне о своих планах пропагандистской кампании. Я просмотрю основные пункты. Не сомневаюсь, ты справишься блестяще. По правде говоря, сейчас это несущественно. После нейтрализации Джастина Корда кризис закончится, а GCI предстанет спасительницей человечества.
– Вот именно, сэр. В нас будут видеть спасителей.
– Что означает, – медленно и многозначительно произнес Председатель, – что мы можем перейти к следующей фазе!
– Простите, сэр?..
Председатель смерил Гектора внимательным, оценивающим взглядом.
– Я намереваюсь не просто покончить с кризисом, – заговорил он. – Инкорпорированный мир слаб и раздроблен. Наличие конкуренции позволяет появляться на свет маньякам вроде Человека вне корпорации, который доставляет всем массу хлопот. На самом деле нам нужна всего одна корпорация, которая будет властвовать над всеми и возглавит человечество плодотворно и эффективно. Такой корпорацией станет GCI.
Если бы Гектор посмел, он бы зааплодировал. Он поддерживал великого человека всеми фибрами души.
– Сэр, я всегда подозревал, что у вас на уме не просто руководство GCI. Я тоже верю, что при нашем строе власть имущие должны править «мелкотой». А одна самая сильная корпорация, – он медленно кивнул Председателю, – будет править всеми. Замечательно!
Председатель улыбнулся, словно добрый дедушка. Он с трудом скрывал презрение. Если у него до сих пор и были сомнения относительно судьбы Гектора, сейчас они совершенно рассеялись.
– Не просто одна корпорация, Гектор. – Председатель намеренно не спешил, делая большие паузы. – Много лет я беспокоился вот о чем. Если что-нибудь случится со мной, мой замысел рухнет, и вся работа по собиранию власти окажется напрасной. Наша корпорация распадется на тысячи конкурирующих между собой осколков. Я превратился в отшельника, боясь, что, если я слишком скоро умру, никто не сможет меня заменить. Вот почему я редко покидаю свои покои и вот почему предпринимаю столько мер предосторожности.
Гектор робко кивнул, не в силах поверить собственным Золам. Неужели?..
– Много лет я искал человека, обладающего моей энергией и разделяющего мою мечту, – продолжал Председатель, – но мне попадались лишь посредственности вроде Керка Олмстеда. – Председатель подался вперед и положил руку на плечо своего подчиненного. – Но теперь я спокоен, сынок! Если со мной что-то случится, мое дело не пропадет. Ты поведешь GCI и человечество к вершинам! – Председатель поднял бокал. – Наконец-то я могу отдохнуть! – Он отпил маленький глоток и подал знак Гектору.
Потрясенный Гектор с трудом поднес бокал к губам. Он с готовностью пил золотистый эликсир, но слишком поздно вспомнил, что забыл поблагодарить великого человека. Правда, Председатель не заметил его оплошности.
– Сэр, – Гектор с трудом обретал самообладание, – неужели вы в самом деле?..
Председатель кивнул:
– Вначале мы ничего не будем объявлять официально. Но как только Корд и Харпер поженятся, я возьму отпуск, а тебя назначу временным руководителем GCI. Все, кому надо, поймут, что я избрал тебя своим преемником. Но мы не будем привлекать к нашему уговору внимание прессы и акционеров. Чуть позже я еще один-два раза возьму отпуск или отправлюсь в долгое космическое путешествие, а своим заместителем всякий раз буду оставлять тебя. Впоследствии мы закрепим процесс передачи власти так, чтобы никто из влиятельных лиц не смог подкопаться.
– К-конечно, сэр! – с трудом выговорил Гектор.
– Позволь тебя поздравить, сынок. – Председатель дружелюбно улыбнулся, – и спасибо тебе. Вряд ли ты меня сейчас поймешь, но ты оказываешь мне куда более важную услугу, чем я оказываю тебе.
– Что вы, сэр… Вам спасибо! Спасибо, сэр! Я вас не подведу!
– Потому-то я и выбрал тебя, сынок. Кстати, пока не забыл. – Председатель вскочил и подошел к бару. Достал завернутую коробку и протянул ее Гектору. – Сам-то я их терпеть не могу, а ты, я знаю, любишь.
Гектор поспешно содрал подарочную упаковку, и глаза у него загорелись. Внутри оказалась деревянная шкатулка с выгравированной на крышке надписью «Давидофф Аниверсарио». Он откинул крышку. Внутри лежали три деревянных цилиндра в форме сигары с узнаваемым логотипом.
– Сэр, – воскликнул Гектор, – но ведь это бесценные артефакты! Для меня будет большой честью выставить их в своем кабинете!
Председатель внезапно подозрительно прищурился:
– Выставить?! Не для того я угрохал столько денег на их нанореконструкцию! Нет, ты уж лучше выкури их!
Гектор не верил своим ушам:
– Их… в самом деле можно курить?
– Каждая обошлась в полтора миллиона кредитов, но… да, курить их можно! – Председатель добродушно рассмеялся.
Потрясенный Гектор никак не мог опомниться. Неслыханная щедрость Председателя действительно намекала на некие особые отношения…
– Не спеши, сынок.
Гектору много времени не потребовалось. Он представил, как подносит одну из бесценных сигар к губам, и вскочил с места.
– Хорошо, сэр! А сейчас мне пора идти… Столько дел…
Председатель одобрительно кивнул.
С небрежным изяществом Гектор покинул обитель великого человека. Войдя в лифт, он впервые в жизни понял, что ухватил удачу за хвост. Нет, еще лучше – удачу ему подарили.
Гектор поспешил к себе в кабинет, не обращая внимания на просьбы и крики помощников. «Такой день, наверное, выпадает один раз в жизни, – думал он, – и будь я проклят, если не буду наслаждаться хотя бы час – система может подождать». Он поставил шкатулку на стол, сел в кресло и предался чистой радости. Будущее его обеспечено, а вместе с ним, как он внушал себе, – и будущее всего мира. В его руках власть и престиж, какие только могут быть доступны человеку. Наверное, думал он, то же самое испытывали императоры Древнего Рима. Система работала лучше всего, когда благосклонный император выбирал своего преемника. Что ж, корпоративный император только что избрал его своим преемником, а он, когда настанет день, выберет преемника себе, таким образом позаботившись о том, чтобы дар Дамзаха, инкорпорация, мирно переходила из поколения в поколение. Гармоничность и согласованность системы будут укрепляться до тех пор, пока система не станет нерушимой. Человечество будет спать спокойно, а он, Гектор Бандонилло Самбьянко, войдет в историю как один из великих людей, которые сделали возможным процветание. Гектор даже не возражал против того, что он никогда не поднимется на такие головокружительные высоты славы, где пребывал его босс, человек, который все начал, – ну и ладно. Ему, Гектору, достаточно и того, что его будут считать последователем Председателя.
Он вызвал к себе свою неутомимую секретаршу Марико и велел принимать все его звонки. Кроме того, он объявил, что, за исключением самого Председателя, он ни с кем разговаривать не будет.
Марико, как всегда, схватывала на лету.
– Значит, встреча прошла хорошо, босс?
Как и всякая хорошая помощница, она научилась угадывать настроение босса и либо держалась сухо и деловито, либо откровенно радовалась. Она сразу поняла, что сегодня дела у них просто замечательные.
Гектор кивнул.
– В таком случае, – продолжала Марико, – сейчас сообщу все срочные новости и уйду. – Не дав Гектору себя остановить, Марико быстро зачитала сводку данных. – Информация по Церере загружена в ваш защищенный файл, сведения готовы к распечатке и… – Марико заметила стоящую на столе шкатулку с сигарами, и у нее сел голос.
«Надо было немедленно их спрятать», – подумал Гектор. Но потом он понял: Марико догадалась, какая ценность перед ней стоит. В конце концов, он сам приучил свою секретаршу к сигарам!
– Я… не знала, что они еще существуют, – запинаясь, проговорила помощница. – Неужели настоящие?
Ее восхищение очень обрадовало Гектора.
– Да, Марико, настоящие, нанореконструированные, и их можно курить хоть сейчас.
– Знаете, что я вам скажу, босс? – Марико не сводила взгляда со шкатулки. – Мне достаточно знать, что они существуют, – и я уже счастлива. – Она снова обратилась к своей сводке. – Как я и говорила, информация по Церере…
– В самом деле? – перебил ее Гектор, добродушно улыбаясь. – Почему?
Марико тоже с улыбкой оторвалась от своего цифродруга.
– Значит, – сказала она, – у меня есть надежда тоже когда-нибудь выкурить такую… разумеется, не сейчас, а когда-нибудь потом… в свое время.
Гектор рассмеялся:
– Не хочу делать тонких намеков, Марико, но такие сигары тебе не по карману… и будут не по карману еще много лет!
– Может, много лет, а может, и нет, – с вызовом ответила она. – Не обижайтесь, босс, но… посмотрите на себя!
Гектор задумался и рассмеялся. Он нанял Марико за ее отвагу – и сегодняшний день подтвердил его правоту.
– Туше, дорогая моя. В самом деле, достаточно посмотреть на меня и… Правильно, девочка, какого черта… Пусть этот день настанет сегодня!
Марико ахнула:
– Вы, наверное, шутите! – Она покосилась на закрытую дверь, прекрасно помня, сколько обязанностей ждет ее по другую сторону, и снова посмотрела на босса. – Вы серьезно?
Гектор и сам не знал, почему сделал такое щедрое предложение. В нем говорило великодушие, и все же такой подарок граничит с безумием. Он отбросил неприятную мысль, не хотелось считать себя мелочным.
– Марико, у меня был очень хороший день. Более того, я могу назвать его лучшим днем, какого не бывает почти ни у кого. И сигары – лишь малая толика сегодняшнего дня. Ты же только что помогла мне понять: мне хочется с кем-то разделить радость. Да, я говорю совершенно серьезно!
– Тогда… – благоговейно произнесла Марико, – давайте закурим, пока вы не передумали… иначе мне придется силой отнимать у вас одну из этих малышек!
Гектор ухмыльнулся и достал из шкатулки две бесценные сигары. Один деревянный цилиндр он протянул Марико, второй взял сам.
Молодая женщина осторожно повертела в руках футляр, извлекла оттуда сигару, оглядела ее с видом знатока, поднесла к носу и вдохнула аромат. На ее губах заиграла такая лучезарная улыбка, что Гектор понял: он принял верное решение. Гектор тоже понюхал свою сигару, отчего на его лице появилось почти такое же выражение блаженной радости, как и у его секретарши. Достал из кармана кусачки для сигар, отрезал кончик и предложил Марико сделать то же самое. Затем чиркнул спичкой и собрался уже прикурить первым, но в последний миг поднес язычок пламени к сигаре Марико. Его учтивость, решил он, запомнится надолго.
Марико снова удивилась, но не отказалась. Она медленно затягивалась, поворачивая трехсотлетнюю сигару, чтобы она раскурилась равномерно, и медленно выдохнула вверх, чтобы не выпускать дым в лицо боссу. «Могла бы и не беспокоиться», – подумал Гектор. Он собирался прикурить от той же спички, но потом передумал. Лучше зажечь новую и раскурить сигару как полагается. Он взял еще одну спичку, чиркнул ею и поднес язычок пламени к концу своей сигары, как вдруг заметил, что лицо Марико исказилось, и она начала задыхаться. Широко раскрыв глаза от изумления, она попыталась заговорить, но из ее рта хлынула струя ярко-алой крови. Оцепенев, Гектор выронил спичку и собрался уже броситься девушке на помощь, когда вдруг в кабинете завыла сирена. Во второй раз за несколько месяцев с потолка начали спускаться защитные перегородки.
Гектор действовал инстинктивно. Он немедленно бросил сигару и отскочил подальше, стараясь не смотреть в молящие глаза своей помощницы. Комната начала наполняться прозрачным белым туманом, состоящим, как знал Гектор, из миллиардов нанороботов-защитников, призванных очистить помещение от заразы.
– Работайте, черт вас дери, – сквозь зубы процедил Гектор, – работайте!
По-прежнему не выпуская из руки сигару, Марико рухнула на колени. Из ее рта и носа хлестала кровь. «Скорее бы она умерла», – подумал Гектор. Ему оставалось надеяться, что ни один из миниатюрных роботов-убийц не попал на него. Срывая с себя одежду, он открыл рот и вдохнул побольше белого тумана. Одежду и украшения он швырнул на середину комнаты и, оставшись совершенно голым, закружился, словно шаман в ритуальном танце, пока туман нанороботов-защитников не покрыл его полностью. Он даже несколько раз подпрыгнул, чтобы нанороботы попали ему на стопы. Он глубоко дышал, хотя его охватывали приступы мучительного кашля. Туман сгустился настолько, что он не видел собственной руки, поднесенной почти к самому носу. Он продолжал усиленно дышать, наблюдая, не идет ли кровь. Крови нет… Хорошо! Крови нет. Хотя в комнате заметно похолодало – защитники требуют определенной температуры, – Гектор вспотел от напряжения и страха.
Сирена смолкла так же внезапно, как включилась, воздух, а вместе с ним и белый туман уходил из кабинета через большие вентиляционные щели в потолке и на полу. Массивные стальные перегородки медленно поднялись и исчезли за потолочной лепниной.
Покрытый с головы до ног тонким слоем белой пленки, обнаженный Гектор стоял в нескольких шагах от полуразложившихся останков своей помощницы. Он подошел ближе. Может быть, мозг уцелел, и тогда ее еще можно спасти? Нет, он надеялся напрасно.
Ужасная мысль заставила его застыть на месте. Гектор сообразил, кто покушался на его жизнь. Председатель его подставил, а он охотно взял приманку. Председатель хотел его убить, и, если бы не любопытство молодой женщины, сейчас на полу лежал бы полуразложившийся труп Гектора, а не бедной, милой Марико. Теперь правой руке Председателя нужно выяснить, в чем дело. Почему именно он? Почему сейчас? В ожидании уборщиков Гектор неожиданно разрыдался. Сначала он плакал беззвучно, потом зарыдал громко, взахлеб. Ему было больно, он впитывал боль, сживался с нею. Ручейки белого порошка, смешанного со слезами, катились по его лицу и падали на продезинфицированный пол. Гектор Самбьянко поклялся отомстить единственному человеку, которого он любил больше всех на свете.
Председатель читал сообщения службы безопасности. Жаль несчастную секретаршу. Ее смерть стала случайной, но, учитывая важность происходящего, необходимой. Кто знал, что Гектор окажется таким щедрым? Важнее другое, на полу в комнате нашли два полуразложившихся трупа. Теперь для него все гораздо проще. Председатель знал: если нанороботы-защитники промедлят, труп превращается в пыль, в таком случае доказательства окончательной гибели Гектора были бы неубедительными. Председатель заранее готовился к худшему, но сведения, переданные ему главой отдела внутренней безопасности, оказались исчерпывающими. Одной заботой меньше! Гектор мертв, и у Председателя есть несколько месяцев для того, чтобы подыскать ему достойную, но не такую одаренную замену. Пока всем сообщили, что мистер Самбьянко жив, но находится где-то далеко. Так обычно поступали, когда умирал руководитель высшего звена или его убивали, особенно в собственном кабинете.
Председатель подошел к панорамному окну и посмотрел на далекую планету. Земля кишела человеческой массой, которую он привык любить и жалеть. Иногда, забывшись в раздумьях и став уязвимым, он даже завидовал тем, кто копошился там, внизу.
Глядя в окно, он принялся составлять правдоподобную версию произошедшего, на что не потребовалось много времени. Всем объяснят, что Гектора вызвали по важному делу, касающемуся акционеров, что он занимается делом чрезвычайной важности, но все повседневные дела будут переданы очередному жертвенному агнцу, которого Председатель изберет на его место.
Придется созвать членов совета директоров и сообщить им, если они уже не знают, о том, что Гектор пал жертвой террористов из «Боевого крыла». Они, конечно, огорчатся, но он их успокоит. Председатель приказал своей секретарше оповестить совет директоров о совещании, а затем приступил к важному делу. Необходимо как можно скорее подобрать Самбьянко замену.
Его раздумья прервал нежный звонок, доносящийся изнутри.
– Вас вызывают, сэр, – пропел такой же сладкий голос его секретарши. – Бухгалтер, и она говорит, что дело срочное.
Председатель нахмурился. Звонить непосредственно ему – поступок, граничащий с наглостью, но Бухгалтер была старейшим членом совета директоров и считалась сильной фигурой. Кроме того, Председатель понимал: она вряд ли позвонила бы без веского повода.
– Соедините нас, пожалуйста.
Над столом всплыла голограмма Бухгалтера. Председатель с удивлением заметил, что всегда аккуратная дама несколько растрепана.
– Добрый вечер, Бренда, – приветствовал Председатель Бухгалтера, глядя ей прямо в глаза.
– Добрый вечер, мистер Председатель! – задыхаясь, ответила она. – Спасибо, что приняли мой звонок, извините, что обращаюсь к вам напрямую.
Председатель кивнул, показывая, что Бухгалтер может продолжать.
– Проблема с советом директоров.
– Какого рода проблема?
– Все очень волнуются.
– Знаю, Бренда. Я собираюсь обратиться к ним персонально.
– Персонально к каждому или… персонально, сэр?
Видимо, испугавшись собственной смелости, Бухгалтер отвела глаза.
– Бренда, я не люблю появляться где бы то ни было в своем физическом обличье. Если бы не чрезвычайные обстоятельства…
– Я потому и звоню, сэр. Обстоятельства в самом деле чрезвычайные. Все уже знают о случившемся и парализованы страхом. Я первая готова признать, что Гектор был очень высокомерен и нажил себе множество врагов, но как руководителя его все уважали. Его действия, особенно во время кризиса, заслужили восхищение совета директоров. Только теперь, когда его не стало, все поняли, насколько важную роль он играл.
– Он убит, Бренда, – перебил ее Председатель. – Нет смысла ходить вокруг да около.
– Да, сэр, убит. Причем в самой сердцевине GCI! – Бухгалтер набрала воздуха в грудь, думая, позволят ей говорить дальше или нет.
Молчание Председателя побудило ее продолжить.
– Многие на грани срыва. Кто-то написал прошение об отставке, кто-то попросту сбежал, а кто-то сидит за столом и тупо играет с разноцветными фломастерами. Одним словом, наше руководство обезглавлено. А если… система узнает или хотя бы заподозрит, что Гектор погиб… – Бухгалтер скривилась, – это будет очень некстати!
Председатель обдумал слова Бухгалтера, велел ей подождать и связался с психологической службой, желая проверить ее слова. Все подтвердилось. Уровень стресса у всех членов совета директоров значительно превышал средние показатели. Он перепроверил все показатели: сколько раз за день руководители звонили своим близким, сколько времени потратили на обед, сколько времени провели в пивной. Двое членов совета директоров напились в стельку, и их пришлось насильно вытрезвлять. Председатель понял, что пора вмешаться.
– Хорошо, Бренда, – сказал Председатель, снова выходя на связь. – Вы меня убедили. Передайте членам совета директоров, что я персонально приму их у себя в кабинете!
Бренда явно испытала облегчение.
– Спасибо, сэр!
– Не нужно благодарить меня за то, что я послушал доброго совета. До встречи!
Он выключил экран и задумался о следующих шагах. В голове мелькнула мысль: не назначить ли Бренду новой главой отдела спецопераций? Нет, нельзя. Она опытный игрок, и, значит, рано или поздно ее тоже придется убить. Но Бренда ему нравилась, кроме того, не хотелось снова пачкать руки. Председатель вызвал главу службы безопасности. Над его столом замаячила голограмма Франклина Уотса в черном мундире с оранжевыми кантами – официальной форме службы безопасности GCI. Хотя во время разговора Уотс сидел за столом, создавалось впечатление, будто он стоит по стойке «смирно».
– Добрый вечер, мистер Председатель, сэр! – испуганно и взволнованно произнес Уотс.
– Добрый вечер, директор Уотс. Я решил персонально побеседовать с членами совета директоров. Пожалуйста, проинструктируйте своих сотрудников, прикажите подготовить и продезинфицировать верхний зал заседаний, который примыкает к моему кабинету.
Председатель ожидал, что Уотс отдаст ему честь и отрывисто воскликнет: «Есть, сэр!» Однако его приказ был встречен испуганным молчанием. Уотс не скрывал сомнений и беспокойства.
– В чем дело? – раздраженно спросил Председатель, которому надоело играть роль няньки. Сколько можно успокаивать подчиненных и вытирать всем носы?
– Сэр, по-моему, вам не следует выходить к членам совета директоров персонально. Гораздо безопаснее прислать голограмму.
– Спасибо за заботу, – ответил Председатель. – Если бы безопасность была единственным соображением, я бы с вами согласился. Отвечу вам так: мое личное присутствие требуется по нескольким важным причинам.
Уотс с трудом изобразил невозмутимость:
– Отлично, сэр. Я разработаю всесторонний план и представлю его вам на рассмотрение в течение следующих суток.
– Мне нужно, чтобы план был готов через десять часов.
– Сэр, я ничего не могу обещать.
– А вы постарайтесь!
Закончив разговор, Председатель вернулся к работе. Несколько минут он посвятил проверке финансируемых им группировок на разных планетах и астероидах. Он распорядился, чтобы все эти группировки получали средства еще около года. Работать пришлось быстро, он понимал, что скоро с финансовой поддержкой придется покончить. Перед тем как покончить с Самбьянко, Председатель на некоторое время приостановил свою деятельность. Он сам удивился, поняв, какие у Самбьянко длинные руки. Они охватывали буквально всю систему! Председателю не хотелось раньше времени возбуждать подозрения. Настоящая работа еще впереди. Предстояло решить, из каких источников финансировать эволюционный путь, в который верит его новый компаньон. Придется пока отложить собственные грандиозные планы. Пусть Корд поэкспериментирует лет десять, двадцать или даже тридцать. Он, Председатель, может и подождать.
