Текст книги "Путеводитель по Шекспиру. Английские пьесы"
Автор книги: Айзек Азимов
Жанры:
История
,сообщить о нарушении
Текущая страница: 43 (всего у книги 52 страниц)
«Красивее тебя была Елена…»
Две армии сходятся, и, как обычно, начинается словесный поединок. Так, Эдуард говорит Маргарите:
Красивее тебя была Елена;
Хоть Генрих может зваться Менелаем,
Но брат Агамемнона никогда
Так не был оскорблен женой коварной,
Как твой супруг тобой.
Акт II, сцена 2, строки 146–149
Это заставляет вспомнить реплику Суффолка, которой заканчивается первая часть «Генриха VI». Суффолк плывет во Францию за королевой так же, как когда-то Парис плыл в Грецию. Парис обрел прекрасную Елену, которая предала мужа и превратила в руины принявшую ее Трою. Эдуард намекает, что до красоты Елены Маргарите далеко, но она принесла не меньше горя.
Однако этого мало. В утверждении, что Генрих VI играет роль Менелая, то есть обманутого супруга, содержится намек на незаконное происхождение сына Маргариты, юного принца Уэльского. Аргументы Йорков ясны. Эдуард – законный король Англии благодаря происхождению от Мортимера, но, даже если бы этого не было, Генрих не способен править, а его сын – бастард, поэтому трон принадлежит Эдуарду по праву.
«Измучен, словно бегом скороход…»
Две армии вступают в яростное сражение, накал которого проясняется с самого начала следующей сцены. Уорик говорит:
Измучен, словно бегом скороход,
Прилягу здесь, чтоб дух перевести…
Акт II, сцена 3, строки 1–2
Арена битвы – Тоутон[220]220
в переводе – Таутон. – Е. К.
[Закрыть], маленький городок примерно в 15 милях (24 км) к юго-западу от Йорка. Битва состоялась 28 марта 1461 г. Она началась в метель и продолжалась шесть часов.
Никакой особой тактики не использовали. Оба войска яростно набросились друг на друга, и началась резня, в которой погибло тридцать восемь тысяч англичан с каждой стороны, такой кровавой бойни не было ни в одном сражении во Франции за все время Столетней войны.
Бессмысленность этого кровопролития комментирует Генрих, который сидит в углу поля, мечтая умереть или стать мирным пастухом,
и следит за трагедией гражданской войны, когда члены одной семьи сражаются друг против друга. Он видит горе отца, убившего собственного сына, и горе сына, убившего собственного отца.
«…В Бервик!»
Однако ближе к концу битвы становится ясно, что победу одерживают сторонники Йорков. Ланкастерцы разгромлены, и королева Маргарита бежит с поля боя. Вместе с матерью на сцену выходит принц Уэльский (которому на самом деле в момент битвы при Тоутоне было всего восемь лет) и кричит королю Генриху:
Отец, бегите! Все друзья бежали.
Акт II, сцена 5, строка 125
Королева Маргарита выражается точнее. Она говорит:
Супруг мой, на коня! Скачите в Бервик!
Акт II, сцена 5, строка 128
Город Берик[221]221
в переводе – Бервик. – Е. К.
[Закрыть] находится на границе с Шотландией. После сражения при Тоутоне королеве, ее сыну и мужу пришлось снова бежать в Шотландию, как и год назад после битвы при Нортгемптоне.
«Не уступая почвы…»
Когда королевское семейство исчезает, на сцене появляется Клиффорд, который с трудом держится на ногах. Согласно Шекспиру, его смертельно ранил в поединке юный Ричард. На самом деле все было куда прозаичнее. Когда после битвы Клиффорд снял шлем, ему в горло попала стрела, выпущенная неизвестным солдатом.
Клиффорд умирает, так и не раскаявшись и, как всякий экстремист, утверждая, что все беды происходят из-за компромиссов и только непреклонность принесет победу. Он говорит, обращаясь к отсутствующему королю Генриху:
Если б, Генрих,
Ты правил, как пристало королю,
Как правили отец твой и твой дед,
Не уступая почвы дому Йорка,
Враги бы не размножились, как мухи…
Акт II, сцена 6, строки 14–17
Победившие приверженцы Йорков глумятся над трупом Клиффорда. Голову Йорка снимают с городской стены и водружают вместо нее голову Клиффорда. Мясник пережил свою жертву всего лишь на три месяца.
Граф Нортумберленд (внук Хотспера), который был до слез тронут последним монологом Йорка, тоже погиб в этом сражении.
«Там Англии корону ты наденешь…»
Эдуард IV был провозглашен королем, но для совершения полного ритуала у него не было времени: нужно было преследовать Маргариту, направившуюся на север. Теперь, после одержанной при Тоутоне победы, он получит возможность сделать это. Уорик говорит Эдуарду:
Теперь – торжественным походом в Лондон.
Там Англии корону ты наденешь…
Акт II, сцена 6, строки 87–88
Пышная коронация Эдуарда с соблюдением всех правил (несмотря на то, что Генрих VI был еще жив) состоялась 29 июня 1461 г., ровно через три месяца после битвы при Тоутоне.
«Герцог Глостер…»
Одна из прерогатив короля состоит в раздаче титулов пэров. После Тоутона Эдуард обещает сделать своих братьев герцогами (и после коронации выполняет обещание):
Отныне, Ричард, будешь герцог Глостер,
Ты – герцог Кларенс будешь, Джордж…
Акт II, сцена 6, строки 103–104
У обоих титулов есть своя история. Прежде титул герцога Кларенса присваивали второму сыну короля. Так, Лайонел Антверпенский стал первым герцогом Кларенсом в 1362 г. Конечно, номинально он был третьим сыном Эдуарда III, но второй сын умер в детстве, так что Лайонел стал вторым сыном, дожившим до зрелости. (То, что Эдуард вел родословную именно от Лайонела, с точки зрения сторонников Йорков делало его законным королем, поэтому титул герцога Кларенса считался особенно почетным.)
В 1368 г. Лайонел умер, не оставив потомков мужского пола, так что следующий герцог Кларенс появился только в 1412 г. Им стал Томас, второй сын Генриха IVи младший брат Генриха V. Он умер в 1421 г., также не оставив сыновей. Теперь третьим герцогом Кларенсом предстояло стать Джорджу, второму сыну Ричарда Йорка и младшему брату Эдуарда IV.
Ричарду это не нравится, потому что он говорит:
Пусть буду Кларенс я, а Глостер – Джордж,
В том герцогстве есть что-то роковое.
Акт II, сцена 6, строки 106–107
И для такого утверждения у него есть все основания. Первый герцог Глостер, Томас, который долгое время правил вместо Ричарда II, в конце концов был посажен в тюрьму и убит; второй Глостер, Хамфри, который долгое время правил вместо Генриха VI, тоже был посажен в тюрьму и убит. Легко заподозрить, что та же судьба ожидает и третьего, однако продолжить этот сценарий Ричарду было не суждено. Он создал новый, причем гораздо худший.
Впрочем, титул герцога Кларенса был не менее зловещим. Первый герцог, Лайонел, умер в тридцать лет. Он не был первым из сыновей Эдуарда III, достигшим зрелого возраста, но умер первым. Второй герцог, Томас, умер в тридцать три года. Он тоже не был первым сыном Генриха IV, дожившим до совершеннолетия, но умер первым. Интересно, подозревал ли Джордж, что его ждет та же судьба? Если да, то он был прав, потому что так и вышло.
Однако нетерпеливый Уорик высмеивает предрассудки Ричарда, и договор вступает в силу.
«Воздвигну на твоих плечах…»
После Тоутона Эдуард благодарит Уорика. Он говорит:
Воздвигну на твоих плечах свой трон,
И никогда не предприму я дела
Без твоего совета и согласья.
Акт II, сцена 6, строки 100–102
Благодарность была заслуженной. Именно энергия и решительность Уорика помогли Йоркам пережить черные дни; именно его богатство и влияние помогали набирать армии, которые сражались за дело Йорков. А теперь, когда Уорик вдобавок стал еще и графом Солсбери (после смерти отца), его богатство и влияние небывало возросли.
Во время коронации Эдуарда Уорику было тридцать три года; как и было обещано, он стал самым влиятельным человеком в Англии после короля (которому приходился двоюродным братом), но взамен был вынужден взвалить на свои плечи все тяготы управления страной.
Даже после коронации в Англии оставались области, охваченные мятежом (особенно на севере); подавлением восстаний и занялся Уорик. У него были для этого личные причины. Невиллы и Перси испокон веков соперничали за право владеть севером, и, когда Невиллы примкнули к Йоркам, а Перси – к ланкастерцам, старые феодальные споры просто получили новое название.
Кроме того, на севере находился и Сомерсет (сын смертельного врага Ричарда Йорка), который после Торнтона бежал и пытался собрать войско. Уорик послал против Сомерсета своего брата Джона Монтегью. После второй битвы при Сент-Олбансе Монтегью взяли в плен и посадили в тюрьму, но после сражения при Тоутоне выпустили на свободу.
15 мая 1464 г. Монтегью застал Сомерсета врасплох на дальнем севере у Хексема, находящегося всего в 30 милях (48 км) от шотландской границы. Ланкастерцы потерпели еще одно поражение, а Сомерсет был убит. Законных сыновей у него не было, зато были два младших брата – последние представители рода Бофортов, потомков Джона Гонта от третьей жены (по крайней мере, последние представители по непрерывной мужской линии).
После этого организованное сопротивление ланкастерцев на время прекратилось. Невиллы отпраздновали победу, когда Монтегью получил титул графа Нортумберлендского, который до того носили четыре поколения Перси (первым из них был отец Хотспера). Более того, в 1465 г. еще один Невилл (брат Уорика Джордж) стал архиепископом Йоркским. В то время Невиллы достигли пика своего могущества и были некоронованными королями севера.
Что же касается Эдуарда IV, то он наслаждался жизнью в Лондоне. Он любил вкусную еду и женщин, а еды и женщин в столице хватало. Эдуард был красив и обаятелен, а лондонцы так устали от слезливого монашка (таким они уже считали Генриха), что поведение Эдуарда только прибавляло ему популярности.
Казалось, что для нового короля все складывается удачно.
«Принцессу Бону…»
Только одна персона из ланкастерцев не прекратила и не захотела прекращать сопротивления – королева Маргарита. После разгрома у Тоутона она добралсь до Шотландии и сумела убедить тамошних правителей оказать ей помощь. Однако Эдуард предложил им больше, и отчаявшаяся Маргарита уплыла с сыном во Францию.
Она надеялась заинтересовать французского короля и даже предложила в обмен на помощь отдать ему Кале. Но у Франции не было никакой охоты возобновлять Столетнюю войну. Кроме того, в это время у французов возник опасный конфликт с Бургундией, достигшей пика своего могущества, и у Франции были связаны руки.
Однако Уорик прекрасно понимал, что, как только у французов появится возможность, они с удовольствием помогут Маргарите, причем сделают это тайно, чтобы избежать обвинений во вмешательстве во внутренние дела Англии. Требовалось как-то нейтрализовать Францию; легче всего это было сделать с помощью династического брака.
Два последних брака с французскими принцессами обернулись для Англии катастрофой. Катерина Французская, вышедшая замуж за Генриха V, передала психическую болезнь отца своему сыну, Генриху VI. А о браке Генриха VI с Маргаритой Анжуйской и говорить нечего. Но надежда умирает последней…
Эдуард IV был молод и красив; наверняка в недрах королевской семьи ему подыскали бы подходящую пару, это укрепило бы отношения Англии и Франции и сделало бы тщетными усилия Маргариты.
В пьесе Уорик сразу после битвы при Тоутоне говорит, что им нужно вернуться в Лондон и короновать Эдуарда, а затем…
Леди Бона – третья дочь Амадея VIII Савойского и младшая сестра французской королевы. Однако Уорик отправился во Францию не сразу после Тоутона (как показано в пьесе), а в середине 1464 г., после битвы при Хексеме. Как обычно, три года между этими битвами у Шекспира исчезли бесследно.
«…А короля легко словами тронуть»
Уехав во Францию, Маргарита взяла с собой обожаемого сына, но не Генриха, присутствие которого ей только мешало бы. Генрих остался на севере Англии, где прожил несколько лет на положении беглеца. Ему тайно помогали ланкастерцы, не побоявшиеся гнева Уорика и его клевретов. где-то в середине 1465 г. короля либо опознали приверженцы Йорков, либо его выдали им. В июле 1465 г. его арестовали, привезли в Лондон и посадили в Тауэр.
Шекспир приписывает опознание и арест короля двум лесничим, пытаясь как-то объяснить последующие события. Бродя по северным лесам, Генрих произносит монологи. Так, ему откуда-то известно о миссии Маргариты и соперничающем с ней посольстве Уорика. Он говорит:
Принц Луи – это Людовик XI, который в тот момент правил Францией. Его отцом был пресловутый Карл VII, он же Дофин, занимавший французский престол последние тридцать лет Столетней войны и доживший до полного изгнания англичан с континента. Он умер в 1461 г., вскоре после битвы при Тоутоне.
Его сын, Людовик XI, был коронован в Реймсе 15 августа 1461 г., через шесть недель после коронации Эдуарда IV. Когда в 1464 г. Уорик отправился во Францию, Людовик был королем уже три года.
Возможно, он еще не успел зарекомендовать себя, но фраза Генриха о том, что «принца Луи легко тронуть словами», чудовищная ошибка. Этот Людовик был отъявленным хитрецом среди всех монархов. (Людовика XI иногда называли «королем-пауком», потому что казалось, будто он сидит в середине сети и управляет делами во всей Европе, осторожно подергивая за ниточки.) Конечно, ни Маргарите, ни Уорику, ни кому другому не удалось бы заставить Людовика делать то, что ему не хотелось.
«Ричард Грей…»
Тем временем в Лондоне Эдуард вынужден принимать решения, касающиеся прискорбных последствий гражданской войны. Одно такое прошение он обсуждает со своим младшим братом Ричардом, говоря:
Брат Глостер! Ричард Грей, муж этой леди,
В Сент-Олбенском сраженье был убит.
Его владенья победитель взял;
Она теперь вернуть ей просит земли…
Акт III, сцена 2, строки 1–4
Леди, о которой идет речь, простолюдинка – в том смысле, что она не королевской крови и не связана родственными узами ни с одной европейской королевской семьей. Тем не менее она титулованная аристократка. Ее мужем был не некий «сэр Ричард Грей» (как говорится у Шекспира), а сэр Джон Грей, седьмой барон Феррерс оф Гроби. Он был сторонником Ланкастеров и погиб во второй битве у Сент-Олбанса в 1461 г. В то время ему было двадцать девять лет. Поскольку Грея обвинили в государственной измене, его земли были конфискованы.
Теперь, три года спустя, его вдова просит Эдуарда вернуть ей конфискованную собственность ради детей, оставшихся после мужа. Эта вдова – Елизавета (Элизабет) Грей, урожденная Елизавета Вудвилл, дочь сэра Ричарда Вудвилла.
Сэр Ричард Вудвилл был с Ричардом Йорком, тогда командовавшим английской армией во Франции, и в 1448 г. за примерную службу был награжден титулом барона Риверса. В 1450 г. он помогал подавлять восстание Джека Кеда. Более того, около 1436 г. он женился на Жакетте Люксембургской, которая была вдовой герцога Бедфорда, умершего двумя годами раньше.
Когда Англия раскололась на два лагеря, сэр Ричард Вудвилл стал ланкастерцем, воевал на стороне Генриха и участвовал в битве при Тоутоне. Однако после этой битвы он перешел на сторону Йорков и принес Эдуарду клятву верности.
Когда Эдуард IV приехал с визитом в поместье Жакетты Люксембургской, ее дочь Елизавета воспользовалась этим и вручила королю прошение.
Любвеобильный Эдуард был очарован красавицей Елизаветой; несомненно, он с удовольствием занялся бы с ней любовью в обмен на удовлетворение просьбы. Подробностей мы не знаем, но Шекспир вставляет в пьесу комическую сцену, в которой Эдуард пытается уговорить Елизавету лечь с ним в постель, а Елизавета всячески отнекивается и не хочет раздеваться, в то время как братья короля Джордж и Ричард наблюдают за ними со стороны и отпускают грубые шутки.
Каким-то образом Елизавете удалось убедить Эдуарда жениться на ней; бракосочетание состоялось 1 мая 1464 г.
Брак по любви, заключенный Эдуардом, был чрезвычайно недипломатичным. Конечно, раздражение аристократов вызвало не то, что Елизавета не принадлежала к королевскому роду. Их оскорбило то, что один из их среды возвысился над другими. Кроме того, Елизавета, вдова с тремя детьми, была на пять лет старше Эдуарда (ей было двадцать семь, а ему двадцать два). Можно представить себе, какие слухи и сплетни распространялись при дворе.
Эдуард, сильно смущенный такой реакцией части аристократии, держал свой брак в тайне шесть месяцев и даже (что совершенно невероятно) не сообщил о нем Уорику, когда тот отправился во Францию сватать принцессу для своего короля. (О чем в то время думал Эдуард, сказать трудно. Возможно, он надеялся, что миссия Уорика провалится или что отсрочка позволит ему найти какой-то выход из создавшегося положения.)
«…К златому дню желанную дорогу!»
Эдуарду приходится прервать беседу с леди Елизаветой и встретить арестованного короля Генриха, которого доставили в Лондон. Ричард Глостер, младший брат короля, остается на сцене в одиночестве и получает возможность излить свои чувства.
Мысль о женитьбе Эдуарда нестерпима ему, потому что от этого брака появятся дети, которые окажутся ближе к трону, чем он сам. Ричард с ненавистью говорит об Эдуарде:
О, если бы все силы, кровь и мозг
Он истощил, чтоб не произошло
Вовек от чресл его надежной ветви,
Которая могла бы мне пресечь
К златому дню желанную дорогу!
Акт III, сцена 2, строки 125–127
Внезапно Шекспир сообщает о стремлении Ричарда завладеть короной. Вновь сказывается неприязнь к партии Йорков, что проявляется в принижении Ричарда при любой возможности. Причины такого отношения выясняются уже в этой пьесе, но еще яснее они станут в следующей.
Поскольку поступки Ричарда не соответствуют его позднейшей репутации, Шекспир заставляет его произносить злодейские речи практически с первого появления на сцене. В предыдущих пьесах Ричард неустанно говорит об измене именно потому, что в жизни ни одной измены не совершил.
На самом деле в год женитьбы Эдуарда на Елизавете Грей Ричарду было всего двенадцать лет, поэтому он просто не мог иметь честолюбивых намерений, приписанных ему в пьесе. Судя по тому, что нам известно о Ричарде, он был искренне предан брату в течение всего времени правления Эдуарда.
Тем не менее Шекспир заставляет Ричарда перечислить тех, кто стоит между ним и троном даже в том случае, если Эдуард не женится или умрет бездетным. Ричард говорит:
Все ж между мною и желаньем сердца
Коль даже сгинет линия прямая
Распутного Эдварда, – встанет Кларенс,
Иль Генрих с юным сыном Эдуардом:
Они со всем потомством их незваным
Займут места пред тем, как сяду я.
Акт III, сцена 2, строки 128–131
В 1464 г. Генрих VI и его сын Эдуард, принц Уэльский, еще живы. Кроме того, существует ветвь Бофортов, которые также являются потомками Джона Гонта; она представлена двумя младшими сыновьями Сомерсета. Иными словами, на свете существуют четыре человека, являющиеся потомками Джона Гонта только по мужской линии.
Можно считать, что права потомков Гонта на престол уступают правам потомков Лайонела Кларенса; в таком случае, если Эдуард умрет бездетным, трон перейдет к Кларенсу, который младше Эдуарда, но старше Ричарда.
«Я в чреве матери Любовью проклят…»
Ричард чувствует, что его может удовлетворить только корона, потому что он не может найти утешения в любви. Он говорит:
Я в чреве матери Любовью проклят:
Чтоб мне не знать ее законов нежных,
Она природу подкупила взяткой,
И та свела, как прут сухой, мне руку,
И на спину мне взгромоздила горб,
Где, надо мной глумясь, сидит уродство;
И ноги сделала длины неравной;
Всем членам придала несоразмерность:
Стал я как хаос иль как медвежонок,
Что матерью своею не облизан
И не воспринял образа ее.
Акт III, сцена 2, строки 153–162
Этот полный список его уродств фальшивка от первого до последнего слова. Разве горбатый, сухорукий и колченогий человек способен сражаться в битве как дьявол и искусно орудовать мечом в поединке? Свидетельства этому есть не только в истории, но и у самого Шекспира.
Ричард сравнивает себя с не облизанным матерью медвежонком, следуя легенде, возникшей благодаря тому, что медведица производит потомство зимой, еще находясь в спячке. При рождении медвежата необыкновенно малы, но у них в запасе есть еще несколько месяцев, чтобы жить в покое и безопасности во время вскармливания.
Не слишком внимательные наблюдатели за новорожденными медвежатами удивлялись тому, что они так малы по сравнению с матерью и даже с теми медвежатами, которых обычно впервые видели после прекращения периода зимней спячки. В результате возникла легенда о том, что они рождаются бесформенными и становятся медведями лишь после того, как их вылижет мать.
Таким образом, здесь Ричард горько сетует на то, что сам он так и остался бесформенным.
«…В коварстве превзойду Макиавелли»
Поэтому Ричард решает бороться за корону всеми доступными ему средствами и перечисляет собственные таланты, которые позволят ему добиться успеха:
Я стану речь держать, как мудрый Нестор,
Обманывать хитрее, чем Улисс,
И, как Синон, возьму вторую Трою;
Игрой цветов сравнюсь с хамелеоном;
Быстрей Протея облики сменяя,
В коварстве превзойду Макиавелли.
Ужели так венца не получу?
Будь вдвое дальше он, его схвачу.
Акт III, сцена 2, строки 188–195
Нестор, Улисс и Синон – широко известные участники осады Трои, ставшие в литературе символами мудрости, хитрости и предательства соответственно.
Протей – морское божество из греческих мифов, обычно изображавшееся в виде старика, окруженного морскими тварями. Он обладал способностью предсказывать будущее и постоянно менять свой облик. Если кто-то хотел узнать, что его ждет в будущем, он бросался на Протея, хватал его и не выпускал, какую бы форму ни принимал старик – льва, чудовищной змеи и даже пляшущего огня. Если этот человек не ослаблял хватки, Протей принимал свой обычный облик и делился с ним информацией.
Поэтому Протей стал символом непостоянства, и определение «протеический» означает «переменчивый».
Что же касается Макиавелли (см. в гл. 6: «…Молве про жизнь Италии роскошной»), то для елизаветинцев (и многих наших современников) он был воплощением итальянского лицемерия и интриганства. Однако обещание Ричарда превзойти в коварстве своего учителя несколько преждевременно, потому что Макиавелли родился только через пять лет после женитьбы Эдуарда, которая и послужила причиной этого монолога.
«…Испании завоеватель славный»
Действие перемещается во Францию. Маргарита и Уорик спорят у трона французского короля. Маргарита просит у короля помощи, а Уорик предлагает брачный союз. Снова звучат набившие оскомину доводы о престолонаследии. Уорик дерзко называет Генриха IV узурпатором и намекает на то, что вся ветвь Ланкастеров правила незаконно, отобрав трон у рода Мортимеров.
Присутствующий при споре английский вельможа замечает:
Это упоминание об испанской экспедиции Гонта, в ходе которой тот не захватил и пяди испанской земли. Та экспедиция закончилась полным провалом, но елизаветинцам, которые всего за четыре года до написания пьесы разбили огромную испанскую Армаду, нравилось тешить себя иллюзиями.
Эти слова произносит Джон де Вер, тринадцатый граф Оксфорд, убежденный ланкастерец и один из немногих, кому было суждено уцелеть в Войне Алой и Белой розы.
«Ваш король на леди Грей женился…»
В конце концов Уорик убеждает Людовика XI принять предложение. Оно не лишено смысла; Людовик здраво рассудил, что лучше дружить с монархом, который пользуется доверием своих подданных, чем тратить время и силы на поддержку того, кого народ отверг.
Но тут прибывает почта из Англии. Король читает адресованные ему письма и приходит в совершенно закономерную ярость. Он восклицает:
Как! Ваш король на леди Грей женился
И, чтоб загладить свой и ваш обман,
Мне шлет письмо, стараясь успокоить!
Такого ль ищет с нами он союза?
Как он посмел над нами так глумиться?
Акт III, сцена 3, строки 174-178
Скрывая несколько месяцев от всех свой брак, Эдуард понял, что дальше так вести себя невозможно. Все знали, что король состоит с леди Грей в интимных отношениях, а леди Грей, будучи законной женой, не соглашалась играть роль любовницы. Более того, Эдуард начинал опасаться, что, если он будет и дальше держать свой брак в тайне, детей от этого брака могут признать незаконными, что впоследствии станет поводом для новой гражданской войны.
Поэтому 29 сентября 1464 г. был созван большой Государственный совет, на котором леди Грей представили как жену Эдуарда и, следовательно, королеву Англии.
Вследствие этого переговоры о браке с французской принцессой пришлось прервать. Людовик счел это смертельным оскорблением, а Уорик – чудовищным унижением.
Оскорблена была и Бона Савойская, но, возможно, для нее все сложилось удачно. Она вышла замуж за Джангалеаццо, герцога Миланского, пережила его, а затем правила Миланом от имени своего малолетнего сына. Во всяком случае, ее жизнь сложилась более счастливо, чем жизнь той, кому было суждено стать женой Эдуарда.
«…К Генриху вернусь»
Униженный Уорик клянется во что бы то ни стало отомстить Эдуарду. Он вспоминает великие подвиги, совершенные им ради Йорков, гибель своего отца и даже оскорбления короля, которые он стоически переносил. Уорик говорит:
Иль я простил племянницы обиду?
Акт III, сцена 3, строка 188
Здесь Шекспир использует легенду о том, что коварный соблазнитель Эдуард, приехав в гости к Уорику, пытался обольстить его племянницу. Королю было простительно то, чего никому другому не простили бы, и Уорик посмотрел на это сквозь пальцы.
Однако на этот раз Эдуард зашел слишком далеко, и Уорик говорит:
Чтоб честь восстановить, что с ним утратил,
Его отвергну, к Генриху вернусь.
Акт III, сцена 3, строки 193–194
Шекспир опять уплотняет время, на этот раз пропуская целых шесть лет.
Согласно историческим источникам, Уорика уязвила женитьба Эдуарда, однако ему пришлось смириться. Восстание против короля даже Уорик не мог организовать, как фокусник, – щелкнув пальцами. Для этого было нужно найти сообщников, собрать армию и склонить на свою сторону общественное мнение. Короче говоря, Уорику требовалось время.
Поэтому Уорик вернулся в Англию, всячески демонстрируя свое смирение и согласие с решением короля. На самом деле он начал плести паутину, стремясь свергнуть Эдуарда.
Для этого у Уорика имелись серьезные основания, женитьба Эдуарда была для него неприемлема по ряду причин. В конце концов, новая королева была дочерью и женой сторонников Ланкастеров, и это оскорбляло многих людей, преданных роду Йорков. За что вдове ланкастерца выпало такое счастье, когда в окружении Йорков полно дочерей?
Может быть, со временем недовольство развеялось бы, но у Елизаветы имелось много родственников, которые тут же слетелись ко двору и начали требовать земель, титулов и должностей. У Елизаветы было пять братьев и семь сестер, каждому требовалось подобрать выгодную партию и наградить богатым приданым. Ее отец, сэр Ричард Вудвилл, стал сначала казначеем, а потом лордом-констеблем (то есть командующим армией в отсутствие короля).
Все это нужно было откуда-то добыть. Если в первые годы царствования Эдуарда власть была сосредоточена в руках Невиллов, то теперь они начали ее терять. Например, Уорик хотел, чтобы его племянник женился на наследнице герцога Эксетера, но королева Елизавета использовала все свое влияние, чтобы женить на ней Томаса Грея, своего старшего сына от предыдущего брака.
Чем больше Вудвиллов и Греев толпилось при дворе, тем меньше становилась власть Невиллов. Уорик негодовал, мечтал о мести и вел переговоры с теми, кто тоже был недоволен сложившейся ситуацией.
Чашу терпения переполнила внешняя политика, проводимая королем, Уорик все еще поддерживал отношения с Францией, но Эдуард принял другое решение.
В то время у Франции возник конфликт с Бургундией. В 1467 г. Филипп Добрый умер, и герцогом Бургундским стал его сын, Карл Смелый. При Карле Бургундия достигла пика своего могущества; честолюбивый Карл решил разгромить Францию и стать ее королем. Карл правил Бургундией десять лет и все это время соперничал с Людовиком XI. Воинственность Карла натыкалась на терпеливую хитрость Людовика; возможно, именно поэтому у Людовика не хватало времени заниматься английскими делами.
В результате перед Англией встал выбор. Поддерживать дружеские отношения с Францией и Бургундией одновременно было невозможно. Следовало сделать ставку на победителя, но сказать заранее, кто победит, было трудно.
Уорик выступал за Францию, но Эдуард снова не прислушался к советам своего бывшего главного сторонника и выбрал Бургундию. В 1467 г. Англия заключила союз с Бургундией, а в 1468 г. Эдуард выдал за Карла Смелого свою сестру Маргариту.
Чаша терпения Уорика переполнилась. Если раньше оставалась возможность примирения с Эдуардом, то теперь она исчезла.
«А что до Кларенса…»
По версии Шекспира, Уорик обращается к королю Людовику сразу, как только стало известно о браке Эдуарда, и заводит речь о союзниках. Он говорит:
А что до Кларенса, – как пишут мне, —
Готов от брата он отпасть за то,
Что из-за похоти женился Эдуард,
Не ради чести или укрепленья
И безопасности страны родной.
Акт III, сцена 3, строки 208–210
Очень странно! Судя по речам, которые Шекспир вложил в уста Ричарда Глостера, складывалось впечатление, что при первой возможности готов предать брата именно Ричард; это существенно облегчило бы ему путь к трону. Глостер наверняка сделал бы это, будь он таким чудовищем, которым его изобразили в следующем веке. Однако на самом деле Ричард был неизменно предан брату, несмотря на заключенный им брак, и никогда не поддавался на посулы Уорика.
Зато перед ними не устоял Джордж Кларенс. Он был честолюбив и проявлял недовольство растущим влиянием при дворе родственников королевы. Возможно, он действительно мечтал о короне, а потому клюнул на приманку Уорика.
У Уорика не было сыновей, зато имелись две красивые дочери, считавшиеся самыми богатыми невестами в Англии. После возмутительного брака сестры Эдуарда с Карлом Смелым Уорик предложил Кларенсу выдать за него свою старшую дочь Изабеллу. Король Эдуард не был глуп; он понял, чем ему грозит такой брак, и запретил его. Однако упрямый Кларенс нашел повод отправиться в Кале и там в июле 1469 г. обвенчался с Изабеллой Уорик. После этого Уорик решил, что может рассчитывать на мальчика (в ту пору Джорджу было двадцать лет).
И вот был дан сигнал начать восстание. После брака Маргариты Йоркской король Людовик Французский резонно решил, что Англия намерена поддержать Бургундию, и в ответ на это постарался сделать все возможное, чтобы низложить Эдуарда.
Благодаря влиянию Уорика и деньгам Людовика на севере Англии собралась армия, к которой присоединились те, кто был недоволен родственниками королевы и совсем недавно поддерживал Ланкастеров. Старший брат Уорика Джон Невилл, получивший титул графа Нортумберлендского, проявлял нерешительность. Ему не хотелось воевать против родного брата. Эдуард поспешно (может быть, слишком поспешно) отобрал у Джона титул и вернул его роду Перси. Если раньше Джон Невилл колебался, то после этого тут же примкнул к восставшим.
